Я ненавижу педиков

      Тони не послышалось. Он отчётливо понимал, что за информацию предоставил ему Питер, она даже дошла до его мозга, но вот обработаться не смогла. Нервные импульсы пережаты и так до боли чрезмерной тревогой. Взгляд Старка был расфокусирован и на соседа он смотрел сквозь пелену отчаянной усталости. — Что ты сказал? — парень похлопал ресницами, отгоняя морок. — Я не расслышал. — Тони… — уверенность юноши рассеялась и он не был готов сказать это ещё раз. — Ты шутишь? — Я просто… Голова… Она трещит. Мне послышалось или показалось будто ты сказал, что гей? — Не послышалось, — Питер внезапно нашёл интересными и очень увлекательными свои домашние тапочки с пушистыми бумбонами в виде ушек зайчика. — Если это все, то… Закажешь нам ужин или завтрак. Какое сейчас время суток? Впрочем неважно. Значит так… Я буду суши и пиццу. Одну с ананасами и курицей, а другую с грибами и голубым сыром и побольше плесени! — А. Ам. Да. Я… Ты уверен, что хочешь со мной ужина… Потому что я этот… Ну ты их… — Да-да, мне сейчас не до твоей ебли в жопу, Паркер. Я жрать хочу! — Понял! — Питер словно отрапортовал своему командиру полка, только руки преставленной к голове не хватает, отдающей честь.       Парень быстро ретировался из комнаты, выискивая взглядом свой мобильный, уже прикидывая в голове из какого ресторана или бара лучше всего заказать доставку. Он не хотел затягивать и спешил исполнить просьбу, а может и приказ соседа, только бы он не разозлился из-за внезапного признания. — Д-да, здравствуйте, я бы хотел… Ага подожду, конечно, — Паркер нервно потеребил свои кучеряшки, слушая фоновую музыку, которую поставил оператор, раз за разом повторяя мысленно полный заказ, чтобы не забыть ничего. Минуты тянулись мучительно долго. У юноши даже пот со оба стал неприятно стекать и попадать в глаза. Он постоянно смотрел на двери комнаты, где находился Старк, молясь, чтобы тот не выскочил в эту секунду и не заорал. — Я вас слушаю, вы ещё здесь? — Да! Да! Я… Черт… Забыл заказ… — Паркер хлопнул себя по лбу и стал беспорядочно лепетать. — Сет роллов с красной рыбой и огурцом, две пиццы э-э-э-э кажется с грибами и голубым сыром, плесени побольше, а вторая… Там были… Ммм… Ананасы вроде… Верно, да. Можно ещё два напитка. — Каких? — Да без разницы. На ваш выбор. Все это побыстрее пожалуйста доставьте, спасибо, — Питер мгновенно сбросил и швырнул телефон на кресло, закрывая лицо руками, пытаясь прийти в себя после безумного коммуникабельного порыва.       Сделав несколько десятков глубоких вдохов, которые привели молодого человека почти к потере сознания, пацан опомнился, что не назвал адрес доставки. — Еб тваю мать!

***

      Безмолвие комнаты резало слух до такой глубины, что из ушей Питера почти пошла кровь. К угнетению ожидания искры добавляло тиканье наручных часов. Юноша и сам не ведал зачем нацепил их на руку, хотя до этого они мирно и долго покоились в недрах ящика стола.       Сегодня был день приключений, вдаривший по психике парня со всей силы кувалдой неловкости и стыда. Сначала открытие своего «Я» перед гомофобным Старком, затем нелепость по телефонному разговору в доставке, а теперь страдальческое ожидание того, что будет дальше.       Пиццы стыли на кухонном столе, источая приятный аромат дыма, завлекающий желудок поскорее наполнить себя этой вредной, но без того манящей едой. Паркер даже боялся пошевелиться. Он так старательно прислушиваться ко всем звукам в доме, что страшился и подумать, дабы не отвлечься и не пропустить тот момент, когда дверь из спальни скрипнет и оттуда соизволит явиться его сосед. Как и предполагалось сей момент Пит конечно же пропустил, потому что когда реальность приобрела краски, а мечтания о том, что все будет хорошо отступили, перед самым лицом студента предстал Старк, устало плюхнувшись на табурет. — Шикарно. Все как я люблю. Спасибо, что постарался. Сколько там я тебе должен за пиццу и суши? Скину на карту завтра. Вроде стипендию обещали, хотя кто знает, я же редко появляюсь в универе, — Тони болтал без умолку и это пугало ещё больше. Паркер мало того, что прирос к стулу, он готов был уже вогнать сам себя молотком в паркет. — Может меня уже отчислили. — Старк довольно засмеялся, впихивая за щеки второй кусок пиццы, сочно запивая все это пепси.       Следовало что-то ответить на это или хотя бы поддержать смех, но парня так трясло, что он мог вести диалог лишь сам с собой в своей голове:       «Не молчи… Не молчи… Не молчи!       Питер, это твой чертов шанс! Поговори с ним мать твою! Ну пожалуйста. Перестань… Он не убьёт тебя! Он не смо…       Дерьмо! Собачье дерьмо! Ты трус!» — Почему ты н-не… — о Боже! Он начал говорить. Он открыл свой поганый рот и немедля получит по зубам. — Не кричишь? — Паркер пожал плечами, пряча взгляд. — Ты фочешь, фтобы я кришал на тебя… — Тони поднял руку вверх, прося как-бы минутку на пережевывание пищи, Питу же только и оставалось, что ждать, нервно закусывая нижнюю губу. — Я не хочу чтобы ты кричал на меня, я просто не понимаю почему не кричишь. Думаешь я такой слабый, что не выдержу? Даже если ты ударишь меня или вообще убьешь?       Проглотив все с большим трудом, словно ком в горле, Старк начал открывать новую бутылку напитка, которая принадлежала Питеру с огромным рвением. Паркер не стал возмущаться или как-то выдавать это своим видом, а просто ждал когда уже услышит хоть какой-то ответ. Однако вместо этого он дёрнулся на стуле от испуга, когда Тони поднялся со своего места и навис над телом соседа, которое уже покидала душа. — Что ты задумал? — тихонько пискнул юноша, прежде чем содержимое бутылки вылилось ему на голову все без остатка.

***

      Одежда уже безнадёжно испорчена, волосы липкие. Хорошо хоть в глаза не попало. Он вовремя успел их закрыть, а теперь сидел и дрожал сплевывая остатки пепси. — Такой ответ тебя устроит, малыш Питти, любитель сосать большие и толстые члены?       Паркер вскочил, схватил Старка за футболку и впился в его губы жадным и требовательным, причём очень сладким поцелуем.       Тони сразу понял, что произошло, но почему-то решил никак не реагировать на происходящее. Питеру даже показалось, что его любимый гомофоб пошевелил губами в ответ, приложив к этому ещё и язык. Может это только злая шутка воображения, но одно то, что его не выбросили в мусорку головой вниз уже прогресс. Не став более играть на нервах и испытывать дополнительную удачу, юноша отступил назад, слишком сильно прогибаясь в спине и уходя всем корпусом, попутно спотыкаясь о стул на котором сидел.       Происходила необычная сцена для Тони в замедленной съёмке. У него была возможность и время, чтобы обхватить талию этого наглеца, глупца, безумца, подтянуть к себе, словно в каждой из романтических гейских мелодрам, не позволив случиться тому, что случилось. Рука Старка дернулась в попытке совершить задуманное, но маленький червячок мести, поселившийся в мозгу, не позволил спасти невинную душу.       Паркер, перевалившись через табуретку, жадно хватая руками воздух, в жалкой надежде на помощь соседа, встретился своим мягким местом и спиной с полом.

***

      Лицо Баки не выражало уверенности в себе, кроме того оно было угнетено печалью и болью за Питера… От Питера.       Паркер не пришёл на первую пару, а появился только на второй и причём весь сгорбившийся и едва хромающий. Как и полагается заботливому парню — Барнс метнулся к юноше, предлагая свою помощь и медицинскую в соседнем крыле университета. — Баки, нам надо поговорить и я в порядке. Просто упал вчера со стула, парочка ушибов. Меня уже осмотрели врачи, — соврал парень, искусывая губу.       Предстояло рассказать правду. А надо ли? Может оставить все как есть? Пусть Баки… Это же просто порыв… Бешенный и неправильный. Им с Тони все равно не быть вместе, но… Джеймс заслуживает знать правду. Он слишком хороший парень. Не допусти Господь, чтобы ещё влюбился в такого ветренного идиота, как Питер, ведь Питер уже любит другого.       На сердце скребутся миллионы кошек. Ему так жаль рушить эту маленькую фантазию. Свой воображаемый мир с Баки, в котором уже начинается разгораться пожар. Только вот слова никак не идут. Язык отнялся, а виной тому слишком весёлый и беззаботный Старк, который прямо сейчас зажимал бесхозную девку на глазах у всей аудитории. — Хорошо, давай поговорим. Что ты хотел мне сообщить? — Я люблю тебя! — выкрикнул Питер, привлекая к себе все внимание нарошно и стирая последние сантиметры границы, которую нельзя было переходить.       Глаза Тони загорелись чернотой ночи, когда Питер Паркер поцеловал Джеймса Барнса на глазах у всего потока.

***

      Может это была не самая лучшая идея Паркера, однако свои плоды с умирающего дерева она все-таки принесла. Теперь чуть ли не весь город судачил об отношениях Питера и Баки. Люди разделились на три группы касательно этой парочки. Одним было абсолютно и совершенно поебать. Другие поддерживали их открытость. В основном девушки с того же факультета, которым было в радость сшипперить что угодно и накормить своих внутренних гейских демонов. Третьи — самый малый процент от общего числа — друзья Старка, которые разделяли гомофобию со своим лидером.       Что самое необычно-интересное в данной ситуации — первый ненавистник геев университета никак не среагировал на дикий вопль-признание Питера о любви к перекаченному тупице.       Тони думал, что будет в ярости. На первых секундах после оповещения по крайней мере. Только вот это был не гнев. Очень притупленное чувство расстройства. Так бы описал это студент. Хотя он вообще не планировал ничего описывать, а тем более анализировать свое поведение и реакцию на того кто ему не нравится. Это же только окажет услугу врагу?

***

— Доброе утро, милый, прости, что так рано звоню, но я решил сделать тебе сюрприз! Сходил за безумно горячими круассанами, которые готовит самый настоящий француз через семь кварталов от нас, потом забежал за твоим любимым кофе, что продают рядом с кампусом, — Баки нервно почесал затылок свободной рукой. — Я ведь знаю, как сильно ты любишь взбитые сливки и карамель в кофе, а если бы купил их там же где и круассаны, то все бы осело пока я дошёл. А, ну круассаны конечно горячие, но ты же знаешь, что ты горячее? — Барнс хихикнул, продолжая свой бесконечный поток речей.       Питер, а точнее его мозг полностью отказывался понимать происходящее, будучи завернутым в тёплое пуховое одеялко, субботним восьмичасовым утром. — Мм, мг, угум, — юноша не слышал ничего, он мечтал услышать короткие гудки, а после тишину, дабы снова вернуться во сны и досмотреть что-то там интересное. — Так вот… Как я сказал, я хотел сделать сюрприз, потому сейчас стою около вашего со Стар… Около твоего домика, но дверь заперта. Я стучал, а никто не открывает, — голос его виновато дрожал и переходил на писк. Баки ощущал себя первоклассницей, краснеющей перед парнем, что ей нравится. — Ум, да, — а мысленно это расшифровывалось, как «заткнись, пожалуйста». — Питер, ты меня слушаешь?! — парень скоро сменил неуверенность гневом. — Да, подожди пару минут, я сейчас, — послышались короткие гудки, но только в телефоне Баки.

***

      На пороге стоял очень недовольный, сонный и измученный Питер, который старался смотреть на своего парня хотя бы одним глазом, который еле-еле держался открытым.       Зрелище было умилительное. На парне утепленная светло-голубая пижама с мелкими вкраплениями в виде звёзд и единорогов. Одна штанина задернута до колена, видимо во время сна так получилось. Тапочки, которые совершенно не сочетались с фиолетовым принтом, а вообще один тапочек, второй был в руке, прижат к груди вместо игрушки. Растрепанные кучеряшки, но оно и понятно, у Питера времени на прихорашивания не было. — Ты что… Спал?! — Барнс поперхнулся слюной, доставая из-за спины пакет с завтраком. — Сегодня суббота, — буркнул Паркер, облокачиваясь о дверной проем. — Но разве у тебя нет занятий? Я же смотрел твоё расписание. Наизусть уже выучил! — Вчера поздно вечером отменили все. Преподаватель заболел или в отпуск ушёл, не помню. — Оух, — студент прикусил нижнюю губу, которая и до этого уже была искусана в мясо. — Тогда извини и прими эти вкуснейшие подарочки, чтобы тебе было легче меня простить.       Паркер сделал полшага в сторону, намекая на то, чтобы Баки прошёл в дом. — Ты можешь войти, но мы не будем говорить. Мы будем спать, ясно? — Да, сэр! — отрапортовал Барнс и прошмыгнул в проем.

***

— Я тебя ненавижу! — Пару дней назад ты говорил иначе, причём перед всем миром мне в любви признался, — довольное лицо юноши озарила ехидная улыбка.       Питер гаркнул, доедая свой круассан. Спать они конечно же не легли, потому что… Руки там, руки здесь. Барнс открыто его домогался, стоило Паркеру закрыть глаза и обнять своего очень мягкого мишку с запахом постельного, стиранного пионовым ополаскивателем для белья.       Все же субботнее утро проходило приятно. Нега разливалась по телу. Тишина, относительная тишина не давила на мозг, а тепло обволакивала сознание. Тони уехал к родителям на неопределённый срок и целый особняк принадлежал теперь мальчишке, который явно не знал, что с ним делать.       Идиллия божественного, умиротворенного дня шла своим чередом. Парочка сидела на кухне и наслаждалась праздником желудка. Злость быстро сходила на нет от нелепых шуток со стороны доставщика. Уютно. Сладко. Но все равно что-то не то.       Питер обманывал не себя, а своего парня. Он знал что не любит его. Знал как жестоко поступил и теперь его мучала совесть, но сразу же расстаться с Баки? Тони все поймёт. Будет издеваться и… Паркер, как загнанная в угол собачонка. — Я очень плохой человек, — отчего-то выпалил Пит. — Что? В смысле? — Баки знатно отхлебнул кофе и стаканчик остался пустым. — Понимаешь… Дело в том…       До них донёсся звук поворачивающегося в замке ключа. После щелчок и дверь распахнулась. Но они это поняли не по скрипку, так как сделано тут все было на совесть, а уж тем более смазаны ставни. Ледяной поток ветра мгновенно ворвался в дом — вот и разгадка. Кто-то зашёл. — Ты же сказал, что он уехал, разве нет? — очень тихо спросил Барнс. — Д-да, — Питер икнул. — Под стол! Скорее! — Ты что смеёшься? Пит, я не твой любовник, а Тони не твой муж. — Блять, точно, да, прости, я… Мне страшно… — глаза бегали туда-сюда по кухне. Он искал что-то, может решение, которое никак не шло к нему в голову.       Тёплая ладонь легла поверх паркеровской руки ровно в то мгновение, когда на кухне образовался Старк с чемоданом и одним цветком красной розы.       Неловкое молчание длилось секунд пятнадцать, пока гений соображал что сказать и как выкрутиться из ситуации. — У нас есть ваза? — хрипло пролепетал Тони, отпуская ручку багажа и проходя в комнату по-хозяйски. «У нас» «У нас» «У нас» «У нас» «У нас»       В голове Питера эти слова крутились до тех пор пока не потеряли свое значение, пока от них не осталось смысла, а только буквы. — Наверное, я привёз с собой, кажется… Маленькая… Голубая со слоненком, — и Паркер хотел откусить себе язык за слово «голубой», ожидая дикой соседской реакции. — Акей, неси, — спокойно произнёс тот. — Да, сейчас, — Питер вскочил с места, вырывая свою руку из чужой, пробегая мимо мужчины своей мечты, но вовремя останавливаясь. — Постой, а почему ты не уехал? — Рейс отменили, а ехать на поезде не для моей персоны, — всем здесь присутствующим даже показалось, что Старк усмехнулся.       Питер меньше всего ожидал, что на его вопрос ответят. Он задал его не чтобы задеть юношу или как-то намекнуть, что тут не ждали приезда соседа, просто ляпнул, а потом сразу понял, что сейчас его пошлют, однако сдержанность и доброжелательность Тони пугала всех в радиусе километра. — А-а-а, — и продолжив свой путь, Паркер стал очень активно искать нужную вещь, а заодно вспоминать куда же мог её положить.

***

      На кухне разговор не задался. Он и не начался между соперниками. Пока вальяжно размахивая бёдрами Старк готовил себе завтрак из подгорелой яичницы и бекона на скорую руку, Барнс все также сидел за столом и покручивал в руках пустой пластиковый стакан. — Нашёл! — оповестил парень, поднимая руку с вазочкой вверх, как триумфальной кубок победы, влетая в помещение. — Супер, поставь в воду, надеюсь ты любишь розы. — Так это мне что-ли? — Питер посмотрел на Баки и шумно сглотнул.