Вскрывая душевные раны

Жизнь — это не только события, но и моменты. Once upon a time

      Это утро могло стать самым наипрекраснейшим из всех тех, что были за эту неделю, но, увы — не стало.       Причина заключалась в том, что моё многострадальное тело, порадовавшее меня сегодня сном без сновидений (читайте как «без кошмаров»), в кои-то веки решило встать немного позже, чем 4 утра. Позже примерно часов так на десять. Но, увы и ах, уже около девяти весь дом ходил ходуном, слуги бегали туда-сюда, что-то кричали друг другу, возились и пытались что-то сделать, создавая шум ещё больший. Я морщилась с каждой секундой всё сильнее, накрывая уши подушкой — ну, не конец же света, в конце концов, настал. Именно под такое музыкальное сопровождение в мою комнату ворвалась запыхавшаяся Мэй.       — Леди Урахара! — впервые не заботясь о том, сплю я или нет, с порога прокричала она. — Вам надо вставать! Срочно!       — О явно не милостивый ко мне Король душ, ну что уже случилось?! — я вылезла из-под подушки, но Мэй уже не было в комнате. Ну, раз так, то я решила и дальше поваляться — как же я без неё вставать то буду? Я же бедная раненая птичка в золотой клетке.       Я пожалела мысленно не выспавшуюся себя, пытаясь всё же уловить крохотные секунды спадающего сна, но у меня никак это не выходило. В частности из-за духовной силы, которую я только-только ощутила.       Вот честно, не знала, что по реацу можно узнать, что чувствует её хозяин. А вот судя по этой можно смело заявлять — хозяин в бешенстве.       — Где она?! — раздался низкий, глубокий мужской голос примерно за двадцать метров от моей комнаты. Для его обладателя его тон был непривычно громок. Что же заставило его так сильно разозлиться с утра пораньше, так ещё и в кои-то веки примчаться в поместье?       Я всё время думала, что когда этот человек синигами, наконец, объявится в поле моего зрения, я всё ему выскажу и досконально и красноречиво ему объясню, где, как и в какой позе я хочу его видеть (точнее не видеть, ведь суть моего желания — послать его подальше). Однако же в данный момент, судя по всему, он искал меня, а значит, если я не выпрыгну перед ним как раболепная преданная собачка, а останусь в своей кровати, то наверняка подпорчу его нервишки ещё больше, хи-хи.       С такими мыслями я зарылась обратно в одеяло, прислушиваясь к крикам и причитаниям, доносившимся с улицы.       — В комнате, небось, у себя, бока наминает, как и всегда в это время, — это говорила Змеюка каким-то злорадным тоном. В смысле, как и всегда? Да я впервые за всё время здесь встала позже половины пятого утра. Вот гадина!       Что-то произошло на улице, судя по её следующей реплике, сказанной каким-то дрожащим голосом.       — Т-то есть, я хотела сказать, что госпожа Урахара отдыхает в своих покоях.       Ну-ну, тварь угодливая. Как дала бы тебе сейчас! Тебя спасает лишь то, что я не бью слабых, а ещё пытаюсь сейчас насолить мистеру совершенству.       — Господин, она ещё спит! — это уже говорила Мэй. Тон её голоса будто бы оправдывал моё поведение. С чего бы меня оправдывать перед ним? Пусть сам оправдывается! Нашёлся тут! — Господин, она не одета! — это раздалось уже очень близко с дверью. — Вам нельзя туда входит, она же девушка. Подумайте о её чести!       Как Мэй борется за меня. Я сразу в два раза больше стала её любить!       — Успокойтесь, леди Сузу, ничего я ей не сделаю, — раздался в ответ Мэй ледяной голос. Мне показалось, что даже сейчас он еле слышно звенел от злости.       Сёдзи отъехало в сторону, впуская больше света в комнату. Я претворилась умершей, мастерски парадируя спящую себя.       Бьякуя не задерживаясь у входа ни на секунду, мерным, но стремительным шагом преодолел расстояние, разделяющее дверь и мою койку. Я прямо на себе ощущала волны гнева, исходящие от обычно скупого на эмоции мужчины. Интересненько, что же его так разозлило?       — Ты думаешь, что я не знаю, что ты не спишь?       Ех… А я надеялась поломать комедию подольше. Нехотя я сдвинула одеяло, обнажая только глаза, и насмешливо посмотрела на него. Весь из себя такой серьёзный, а взгляд — словно убить меня готов. Ну-ну, господин живодёр, как же Вы можете так поступать с бедной птичкой?       — И Вам доброе утро, господин капитан Кучики Бьякуя, — моя улыбка под одеялом стала шире, а его взгляд пасмурнее. — Я польщена тем, что Вы решили навестить меня, но позвольте всё же спросить: чем обязана я визиту такой важной персоны лично ко мне в спальню?       Кажется, я переборщила с дозой вежливости в голосе. Мне показалось, или у него глаз задёргался.       — Где ты была прошлой ночью?       Ах, вот оно что! Он взбесился из-за моего маленького побега? Неужто уловил реацу Йоруичи из своего кабинета? Или Сой-Фон наябедничала, чтобы доставить мне проблем?       — У любовника.       Вы бы видели этот нездоровый блеск ярости в его глазах! Не думала, что он ещё способен на такие эмоции! Ух, аж пробрало до мозга костей!       Он прикрыл глаза, видимо, убеждая себя не трогать меня. Или же нет…       Вот точно меня сейчас задушит!       Так, Нацуми, приготовься удирать.       — Где. Ты. Была? — могильным тоном повторил он, разбивая на слова свой вопрос. Его реацу — непроизвольно, скорее всего — вырвалась, начав давить на мою почти затянувшуюся рану. Внутри всё сжалось, словно ожидая чего-то насильственного со стороны источника опасности. Вот теперь мне точно не по себе. Может, попросить помощи? Закричать? Вдруг кто поможет?       Хотя, кого я обманываю? Кто меня спасёт от этого монстра в ярости?       Он снова открыл глаза, ожидая ответа.       — Эм… — я сглотнула от его взгляда и присела в кровати, перевешивая с неё ноги с левой стороны — с правой стоял он. Ужас, мне действительно страшно! Как бы сейчас сжаться до размеров материальной точки? Его лицо такое белое от злости, прямо как волосы у Укитаке. — Капитан, смею Вам напомнить, что я раненый человек, к тому же девушка, — вот теперь в его глазах промелькнула на долю секунды ирония. — Мне бы очень не хотелось, чтобы из-за какого-то недопонимания, Вы применили ко мне силу. Несмотря на мой опрометчивый поступок в прошлом месяце, когда я, прошу Вас заметить, спасла Вашу жизнь и жизнь Вашей сестры, я не хочу покидать этот мир раньше моей старости.       Я была уверена, что он способен сейчас меня убить. Теперь я ощущала давление всем своим многострадальным телом. Как бы сильна ни была я, я не могла его одолеть. И дело не в том, что со мной сейчас нет моего занпакто. Ему достаточно просто сжать меня руками, приложив совсем немного усилий, чтобы я сломалась. Может я и была дерзка по отношению к нему, но остатки разума сохранила — ярость Кучики пугала меня, я помню его ещё несдержанным малышом, способным разрубить ствол дерево с помощью обычного асаучи. Когда Бьякуя в ярости, в такой вот ярости, которая видна глазами, с ним не сравнится даже животный инстинкт Зараки — Кучики уничтожит всё, что вызывает в нём раздражение.       Да, я точно была талантливым демагогом. Не знаю, повёлся ли он на мои слова, или его остудил настоящий животный страх в моих глазах… Бьякуя обвёл меня своим убийственным взглядом, анализируя мою речь, затем прикрыл глаза. Послышался судорожный вздох — видимо, он пытается вернуть себе самообладание.       Хвала небесам, когда он вновь открыл глаза, из его взгляда пропало жажда моей крови. Но я всё же недоверчиво посмотрела на него, ожидая его реакции. И готовясь бежать, если он вдруг вытащит свой занпакто.       — Я был не прав, — всё же сказал он. — Прошу простить меня.       Надо же признал вину и попросил прощения? Это точно Бьякуя?       Я продолжала недоверчиво пилить его взглядом.       — Я не должен был так себя вести, — продолжал распинаться он. — Я напугал тебя?       — Совсем немного, — нехотя ответила я. Не буду же я ему врать? Он и так видит меня насквозь. — Ничего такого, что можно было бы назвать радикальным, — добавила я, видя его распятие самого себя во взгляде.       — Ещё раз прошу прощения, — ледяным тоном повторил он.       — Я не держу обиды, правда. Не могли бы Вы выйти? — его взгляд переменился, я поспешно добавила. — Я бы не хотела разговаривать с Вами на серьёзные темы в таком вот виде, — я красноречиво показала на свою смятую спальную одежду.       Бьякуя ничего не ответил. Просто кивнул, развернулся и вышел на улицу. На выходе он столкнулся со Змеюкой — подслушивала, гадина? — и тут же приказал ей подать завтрак. Как только эти двое покинули моё поле зрение, в комнату ворвалась Мэй.       — Леди Урахара, — она подскочила ко мне, наскоро осматривая меня на предмет ранений. — С Вами всё хорошо? Господин не тронул Вас?       — Всё хорошо, правда, — с натянутой улыбкой ответила я, хотя чувствовала, что меня немного штормит, а перед глазами темнеет. Такого ужаса я давно не ощущала. Бр-р-р.       — Это хорошо, он обычно не поднимает руки на женщин. Но в этот раз я точно была уверена, что малой кровью не обойдётся, — она недоверчиво ещё раз меня осмотрела. — Он точно Вас не тронул? Вы какая-то бледная. Может позвать Хоши?       — Нет-нет, всё в порядке, правда. Знаешь, что, помоги-ка мне одеться, — для убедительности я даже встала с места. И это было моей главной ошибкой. Перед глазами тут же всё потемнело, рана под сердцем болезненно заныла сильной фантомной болью. Ноги подкосились, я полетела на пол и встретилась бы с ним точно, если бы Мэй меня не подхватила.       — Нет, Вас должна осмотреть Хоши, — твёрдым голосом заявила Сузу.       — Мэй, — я силой вцепилась в её руку как утопающий за соломинку, — не говори об этом Бьякуе, пожалуйста! Мне плохо совершенно не из-за него!       Не знаю почему, но я не хотела, чтобы Кучики знал о моём полуобморочном состоянии, в котором я пребывала сейчас. Причина была ясна — только что пережитый стресс (надеюсь, ведь в противном случае времени осталось немного). Наверное, я не хотела, чтобы он почувствовал себя монстром, убивающим слабеньких духом кисейных дам одним взглядом. Он и так посмотрел на меня в последний раз так, словно бы он ощущал себя самым мерзким созданием мира, которое осмелилось до дрожи напугать меня.       — Не скажу, правда, — мой умирающий тон разжалобил-таки Мэй. — Но Хоши я позову, — наставила она на своём. — Скажу господину, что утреннее обследование.       Я кивнула.

***

      Хоши меня обследовала, я рассказала ей о фантомных болях. Ни Мэй, ни я не распространялись о том, что послужило предполагаемой причиной моего полумёртвого состояния. Ли предложила мне успокоительного, но я отказалась. Мы сошлись на том, что перед завтраком Мэй даст мне обезболивающее, чтобы боли меня не беспокоили. В этот раз перевязывать Ли меня не стала, хоть и натёрла мазями.       Мэй привела меня в порядок. Я в ужасе взглянула на своё отражение в зеркале (огромное и просто прекрасное зеркало принесли в мою комнату слуги в день моего новоселья). Не удивительно, что Бьякуя попытался меня убить — видимо, принял за пустого. Бледная, растрёпанная, с мешками под глазами и выпирающими скулами как у скелета. Сузу заплела мне ту причёску, которую обычно я делала себе — косу, четырежды обвязанную вокруг основания, чтобы та не подметала за мной пол.       Одежда, которую Мэй мне дала, тоже не была похожа не те, в которые она одевала меня ранее. Это не яркие и дорогие кимоно, это была чёрные нательная рубашка без рукавов и спины, наподобие той, которую носила Йоруичи, хакама, как у синигами, и, конечно, таби и варадзи. Не пререкаясь, я с удивлением на лице всё надела. Видимо, Мэй что-то такое знала, чего не знала я.       Сузу ушла только чтобы вернуться через пять минут и вытащить уже меня на свет Божий. Я немного поморщилась от резкой смены яркости, даже прикрыла ладошкой глаза.       Мэй, как я и ожидала, привела меня в трапезную. Стол уже был накрыт (надеюсь, всё это съест Бьякуя, а не я), а капитан разговаривал о чём-то со Змеюкой. Когда мы вошли, разговор тут же прекратился, он посмотрел на меня изучающим взглядом, Фуджи — слишком уж радостным, учитывая наши с ней отношения. Фальшь в её мимике мог не заметить разве что слепой.       — Доброе утро, госпожа Чо, — с улыбкой (весьма и весьма натянутой) поприветствовала я Змеюку, отвесив ей поклон. Бьякуя внимательно пронаблюдал за мной, видимо и сам не веря в искренность моих действий (а её и не было).       Скрипя зубами, Змеюка ответила любезностью (я, кое-как скрыв злорадство, пронаблюдала за её поклоном, который был сантиметров на 15 глубже моего — под взглядом Бьякуи и не так прогнёшься!), даже отвесила мне комплимент насчёт внешнего вида и как бы невзначай спросила о моём здоровье. Небось, Хоши уже разболтала ей обо всём.       — Уже намного лучше, благодарю за Вашу заботу, — вновь улыбнулась я. У меня челюсть начало сводить!       Видимо Кучики заметил моё не самое радужное настроение. Он вновь повернулся к Змеюке.       — Надеюсь, Вы всё поняли, госпожа Чо, — ледяным тоном вроде как окончил он их совсем меня не интересующий разговор. Вот ни капельки!       — Да-да, господин, конечно, — и вот теперь она улыбнулась ему искренно, но от этого не менее мерзко. Кучики кивнул Змеюке, давая понять, что разговор действительно окончен.       Я готова была поклясться, что видела взгляд полный ненависти, которым Чо скользнула по мне, выходя из столовой. Думала, что я не замечу? Кому тут из нас больше ста лет, а?       Мне выдали лекарство, я быстренько его проглотила и запила стаканом воду, поднесённым мне Сузу. Ничего интересного.       Позже Мэй тоже вышла, оставляя нас с Бьякуей наедине. Не то, чтобы меня сильно это волновала, но я провожала её весьма долгим взором. Она кинула мне прощальный взгляд поддержки и выскользнула на улицу.       Я повернулась к Кучики, и он предложил сесть за стол. Я с интересом подметила, что он так и не разлюбил острую пищу, судя по количеству перца в его тарелке.       Ели мы в полной тишине. Ну как ели… ел он, а я бездумно ковырялась палочками в рисе. Есть мне совсем не хотелось, гораздо более важно было сейчас смести эту гнетущую завесу тишины. Я покорно ждала, пока Бьякуя начнёт разговор, ведь женщине не полагается право первого голоса. Вдруг я его разозлю своим «хамским» поведением?       И чего он так внимательно смотрит на меня? Будто под его взглядом я начну есть. Да я тут же подавлюсь!       Наконец, спустя минут десять, он заговорил.       — И часто такое происходит?       Я удивлённо вскинула на него глаза. Что он имеет в виду, задавая этот вопрос. Часто ли я перекидываюсь фальшью со Змеюкой? Часто ли молчу? Часто ли хочу прибить его за слишком идеальную осанку? Часто ли я морщусь от ощущения, что мои ноги сводят от долбанной, но отчего-то принятой за правильную позу сэйдза? Пусть не жалуется, я вообще-то для него стараюсь! Больно мне нужен весь этот этикет.       — Часто ли ты не принимаешь пищу в положенное время и в положенных дозах? — всё же пояснил свой вопрос Бьякуя.       — Да просто… — я задумалась, переведя взгляд на ни на грамм не опустошённую тарелку. Что просто то? Чем теперь закончить? — …есть не хочется…       — Это не правильный ответ, — он не сводил с меня своего цепкого взгляда. Я даже почувствовала, как кровь приливает к щекам, заставляя их краснеть. Чёрт бы побрал мою светлую кожу!       — Часто, — всё же ответила я.       — Ясно.       Как многословно.       — Еда ведь не главное, — отчего-то тут же начала оправдываться я. — Какая разница, ем я или нет? Если я способна двигаться, говорить и мыслить — значит, что мне хватает энергии на это, а, значит, и потребности в еде пока нет.       — Нацу, — вздохнул он. Я непроизвольно дёрнулась от того, как он произнёс моё имя, и подняла на него взгляд любопытных глаз. — Если ты хочешь выйти отсюда, — с логическими ударениями и растяжками, будто учит неразумное дитя, заговорил он — мой интерес тут же колыхнулся где-то в районе живота, приказывая мне быть начеку и глотать каждое его слово, — тебе придётся есть.       — А как связаны эти два события? Ты что же, собрался выпустить меня из своей клетки?       — Ты снова ко мне на «ты». Это радует, — холодно произнёс он. Я еле удержала себя от того, чтобы не хлопнуть ладонью по лбу… по его лбу. Он всё ещё драматизирует? — Я не держу тебя.       — Да? — я выгнула бровь. — А что это было сегодня утром?       — Я извинился, — он помрачнел, отведя взгляд, видимо вспомнил тот момент, как и я сейчас.       — И я простила, — кивнула я. Серые глаза резко нашли мои. Бьякуя как всегда изучающе смотрел в них, пытаясь прочесть мои мысли или хотя бы эмоции. Глупый. Он знает, что я говорю правду, зачем же проверять?       — Это радует, — всё так же холодно констатировал факт он.       — Безусловно, — я кивнула снова.       — Ты выйдешь отсюда, если будешь есть, — Бьякуя вновь отвернулся, прикрывая глаза. Кто только что говорил, что не держит меня? И вообще, как он может так долго сохранять эту свою грацию и осанку?! Все клеточки моих ног начали завидовать этой ходячей энциклопедии этикета и его болевому порогу. Не то, что я — от всякой царапины в беспамятство впадаю. Утрирую — это было впервые. — Иными словами, если ты будешь есть, то мне не придётся волноваться, что ты свалишься в каком-нибудь безлюдном переулке Сейрейтей в голодный обморок, где тебя найдут при лучшем исходе через несколько часов. Ведь в противном случае, если ты не будешь есть, то упадёшь хотя бы здесь, где леди Сузу и остальные смогут тебе помочь моментально.       — О… — только и выдавила я, но затем собралась с силами и мыслями, — так ты беспокоишься обо мне?       — Глупый вопрос, — не открывая глаз, ответил Бьякуя. — А теперь — ешь.       Я еле слышно усмехнулась, но всё же решила последовать его просьбе (приказу, я бы сказала). Всё-таки половину тарелки я опустошила, и даже выпила чай с грейпфрутом, который я так любила. Вообще-то я часто замечала за собой, что те вещи, которые пахли Бьякуей — а этот запах я не могу забыть даже спустя сто лет — очень мне нравились. Это был настоящий мужской запах, терпкий, отдающий этим цитрусом и приторной лавандой — она словно бы подчёркивала его высоченный (а иначе и не назовёшь) статус. А нюх у меня был у-у-ух! Я даже запахи воды различаю (да! у неё разные запахи!), не то, что запахи людей, которые окружают меня в повседневной жизни.       — Всё бы отдал, чтобы узнать, о чём ты сейчас думаешь…       Я подняла мутноватый взгляд от розовой жидкости в чашке и перевела его на Бьякую. Он, как и все эти полчаса, внимательно следил за мной, пытаясь прочесть меня, как книгу. Но ему это видимо не удавалось.       — Так спроси, — я пожала плечом. Это ведь не сложно, он ведь не числится в классе лентяев.       — О чём ты думаешь?       — О том, что этот чай пахнет тобой, — я улыбнулась, наблюдая за реакцией капитана. Его глаза немного расширились, но в целом он сохранил самообладание.       — Неужели?       — Правда-правда.       — Ты уверена?       — Что-то я засомневалась. А ну-ка, — я разжала свои ноги — о Боже! какое облегчение! — и ближе подсела мужчине, наклоняясь к нему. Он, кажется, опешил от моего поведения, весь замер, как мраморная статуя, даже, кажется, не дышал. Я уткнулась острым носом в сгиб его шеи, отодвигая рукой его одежду, притягивая его за неё к себе (к чёрту этикет, я сестра Киске и подруга Йоруичи как-никак!), и вдохнула в себя такой родной запах. Лаванды всё же в нём было больше, но так как я надышалась своим чаем (говорю как наркоманка), то и цитрус легко смогла различить. Я почувствовала, что его руки дрогнули. Наверняка он захотел меня оттолкнуть, но почему-то передумал. Однако это не мешало мне и дальше наслаждаться его запахом.       Прошла минута, не меньше, прежде чем я отстранилась и нехотя вернулась в свою неудобную позу.       — Да. Так и есть.       И мило улыбнулась всё ещё шокированному мужчине. Немного, но точно шокированному!