Дима будет мной гордиться

На обществе Светлана Ивановна устраивает викторину — в результате жеребьёвки капитанами двух команд, на которые разделится класс, становятся Кос и Нурлан. Они начинают по очереди набирать людей, и первым Кос ожидаемо выбирает себе Поза, а Нурлан — Лёху. Позов подходит к доске, где они все стоят, и что-то шепчет на ухо Косу. Тот, кивнув, следующим называет не отличника Абрамова и даже не шарящего лучше всех за общество Славу — он называет Серёжу. — Не самая лучшая идея, — негромко заявляет сам Серёжа, становясь рядом с Позом. Тот выразительно поднимает брови. — Ваши шансы победить только что снизились. — Это ещё почему? — Потому что я тупой. — Херню не неси, — жёстко обрывает Поз. И Серёжа рад бы сказать, что он специально так говорит, чтоб потом покрасоваться, но нет. В течение всей игры он старается не отсвечивать, а в блице даже несколько раз угадывает ответ, что удивляет его самого. Они идут с командой Нурлана вничью до самого финального задания, на которое, естественно, вызывают Серёжу, как ещё ни в чём единолично не участвовавшего. «Поз, прости», — заранее мямлит он и идёт к преподше, чтоб вытянуть конверт с заданием. Повлажневшими пальцами он держит перед собой задание, буквы прыгают перед глазами, когда преподша начинает обратный отсчёт. Грёбаные политические режимы! Откуда он знает, что было в СССР в 30-е годы? Серёжа поднимает абсолютно растерянный взгляд и встречается глазами с Позом. Тот показывает скрещенные пальцы и, кажется, стопроцентно уверен в Серёжином успехе. И Серёжа очень хочет оправдать его доверие. Соединив все наименования в колонках неровными линиями, Серёжа кладёт карандаш на стол ровно в момент, когда преподша произносит «Закончили!». Он подходит обратно к своей команде, и почему-то дышать становится легче, когда на плечи ему ложится рука Поза. Светлана Ивановна зачитывает задание, а затем первыми — ответы Абрамова. Серёжа слышит их, и у него падает сердце. Потому что его ответы отличаются, и вряд ли… — Ванечка, всё абсолютно правильно! — подтверждает его опасения преподша и берёт второй лист. — Так, Серёжа… Италия Муссолини — тоталитаризм, США — демократия… Ох, зачем же ты приписал России авторитаризм? Остальное всё правильно, но, так как до этого момента счёт у нас был равный, из-за этой небольшой ошибки побеждает… — Погодите, давайте разберёмся, — прерывает её Поз, сжимая пальцы на плече Серёжи. — Мы должны были ответить так, как есть на самом деле или как написано в учебнике? — Как написано в конституции, — улыбается ему преподша. — По конституции Северная Корея тоже, знаете ли, «народно-демократическая», — замечает Слава. — Вячеслав, — строго сводит брови она. — Хватит пустых рассуждений, умейте достойно проигрывать. — Почему пустых? — настаивает Дима. — Мы не согласны с вердиктом, хотим оспорить. — Тут нечего оспаривать, у вас ошибка в ответе. — Вот как раз это я и хочу оспорить. — Открой учебник и… — …и найди признаки авторитаризма, — вмешивается Комиссаренко, оперативно листающий книгу. — Вот! Сосредоточение власти в руках одного человека, несменяемость власти, отсутствие несистемной оппозиции… — Слава, я ещё раз повторяю: умейте проигрывать. Россия — это демократия, потому что… — …в учебнике так написано? — с усмешкой подсказывает Поз. — Да, — сдаётся Светлана Ивановна. — И хватит разглагольствований, иначе я отниму у вас баллы за спор, и вы в любом случае проиграете. — Не расстраивайся, — говорит Дима вполголоса, повернув к нему голову. — Я считаю, что ты всё написал правильно. Серёжа только молча кивает, потому что боится сказать — нихрена он из этого не знал. Просто ступил, как и всегда. Видимо, неспроста мать постоянно повторяет, что он умеет только портить. Но признаться в этом Диме, который не сомневался в нём ни секунды, Серёжа не может. — Мы вас как лохов! — радостно заявляет Лёха, когда после звонка они расставляют все парты обратно. — Буллинг! — с наигранным возмущением вскидывается Дима. — Буллинг! — Просто мы за правду, которой нет места в авторитарном государстве, — отвечает Слава. — Да Матвиеныч просто рандомно понаставил ответов, а вы его отбиваете, — машет на него рукой проницательный Пашка, и Серёжа холодеет, неосознанно оглядываясь на Диму. — Не рандомно, а интуитивно, — лишь фыркает тот. — Ну да, он Россиюшку сердцем чувствует, — смеётся в ответ Паша. — Что, идём завтра на рампы? — Спрашиваешь! Надо создать общий чат и там обговорить время. — Займусь этим. Дима поворачивается к Серёже и подмигивает. Почему-то Серёжа уверен, что в чатике после времени они начнут обсуждать ашек. А ещё он не хочет врать Диме, даже чтоб выставить себя в лучшем свете. Поэтому он придерживает его за локоть, когда они все, покинув класс, идут в сторону раздевалки. — Я не знал ответ, — скомкано выпаливает Серёжа, напряжённо глядя ему в глаза. — И что? — Дима не выглядит удивлённым от слова совсем. — Ничего, — тушуется он. — Просто я ж предупреждал, что я тупой, вот мы и про… — О, заткнись, — морщится Дима, прерывая его на полуслове. — На том же блице ты не ошибся ни разу. — Просто повезло с вопросами. — А потом так же просто не повезло, бывает. — Но вы же доказывали… — Естественно мы доказывали, это называется «командная работа», — закатывает глаза Поз, а потом кладёт ему руку на плечи и тянет вслед за остальными. — Не знать чего-то нормально, это не делает тебя тупым. Не нужно этого стыдиться, потому что все ошибаются, а кто не ошибается — пиздобол. — Абрамов не ошибается, — саркастично отвечает Серёжа только для того, чтобы что-то ответить. Потому что подобные психологические тренинги его невероятно смущают. — Очень в этом сомневаюсь, — усмехается тем временем Поз. — Но знаешь что? Насрать. Потому что командная работа предполагает, что мы останемся на твоей стороне в любом случае. Сколько бы раз ты ни ошибся, ведь в этом и есть смысл. Потому что на правильный ответ в глупой викторине мне плевать, а на тебя — нет. От таких простых слов в груди что-то сжимается, словно от внезапного удара под дых. Серёжа старается не подать вида и кривит непослушные губы в усмешке. — Ну да, я и забыл, отряд Мстителей. — Точно, — улыбается Дима, словно не замечает ни его напряжённости, ни сарказма. Серёжа показательно тяжело вздыхает и возводит глаза к потолку. Он ни за что не признается, но, кажется, день, когда Дима Позов перевёлся к ним в школу — лучший день в его жизни.

***

В субботу Серёжа захватывает по дороге Машу с Идой, и они вместе идут навстречу Позу — он с Косом должен был встретить Абрамова. В итоге оказывается, что Кос заболел, а при виде Абрамова Серёжа разве что глаза не закатывает — у того за спиной чехол с гитарой, потому что он не придумал ничего лучше соврать родителям, будто действительно отправился в музыкалку. Не Серёже, конечно, судить, но когда в шестнадцать лет тебе что-то запрещают родители… Он мотает головой, вспоминая, что ему ничего не запрещают по одной простой причине — всем похер. На рампах Серёжа видит Макара, и удивляется, когда Дима с улыбкой здоровается с ним тоже. Оказывается, они учились в одном классе, пока их школу не закрыли. — Как там Антоша? Серёжа приподнимает брови от того, с каким искренним участием Дима это произносит. — В порядке. Правда трётся с каким-то театралом, а в остальном взрослый самостоятельный мальчик, — успокаивает его Макар, и кивает на подходящих к ним Нурлана с остальными ребятами. — Серёг, у тебя появилась группа поддержки? — Теперь да, — отвечает за него Дима, и Макар понимающе хмыкает. — Я в тебе не сомневался, — говорит он Позову и здоровается со всеми, пожимая ладони. Пока Серёжа представляет Макару и его ребятам смущённую Машу, Лёха идёт здороваться со знакомыми паркурщиками под уморительный прищур Нурлана. Машу и девчонок быстро берёт под руки вездесущая Чеснокова и тащит знакомить со всеми остальными. Серёжа сочувственно хмыкает им вслед. Вдруг ему на плечо опускается чья-то рука. Серёжа уже собирается её сбросить, но оборачивается — и ничего не делает, встретившись со знакомым блеском в квадратных очках. — Покажешь что-нибудь крутое? — кивает Дима на его скейт, и Серёже почему-то действительно хочется его удивить. Он отходит немного и, взяв разгон, взлетает по рампе, собираясь прокрутить скейт и самому развернуться на 360. Он давно отрабатывал этот трюк, однако до сих пор получалось не всегда. Но Серёжа выбрал именно его, потому что из всего, что он умел, это выглядело наиболее впечатляюще. Точнее, выглядело БЫ, так как нога предательски соскальзывает. Серёжа кубарем летит вниз и распластывается на земле, безнадёжно глядя в небо. Ему почти не больно, но до жути обидно, и он просто лежит, проклиная своё невезение. Вдруг вид ему перекрывает обеспокоенное лицо в знакомых квадратных очках. — Сколько пальцев? — Дима тычет ему в лицо два пальца, от которых Серёжа вяло отмахивается. — 843. — Болит что? Тошнит? — не отстаёт Поз, ощупывая его голову, затем руки, а потом кладёт ладони на бёдра. — Э, харэ меня лапать, — подрывается Серёжа моментально, хватая Диму за запястья. — Я не лапаю, а осматриваю, — раздельно отвечает ему тот, словно разговаривая с идиотом. Серёжа смущается, отпускает его руки и чисто на автомате выдаёт: — И как, нравится? Дима склоняет голову чуть набок и смотрит на него уже по-другому, оценивающе. Серёжа вспыхивает — не из-за своего вопроса, а как раз из-за этого внимательного взгляда. Потому что прекрасно знает — не дотягивает. До Димы уж точно. — Ты как? — подходят ближе остальные. — Пациент скорее жив, чем мёртв, — выносит вердикт Дима, поднимаясь на ноги и подавая ему руку. Серёжа хватается за его ладонь и старается не смотреть в глаза. Они усаживаются наверху и уговаривают Абрамова достать гитару. Лёха пытается её выцыганить, но тут Ваня проявляет небывалую категоричность, посылая Щербакова в пешее эротическое. Оказывается, Ваня быстро подбирает песни на слух и вообще неплохо играет, а потому очень скоро они своим небольшим концертом легко собирают вокруг себя остальных ребят, пришедших на рампы. Сойдясь на любви к «Сплину», они начинают знакомиться и обсуждать знакомые всем школьные проблемы. Серёжа вместе с ещё несколькими ребятами слушает рассказ Рустама — друга Лёхи по паркуру, и замечает, как неподалёку едва ли не светится от самодовольства Позов, наблюдая всю эту тусовку. Серёжа незаметно отделяется от компании и подходит к Диме. — Ну что, Ник Фьюри, ты доволен? — Более чем, — Дима улыбается и даже не пытается это скрывать. Серёжа лишь качает головой и, глядя на поющих под абрамовскую гитару одноклассников, невольно улыбается тоже.