Normal Isn't A Virtue

Эндрю подошел на шаг ближе, чтобы осмотреть тело. Он замер, когда увидел его лицо и вслепую потянулся к Аарону своей покрытой шрамами рукой. Аарон поймал его на полпути. — Он прикасался к тебе? — Эндрю зарычал, гнев на большого знакомого мужчину сдавил ему горло. — Разве не я должен спрашивать тебя об этом? — раздраженно ответил Аарон, его собственный гнев был очевиден. Эндрю оглянулся на брата, удивляясь, как он вообще узнал, кто такой Дрейк Спир. — Он принял меня за тебя и кое на что намекнул, — коротко объяснил Аарон. — Он этого не сделал — он хотел, я прочитал его ауру — не то, чтобы я знал, что я делаю — и мог видеть его намерения, но он этого не сделал. Тетя Би и тетя Эбби нашли меня вовремя. Он был в моей последней приемной семье, — бессвязно произнес Эндрю. Аарон кивнул и бесстрастно посмотрел на неуклюжую фигуру. — Я был в закусочной, покупал поесть, когда он вошел. Он назвал меня Эндрю, и я понял, что он представляет для нас опасность, поэтому я подсыпал ему немного белладонны в кофе, позволил ему следовать за мной сюда и подождал, пока он отключится. Эндрю усилил хватку. — Это было опасно. Тебе следовало сразу вернуться домой. — И привести его прямо к тебе? — фыркнул Аарон. — Он мог причинить тебе боль. — Он не мог ничего сделать, учитывая количество белладонны, которым я его накормил. — Зачем ты вообще носил с собой яд? — Тетя Би попросила меня принести немного домой для одного из ее зелий. Она также предложила мне взять с собой довольно крупную сумму наличных, что помогло мне анонимно снять комнату. Эндрю хотел было продолжить спор, но решил, что сделано, то сделано. Были и другие вещи, с которыми им приходилось иметь дело сейчас, а именно: — Нам нужно избавиться от тела, — сказал он. — Если его найдут, если они смогут отследить его до тебя… — Ему нужно исчезнуть, — согласился Аарон. — Давай отвезем его в дом. Мы можем похоронить его в лесу. Они завернули тело в одеяло, как толстую сосиску. Эндрю произнес заклинание быстрого отключения света, чтобы приглушить наружное освещение, чтобы никто не мог видеть, что они делают. Затем они перенесли чрезвычайно тяжелое тело Дрейка в багажник фургона — Эндрю на мгновение обрадовался, что поменялся машинами со своими тетями. Он не хотел представлять, как пытается запихнуть такой большой, дурно пахнущий предмет в багажник своего GT. Эндрю направился домой первым, стараясь соблюдать предельную скорость и быть как можно незаметнее. Он открыл багажник и осматривал завернутое в одеяло тело, когда Аарон подъехал к нему сзади. Он вышел из машины и молча занял свое место рядом с Эндрю, закусив губу и уперев руки в бедра. — Отнесем его внутрь? — предложил Эндрю. Он не знал, что еще делать; у него было очень мало опыта в утилизации мертвых тел — что, по его мнению, было хорошо, но заставляло его чувствовать себя немного не в своей тарелке. Аарон хмыкнул в знак согласия и, схватив за ноги, вытащил тело из машины. Оно было чрезвычайно тяжелым и громоздким; без срочности, вызванной беспокойством о том, что кто-то их увидит, транспортировка казалась почему-то более сложной. Они протащили труп Дрейка через боковую дверь и положили его на стол, позволив одеялу развернуться. — Должны ли мы… порезать его на более мелкие кусочки? — осторожно спросил Аарон, вытирая рукой пот со лба и тяжело дыша от напряжения. — Я не хочу тащить его в целости и сохранности за заднее пастбище. Он настоящий ублюдок. — Наверное, — с сомнением сказал Эндрю. — Топором? Аарон направился к дровяному сараю за домом, в то время как Эндрю пытался определить, был ли какой-нибудь из их ножей достаточно острым или прочным, чтобы разрезать человеческую кость. Может быть, тесак, решил он, когда часы в холле пробили час после полуночи и тело на столе пошевелилось. Эндрю обернулся на шум и с ужасом обнаружил, что Дрейк глупо моргает и пытается сесть. — Ты, — прошипел Дрейк, его глаза сузились, когда он увидел Эндрю. Удивление заставило его замереть, и Дрейк бросился в его сторону, схватив за рубашку и притянув ближе. Эндрю качнулся вперед, споткнулся и ударился головой о край стола. — Эндрю! — крикнул Аарон, заставив Дрейка сделать двойной дубль, когда Аарон ворвался в комнату с поднятым топором в руках. Эндрю воспользовался его замешательством, чтобы ударить его первым, что попалось под руку, — чашей для предсказаний тети Би. Она была старой и сделанной из камня такого темно-синего цвета, что казалась почти черной, и отполированной до блеска. Чаша разлетелась на куски, когда он ударил ею Дрейка по виску. Дрейк обмяк, как раз в тот момент, когда Аарон вонзил топор ему в грудь. Эндрю взял тесак, который он рассматривал, и перерезал ему горло, чтобы убедиться, что на этот раз он действительно мертв. Тишина эхом разнеслась по комнате, единственными слышимыми звуками были его и Аарона тяжелое дыхание и почти беззвучное капание крови на пол. — Блять, — выдохнул Эндрю. — Это было любимое блюдо Би для гадания. Аарон икнул истерическим смехом. — Я куплю ей новое, — сказал он. Его глаза сфокусировались на Эндрю. — Ты в порядке? — У меня болит голова, — сказал Эндрю осторожно дотронулся до виска, которым ударился об стол. Он свирепо посмотрел на Аарона. — Я больше никогда не буду доверять твоим меркам. «Я убил его ядом», — пародировал он высоким, насмешливым голосом. — Завались, я использовал достаточно, чтобы убить его. — Очевидно, нет, — сказал Эндрю, указывая на теперь уже мертвое тело. — Я был уверен, что он мертв, — задумчиво сказал Аарон. Это беспокоило Эндрю. Аарон унаследовал природный талант тети Эбби к исцелению и не должен был совершать такую дилетантскую ошибку. Он проигнорировал свое беспокойство в пользу того, чтобы вытащить топор из плоти Дрейка. — Давай просто разделаем его и похороним. Когда они закончили избавляться от тела, уже почти рассвело. Они похоронили одеяло из мотеля и чашу для гадания вместе с ним в могиле, которую вырыли между двух пальмовых деревьев, земля легко просела из-за недавних дождей. Затем они вернулись в дом и отбелили каждый дюйм кухни, а также топор и тесак. Даже после тщательной чистки кровь Дрейка просочилась на старый дубовый кухонный стол; Эндрю сомневался, что им можно будет когда-нибудь снова воспользоваться. Он порубил его на щепки, и они сожгли его в камине. Аарон приготовил тонизирующий чай, и они потягивали его в тишине, наблюдая, как сгорает дотла последнее свидетельство их ночных злоключений. — С днем рождения, — криво усмехнулся Эндрю. — Нам придется избавиться от фургона, — сказал Аарон. — Внутри могут быть следы улик. — Мы сделаем это в понедельник, — ответил Эндрю, зевая. — Давай просто останемся дома на выходные? Аарон легко согласился. — Я не сожалею, — выпалил он после еще пары минут, проведенных в дружеском молчании. — Я тоже, — сказал Эндрю. Он не сожалел. Дрейк не заслуживал ни жалости, ни воспоминаний. Может быть, у него и не было права решать, кому жить, а кому умереть, но он не собирался тратить время на то, чтобы сокрушаться о том, что они сделали. Аарон сделал глоток чая. — Так что у тебя нового? — небрежно спросил он. Эндрю фыркнул, но рассказал ему о том, что происходило в городе с тех пор, как он уехал прошлой зимой. Он мог слышать молчание вокруг того, что он не говорил — ни один из них не упомянул Дрейка, ни Спиров, ни тот факт, что они убили человека. Эндрю также ничего не упомянул о некой барменше, которая работала в пабе «У Ваймака», и обнаружил, что избегает любых упоминаний о Ниле, которого Аарон никогда не встречал и, по-видимому, не знал о его существовании. Они провели день спокойно, их молчание и легкость существования друг с другом были знакомыми и успокаивающими. Аарон настоял на том, чтобы приложить к ране на голове Эндрю заживляющий компресс, пахнущий водорослями и известью. Они также смазали весь дом шалфеем и поместили корень дягиля в его четырех углах, чтобы очистить его от всей плохой энергии. На ужин Эндрю испек торт (Аарон сморщил нос и попросил настоящую еду; Эндрю придерживался мнения, что праздничный торт — вполне приемлемое блюдо). Эндрю оставил миску с уксусом, чтобы он выпарился за ночь и очистил воздух, когда они рано отправились спать, измученные бессонной ночью. На следующее утро Эндрю проснулся рано, чувствуя себя сбитым с толку. Он не помнил своих снов, что было необычно, и ему казалось, что он забывает что-то жизненно важное. Он стряхнул с себя странное чувство и встал, спустился по лестнице, чтобы приготовить кофе и завтрак. Они с Аароном провели еще один тихий день дома, ухаживая за растениями в теплице и выполняя мелкую работу по дому и саду. Аарон приготовил еще один запас компрессов и целебных чаев для Эндрю, чтобы тот продавал их в своем магазине. В этом дне было что-то странное, похожее на сон. Эндрю несколько раз чувствовал, как по его коже необъяснимым образом пробегают мурашки, и не раз он чувствовал на себе взгляды. Он проигнорировал оба ощущения, сказав себе, что дикие кошки, которые поселились в окрестностях, наблюдают за ним издалека. В ту ночь его сны были полны крови, смеха и лая собак. Он резко проснулся, почувствовав, как призрачные руки удерживают его. Он вскочил с кровати и проглотил комок в горле, напомнив себе, что он в безопасности, был в безопасности больше десяти лет. Что тети сдержали свое обещание, и к нему никогда не прикасались без его разрешения с того дня, как они привезли его домой. Аарон уже проснулся и хлопотал на кухне, хмуро глядя на сковороду с чем-то, похожим на яйца. Хотя, зная умение Аарона (или его отсутствие) готовить, это действительно может быть что угодно. — Принеси какие-нибудь травы, — рассеянно сказал он Эндрю. — Что-нибудь защитное. Розмарин, или тимьян, или, может быть… — он оборвал себя, когда метла, которую они оставили прислоненной к стене, упала на землю без всякой причины. — Компания приближается, — нараспев произнес Эндрю. Аарон бросил на него раздраженный взгляд. — Мы, блять, никого не приглашали. Не будь суеверным. И принеси мои травы. — Потому что это совсем не суеверие, — саркастически сказал Эндрю, надевая свои грязные ботинки, чтобы направиться в оранжерею. Он резко остановился и выругался, как только открыл боковую дверь. Все странности вчерашнего дня внезапно обрели смысл. Вдалеке, между двумя пальмовыми деревьями, свежевырытая могильная земля была зловеще покрыта не по сезону пурпурными тюльпанами в полном цвету. У его ног на боковой веранде были разбросаны черные розы, которые были разорваны в попурри а также кое-что гораздо более тревожное. Он понял, что это была Охотничья луна, единственная ночь в году, когда Дикая охота поднималась в небо. Древняя магия не хотела расставаться со своими охотниками, а Дрейк определенно был хищником. — Что это? — спросил Аарон, подойдя к нему сзади. Эндрю наклонился и осторожно подобрал осколки чаши для гадания, которую он видел в последний раз, когда медленно засыпал ее черной землей. — Нас преследуют, — пожаловался он, показывая Аарону то, что держал в руках. — Мудак просто не хочет быть мертвым.