Терпи

      Близнецы покинули поле в числе последних, благополучно продув по семь дуэлей каждый, на что Фисэмар почему-то посмотрел сквозь пальцы, только бросил негромко:       — Глорфиндэль, однако…       Да они и сами уже поняли, что программа тренировок лорда Глорфиндэля не была такой совершенной, как утверждали в Имладрисе и Лориэне — или, по крайней мере, не была достаточно совершенной для лесных эльфов.       После этого невероятного кошмара близнецы не задержались на поле, как Тауриэль и Леголас, желавшие пострелять, не пошли вместе с остальными на реку — хотя были совсем не прочь искупаться, — а кое-как добрели до замка, спрятались в нише и долго оттуда не вылезали.       — Что он сказал тебе? — спросил Элладан брата: у того уже после «раннего финиша» настроение было хуже некуда.       — Много чего, — Элрохир поморщился. — И всё по существу…       Вдаваться в подробности он всë-таки не стал, только попросил «никогда не повторять это дома», ибо самоубийство выполнено профессионалом.       — Понял.       — Вряд ли.       Какое-то время близнецы провели в дворцовых купальнях, возмущённо разглядывая оставшиеся после тренировки синяки, коих не видели давненько, а потом бездельничать им снова не позволили: однокашники во главе с Тауриэль позвали их собирать лесные цветы для Зеленолесского праздника, как-то мудрëно связанного с началом лета, и практически весь оставшийся день они ползали по лесу, а потом ещё протирали в казармах пыль (Нандор пытались заставить их помыть пол, но быстро поняли, что всë равно ничего не получится, они скорее затопят казармы). Как ни странно, будучи занятыми, близнецы до самого вечера даже не поняли, что, вообще-то, безумно голодны… Благо, у Нандор осталась ещё картошка.

***

      На следующее утро Элрохир проснулся совершенно самостоятельно. Солнце только-только всходило, бросая на умиротворëнные лица спящих эльфов жёлтые брызги. Встрëпанные рыжие, каштановые, чёрные волосы разметались по простыням.       Оторвать от кровати тело, каждая частичка которого кричала о том, что этого делать не нужно, оказалось трудно — но он справился. Свои волосы, морщась от боли в правой руке, младший Элрондион убрал в одну единственную тугую косу, чего не делал с тех пор, как ему было лет двадцать, оделся и отправился на тренировочное поле.       Мастера по оружию там ещё не было. Элрохир выдохнул, положил руки на ограждение, подумал. Потом закатал правый рукав. Три полоски, ещё вчера пересекавших запястье, побледнели, почти исчезли, но саднило всё равно, и он нахмурился, пытаясь смириться с непривычным ощущением.       — Элрохир, — окликнул строгий голос. Эльф вздрогнул, так и не додумав нецензурную мысль о родителях, отправивших его в это странное место, и повернулся к лорду Фисэмару, поспешно раскатывая рукав. Мастер по оружию, легко несший подставку с тренировочными мечами, остановился рядом с ним. — Напомни, что я обещал тебе за вчерашнее?       Элрохир почему-то не сомневался в памяти воина и был уверен, что его заставляют повторять это просто так. Добряк Эрестор делал так иногда.       — Сегодня только бегаю, — буркнул он.       — Можешь морально готовиться. А пока у нас есть аж два часа до тренировки — ты когда-нибудь чистил оружие?       — Нет… Сэр.       — Самое время учиться. Принеси полуторник, два парных кинжала, десять коротких стрел, два метательных ножа и лук.       Элрохир, конечно, перепутал всё, что мог — и состав, и количество, и последовательность, — но в конце концов на длинной скамье перед мастером по оружию лежало то, что ему требовалось. Лорд Фисэмар объяснил, как обращаться с каждой из этих вещей и почему, вручил слегка запутанному Элрондиону несколько тряпок и велел выполнять.       — Не делай такое лицо, это должен уметь делать каждый, — заметил он в ответ на недовольную гримасу Элрохира, которую тот забыл скрыть. Какого это Моргота, правда, он не объяснил.       Спустя почти час протирания дерева, кожи и стали, за который ривенделлец чуть было не возненавидел оружие, Фисэмар придирчиво осмотрел результаты его работы и наградил едва уловимым кивком.       — По поводу вчерашнего… — нерешительно начал Элрохир — ему вдруг захотелось кое-что прояснить, — и мастер по оружию негромко фыркнул.       — Рука болит ещё?       Он мог только смущённо кивнуть.       — Пусть это будет напоминанием сегодня… И, возможно, завтра. Через это проходят все мои ученики, многие — почти постоянно, так что ты выживешь. Запоминай, Элрондион: на тренировочном поле не я терплю учеников, а они меня.       Теперь Элрохир фыркнул, хотя догадывался, что это была не шутка.       — Не ты первый так поступил и, скорее всего, не ты последний. К тренировкам трудно адаптироваться.       — К тренировкам лорда Глорфиндэля — не особенно!       — Верю. Поэтому есть вероятность, что на протяжении этих трёх месяцев вы с братом будете думать, что умираете. Если бы ваши родители хотели более лояльного подхода к обучению, вас бы отправили в Лориэн, поэтому терпите.       Элрохиру от этих фактов легче не стало, да и вряд ли лорд Фисэмар вообще стремился облегчить ему жизнь.       Когда на поле наконец пришёл Элладан, мастер по оружию задал близнецам несколько вопросов по теории, а потом какое-то время говорил о правилах, о воинском уставе, об оружии — что было особенно интересно Элрохиру, поскольку у лесных эльфов было множество видов оружия, которое другие народы Средиземья не использовали, — и строевой подготовке. Это было не так ужасно, как всё остальное.       Младший Элрондион действительно пробегал всю оставшуюся тренировку, которая длилась без малого три часа — под конец, правда, медленно, почти шагая, потому что на настоящий бег сил не хватало уже к концу первого часа — но пробегал. Не без зависти он поглядывал на остальных и надеялся, что завтра ему тоже позволят драться, пускай даже безуспешно и довольно унизительно. Элладан, судя по постоянным падениям и недовольному выражению лица, надеялся на обратное.       — Ну и почему ты не мог сделать это вчера? — спросил Фисэмар, когда все покидали поле. Элрохир взглянул на него исподлобья и не нашёл что ответить. — Шагай, завтра посмотрим, что ещё с тобой делать.