Lying for good

Чимин и Джин лежали в своих комнатах, которые делили с Хосоком и Юнги соответственно, и оба думали над тем, как проверить телефон младшего, пока их соседи видели десятый сон. Часы показывали: 4:20, но уснуть никак не получалось. В другие дни Чимин бы уже ушёл к Чонгуку, с которым, к слову, за эти последние два года очень сильно сблизился. Старший, конечно же, долго злился на Чона, но со временем простил, видя, как тот переживает и искренне раскаивается. Но сегодня беспокоить младшего, который стал ему как младший брат (которого он всегда хотел себе), не хотелось. Да и подумать в тишине иногда даже полезнее, чем рассказать кому-то свои проблемы и переживания. Пак вышел на кухню, решив приготовить всем завтрак, раз уж уснуть не получается. Он искренне надеется, что хоть Джин смог поспать. Ему сегодня рано на работу. Хоть, как говорилось ранее, обычно завтрак на всех готовил Сокджин или Чимин, изредка кухню оккупировал Юнги. Но в такие дни Шуга был просто в «потрясающем» настроении. Чимин чуть ли не вскрикнул от неожиданности, когда на кухне возле окна заметил фигуру Мина. Тот стоял у открытого окна и курил. Опять. К слову, курил Юнги редко. Пожалуй, также редко, как и готовил. И всё по той же причине. За всё время, которое они знакомы, Чимин твёрдо запомнил, что успокоить Шугу могут только две вещи: готовка и сигарета. Если и они не помогали, то Мин закрывался в своей студии и пил любимый коньяк. За последние два года он не признавал больше никакого алкоголя, кроме коньяка. Два года, в которые никто ничего не знал о сестре Пака. Но такие дни Пак мог сосчитать по пальцам своих рук. Слишком редко. Мин Юнги любил повторять: «Ты имеешь право на минутную слабость. Но после должен собрать себя заново и снова стать сильным.» — Почему не спишь? — холодный тон старшего вывел Чимина из раздумий. — Не могу уснуть. «зато честно» — подумал Пак. — Давно? — Кто там что говорил про редкое проявление слабости? Так вот… забота от Юнги — явление ещё более редкое. Не потому, что ему плевать и он чёрствый, бесчувственный. Нет! Просто у каждого своя особенность. У Шуги — это проявление заботы в скрытом виде. Ему легче заботиться тайно, чтобы никто не знал. Ну или хотя бы, чтобы делали вид, что не знают. Что, собственно, Чимин и остальные и делают. — А ты? — Проигнорировав вопрос старшего, задаёт свой Чимин. — Как давно не спишь? Или тут будет уместнее спросить: ложился ли ты спать? — Нет. — Мин делает последнюю затяжку, выкидывает сигарету и закрывает окно. После берёт тёплый плед с дивана и укрывает им Чимина. — Заболеешь. — И, больше ничего не сказав, уходит. Через минуту слышится стук закрытой двери. Чимин стоит, глупо улыбаясь, ещё пару минут, и приступает к приготовлению завтрака. Одну порцию он обязательно позже отнесёт в комнату Мина, наблюдая, как тот спокойно спит. Ещё одной проблемой на эти два года стала частая бессонница Юнги. *** Джин, матерясь, подпрыгивает на кровати от будильника и, смотря на время, понимает, что поспать ему удалось всего пару часов. Но работа сама себя не сделает. Сокджин плетётся в душ и встаёт под ледяную воду в надежде хоть немного взбодриться. На кухне парня уже ждёт его порция завтрака и улыбающийся Чимин. — Доброе утро, хён. — Доброе, Чимин-а. — Джин быстро завтракает и благодарит друга за заботу. Его ждёт целый день в его любимой больнице. И парень ни разу не пожалел, когда настоял на профессии врача, хотя отец хотел отправить его на юридический. Потихоньку все просыпаются, и дом наполняется ежедневной суетой. Нет только Шуги, которого даже маты Джина не смогли разбудить. Хосок обеспокоенно смотрит на своего соседа по комнате и друга. Он заметил, что Чимин рано встал. Хоть это и не так уж редко происходило, но именно Чона это беспокоило каждый раз, даже несмотря на заверения самого Чимина, что всё хорошо. Пак мягко улыбнулся хёну и кивнул. — Хён, как же я обожаю твою еду. — с набитым ртом, весело сказал Чонгук. — Кушай больше, — подкладывая добавку, Чимин потрепал младшенького по волосам. — Я тоже так хочу, — притворно-возмущенное от Намджуна. — Обойдёшься. Сам себе накладывай, — усмехаясь, ответил Пак. — Злюка! Как ты хёну отвечаешь? Вот пожалуюсь на тебя Джину. — Он тебе не поверит. И ты мне ещё миксер не вернул! — За что мне это? — кладя голову на стол, начал жаловаться Намджун, пока остальные смеялись над косоруким другом, у которого всё ломалось, стоило только предмету попасть в его руки. Тайна о сломанной скалке так до сих пор остаётся тайной. — Завтракайте и выматывайтесь. — Посмеявшись, Чимин вновь сама серьёзность. — Не понял? — Хоб-и, разве ты забыл, что сегодня вам все нужно в торговый центр? Список на холодильнике. — А Юнги-хён? — спрашивает Чонгук, смотря внимательно на своих хёнов. — У Юнги отсыпной. Снова не спал всю ночь. Все в комнате улавливают недовольные нотки в его голосе, и Гуку почему-то это не нравится. Он вспоминает переписку с Лисой: «Осталась всего неделя, крольчонок. Или тебе мой братец стал дороже Тэхёна? Если так, то расскажи Чимину, что нашёл меня. Только не забудь упомянуть, что скрывал это так долго, спокойно со мной общаясь.» Он и сам не знает ответа на этот вопрос. Но всё чаще ловит себя на мысли, хочет рассказать Чимину правду. «Или тебе мой братец стал дороже Тэхёна?» — Чонгука пугают эти слова. Ведь он понимает, что ещё немного, и это станет правдой. Но к тому моменту эта правда может стать лишь проблемой. Ведь он всё ещё не признался. Правильно ведь говорят: Не бывает поздно — бывает уже не нужно! Вот так и его правда может стать уже не нужной. *** Джина стала всё чаще ездить на нелегальные гонки вместе с Джонатаном, в то время как Тэ пропадал у Вайта. Единственное условие Джонатана было, чтобы девушка не ездила туда одна. Вана она встречала с такой же нежелательной частотой, а если быть точнее, почти каждый грёбаный заезд. И если бы не Джо, она не уверена, что смогла бы справиться. Вот и сегодня, стоило им только приехать, как девушка заметила Вана. Но на этот раз тот был не один, а со своим ублюдочным дружком — Джиу. Тем самым, что вместе с Ваном пытался убить её на заезде. Тем самым, что издевался над ней в закрытой школе. Тем самым ублюдком, что не знает границ и добивается желаемого любой ценой. Но не в этот раз, сука! Не в этот! Джонатан предлагает уехать. Но его не слушают. Нельзя вечно бегать от своих проблем в надежде, что те рассосутся сами собой, и лишь делая их больше. — Кого я вижу! Лалиса! — скалится. Придурок! Специально назвал этим именем, хотя наверняка его дружок всё рассказал ему. — Кого я вижу! — в тон ему отвечает Джина. — Мудак! — совсем не собираясь заботиться о сказанных словах и грубости. Уж точно не с ним! — Прекрати! — шикает на неё Джон. — Чёрта-с-два, я прекращу, Джо, — огрызается младшая. Хоть и понимает, что может получить за такое дома, стоит лишь им остаться одним. Благо Тата теперь постоянно со своим парнем. — Джиу, прекращай. У нас через десять минут гонка. — Также одёргивает друга Ван. — Замечательно. Джонатан, запиши меня. Решим всё на дороге. — кидает Джина, даже не смотря на друга. Тот уходит делать заявку. — Оу, малышка выросла и теперь умеет такое? — ехидно комментирует Джиу. — Проиграешь и увидишь, на что я способна. Кстати, как там твоя мамочка? Всё ещё винит тебя и папашу, жалеет, что родила? — Бьет по живому и ничуть не раскаиваясь. Злит, выводя парня из себя. — Не опозорься, — бросает Джиу, прежде чем уйти. Значит, она добилась желаемого. Он в бешенстве. — Проиграешь — будешь должен. — Она просто обязана выиграть…