before the viperr.

все произошедшее пару дней назад всплывает перед глазами яркими картинками, с каждым кадром все больше втаптывая в землю от ощутимого стыда. дима натягивает воротник водолазки все выше, но даже так яркие иссине-алые засосы на бледной коже бросаются в глаза и девчонки за соседними партами шепчатся и смеются. присутствует стойкое ощущение, что все всё знают. от этого крыша едет и дима, не в силах больше терпеть косые взгляды, сбежал домой после первого же урока, так же, как сбежал и из сережиного дома на следующее утро, когда тот еще спал.  сережа что-то писал диме в телеграме, но он убрал диалог с ним в архив, оставляя сообщения не прочитанными, так, изредка проверяя, что дмитриев отправяет. сначала сергей недоумевал почему дима так рано ушел и ничего не сказал, потом стал спрашивать связано ли это как-то с тем, что между ними было, а потом сережа написал то, чего ицков больше всего боялся.  димайс «ладно, дим, прости, это, наверное, правда было ошибкой, я не знаю чем я думал.» «мне правда стыдно, надеюсь мы сможем остаться друзьями после этого.»  «еще раз прости(» дима читает это в режиме предпросмотра, чтобы у сережи сообщения прочитанными не отмечались, а у самого руки трясутся, пока стоит курит у подъезда дома. дима никогда так много не курил, как за последние три дня. следующий день после ночевой, парни, как и договаривались изначально, школу прогуляли, хоть и были не вместе. на следующий день дима тоже не пришел, но сегодня родители заставили. сережа пытался с димой поговорить, но был проигнорирован, в итоге ицков сбежал, а сережа ему с урока сообщения эти строчил под партой.  сегодня еще и суббота, парни должны были, как обычно, встретиться у дмитриева дома в шесть и заняться проектом, но дима предпочел этому весь вечер просидеть в комнате слушая какие-то грустные песни лил пипа и раскраивая собственную плоть на, только недавно заживших, предплечьях лезвием. смотреть на себя в зеркало стало еще более мерзко: каждый синячок, укус и засос напоминали о сереже и о собственной некчемности. и, может, ицков сам виноват, что надумал себе всякого и сбежал тогда, потому что испугался, но уже поздно что-то менять. саша ситников пел «режь вены в ванной под вэри бест нирваны!» и дима послушно следует совету, наблюдая как красная вода медленно стекает в водосток…  хоть ицков и сам счел их с сережей спонтанную близость постыдной ошибкой, тем, чего никогда и ни за что не могло и не должно было происходить, но в его душе все равно теплилась надежда, что это для дмитриева было столь же важно, как и для самого димы. но опасения подтвердились и, видимо, сережа правда просто им воспользовался или же его все-таки оттолкнул внешний вид диминого тела. от этого становилось до тошноты мерзко от самого себя, что на время правда поверил, что младшему нравится, что встречаться бы с ним мог, но, видимо, сергей правда слишком хорош для димы. новая учебная неделя началась без димы, мария николаевна говорит: «заболел», но сережа не верит, потому что еще в субботу видел его абсолютно здоровым, разве что поникшим и мрачным каким-то. честно, сереже самому стыдно ужасно за все, что произошло, вот только он не понимает отчего ицков так резко отстранился, почему сообщения игнорирует и разговаривать отказывается. дмитриеву казалось, что той ночью все было обоюдно, тем более они оба были в трезвом уме… может диме не понравилось что? или побоялся возможных отношений? а может сергей ему вовсе не нравится и это все было просто одной большой ошибкой, на которую они оба пошли, не подумав? ничего в голове не укладывалось.  ицков не появился до конца недели, все так же игнорируя дмитриева во всех возможных соцсетях, что младшего ранило сильно. переживал, места себе не находил, злился даже. саша и леша спрашивали, что случилось и связано ли это с ицковым, будто догадывались о чем, но сергей отмахивался, говоря лишь, что дома якобы проблемы, о которых говорить не хочет.  — бро, ты уверен, что все норм? всю неделю на тебе лица нет, может расскажешь? — в очередной раз спрашивает саша с искренней заботой, подсаживаясь ближе на лавочке и за плечи друга приобнимая.   — да, все заебись, просто думаю много последнее время, — сережа отмахивается, пряча телефон в карман и смотря на друга.  — думаешь? — траутвейн широко глаза распахивает, спрашивая с наигранным сильнейшим удивлением. — ну да с тобой такое редко бывает, — качает головой в стороны, очевидно с сарказмом говоря, от чего сережа глаза закатывает и легкий подзатыльник другу дает, а саша смеется, отстраняясь и место удара потирая. — ну я же шучу!   — шутки у тебя уебанские, — сережа улыбается слегка.   — ну зато ты повеселел хоть немного, а то смотреть на тебя тошно, такая рядом с тобой аура тяжелая, аж повеситься охота, вот серьезно, — саша снова серьезным делается, говоря об этом. — ты ж знаешь, что я тебя всегда выслушаю и помогу если проблема какая, мы ж друзья.  сережа долго смотрит на асфальт себе под ноги, хмурясь и губы сжимая в тонкую полоску, правда задумавшись о словах саши. с одной стороны дмитриев знает, что они дружат довольно давно и что траутвейн еще ни разу его не подвёл за это время, а с другой стороны то, что тревожит сережину душу — совершенно неправильно и осуждаемо в их компании, да и почти всем обществе тоже.   — ладно, если не хочешь говорить, я понимаю, — саша дружески похлопывает сережу по плечу. — но я всегда готов выслушать, правда. голос и прикосновение траутвейна возращают сергея в реальность, и он смотрит в татуированное лицо напротив.   — ты точно никому не скажешь? — наконец решается на серьезный разговор сережа. — это лучше даже лёхе не знать.  саша удивляется такой серьезности, но кивает активно, надевая капюшон на голову, потому что на улице вечерело и уже холодно становилось.     — короче, знаешь же, что ицков в школу не ходит…   — он же заболел вроде, — перебивает траутвейн.   — ну да, но я как-то не верю в это, мне кажется он прогуливает просто, — сережа взгляд в сторону отводит, по карманам начинает шарить в поисках пачки сигарет. — в общем, мне кажется он из-за меня не ходит.   — ахуеть, а с чего такие выводы? — саша искренне удивляется, бровь вопросительно изгибая, а сережа одну сигарету губами зажимает, доставая следом вторую и другу протягивая.   — мы с ним типа поругались, видимо. мне кажется он либо сильно обиделся, либо наоборот злится… или ему мерзко, я не ебу вообще, — говорит, закуривая попутно, дым в сторону выдыхая и зажигалку саше протягивая. — помнишь он тогда дрался с парнем из «б», я еще в драку вписался и мы после этого из школы убежали?   — ну, — саша закуривает и зажигалку обратно дмитриеву отдает.   — так вот мы тогда ко мне пошли, он на ночь остался еще, и все вроде окей было, нормально время провели и… весело было, короче, — сережа замялся на секунду, вспоминая события той ночи, которые лучше было умолчать, — ну а потом он съебал с утра пораньше и в тг меня замьютил, до сих пор игнорит, даже не читает, что я пишу. а, ну и еще мы по субботам у меня тусим обычно, проект делаем, а это он не пришел, еще и больничный открыл…  саша, что все время внимательно слушал сережин рассказ, хмурится, стряхивая пепел с сигареты, второй рукой подбородок задумчиво потирая.   — бля, братан, ну ты его чем-то обидел нихуёво, видимо, раз он, по твоим словам, даже школу прогуливает из-за тебя, — траутвейн смотрит на дмитриева, — а с другой стороны это же ицков, кто знает, что у него в голове вообще. мы сейчас обсуждаем человека, который младшеклассникам в столовой скатерть вместе со всей посудой со стола на пол сорвал просто потому что захотел, а потом ушел спокойно, ты вот хотя бы немного представляешь о чем он думает в эти моменты? может это все с тобой вообще никак не связано, и это просто его очередная выходка для привлечения внимания. саша делает закономерный вывод, а сережа трет затылок, голову опустив.   — может ты и прав, — дмитриев поднимает голову и смотрит на сашу, что кивнул и улыбнулся слегка, снова его приобнимая и похлопывая по плечу ободряюще.  — если вы с ним так сдружились, что тебя правда это все так сильно задевает, поговори с ним, по любому же знаешь, где он живет, раз в тг игнорит и нет вариков онлайн связаться.   — да, я ему такси заказывал как-то, вроде адрес помню, — сережа наконец выдыхает спокойно. — спасибо, саш.   — да не за что, бро, я всегда рад помочь, — траутвейн улыбается еще шире, отстраняясь и с лавочки вставая. — ну чо, расход?   — расход, — кивает сережа и в ответ улыбается, вставая следом и руку саше протягивая.  парни руки друг другу жмут, обнимаются и по разные стороны улицы расходятся: саша домой, а сережа к диме. почему-то сам он не додумался, что можно к нему домой прийти, чтобы поговорить, хорошо хоть согласился с сашей поговорить и тот ему умную мысль подкинул. в принципе после разговора с другом легче стало, не знает почему так долго молчал, наверное боялся осуждения, но ведь все равно всей правды не сказал. слова саши о том, что, возможно, дело и не в сереже грели душу и хотелось верить, что это просто дима снова какую-то провокацию затеял, а не обиделся или возненавидел его.  до дома димы от школы было где-то три остановки и сережа решил пройти их пешком, всю дорогу думая о том, что скажет диме при встрече и переживая, что его опасения все-таки оказались верны. подойдя к нужному дому, сережа встал в ступор, потому что подъезда не знал, а спросить у димы не было возможным, потому что тот не отвечал. из всех возможных вариантов оставалось только написать кому-нибудь из его друзей, вот только сережа не уверен, что они у ицкова вообще есть. долго думая и листая список контактов в телеграме, сережа наконец вспоминает, что дима кулика упоминал как-то, ему-то и решает написать, благо контакт его у него был, потому что общие друзья были и на тгк его был подписан.  димайс  «привет, прости что беспокою, но ты не можешь сказать какой у димы ицкова подъезд?»  сережа отправляет сообщение и богу молится, чтобы артем ответил побыстрее, повезло, что тот сразу в сети появился.  boulevard depo  «привет» «а тебе зачем?» «чо у самого димки не спросишь?» именно этих вопросов дмитриев и боялся.  димайс «да он чот не отвечает, а я уже у его дома стою»  «тебе же не сложно»  «а еще попросить хотел, чтобы ты ему написал и выйти попросил, это очень важно, правда»  boulevard depo  «ахахаха а еще что сделать?)» «майс, что темнишь так, признавайся»  сережа, кажется, от злости готов что-нибудь сломать уже, ну или как минимум нахуй артема послать, но глубокий вдох делает и выдыхает медленно, чтобы успокоиться, потому что кроме кулика ему никто помочь не может.  димайс  «бля, артем, пожалуйста прошу»  «мы типа поругались, я очень помириться хочу, но он мне не отвечает»  «это правда очень важно, буду очень благодарен»   сережа ходит под окнами дома туда-сюда, потому что нервничает, все всматриваясь в экран телефона в ожидании приписки «печатает» под ником артема, но тот молчит долго, хотя сообщения прочитал сразу. у дмитриева уже руки опускаться стали, думал артем забил на его просьбу, хотел было уже правда уйти, как вдруг наконец долгожданное сообщение приходит.  boulevard depo  «он одевается уже, ща выйдет»  «подъезд пятый»  «должен будешь)» сережа читает сообщения и улыбка сама на лице появляется, быстро печатает в ответ «спасибо большое!!» и телефон в карман убирает, торопясь к нужному подъезду.  с каждой секундой становилось все более волнительно и сережа наматывал круги на месте, пока не услышал писк домофона. замирает, смотря на только что вышедшего из подъезда ицкова, а тот голову поднимает, капюшон поправляя, и они взглядами встречаются. дима моментально в лице меняется, смотрит изумленно, явно не сережу здесь ожидая увидеть, а у самого дмитриева сердце вот-вот грудную клетку выбъет.   — привет, дим, — сережа подходит ближе, осматривая ицкова с ног до головы.  на диме штаны домашние клетчатые, серая толстовка какими-то пятнами заляпанная и куртка нараспашку. под глазами круги тёмные, губы покусаны и обветрены, волосы грязные и нерасчесанные из-под капюшона в глаза лезли. ицков края куртки запахивает, прикрывая грязную вещь и капюшон натягивает сильнее, очевидно стыдно стало за непрезентабельный внешний вид, потому что он расчитывал с лучшим другом увидеться, а не с парнем, в которого влюблен давно и перед которым всегда хотелось идеально выглядеть.   — я артема ждал, — дима говорит вполголоса, взгляд отводя в сторону и рукава куртки перебирая пальцами.   — я его попросил тебе написать, потому что ты мне не отвечаешь, — сережа говорит честно, потому что врать смысла не видит.   — а, это… — ицков рассматривает свои худущие кисти рук и ногти с облезшим черным лаком на них. — прости, как-то занят был.   — занят? и что делал, если не секрет? — дмитриев складывает руки на груди и спрашивает скептически, смотря как-то даже сверху вниз на сутулящегося диму.   — да правда как-то не до этого было, заболел еще и… — дима хотел что-то придумать в свое оправдание, замялся на полуслове и его сережа перебил.   — дим, зачем врешь? я же не совсем придурок, понимаю, что что-то не так. в чем дело вообще? после того дня вообще мое существование игнорировать стал, — сергей, кажется, злиться начинает серьезно, ближе подходя и диму за запястье хватая, чтобы тот перестал в руках край куртки перебирать, взгляд в асфальт устремив, потому что раздражать уже начинал этим всем, вел себя прямо сейчас как ребенок, которого родители отчитывают, а сережа вообще-то поговорить пришел со взрослым человеком, хочется, чтобы дима хотя бы смотрел на него, пока он говорит.   — давай просто забудем тот день, ладно, — мямлит дима, все так же вниз смотря, руку из сережиной хватки высвобождая и капюшон на голове поправляя в очередной раз. — мне неприятно вспоминать. ты правильно сказал, это ошибкой было, не знаю зачем вообще у тебя на ночь остаться согласился, еще и это… никогда более унизительно себя не чувствовал.  дима разотковенничался, говоря все так же тихо, а сережа чувствует, как сильно его эти слова задевают, но старается себя в руках держать, и, чтобы такого стыда не испытывать, решает принять для себя, что димино мнение верное и что этого правда не должно было быть, и не важно, что у сережи мурашки по телу и улыбка от одного упоминания диминого имени, все равно это, кажется, невзаимно.   — все нормально. если ты из-за этого меня избегаешь, то забей, это правда все неважно было, просто запутались, вот и все. ты для меня все такой же хороший друг, правда, если ты загонялся, что я после этого к тебе как-то иначе относиться начну, то нет, все хорошо, я, в какой-то степени, сам виноват в этой хуйне, — сережа посмеивается, руку диме на плечо кладя. сердце трещит по швам, но дмитриев улыбается, потому что решил, что будет легче отпустить, раз не судьба.  а у ицкова, кажется, земля из-под ног ушла. закусывает нижнюю губу, чувствует как в носу щипать начинает, но очень старательно сопротивляется, потому что не хочет при сереже плакать. голову поднимает, на сережу смотрит и улыбается натянуто, аккуратно руку его со своего плеча убирая.   — я правда рад, — врет дима, делая шаг назад. сережа в ответ кивает и на секунду телефон из кармана достает, чтобы время посмотреть и замечает, что сегодня вообще-то пятница.  — придешь завтра ко мне? нам надо проект закончить. — убирает телефон и снова на диму смотрит, а тот, кажется, серьезно задумался.   — да, конечно, — дима по сторонам смотрит, а потом руку сереже тянет. — до завтра.   — до завтра, — на этот раз сережа улыбается искренне счастливо, потому что, кажется, все наладилось, и они могут снова вместе тусить.  парни прощаются, пожав друг другу руки, вот только обнять себя дима не дает, посмеиваясь и отстраняясь вовремя, после чего торопливо за тяжелой подъездной дверью скрываясь. сережа еще пару секунд на месте стоит, выдыхает облегченно и с места сдвигается, в сторону ближайшей остановки, чтобы уже оттуда такси вызвать и до дома доехать.  разговор этот казался очень натянутым и вымученным, будто недосказанность осталась, да и внешний вид димы пугал, но с другой стороны, может он правда заболел и чувствовал себя неважно? в любом случае, завтра у них есть целый день, чтобы обсудить это еще раз, если нужно будет, а пока сереже и этого короткого разговора достаточно. единственное, что понял для себя, что диме, видимо стыдно, что дал повод подумать, что ему дмитриев нравится и поэтому общение резко прекратил. да, обидно было ужасно, но сережа принял это и решил, что нужно отпустить и двигаться дальше, пусть на душе кошки скребли.  ицков же в свою очередь домой забежал, в комнате закрылся и прямо в куртке на незаправленную кровать упал, притягивая к себе подушку и сжимаясь весь, начиная рыдать в голос. после сережиных слов хотелось вздернуться под потолком, вырезать вены, выйти в окно, да что угодно, лишь бы не чувствовать этого склизкого стыда за себя, свое тело, свои чувства и свою глупость. в голове роятся мысли о том, что сереже противно просто стало от его тела, и что лицо у димы мерзкое, и голос противный — любить его не за что, одним словом. ошибка. их близость была ошибкой. дима был ошибкой. в костлявых пальцах сжимает грязные волосы, утыкаясь лбом в подушку и колени к себе еще ближе притягивая, слезами давится.  так бы и прорыдал всю ночь, вот только с каждой минутой слез все меньше становилось и странных мыслей противоречивых все больше. успокоился кое-как, встал на дрожащих ногах, разделся. завтра в любом случае нужно идти к сереже, делать вид, что все хорошо, потому что не хочет выглядеть жалко, не хочет быть посмешищем, не хочет, чтобы дмитриев подумал, что дима в него влюблен по уши и безответно уже давно. нужно в душ сходить, в порядок себя привести и богу молиться, чтобы завтрашний день гладко прошел…