Моменты из жизни.

Что ты глядишь в белоснежную даль, истина где-то ближе,

Я не хочу уезжать никуда, я не хочу, а ты не слышишь.

Бери меня в плен свой, держи, чтоб остался.

Ты первый мой в жизни, кому бы я сдался.

А ты скажи мне правду, был я или нет?

И я повешу в рамку, твой любой, любой ответ.

А ты скажи мне правду, что нас дальше ждет?

А рядом поле белое, осталось только сделать этот прыжок вперёд.

Свободный полет...

******

Здание аэропорта Инчхон, как обычно, заполнено людьми. Кто-то встречает, кто-то провожает, а кто-то вообще улетает. Ли Феликс, молодой человек лет двадцати трёх, блондин, модельной внешности, поцелованный солнцем и с уникальным голосом, одетый с иголочки в форму второго пилота, спешит на свой рейс. Нырнув за дверь с табличкой "Служебное помещение" и минуя длинный пустой коридор, он оказывается по другую сторону аэропорта, где к нему подъезжает багажный автомобиль. Воспользовавшись этим, Феликс запрыгивает в него и говорит грузчику куда ехать. Наконец, он видит их самолёт и, сунув в руку мужчине несколько купюр, спешит подняться по трапу в родной салон. Обменявшись любезностями с бортпроводниками, Феликс открывает дверь в кабину пилотов. - Привет, командир, - здоровается он с сидевшим в кресле напротив мужчиной лет тридцати, чей профиль в самый раз подходит для профессии айдола или модели. Его длинные чёрные волосы небрежно уложены, маленькие глазки бегло просматривают кипу бумаг. Розовые, чуть пухлые, губы искусаны в процессе изучения. Тонкие аристократичные пальцы сжимают листы, выступающие от напряжения вены на руках притягивают взгляд... Если бы Феликс не был влюблён, то определённо запал бы на своего лучшего друга. - Ты чуть не опоздал, - вместо приветствия говорит Агуст, перебирая документы. - В следующий раз, клянусь, я подниму самолёт без тебя. - Ты говоришь это, не знаю, в который раз, - отбивает выпад блондин, вешая пиджак на спинку кресла и занимая своё место за вторым штурвалом. - Куда на этот раз летим? - Сан-Франциско, - Мин, наконец, убирает документы и поворачивается ко второму пилоту. Феликс сразу видит, что командир явно не в радужном настроении. - Всё в порядке? - Да, а с чего должно быть иначе? - Ну, мы не первый день дружим, хëн. Если ты не в настроении, ты пытаешься себя чем-то занять или начинаешь без причины придираться к чему-то. Что случилось? - Сам как думаешь? - хмыкает Агуст, надевая специальные наушники. - Проверить все двери и люки. - Двери, люки закрыты, красным не горят, - чётко отвечает Феликс, перед этим нажав на нужные кнопки и рычажки. - К запуску готовы. - Супер. Ну, давай, приятель, не подведи, - Агуст любовно хлопает самолёт по внутренней обшивке. - Запросить разрешение на буксировку, - отдаёт он следующий приказ Феликсу. Тот быстро надевает идентичные наушники. - Сеул Romeo Аlpha 270, разрешите буксировку. "Romeo 270, буксировку на магистральной 15L/33L разрешаю", - раздаётся в наушниках ответ диспетчера. - Командир, Romeo Alpha 270 буксировку на магистральной 15L/33L разрешили, - Феликс переглядывается с Агустом. Тот коротко кивает. - Добрый день, уважаемые дамы и господа. Вас приветствует командир корабля Мин Агуст. Наш полёт по маршруту Сеул-Сан-Франциско будет проходить на высоте девять тысяч шестьсот метров, примерное время в пути - одиннадцать часов. Я и экипаж желаем вам приятного полёта, - Мин произносит приветственную речь, переговариваясь со вторым пилотом взглядами. "Земля на связи". - Romeo Alpha 270, к запуску двигателей готовы, - бодро отрапортовал Феликс. "Romeo Alpha 270, запуск разрешëн с левого двигателя". - Запустить левый двигатель, - командует Агуст. Феликс щёлкает кнопками над их головами. - Левый двигатель запущен. - Запустить правый двигатель. - Запускаю правый двигатель. "Понял. Запуск правого двигателя. Правый пошёл. Счастливого полёта, экипаж". - Спасибо, - произносят оба пилота. - Разрешите выруливать на исполнительный старт, - нарочито медленным, низким голосом произносит Феликс, чем невольно вызывает улыбку у Агуста. "Romeo Alpha 270, исполнительный старт разрешён". В салоне тем временем бортпроводники проводят инструктаж по технике безопасности и правила поведения в самолёте для комфортного и безопасного полёта. Кто-то из пассажиров внимательно слушает, кто-то уже задремал, а кому-то вообще плевать. - Romeo Alpha 270, к взлёту готов, - Феликс поправляет наушники, пока говорит, затем оставляет их в покое и хватается за штурвал, ожидая команды. "Romeo Alpha 270, Сеул, Ичхон, взлёт разрешён". - Romeo Alpha 270, взлетаем, - связь обрывается. - Экипаж, внимание! - снова заговорил Мин. - Взлетаем, рубеж сто двадцать, - самолёт приходит в движение, постепенно разгоняясь на взлётной полосе до нужной скорости. Достигнув рубежа, он с лёгкостью отрывается от земли. - Погнали, - весело говорит Агуст. - Шасси убрать. - Шасси убраны, - отвечает Феликс. - Горит зелёный. - Закрылки убрать. - Закрылки убраны, - улыбается лучший друг, сосредоточенно смотря вперёд. - Выходим на эшелон девять шестьсот метров, - Агуст уверенно ведёт самолёт, периодически бросая взгляд на приборную панель, проверяя показатели. - Ну что, командир, мы захватили эшелон, - говорит Феликс спустя полчаса. - Показания высотометров одинаковые. Как насчёт того, чтобы выпить теперь по чашечке кофейку? - Давай, - Агуст включает автопилот и потягивается в кресле. В этот момент к ним в кабину забегает молоденький паренёк лет двадцати в униформе стюарда: чёрные классические брюки, белая рубашка с длинными рукавами, красный галстук и чёрные туфли. - Командир, можно зайти? - Чонин? Что случилось? - Хён, твой брат звонит. - Что? - очень сильно удивляется Агуст. - А мне лично позвонить он не мог? - Эм, командир, мы как бы телефоны отключаем на время полёта, - осторожно напоминает Ëнбок, пряча улыбку. - Да, точно, - Агуст тяжело вздыхает, потирая пальцами виски. - Оставьте меня ненадолго одного. Ликс, сходи, разомнись, можешь даже и кофейку захватить. Пожалуйста, - в голосе командира Феликс чëтко слышит мольбу. Коротко кивнув, включает тоже автопилот и выходит вместе с Чонином из кабины пилотов. А Агуст, оставшись, наконец, один, подносит трубку телефона к уху. - Тебе не кажется, что нельзя сначала чуть ли не нахуй меня послать, а потом названивать, Мин Юнги? - Прости, малыш, зря я так, - в родном голосе, с лëгкой хрипотцой, слышно сожаление. - Я просто... волнуюсь. У тебя очень сложная и даже опасная работа. Вдруг... - Ой, всё, не начинай одну и ту же песню, - обрывает старшего Агуст, уставившись пустым взглядом на панель приборов. - Иначе мы снова поссоримся. У меня с сегодняшнего утра до сих пор осадок остался, несмотря на потрясающую ночь. - Я это чувствую. Агуст-и, я правда перегнул палку, - вздыхает Юнги, сидя в этот момент у себя в студии за компьютером. Но работа не идёт от слова совсем, даже с места не трогается. Слишком сильно он переживает за своего любимого, места себе не находит. Хорошо, что смог найти способ связаться с ним, чтобы хоть как-то успокоиться. - Ладно, забей. Я уже не злюсь на тебя. - Не ври самому себе, братик. Тебе ещё больно, хоть ты и делаешь вид, что всё в порядке. Я действительно не должен был так разговаривать с тобой. - Ты позвонил мне только ради этого, сказать, какой ты хуëвый? - хмыкает Агуст, чувствуя, как напряжение сегодняшнего утра понемногу отпускает его. - Ну, судя по тому, что у тебя и Феликса отключены мобильники, вы уже в воздухе? Куда в этот раз летите? - уклоняется от ответа Юнги, щëлкая мышкой. - Да, мы уже летим, но ещё не покинули Корею. А направляемся в Сан-Франциско. - Я помню, что ты очень хотел побывать в этом городе. Сбывается мечта, - тихо смеётся старший. - Юнги-я, - внезапно тон Агуста становится серьëзным. Брата нет рядом, но кажется, что через телефон младший чувствует, как тот напрягся. - Ответь мне честно на один вопрос, пожалуйста. - Какой? - интересуется Юнги, а сам, кажется, догадывается, о чëм сейчас пойдёт речь. - Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, что я хочу узнать, - ну, так и есть. Старший из братьев невольно фыркает. Агуст любит говорить загадками, но их суть сводится к тому, что ты сам должен всё разгадать. Помолчав немного, Юнги решает всё же высказаться. - Иногда. Хоть и понимаю, что это глупо - ревновать тебя к работе. Понимаю, что ты сам выбрал свой путь, ведь ты мечтал стать пилотом всё своё детство, даже, когда мы с тобой выросли, в подростковом возрасте ты не изменил своей мечте. И вспомни, ты всего добился сам, своим трудом. Ты был вторым пилотом, а теперь командир всего экипажа. - И это слишком огромная ответственность, Ги. Я не хотел сначала идти на повышение, потому что знал прекрасно, что меня ждёт и что от меня ждут, - признаётся Агуст, тяжело вздохнув. - Но ты всё же согласился, - замечает старший, тепло улыбнувшись. - Только потому, что был ещё кандидат на эту должность. И он не внушал мне особого доверия. А ещё я был в курсе, как его пытались пропихнуть в главные. - Через, кхм, постель? - секундная пауза и братья разражаются громким хохотом. - Я бы, конечно, не удивился, будь оно действительно так, но нет, ты не угадал, - сквозь смех говорит Агуст. - Тот человек был из очень влиятельной семьи, но бездарь. Он не единожды пытался подкупить Бан-сонбэннима, чтобы получить мою ныне должность. Я рад, что мне повезло с начальником, он не падок на взятки. - Я горжусь тобой, малыш. Но это не отменяет того факта, что я всегда буду волноваться за тебя. Ты не безразличен мне, Агуст-и. Да, между нами из-за этого возникают разногласия, да, мне кажется, что ты часто ставишь на первое место работу, но я никогда не простил бы себя, если бы забрал у тебя мечту, - Юнги говорит и говорит, чувствуя как с каждым словом с его плеч падает весьма тяжёлый груз. - Я рад, что наконец-то добился от тебя признания, - улыбается Агуст. - И раз уж пошли такие откровенные разговоры, то я тоже буду честен с тобой, - прикрыв глаза, он откидывается на спинку кресла. - Да, я люблю свою работу. Это не то, что ты ходишь туда абы как и чисто ради денег, как робот, на автомате всё выполняешь лишь бы быстрее уйти домой. Небо часть моей жизни, Ги. Мне трудно представить себя кем-то, кроме пилота гражданской авиации. Так же как и тебе трудно представить себя кем-то, кроме продюсера и музыканта, - Юнги хмыкает, соглашаясь с братом. - Но это не значит, что ты не являешься частью моей жизни. Нет, не так. Ты не часть моей жизни. Ты и есть моя жизнь. Ты всегда рядом с самого нашего рождения, ты никогда не давал повода сомневаться в тебе. Помимо Феликса, ты первый человек в списке тех, кому я могу верить и кто не предаст меня. Благодаря именно тебе я тот, каким меня знают все. Спасибо, что ты просто существуешь. Что ты мой брат. И тот, кого я люблю больше, чем свою работу, - произносит Агуст такую нужную для них обоих фразу. - Прости, что не всегда это показываю, но знай - никакая работа, пусть даже и любимая, не заменит мне тебя. Кажется, им обоим даже дышать стало легче после обоюдного признания друг другу. Дальнейшая беседа перетекает в обсуждение новых песен, над которыми сейчас работает старший, смешных и не очень ситуаций в прошлых рейсах младшего. Когда Феликс тихонько прошмыгнул в кабину вместе с двумя пластиковыми стаканчиками крепкого кофе, Агуст рассказывает брату о том, как их стюардессам Йери и Миа пришлось принимать роды у одной пассажирки в предыдущем рейсе до Бангкока два с половиной месяца назад. - У Марины родился мальчик. Да, она русская, но переехала жить в Корею. Откуда я знаю? Я вот, спросил сегодня у Миа, она с ней вроде подружилась. Сказала, что всё хорошо, мальчик крепенький, растёт не по дням, а по часам, - Мин забирает у друга стаканчик с кофе и легонько кивает в знак благодарности. Феликс знаком спрашивает, выйти ему или можно остаться. Агуст просто указывает ему на кресло второго пилота и Ли всё понимает без лишних слов. - Надо же, я я ведь даже и не знал, какая у тебя насыщенная жизнь вдали от дома. И от меня, - улыбается Юнги, протянув руку к своему любимому блокноту. Кажется, он знает, о чëм будет очередная его песня. Вернее, о ком... - Почему ты ничего мне не рассказывал раньше? - Не знаю, братик. Наверное, думал, что тебе будет неинтересно. - Не думай так больше, окей? Мне интересно всё, что хоть как-то связано с тобой. - Хорошо, Юн-и. Обещаю. - Кстати, ты в этот раз надолго уехал? - вкрадчиво спрашивает старший, записывая в блокнот новые строчки. - Точно не помню, вроде как на месяц. А что, соскучился? - в голосе командира проскальзывают игривые нотки. - Я всегда скучаю по тебе. Когда тебя нет рядом и когда ты дома. Когда я целую тебя и когда мы занимаемся любовью. Когда мы ссоримся и когда мы просто сидим в обнимку перед телевизором. Всегда, Агуст-и, - просто отвечает Юнги. - Я тоже скучаю, братик. Наступает минутная пауза в разговоре, каждый из близнецов занят своими мыслями. Юнги пишет уже второй куплет песни, с его лица не сходит дурацкая, но до безобразия счастливая улыбка. А Агуст легонько постукивает пальцами по штурвалу, следя за показателями приборов, и тоже улыбается. Оба рады, что смогли, наконец, открыть друг другу свою душу. - Мне пора, - тихо говорит младший. - Долг зовëт. - Да, я понимаю. Мне тоже. Разговор с тобой подарил мне вдохновение, - признаётся Юнги. - Удачного полёта, родной. И пожалуйста, будь осторожен. Сам знаешь, я не буду устраивать разборки на пустом месте. - То, что ты мне устроил сегодня утром, это не похоже на разборки. Это прям апокалипсис, - близнецы смеются. - Всё будет хорошо, Ги. Я слетаю и благополучно вернусь к тебе. Я люблю тебя, - одновременно произносят такие значимые для них три слова. Агуст передаёт трубку Чонину, который в недоумении стоял за его спиной и не понимал, как командир догадался о его присутствии. - Я так понимаю, вы помирились, - тепло улыбается Феликс, отпив немного кофе и прикрыв глаза от блаженства. - Да, всё в порядке, - Агуст отпускает Чонина и тоже решает, наконец, выпить кофе. - Никогда бы не подумал, что станет легче после того, как выговоришься. - Делай это чаще и постепенно привыкнешь, - подкалывает Ли лучшего друга. - Кстати, я что хотел тебе рассказать, - его глаза оживлённо заблестели. - Кажется, мой краш обратил на меня внимание. - О Господи, опять, - смеётся Мин. - Нет, он не Господи, но гораздо круче, - мечтательно вздыхает Феликс, чем вызывает новый взрыв хохота со стороны лучшего друга. - Между прочим, ты зря смеёшься. Он меня на свидание позвал. - Да ладно? Наконец-то перестанешь мне мозг ебать со своим Хван Хëнджином? - Ну... нет, - смеётся блондин. - То есть, что Джин позвал меня на свидание, конечно, правда. Не переживай, я тебя ещё заебу с ним, - ехидно ухмыляется он. - Мне и без твоего красавчика-брюнета есть кому мозг выносить. Рассказывай, - выжидающе смотрит на него Агуст. - Так вот, - Ëнбок поворачивается к другу со счастливым блеском в глазах, - вчера, буквально за несколько часов до того, как я начал собираться в рейс, он пришёл ко мне домой. Правда, я не припомню, чтобы давал ему адрес, но неважно. Важно другое, я иду с ним на свидание. - Так что он сказал-то тебе? - Единственное, что я расслышал сначала, это то, что он позвал меня в кино. Там какой-то крутой фильм выйдет как раз к тому времени, когда мы вернёмся в Сеул. Да даже и если мы каким-то чудом прилетим раньше, то есть ещё куча вариантов, куда можно сходить. У Хëнджина такой daddy-вайб, я не могу прям, - смущённо говорит Ёнбок. - Ну, потом всё как-то закрутилось и... - А, так вот из-за чего ты так поздно приехал. У вас была бессонная ночка? - если бы у Феликса было бы что-нибудь не сильно тяжёлое под рукой, то он с удовольствием запустил бы этим в командира. А тот понимает по покрасневшим щекам и попыткам спрятать пылающие от смущения уши, что либо попал в точку, либо же опять попал в точку. Беседу друзей прерывает зашедший в кабину главный бортпроводник. Платиновая блондинка, ровесница Феликса, с кукольным личиком и милой улыбкой, но острым умом и умением выпутываться из сложных ситуаций, вся растрëпанная, но со счастливой улыбкой на лице. - Командир, - на выдохе произносит она, - у нас опять проблема. Но уже всё позади. - Что значит "опять"? Что значит "уже всё позади"? - Агуст за одну секунду превращается из друга в строгого командира. - Миа, объясни нормально, в чëм дело? Только отдышись и успокойся. - На борту снова у девушки внезапно начались роды. Я побежала к вам, но Чонин сказал, что вы просили не беспокоить. - И ты решила действовать без моего приказа. А потом все будут говорить, какой я хреновый командир, что у меня все делают что хотят, - в его голосе нет грубости или злобы, лишь усталость размером с Тихий океан. Агуст надевает наушники. - Romeo Alpha 270, у меня внештатная. Пассажирка рожает, нужна скорая. Расчётное время прибытия 23:45, как поняли? - выслушав диспетчера, он кивает. - Спасибо. - Пиздец, это уже не самолёт, а реально летающий роддом какой-то, - Феликс тоже не в восторге от ситуации. - Хëн, не смотри на меня так. Сами же себе проблемы создаём. - И что ты предлагаешь? - Что-что. Надо реально взять и запретить летать после второй половины беременности. - А может, вообще роды запретить? - саркастически усмехается Агуст. - Ладно, ты что предлагаешь? - Я предлагаю не гнать волну. Ну, так что там, Миа? - оба пилота уставились на девушку в ожидании. - На этот раз девочка, - отвечает она с улыбкой. - Роженица летела с мужем первым классом, кроме них там никого не было. На борту снова не оказалось врачей и нам с Йери опять пришлось взять всё в свои руки. Хорошо всë-таки, что у неё первое образование медицинское. - Молодцы, - смягчился командир, взяв Миа за руку. - Ну-ну, зачем плакать, всё же хорошо. Просто в следующий раз, неважно, что я сказал, обязательно доложи мне о том, что происходит в салоне. - Хорошо. Просто это уже не в первый раз происходит и... у меня руки трясутся до сих пор. - А вот трястись не надо, - говорит Феликс и тоже берёт девушку за руку. - Тебе ещё напитки разносить. Командир, может, это, давай по сто грамм соджу? Как в прошлый раз. - По сто пятьдесят, - предлагает Агуст. - Миа? - Не-ет, - игриво улыбается стюардесса. - Хотя, тут без пол-литра не разберëшься, - сдаётся она после недолгих уговоров и смеётся. Агуст аж присвистнул, услышав ответ. - Вот, за это мы тебя и любим, правда, хëн? - Феликс целует девушке руку. - Если бы я был натуралом, женился бы. На всех стюардессах сразу. - Господи, опять, - закатывает глаза Агуст и все смеются. Веселье прерывает внезапный громкий сигнал тревоги. Оба пилота реагируют молниеносно и в ту же секунду выясняют причину. - Командир, пожар в правом двигателе, - докладывает Феликс, надев наушники. - Вижу, - хмуро говорит Агуст. - Отключаю автопилот, перехожу на ручное. Выключить правый двигатель. - Правый двигатель отключëн, - самолёт резко заваливается на левое крыло. Выровняв траекторию полёта, Агуст даёт следующий приказ: - Миа, иди к пассажирам. - Хорошо, - девушка немедленно выполняет приказ и возвращается в салон. - Включить резервную систему. - Резервная система включена, - эхом отзывается Феликс. - Romeo Alpha 270, пожар в правом двигателе. Пожар ликвидирован. Как поняли? "Romeo Alpha 270, ваше решение?" - звучит в наушниках вопрос диспетчера. Думает над ответом Агуст недолго. - Прошу сменить эшелон на три тысячи метров. Как поняли? Приём. "Курс вправо тридцать. Через две минуты приступайте к снижению". - Romeo Alpha 270, вас понял. Снижаюсь, продолжаю полëт. - Командир, - в кабину снова заходит Миа, но уже не одна, а с Чонином. - Пассажиры беспокоятся и подозревают неладное. - Да, хëны, они не верят нам и просят позвать кого-нибудь из вас, - оба друга переглянулись. - Я пойду, - говорит Агуст, надевая пиджак. - Справишься, Ликс? - Иди, командир. Положись на меня, - серьёзный тон Ëнбока внушает непоколебимое доверие. Мин мягко хлопает лучшего друга по плечу и идёт следом за ребятами. При появлении в салоне командира экипажа все затихли. Агуст идёт спокойным и уверенным шагом, хоть внутри всё кричит и вопит о том, что это только начало. - Здравствуйте, - обращается к нему молоденькая девушка, летевшая с мужем и дочкой лет восьми-девяти. - Здравствуйте. Что у вас тут? - вежливо улыбается Агуст. - Там вроде бы что-то дымится, - говорит глава семьи. Он и его домочадцы чуть ли не вжимаются в спинки кресел, давая командиру возможность посмотреть, что происходит за иллюминатором. - Выхлоп газа с конденсатом. Делов на копейку, - несмотря на подтвердившиеся собственные опасения, Агуст делает вид, что ничего страшного не происходит. Паника среди пассажиров только усугубит и без того хуëвую ситуацию. Поэтому ему приходится соврать, чтобы успокоить семью, и даже игриво щëлкнуть девочку по её носику, чтобы та улыбнулась. - Может, сока принести или ещё чего-нибудь? - Нет-нет, спасибо, у нас есть, - спешит отказаться девушка. - Извините за беспокойство. - Ничего страшного. Удачного полëта, - Агуст отдаёт "честь" и быстрым шагом уходит. - Вот видишь, я же говорила, что всё в порядке, - девушка смотрит на мужа с укором. - Чëрт знает что творится, - возмущается тот. - Ну, знаешь, за спрос денег не берут... Дальнейший диалог семейной пары Мин уже не слышал, распахнув дверь в кабину пилотов. - Ну что там, хëн? - ответа не следует. Мин быстро скидывает с себя пиджак и садится обратно за штурвал, одновременно снимая фуражку и надевая наушники. - Неужели не получилось? - Не получилось, дружище, - мужчина пристëгивается ремнями безопасности и знаком говорит Феликсу сделать то же самое. - Пожар не потушен. Из правого двигателя валит дым. - Твою мать, - ругается Ли. - И сигнализация не работает. Что будем делать, Агуст? - Действовать по ситуации. Romeo Alpha 270, пожар в правом продолжается. Срочно аварийно снижаюсь согласно процедуре, - друзья обмениваются коротким кивком головы. - Ну, с Богом. - Удачи, командир, - чуть улыбается Ëнбок. - Экипажу приготовить салон к вынужденной посадке, - начинается нехилая такая тряска. Самолёт качает похлеще американских горок. Многие пассажиры, особенно те, кто спал, испуганно оглядываются по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Чонин, Миа и Йери заметались по салону, успокаивая людей и помогая им пристегнуть ремни. - Уважаемые пассажиры! Наш лайнер проходит зону повышенной турбулентности. Большая просьба убедиться, что ваши ремни безопасности пристëгнуты и в проходах нет посторонних предметов, - передаёт по внутренней связи сообщение Йери. - Спасибо за внимание! - Всё в порядке! - кричит Миа. - Самолёт в полной безопасности. Пожалуйста, пристегните ремни. - Ничего себе, блять, турбулентность. Я-то пристегнусь, а самолёт-то грохнется, - внезапно выкрикивает парень европейской внешности, чем-то похожий на рок-музыканта. - Мам, я боюсь, - чуть не плачет знакомая нам девочка. - Не бойся, дорогая, всё будет хорошо, - успокаивает её мать. - А долго ещё будет трясти? - Пока не грохнемся, - продолжает орать парень. - Ты что творишь? - внезапно злится Чонин, коршуном нависая над ним. - Зачем людей пугаешь? В самолёте первый раз летишь? - Чë те надо? - огрызается тот, не сразу поняв, кто перед ним. - Мне ничë не надо, - передразнивает его Ян. - Раз в первый раз в самолёте летаешь, постеснялся бы женщин, детей. - А чего так долго трясёт? - Рот закрой. Чего ты орëшь, дурак? Я тебя ударю, понял? Понял, я спрашиваю? - Да понял, понял, - закивал парень, решив не связываться с Чонином. - А ты чего смотришь? - рявкнул он на какого-то мужика. - Козёл. А в это время в кабине пилотов происходит борьба за жизни пассажиров и экипажа. - Ну что, Ликс, готов? - спрашивает Агуст. - Да, командир, - глухим голосом отвечает тот. - Приказывай. - Малый газ, - Феликс осторожно тянет на себя первый рычаг слева. - Есть малый газ. - Спойлеры, - Феликс нажимает кнопку на панели приборов. - Есть спойлеры. - Скорость? - Пятьсот... - еле слышно доносится до ушей Агуста. - Триста... - уже через минуты три говорит Феликс. Мин тянется вверх, чтобы нажать пару кнопок. - Закрылки тридцать шесть, - он отворачивается к окну и понимает, что до земли им не так уж и долго лететь. Но не только это привлекло его внимание... - Ликс, посмотри по карте, что за трасса внизу. - Командир, - Феликс немедленно хватает планшет и открывает в нём карту, но штурвал не отпускает, - трасса 32-А в районе пятидесятого километра. Агуст, - он понижает голос, в нём сквозит тревога, - но там движение. - Выбора нет. До аэропорта мы не дотянем, есть огромный риск взорваться прямо в воздухе. Romeo Alpha 270, - вызывает диспетчера Мин, - буду садиться на трассу 32-А. Немедленно освободите трассу от движения, чтобы там не было ни одной машины, ни одного автобуса, вообще никого. Как поняли? "Принимаем все возможные меры", - ответ не успокаивает его. Но Агуст сохраняет полную невозмутимость и хладнокровие... В это время на земле Мин Юнги, почти дописав песню, решает сделать небольшой перерыв и включает плазменный телевизор в другом конце студии. И как раз некстати включается новостной канал... "Внимание, внимание! Всем постам дорожно-постовой и патрульно-постовой службы! Всем воздушным судам KNPA находящимся в районе трассы 32-А! Передаю экстренное сообщение: в квадрате А-5 планирует совершить аварийную посадку самолёт Airbus 321 авиакомпании Asiana Airlines. Приказываю: в незамедлительном порядке всем стационарным постам и экипажам ДПС перекрыть движение транспортных средств на территории трассы 32-А в районе с сорок пятого по пятидесятый километр, а также все выезды, прилегающие к данному участку трассы. Принять меры по обеспечению безопасности в зоне вынужденной посадки и возможной экстренной эвакуации граждан. Также обеспечить беспрепятственную работу спасателей на территории квадрата. Повторяю..." - и целые колонны пожарных машин, полиции, скорой помощи, что едут в указанное место. Толпы зевак, с замиранием сердца наблюдающих за развитием событий. Когда Юнги в первый раз слышит название самолёта, то сначала отказывается верить собственным ушам. Но во второй раз бледнеет от ужаса. Он прекрасно знает и название компании, в которой Агуст работает, и даже марку самолёта, которым он управляет. - Малыш... - шепчет старший из близнецов пересохшими губами. Хватает ключи от машины и выбегает из студии. Садится на водительское место и заводит мотор. Он не находит ничего лучше, чем тоже поехать туда. Юнги выжимает максимум из своего автомобиля, но после двух почти состоявшихся столкновений ему приходится снизить скорость... - Внимание всем пассажирам и экипажу! Аварийная посадка! Всем пристегнуться, принять аварийное положение, сгруппироваться! - передаётся по внутренней связи приказ командира. - Скорость? - Сто... - отвечает блондин, сверяясь с показателями. - Восемьдесят... - Выпустить шасси, - подумав, отдаёт команду Агуст. - С ума сошёл, командир? - возражает Феликс. - Носом зароемся. - Отставить посторонние разговоры! - шипит на него Мин. - Шасси. Чертыхнувшись про себя, Ёнбок выполняет приказ. - Шасси выпущены... Скорость шестьдесят... - всего ничего отделяет их от спасения. - Решение, командир? - Садимся, - на выдохе произносит Агуст. Полиция Кореи сработала оперативно. Трасса была абсолютно пуста. Службы спасения готовы в любой момент вновь сорваться с места, чтобы начать эвакуацию пассажиров. Толпы людей во все глаза следят за приближающимся самолётом. А одна из полицейских машин даже осмелилась выехать на трассу, чтобы помочь нашим героям приземлиться. Вот только водитель, видимо, позабыл, что самолёт, даже с поврежденным двигателем, двигается со скоростью, превышающей скорость легкового автомобиля. Переднее шасси задевает крышу полицейской машины, снося к чертям мигалку и чудом не протаранив автомобиль насквозь. - Чёрт, - ругается сквозь зубы Агуст, когда их тряхнуло в первый раз. Первое дело сделано, самолёт уже едет по трассе. Опустим тот факт, что крыльями снесло большую часть фонарных столбов, из-за неправильных действий полицейского взорвалась заправочная станция и рядом стоящий фургон, к счастью, пустой. Агуст хватается за большой рычаг, аварийный тормоз, и осторожно тянет на себя. Самолёт по-прежнему едет по трассе и даже не думает замедляется. - Командир... - еле слышно шепчет Феликс, понимая, что если сейчас не произойдёт чудо, им конец. - Ёнбок... - в первый раз Агуст называет друга этим именем. И, вероятно, в последний... В самом конце квадрата им под шасси попадает ещё один полицейский автомобиль. Сотрудник, к счастью, успел вовремя выскочить из своего транспорта, который разрубило напополам. Это и спасло ситуацию: одна половина машины сработала как внешний тормоз, оказавшись на пути у заднего шасси. Самолёт остановился. Агуст и Феликс, не успев прийти в себя от шока, незамедлительно покидают кабину по спасательному канату, спущенному из боковых окон-тире-эвакуационных выходов. В это же время открываются основная и запасная дверь в хвостовой части самолёта и Чонин с Йери спускают надувные трапы. Агуст слышит вой сирен, на место эвакуации уже подъехали пожарные и скорая помощь, но не обращает на них никакого внимания. Он даже не сразу замечает, что его лучший друг куда-то исчез. Мужчина бежит к первому трапу, откуда уже первым спустился Чонин, и они вместе, организовано, помогают пассажирам как можно скорее покинуть лайнер. Они встречают их внизу, на земле, а Йери и Миа по одному отправляют людей к ребятам. Предпоследними эвакуируются муж с новорождённой дочкой и его жена, которая обессилела от кровопотери и тяжёлых родов. Пока мужчина передавал малышку в руки санитарке скорой помощи, Феликс с двумя другими бежит к его жене с каталкой. Он самолично берёт девушку на руки и кладёт её на каталку, после даёт санитарам знак увозить её для оказания срочной медицинской помощи. И наконец, убедившись в том, что в салоне больше никого не осталось, Йери и Миа эвакуируются самыми последними и убегают вместе с Чонином. - Получилось, командир... - шепчет Феликс, уже было простившись с жизнью. - Ты куда пропал? Я тебя как-то из виду упустил. Пиздец, меня чуть удар не хватил, - возмущается Агуст, но Феликс понимает, что это от сильного стресса. - Выдохни, хëн, - говорит он, уткнувшись лицом в плечо друга. - Я был в хвосте, остальную часть пассажиров эвакуировали оттуда вместе со спасателями. Как думаешь, что теперь будет? Агуст смотрит на всю эту суету вокруг них, на пожарных, что уже давно приступили к тушению двигателя. - Не знаю, Ëнбок. Самолёт, скорее всего пойдёт под списание, а нас, возможно, отстранят от полëтов до выяснения обстоятельств. - Звучит неутешительно, - вздыхает Феликс. - И ущерб, поди, мы нанесли немалый. - Хуйня это всё, - перебивает его Мин. - Зато все живы остались, до одного человека. - Начальству это объяснять будешь. Мужчины нестройным шагом покидают место катастрофы. Несмотря на все заверения о том, что они не нуждаются в медицинской помощи, Агуста с Феликсом чуть ли не насильно запихивают в одну из машин скорой помощи. Во время поездки в ближайшую больницу друзья не обмолвились ни словом, полностью уйдя каждый в свои мысли. Однако, по приезду их обоих ждал сюрприз. - Сонбэнним? - их встречает низенький, плотного телосложения, коротко стриженный мужчина лет пятидесяти в круглых очках. - Слава богу, с вами всё в порядке, - Шихëк облегчëнно вздыхает, шагая навстречу своим подчинённым. - Молодцы, - улыбается, легонько хлопая их по плечу. - Лично я вами очень горд. Но, увы, у меня и не очень хорошие новости. Руководство распорядилось отстранить ваш экипаж от полёта до выяснения обстоятельств, - Агуст смотрит на Феликса с выражением лица "я так и думал". - Шихëк-ним, мы предполагали такой исход, - говорит он. - Но не могу не сказать, что это полный бред. - Если честно, я тоже так считаю, - подмигивает мужчина. - Но приказ есть приказ, Агуст, ты понимаешь это как нельзя лучше. Идите на обследование, поговорим позже, - Шихëк кивком головы отпускает их и остаётся ждать на первом этаже в приёмной.

******

- Командир, - тихонько зовёт старшего Феликс. - Я всё хотел спросить... Это ведь из-за Юнги-хëна ты был таким мрачным? - Ахуеть, до тебя только сейчас дошло, - язвит Агуст. - Шучу, шучу, не смотри на меня так, будто сам готов убить. Да, ты угадал. Мы поссорились на пустом месте. Только теперь понимаю, что Юнги был прав и мне впредь стоит серьёзнее относиться к его словам, - он хлопает себя по лбу, вспомнив, что не позвонил брату после эвакуации. - Чëрт, сейчас ведь происшествие по всем каналам крутят. Юнги там с ума сходит. Как закончим со всем, поеду домой. Хоть он и прибьёт меня, скорее всего, но я даже сопротивляться не буду. - Думаю, участь тебя уже сейчас настигнет, хëн, - говорит Феликс, заметив в конце коридора на втором этаже человеческую фигуру, в которой безошибочно узнаёт старшего брата своего командира. Переглянувшись с другом, Агуст решается окликнуть его. - Юнги! Человек вздрагивает и поворачивается в их сторону. А затем стремительно несётся навстречу, едва не сшибая своего брата с ног. - Ты конченный придурок, Мин Агуст, - сердито шипит Юнги, а объятия его нежные, тëплые. - Я хочу тебя убить, потом воскресить и ещё раз убить. У меня за два с лишним часа появилось больше седых волос на голове, чем у обычного человека за столько же лет. - Не гони, - бормочет младший, обмякая в родных руках. - Твоя шевелюра такая же красивая, мягкая и вкусно пахнет шампунем. - Ах ты... - старший собирается очередную тираду произнести, но обрывает себя на полуслове. Агуст бывает несносен, невозможен и порой его хочется как следует выпороть. Но Юнги всё равно его любит и не может злиться на своё любимое чудо слишком долго. - Я. Мы сами не ожидали, что такое произойдёт. Это страшно, Ги. - Тебя трясёт, я чувствую. Видимо, шок постепенно проходит. Кстати, привет, Феликс, - вспоминает старший о присутствии лучшего друга брата. - Всë в порядке? - Да. Командир справился. Жертв нет, - коротко отвечает тот, махнув рукой в знак приветствия. - А знаешь, почему? Потому что у меня лучший напарник, - Агуст улыбается, но улыбка слабая, вымученная. Феликс крепко обнимает его, ничего не говоря в ответ. И не нужно. Агуст прекрасно всё понимает и без слов. - Да, теперь мы долго за штурвал не сядем, - вздыхает Феликс, отстранившись. - Зато, наконец, займëшься своей личной жизнью. Ты это заслужил, Ликс, - мягко отвечает старший. Юнги, обнимая своего парня за талию, кивает в знак согласия. - Познакомь нас со своим Хëнджином, будем вчетвером зависать где-нибудь. Я думаю, Юнги будет только за, - тот снова кивает и целует брата в щёку. - Извините, что прерываю такой трогательный момент, но я вас жду уже около получаса, - дверь кабинета под номером сто двадцать открывается и выходит симпатичный молодой врач лет двадцати пяти. - Вы будете заходить или как? Участники разговора поворачиваются в его сторону и Феликс изумлëнно восклицает: - Хëнджин???

******

Два месяца спустя. В Сан-Франциско поздний вечер. Самолёт Airbus 321-А, более усовершенствованный, чем его предшественник, благополучно приземляется в главном аэропорту города. За окном, несмотря на время суток, кипит работа: гудят другие самолёты, пассажиры спешат на свой рейс, грузчики на своих машинках перевозят тонны багажа... - Ну, что, командир, вот мы и в городе твоей мечты, - хлопает лучшего друга по плечу Феликс, выбираясь из кресла второго пилота. - Хвала небесам, на этот раз обошлось без происшествий. - Да, я всё боялся, что это снова произойдёт, - признаётся Агуст, тоже собираясь. - Хорошо, что мы наконец-то на земле. Тут дверь в кабину пилотов распахивается и в проёме появляются фигуры их парней. - Вы что, здесь ночевать собрались? - цокает языком Хëнджин. - Лично я хочу прохладный душ, удобную кровать и тебя на мне, Ликс-и, - второй пилот быстро надевает фуражку, чтобы никто не увидел его красные от смущения уши и лицо. Юнги никак не комментирует происходящее, но его взгляд, обращённый на близнеца, говорит всё сам за себя и тоже вгоняет того в краску. Покинув аэропорт, Юнги, как самый старший в образовавшейся четвёрке друзей, берёт напрокат два спорткара серого и чёрного цвета, ключи от второго отдаёт Хëнджину. - Хей, Агуст-хëн, - окликает он младшего из близнецов, - мой говорит, что ты не только за штурвалом умеешь сидеть. Покажешь мастер-класс? - Джин-и, осторожнее. Командир тебя в порошок сотрёт, - хихикает Феликс. - В юности мы гоняли на мотоциклах, после на тачки переключились. Хëн всегда побеждал, ему не было равных. - Прошло столько лет... Уверен, что ему по-прежнему нет равных? - ухмыляется Хван, не сводя глаз с Агуста. - Пытаешься взять меня на слабо? - усмехается тот, вертя в руке ключи от машины. - Тебе-то самому сколько лет, Хëнджин? - не дожидаясь ответа, Мин обходит чёрный спорткар и подходит почти вплотную к Хëнджину. И глубоко похуй, что тот выше него почти на голову. - Твои условия? - Хëн, я же не серьёзно, - смеётся Хван. - Просто хочу посмотреть на тебя за рулём. - Зато у меня есть условие, - прерывает его смех Агуст. В воздухе повисает напряжëнная пауза. - Ещё раз подобное скажешь, сильно об этом пожалеешь, - он пребольно щëлкает Хвана по носу и возвращается к их с Юнги авто. - Погнали. Сан-Франциско приветствует наших героев разноцветными огнями. Феликс, чуть ли не полностью высунувшись из спорткара, делает стопятьсот снимков на телефон, громко смеясь от восторга. Хëнджин раз пять пытался затащить своего парня обратно в салон, но потерпев все разы неудачу, смирился и просто наблюдал за ним. А близнецы целовались на светофорах и обычно молчаливый Юнги болтал без умолку, отвлекая Агуста от мрачных мыслей. Приехав в отель, они разместились в номерах напротив, чтобы не бегать и не искать друг друга по всему зданию. - Ги, - зовёт старшего брата Агуст, когда они остались вдвоём. - Я хочу сказать тебе кое-что. - Да, малыш, что такое? - Юнги подходит вплотную к нему и обнимает. - Ты весь дрожишь, - шепчет он, прижимаясь губами к виску младшего брата. - И руки холодные. - Это ерунда, - шепчет Агуст, собираясь с мыслями. - В общем, я ухожу из авиации. - Что? Серьёзно? - сказать, что Юнги, мягко говоря, ахуел - не сказать ничего. - Но почему, братик? - Я теперь боюсь летать. И у меня не получается побороть этот страх. Чтобы снова сесть за штурвал и доставить нас сюда, мне потребовалось немало усилий, чтобы не упасть в обморок. - Ну, хорошо, а Феликс? Он знает о твоём решении? - Нет. Я не знаю, как ему об этом сказать, поэтому решил сначала поговорить с тобой, - говорит Агуст, тяжело вздохнув. - Радуйся, ты ведь, наверняка, хотел, чтобы я ушёл. - Тогда почему мне не весело, Агуст-и? - спрашивает Юнги, глядя брату в глаза. - Не жертвуй своей мечтой, своей карьерой ради меня. Я помогу тебе, слышишь? Только не вздумай всё бросать. Вспомни, ты же сам мне сказал, что небо часть твоей жизни. Что ты никем, кроме пилота, себя не видишь. Нет. Нет и ещё раз нет. Я не позволю тебе сдаться, ты понял меня? - строго произносит старший. - Если ты сделаешь это, то потеряешь самое ценное. - Тебя? Самооценку? - Нет же, дурачок. Себя. Ты потеряешь себя и не сможешь больше найти, - конечно, Юнги чуть-чуть преувеличивает, но, похоже, его слова заставили Агуста задуматься. Старший нежно проводит кончиками пальцев по щеке брата, внимательно наблюдая за ним. Наконец, Агуст выходит из "транса" и поднимает голову. - Может, ты и прав, Юнги-я, - тихо говорит он. - Конечно, прав, малыш, - Юнги нежно целует его, крепче прижимая к себе. Агуст зарывается пальцами в его густые чёрные волосы, погружаясь в блаженное забвение, которое никакой алкоголь в мире не сможет дать. И сам мир сейчас потерял для него всякий смысл. Только он важен и нужен сейчас Агусту как никогда. Его любимый Юнги. Звук салюта за окном безжалостно вырывает близнецов из их маленького уютного мирка. Юнги тянет младшего за собой к балкону, чтобы посмотреть на красочные огоньки в ночном небе. В Сан-Франциско сегодня День независимости, и в завершение праздника воздух сотрясают вспышки фейерверков. Красные, жёлтые, синие, всякие разные разукрашивают небо в яркие краски и причудливые узоры. - Я согласен, - тихо говорит Агуст, помахав рукой стоявшим на соседнем балконе, в чём мать родила, Хёнджину с Феликсом. - Но у меня условие. - Не слишком на сегодня много условий, Агуст-и? - улыбается Юнги. - Какое? - Если ничего не получится, то я уйду и ты не будешь больше отговаривать меня. - А если наоборот? - Думаю, данный вариант в пояснениях не нуждается, - хмыкает младший, доставая телефон. Братья делают несколько селфи (некоторые получились весьма пикантными), снимают целующихся друзей и сам салют во всех его ярких красках. А Юнги в этот момент клянётся себе, что не допустит, не позволит Агусту разрушить свою жизнь из-за появившейся психологической травмы. Клянётся, что горы свернёт, костьми ляжет, но сделает всё, чтобы его мальчик в будущем никогда не сожалел о своей мечте.