Бордовой нитью переплетены судьбы поколений

      …потом не жди и не тоскуй.       Гори огнём твой третий Рим,       Лови мой ритм…       Танцуй, танцуй, танцуй, танцуй,       Танцуй, танцуй!

***

      Интересно, что такого происходит у сводного брата Жени? Что он натворил за то время, пока тот был в России? Потом я вспоминаю Арину и поджимаю губы. Не знаю, как этот Марк, но оставшись без присмотра, в лучшем случае та разнесёт весь дом, в худшем — от дома ничего останется… и гордо восседая на обломках, Макаров будет оправдывать младшую сестрёнку и обвинять меня. Ведь я для него — корень всех проблем в нашей семье. А на деле-то?       Иду за дом и направляюсь мимо соседнего к мусорным бакам, и тут же попадаю под прицел взглядов стоящих за домом наших и соседских бабок… во главе со всё той же бабкой Верой, ещё в детстве жутко меня недолюбливавшей.       — Нестерова… — Слышу я недовольное восклицание одной из них и краем глаза вижу, как театрально та всплеснула руками.       Ну прямо актриса!       — Идёт и даже не здоровается. Вот же хамка!       Остальные бабки поддержали возмущённым гулом.       Мне захотелось убежать подальше, но ещё надо было преодолеть последний отрезок под домом Вовы и выбросить-таки несчастный мусор… и зачем я вообще вышла из квартиры? Не могла посидеть на кухне или сходить к Веронике — соседке, что живёт на первом этаже! Вот дура, ну!       Не то чтобы с нашими бабками у меня какая-то война, но лишний раз попадаться им на глаза — себе дороже. Я решила сделать вид, что не вижу их, и с гордо поднятой головой пошла под домом Тараса к мусорным бакам, мысленно пожалев, что обратно оттуда нельзя пройти через двор — т.к. два дома соединены в один и прохода между ними нет, и назад придётся идти этим же путём.       Поразмыслив с минуту на тему, стоит ли мне прогуляться в другую сторону и таким образом избежать встречи с вредными бабками, я со вздохом иду обратно. И бросив быстрый взгляд в их сторону, я в их небольшой толпе замечаю знакомые лица — Ваську Демченко и Алёну Ильину, они встречаются. Демченко был нашим с Тарасом одноклассником и мы дружили в школьные годы. Алёнка училась на класс старше и в начальной школе была одноклассницей Жени, но в школу она пошла раньше, а Васька позже и разница в возрасте у них всего пара месяцев. А ещё мои соседи с первого этажа, бабка Зина и дед Миша — это её бабушка с дедушкой, и собственно к бабушке она и подошла. К несчастью, Ильина меня заметила и дальше делать вид, что я их не вижу, было бы глупо и мне пришлось подойти поздороваться.       — Привет. — Нехотя произнесла я, глядя на приятельницу, а потом и на Ваську. — Здрасьте. — С кислой рожей добавила, оглядев бабок.       Те ожидаемо принялись возмущаться.       — Здрасьте. — Передразнила меня бабка Вера недовольным голосом. — А разоделась-то, как на дискотеку! — Она придирчиво оглядела мой незамысловатый прикид и скривилась.       Остальные поддержали. Я едва подавила желание закатить глаза. Джинсовые шорты и топ чуть выше пупка — это теперь называется «разоделась»?       — Ну так надо ведь парнями хвостом крутить. — Съехидничала бабка Зина в ответ, прищурив на меня глаза.       Вот же старая сучка! Это я перед парнями хвостом кручу?!       — Привет, Лер. — Улыбнулась мне Алёнка. — Бабушка! — С укором добавила она, поглядев на зловредную старушенцию.       — А что бабушка? — Цокнула та языком, поглядев на внучку. — В чём я не права?       — Правильно. — Поддержала и бабка Лариса.       Ещё одна вздорная бабка с голубыми волосами из подъезда Тараса. Она вечно косо смотрит в мою сторону, когда видит меня с Вовой. При том, что с самим Тарасом здоровается и разговаривает вполне вежливо. Ничего нового она не скажет…       — Пока порядочные девушки замуж выходят и детей рожают, она перед парнями задом вертит и в футбол играет! Девушка в футболе, где это видано?       Я не смогла подавить ироничный смешок. Что бы она сказала про женские футбольные команды, существующие чуть ли с самого начала образования первых мужских? Те же немки и американки весьма успешны в этом виде спорта! И уверена, даже многим мужикам бы утёрли нос. Особенно если вспомнить футбол в России…       — Тёть Ларис, сейчас 21 век! — Возразила Ильина, с укором посмотрев на злых бабок. — И девушки уже не хотят так рано замуж и рожать. Мы тоже хотим строить карьеру, путешествовать и заниматься спортом, и это нормально! — Отчеканила девушка, и я мысленно восхитилась.       Ну хоть кто-то наконец дал им отпор!       Впрочем, их это явно не проняло… пикировка с соседскими бабками — это какой-то сложный уровень игры, доступный для профессионалов. Это как победить босса в стратегической игрушке.       — Где женщины и карьера, Алён? — Надулась бабка Зина, не ожидавшая от внучки подобной подставы. — Испокон веков женщины занимались детьми, ухаживали за мужем и обеспечивали надёжный тыл в доме, а мужчины…       — Добывали мамонта и продавливали диван. — Не удержалась я от едкого комментария, громко фыркнув.       Что ещё за дискриминация женщин?! И это при том, что они все родились и выросли в Союзе, где работали все женщины поголовно и практически не было домохозяек!       — Да что ты понимаешь в семейной жизни, девочка?! — Накинулась на меня бабка Зина, размахивая руками. — Ты даже замужем не была!       — Не очень-то и хотелось… — Буркнула я, закатывая глаза.       — Да кто ж её возьмёт-то? — Язвительно спросила молчавшая до этого бабка Маша из дома через дорогу. — Девушка должна быть скромной и вести себя прилично! А она…       Ой бляяяять… началось. Должна то, должна это… кому должна только? Непонятно! Бесят!       — Нестерова и «прилично» — вещи несовместимые. — Фыркнула бабка Вера и одарила меня ехидным смешком.       Я послала ей мрачный взгляд. И чего доебались? Сами пусть ведут себя прилично! И ещё неизвестно, как вели себя в молодости! Тоже мне поборницы морали и праведности! Знаем мы таких!       Алёнка смотрела на меня сочувственно, а Вася вообще отошёл в сторонку за их спины — от греха подальше. А то ещё и ему достанется… а я ещё помню, как доставалась Ваське и Тарасу в детстве за их выходки от вредных бабок! А ведь тогда ещё была жива знаменитая бабка Рая — гроза района, наводившая ужас почти на всех детей в округе! И только одному ребёнку от неё никогда не доставалось. Как вы думаете, кому? Правильно… потому что братом были очарованы даже самые злые бабки района! Сейчас вспоминаю и даже немного смешно становится. Что же было в нём такого, отчего люди так к нему тянулись? Хм… а ещё бабка Рая дружила с бабкой Верой, и когда они собирались вместе, даже другие старушки сторонились их. Вот умора-то…       — Ничему её мать не научила… — Осуждающе протянула бабка Маша, оглядев меня с головы до ног так, будто я пришла на передачу «Снимите это немедленно». Пффф…       — Я успела научиться у папы. — Едко ответила я, посмотрев на неё с вызовом.       Не страшны нам, Нестеровым, какие-то бабки! Пусть знают наших!       Алёнка хихикнула и подмигнула мне, послав одобрительный взгляд. И даже Демченко оценил, тихо хмыкнув где-то за моей спиной. И как я помню, он даже с Женей был знаком.       — Эти Нестеровы были сущим кошмаром… — Театрально вздохнула бабка Зина, всплеснув руками. — А ведь я помню даже их отца в молодости, он ведь учился в параллельном классе. Из-за одной истории его тогда чуть из пионерской дружины не выперли! Но вмешался его отец, он же был председателем райсовета…       На этом месте я не сумела подавить любопытство, посмотрев в сторону вредной бабки более заинтересованно. Я знала, что прадед был председателем райсовета. Хотя если честно, сейчас мне смутно представляется, чем вообще там занимались, в этом совете… но чтобы ему приходилось отмазывать деда от проблем? Видимо, все Нестеровы были проблемными… и дед, и папа с дядей, и я… один Женька был святым, к нему придирались только из-за меня и моих выходок! И интересно, что это за история, когда дедушка чуть было не лишился пионерского галстука? Бабка Зина училась в параллельном классе с моим дедом — ну надо же, дела!       — Ну так яблоня от яблоньки… — Многозначительно произнесла бабка Вера и ехидно улыбнулась.       Я фыркнула, щуря на неё глаза. И этим она думает меня задеть? Да я горжусь, что ношу эту фамилию! Меня Дикий только по фамилии и называл, и между прочим, звучало это уважительно!       — Не припоминаю, чтобы Нюта или Ксюша вели себя вызывающе или вешались на парней. — Хмыкнула бабка Зина, теперь смотревшая прямо на меня.       Её реплика меня не только не задела, даже насмешила. Но то, что она сказала перед этим… я уставилась на неё в ответ во все глаза. Она знает бабушку Аню? Впрочем, неудивительно, в этом городе сложнее назвать того, кого ты не знаешь, а они тут живут всю свою жизнь… но она упомянула Ксению. Она помнит её? Ведь той было всего 17, когда их убили. Но казалось, вредная бабка не заметила моего замешательства…       — Ксюша была вожатой в последних двух классах и на первом курсе пединститута. И это в такое непростое время, когда школу отстраивали буквально с нуля… — Продолжила бабка Зина, внимательно меня разглядывая. — Отличница, умница, с безупречной репутацией.       Она едко улыбнулась мне, а я закатила глаза. Опять. Опять камень в мой огород… да блять! Никогда не была отличницей, умницей и далее по списку, про репутацию вообще молчу… и я сильно сомневаюсь, что старшая сестра деда хотя бы раз кого-то ударила. Мне же приходилось драться постоянно. Интересно, Кирилл был таким же положительным ребёнком, как и Женька? И часто ли он за неё вступался, как брат за меня? Впрочем… я и сама неплохо справлялась. Но не стоит упоминать в очередной раз, что без него в моей жизни стало более пусто, чем с ним. И неважно, кто давал за меня по морде — я сама, Тарас или кто-то из других друзей-парней…       — И такая жестокая смерть. — Задумчиво добавила бабка Маша, подключаясь к разговору. — Бедная девочка. И за что их с братом так убили?       — Кто же его знает? Насколько я знаю, убийцу особо даже не искали. — Пожала плечами бабка Зина. — Их смерть сильно подкосила их отца. За раз двоих детей потерять, да ещё убийство…       — А почти через сорок лет история повторилась. И снова Нестеровы, на этот раз авария. — Продолжила бабка Вера.       Они помолчали. Я насупилась. Какого чёрта обсуждают моих родственников? И какого чёрта теперь вспомнили аварию? Алёнка посмотрела на меня сочувственно и ободряюще сжала моё плечо, я поджала губы. А потом подумала, что на самом деле я никогда не проводила параллели между убийством старших брата и сестры деда и аварией папы и дяди. Да и какая может быть тут связь? Но что интересно… может быть, и авария произошла не случайно? Только как теперь узнаешь? Прошло более 15 лет. И я всегда считала, это просто чудовищный несчастный случай…       — Там, где Нестеровы, всегда будут хаос и веселье. — Хмыкнула бабка Зина, вспоминая высказывание тёти Иры и разряжая обстановку. — Никому из них спокойно не жилось, вот и она не исключение. — Она кивнула в мою сторону, и я подавила раздражённый вздох.       Что ж я вам покоя-то всё не даю?!       — Девке замуж давно пора, а она…       — А она парням голову морочит. — Осуждающе поджала губы молчавшая до этих пор бабка Лариса. — Гуляет с Володей, вешается на Матвея, а теперь ещё с новым соседом обжимается прямо во дворе у всех на виду!       Моя челюсть упала вниз. Что? С каким соседом? С Женей?! Это было после девяти вечера! Кому понадобилось за нами наблюдать в такое время? К тому же было темно… Да ещё из соседнего дома! И она мне это ставит в укор?! И когда это я на Матвея вешалась у них на глазах? Блять… нет! Когда я вообще на него вешалась?! Да ещё Тараса приплели! Старые сплетницы, мать их!       — Вова — мой лучший друг! Мы дружим тысячу лет, и у нас никогда ничего не было! — Я не смогла промолчать и возмутилась, злясь от того, что приходится оправдываться.       — Да да, знаем мы таких друзей… — Ехидно отвечала бабка Зина.       — Бабушка! — Опять вмешалась Алёнка, выходя из-за моей спины. — Это правда, они дружат с третьего класса! Лерка, Вова, Васька, Артём Панарин… Лерка же с Вадиком встречалась. Они с Вовой никогда друг другу не нравились!       — Со стороны, видимо, виднее, Алён. — Раздражённо огрызнулась я, закатывая глаза.       — И про какого соседа вы говорите? — Не слушая меня, продолжила девушка, теперь смотревшая то на меня, то на навостривших уши бабок с любопытством.       — А ты не видела его ещё? — Удивился Васька, вступая в разговор. — Его машину сейчас все пацаны обсуждают, и…       — Мне неинтересны ваши машины, Вась, ты же знаешь. — Нетерпеливо выдохнула Ильина, отмахнувшись от него. — Что мне его машина? Кто он такой вообще? — И посмотрела на меня.       — Сосед и сосед, обычный парень. — Буркнула я, посмотрев на неё с досадой.       Ну не желаю я обсуждать свою личную жизнь и парня, который мне нравится, на глазах у зловредных бабок, жадных до сплетен и промывающих мне кости!       Снова поднялся гул. Одна бабка с присущим ей ехидством прокомментировала мои слова, вторая подхватила, потом подняли меня на смех… я триста раз пожалела, что вообще вышла из дома, мать их за ногу! Мало того, что много нового о себе услышала — хотя по факту почти ничего из того, что не слышала раньше, промыли кости мне, моим умершим родственникам — прости Хель! — собрали сплетни про соседа… и это всё за какие-то пятнадцать минут, стоя у дома Тараса! Так я ещё, оказывается, не только с Вовой не просто так гуляю — то, что соседские бабки про нас думают и давно хотят нас поженить, я в курсе, хотя для нас обоих это всегда звучало как лютый бред… так я ещё на Матвея вешаюсь! Смешно… и это при том, что в одном доме со Стрелецким живёт Танька Медведева из параллельного класса — бывшая поклонница Белова и на этой почве достававшая меня последние годы в школе! Причём тут вообще Медведева? Ну как же… как бы это помягче выразиться? Она для Матюши стала кем-то вроде удобной подстилки, к которой он ходит, когда лень снимать кого-то живущего дальше своего дома. А Танька в него давно влюблена, чем Стрелецкий бессовестно пользуется. Про неё они ничего не хотят сказать, а? Почему всегда только Нестерова в центре внимания?       Под шумок Алёнка взяла Демченко и меня под руки и решила улизнуть, быстро сообщив бабуле, что занесёт её сумку к ним с дедом домой, а потом им с Васькой надо бежать в кино — через час начнётся сеанс. Если честно, я была ей премного благодарна…       — Да, не повезло тебе, Васёк, — уже возле дома выдохнула я — не без облегчения, надо сказать. — С такой бабушкой и будущую тёщу не стоит бояться.       Демченко состроил жалостливую физиономию, мы с Алёнкой захихикали.       — Мой папа до сих пор её побаивается. — Легкомысленно поведала Ильина, отсмеявшись.       — Вот спасибо, Алён, успокоила. — Проворчал Васька, поглядев на неё с укором.       Я не смогла подавить новый смешок, поглядев на парня сочувственно.       — А ты думал, в сказку попал?       Мы рассмеялись.       Алёнка теперь смотрела на машину Жени. Выражение её лица стало задумчивым, а затем она повернулась ко мне:       — Это его машина, да? Твоего соседа? Он тебе нравится?       — Слишком много вопросов, Алён. — Поморщился Демченко, теперь тоже уставившись на Скайлайн. — Что у вас, женщин, за любопытство такое по отношению к личной жизни друг друга?       — Ты ничего не понимаешь! — Цокнула языком Ильина. — Я же не спрашиваю тебя, почему вам так интересны чужие машины? Это же просто машина! Что в ней интересного?       — Вот только не надо лезть на мужскую территорию! — Нетерпеливо закатил глаза тот, начиная раздражаться. Я хихикнула себе под нос, наблюдая за ними. — Вы в этом ничего не понимаете, а машина для парня — это важно!       — Вот и ты ничего не понимаешь в женском интересе к чужой личной жизни! — Парировала Ильина, повысив голос. — И вообще…       Наблюдать за тем, как безобидный спор давно встречающейся парочки становится ссорой, я не захотела, поэтому посчитала нужным вмешаться и их осадить.       — Ребят, ребят, брейк! Не надо ссориться! — Я встала между ними и развела руками в стороны, ограждая их друг от друга. — Вот поженитесь, будете вместе жить, видеть друг друга почти круглые сутки и успеете надоесть ещё друг другу, тогда и будете ссориться. А сейчас не начинайте, а.       Я страдальчески выдохнула, Алёнка только недовольно фыркнула в ответ, а Демченко промолчал, поджав губы. А я решила немного утолить любопытство их обоих.       — У него машина из Японии, руль справа, но комплектация отличается от той модели, которую показали в Форсаже. — Посмотрев на Демченко, невозмутимо произнесла я и отошла от них в сторону, убедившись, что перетянула одеяло на себя и они не подерутся под окнами моего дома. — Подробности не знаю, я не разбираюсь в этом… — Я развела руками, состроив виноватое выражение лица, увидев, как парень готов засыпать меня вопросами. — А ещё он рассказывал, как летал к своим родственникам в Сиэтл и они с его троюродным братом участвовали в ночных гонках. — Продолжила я, мельком вспомнив Женькины рассказы про стритрейсинг.       — На этой же машине? — Демченко вытаращил глаза, посмотрев на Скайлайн с каким-то благоговейным трепетом, отчего я едва сдержала смешок, а Алёнка раздражённо фыркнула. — Он брал её с собой?       — Вроде бы нет. — Задумчиво ответила я, вспоминая, что речь шла о какой-то другой машине. Да и вообще, кто летит в Штаты со своей авто? И сколько будет стоить такая перевозка? — Мне кажется, он говорил, что у его брата несколько спортивных авто, а ещё он участвовал в гонках в Канаде — там у них тоже родственники живут, вроде бы по отцу или деду.       — Как интересно… — С любопытством протянула Алёнка, вклиниваясь в разговор. — У него родственники по всей планете раскиданы? — Она стрельнула любопытными глазками, а я подавила смешок. — Испания, США, Канада… где ещё у этого твоего парня родня?       — Он не мой парень. — Машинально поправила я, не желая вводить её в заблуждения, только чтоб потешить своё эго. — Но да, у него много где родственники живут. Вроде он говорил, что во Франции тоже живёт его дальняя родня по бабушке — уехали после революции из-за гонения на дворян. — Улыбнулась я, в очередной раз подумав, что родословная у этого парня так скоро сможет бросить вызов родословной каких-нибудь королевских семей в Европе или по меньшей мере сравниться с историей знатных аристократов.       — Лер, да вроде у тебя тоже много где живут родственники, разве нет? — Наморщил лоб Демченко, вставляя слово. — Тётя у тебя в Мюнхене, троюродный брат в Нью-Йорке — он вроде бы пластическим хирургом работает в частной клинике? — Я кивнула, вспоминая родственников со стороны бабушки Даши. — А ещё ты говорила, что у вас есть родственники в Англии — и они до сих пор носят дворянский титул, и…       — Есть такие, но мы о них почти ничего не знаем. — Я пожала плечами. — Это очень дальние родственники, и я даже не помню точно, по чьей они линии — по Нестеровым или по Прокофьевым. Потому что мама рассказывала, что вроде бы та девушка, сестра князя, вышла замуж за семейного врача или за его сына, а врачи у нас были только по линии бабушки Даши. Вы же знаете, что у Дёмы почти вся семья — врачи, это как семейная профессия, передаётся из поколения в поколение… и вот как говорила мама, у них было двое детей — сын и дочь. Сын учился в России, женился и с семьёй остался жить возле родителей, а вот дочь они отправили учиться в закрытый женский пансион в Англии.       — И она там встретила жениха? — Ильина округлила глаза и едва не подпрыгнула на месте от воодушевления.       — Не совсем. — Прыснула я. — Как ты понимаешь, в закрытом женском пансионе с женихами был напряг. Но! — Я заговорщически прищурила глаза и подняла палец вверх — совсем как шеф на очередной летучке. — В России на балу она танцевала с одним кавалером, и он оказался родом из Англии. А так как язык она знала превосходно, то они договорились о переписке — он обещал писать ей домой, потому что в пансионе все письма девушек читала директриса и дисциплина была очень строгой. И как ты понимаешь, письма от парней не только не поощрялись, они были под запретом. Родители обещали навещать дочь и привозили впоследствии письма от будущего жениха.       — Получается, он им понравился? Он прям сразу обратился к родителям с предложением её сосватать? — Полюбопытствовала Алёнка, которая теперь смотрела на меня во все глаза.       Не могу её не понять. История моей далёкой родственницы, рождённой в начале 19 века, мне нравилась с тех самых пор, как мама рассказала нам с сестрой о ней и о дальних родственниках в Англии, о которых мы ничего не знаем. Это же надо подумать… она жила два столетия назад! Это же целая вечность! А сейчас многие не знают, какими были их бабушки в молодости и кем были их родители.       — Понравился. — Кивнула я, усмехнувшись. — Но о сватовстве речь пока не шла. Ей было всего лет 15, а он на пару лет старше. И тогда сначала требовалось познакомиться с его родителями и договориться о помолвке.       — Кем были его родители? Небось тоже из какого-нибудь знатного дворянского рода? — Хмыкнула Ильина.       — А то! — Подтвердила я с самодовольной ухмылкой. — Естественно, он был знатного происхождения, иначе с ним бы и разговаривать никто не стал. — Невозмутимо продолжила я, Алёнка хихикнула. — Старший сын в семье герцога, наследник титула, всех земель и того, что на них находилось… они поженились, когда она закончила учёбу в пансионе. Его отец по образованию был врачом и построил несколько больниц для знати и для крестьян, сын продолжил его дело и тоже лечил людей, а заодно обучил жену всему, что знал сам.       — Нефига себе. — Присвистнул Демченко, прислушивающийся к разговору. — С женским образованием в те годы был напряг, как я знаю. Если её родители могли позволить себе обучение дочери в английском пансионе — это уже очень круто. А тут ещё и семья мужа, видимо, была прогрессивной. Я не думаю, что в других семьях в 19 веке массово поощряли обучение девушек чему-то более полезному, чем музыка, хорошие манеры и как слушаться мужа. — Он скептично хмыкнул.       Мы с Алёнкой, не сговариваясь, переглянулись и на её лице отразилось недовольство. Которое мне тоже было знакомо.       — Всё так. Это было большим везением, что муж не запрещает учиться и даже работать. — Я пожала плечами, нахмурив лоб. — Мама говорила, что она работала с ними в больнице, серьёзные заболевания ей, конечно, не доверяли, но вылечить что-то вроде простуды или мигрени она умела. Разумеется, обладая знаниями врачей того времени… — Я помолчала, потом продолжила. — И насколько я знаю, их семья тоже потомственные врачи. На сколько поколений это растянулось — без понятия, но в 19 веке члены их семей были известны и в медицине, а не только из-за своего происхождения и титулов.       Мы помолчали. Затем Алёнка улыбнулась и уточнила:       — Ты знаешь, как звали эту девушку?       — Августа. — Ответила я с той же заговорщической усмешкой. — Её назвали в честь бабушки королевы Виктории. А когда родилась сама Виктория, она уехала в Англию учиться и позже вышла замуж за парня-англичанина и осталась там жить.       — Судьба. — С мечтательной улыбкой прокомментировала Ильина.       — Походу, все девушки мечтают об такой же. — Хмыкнул Демченко.       — Ой, да ладно тебе… — Отмахнулась я, не увидев аналогии.       — Ну как же? Этот твой сосед, который тебе нравится, из Испании. — Усмехнулся Васька, и его голос наполнился ехидными нотками. — Интересно, он тоже из семьи герцога или графа?       — Он русский, алло! — Прыснула я, махнув на него рукой. — Герцоги у него во Франции живут, это его дальние родственники. А у него отчим — бизнесмен, а не какой-нибудь там лорд, как в Англии…       Я вспомнила рассказы Женьки про историю его семьи со стороны матери и что его предки и по линии бабушки, и по линии деда были дворяне. И подумала, что на самом деле в шутливом подъёбе Демченко есть доля правды… а потом вспомнила строчку из песни: ну где ж ты принц мой заграничный? И это меня рассмешило.       — Что смешного? — Фыркнул Демченко, развеселившись от моего вида.       — Да так… — Отмахнулась я, давясь смешком.       Нас отвлёк удивлённый голос Алёны где-то за спиной, которая до этого отвлеклась и последний разговор не услышала:       — Женя?       Я резко обернулась, встречаясь взглядом с Женькой, выходящим из подъезда. Он открыл было рот, чтобы что-то спросить, глядя на меня, а потом перевёл взгляд на девушку, которая с тем же удивлением его разглядывала — как старого знакомого.       — Эээ… привет? — Озадаченно спросил он, не поняв такой реакции на своё появление. — Я тебя потерял. — Добавил он, посмотрев на меня.       — Меня едва не растерзали соседские бабки, а так я в порядке. — Буркнула я, и против воли выдавила кислую улыбку, похожу на оскал, когда Демченко заржал, а Алёнка хихикнула.       — Бабки? — Удивился Женя и подошёл ближе.       По его глазам я увидела, что он чем-то встревожен, хоть и пытался делать вид, что всё нормально. Ильина же разглядывала его со странным выражением лица, слегка нахмурив брови. Они знакомы?       — Мы знакомы? — Женя выгнул бровь, бросив недоумённый взгляд в её сторону. — Почему ты так смотришь?       Мне тоже стало любопытно. Женя говорил, что у него тут родственники. Я только не поняла, отсюда ли был родом его родной отец и жил ли он сам тут в детстве, потому что он ни разу об этом не говорил, а я не спрашивала. Я поняла только, что он неплохо знает наши места — да и он сам ведь сказал, что в детстве бывал на озере, значит, и другие места в окрестностях помнит? Но может, это из-за его родственников, к которым он приезжал на каникулы? К бабушке и дедушке, к какой-нибудь тётке? И могли ли они с Алёнкой быть знакомы в детстве?       — Мне кажется, я тебя знаю. — С подозрением протянула Ильина, наморщив лоб. — Ты не в этом доме жил в детстве? Или ты не местный?       Женя озадаченно посмотрел на меня, я пожала плечами. Но тут подал голос Демченко, поглядевший на часы на руке и вдруг спохватившийся, что они опаздывают.       — Блин, Алён, мы опаздываем на сеанс — осталось минут двадцать, а автобус через две минуты.       — О боже, мы совсем заболтались, нам же надо бежать в кино! — Мгновенно переключилась Алёнка, хлопнув себя ладошкой по лицу. — Давай я к тебе как-нибудь забегу в гости и мы поболтаем, ладно? — Она посмотрела на меня, я улыбнулась, чмокнув её в щёку на прощание.       — Конечно, заходи, адрес знаешь.       — Пока, Лер! — Махнул мне Васька, и я ему в ответ.       — Пока-пока!       Я посмотрела им вслед, а потом перевела взгляд на застывшего Женю.       — Вы знакомы?       — Не знаю. Я её не узнал. — Пожал плечами парень, задумчиво посмотрев в сторону, куда ушла парочка. — Может быть, в детстве и были знакомы.       Он повертел на пальце ключи от машины, а затем вытащил вторые из кармана джинсов и вложил мне в руку.       — Я дверь закрыл. Покатаемся? — Предложил он, бросив взгляд в сторону машины.       — Прям так? — Страдальчески протянула я, красноречиво указав на свой прикид. — Я в таком виде…       — А что не так с твоим видом? — Не понял Алонсо и оглядел меня, скептично выгнув бровь.       Я вспомнила язвительное замечание одной из бабок о своём внешнем виде, по их мнению, не самом приличном, чтобы вынести мусор, и фыркнула себе под нос: если для соседских бабок шорты и топик это неприлично, значит, я могу пойти в этом куда угодно. И тем более я буду сидеть в тонированной машине, и вряд ли меня кто-то увидит. Так что, наверное, хрен с ним. Наверное…       — Ладно. Поехали. — Вздохнула я, забирая у него ключи от квартиры и пихая их в карман. — Как Марк? — Скорее из вежливости поинтересовалась я, не ожидая, что он ответит.       Он открыл машину, и я привычно юркнула на переднее сидение, усаживаясь там, будто всю жизнь с ним каталась и это моё законное место.       — Если честно, я и сам мало что понимаю. — Со вздохом ответил Женя, заводя машину и не глядя в мою сторону. — Он поссорился с Тори, это наша, то есть его, — поправился он, и я навострила уши, — двоюродная сестра по отцу. Сколько я помню себя в этой семье, они всегда были близки. Но года 3-4 назад начали ссориться. Если честно, Марк тогда вёл себя как полный придурок, а я уже не мог на него так сильно влиять, потому что уже жил в Мадриде и у меня тоже была своя жизнь. — Он поморщился.       Мы выехали со двора, я зевнула, глядя в окно. Уже вечерело, а завтра опять на работу, ах и увы. Но уже в субботу мы едем на концерт и я уже не могу дождаться! Наверное, в Испании какой-то там концерт — не сильно большое событие для людей, кто избалован всякими культурными (или не очень) мероприятиями, но только не для нас. Да ещё концерт не кого-нибудь, а Сплин! Шутка ли! Круче было бы только выступление Цоя, которого так любил брат и дядя… вживую. Но это к сожалению, невозможно.       — Почему они ссорились? — Уточнила я, стараясь, чтобы в моём голосе было не слишком много любопытства.       — У Марка была слишком бурная личная жизнь. — Усмехнулся Женя, глядя на дорогу. — Тори ревновала. Обычная детская ревность ребёнка, привыкшего получать всё внимание родителей, брата или сестры. Он стал реже с ней видеться, задевал её обидными шутками и так далее. Поэтому они ссорились. Пока Тори сама не завела парня пару лет назад. Тогда беситься уже начал сам Марк. — Он рассмеялся, а я уставилась на него во все глаза, теперь скрыть любопытство было уже невозможно.       — Странные у них отношения, если честно. — С сомнением прокомментировала я, повернув к нему голову.       Потом вспомнила брата и отвернулась в окно. Если Марк с сестрой были так же близки, как мы с Женькой, то возможно, я могу понять их обоих. Но мне странно об этом думать, потому что мы запомнили друг друга детьми, а подростковые годы прошли в разлуке. Первая любовь, первые отношения, друзья из разных компаний, разные развлечения и хобби… всё это неизбежно даже у тех, кто был вместе 24/7, даже у близнецов могут быть разные друзья и занятия, что уж говорить о двоюродных брате и сестре? Коснулись бы нас похожие проблемы и ссоры, останься мы рядом? Да хрен знает на самом деле. Я всю жизнь жила со святой уверенностью, что ближе него у меня никого нет и не было, и что мы всю жизнь могли бы прожить бок-о-бок, даже когда у нас появились бы свои семьи и даже дети… но на самом деле я не могу быть в этом уверена наверняка. Какой он сейчас? И смогли бы мы сохранить ту детскую близость и дружбу, став взрослыми?       Я нахмурилась, вспоминая брата. Стала бы я его ревновать, найди он себе подружку лет 10 назад? Конечно, и у Вовы были девчонки, и у других моих друзей. Дёма встретил Нину и женился на ней. У Матвея вообще каждый божий день новые девушки, пусть и временные. Ни о какой ревности никогда и речи не шло! Но это ведь Женька, мой Женька, с которым мы были неразлучны всё детство до аварии! Смирилась бы я с тем, что я больше не единственная девочка в его жизни? В его сердце?..       Блять. Дурацкие мысли. И о чём я опять думаю?       Я с силой помотала головой, силясь прогнать ерунду, которая то и дело посещала мою голову. Какая мне вообще разница до личной жизни брата, когда я его самого не видела больше 15 лет?       — Вот я тоже пытаюсь разобраться. — Спустя небольшую паузу ответил Женя, тяжело вздохнув. — Этот придурок психанул и уехал в Мадрид, сейчас живёт в моей квартире. — Он покачал головой и посмотрел на меня с укором. — Мне не жалко, пусть живёт, сколько хочет. Но у него же выпускной класс, экзамены. А у него драма вселенского масштаба!       Мы остановились на светофоре, я смотрела на него с любопытством. Женька хмурился и качал головой, глядя перед собой с явным осуждением.       — Ты мог бы вправить ему мозги. — Осторожно заметила я, покосившись на него.       — В ближайшее время я домой не вернусь. — Непререкаемым тоном отрезал он, постучав пальцами по рулю. — А по телефону вправлять мозги сложно… вот и что мне делать с этим идиотом?       Алонсо обречённо вздохнул, и мы поехали по знакомой дороге в район, где было более безлюдно. Мне это нравилось. Я сочувственно улыбнулась и пожала плечами.       — Найти ему девушку и отвлечь его внимание? — Предположила я, сдерживая смешок. Женька недовольно фыркнул, а я усмехнулась и снова отвернулась в окно. — Как хорошо, что Вика более разумная и не устраивает драмы… — Добавила я уже шёпотом, а потом снова повернулась и поймала его взгляд. — Как думаешь, в следующем сезоне мы вернём себе первое место? — Я решила перевести тему.       Не зная подробностей чужой жизни, сложно давать оценку происходящему. Тем более, что и сам Алонсо не понимает, что там у его сводного брата творится. А футбол — лучшее отвлечение внимания от проблем, это давно проверено! И ожидаемо его лицо просветлело, а я незаметно выдохнула.       — Смотря кто будет у руля. — Отозвался парень, покосившись на меня. — Ходят разные слухи насчёт тренера в следующем сезоне, но я склоняюсь, что подпишут контракт с…       Дальше мы привычно обсуждали футбол, а я мимолётом продолжала думать о своём. Теперь мне не давала покоя мысль: повлияли бы мои отношения с Беловым на близость с братом, которая у нас была почти с самой колыбели? Или его отношения с девчонками?       С другой стороны, толку об этом думать? Ревность не является моим отрицательным качеством, да и не ревновала я его в детстве, как Арина Лёшу — она же считает, что ему вообще ни с кем нельзя дружить, кроме неё. Уже молчу про девушек! То-то ему 25 лет на носу, а он до сих пор девственник! Хотела бы я видеть Женьку таким? Да упаси Один! Чтобы мой милый, красивый и жизнерадостный любимый двоюродный братишка всю жизнь был один за моей юбкой? Только чтобы удержать его рядом и потешить самолюбие? Ну нет… я не такая эгоистка, какой родители и Макаров вырастили Арину.       Наверное.       Но теперь меня не покидала мысль, что останься он рядом, возможно, и мне сложнее было бы найти парня. Слишком идеальным казался образ брата в моей голове. А он сам уже давно не мог этот образ разрушить — ведь он уже много лет далеко и я не знаю, какой он на самом деле.

***

      Часом ранее       — Марк? Какого хрена происходит? — Хмурится Женя, сжимая в руке телефон. — Нет, я не понимаю. Ты можешь объяснить нормально? Что у вас там творится? И почему я ничего об этом не знаю?       Сводный брат ведёт себя странно. Женя уже понимает, что скорее всего дело снова в Тори. Они снова поссорились. А ещё Марку очень не нравится её парень, и он явно пытается их рассорить. И Тори очень злится.       Женя мог бы в очередной раз вмешаться на правах старшего брата и попытаться их помирить, а заодно вправить Марку мозги. Но в последние недели он был слишком занят своими делами, а потом ещё эта ссора с матерью и его отъезд… это выбило из колеи. Он и сам до сих пор злится на неё. А после того, что он узнал, сложно удержать привычное равновесие, да ещё и выступать в роли миротворца у родственников в пубертатном возрасте.       Марк молчит. А затем спустя паузу нехотя отвечает:       — Мы поссорились.       Женя мрачно усмехается. Да он это итак уже понял. Открыл Америку, ей богу…       — Я догадался. — Он поджимает губы, перехватывая в руке телефон. — В чём причина на этот раз? — Тот снова молчит, и Женя начинает терять терпение. — Марк?       — Какие тебе нужны ещё причины? Ты же знаешь, что этот её Томас — придурок! — Марк выходит из себя и невольно повышает голос, Женя морщится, отодвигая телефон от лица на небольшое расстояние. — Ты видел его? Да он же самовлюблённый нарцисс, и…       — Марк, остановись. — Морщится Женя, закатывая глаза. — Если пообщаться с тобой дольше пары минут, можно аналогичные выводы сделать и о тебе. Но я тебя полжизни знаю и почему-то ещё ни разу не обозвал нарциссом, хотя ты это заслужил.       — Ещё бы ты меня обзывал! — Возмущается тот. — Ты мне брат или кто?       Женя невольно улыбается, качая головой. В этом-то и весь вопрос. Ты мне брат или кто? За эти годы этот мелкий засранец и правда стал братом, несмотря на то, что они не родные. Он не воспринимал Марка как друга или приятеля, он воспринимал его именно как младшего брата и относился к нему соответствующе. Прощал его порой дурацкие выходки, детские капризы, заносчивый характер и поведение, из-за которого ему самому нередко за Марка было стыдно. Потому что в его глазах Марк всегда был ребёнком, а к детским выходкам и проступкам относятся снисходительно. И потому что Марк и правда стал младшим братом, а младшим детям в семье всегда позволено больше. Конечно, тот немало нервов потрепал за эти тринадцать лет с тех пор, как они с матерью присоединились к их семье, но… стоит заметить в пользу Марка, что он никогда не старался всерьёз навредить Женьке, сказать что-то обидное или как-то его подставить. А Женя в свою очередь не сдавал его родителям после его выходок, детских проделок и даже плохих оценок, если тот старался их всеми силами скрыть.       А теперь Марку пару месяцев назад стукнуло 18. Он уже взрослый, и ожидания у отца к нему соответствующие. Но Женя только рукой махнул: какой смысл ждать от Марка взрослых поступков и поведения, когда до совершеннолетия всю его жизнь ему всё позволяли и прощали? Возможно, если бы не Женя и его периодические попытки воззвать сводного брата к здравомыслию и иногда дать ему братского леща, тот вырос бы ещё большим эгоистом. Справедливости ради, к Жене он и правда всегда прислушивался.       — Всё правильно. — Невозмутимо отвечает парень, сдерживая смех. — Кто ещё скажет правду, если не брат? — И предрекая попытки Марка его перебить и снова начать спорить, он тут же быстро добавляет. — Марк, давай опустим твой поток возмущений, а я знаю, сколько ты можешь беситься, если тебя что-то зацепит… — Женя вновь морщится и тихо вздыхает: он и правда знает этого засранца большую часть сознательной жизни и возмущаться Марк и правда может долго. — И ты расскажешь по существу, что случилось и почему ты опять злишься на парня своей кузины.       Он говорит со спокойной интонацией, но с прохладными нотками и хорошо скрытым нетерпением. За годы общения с младшим братом Женя научился вовремя прерывать его словесный понос и докапываться до сути, как и умел его успокоить и достучаться до Марка, даже когда был бессилен школьный психолог. А сейчас по телефону, находясь за несколько тысяч километров от брата, ещё меньше хотелось разводить длинную и бессмысленную дискуссию только на том основании, что Марка бесит парень Тори. Его и предыдущий бесил. Может, дело реально не в парнях?       — Ладно. — Вздыхает Марк, вынужденно соглашаясь. — Томас на этих выходных устраивает вечеринку в загородом доме родителей. И хочет пригласить Тори. — Женя молчит, переваривая информацию, и тот с нажимом уточняет. — На всю ночь.       — Я понимаю, куда ты клонишь. — Спокойно отзывается он, чуть хмуря лоб. — Но бля, Марк… — Женя устало проводит ладонью по лицу, пытаясь подобрать слова. — Ты старше него всего на год, а Тори на два. Что они могут делать из того, чего не делал ты начиная с тринадцати лет?       — Ты не понимаешь! — Злится Марк. — Она девчонка! И ей… — Он мнётся. — Ей рано!       — Рано что? — Хмыкает Женька, закатывая глаза.       Не то чтобы он не понимает, о чём речь, просто его немного забавляет, куда заходит этот разговор.       — Не строй из себя дурака! — Выпаливает младший Алонсо, повышая голос. — Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду!       — Да я-то как раз всё прекрасно понимаю. — Женя поджимает губы. — Ты сам все подростковые годы вёл себя, как типичный герой-раздолбай молодёжного сериала. Клубы, алкоголь, травка, менял девчонок каждую неделю и просил меня тебя прикрыть, когда в очередной раз брал машину отца без спроса. А теперь ты не хочешь, чтобы твоя сестра в шестнадцать занималась сексом со своим парнем? — Он делает паузу, ожидая, когда Марк перебьёт, но тот молчит. — Тебе напомнить, сколько лет было тебе, когда ты переспал с Лаурой? — Он усмехается, вспоминая подружку Сары, его подруги и бывшей соседки по съёмной квартире. — Тринадцать, Марк… А Тори шестнадцать. Думаешь, она ничего не знает про секс?       — Я помню, сколько мне было лет. — Нетерпеливо возражает Марк, цокнув языком. — И Лауру я помню. Но это другое! Тори девчонка, и это неправильно…       — Неправильно что? — Уточняет Женя, выгнув бровь. — Почему ты считаешь, что девушке нельзя то же, что и парням? Томас — её парень, и они встречаются полгода. Марк… скажи мне честно, ты ревнуешь? — Устало спрашивает он, пожимая плечами.       Вопрос дурацкий, он это понимал. Но найти другую причину странному поведению брата он так и не смог. Они с Тори поменялись ролями, когда та повзрослела и начала встречаться с парнями. Тори по-детски ревновала Марка, когда тот находил себе всё новых подружек и перестал обращать на неё внимание. Но потом она подросла и успокоилась, встретила Роберто — её первую любовь, отвлеклась и перестала обижаться на Марка и его бурную личную жизнь. Но тогда-то беситься начал сам Марк…       И теперь он снова придирается к парню кузины. Он и к Роберто придирался, но вслух возникал в его сторону редко — тот казался слишком хорошим и идеальным, и выражаясь плохо в его адрес, Марк навлекал на себя раздражение всей семьи, а это ему было не нужно. Томас же… по мнению младшего Алонсо — демон во плоти, и как понял Женя, Марк так и хочет на чём-нибудь его подловить и ткнуть всем носом, как они, включая саму Тори, были не правы на счёт её парня. Месяца два назад Марк до скрежета зубов доказывал сестре и тётке, что видел Томаса с какой-то девчонкой и как тот лапал её за задницу. Доказательств, разумеется, не предоставил, Тори ожидаемо разозлилась и они снова поссорились. Тётя Марта только рукой махнула и посоветовала племяннику не лезть в их отношения, тем более, что они итак постоянно ссорятся. А Женя искренне не понимал, почему Марк так взъелся на парня? Он не видел в его поведении ничего предосудительного. Сама Тори ни разу не пожаловалась им обоим на Томаса… так почему тогда бесится Марк? Ревность взыграла?       Другую адекватную причину Женя не нашёл. Адекватной она, конечно, была с большой натяжкой, но за неимением других…       — Я ревную? — Повторил Марк недоумённым тоном, но тут же снова взбеленился. — Ты думай, что ты говоришь, Пикачу!       — Не называй меня так. — Проворчал Женя, раздражённо выдыхая.       Он до сих пор так и не понял, почему Марк его обозвал как героя популярного мультфильма, вышедшего несколько лет назад. Тори на день рождения подарили мягкую игрушку Пикачу — кузина любила этот мультик и долгое время с ней не расставалась, пока не подрос Рауль, её брат, и плюшевый покемон по наследству не перешёл к нему. Марк в шутку назвал брата в честь жёлтого покемона и стал подтрунивать над Женькой, а после так к нему и прицепилось — Пикачу. Прозвище не было обидным, но Женя посчитал его неуместным и по привычке раздражался, когда Марк его так называл. А ведь он даже этот мультик почти не смотрел… причём тут Пикачу, скажите на милость? Тори, хихикая, предположила, что возможно, это из-за рыжеватого оттенка его волос, а потом добавила, что он прикольный и что прозвище от Марка звучит даже мило. Женя фыркнул и махнул на них рукой. И теперь по привычке огрызнулся, услышав знакомое словечко.       — Пика-пика! — Смешно протянул Марк, передразнивая персонажа мультфильма.       Женька фыркнул. На это у него был ответ младшему братцу.       — Ведите себя соответствующе положению, дорогая Маркиза де Алонсо. — Съехидничал он, щуря глаза.       Когда Марк зарывался, он в свою очередь тоже стал называть его в честь героя сказки, переиначив его имя под созвучное женское. Иногда Марк становился испанской принцессой, принцесской, инфантой и даже просто леди. Марк сильно не бесился, но иногда позлить его Женьке всё же удавалось, чем он пользовался без угрызений совести.       — Ничему вас не научили в вашем пансионе, милочка… — Продолжал издеваться Женя, которому несколько надоел этот разговор.       — Очень смешно! — Огрызнулся Марк, нетерпеливо вздыхая. — Подъёб засчитан, братишка, можешь собой гордиться и всё такое. — Он цокнул языком, Женька весело усмехнулся в ответ. Цели подъебать Марка у него не было, но тем приятнее, что ему это удалось. — Но ты не прав. Я не ревную, я просто…       — Это выглядит именно как ревность, Марк. — Вздохнул Женя. — Что ты привязался с Томасу? Он не обижает Тори. Не пытайся выставить его в плохом свете без оснований, ты себе же делаешь хуже и вы ещё больше ссоритесь.       — Ты его не видел! — Вскипел Марк. — У него на лице написано, что он ублюдок!       — Это не аргумент. — Осадил его старший Алонсо, подавляя раздражение. — Мало ли что и у кого написано на лице? Как ты можешь судить человека, абсолютно его не зная? — Задал он резонный вопрос, разводя руками. — У тебя есть подтверждения хоть одного его проступка, в котором ты его обвиняешь?       — Нет. — Раздражённо ответил Марк. — Но я докажу вам, что Томас — урод! И он не достоин её!       — Почему тебе так хочется это доказать? — С огорчением спросил Женя. — Она же твоя сестра. Ты не хочешь, чтобы она была счастлива? Марк…       Он помолчал и вернулся мыслями в детство, когда они ещё были вместе. Они всегда были близки, всегда ходили друг за другом хвостом, только что жили в разных квартирах. Как сложилась её жизнь спустя столько лет? Женя невольно сравнивал Марка и Тори с ним и его сестрой — даром, что и те, и те были двоюродными. И не понимал, почему Марк так бесится из-за парня кузины. Он задавал себе вопрос, как бы он сам реагировал на парней сестры, если бы они продолжали расти вместе и не разлучались? Это логично, что у каждого из них появились бы парень и девчонка соответственно. Но сам Женя всегда считал, что это нормально — и они не перестали быть братом и сестрой, даже живя на расстоянии и ничего друг о друге не зная. Наверняка у неё были парни, а может, уже и замуж вышла — и от чего тут беситься? Он ведь тоже не был один и не принимал целибат, отказываясь от отношений и сексуальной жизни. Но в глубине души Женя сомневался, что смог бы легко принять тот факт, что они больше не вместе 24/4 и между ними теперь посторонние парень и девушка… хотя так долго живя на расстоянии и не видя её, он уже не считал, что испытывал бы подобные чувства к парням сестры по подобию Марка. Он понимал, что лучше было бы видеть её в отношениях с каким-то парнем, и пусть бы даже они реже виделись, чем не видеть вообще.       Иногда он говорил о своих мыслях Марку и упрекал его за детские обиды на Тори и дурацкое поведение, из-за которого они ссорятся. Но Марк не понимал его. И в этом его было труднее упрекать — никогда не понять чувств другого, если не пережить то же, что и он сам…       Родная сестра Марка по матери младше него на несколько лет и живёт с семьёй в Канаде. Они редко видятся, и Марк долгое время не хотел признавать в ней сестру, словно виня за то, что его родители развелись и мама теперь далеко, в другой стране и замужем за другим мужчиной. Женя долго его убеждал, что решение развестись принимали его родители, но никак не Ульяна, которой тогда ещё и на свете не было, и нельзя её винить за отношения взрослых и последствия их решений. Скрепя сердце Марк принял младшую сестру и, когда года три назад летал к матери на каникулы в Альберту, подарил ей большого плюшевого медведя — девчонка была в восторге, и кажется, с тех пор им удалось порядком сблизиться… Ульяна даже начала писать ему письма, а Марк ей отвечал — чему Женя удивлялся, ведь тот не любит писать и предпочитает смс и общение в аське. Но с ней Марк никогда не был близок так же, как с Тори. По мнению Жени, нужно ценить то, что они живут рядом и имеют возможность так часто видеться. Он был бы счастлив видеть сестру даже на каникулах, а Марк с кузиной живут в одном районе и этот балбес не ценит это, да ещё умудряется с ней ругаться. Женя спрашивал его: что будет, когда они уедут учиться в разные города? Марк хочет к брату в Мадрид, Тори думает про Кембридж или университет в Лондоне, а её парень хочет учиться в Шотландии, и Тори уже размышляет о том, чтобы и ей поехать за ним. Марк злится и не может внятно ответить, а как-то раз в сердцах сказал, что если Тори и впрямь уедет за Томасом в Эдинбург, о чём тот так мечтает, он вообще перестанет с ней общаться и знать её не пожелает больше.       Женя думает, что он такой дурак… и что на месте Марка он бы скорее поехал за ней и её парнем в другую страну, чем в столицу к сводному брату. Но Марк не понимает. Наверное, это хорошо для него. Счастье не знать, что такое разлука с самым близким на свете человеком.       — Я не хочу, чтобы она была с ним! — Психует Марк, не желая прислушаться к здравому смыслу. — Пусть будет счастлива, но с кем-то другим.       — С кем? — С иронией спрашивает Женя, выныривая из своих размышлений и воспоминаний о сестре. — К Роберто ты тоже придирался. Просто тебе не к чему было прицепиться, он был слишком правильным. А Томас…       — Сам даёт для этого повод! — Огрызается Марк, скрипя зубами. — Почему ты не хочешь меня послушать? — С обидой добавляет парень. — Он не такой хороший, каким пытается казаться, и я вижу его насквозь!       — Марк, хватит. — Устало просит Женя. — Хороший он или нет, пускай Тори увидит сама и сделает выводы. Даже если ты прав, не лезь в их отношения и не порть их с ней ещё больше. — Марк пытается перебить, и Женя повышает голос на тон выше. — Ты же не хочешь её потерять?       — Конечно, нет! — Возмущается брат на том конце. — Но я не хочу, чтобы она с ним…       — Марк. — Предупреждающе начинает Женя, цокнув языком. — Хватит.       — Ладно. — Недовольно соглашается Марк, вынужденный остановиться. Зная Женькин характер, лучше и правда согласиться, иначе он может нарваться на настоящую взбучку и об этом он хорошо помнит. — Но вы ещё убедитесь, что я был прав.       Женя на это только фыркнул. В этом весь Марк…       — Почему ты уехал в Россию? — Без предупреждения сходу меняет тему младший Алонсо. Женя от неожиданности поперхнулся воздухом. — Из-за чего ты поссорился с матерью?       Женя помолчал, недовольно поджав губы. Он не хотел об этом говорить даже с братом. Эта история была слишком личной и касалась только его семьи. Семьи… которую женщина, называемая его матерью, безжалостно разрушила и скрывала правду столько лет.       — Я не хочу об этом говорить. — Отрезал он, обрывая сходу неудобный для него разговор. — Прости, но это никого не касается, кроме нас с ней.       — А я-то с тобой всем делюсь. — С обидой протянул Марк. — Брат я тебе или кто? — Добавляет он заезженный вопрос, и Женька смягчается.       — Из-за неё погиб отец. — Неохотно говорит он, хмуря брови. — Я об этом узнал перед отъездом, случайно. Припёр её к стенке, она всё рассказала. Как ты понимаешь, после таких новостей желания там оставаться у меня не было… как и рассказывать кому-то. Я не хочу её больше видеть, Марк. — С болью заканчивает парень, тяжело вздыхая. — У меня снова нет дома, как и пятнадцать лет назад… я снова его лишился.       Несколько секунд оба молчат. Женя пытается унять бурю в груди, вызванную неприятным разговором. Снова… ему тяжело было принять предательство матери и то, что она сделала в прошлом. Он так любил отца, так тяжело пережил его смерть и отъезд из родного города… и все эти годы считал, что это просто дьявольский несчастный случай. А в этом оказалась виновата она. Родная мать… как жить после такого? И как можно прощать такие поступки?       — Ты не прав. — Наконец тихо отвечает Марк. — У тебя всегда будет дом! Неважно, что вы поссорились, ты же знаешь, что этот дом — и твой тоже! — Запальчиво продолжает младший брат, и его голос аж звенит от переполняемых эмоций. — Отец никогда бы тебя не выгнал, ты же знаешь, что он тебя любит. И я тоже…       — Знаю, конечно. — Вздыхает Женя и невольно расслабляется. — И спасибо вам за это. — Он чувствует в груди знакомую горечь и отмахивается от непрошенных мыслей. — Но она моя мать. И я не смогу её простить. — Твёрдо заявляет он, перехватывая в руке телефон.       Кажется, Марк понял, что лезть сейчас с расспросами — не лучшая затея, поэтому во второй раз меняет тему.       — Лучше расскажи, чем ты занимался всё это время в России? — Полюбопытствовал он более задорным тоном. — Небось перед девчонками выпендривался и хвастался, что ты из Мадрида? — Подколол он брата, ехидно меняя интонацию.       — Ну я же не ты. — Фыркнул Женька, закатывая глаза и окончательно отвлекаясь от мрачных мыслей. — Выпендриваться это твоей части. И вообще…       — Не уходи от вопроса. — Насмешливо отозвался Марк, перебивая его. — Познакомился с кем-то или нет? — В лоб спросил он, нетерпеливо вздыхая.       Женька рассмеялся.       — Отвали. — Фыркнул он, а затем зевнул, не особо желая развивать эту тему и отвечать на любопытные вопросы младшего брата.       — Ага! Значит, я прав и ты правда с кем-то познакомился! — Торжествующе прокомментировал Марк, сразу делая правильные выводы.       — Ладно-ладно, ты права, Маркиза, но я тебе ничего не расскажу. — Насмешливо протянул Женя, зевая и щуря глаза. — Мучайся в неведении… — Фыркнул он, повторяя любимую фразу.       — Так нечестно! — Возмутился Марк. — Ты обязан мне всё рассказать, я же твой брат!       — О боже… — Прыснул Женька, в третий раз услышав от него эту фразу. — Марк, ты ещё более любопытный, чем обе моих бывших, Сара и её подруги!       — Ничего не знаю, колись!       Они проговорили ещё с минут пятнадцать. Потом Женя посмотрел на часы и решил, что его соседки и потенциальной новой подружки (о чём он пока предпочитал не думать по многочисленным для него причинам) нет уже около часа и это подозрительно, надо бы отправиться на её поиски. Пожелал Марку не делать глупостей и ехать домой — у него на носу экзамены и поступление в университет, поэтому хватит ругаться с сестрой и пусть берётся уже за ум… тот с большой неохотой согласился с его доводами и пообещал вернуться домой в ближайшие пару дней, а пока он хочет погулять по городу и остыть — и так будет лучше для них обоих. Женя понял, что большего от брата не добиться и махнул на него рукой — в конце концов Марк уже взрослый и ему жить свою жизнь самостоятельно. Жаль только, что вдали от него не вправить ему мозги как следует… Но он ведь его брат, и Женя всегда будет за него переживать.       Он огляделся по квартире, отгоняя ненужные сейчас воспоминания, и в который раз подумал: да, раньше всё было по-другому. Раньше вообще была совсем другая жизнь…       И невольно задумался: а что, если бы тогда ничего не случилось и они по-прежнему были вместе?       А впрочем… если бы да кабы — во рту выросли грибы, как говорит его бабушка. Толку об этом думать? Благодаря его матери он лишился всех, кто был ему дорог. И думать о том, как бы они жили уже взрослыми, нет никакого смысла.       Только вот до боли хочется её найти и посмотреть ей в глаза. Наверное, сейчас это единственное, о чём он мечтает и что не может осуществить. И это бесконечно терзает душу даже спустя столько лет…       Но жизнь штука непредсказуемая. Кто знает, какие сюрпризы она может преподнести, причём совершенно неожиданно?       Выходя из подъезда, парень уже не думает о прошлом и вспоминает концерт, куда они должны поехать всего через пару дней. И это его воодушевляет настолько, что он на время даже забывает про разговор с младшим братом и его ссоры с их кузиной.       Эх, как же жаль, что так рано оборвалась жизнь его любимого Цоя. Вот на чей концерт он так и не попал, а теперь это уже невозможно. И об этом они вместе мечтали с отцом…       И они оба погибли с разницей всего в год с небольшим. Эх, папа, как же тебя не хватает. А песни Цоя даже спустя много лет — бальзамом на душу.       Но иногда сердца требуют перемен, и возможно, как раз сейчас настало время отпустить прошлое и принять новое будущее.       Только что его ждёт дальше?       Перемены, Женя. Перемены.

***

      В пятницу в обед Аня приходит к Лёше в редакцию под предлогом принести ему еду, но впрочем, для них обоих совершенно очевидно, что это далеко не главная причина её прихода, а если совсем по честному, то вообще не причина её появления у него на работе.       И вот теперь Макаров с удовольствием уплетает бутерброды с обычной докторской колбасой, намазанной сверху сырным майонезным соусом, заедая свежими огурцами и руками беря нарезанную кусочками варёную картошку — походный обед, как сказал бы его дедушка Клим. Рядом на столе кружка с горячим чаем с долькой лимона и открытая пачка сыпучего печенья, свои блокноты, тетради, газеты и другой материал для уже будущего номера Алексей отложил в сторону. Обед — дело святое, режим питания нарушать нельзя, как говорил персонаж одного мультфильма.       Аня сидит рядом на стуле, держа в ладонях кружку уже остывшего кофе, который уже пару раз едва не разлила на себя, и непрестанно ёрзает на месте, вертит головой по сторонам и то и дело смотрит на дверь, будто ожидает, что вот сейчас в неё кто-то войдёт. Отправляя в рот очередной кусок холодной посоленной картошки, Макаров почти философски думает, что этот «кто-то» сегодня с утра занят чем угодно, только не работой — с утра часа два торчал в кабинете у Аксёнова, и можно было бы предположить, что они обсуждали рабочие вопросы, если бы не эти двое то и дело не ржали как кони, что слышала вся редакция. А после того, как вышел от шефа, зашёл в соседний кабинет к Нестеровой и до сих пор оттуда не выходил. Рабочие вопросы они тем более не обсуждали, ежу понятно — как подумал Макаров.       «Этим двоим лишь бы не работать.» — хмыкает он себе под нос, свои мысли вслух, впрочем, при Аньке не озвучивая.       В очередной раз Аня дёргается, заслышав в коридоре шаги и чей-то громкий голос, подпрыгивает на месте, а глаза её испуганно мечутся по кабинету, и Лёша раздражённо закатывает глаза, убирая пустую пластиковую тарелку из-под картошки в сторону.       — Ань, хватит постоянно смотреть на дверь. — Пеняет он девушке, вытирая руки салфеткой. — Он ко мне редко заходит! — Продолжает Лёша, хмуря брови.       «В редакции и без меня ему есть, кому на уши присесть.» — заканчивает он мысленно, подавляя новую волну раздражения.       — Лёш, я не… — Виновато начинает Соловьёва, словно оправдываясь. — Прости. — Тихо произносит она, опуская глаза на кружку, зажатую в похолодевших ладонях.       Макаров смотрит с укором, но молчит — знает, что что-либо говорить этой девчонке всё равно бесполезно. Наверное, ему и не понять её в полной мере — он никогда не был в её шкуре.       «И слава богу.» — мрачно думает Алексей, глядя, как опустились плечи сестры, а она так сильно сжала кружку в руках, будто хотела разломать на кусочки.       — Зачем ты передо мной извиняешься? — С иронией спрашивает парень, морща лоб. — Лучше бы ты выбросила его из головы. Я тебе уже говорил, что…       — Я не могу. — Перебивает Анька, упрямо поджимая губы. — Ты думаешь, это так легко? Откуда тебе знать? У тебя ведь не было девушки.       Она говорит это с некоторым пренебрежением, которое даже не пытается скрыть, но Макаров к этому привык. Да все родственники считают, что он лох и неудачник, только вслух не говорят. Америку открыла? Он только хмыкает в ответ на это.       — А ты бы хотела, чтобы и я страдал по какой-то девчонке, которая даже не смотрит в мою сторону? — С сарказмом спрашивает он, и Анька тушуется.       — Нет. Прости. — Хмурится Соловьёва, бросив на него виноватый взгляд. — Не хотела бы. Но я ведь не виновата, что влюбилась… — Беспомощно говорит она и смотрит так жалобно, что у Лёши сжимается сердце.       — Не виновата. — Вздыхает Макаров и смотрит на неё сочувственно. Только толку ей от его сочувствия, если в этой истории с главными её героями максимально всё плохо? — Но ты должна постараться его забыть. — Твёрдо говорит он, пытаясь в очередной раз воззвать к благоразумию сестры. — Анют…       — Лучше скажи, — перебивает Аня, — ты придёшь ко мне на последний звонок?       Макаров открывает рот на полуслове и на пару мгновений теряется от резкой перемены темы.       — Я обещал прийти Арине. — Он пожимает плечами и отпивает тёплый сладкий чай из своей кружки, а потом продолжает. — Но мы же все там будем, поэтому увидимся в любом случае.       Анька благодарно улыбается. Ей и этого достаточно. Раньше на линейку по окончанию года они ходили вместе с братом, но потом Антон закончил школу и уехал учиться, а у родителей не всегда получалось прийти. Поэтому будет неплохо, если Лёша сможет прийти и они увидятся.       Но неожиданно Аня вспоминает про тётку Макарова по матери, которую, кажется, знает полгорода из-за её «увлечения» вне работы.       — Лёш, а скажи… — Несмело начинает девушка, направив на брата внимательный взгляд. — Ты давно был у своей тёти?       Макаров смотрит удивлённо. Это она про Алину сейчас? Но Анька спрашивает с заметным любопытством и по её выражению лица не видно, что упоминание этой самой тёти её как-то задевает. Значит, речь точно не про неё.       — У какой именно? — Уточняет парень, выгнув бровь.       Он убирает остатки обеда в пакет и допивает уже почти холодный чай, а Анька продолжает таким же несмелым голосом, будто сомневается, стоит ли дальше расспрашивать или нет.       — У тёти Ангелины. — Отвечает Соловьёва.       Взгляд у Аньки бегающий, но решительный. Хотя скорее она делает вид, чем на самом деле уверена в том, о чём сейчас вдруг подумала.       — Почему ты спросила? — Искренне удивляется Макаров, округлив глаза. — Не помню, когда последний раз у них был. Я её видел, наверное, когда заходил к бабушке Агнии поздравить с 8 марта. Тогда же и заходили и тётя Ангелина, и тётя Амалия, даже Ася вроде была. — Чуть наморщив лоб, вспоминает парень о визите в гости к своим родственникам с маминой стороны.       Тётя Ангелина и тётя Амалия — младшая и средняя сёстры его матери, а Ася — его двоюродная сестра, дочь тёти Ангелины и ровесница Ани, ей тоже недавно исполнилось 17. С родственниками со стороны матери он видится гораздо реже, чем с отцовскими, и почти не общается с двоюродными сёстрами и братьями, а если точнее, то совсем не общается. Анька, будучи только троюродной, всегда казалась гораздо роднее, чем они, а порой и ближе, чем капризная Арина, с которой так тяжело сохранять мир — и это несмотря на то, что они родные и у них один отец.       Наверное, так неправильно думать, но ведь это правда. Да и сам Лёша не особо интересен своим родственникам, чтобы его упрекать в отсутствии с ними каких-либо родственных отношений. Конечно, он любит бабушку и дедушку, с ними отношения гораздо теплее, но чаще всего для остальных он просто невидимка. Да собственно, удивляться нечему — это ведь мамина родня, а сама мама уже много лет живёт в другой стране и воспитывает другого ребёнка, его сводную сестру, и ей тоже до него особого дела нет. Это должно быть жутко обидным, но Лёша уже смирился.       — Я знаю, что твоя тётка занимается гаданиями и не только. — Быстро выпаливает Анька, словно боясь передумать.       Глаза у Макарова лезут на лоб, и от неожиданности он даже прокомментировать не может услышанное.       — Я слышала, что ещё она делает привороты… — Более заговорщическим тоном продолжает Соловьёва, и теперь уже её взгляд откровенно любопытный, а глаза хитрые-хитрые.       Макаров наконец понимает, куда она клонит. И осознание того, куда заводят мысли несчастную влюблённую девчонку, ему не нравится. И не только не нравится, а откровенно пугает. Что задумала эта дурочка? Разве не понимает, что это не выход? Какой ещё приворот? И как можно в двадцать первом веке верить в такие вещи? Приворот… да у этого бабника полгорода таких влюблённых дурочек, как Анька. И неужели ни одной из них не пришла в голову такая же идея? А девушки могут быть весьма изобретательными, когда касается парней и способов им понравиться. И тем не менее, Стрелецкий не только не выбрал себе какую-то одну, а наоборот привык сбегать от каждой, кто хоть как-то дала понять, что он интересен не только как сексуальный партнёр. Ну, вернее почти от каждой… все знают, что его соседка — бывшая одноклассница Леры Танька Медведева — в него давно влюблена, включая самого Стрелецкого, но это ему не мешает с ней спать, когда нет на вечер других вариантов. И неужели ни одна, включая Таньку, не попыталась? Конечно, вряд ли Ангелина будет наводить привороты и порчи на двоюродного брата, кем ей приходится Матвей, но мало ли в городе других умелиц? Пффф… на дворе 21 век, но гадания, привороты, порчи, заговоры и другая подобная ерунда всегда будут пользоваться спросом у женщин, и популярность тёти Ангелины у женской половины их города это подтверждает.       Макаров с укором смотрел на сестру, но Соловьёва не только не стушевалась под его тяжёлым взглядом, а ещё больше воодушевилась и только что ладошки не потирала, как злодейка из мультфильма.       — Анют, это плохая идея. — Попытался осадить девчонку Лёша, хмурясь как грозовая туча.       — Ты не можешь мне запретить. — Анька посмотрела с вызовом, задирая подбородок.       Лёше вновь стало жаль сестру, он вздохнул и отвернулся в сторону, а затем покачал головой. Действительно, запретить он не может. Да и стала бы она его слушать? Но делать приворот на Стрелецкого… звучит как жуткий, средневековый бред. Или он просто ничего не понимает в жизни и личных отношениях. Что, к сожалению, тоже правда.       — Не могу. — Согласился парень, подавляя раздражение и проводя по складке на лбу пальцем. — Но я тебе сразу говорю, тётя Ангелина не будет тебе помогать. Матвей — её двоюродный брат, как и для моей матери, и она не станет что-то делать против него. Насколько я знаю, у них хорошие отношения, и…       — А я не буду говорить, на кого приворот. Что я, по-твоему, совсем глупая и не понимаю, что она даже слушать не станет, если я скажу, кто мне нравится? — Анька обиженно поджала губы и сложила на груди руки в категоричной манере, всем своим видом показывая, что походу взывать к здравому смыслу и пытаться переубеждать уже бесполезно. — И я не буду просить её наводить приворот. Я попрошу подсказать мне способ приворожить парня и сделаю это сама.       Девушка решительно посмотрела на брата, и тот тяжело вздохнул. Вот и что ты будешь делать с этой девчонкой? До чего же могут зайти в своих идеях коварные девушки, когда стремятся завоевать парня! Причём любыми способами… Аньку коварной сложно назвать, скорее отчаявшейся и несчастной. И Макарову искренне её жаль. Но вот поддерживать подобные идеи…       — Ань, ты, конечно, делай, что хочешь, но я тебе сказал: это плохая идея. Ты влюбилась совершенно не в того парня и делаешь глупости, причём не в первый раз. — Решительно ответил Лёша, невольно напоминая об истории осени, о которой она ему рассказала недавно, когда они сидели у речки. — И ты ещё пожалеешь об этом. — Он ткнул пальцем в её сторону и сурово нахмурил брови, будто всё ещё пытался до неё достучаться. Анька в ответ ещё выше воинственно задрала подбородок и сузила глаза, всем своим видом выражая, что это бессмысленно. — А ещё эти ваши привороты не работают. — Упрямо продолжил Макаров, начиная всерьёз раздражаться этим разговором.       Он встал и походил по кабинету, раздражённо дёргая плечами. Вот и что за глупая девчонка? Приворот собралась делать… боже… до чего ещё дойдёт она в своих идеях обратить на себя его внимание?       Тогда как сам Стрелецкий и не смотрит в её сторону, и она это видит. Он теперь мечтает затащить в постель его, Макарова, другую тётку, вон как пялится на Алину, даже не пытаясь это скрыть. Конечно, шансов у него ноль целых, шиш десятых, только это не говорит о том, что Стрелецкий не будет пытаться. Он не привык к отказам и ещё наверняка доведёт Алину до белого каления в попытках добраться до её тела.       — Вот и посмотрим! — Со злостью выдохнула упрямая Соловьёва, сжимая кулачки. — И вообще, ты ничего не…       Она замолкла на полуслове, когда услышала в коридоре знакомые голоса. Лёша тоже остановился и посмотрел на дверь. Анька вытянула шею и едва ли не сползла со стула, напрягая слух… Макаров узнал голоса и поморщился. Вот только их тут не хватало. Занесла нелёгкая…       — Ещё глоток, и мы гори-и-и-им, на раз-два-три-и-и! — Дружно пропели голоса его коллег, почти идеально попадая в такт. — Потом не жди и не тоскуй… — Продолжил голос Стрелецкого в одиночку. — Гори огнём твой третий Рим… лови мой ритм! — Подхватил более звонкий и мягкий голос Нестеровой. — Танцуй, танцуй, танцуй, танцуй, танцуй, танцу-у-у-уй! — Пропели они вдвоём, длинно протянув последнее «танцуй».       Лёша обречённо вздохнул. Сплин… они этим концертом за неделю всей редакции все уши прожужжали. Ну сколько можно, а?       — Боже мой, не могу дождаться! — Лера, кажется, даже в ладоши хлопнула. — Я не была на концертах больше года, да вот как начала писать диплом в прошлом году… потом тоже было не до того. Мне аж не верится!       — Да ладно, ты просто радуешься, что тебе удалось уговорить своего Алонсо поехать с нами. — Рассмеялся Матвей. — Чем ты его замотивировала, мне интересно? — Ехидно продолжил он после небольшой паузы. — Хотя не говори, я итак знаю твою фантазию…              Анька навострила уши, а Лёша хмыкнул. Ничего нового. Эти двое друг друга стоят, поэтому у них такое идеальное взаимопонимание. И шутки соответствующие.       — Стрелецкий! — Возмутилась Лера, по всей видимости, ударив его по плечу, судя по характерному звуку. — Не все такие извращенцы, как ты!       — Не все, — не стал спорить тот, продолжая насмехаться, — но мы-то с тобой знаем, что ты одна из нас…       Макаров поперхнулся, Анька против воли хихикнула, а Лера громко фыркнула за дверью.       — Не суди по себе! — Отмахнулась коллега Алексея. — И я его не уговаривала, а просто предложила поехать с нами, а он согласился.       — Ну-ну. — С сомнением хмыкнул Матвей, а затем помолчал. — Я слышал про ваши посиделки от Тараса. — Более спокойно заметил он.       Аня с любопытством прислушивалась к их разговору. Пока он не перешёл на более опасные темы — подумалось Лёше, которому, в отличие от неё, не было интересно, о чём говорят эти двое, в разной степени надоевших ему родственников. И какого чёрта они пришли поболтать в крыло, где находится его кабинет?! Надоело сидеть в кабинете Нестеровой? Так вышли бы на улицу, всё равно они оба туда ходят курить!       — Хоть посмотрю на него лично и пойму, чем же он тебя так зацепил помимо подарков от Бекса. — Фыркнул парень, щёлкнув пальцами.       Аня уже знала про парня-Леры-про-которого-все-говорят и поэтому более спокойно относилась к дружбе Нестеровой со Стрелецким, хотя, безусловно, их слишком тесное общение, по её мнению, и откровенные танцы (не самые откровенные из их арсенала на самом деле) её не могли устраивать. Но теперь она видела явственную угрозу от другой тётки Лёши, и это несмотря на то, как категорично и недвусмысленно она его послала там, у теплиц, после попыток Матвея её полапать. Также она помнит, как он смотрел на Алину в том коротеньком халатике у лестницы… и даже не посмотрел в сторону самой Ани, а ведь она упала и ей было больно. Конечно, она знает, что не нравится ему. Но видеть вблизи его откровенные, жадные взгляды на другую… мягко говоря, неприятно. Да ещё на кого? На тётку Лёши! Ей ведь 37! Агата, её дочь, всего на три года младше самой Ани!       Хотя было бессмысленно себя обманывать. И Аня хорошо понимала, что в случае Алины совсем неважно, какой год рождения написан у неё в паспорте. И выглядит она как голливудская звезда, одна из секс-символов кинематографа и постоянная модель с обложек глянцевых журналов. Только вот далеко не каждая актриса или певица выглядят так молодо и так сексуально, не прибегая к услугам пластических хирургов, когда им уже за 30. И факт, что у соперницы на 20 лет старше «всё своё» и она может сводить с ума даже парней моложе неё, ещё больше уязвлял и вгонял в комплексы. Как же так выходит? Она совсем не достойна ни одного мужского восхищённого взгляда? А женщина, которой через 3 года исполнится 40 и у которой почти взрослая дочь, достойна сразу всех? Конечно, осознавать это было обидно. Аня ей не конкурентка — и это обидный и очевидный факт. Радует только то, что сама Алина настроена к Матвею враждебно. Но порой от ненависти до любви — жалкие полшага…       — Да иди ты. — Отмахнулась Лера с усмешкой и тоже помолчала. — Он тебе понравится.       Стрелецкий издал ироничный смешок.       — Я по девочкам, Лер.       — Дурак! — Воскликнула та и прыснула.       — Ладно-ладно… — Подумав, продолжил Матвей. — В его пользу говорит то, что он болеет за правильный клуб, работает в правильной газете…       «В отличие от всех нас.» — мысленно фыркнул Макаров, продолжая мысль своего родственника.       — …живёт в лучшем городе в мире и у него машина, как у Брайана О’Коннора.       Макаров закатил глаза: «опять они про Скайлайн!», Лера рассмеялась.       — Смотри, не влюбись. Я не готова им делиться даже с тобой.       — Фу, Лер! — Запротестовал тот, и рассмеялись они вместе.       А потом спустя паузу Матвей заявил:       — Ты должна дать мне её номер.       — Хрена с два, Стрелецкий. — Фыркнула Нестерова. — Давай как-нибудь сам, большой мальчик уже.       — Ну Лер! — Запротестовал Стрелецкий. — Тебе жалко что ли? — Упрекнул он подругу.       — Жалко. — Категорично отозвалась их коллега. — Узнать её номер в твоих интересах, вот и напрягись, Матюш. До этих пор тебе легко удавалось клеить девчонок, но я тебе уже говорила, что Алина — не твой уровень. — Проговорила она с таким ехидством, что даже Лёша поёжился, хотя реплика была адресована не ему. — Смирись. Или найди способ…       — Я найду способ. Ты меня знаешь. — Самоуверенно заявил Матвей. — Пожалуй, так даже интереснее…       — Мало шансов, Матюш, ма-а-а-а-ло. — Насмешливо пропела Лера в ответ.       — Ты должна в меня верить! — Искренне возмутился тот.       — Я лучше возьму попкорн и понаблюдаю. — Хихикнула она, хлопнув его по плечу.       — Ну-ну. — Недовольно протянул Матвей, и они помолчали.       Макаров хмыкнул, садясь обратно на своё место за столом. Если бы не Анька, он бы тоже посчитал, что даже забавно понаблюдать за попытками его двоюродного дядьки подкатить к Алине шары. Но к сожалению, надо поддерживать влюблённую в него девчонку, которая от отчаяния способна почти на любые глупости, и по возможности постараться её от них отговорить… и с попкорном у экрана уже не посмотришь эту разворачивавшуюся на их глазах комедию.       Аня смотрела на дверь со смесью отчаяния и злости, не зная, то ли ненавидеть смеющуюся над Матвеем язву-Нестерову, то ли благодарить за то, что та не стремится ему помогать в попытках подобраться к тётке Лёши. Последнюю, впрочем, ненавидеть ей уже ничего не мешало…       — Ты же собираешься в школу на последний звонок? — Вдруг спросил Матвей, и Аня вздрогнула.       Это то же, что она спросила у Лёши. Но ему-то зачем надо в школу? Ах да… у него же племянница, вспомнила девушка про Адриану.       — Собираюсь. — Ответила Лера и почему-то недовольно. — Мама, отчим и Лёша, конечно же, пойдут к Арине, она же у нас принцесска. — Ядовито процедила она, коверкая слова.       Макаров испустил раздражённый вдох. Вот опять Арина ей житья не даёт, да что ты будешь делать!       — Лер… — С сочувственными нотками протянул Матвей.       — Что Лер? — Раздражённо отозвалась та. — Мы с Женей пойдём к Вике, должен же хоть кто-то в этой семье помнить, что у них не единственная дочь. — Со злой категоричностью заявила Нестерова, которая всегда бесилась из-за Арины — и Макаров это знал и без её недовольного тона.       — Ты и его уговорила пойти? — Удивился Стрелецкий, а вместе с ним и Лёша.       И что этому парню делать на школьной линейке по окончанию года? Другой вопрос, может, и он когда-то учился в этой же школе? Насколько понял Макаров, он вроде бы местный. Вернее, был им когда-то. Наверное.       — Я его не уговаривала, он сам предложил пойти вместе. — Недовольно фыркнула Лера в ответ. — К тому же Вику он уже видел, когда забрал меня от мамы, а она вышла проводить.       — А по-моему, ты уже вьёшь из него верёвки. — Рассмеялся Стрелецкий, и Лёша в душе с ним согласился.       — Дурак… — Только вздохнула та, подавив смешок, а спустя паузу добавила, и даже через стенку и дверь было слышно подозрение в её голосе. — Судя по твоей физиономии, ты не просто так меня об этом спросил и явно что-то уже задумал.       Лёша, даже не пытаясь делать вид, что он принялся за работу, подумал также. Прийти в школу на последний звонок для него — это повод лишний раз показаться Алине на глаза и раздражать её своим навязчивым вниманием?       Аня тоже притихла и только напрягала слух, в свою очередь не пытаясь делать вид, что она не подслушивает и ей неинтересны чужие разговоры. А уж особенно когда дело касается того-самого.       — Почему я должен был что-то задумать? — Матвей весьма умело изобразил удивление. — Ты же знаешь, что я с Аделиной и Игорем пойду к Адри, она же моя племянница… — Игорь — это муж его сестры и отец Адрианы, Лёша лишь шапочно был с ним знаком.       Ой, лукавишь ты, Стрелецкий, как пить дать лукавишь. Адриана ли ему интересна в этот раз и поздравление любимой племяшки с окончанием учебного года? Или?.. Лера, видимо, подумала о том же, судя по её скептичному смешку.       — Не заговаривай мне зубы, Матюш. — Отмахнулась Нестерова. — Хочешь воспользоваться шансом Алине помозолить глаза? — Она фыркнула, Матвей цокнул языком.       — Почему бы и да? — Самодовольно отозвался тот, подтвердив их общие догадки. — Подойдём к Агате поздороваться, ну и…       Лера звонко рассмеялась, прервав закадычного друга.       — И вот увидишь, она обойдёт всех нас стороной и дождётся, когда ты уйдёшь!       Лёша фыркнул себе под нос, снова соглашаясь со сводной сестрой. Так легко до Алины не добраться, это очевидно даже ему. Алина из принципа может вообще оставить детей и уехать, сославшись на дела.       — Я хочу, чтобы она привыкла к моему присутствию. — Задумчиво ответил Матвей. — Пусть она сейчас меня посылает, но когда-то ей придётся со мной поговорить. Вот тут-то я и включу своё сражающее наповал обаяние, и она не устоит…       Судя по самовольному тону первого-бабника-на-деревне, он улыбался и явно был в себе безоговорочно уверен.       — Мечтай! — Леру, впрочем, это не убедило, и она только посмеялась над его планами. — Как Барселона мечтает о трофее Лиги чемпионов.       Она фыркнула, Макаров закатил глаза. Как же достали фанаты Реала, от которых уже деваться некуда, как и от их насмешек в сторону Барселоны…       — Как это ни смешно, Лер, но один кубок Лиги чемпионов у Барсы есть. — Со смехом отозвался Стрелецкий. — Так что даже сирые и убогие иногда побеждают. А мы с тобой знаем, что среди Бланкос неудачников нет…       Та рассмеялась.       — Я возьму свои слова назад, если она с тобой заговорит.       — Вот увидишь, она ещё сама будет добиваться моего внимания.       — Мечтай…       Они посмеялись и помолчали. Лёша думал, что для них обоих это что-то вроде увлекательной игры. Точнее для Стрелецкого. В которой цель — развести на секс его тётку любой ценой. Конечно, способы её достижения могут быть сложными и разнообразными, но в итоге-то… а для Леры это чрезвычайно забавное зрелище и способ по-дружески потроллить Матвея вне зависимости от того, получится у него или нет.       И в другой ситуации Макарову было бы глубоко плевать и на цель, и на средства, и на самих участников игры. Но Аньку вот по-человечески жалко. Им смешно, а девчонка страдает.       Он перевёл на неё сочувственный взгляд… та ответила взглядом несчастной, бездомной дворняги, оставленной в ливень на улице. Да ещё приворот собралась на него делать… дурная!       — А ещё после последнего звонка мы собираемся на выходные поехать за город на базу. — Как ни в чём не бывало, резко сменил тему Стрелецкий спустя паузу, после которой показалось, что они ушли.       — С родителями? Или Аделина с Игорем тоже поедут? — Уточнила Лера.       Анька тоже навострила уши и сильно наморщила лоб. По её лицу Лёша уже увидел, что она переваривает информацию и явно о чём-то раздумывает, а это всегда не к добру…       — И они тоже. — Ответил Матвей. — Они вдвоём, Богдан с Варей, мелкие, я и мама. У отца не получается поехать с нами, его отправили в командировку почти на месяц… — С сожалением продолжил парень, Макаров только вздохнул. Это точно не к добру, чует его задница сердце. — Ну, с этими парочками всё понятно, им нужен повод отдохнуть и побыть вдвоём. — Хмыкнул Стрелецкий, продолжая. — А мама будет следить за мелкими. Я должен был жить в домике с папой, но раз его не будет… — Его тон стал откровенно заговорщическим, и он многозначительно замолчал, хотя уже и без продолжения всё было понятно.       Лера прыснула, насмешливо цокнув языком.       — Не продолжай, всё с тобой понятно, Стрелецкий. — Хмыкнула девушка и, по всей видимости, первой направилась в сторону их крыла. — Я бы удивилась, если бы думал о чём-то другом…       — А почему я должен упускать возможность развлечься с какой-нибудь милашкой, если сам боженька велел мне это и отправил отца в командировку? — Резонно отвечал Матвей ей вслед со свойственной ему самодовольной интонацией, которая порядком бесила некоторых окружающих, на которых его «сражающее наповал обаяние» не действовало.       Послышался звук закрывающегося окна, а следом шаги в ту же сторону, куда ушла Лера. Макаров запоздало догадался, что они, по всей видимости, не только поболтать сюда приходили, а покурить, по своим причинам не соизволив выйти на улицу. По его лицу скользнула тень недовольства. Не могли у себя в крыле покурить? У них тоже есть окна вообще-то.       — Ты не меняешься… — Развеселилась Нестерова, и их удаляющиеся шаги звучали уже на выходе из коридора, а голоса затихали.       — И не собираюсь. — Самоуверенно отвечал Матвей. — Я же лучший, а лучшим меняться ни к чему, только портить…       Та рассмеялась, они ушли к себе. Где-то в их крыле хлопнула дверь…       Лёша вздохнул и посмотрел на Аньку. Вопреки его опасениям увидеть её истерику, слёзы и даже попытки догнать Стрелецкого и устроить ему сцену ревности на глазах у их коллег, та сидела смирно, нервно допивала остывший кофе и судя по её мордашке, усиленно о чём-то думала.       Лёша всерьёз напрягся, чувствуя, как дело пахнет керосином. Если женщина в любом возрасте притихла и усиленно о чём-то размышляет, значит, 100% строит коварные планы по захвату мира. А зная Аньку, можно предположить на те же 100%, что она и его захочет в эти планы втянуть, это хорошим точно не кончится и с большой вероятностью он, Макаров, останется ещё и виноват, помогая ей…       И верно. Чуйка Алексея не подвела.       — Я кое-что придумала. — Уверенно заявила девчонка, хитро щуря глаза.       Лёша сглотнул. Он узнал этот взгляд… смесь отчаяния, решимости и слабоумия и отваги страданий от несчастной любви порой толкает людей на абсолютно невероятные по своей глупости поступки.       — И ты мне в этом поможешь. — Категорично закончила Соловьёва и встала со своего места, потирая ладони.       Закрыв лицо ладонями, Лёша простонал. За что ему это всё?       Забегая вперёд, Макаров не ошибся в преждевременных выводах. Но если уж нельзя предотвратить неизбежное, то можно хотя бы смягчить последствия…       Можно. Только не в их случае.       Анька чмокнула брата в щёку и радостная унеслась вынашивать «захватывающие» планы на следующие выходные, а Лёша решил поработать над рубрикой в следующем номере, мрачно размышляя, что от любви явно проблем больше, чем пользы, раз уж люди на её почве готовы на любые сумасшедшие поступки.       И ведь он был прав.       Любовь приятная штука, если подумать. Только с правильным человеком, в правильном месте и времени. К сожалению, не всегда эти условия совпадают и не всегда хоть одно из них соблюдено…

***

      В день поездки на концерт я проснулась ещё до обеда, без будильника, попыток кого-либо меня разбудить по смс или звонку и желания проклинать весь белый свет и даже вполне легко встала с кровати, что случается со мной крайне редко.       Мы должны были выехать только в 7 часов, поэтому до вечера я была предоставлена самой себе. Я написала Лебедевой, узнала новости из «культурной Европы», ответила на вопрос, «что тебе привезти?» — на самом деле я затруднялась ответить, потому что то, чего мне бы хотелось, или дико дорого, или сложно найти, или уже не выпускают — как например, мои любимые духи лимитированной серии, которые теперь можно купить за бешеные деньги только у коллекционеров. Подумав, я по привычке ответила, что хочу что-то связанное с Реалом, ещё не успела отправить смс, как тут же пришло следующее от Ирки:       «Только давай без этих ваших футбольных штучек!»       Я рассмеялась. Или она так хорошо меня знает, или я настолько предсказуемая… я стёрла сообщение и написала, что хочу пачку вкусного кофе, с пометкой — настоящего кофе, а не той бурды в пакетиках, что продают у нас в магазинах, пару плиток необычного шоколада, баночку с корицей и номер газеты Marca — она обязательно должна зайти в магазин с газетами и журналами и купить мне любой выпуск, даже если это будет завалявшийся прошлогодний; хочу пролистать его от корки до корки и найти в нём фамилию Жени, в конце концов он там больше двух лет отработал.       Озадачив подругу, я с чистой совестью направилась в ванную. Пить вино среди бела дня и играться с пальчиками мне (к счастью!) не хотелось, поэтому я включила музыку, остановившись на романтичных песенках Милен Фармер, от души налила в воду пахнущую в этот раз черникой пену, намазала лицо глиняной маской и с удовольствием погрузилась в тёплую пенную воду.       Минут двадцать я позволила себе поваляться, прикрыв глаза, и даже успела задремать, как услышала, что завибрировал телефон, оставленный на раковине. Нехотя садясь в ванне, я дотянулась до полотенца и быстро обтёрла им руку, а потом увидела, что звонит сестра, и со вздохом приняла вызов.       — Привет, малышка. — Усмехнулась я в трубку, уже зная, что услышу в ответ.       — Эй, я почти на 10 сантиметров тебя выше! — Тут же запротестовала Вика, чем вызвала ещё более широкую усмешку: хоть что-то в этом мире остаётся неизменным.       — Но ты всё ещё младше меня на шесть лет. — Хмыкнула я и вытянулась обратно, стараясь, чтобы голова оказалась повыше над водой и брызги не долетели до телефона.       — Это перестанет работать, когда мне исполнится 18. — Проворчала сестра, я рассмеялась.       — Это не может перестать работать всю жизнь. — Я мысленно показала ей язык.       — Зануда. — Она цокнула языком. — Вы сегодня едете на концерт? — Она тут же сменила тему.       Я поболтала в воде свободной рукой и поднесла ладонь к лицу, вдыхая пахнущую черникой и мёдом пену, и мечтательно улыбнулась в пространство.       — О да… я так давно думаю про этот концерт, что мне не верится, что он уже сегодня.       — Завидую… — Выдохнула Вика на том конце, а я прикрыла глаза и усмехнулась.       — Да ну ладно тебе. Ты же через месяц с небольшим едешь в Орлёнок! — Напомнила я с воодушевлением. — Это веселее, чем какой-то концерт!       — Мне до сих пор не верится, Лер! — С большей радостью в голосе подхватывает сестра. — В моё последнее лето в школе я еду в самый крутой лагерь в стране!       — Ну, самым крутым он был лет двадцать-тридцать назад, — с сомнением заметила я, — но его история и традиции — это что-то! Ты знала, что мама ездила туда вожатой летом после первого курса?       — Они же тем летом только поженились? — Недоверчиво отозвалась Вика.       — Они поженились в августе, а мама там была в июне, балда. — Улыбнулась я, вспоминая мамины истории. — Мама хотела туда съездить и после второго курса, но в следующем году она уже забеременела мной и, естественно, от планов пришлось отказаться.       — Кажется, ты ей всё испортила. — Захихикала моя младшая сестра. — Я слышала, там есть музей и обсерватория, а у вожатых свой отдельный дом, почти как отель.       — Да уж, это не уровень лагерю, где была я в своё время. — Фыркнула я, вспоминая свои поездки в пионерские лагеря в школьные годы. — Но не могу пожаловаться даже на Берёзку, было весело…       Я подвигала ногами под водой, задумчиво оглядевшись по ванной и цепляя взглядом запотевшие стены. Да и почему я должна была жаловаться? Это ведь моя память о детстве, о школьных годах. Да, Берёзке до пятизвёздочного отеля где-нибудь на Ибице было далековато, но с того лета осталась масса воспоминаний, фотографий, памятных вещиц и писем от подруг, с которыми я переписывалась до самого окончания школы, а ещё шрам на запястье — так закончилась ночная вылазка с пацанами из отряда в соседнюю деревню… я фыркнула, вспоминая ту ночь. За нами до середины леса, который разделял деревню и лагерь, гнался здоровенный хаски, в темноте с перепугу показавшийся нам волком… сейчас вспоминать смешно, а десять лет назад я всерьёз успела попрощаться с жизнью, пытаясь залезть на дерево и зацепившись за мелкий сук — так и остался шрам.       — Да тебе даже никто не понравился тогда! — Раздосадовано припомнила Вика. — Это ведь так классно: дискотеки, медляки, песни у костра, сбежать ночью под носом у вожатых и… — Размечталась сестрёнка, а я же прыснула.       — Это не курортный роман, Вик. — Я легонько шлёпнула рукой по пенной воде и проводила глазами брызги. — У меня всё было более невинно, да и парни меня не интересовали. — Она с досадой цокнула языком, а я усмехнулась. — Может, кто-то и танцевал медляк, а мы с пацанами из отряды в это время искали приключения на задницы и изо всех сил старались не попасться на глаза вожатым.       — Да ну тебя. — Пренебрежительно хмыкнула сестра. — Так неинтересно. Приключения ты и дома всегда искала… — Она задумчиво выдохнула, я подумала, что она права. Мы с Тарасом без них жить не могли до самого окончания школы. — А я хочу влюбиться и чтобы у меня остались воспоминания на всю жизнь… — Она мечтательно вздохнула. — Если повезёт и он мне сильно понравится, я бы хотела не только в первый раз поцеловаться, а…       Я аж поперхнулась и едва не выронила из рук телефон, громко выругавшись.       — Блять! — Я скривила рожу. — Но я думала, что ты уже с кем-то… — Моему удивлению не было предела.       — Я бы тебе рассказала. — С обидой ответила Вика. — Ты думаешь, я тебе не доверяю?       — Я даже не подумала о недоверии. — Отозвалась я тем же удивлённым тоном. — Но некоторые вещи хочется утаить даже от самых близких. — Я пожала плечами. — Просто я думала, что у тебя уже было.       — Лер… — Виктория тяжело вздохнула, и я запоздало поняла свою ошибку. — Ты же знаешь моё отношение к парням и как они меня бесят. Какая любовь?       — Для поцелуя и даже секса необязательно влюбляться. — Усмехнулась я. — Это просто первый опыт. Не понимаю, что в этом такого особенного?       — Нет в тебе романтики, Лерка. — Фыркнула Вика. — А во-вторых, не ври. Ты говорила, что у тебя всё в первый раз было с Вадиком, а он тебе уже нравился.       — Просто так совпало. — Отмахнулась я, вновь прикрывая глаза. — Думаешь, если бы не Белов, я бы до двадцати лет так и осталась девственницей? Не он, так другой — подумаешь… — С пренебрежением добавила я, мысленно почти сразу пожалев о своих словах.       Во мне говорила обида на Белова. Но даже если это просто «первый опыт», не обесценивать же его теперь только из-за того, как плохо он закончился?              — Ты не права. — Вика, видимо, подумала о том же. — Первый раз всё равно особенный. И мне бы хотелось, чтобы это случилось в лагере. К тому же мы всё равно потом не увидимся больше, так что…       — Ты думаешь, что не захочешь продолжения? — Полюбопытствовала я.       — Какое может быть продолжение? — Удивилась сестра. — Это, как ты говоришь, просто курортный роман, да ещё в нашем возрасте… он бы итак закончился, даже если мы были бы из одного города. Это неизбежно. Много ли пар подростков остаются вместе спустя время?       Мы помолчали, я вскользь обдумывала её слова.       — Родители. — Наконец спустя паузу ответила я, проведя свободной рукой по мокрым волосам. — Они были вместе целую вечность, бабушка для папы была как вторая мать.       — Это было сто лет назад. — Вздохнула Виктория. — Сейчас такое редкость.       — Оксана и Руслан. — Продолжила я, закатив глаза. — Сестра Нины с мужем, Васька и Алёна — встречаются с последнего его года в школе, уже больше пяти лет, — загибала я пальцы, насмешливо щурясь. Вика нетерпеливо цокнула языком. — Тоже скажешь, исключения? И в ком из нас ещё нет романтики, а?       Я рассмеялась, спустя паузу она подхватила.       — Ладно, признаю твою правоту. — Не без сожаления согласилась младшая сестра. — Но это всё не про меня. Я не хочу сейчас никаких отношений, а тем более не хочу замуж и детей. — Категорично заявила она. — И никто меня не разбудит, что мне это нужно. — Продолжила она недовольным тоном, как будто я именно в этом и пыталась её убедить.       — Да кто тебя замуж-то гонит? — Удивилась я, а потом зевнула. — Я говорила, что иногда даже у курортных романов бывают продолжения, и…       — Не у меня. — Отрезала сестра, и я пожала плечами.       — Ну нет так нет. — Я не стала с ней спорить. — Но на твоём месте я бы не зарекалась. — Я помолчала, подумав о своём. — После Белова я была уверена, что за всю жизнь ни в кого не влюблюсь, но сейчас…       — Он тебе настолько нравится? — Спросила сестрёнка почти с придыханием.       Я улыбнулась то ли ей, то ли своим мыслям.       — Я бы соврала, если бы стала это отрицать.       — Я думаю, тебе повезло. — Спустя паузу заметила сестра и тоже, по всей видимости улыбалась.       — Почему? — Уточнила я, сдув пену с влажных пальцев.       — Он так на тебя смотрел… — Присвистнула Вика, на мгновение заставив меня смутиться.       — Ой, ладно тебе… — Отмахнулась я, чувствуя, как краснеют щёки. — Тебе показалось.       А про себя подумала, что если уж прозорливая Вика заметила его взгляды, то между нами действительно что-то есть. Или мне просто очень хочется в это верить…       — Такое не может показаться. — Возразила она. — А вообще… — Она помолчала, будто подбирая слова. — Ты не обидишься, если я спрошу?       — Валяй. — Слегка поморщилась я. — Обычно ты не уточняешь заранее. — А я знаю её прямолинейность, почти как у меня самой.       — Тебе не кажется… что ты ему не пара? — Снова помолчав, выдала сестра. Несмотря ни на что, вопрос меня не удивил и я пожала плечами.       — Я думала об этом. — Признала я. — Но наверное, нет, не кажется. Можно сказать, что ему повезло попасть в такую семью. Но он слишком независимый и стремится в жизни устроиться сам, а не с помощью отчима и его денег. — Пояснила я, пожимая плечами. — А вот Марк…       — Его сводный брат? — С любопытством спросила Вика, переключаясь с одной темы на другую.       — Золотой ребёнок. — Усмехнулась я, садясь в воде и обняв колени второй рукой. — Вот кому реально повезло. Точнее нереально… — Испустила я смешок, глядя в стену перед собой. — Отец в списке Форбс в Испании, мать из семьи нуворишей, его дедушка и бабушка сейчас живут в Швейцарии, у них вроде заводы на Урале и сеть ресторанов в Европе, не запомнила названия… его двоюродная тётка по отцу живёт в Венеции — Женя говорил, они с Марком часто к ней ездили, поэтому он так полюбил Италию — а он хорошо знает итальянский, — рассказывала я, вспоминая его истории, — а родная тётка по матери — в Токио, у неё муж японец, только вот его фамилию я при всём желании не выговорю… — я подавила желание хихикнуть, — дядька в Сиднее, у него жена австралийка, а мать Марка живёт в Альберте, по-моему, Женя с ним и к ним в гости тоже летал, они там на лыжах катались… в Испании со снегом-то напряжёнка, особенно на Майорке. — Я усмехнулась и вновь зевнула.       После пенной горячей ванны непременно захочется спать. Но кто же упустит возможность поваляться в тёплой, пенной и ароматной водичке в субботу днём после того, как так сладко поспала и когда в коем веке никуда не надо?       — Я завидую этому парню, кем бы он ни был. — Решительно заявила Вика, и я рассмеялась.       — Да ему кто угодно позавидует. Вот у кого будет мезальянс, если, конечно, его будущая жена будет не из их круга.       Вика фыркнула.       — А можно мне за него замуж? Хотя бы фиктивно…       — Если Марк вдруг решит наведаться в гости, можешь попробовать произвести впечатление. — Я захихикала, пытаясь представить этот сериал, если вдруг сводный брат Женьки действительно решит прилететь в наше село, а моя сестра — его охмурить. — Кстати, они оба были в языковом международном лагере в Лондоне, там Женя подтянул английский, а Марк начал учить французский, у него же мать в Канаде живёт… а год назад он был в каком-то крутом лагере в Майями и помимо английского занимался сёрфингом и пляжным волейболом. Женя говорил, что он только за эти два месяца успел погулять с десятком девчонок…       — Да я даже не сомневалась. — Скептично хмыкнула сестра на том конце. — У таких, как он, всегда толпы девчонок. Он, наверное, бабник ещё хлеще Матвея…       Я хихикнула в ответ на это.       — Вроде того. А ещё Женя рассказывал, что в Венеции…       Мы поговорили ещё с полчаса, обсуждая сводных родственников моего потенциального парня (хотелось бы верить), лагерь и предстоящий концерт. А ещё я вспомнила слова Женьки о том, что Марк не знает его испанских дедушку и бабушку, потому что в прошлом произошла какая-то загадочная мутная история, после чего и его отец, и тётка перестали общаться с родителями и в семье эта тема под запретом.       «Представляешь, в доме и у нас, и у тёти Марты нет даже их фотографий, — говорил Алонсо, а я не перестала удивляться, — что такого могло произойти между родителями и детьми, что те их даже знать не хотят? Марк знает только их имена, но ни разу не видел лично. А ведь они его родные бабушка и дедушка.»       А я потом думала, что на самом деле в истории каждой семьи могут быть мутные пятна и скелеты в шкафах. Даже если кажется, что данная семья образцово-показательная… то вам только кажется, что это так. А правды могут не знать даже собственные внуки.       Да и к тому же сам Женя из-за какой-то истории обиделся на мать и даже уехал из-за этого в Россию. Вот и вопрос: что же такого она могла натворить в прошлом, из-за чего он с ней поссорился и посчитал этот поступок предательством?       Поговорив в сестрой, я наконец обмылась, смыла с лица маску и вылезла из ванной, намазалась сладко пахнущим кремом и решила пойти позавтракать — и это несмотря на то, что уже давно перевалило за полдень…       Настроение у меня ещё больше поднялось, когда я приготовила омлет с овощами и более менее сносно получились блинчики — а я никогда не умела их готовить, но видимо, сегодня кулинарный бог мне благоволит… и когда я уже приготовилась их в одиночку умять, то без предупреждения заявилась Агата — а мы все договорились встретиться во дворе за час до концерта, чтобы поехать на машине Жени или Матвея. Хотя на самом деле мне казалось, что ехать туда на Скайлайне — не лучшая идея, да и дороги у нас, мягко говоря…       Агату Алина отпустила с нами только под мой чуткий присмотр и очередное обещание, что алкоголь она пить не будет. И мне очень хотелось верить, что и сегодня обещание мы со Стрелецким сдержим, хоть и сами наверняка вернёмся с концерта порядком навеселе…       Мы ели блинчики со сгущёнкой и пили чай с молоком, потом я заела это всё бутербродами, а Агата восхищалась подарками Женьки и удивлялась, как же он мог расстаться с такими сокровищами? Я рассмеялась и ответила, что сама не знаю. Я бы ни за что не отдала вещь, ранее принадлежавшую Дэвиду, даже если бы очень любила человека, которому могла бы её подарить… а ведь мы даже не встречаемся.       Агата почти с таким же мечтательным придыханием заметила: «походу, ты ему нравишься», я привычно отмахнулась, а сама про себя размышляла, что она будет говорить, когда поймёт, что у Матвея к её матери весьма недвусмысленный интерес и недолго он будет кругами ходить, а скоро наверняка предпримет более решительные действия, чтобы залезть к ней под юбку.       Агата пришла в джинсовом комбинезоне и просторной футболке, я же решила надеть чёрную кожаную мини-юбку с низкой посадкой и короткий чёрный топ; «будет у бабок повод, чтобы в очередной раз промыть мне кости» — с ехидством думала я, от души подводя глаза жидкой подводкой, а потом накрасила веки серебристыми тенями, а губы тёмно-бордовой помадой.       Глядя, как я завязываю волосы в высокий хвост, Малиновская со смешком заметила, что я оделась как на дискотеку, но никак не на концерт, а я достала из коробки высокие кожаные ботинки на платформе и подумала, что если бы не середина мая и жара, я бы ещё надела папину кожаную куртку — и тогда мой «рокерский» образ был бы полностью завершён, а так только наполовину… юбку я затянула широким ремнём — по ширине почти как сама юбка, надела на руки кожаные браслеты и подумала, что ещё немного и можно самой выйти на сцену. Песни Аврил Лавин или Бритни я смогла бы исполнить, может не идеально, но кому какое дело, когда я соберу на себя взгляды всех парней в зале? А уж в этой юбке, ммм…       Он больше не сможет делать вид, что не смотрит «куда не надо».       Агата добавила, что в этом топе не видно татуировку, а она была бы в тему. Топ закрывал ключицы и завязывался сзади на шее, зато открывал живот, зону декольте и спину, а этого уже было более чем достаточно.       Когда я закончила шнуровать ботинки, а Агата доела блинчики, порядком устав наблюдать за моими сборами, в дверь постучал ещё кто-то и я отправила её открывать, а сама в спальне критично разглядывала себя в зеркале на дверце шкафа, размышляя, что и на дискотеку на самом деле тоже было бы неплохо сходить. Когда последний раз мы с Иркой там были?       — Привет. — Я услышала из коридора немного удивлённый голос Жени. — Вы ещё не готовы? Нам выезжать уже скоро.       — Я давно готова, это Лерка собирается как на дискотеку. — Со смешком отвечала Агата, и я закатила глаза. — И судя по её прикиду, это тебе надо не спускать глаз с неё, а не с меня — как сказала ей моя мама.       Я фыркнула себе под нос, закрывая шкаф, и решила, что вот теперь я точно готова.       — Агата! — Картинно возмутилась я, сдерживая смех. — Что ты несёшь? — Я вышла к ним в зал, слегка пошатываясь в ботинках на высокой платформе и радуясь, что она хотя бы устойчивая. — За тобой надо следить, потому что ты ещё маленькая. — Я позволила себе ехидный смешок, прекрасно зная, что это её зацепит. — А я…       — Я уже не маленькая! — Ожидаемо огрызнулась девчонка, цокнув языком.       — Боюсь, что твоя мама так не считает. — Хмыкнула я и наконец увидела его. — Салют. — Я замерла, растерявшись под его взглядом.       — Привет. — Ответил тот порядком удивлённым тоном. А потом посмотрел в упор…              Его взгляд от явно ошарашенного стал более цепким и внимательным, он быстро оглядел меня, оценивающе посмотрел на топ, останавливаясь на груди, опустился ниже — на юбку, оглядел полностью открытые ноги, затем с заметным трудом поднялся выше и посмотрел наконец в глаза. Я осталась собой довольна, едва подавив торжествующую ухмылку и с трудом сохраняя равнодушно-вежливую мину. А потом я заметила, как на его лице мелькнуло смущение, и это было так ему не свойственно, что теперь я была готова ликовать. Он вновь опустил глаза и посмотрел мне на грудь, а затем с трудом отвёл взгляд. Я готова была завизжать. Ну и кто молодец, а?       Я молодец!       Если его взгляд и полная дезориентация моим внешним видом не означают, что сегодня ночью у меня наконец будет секс, то я могу смело уходить в монастырь.       «Не в мужской, Стрелецкий…» — с иронией также мысленно ответила я этому извращенцу, в последнее время всё чаще говорящему со мной голосом второго «я».       — Ты точно на концерт собралась? — Закончив меня разглядывать, с той же удивлённой усмешкой спросил Женя, глядя наконец в лицо, а не на всё, что ниже шеи.       Агата хихикнула, наблюдая за нашими переглядками.       — Не поверишь, я её о том же спросила…       Я пожала плечами и покрутилась на месте перед ними, мысленно почти соглашаясь с Малиновской, что я чуток перестаралась и на концерт вполне подошли бы мои обычные джинсовые шорты и футболка. Но после его жадных, внимательных взглядов, которые он явно контролировал с большим трудом, разве я жалею?       Да нефига!       Oops, I did it again!       На самом Жене были надеты серые спортивные штаны, белая водолазка и чёрная футболка с черепом поверх — я видела в журнале, примерно так выглядел кто-то из парней популярного бойз-бенда, а ещё сам Джастин Тимберлейк, только вместо водолазки на нём была джинсовая куртка.       А так ведь и не скажешь, что перед нами сын испанского миллиардера. Если только приёмный… каламбур.       Я облизала губы, постаравшись сделать это как можно более естественно, и посмотрела на часы на стене. Наверно, надо уже выйти на улицу и уже там подождать Матвея с сестрой и Адрианой. Ой, точно, подумала я мельком, этот точно будет пялиться, даже жаль, что я не вырядилась так на работу… правда, и шеф бы стебал, но я думаю, оно бы того стоило. Я хмыкнула и первой пошла к двери, на ходу обернувшись:       — Ну вы идёте или как? Кстати, мы сегодня на чём? — Уже в подъезде я послала Жене вопросительный взгляд, выгибая бровь. — Я бы на твоём месте сегодня побыла пассажиром. У Матвея есть права, но он тоже будет пить. У Аделины…       Тот ответил пожиманием плеч, как будто ему всё равно, и я тоже решила, что пожалуй, без разницы, на чём мы туда доедем. Главное, что за рулём буду не я и могу с чистой совестью выпить.       Напротив подъезда я увидела красную Тойоту Стрелецкого, а потом показались и они сами — Матвей, Аделина в джинсовом сарафане и лёгких плетёных босоножках на ремешках и Адриана в спортивных чёрных шортах и ярко-жёлтой футболке с Пикачу; при виде Адри Женя почему-то поморщился, но в тот момент я не придала этому значения, первой подходя поздороваться.       — Салют. — Я улыбнулась девчонкам, а затем ожидаемо поймала на себе поражённый взгляд Матюши.       Не хотелось бы хвастаться, но это действительно было предсказуемо… и не будь рядом остальных, наверное, я бы позволила себе его как следует подразнить, но в окружении ребят придётся отказать себе в таком удовольствии. Что ж.       Аделина и Адриана сейчас казались ещё более похожими, чем обычно. Даже не знай их лично — не перепутаешь, что перед тобой мама с дочкой. У Адри волосы заплетены в две косички, на концах которых смешные бантики с какими-то зверушками. И её незамысловатая причёска делает черты лица совсем детскими. Глаза девчушки блестят, она улыбается какой-то шутке Агаты, и в этот момент на ещё немного пухлых щеках показываются милые ямочки. Так и не скажешь, что ей вот-вот исполнится 12. Мне кажется, я уже в этом возрасте выглядела куда старше, да и не похожа я была на такое милое создание, особенно когда научилась давать сдачи за каждое кривое слово в мой адрес… у Аделины вместо косичек хвостики, ресницы совсем немного накрашены тушью, а на губах на солнце едва заметен бледно-розовый блеск. И она тоже совсем не выглядит на свои 31. Разве скажешь сходу, что перед тобой взрослая женщина, у которой дочь-подросток?       На самом деле Аделина тоже похожа на их с Матвеем мать. Только черты её лица мягче, взгляд не такой дерзкий и уверенный, губы она красит не ярко-красной помадой и в глазах нет этого хитрого, вечно подозрительного выражения, которое можно часто увидеть у тёти Тони. В этом плане тётя Тоня сильно походит на сестру — Агнию Степановну, бабушку Лёши. Только та смотрит не так внимательно и прямо, более кокетливо улыбается и по её лицу никогда не угадаешь, о чём она на самом деле думает — даром, что прирождённая актриса и всю жизнь работает в театре.       А вот Матюша внешне пошёл в отца, хотя, стоит признать, что тот тоже весьма видный и всё ещё привлекательный мужчина для своих лет. Иногда мне приходила в голову забавная мысль: Матвей рядом с девочками своего семейства выглядит как Кен рядом Барби, вот уж кому повезло с генетикой — так повезло. Интересно, как будут выглядеть его собственные дети? Если он, конечно, надумает их завести…       Агата ещё что-то сказала, и явно что-то смешное — потому что первым я услышала звонкий смех Адрианы, а потом девчонки отошли в сторонку пошушукаться о своём, обнявшись как давние подружки.       А вот Матвей смотрел на меня, едва не открыв рот, и его взгляд как забавлял, так порядком доставлял одновременно. Было трудно сохранять равнодушное выражение лица и вежливо улыбаться, когда на меня смотрят так… как?       Да так, будто он готов затащить меня в ближайшие кусты или в машину на заднее сиденье, когда отойдёт от шока. После которого его глаза похотливо заблестели, а я лишь слегка ехидно прищурилась, снова делая вид, что ничего не замечаю.       Потом, видимо, Стрелецкий наконец заметил, что я вышла не одна, а за моей спиной всё ещё стоит Женя (интересно было бы посмотреть на выражение его лица в этот момент), и захлопнул челюсть. Аделина весело усмехнулась нам всем, а потом послала брату выразительный взгляд и толкнула его локтем в бок, и тот не без труда отвёл взгляд от моих голых ног в сторону.       Я подавила желание расхохотаться. Ну а что? Что там Ирка говорила? Смотреть можно — трогать нельзя? Вот и у нас так со Стрелецким давно заведено.       Смотреть можно, даже нужно. Трогать нельзя. Именно так.       — Привет, ребята. — Аделина приветливо улыбнулась нам и бросила косой взгляд на радостно болтающих о чём-то своём девчонок. — Жду не дождусь этого концерта всю неделю… — Она улыбнулась более широко и склонила голову набок, посмотрев на нас с любопытством, и задержалась взглядом на мне — точнее на моём внешнем виде. — Шикарно выглядишь, Лер.       — Спасибо. — Хмыкнула я, сильно постаравшись, чтобы мой голос звучал ровно, а не так, будто я вконец зазналась. — И ты…       Но она, походу, не услышала окончание фразы, которое я благополучно проглотила.       — Вон парни аж дар речи потеряли. — Пошутила девушка, а затем они рассмеялись уже втроём. Агата и Адри тоже наконец подошли к нам.       Я поперхнулась, Матвей наконец отмер и посмотрел на сестру сердито, а та задорно подмигнула ему.       — Ой, да ладно тебе… — Отмахнулась я, решив поскромничать.       — Неправда. — Вставил слово и Стрелецкий, закатив для эффекта глаза. Ага, конечно, так я и поверила… — На кого я тут буду смотреть? Мы ещё на работе друг другу надоели. — Он, видимо, тоже решил свести всё на прикол.       Надо сказать, в этот момент я была ему благодарна…       — Вот именно. — Фыркнула я, скривив губы в похожей, как у него, насмешливой ухмылке. — Глаза бы мои тебя не видели ещё век.       Девчонки дружно захихикали, Женя хмыкнул за моей спиной и первым протянул ему руку, чтобы поздороваться.       — Это вот так у вас общаются с коллегами? — Усмехнулся он, когда Матвей вновь натянул на красивую мордашку безразличное выражение и пожал в ответ ему руку. — Занятно.       — Если видишь коллег вне работы и они мозолят тебе глаза, то да. — Хитро усмехнулся Стрелецкий, бросив на меня быстрый взгляд. — Ты хочешь сказать, что у вас в Испании бы обиделись на подобные фразы?       — У испанцев прекрасное отношение к юмору, но он у них весьма своеобразный. — Пожал плечами Алонсо. — Так что допускаю, что скорее обиделся бы кто-то из вас, если бы они решили пошутить.       — Вот оно что. — Задумчиво отреагировал Матвей, а я подавила смешок.       — Ты просто не знаешь моих друзей. Пообщавшись с ними так долго, просто невозможно обижаться на какие-либо подколы в принципе. — Посмеиваясь, прокомментировала я.       «Лишь бы Стрелецкий не ляпнул что-то про самого Женьку. Тарас оказался более адекватным, что на самом деле НЕ странно. А этот… не уверена».       Я бросила в его сторону подозрительный взгляд.       — А ты не знаешь моего брата. — Ухмыльнулся Женя мне в ответ. — Марк — это отдельный вид специфических особей, после жизни с ним под одной крышей у меня давно выработался стойкий иммунитет на любого рода выходки и шутки.       Мы рассмеялись.       — Да что вы знаете о выходках? — Подхватила Аделина, посмотрев на нас по очереди. — Мой брат, — она бросила выразительный взгляд на Матвея, — и Богдан, это наш двоюродный брат, — пояснила она для Жени, — на даче у дяди заложили кирпичами дверь в доме изнутри, а на окнах стояли решётки и по-другому выйти на улицу было нельзя.       Я расхохоталась, девки подхватили. Хотя все уже знали эту историю, но было смешно, как в первый услышанный раз.       — Откуда там были кирпичи? — Озадаченно уточнил Женя, пару раз моргнув.       — Дачу только строили, «коробка» была готова, ещё даже стены не были отштукатурены. — Пояснила Аделина с весёлым смешком. — Внутри ещё оставались кирпичи, вроде бы ещё оставалось стену между комнатами заложить.       — И эти гении заложили проход в дом? — Хмыкнула я, давясь смехом. — Чтоб не идти на контрольную по математике? — Я перевела насмешливый взгляд на Матвея и снова расхохоталась. Да, мы с Тарасом не додумались бы до такого…       — Да! — Прыснула и Аделина. — У Матвея на носу была контрольная, а у него с математичкой были плохие отношения, а Богдана третировала биологичка. Он пытался симулировать простуду — но его мама ему не поверила, вот они и сговорились, чтобы на даче забаррикадироваться внутри и не пойти в школу.       — И почему я до такого не додумалась? — С наигранным сожалением посетовала Агата. — Папа тоже собрался строить дачу, но когда он построит хотя бы «коробку», мы с братом уже школу закончим.       Мы снова дружно расхохотались, а больше, наверное, над выражением её расстроенной мордашки.       — Марку и сочинять ничего было не нужно. — Фыркнул Женя. — Он просто ставил отца перед фактом, что сегодня в школу не пойдёт. Тот иногда писал записки для учителей, но в основном он просто прогуливал, когда хотел, и ему всё сходило с рук.       — Завидую. — Присвистнула Агата.       — Я тоже. — Хихикнула Адри. — Вот бы прогуливать школу, когда хочешь, и чтоб за это не ругали… ой. — Она посмотрела на мать и виновато захлопала глазками. — Ну то есть я не буду так делать, мам, но мне завидно.       — Да кто ж об этом не мечтал, когда учился? — С присущим ей пониманием развела руками Аделина. — Но способы прогулять у некоторых, конечно, были своеобразные.       Она усмехнулась и ласково потрепала Матвея по волосам, а тот состроил жалостливую рожицу, а потом вдруг дотянулся и чмокнул её в щёку.       — Зато ты у нас была примерной ученицей. И не скучно вам таким жилось? — Покачал он головой со скептичным смешком.       — Нет. — Рассмеялась Аделина, а я умилилась, глядя на них. — И проблем меньше было, чем у вас.       Наверное, примерно так мы бы общались с братом, если бы он был все эти годы рядом.       — Но в школу, я так понимаю, вы всё равно пошли? — Уточнил Женя, с иронией выгнув бровь.       — Конечно, пошли. — Ответила вместо брата Аделина. — Долго что ли разобрать сложенные друг на друга кирпичи?       Мы снова рассмеялись. Женя фыркнул в ответ на это.       — И я умудрился получить за контрольную четыре. — Хохотнул Матвей. — Но Богдану тогда ещё больше досталось, она ему в конечном итоге за четверть влепила трояк. Мне повезло больше…       — Так мы на чём всё-таки едем? — Уточнила я, отсмеявшись.       Матвей и Женя переглянулись, почти одинаково пожимая плечами.       — Я так понимаю, что пить будут все, кто старше восемнадцати. — Хмыкнула я, глядя на них. — Значит…       — У меня с собой права, и пить я не буду. — Неуверенно отозвалась Аделина, обернувшись и поглядев сначала на машину Матвея, потом на Женькин Скайлайн. — Если только чуть-чуть… — Последнее она добавила почти шёпотом.       — Ладно. — Почти равнодушно ответил Женя, повертев в руке ключи. — Значит, когда поедем назад, за руль сядешь ты.       Он легонько хлопнул её по плечу и первым направился к машине. Матвей посмотрел ему вслед слегка озадаченно и спрятал ключи от Тойоты в карман.       Я тоже посмотрела в спину Жени удивлённо. Вот это беспечность… я доверяю Аделине, т.к. знаю её почти столько же лет, как и самого Стрелецкого, но я не знаю, как она водит. А он, видя её в первый раз, так легко доверяет ей вести свою машину? Странные у него понятия доверия к людям, если честно. И только на том основании, что она взяла с собой права и не будет пить алкоголь?       Пожимая плечами, я направилась следом, а за нами потянулись и остальные. Было немного сомнительно, что мы все влезем в Женькин Скайлайн, который вовсе не выглядел как вместительный семейный минивэн, но всё-таки нам это удалось. Я с некоторой досадой проводила взглядом Матвея, который бесцеремонно влез на моё место впереди, но потом подумала, что сесть сзади с девочками тоже будет неплохо. То ли я недооценила размеры Скайлайна, но ли мы вчетвером настолько худые, то мы уместились на заднем сидении практически без проблем, а над сиденьем даже поместился мой рюкзак, аккуратная плетёная — в тон босоножкам — сумочка Аделины и пакет Агаты, в которой она положила бутылку с минералкой, пару яблок и ещё какие-то свои мелочи.       — Как тебе повезло попасть работать в Марку? Там, наверное, весь штат за Реал болеет? — Когда мы поехали, Матвей, сидя теперь рядом с Женькой завёл, конечно, разговор про футбол.       — В семье не без урода, Матюш. — Усмехнулась я, поймав его косой взгляд — он явно тоже подумал про Макарова. — Его брат болеет за Атлетико. Думаешь, все в Марке такие «правильные»?       Мы рассмеялись.       — Не может целый штат газеты болеть за один клуб. — Посмеиваясь, отвечал Женя, следя за дорогой. — Но большинство да, болеют за Реал. Меня это всегда радовало. В день матчей такое единство… не передать словами.       — Завидуем. — Вздохнула Агата, тоже посмотрев на парней. — У нас в классе далеко не все вообще любят футбол. Спроси у них про Роналдо или Рауля — они даже не поймут, кто это такие.       — В Испании тоже не все поголовно любят футбол. — Усмехнулся Алонсо, на удивление точно знающий, куда ехать. Он так хорошо помнит дорогу в любой город в России? Ух ты… — Но всё-таки к спорту там особое отношение. Фишка в том, что Россия огромная страна, но в футбол тут играют плохо. Испания маленькая, но многие их клубы на слуху, они играют в Еврокубках, выигрывают трофеи, в их составах крутые игроки, а сборная — стабильно один из лидеров на любом турнире и так далее. Поэтому логично, что там любят футбол очень многие и культура боления совсем на другом уровне.       Мы слушали с заметным интересом. Для каждого из нас, кроме, разве что, Аделины, футбол значил многое, даже Адриана пару раз с любопытством стрельнула глазками. А уж когда речь заходила про Реал и Испанию… ууу… держите нас семеро.       — Ты во многих городах был на футболе? Где тебе ещё понравилось помимо Мадрида? — С любопытством спросила Агата.       — Мне много где понравилось, но больше всего в Бильбао — в стране басков на стадионе совершенно невероятная атмосфера… — Отвечал Женя, не отрываясь от дороги. — И у нас на Майорке, но наверно, потому что я слишком привык к стадиону и клубу, мы с братом и отчимом часто там бывали с самого моего переезда… и ещё, конечно, мне очень нравится в Италии, но я и в целом очень люблю эту страну. А ещё мне понравилось в Манчестере. В первый раз я там побывал где-то лет семь назад, и тогда…       В общем, о том, что этот парень кому-то может не понравиться, можно было не переживать от слова совсем. Я это поняла ещё стоя у подъезда, а спустя полчаса поездки в этом убедилась окончательно. Женя определённо умеет располагать к себе людей. А вкупе к тому, что он болеет за Реал и так много знает про клуб и футбол в целом, бывал в разных странах и в его голове целый кладезь знаний и воспоминаний… он становится практически своим в доску едва ли не с момента знакомства.       Поглядывая на него искоса, я слушала его истории в пол уха и размышляла: мне это нравится? Или то, с какой лёгкостью он находит точки соприкосновения с любыми людьми, настораживает? И стоит ли начать ревновать?..       Последняя мысль насмешила, и я расслабилась. Просто признаем наконец, что он идеальный и не стоит искать в нём подвох. Ищи-не ищи… всё равно не найдёшь. Может, он храпит по ночам или раздражающе жуёт? Хотя… мы же вместе уже столько раз ели, и ничего подобного я не заметила. А храп я готова ему как-нибудь простить, что ж. И то я сомневаюсь, что он так делает…       — Ты вроде закончил Королевскую академию изящных искусств? — Вдруг спросила Аделина, уставшая слушать о футболе ещё и сейчас.       Да уж, два футбольных фаната в доме — горе семье… а нет, три или даже четыре. Их с Матвеем отец тоже любит футбол и болеет за Динамо, а Игорь, муж Аделины, любит Локомотив и Баварию. Ещё немного, и Алсу с Адрианой подсадят… в такой семье футбол можно только ненавидеть или любить, но никак не оставаться к нему равнодушным.       Я усмехнулась своим мыслям.       — И твоя специализация — телевидение и фотография? — Продолжила девушка с заметным любопытством. — А всё-таки кем тебе больше нравилось работать, фотографом или оператором?       — Интересный вопрос. — Кажется, удивился даже сам Женя. — Для меня фотограф — очень творческая профессия, возможность самовыражения и видения сферы, — в данном случае спортивной, — изнутри, возможность общения с людьми и взгляда на них с другой стороны — порой с такой, с какой они сами себя не видят. — Спокойно говорил он с лёгкой усмешкой, глядя на дорогу.       Аделина и девочки слушали, приоткрыв рот. Я же слушала в пол уха и пялилась в окно — на пейзажи, которые видела много раз. В этом городе я уже была и на концертах, и там живёт пара моих университетских подруг, к которым и в прошлом году я пару раз ездила в гости, и даже просто погулять мы не так давно ездили туда с Викой и Оксаной. Уже вечерело, на улицы опускались сумерки и становилось прохладнее, солнце почти село, но ещё отражалось в стёклах лобового стекла красноватыми лучами. Сзади же было почти темно — тонированные стёкла хорошо справлялись со своей задачей и почти не пропускали яркий свет и солнечные лучи.       Мимо проносились знакомые места. Пара заброшенных заводов, сад, где когда-то в молодости на практике от университета работали и бабушка с дедушкой, а позже и мама, база отдыха у речки, где часто можно увидеть много машин и сидящих рыбаков с удочками… ближе к городу можно было заметить строящиеся многоэтажки — тут собираются построить загородный семейный посёлок, а чуть дальше от стройки видны ряды совсем молодых деревьев, которые высадили только в прошлом году — говорят, что там будет парк. И вообще, приятно видеть, когда города облагораживают и когда они становятся больше. Хотя, наверное, последнее не совсем хорошо, но я всегда хотела пожить в большом городе… и атмосфера маленького, спокойного провинциального городишки в сравнении с шумным мегаполисом может порядком надоесть.       — А оператор… — Продолжил Алонсо, но Аделина вдруг перебила.       — А тебе нравится работать с техникой? — Спросила девушка, сверкнув любопытными глазами. — Конечно, у тебя и камера куда более мощная, и кадры получаются лучше, чем на обычном фотоаппарате. — Посетовала она, пожимая плечами. — Хотя несколько лет назад мама мне подарила полупрофессиональную «зеркалку», но…       — Конечно, уровень и качество снимков зависят от фотоаппарата. — Ответил Женя, на светофоре повертев головой по сторонам — мы уже почти въехали в город. — Но крутая техника ничего не значит, если у фотографа руки кривые и отсутствует свой внутренний взгляд на мир, на людей. — Он усмехнулся. — Фотограф это почти как художник, а они видят мир совсем иначе. Не поможет дорогущий фотоаппарат, если человек поверхностно смотрит на окружение.       — Я это понимаю. — Слегка удивлённо отозвалась Аделина, склонив голову набок. — Но всё-таки надеюсь когда-нибудь подержать в руках и более крутой фотоаппарат. И вообще…       — Ты хочешь быть фотографом? — Женя повернул к ней голову, тоже немного удивлённо выгнув бровь. — А кто тогда ты по профессии? — Спросил он с любопытством, возвращаясь к дороге, когда загорелся зелёный.       — Я кондитер по образованию. — Рассмеялась девушка, махнув рукой. — Совсем не то, чего бы мне хотелось от жизни на самом деле.       — Но готовить десерты, особенно эти вот многоярусные красивые торты — тоже очень творческая работа. — Женя усмехнулся, пожимая плечами. — У меня приятель в Мадриде работает в кофейне, он готовит такие изумительные сливочные пирожные, что пока я учился в академии, готов был каждое утро ездить на другой конец города ради них. — Он рассмеялся. — А ещё…       — Вот теперь и мы захотели эти твои пирожные. — Вздохнула Адри, поглядев на парня так жалостливо, что теперь рассмеялись все. — И торт в несколько этажей. Я видела такой в одной кулинарной программе!       — Или свадебный торт Джей Ло, — с энтузиазмом подхватила Агата, — я видела в журнале. И стоит небось целое состояние… — Завистливо присвистнула девчонка, а я встрепенулась и повернула к ней голову.       — Ты говорила, что никогда не выйдешь замуж, тогда какой тебе свадебный торт, а? — Шутливо я подколола её, пихнув локтем в бок.       — Эй! — Принялась возмущаться Агата. — Я…       Теперь её перебил Матвей, вклиниваясь в разговор.       — Ну, я тоже никогда не женюсь, но почему я не могу хотеть поесть торт на свадьбе у кого-то другого? — Он пожал плечами, а я вспомнила про наш спор и мне стало смешно.       — Не зарекайся, Матюша. Ой не зарекайся… — Ехидно вставила я, скрестив на груди руки.       — Конечно, дядя Матвей когда-то женится, это он сейчас так говорит, что не хочет. — Самоуверенно сказала Адриана, вздёрнув подбородок.       Они переглянулись с Агатой и захихикали. Но Стрелецкий не услышал. Он поймал мой взгляд в зеркале заднего вида и наши глаза встретились. Меня так и подмывало присоединиться к девчонкам и продолжить его подъёбывать, но я вовремя прикусила язык — не хватало ещё, чтобы он при Жене и мелких рассказал всем про наш глупый спор… видимо, тот подумал о том же, поэтому только насмешливо сузил глаза и воздержался, насколько это было возможно, зная его характер.       — А что, у тебя есть кандидатура на примете? — Едко спросил он, адресуя вопрос мне.       — Да, — ответила Адри, покосилась на меня, но тут же прикусила язычок.       Агата смерила её удивлённым взглядом.       — Да? — Спросила она подружку, та хихикнула и даже Аделина улыбнулась против воли.       — Девочки, у нас тут не брачное агентство. — Хмыкнула она и послала своему братцу сочувственный взгляд, а потом посмотрела на Адри. — Сейчас 21 век и люди не спешат заводить семью, если не хотят.       Она пожала плечами, а Женя, слушавший нас с долей любопытства и насмешки, усмехнулся.       — В Испании тоже так думают. Там теперь увеличился возрастной порог вступающих в брак и детей тоже не торопятся заводить. Так что в принципе ты прав, дружище. — Он похлопал Матвея по плечу, а тот поперхнулся смешком и был вынужден только кивнуть и отвернуться в окно, явно не без труда сдерживаясь от язвительных комментариев в мой адрес.       — Не прав. — Поспорила Адри, недовольно глядя на парней.       — Прав. — Согласилась Агата, победоносно глядя на всех нас.       Мы обменялись смешками.       — Зачем нужна семья, когда нужно строить карьеру? — Отчеканила Агата, категорично сложив на груди руки.       — И жить в своё удовольствие. — Поддержал Стрелецкий, послав ей одобрительную ухмылку.       — Сложно спорить. — Пожал плечами Женя, глядя то на на дорогу, то на спидометр на панели. — Брак — это прежде всего ответственность и защита интересов семьи, особенно если ты мужчина. — Выражение его лица стало задумчивым. — А уже потом свои собственные интересы и амбиции. На мой взгляд, тут сложно соблюдать баланс, всегда придётся выбирать.       Аделина посмотрела на него с уважением. Я же пыталась отогнать дурацкие сейчас мысли: что я думаю про его взгляды и что вызывают его слова? Досаду? Но я же итак не мечтаю затащить его в ЗАГС, а глупый спор со Стрелецким и мои мысли об этом — это так, по приколу… да и сама я не считаю, что я готова к такому серьёзному шагу в своей жизни. Какая семья в 23 года? Я только год назад защитила диплом… или мне нравится, как серьёзно и правильно он об этом говорит? Брак — это ответственность и защита интересов семьи, особенно если ты мужчина… ой ли? Многие ли парни и мужчины сейчас так считают? Да половина из них мечтает никогда не брать эту ответственность, а если взяли, то поскорее от неё сбежать.       — И ты поэтому расстался с той моделью? — Уточнил Стрелецкий, повернув к нему голову. — Хотя она ничего такая была, среди наших девушек я таких не видел. — Одобрительно и в то же время с пренебрежением продолжил он под наши возмущённые взгляды.       — Что-то вроде того. — Посмеиваясь, уклончиво ответил Женя, ловя его взгляд. — Разошлись в дальнейших планах на жизнь, если так можно сказать.       — Вот сейчас ты ни разу не прав, — первой осадила брата Аделина, вклиниваясь в разговор.       — У нас девушки бывают и красивее европеек! — Возмущённо продолжила Агата. — Например, моя мама!       Я тоже собиралась вставить ядовитый комментарий в ответ на выраженное пренебрежение русскими девушками, но на словах девчонки не сдержалась и фыркнула. Взгляд Матвея стал удивлённым, он открыл рот, чтобы ей ответить, но тут же его прикрыл и поспешил отвернуться. На его лице я успела увидеть лишь малую долю несвойственного для него смущения, что меня повеселило ещё больше.       «Что, Матюша, нечего ответить? Конечно, нечего. Не будешь так отчаянно хотеть трахнуть девушку, если она тебе не нравится внешне. — с ехидством думала я, еле сдерживая смех. — К тому же все видели, как ты на неё пялишься! Что, всё-таки некоторые из нас не хуже горячих испаночек, да, Стрелецкий?»       — Ты бы поосторожнее с выражениями, друг, — прыснул Женька, которого реакция только повеселила, — красивые девушки есть во всех странах, но я был много где и с уверенностью могу сказать, что наиболее боевые и отчаянные живут в России. Смотри, чтоб они тебя не побили, когда мы выйдем из машины. — Ухмыльнулся он и подмигнул Стрелецкому.       Тот скорчил страдальческую рожу, я мысленно согласилась с Женей, а потом поймала его взгляд в зеркале… и на какое-то мгновение потерялась. Что мелькнуло в его глазах? Одобрение? Восхищение? Затаённый восторг? Или?..       К своей досаде, я почувствовала, что краснею, и поспешила отвернуться.       — Да есть тут одна сумасшедшая, которая может и в морду дать, если ей что-то не понравится. — Недовольно фыркнул Стрелецкий, посмотрев на Женьку с намёком.       Тот удивился и повернул ко мне голову.       — Лера? А с виду и не скажешь… — То ли удивился, то ли вид сделал парень.       Адри хихикнула, посмотрев на нас по очереди.       — Внешность обманчива. — Едко ответила я, поглядев на Матвея с вызовом.       Я могу не только по морде дать. И совсем не в том смысле, о чём мог бы подумать этот извращенец.       — Почему всегда удивляются, когда девчонки умеют драться? — Пожала плечами Агата. — Я с детства умею постоять за себя. А мой брат наоборот слишком мягкий. Он же и мухи не обидит. И приходится за него вступаться мне… не стоять же на месте, когда брата обижают. — Она произнесла это настолько невозмутимо, что Женя, кажется, удивился ещё больше.       — Ты умница. — Неожиданно похвалила Аделина, дотянулась до неё через сидящую рядом дочь и погладила по голове. — Конечно, нужно вступаться за близких людей, если это требуется. Просто не стоит бросаться в драку без необходимости.       — Если они нарываются, то стоит. — Скривилась Агата. — Я бы вообще пошла в женский бокс, если бы у нас была секция для девочек. Но если уж у нас и женской футбольной секции нет, то о боксе даже мечтать не приходится, живя в нашем захолустном городишке. — С сожалением закончила девчонка, вздыхая.       — Да ты, смотрю, тоже боевая. — С одобрением хмыкнул Женя. — Бокс, футбол… в Испании с этим проще, там любят спорт и стараются дать людям как можно больше возможностей им заниматься, особенно детям. Пусть женский футбол и не популярный вид спорта, но девушки тоже им занимаются. Моя подруга Сара вот играла в университетской команде. Правда, мы не вместе учились, но…       — Завидую им. — Вздохнула Малиновская, недовольно морща лоб. — Но кто же виноват, что у кого-то родители живут в Испании, а у кого-то вот здесь. — Она сморщилась так, будто увидела перед носом кучу, мы прыснули, глядя на её раздосадованную мордашку.       — И в России можно хорошо жить. — Улыбнулась Аделина.       — Ага, как же. — Скептично отозвалась Агата.       Ну так-то да. Сложно сравнивать Мадрид и другие крупные города в Европе и наше захолустье.       — А ты кем хочешь стать? — Поинтересовался у девчонки Женя, покосившись в её сторону. — Всё-таки спортсменкой? Ты профессионально занимаешься футболом?       Мы уже проехали половину города и скоро должен был показаться концертный зал. На улице ещё было немного светло, но фонари уже горели. А ближе к центру начал кучками собираться народ, явно направляясь туда же, куда и мы.       — Профессионально заниматься мне уже поздно. — Ответила Агата, поджимая губы. — Я играю за школьную команду с парнями. — Женя ответил удивлённым взглядом. — А так я бы хотела стать тату-мастером.       — Ого. — Присвистнула явно изумлённая Адриана, округлив глаза по пять рублей. — Ты не говорила… ты умеешь рисовать?       — Умею. — Усмехнулась та, пожимая плечами. — Мне подала идею наша учительница по ИЗО. Она рассказывала, что в молодости работала в тату-салоне в Москве. И что у неё есть несколько татуировок, но мы их не видели, т.к. она всегда ходит в закрытой одежде.       — Это ты про Аллочку что ли? — Уточнил Стрелецкий, повернув голову к нам назад. — Да видел я её татушуки… — Нагло ухмыльнулся он.       — Матвей! — Предупреждающе осадила его Аделина, нахмурив брови.       — Как ты мог их видеть? — Не поняла Агата.       — Стрелецкий… — Обречённо покачала головой я.       Я слышала его истории, как он, учась в выпускном классе, всё-таки умудрился залезть под юбку к училке по ИЗО. Она старше него всего лет на 5-7, и на самом деле на неё многие парни заглядывались даже из нашей параллели. Но вот про её татуировки я не слышала.       Женька прыснул, глядя на него, а потом на нас. Конечно, он понял, о чём речь. Да даже не зная Стрелецкого и его кобелиную натуру, можно сразу догадаться, что у него на уме.       — А что я? — Фыркнул тот и отвернулся, самодовольно скалясь. — Но тату у неё классные…       — У меня тоже есть татуировка. — С усмешкой сказал Женя, вглядываясь в дорогу перед собой.       И я до сих пор её не видела… какая досада. Бррр.       — А ещё есть знакомый мастер в Мадриде, у него уже несколько своих салонов и…       — Я бы хотела посмотреть на такой салон и на мастера. — Мечтательно отозвалась Агата, закатывая глаза.       — Если будешь в Мадриде, свожу тебя к нему на экскурсию. — Рассмеялся Женя. — Хосе немного странный тип, но кажется, все мастера и художники немного того… но забавный. Мне нравится с ним разговаривать. Он всё уговаривает меня набить ещё одну тату, но я пока сопротивляюсь. — Он снова рассмеялся, Агата смотрела на него с жалостливым выражением лица.       А потом она вдруг посмотрела на меня.       — У Леры же тоже есть тату.       — Да? — Опять удивился Женя и посмотрел слегка ошарашенно в зеркало заднего вида.       Он нашёл место у тротуара недалеко от концертного зала и остановился там. Я посмотрела на часики на руке у Аделины и убедилась, что мы ещё не опаздываем и приехали даже немного раньше.       — Странно. Я не видел…       Зря он это сказал. И поняла это я довольно быстро…       — Как не видел? — Совершенно искренне удивилась девчонка, поглядев на нас обоих несколько растерянно. — Я думала, вы… — Она замялась. — Ну это…       Агата смутилась и замолчала. Стрелецкий — напротив — заржал и послал мне максимально издевательский взгляд, говорящий без слов всё, что он обо мне думает. Я поперхнулась воздухом и мечтала провалиться сквозь это сидение. И ведь даже сказать в ответ нечего, мне на ум не пришла ни одна нормальная шутка, которая не выставила бы меня в ещё более нелепом свете…       Женя только усмехнулся. Кажется, его реально чем-то смутить было просто невозможно, как и самого Стрелецкого.       — Я привык смотреть девушкам в глаза, а на лице у неё нет татуировок. — Спокойно ответил Алонсо и подмигнул смущённой Малиновской.       Я почувствовала благодарность к нему и потрогала пылающие щёки. Агата пожала плечами и что-то неопределённо пробурчала в ответ, явно жалея, что открыла рот. Матвей с трудом сдерживался от комментариев — но зная его натуру, молчать он будет чисто из хвалёной мужской солидарности к Женьке. А в понедельник на работе я целый день буду выслушивать его шутки и подколы на тему моей личной сексуальной жизни. Точнее, отсутствии оной…       — Извини. — Шепнула мне Агата, выходя следом за мной из машины.       — Проехали. — Со скептичной усмешкой ответила я, похлопав её по спине.       За нами вышли остальные. Аделина потянулась, разминая спину после долгого сидения в одной позе. Агата достала из пакета бутылку с водой и сделала несколько глотков, а потом протянула и Адри, тоже попросившей попить. Матвей бросил на меня насмешливый взгляд, но ничего не сказал, зато обогнул машину и подошёл к Жене и принялся что-то говорить ему, активно при этом жестикулируя. Женя ответил, они первыми направились к зданию, и я услышала обрывок их разговора:       — Ты слышал про Оуэна? Как он тебе? У него Золотой мяч, но раскроется ли в Реале…       — Мне не нравятся эти слухи. Если хочешь знать моё мнение, то…       Они ушли вперёд. Я решила закурить и поэтому отошла от девчонок, доставая из кармана юбки тоненькую пачку лёгких сигарет. Меня догнала Аделина, а девчонки, принявшись болтать о своём, шли сзади.       — Ты ему точно нравишься, — с улыбкой заметила сестра Матвея, легонько хлопнув меня по спине, — и как он ответил на неловкий вопрос Агаты, я в восхищении, Лер. Голова у него тоже работает…       — Работает. — Проворчала я, затянувшись. И не только у него, я смотрю… даже Агата и та сумела меня подъебать и вогнать в краску, пусть и не желая того.       — Не обижайся на неё. — Поспешила добавить Аделина, поглядев за плечо на идущих за нами девочек. — Я не думаю, что она специально…       — Всё в порядке, Лин. — Хмыкнула я, для убедительности примирительно выставив перед собой руки. — Агата точно не станет насмехаться. В отличие от некоторых…       Последнее я добавила противным голосом, картинно закатывая глаза. Аделина рассмеялась.       — У вас с моим братом давняя любовь, я привыкла уже к вашим шуткам и обменом любезностями.       — Такая любовь, что иногда как дала бы по башке… — Недовольно фыркнула я, невольно улыбнувшись её словам и поглядев в спину идущим парням.              Перед залом уже было много народу. Также длинная очередь стояла перед кассой. Это меня удивило: ещё продают билеты? Концерт вот-вот начнётся… на афише, наклеенной на стене, чёрно-белая фотография солиста — Саши Васильева в джинсовой рубашке и брюках, сидящим за микрофоном с гитарой в руках. Я невольно улыбнулась, в груди потеплело. Я вспомнила, как купила кассету «Гранатовый альбом», втянулась, часто крутила на повторе набившую оскомину «Выхода нет» — что, кажется, стала визитной карточкой Сплин, потом захотела послушать и другие их альбомы, вновь достала старый Женькин плеер и вперемешку с его старыми кассетами и любимой им группой Кино и Цоем, всё чаще слушала в наушниках мягкий голос Васильева и его лирические напевы… а совсем недавно вышедший «Романс» и услышанный мной в первый раз, и вовсе довёл слёз. Я подумала, что напрасно среди молодёжи распространено мнение, что песни Сплин — это про хандру и депрессию, нет. Так неправильно думать. Песни Васильева гораздо глубже, а некоторые наоборот заставляют ещё больше хотеть жить. Вроде бы иногда кажется, что «выхода нет», но «сердце остановилось и дальше пошло» и «танцуй»… а танцы кого хочешь заставят хотеть жить.       — И моё сердце остановилось, моё сердце замерло… — Затянули Агата с Адри, стоя от нас чуть в сторонке.       Я огляделась. Вокруг нас стояли такие же группки ребят на вид от 14-15 лет до 30-35. В основном. Людей постарше я не разглядела, но скорее всего они тоже есть. За моей спиной компания девочек немного постарше Агаты услышала их пение и тоже подхватила. На них я увидела футболки с логотипами альбомов, фото группы и одного Саши с гитарой, а у кого-то просто с надписью и похожие разноцветные браслеты с надписью Сплин. Такие же футболки и браслеты мелькали в толпе… группа девушек и парней постарше в другой стороне, приобняв друг друга за плечи, пели другую песню, а у стоящих ко мне спиной девчонок я увидела на рюкзаках ещё и значки. Это тоже улыбнуло и напомнило школьные годы — ещё относительно недавно такие значки были очень популярны, особенно у школьников, и у некоторых все портфели были ими увешаны. Перед нами буквально в паре метрах, полубоком стояла парочка, держась за руки, и свободными руками держали небольшой баннер с надписью: «привет из Саратова, выход есть». Адриана проследила за моим взглядом и хихикнула, а девушка, поймав её взгляд, задорно подмигнула ей.       Вертя головой по сторонам и разглядывая людей, я курила и поглядывала на часы на руке у Аделины — свой рюкзак с телефоном я оставила в машине, — и перестала слушать, о чём говорят мои сегодняшние спутники. Оставалось ещё немного времени, и можно было ещё покурить, не торопясь — Матвей тоже курил, отойдя подальше, а Женя стоял между нами.       Я услышала слева от себя свист каких-то парней и обрывок фразы: «…классная задница», и не поняла: это они обо мне? Повернула голову в их сторону и тут же наткнулась на сальные взгляды группы парней, которые откровенно и бесцеремонно на меня пялились. Я усмехнулась и выгнула бровь, демонстративно выдохнула сигаретный дым в их сторону и отвернулась. В ответ услышала смешки и новые комментарии моему прикиду и некоторым частям тела, но решила их игнорировать. Лениво выдыхая новые клубы дымы, я размышляла: раздражают меня подобные особи или мне льстит мужское внимание? Наверное, где-то посредине… Вика бы непременно возмутилась подобным фразам, и она очень не любит, когда на неё так в упор пялятся. А Соня бы наверняка ещё и подошла к ним, чтобы прямо осадить — ей всего 16, но она уже считает себя феминисткой и ненавидит, когда «на женщин смотрят как на куски мяса». Где она набралась подобных выражений — без понятия, но порой её рассуждения о женщинах и отношению к нам в «мужском мире» звучат вполне здраво. Я же, как и Агата, с детства тесно общалась и дружила в основном с парнями и не сталкивалась с их пренебрежительным или ещё каким-то обидным к себе отношением, поэтому мне на такие темы сложнее рассуждать. Да, в моём прошлом остался предатель Белов, но нельзя же судить всех парней по одному изменщику, который поступил со мной подло?       Я вздрогнула, неожиданно почувствовав, как тёплая ладонь уверенно легла мне на талию, и едва не выронила сигарету. Я поймала всего лишь два его беглых взгляда — в сторону парней и в мою собственную. Он как-то хмуро посмотрел на них, прищурив глаза, а потом мазнул равнодушным взглядом по толпе вокруг. Взгляд на меня обжёг; вроде так мимолётно — он тут же отвернулся обратно к Матвею, отвечая на какой-то его вопрос, — но в нём было так много, что я на мгновение замерла. По телу моментально ударили знакомые заряды тока. Я ещё не видела, чтобы на меня он смотрел так. Дерзко, уверенно, пристально и так… по-собственнически? Я моргнула, глядя на его затылок. В этот момент Стрелецкий сказал что-то забавное, и они обменялись смешками, ладонь Жени ненавязчиво, но уверенно прошлась по спине… я снова вздрогнула и затем расслабилась, затягиваясь сигаретой. Где-то за спиной, словно в отдалении я услышала разочарованный свист парней — это вызвало ироничную усмешку.       Странное вообще чувство… говорят, что женщин сложно понять и их поведение и поступки бывают крайне непредсказуемыми. Но что я вижу на самом деле? Смотрю, как ехидно щурит глаза Стрелецкий, тоже наблюдающий и за парнями и их похабными взглядами в мою сторону — небось бы уже по кругу пустили, встреть меня одну в тёмном переходе, прости Локи… и как Женя незаметно для нас обоих встал поближе ко мне, всем своим видом демонстрируя: «занято». А на деле что? То, что мы даже не встречаемся, я готова проглотить — в конце концов я ведь после Белова и не гонюсь за отношениями и как-нибудь переживу, что я не его девушка! Ну, по крайней мере пока он не начнёт клеиться к другим… хм… но вот отсутствие насыщенной сексуальной жизни при наличии рядом настолько горячего парня, как он… и его поведение — типа да, ты мне нравишься, но я не готов тебя завалить прямо здесь, сейчас и на любой поверхности… меня раздражает. При этом я же вижу, как он на меня смотрит. И этот его жест… так уверенно приобнял за спину, опустив ладонь всего чуть-чуть пониже — типа на грани приличного. Я хмыкаю, выдыхая вишнёвый дым и переставая их слушать. И это женщин сложно понять?       — Пойдемте внутрь. Иначе через эту толпу к сцене или хотя бы в середину зала нам не пробиться. — С лёгким беспокойством говорит Аделина, поглядев на часы. — Матюш, билеты у тебя? — Тот кивает и выбрасывает бычок, а затем тянется к карману джинсов. — Доставай.       — Всё на месте. — Отзывается Стрелецкий, показательно повертев в руке чуть помятые билеты. — Обижаешь. — Улыбается он сестре, та пожимает плечами.       — Народу ого-го. — Прокомментировала Агата, повертев головой. — Что же будет, если приедет Бритни или Джастин?       — Ага, приедут они, жди. — Хихикнула Адри. — В Москву в лучшем случае. Так что мы этого не узнаем…       — Марк был на концерте Бритни, когда летал к матери в Канаду. — Хмыкнул Женя. — Умудрился не только сфотографироваться с ней и взять автограф, а ещё выпросил её номер. Непонятно только, с какой целью…       Он деланно удивлённо покачал головой, мы все прыснули.       — Собирается любовные смс ей на испанском по ночам писать? — Фыркнула я, выгнув бровь.       Девчонки рассмеялись, Матвей проворчал себе под нос: «можно и мне номерок Бритни? Уж я своего не упущу.»       Я толкнула его локтем в бок, давясь смехом. Ну вот куда тебе до Бритни, придурок?       Мы двинулись к залу, пробираясь через толпу и то и дело сталкиваясь с группами других ребят, спешащих туда же. Матвей шёл впереди, от греха подальше сунув билеты обратно в карман, за ним мы с Женькой — он держался чуть сзади и направлял меня, по-прежнему крепко держа за талию, и я совру, если скажу, что мне это не нравилось… сзади нас шли Аделина, которая держала Адри за руку, и пристроившаяся к ним Агата, начавшая вдруг канючить, что снова захотела пить, а бутылка с водой осталась в машине. Мы, конечно, помним, что на концертах пьют вовсе не минералку, но её-то это не касается… иначе Алина нам со Стрелецким открутит бошки, а ему — так ещё и с удовольствием.       Мы показали билеты контролёру и через толпу также потянулись в зал, где, как на дискотеке, было темно и только большие прожекторы рассеивали вокруг синеватый свет, погружая зал и народ в приятный глазам полумрак… сцена пустовала, но судя по времени, это не надолго.       Я вспомнила, как ехала домой с Женькиным плеером и слушала «Романс», размазывая на щеках слёзы обиды и злости на бывшую любовь. Это было чуть больше, чем полгода после расставания с Вадиком. И мы только-только начали встречаться с Ильёй. И меня жутко бесило, что он во всём казался хуже Белова, я ненавидела или хотела ненавидеть его за предательство, запрещала себе сравнивать с бывшим парнем, но сравнивала и не в пользу нынешнего… под рукой была новая кассета Сплин, привычная пачка сигарет, пара сохранившихся наших с Беловым фотографий школьных лет и долгая поездка домой — специально уехала на короткие каникулы, соврав Илье, что обещала маме показаться на глаза. А сама весь вечер жаловалась Тарасу… Сейчас вспоминать об этом немного забавно.       Мы протиснулись в центр зала, решив не толкаться дальше — у сцены итак будет давка, а нам и тут будет нормально.       Зал быстро заполнился зрителями, мы оказались аккурат в середине — и сцену хорошо видно, и не затолкают слишком распалённые фанатки, которые теперь впереди у ограждения нетерпеливо присвистывали и слишком уж активно выказывали своё желание увидеть ребят из группы. Всех ли? Или исключительно Сашу? На самом деле их сложно не понять… могу с уверенностью сказать, что если бы рок-музыка была так же популярна в массах, как и попса, а сами музыканты — как эстрадные певцы, которые постоянно перетягивают на себя внимание прессы и фанатов, то и Васильев бы легко смог завоевать такую же популярность, как и нынешние кумиры девчонок — группа Smash!!, Дима Билан, Тимати, Андрей Губин, Рома Зверь… и другие. Ну, кто там ещё сейчас популярен? На кого др… простите, по ком вздыхает женская половина населения? Но так всегда выходило, что именно эстрадники всегда перетягивали одеяло на себя, чаще мелькая в прессе, на музыкальных фестивалях и Песне года, попадая в скандалы и на страницы журналов и так далее… а рок-музыканты как бы остаются в тени. Но впрочем, это не помешало многим из них также обрести бешеную популярность и с их песнями уйти в народ.       Вот как раз Сплин в числе таких. Покажите мне тех, кто ни разу не слышал «Выхода нет» и не видел клип? А их совместный тур с Би-2 три года назад? Да они же с Лёвой Би-2 целые залы собирали, билеты на концерты раскупали как горячие пирожки! Да ещё этот небрежный образ Васильева — длинная чёлка, футболки на пару размеров больше, толстовки с капюшоном… разве скажешь так сходу, что перед вами 35-летний мужик, а не пацан лет 20 от силы?! Ощущение, что время над ним не подвластно, да и на лицо ему сложно дать больше 25. Только вот к сожалению некоторых его фанаток, он женат… причём на своей же тёзке, что забавно.       На сцене появляются ребята из группы, и почти сразу зал взрывается аплодисментами, визгами и криками зрителей, что на мгновение аж уши закладывает! От неожиданности я умудряюсь споткнуться на своих платформах, но меня тут же подхватывают руки Жени, стоящего за спиной, я поворачиваю голову и ловлю его усмешку, а затем он наклоняется ближе и, стараясь перекричать гул толпы, говорит на несколько тонов выше:       — Ну нефига себе приём! Я миллион лет не был на концертах в России, не ожидал такого, честно говоря!       Я хмыкаю и тоже подтягиваюсь ближе к его уху:       — А ты думал, мы тут скучаем и ждём, когда в наши края заглянет кто-то из Голливуда? Пффф…       Он смотрит слегка ошарашенно и пожимает плечами, а я отворачиваюсь обратно к сцене, ощущая на талии его руки, которые он сжал чуть крепче.       А вот наконец свет прожекторов на сцене выхватывает Сашу. Зал снова принимается визжать, девчонки впереди у ограждения прыгают так, будто хотят его перескочить и выбежать на сцену… Васильев улыбается и начинает вместо приветствия петь — он часто так начинает концерты, и на самом деле это всегда очень в тему.       — Зря ты думаешь о смерти, я хочу найти письмо в пустом конверте… — Своим мягким голосом негромко начинает он, и зал тут же подхватывает уже на несколько тонов громче. — И прочесть… тебе-е-е-е-е!       Песня «интро» вызывает восторг даже у меня — это же одна из любимых песен Сплин! Феллини! Ну офигеть! Как жаль, что я так и смогла попасть в тот год на концерт Феллини-тура с Би-2.       — Зря ты думаешь о смерти, — поёт зал громче солиста, — я хочу найти письмо в пустом конверте и прочесть… — Васильев замолкает, на мгновение в зале становится тихо, он улыбается и повторяет. — И прочесть… — И зал снова взрывается дружным гулом толпы. — ТЕБЕ-Е-Е-Е-Е!       А следом толпа начинает одновременно хлопать, свистеть и улюлюкать, да так, что кажется, задрожали стёкла на широких окнах концертного зала.       — Любимая песня. — Выдохнул Матвей, стоящий сзади меня рядом с Аделиной.       Каким-то неведомым образом посреди такого шума его умудрился услышать Женя.       — Красава. — Ухмыльнулся он и протянул руку поверх головы девушки, чтобы отбить Стрелецкому «пять».       Матвей хлопнул по его ладони, и они обменялись понимающими усмешками.       — Привет всем, рад вас видеть сегодня на нашем концерте. — Спустя небольшую паузу негромко в микрофон произнёс Саша, держащий в руках гитару.       Девчонки вновь визжат, а я не могу подавить восторженную улыбку: кажется, пройдёт много лет, мы все состаримся, поседеем и потеряем вкус к жизни, а Васильев с гитарой в его бесформенных кофтах и длинной чёлкой так и останется молодым… и так и останется тем, чьи песни этот самый вкус к этой самой жизни и вызывают. Песни Сплин депрессивные? Чушь!       — Вы готовы? — Толпа визжит. — Тогда поехали!       — В одном из неснятых фильмов Федерико Феллини…       Начинался концерт с этой песни из альбома «25 кадр» 2001 года. И неудивительно… это одна из самых популярен песен Сплин. И как оказалось, любимая песня и Матвея, и Жени. Про Стрелецкого я знала, потому что он часто включал «Феллини», когда напивался, ставил трек на повтор и запрещал нам переключать. Так прошёл его день рождения в прошлом году… герой на героине, героиня на героине… кажется, эти строчки въелись в мозг всем, даже его соседям, прости Господи. Но вот про пристрастия Жени я не знала. Что я вообще о нём знаю, а? Надо будет его расспросить на досуге про всё, что ему нравится…       Толпа неистовствовала. Адреналин зашкаливал. После «Феллини» последовали песни «Время, назад!», «Бериллий» — трек из последнего альбома, «Мы сидели и курили» — из него же; мы сидели и курили, начинался новый день… звучит прям как саундтрек из жизни… хм… «Линия жизни», «Орбит без сахара» и один из популярнейших треков Сплин — «Моё сердце».       Сердце остановилось, сердце замерло… чувствуя то на талии, то на плечах горячие руки Жени, я ловила себя на мыслях, что песня тоже слишком жизненная. Вот так встретишь кого-то случайно в кинотеатре — в нашем случае на лавочке… пьяной… хм… и всё, твоя жизнь переворачивается с ног на голову.       — Моё сердце остановилось, отдышалось немного… и снова пошло! — Поёт мелодичный, обволакивающий голос Васильева со сцены под бурный восторг толпы.       А мне кажется, что так давно я не чувствовала такого опьяняющего, ослепляющего и накрывающего с головой счастья. Или это всё адреналин?.. А я ведь даже ещё не выпила!       Прозвучало ещё несколько песен из альбома этого года, а потом, когда толпа немного устала танцевать, наконец заиграла «Альтависта». Одна из лирических и нежных песен Сплин. Так был назван целый альбом 1999 года, куда она впервые и вошла. А потом вошла ещё и в альбом прошлого года, но скорее как «ремикс», потому что звучала уже по-другому, и честно говоря, понравилась гораздо больше оригинала четырёхлетней давности… После «Альтависты», как после «Романса», плакать не хотелось, но… её строчки, фигурально выражаясь, задевали самые потаённые струны души и навевали такое лирическое, немного грустное, но всё же романтическое настроение.       Поэтому для меня не стало удивительным, когда в зале над головами зрителей стали появляться зажжённые свечки — частый атрибут на концертах, особенно когда поют медляки, и зажигалки, и при первых аккордах гитары многие парочки стали медленно двигаться в такт песни, тесно обнявшись.       Я вздрогнула, когда меня снова за талию обняли тёплые руки, подняла голову и посмотрела на него слегка растерянно. Женя усмехнулся и первым сдвинулся с места, увлекая меня в танец, мне пришлось податься следом. Я отчего-то смутилась и поспешила отвернуться, спрятав лицо и пылающие щёки у него на плече, когда обхватила его за шею. Из-за высоты платформ на моих ботинках разница в росте существенно сократилась и теперь мы были совсем наравне, и это казалось немного странным — я так привыкла к его высокому росту…       — А ты знаешь, что «альтависта» на испанском означает «взгляд сверху» и пишется раздельно? — Спросил Алонсо, которому теперь не приходилось напрягать голос — в зале стало существенно тише.       Я неопределённо пожала плечами. Я никогда не задумывалась о смысле этого слова, мне просто нравилась эта песня. Хотя когда я услышала её в первый раз, я решила, что Альтависта — это созвездие. А оказалось, что и тут заложен скрытый смысл на испанском… почему в моей жизни стало его так много? Наверное, это очередной риторический вопрос… Женька рассмеялся.       — А ещё так назывался поисковик, которым мы пользовались лет десять назад. — Продолжил он с той же усмешкой, а потом сделал вид, что задумался. — Или не десять… в общем, не важно. Этот поисковик существовал ещё до Гугла, Рамблера и других. И американцы вкладывали в название как раз такой смысл — «взгляд сверху», «другая точка зрения», и…       — Именно так и называется переизданная песня в прошлогоднем альбоме — «Альтависта (другая точка зрения)», — поражённо выдохнула я, всё-таки посмотрев на него и встречаясь взглядом с его лукавыми глазами. — Откуда ты всё знаешь? — В очередной раз поразилась я, скептично выгнув бровь.       — Давно живу, крошка. — Фыркнул парень, притягивая меня ещё ближе. И чем вызвал волну приятную волну колючих мурашек…       Я хмыкнула и прикрыла глаза, вновь опустив подбородок на его плечо и обняв за шею. Давненько я не танцевала медляки. Интересно, когда и с кем был последний раз, не считая того танца с Матвеем пару недель назад? Неужто с Вадиком на той последней дискотеке в начале июня, незадолго до расставания? Забавно…       Лирические аккорды гитары и мягкий голос Васильева окутывали словно шёлковым коконом, в который хотелось завернуться. Ещё минуту назад толпа неистовствовала, пела до хрипоты и аплодировала, а адреналин зашкаливал и бил во все щели, а теперь разом стихли голоса до волны едва уловимого шёпота, народ разбился на парочки и кучки и в воздухе повисла романтика вперемешку с лёгкой толикой грусти.       — Будет гроза, молнии ждут сигнала контрабандиста… на глубине прорвётся сквозь сеть… — Бархатный голос Саши, казалось, попадает прямо в душу — из глубин его собственной, и немного затихает к концу куплета.       Но голоса стоящих впереди девчонок звонко подхватывают:       — ТВОЯ АЛЬТАВИСТА.       Над головами мелькают огоньки свечек и зажигалок, погружая зал в какой-то совсем уж неповторимый, интимный полумрак. Песня, ожившая в прошлогоднем альбоме, и голос солиста словно побуждают влюбиться ещё раз…       В кого? Во что?       В жизнь. В мир вокруг. В людей, которые наполняют жизнь смыслом. В человека, без которого прежняя жизнь кажется окрашенной лишь в тусклые краски…       Сплин о депрессии? О хандре? О вселенской тоске?       Чушь!       — Навсегда уходящее солнце замрёт в этом жарком июле… — Короткий проигрыш. — Альтависта. Альтависта…       Многие даже не поняли значение этого слова, да вряд ли много кто знал про поисковик и испанское значение фразы. Но какое это имеет значение? Да, умеет Саша сделать песню хитом. И не просто хитом из первых мест чартов — зачастую там одна попса, а в некоторых песнях смысла ноль… а хитом, ушедшим в массы и затронувших души.       Я бегло огляделась вокруг, кончиками пальцев машинально вытирая невольно выступившие слёзы. Матвей танцевал с Аделиной, а Агата с Адри, закинув руки друг другу на плечи, пританцовывали на месте чуть впереди, Агата второй рукой держала над головой зажигалку — видимо, стащила или попросила у Матвея, подумалось мне мельком. Интересно, кто и когда придумал зажигать свечки на концертах? В любом случае когда пели самые задушевные песни и медляки, зажжённые в зале огоньки выглядели очень в тему и придавали ему какую-то совсем уж душевную атмосферу.       Говорят, что на концертах Юли Савичевой под песню «Прости за любовь» некоторые особо впечатлительные девочки плачут навзрыд, а свечки над головами у зала стали традицией…       И где мои 14 лет, беззаботные школьные годы и медляки на дискотеках? Особенно когда из всей толпы парочек оказывалось всего около десятка… ты танцуешь с обнимку с самым популярным парнем параллели, а его назойливые поклонницы прожигают тебя злобными взглядами, стоя в ряд у стеночки. Я подавила усмешку, мимолётом вспоминая танцы на школьных дискотеках. Да, Белова девки мне не смогли простить до самого окончания школы. Не удивлюсь, если и его измена и та была ими подстроена. А впрочем… какое моё дело теперь?       Задумавшись и заслушавшись мелодичным Сашиным голосом, я невольно вздрагиваю, ловя на себе взгляд Жени — пристальный, с долей хитрой усмешки — как он умеет, но в то же время сейчас в его глазах столько окутывающей меня нежности, что я теряюсь и опять отворачиваюсь, пряча нос у него на шее и вдыхая знакомый запах мандарин и солнечной Испании. Даже в песне у самого русского музыканта я нахожу её отголоски… что это, если не судьба?       Песня заканчивается, и спустя маленькую пазу зал взрывается бурными аплодисментами. Люди тоже любят эту песню, рассеянно думаю я, вылавливая на сцене фигуру Васильева в просторной водолазке и гитарой. Он улыбается, говорит толпе какие-то слова, я почти не слышу, полностью отдаваясь музыке и почти падая на вставшего опять за спиной Женю, подхватывающего меня.       За «Альтавистой» последовала пара быстрых треков, а затем снова пошли медляки. «Остаёмся зимовать» — одна из моих любимых, «Романс» и «Приходи», вызвавшая у меня небывалый восторг и понимание, что кажется, такого голоса, как у Саши, я не слышала вообще ни у кого, не зря он стал таким популярным. Вроде бы эта песня вызывает лёгкую грусть, но… как можно грустить, слушая этот невероятный голос, да ещё вживую?       А «Двое не спят» и вовсе стала личным саундтреком. Слишком жизненно… слишком реалистично. Слишком яркие эмоции, которые испытываю я сама.       — А двое не спят… двое сидят у любви на игле. Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой?       Мы подпевали Саше вместе, и в этот момент мне казалось, что в этом зале находимся только мы трое и он поёт только для нас и про нас. Я не выпила ни глотка алкоголя, но было ощущение, что «колёса любви» я уже приняла и довольно давно… и такие крепкие, что мозг давно уже задурманен и я не способна соображать здраво. Ловлю затылком и спиной его обжигающие взгляды и таю мороженкой.       Бытует мнение, что Земфиру слушают, когда влюбляются. А Сплин — когда влюбляются неудачно. Пффф… враньё!       «Я искала тебя» — я бы посвятила брату. Я представила себя героиней эпичного боевика, где события происходят на улицах опасного мегаполиса — как в криминальных сериалах 90-х… бандиты, перестрелки, подпольная торговля наркотиками, попытки уйти от погони милицейских машин на оживлённой трассе и многочисленные жертвы, разборки двух преступных группировок — всё в лучших традициях жанра. И мы, вовлечённые в опасную игру, из которой можно выйти только в гроб или в тюрьму… я должна его найти и спасти, а потом ради него пожертвовать жизнью. Вот где тут про любовь?!       Ладно, не самая романтичная песня из не самого романтичного фильма…       Но разве это не правда? Будь у меня малейшая возможность и знай я, где искать, я бы купила билет на самолёт и ринулась на его поиски в тот же день. И годами, и ночами…       Как говорится… в чём сила, брат? В правде? Жаль, что я её не знаю и не знаю даже, где ты.       Но разве песни Сплин не про романтику? И это при том, что я не все знаю. Разве не пробирают до мурашек?       Где наше жаркое лето, открытое окно и раскалённая крыша в июле… кофе и сигареты — как слишком привычный атрибут жизни, особенно в последние недели. Где этот дом, куда придут, чтобы узнать, что нас нет? Где эти двое, что не спят, глотая колёса любви?.. А за окнами летняя гроза и тяжёлые капли начинающегося ливня бьют по стёклам, занося в квартиру запах мокрого асфальта и дождя, запах того самого лета… что навсегда въестся под кожу и останется в памяти.       Покажите мне хоть одну парочку в этом зале, кто в этих строчках не узнал себя. Кого они оставили равнодушными. У кого не было за всю жизнь ничего подобного…       Да боже… я уверена, что среди поклонников творчества Сплин попросту нет таких! Любить Сплин — значит, любить жизнь, друг друга и уметь тонко чувствовать! Отдам всё что угодно, но в этом зале нет ни одного равнодушного!       И почему опять слёзы по щекам? И так колотится сердце?..       Бодрый и немного стёбный «Урок географии» несколько разбавил лирическую атмосферу. А вот самую известную и популярную песню Саши оставили, как выяснилось, «на десерт».       И поэтому концерт завершался песней, которую знали абсолютно все. Конечно, речь о «Выхода нет» — бессменной песни Сплин на всех их концертах или почти на всех.       Заиграли знакомые аккорды. Порядком уставшая толпа всё же упорно и энергично покачивалась в такт, и теперь уже свечки и зажигалки были в руках почти у каждого в зале.       — И помните, ребята, выход всегда есть. Давайте споём погромче! И спасибо всем, кто пришёл сегодня сюда!       На этих словах зал дружно поднял руки и заголосил, в толпе прошла волна — как на стадионе, а охрипшие голоса продолжали подпевать…       Если честно, давно я не ощущала такого потрясающего единства. Конечно, когда мы толпой смотрим матчи «Мадрида» и орём на весь подъезд, когда наши забивают, это тоже порядком объединяет, но… мы при этом ни разу не были на стадионе — ни на гостевом матче, ни на домашнем, а когда тут поёт в унисон целый зал, это не сравнится с воплями кучки фанатов Реала у Тараса дома!       — Сколько лет прошло, всё о том же гудят провода… всё того же ждут самолёты. — Сейчас, кажется, голоса Васильева вообще не слышно — так громко и чётко поёт толпа. — Девочка с глазами из самого синего льда… тает под огнём пулемёта. Должен же растаять хоть кто-то…              Конец концерта особенно взбудоражил народ, люди, толкаясь, потянулись к сцене поближе, а кто стоял на месте, пели, подняв руки вверх, и теперь порядком загораживали обзор. Я в очередной раз порадовалась, что из желания покрасоваться обула высокие ботинки и по-прежнему хорошо видела сцену. Более низкой Агате повезло меньше — впереди встали высокие парни и теперь ей нужно было или встать на другое место, или подпрыгнуть, чтобы разглядеть сцену. Оглядевшись, я увидела, как некоторые девчонки забирались на плечи парням, с которыми пришли, и теперь возвышались над толпой. А потом и Матвей присел, чтобы Адриана смогла залезть к нему на плечи; Стрелецкий выпрямился во весь свой могучий рост, и я услышала восторженное восклицание Адри:       — Как давно меня на плечах не носили!       А следом скептичное хмыканье Аделины, стоящей теперь справа от меня:       — Ты уже большая!       Я тоже достала из кармана юбки зажигалку и чиркнула спичкой, подняв руку кверху, а второй обняла её за спину. Аделина в ответ закинула руку мне на плечо. Я мельком опустила глаза на свои ноги и подавила смешок. Даже если бы мне очень захотелось, в таком прикиде на плечи парню на заберёшься. А вот Агате повезло больше… Женька заметил её метания и попытки выглянуть из-за спин высоких парней и присел, бросив на неё выжидательный взгляд. Я удивилась, обернувшись в их сторону, и похоже, не меньше меня удивилась и сама Агата, но в следующий момент она, видимо, решила махнуть рукой на приличия и всё остальное и легко залезла к нему на плечи, а Женя также легко выпрямился — эта девчонка всегда была очень худая даже по сравнению со мной в её годы. А потом и она вытянула вверх руку, в которой оказалась зажата знакомая зажигалка…       — Скоро рассвет, выхода нет, ключ поверни и полетели… — Дружно Саше вторила толпа, напевая до боли знакомые строчки. — Нужно писать в чью-то тетрадь кровью, как в метрополитене… выхода нет. Выхода не-е-е-е-ет…       Спины коснулась ладонь стоящей слева незнакомой девушки, я повернула голову и она улыбнулась мне. Я хмыкнула, покачиваясь в такт музыке и подстраиваясь и под её ритм. Единство зала завораживало… невероятно. Столько людей разного пола и возраста, с разными интересами и образом жизни… которых объединил Сплин и песни Васильева. Это так же круто, как быть частью торсиды Лос Бланкос. Почти.       — Лишь бы мы проснулись с тобой в одной постели…       Лишь бы. И я даже знаю, когда это случится. Только пусть это не заканчивается…       «И ровно тысячу лет мы просыпаемся вместе, даже если уснули в разных местах.       Мы идём ставить кофе под Элвиса Пресли, кофе сбежал под Propellerheads, ах!»       Кому загадать такое будущее, Зубной Фее или Снегурочке?.. Идеально звучит. Только вместо Элвиса нам будет петь Сплин. И неважно, если в Испании их не знают.       Хотя постойте… как можно не знать про Сплин?       Я буду петь своим детям «Альтависту» и «Романс» вместо колыбельной. Да, точно, всё так и будет. И неважно, будет ли при этом за окном наш провинциальный городишко или огромный и красивый Мадрид.

***

      После завершения концерта нам даже удалось пробиться к ограждению у сцены и умудриться взять автограф у Саши и ещё у пары ребят из группы, и только отсутствие фотоаппарата не позволило ещё с ними сфотографироваться. Я ужасно досадовала из-за этого — у машине у Жени остался фотоаппарат, который он возит с собой, у Аделины дома полупрофессиональная зеркалка, а в нужный момент фотографировать нечем. Агата посоветовала фоткать на Женин телефон, в котором есть камера, но он только поморщился и забраковал эту идею сразу — в зале даже со светом прожекторов для съёмок с телефона слишком темно, а качество камеры не позволяет сделать более-менее чёткий снимок, который вообще можно будет разглядеть. Но билет с автографом Саши я решила убрать в ту же коробочку, куда положила и фотографию Дэвида, предматчевый вымпел с его автографом и брелок, который Женьке подарил сын Бекхэма. Такие ценные вещицы нужно бережно хранить… особенно когда у тебя есть несносная младшая сводная сестрица, которая легко может сунуть нос куда не надо.       После концерта мы решили прогуляться по парку, находящемуся немного в стороне от зала. Так же решили и десятки других зрителей, вышедших с концерта, и теперь вся эта немаленькая толпа разбрелась по территории маленького парка, заняла скамейки и несколько беседок, а кому не хватило места, те расселись прямо под деревьями на траве. Народ продолжал галдеть и бурно обсуждать прошедший концерт, группки девочек тут и там напевали прозвучавшие на концерте песни, а потом вспомнили и не прозвучавшие… выйдя из зала, народ потянулся и в круглосуточные магазинчики и ларьки за алкоголем. Какой же концерт или дискотека проходят без пива? Тем более, когда он уже закончился…       Мы сидели на одной большой скамейке и оживлённо обсуждали концерт. Точнее сидели только Аделина и Адри, а остальные полукружком стояли рядом. Я, Матвей и Женя держали в руках по банке светлой Балтики, но при этом я едва ли сделала глотков пять, а в разгар дискуссии, под шумок Агата умудрилась вытащить прямо из руки Жени его даже не открытую банку.       — Эй! — Тут же запротестовал Алонсо, выглядывая глазами воришку. — Тебе нельзя, ты ещё…       Хитрая Малиновская от греха подальше забежала за скамейку и показала ему оттуда язык.       — Только назови меня маленькой, и я тебе врежу. — Невозмутимо предупредила Агата, мы все прыснули.       — Ну нихрена себе. — Присвистнул Стрелецкий, глядя на девчонку, а потом повернулся к опешившему Женьке. — Да, чувак, наши девки и не такое могут. Я бы на твоём месте прислушался и не связывался с ней…       Тот аж поперхнулся, мы с Агатой обменялись самодовольными смешками. Я встала между парнями, опираясь на плечо Женьки, и похлопала его по спине, смерив его притворно-сочувственным взглядом.       — Как хорошо, что ты это понял, Матюш. — Я повернулась к Стрелецкому, уже не скрывая ехидной ухмылки. — Вот и я бы на твоём месте прислушалась и не связывалась с кем не нужно. А то мало ли…       Я пристально посмотрела на него, заранее зная, что он прекрасно понимает, о чём, точнее, о ком речь. Рука Жени легла на талию, и я мельком подумала, что это стало таким привычным… Матвей скептично выгнул бровь, глядя на меня, и его губы скривились в насмешливой ухмылке.       — А то кто-то проиграет спор? Боишься, Лер? Правильно, бойся… — С намёком выдохнул он мне почти на ухо, продолжая злорадно скалиться.       Я только фыркнула в ответ, закатывая глаза. Кто проиграет? Я? Да проиграть тот глупый спор с его женитьбой до 30 лет куда больше шансов, чем этот. Напугал ежа голой жопой…       — Выкуси. — Хмыкнула я и отвернулась.       — О ком вы говорите? — Нахмурилась Агата, уже открывшая банку и сделавшая из неё несколько глотков.       Я посмотрела на неё с долей досады. От гнева Алины меня спасёт только то, что она разрешила ей остаться у меня, потому что мы вернёмся поздно и ещё потому что сама Агата очень об этом просила. Видимо, по этой причине и просила… и почему я не удивлена?       — Да, на кого вы намекаете? И уже не в первый раз. — Подала голос и Аделина, поглядев заинтересованно сначала на Матвея, потом на меня.       — Дядя Матвей? — Позвала Адри, с любопытством стрельнувшая глазками в его сторону.       — Что? — Тот моргнул, хлопая ресницами, а я мельком подумала: это он на ходу пытается из себя идиота состроить? Или он реально растерялся?       Интересно… что ты будешь говорить Агате, когда она догадается, к кому ты шары хочешь подкатить? А, Стрелецкий?       — Колись. — Уверенно потребовала Адриана, глядя на дядьку. — Кого ты уже нашёл себе?       — Вы себе даже не представляете… — Не сдержалась от едкого комментария я, щуря глаза.       Матвей послал мне злой взгляд, и я невинно захлопала ресницами, выставляя перед собой руки:       — Молчу, молчу!       — Так нечестно. — Недовольно фыркнула Агата, усаживаясь на спинку скамейки с другой её стороны в пол оборота, чтобы лучше нас видеть. — Почему про парня Леры все знали, а про девушку, которая нравится тебе, знает только Лера? Что за секреты у вас?       Я выдохнула, посмотрев на девчонку с досадой: блять! Почему мои друзья вечно треплют языками и говорят вслух совершенно не то, что нужно?! Какой он мне парень, а? И даже если мне очень хочется, то…       — Что? — Малиновская выгнула бровь, глядя на моё сердитое выражение лица, но на её мордашке я не увидела ни капли раскаяния. — Что я не так сказала?       Я постучала кулаком себе по лбу, а затем и вовсе накрыла его ладонью, изображая рука-лицо — жест из какого-то фильма, ставший популярным в интернете месяца два назад, иногда буквально означающий «испанский стыд». Испанский… стыд… Прости Господи. Стрелецкий заржал, Адри тоже захихикала, Аделина улыбалась слишком уж понимающе, но от комментариев воздержалась — хвала Асгарду, хоть кто-то молчит, когда это нужно… я же была готова провалиться сквозь асфальт. Вот кто её за язык дёргал?! Второй раз за вечер меня позорит! В её оправдание только то, что ей 14, да и то это откровенно слабый аргумент, прямо скажем так.       Я сердито смотрела на всю компанию, глядя на их переглядки и смешки, на моё удивление Женя снова проявил навыки дипломата и недюжинное, по всей видимости, терпение и только хмыкнул, а потом как бы ободряюще провёл ладонью мне по спине и привлёк к себе. Желание провалиться сквозь землю, впрочем, меньше не стало…       Я повернула к нему голову и с досадой закусила губу, подбирая слова. «Я ничего такого им не говорила!» — мысленно оправдывалась я, надеясь, что он не подумает, что я ещё более поехавшая, чем он мог подозревать ранее. Женя едва заметно покачал головой, усмехнулся и посмотрел на остальных.       — Почему всех так интересует чужая личная жизнь? — С лёгкой иронией поинтересовался Алонсо, и я в очередной раз поразилась его адекватности и терпению. Такое вообще бывает хоть в ком-нибудь?       — Потому что это интересно. — Тут же отозвалась Адри, с детским нетерпением оглядывая всех нас. — И потому что у дяди Матвея было много девушек, об этом все знают, и поэтому если ему кто-то понравился, он должен сам нам об этом рассказать. — Категорично заявила племяшка упомянутого дяди, по-детски вытянув губы.       Женька не удержался от смешка, мы с Агатой захохотали, она едва не разлила на себя пиво. Вот это слава у Матюши! Даже родная племянница и та прекрасно осведомлена о его похождениях! Да уж… в сравнении с его репутацией, сплетни про мою личную жизнь и «парня» звучат далеко не так захватывающе.       — Адриана! — В то же время, поражённо выдохнула Аделина, округлив глаза на дочь. — Что ты такое говоришь? И почему это дядя, — она покосилась на раздосадованного такой рекламой братца, — должен всем рассказать? Личная жизнь — на то и личная, что касается только его! Ты когда это у меня стала сплетницей?       Я подавилась смешком, а потом услышала хихиканье Агаты. Да ладно вам… все мы «не такие», пока не коснётся личной жизни кого-то из знакомых, друзей или родственников и вот тебе уже позарез нужно знать подробности. И не надо тут говорить про женское любопытство и любовь к сплетням! Уж как в первые пару недель меня достали подколами и расспросами Аксёнов и Стрелецкий… так ни одна из девчонок не совала свой любопытный нос в чужие дела с таким же рвением! Ни Ирка, ни Окс, ни Вика, ни даже любопытная до сплетен Олеська на работе! Эти же двое побили все рекорды.       — Мама. — Картинно вздохнула Адри, и я прыснула. — Он должен нам рассказать, потому что мы его семья, а семья имеет право знать всё-всё!       Да, девчонка сейчас точь-в-точь походит на двоюродную бабушку-актрису. Ещё бы театрально всплеснула руками и чуть побольше драмы в хитрых глазищах — и перед вами точно будущая артистка!       — Не ожидал я от тебя, Адри, такой подставы. — Буркнул Стрелецкий.       Женька вернул ему сочувственную усмешку и через меня похлопал его по плечу.       — Ты обязан ей рассказать, дружище. — Подмигнул ему Алонсо.       — Да! — Подхватила молчавшая до этого Агата. — Нам тоже интересно. Про кого вы постоянно шепчетесь? И о каком споре речь?       Упс. Уже и про наш спор просочилось в народ… Я поймала выразительный взгляд Матвея, красноречиво выражающий без слов всё, что он об этом думает.       — А что я? Я не дура, чтобы о таком кому-то трепаться. — Пренебрежительно фыркнула я, покрутив пальцев у виска.       «Тем более, что об одном споре никогда не должен узнать Женя. Это не в моих интересах. Так что выкручивайся, Матюша, сам.» — мысленно съехидничала я, едва сдерживаясь от подъёбки.       — Расскажи мне. — Задумчиво попросил Женя, будто прочитав мои мысли. Я поперхнулась.       — Я тебе потом расскажу. — Отмахнулась я, а потом невольно посмотрела на Агату, слушавшую нас с будничным любопытством и потягивающую пиво из полупустой банки.       Женя заметил мой взгляд и посмотрел туда же, а потом удивлённо на меня. Я постаралась незаметно для остальных покачать головой. Он прищурился, а потом кивнул, будто соглашаясь. Наш короткий обмен мимикой длился от силы несколько секунд, но незамеченным не остался.       — Почему вы на меня так смотрите? — В лоб спросила Агата, заметив наши взгляды в её сторону.       — Мы не на тебя смотрели. — Отмахнулась я, повернувшись к Матвею с едва заметной ехидной ухмылкой. — Просто нам тоже любопытно, на кого в этот раз положил глаз дядя Матвей. — Я подмигнула Адри, поймав её взгляд. — А наш спор вообще о другом. — Для убедительности соврала я, надеясь, что про «тот самый» спор Женьке мне никогда даже врать не придётся и я отделаюсь рассказом про второй — напрямую связанный с Алиной.       — Да? — Недоверчиво выгнула бровь Адри. — Опять у вас секреты, так неинтересно.       Я рассмеялась.       — Секреты на то и секреты, что о них никто не знает. Да, Мэттью? — Хмыкнула я, вспомнив, как его в университете называли друзья и как к нему недавно обратилась Маринка.       — Да. — Буркнул Матвей, тоже порядком уставший от попыток сунуть нос в его частную жизнь. (Да ладно?!) — Я тебе обязательно расскажу, кто мне нравится, но когда-нибудь позже. — Попытался улыбнуться он племяшке в своей обезоруживающей манере.       — Ловлю на слове. — Недовольно фыркнула мелкая в ответ.       — Адриана… — Вздохнула её мать, но всё же улыбнулась.       Я тоже не без облегчения вздохнула и подумала, что хоть в этот раз пронесло. Хотя судя по тому, как недовольно скривилась Агата, обещание рассказать одной Адри про «ту, кто нравится» и позже, её не устроило. Я подумала, что в нашем случае лучше оставаться в неведении и гадать, чем узнать правду… которая окажется уже не столь интригующей и приятной для самой Агаты.       — Почему ты опять смотришь на мою футболку? — Вдруг спросила Адриана, посмотрев на замершего за моей спиной Женьку.       — Что? — Он вздрогнул и посмотрел в ответ непонимающе.       — Я видела, не отпирайся. — Категоричным тоном продолжила Адри под любопытные взгляды остальных. — И почему ты так морщишься?       Я повернула голову, выгнув бровь. Женя попытался слиться, пожал плечами и буркнул в ответ что-то невразумительное, но мне тоже стало любопытно.       — Ему не нравится Пикачу? — С усмешкой предположила Агата, тоже смотревшая в нашу сторону.       Я удивилась, подавившись смешком от её догадки. А причём тут Пикачу? Потом медленно посмотрела на Адри и затем на ярко-жёлтую футболку с популярным героем из мультика… так-так.       — Почему? — Спросила Адри.       — Нет. — Буркнул Алонсо с досадой, которую уже не получилось скрыть. — Я вообще мимо смотрел, и…       — Неа, не мимо. — Теперь вставила слово и я, едва сдерживая смех. — Я тоже видела. Чем тебе не угодил Пикачу? Ты что, не смотрел покемонов и не собирал фишки?       Адриана хихикнула. Фишки с покемонами и ставшие популярными наклейки из жвачки «хубба-бубба» собирали все кому ни лень. И кому лень тоже. Просто, по мнению 11-летней девчонки, немного странно было спрашивать это у взрослого парня.       — Да причём тут вообще покемоны? Что вы ко мне пристали? — Развёл руками Женька, морща лоб. — Фишки собирал мой брат. Когда они стали популярны, я уже учился в академии и мне такое было неинтересно. — Он пожал плечами и попытался натянуть на лицо равнодушное выражение, которому я, впрочем, не поверила.                    — Я видела… — Вновь начала Адри, но я её невольно перебила.       — Тебе не нравится Пикачу. — Я подозрительно прищурила глаза, поглядев сначала на футболку Адрианы, а затем вновь на него. — Почему? Колись. — Потребовала я.       Женька растерялся, а остальные подавились смехом. Его недовольный вид и попытки придумать убедительное объяснение выглядели комично.       — Да с чего ты взяла?.. — Начал он.       Я не выдержала и уронила голову ему на плечо, зайдясь от смеха. Он машинально продолжал меня обнимать, скользя тёплой ладонью по голой спине. Почему-то такая нелюбовь к милому жёлтому покемону из мультика казалась жуткой забавной. Но я ещё выясню, в чём тут дело…       — Пика-пика! — Смешно протянула Адриана, пародируя звонкий голосок героя мультфильма.       — Пикачу… — Состроив жалобную мордашку, грустно вторила ей развеселившаяся Агата.       Я даже вспомнила пару серий мультика, где точь-в-точь также жалобно произносил сам Пикачу, а в некоторых моментах он даже плакал. Например, когда думал, что Эш — главный герой — погиб. Вот и как после такого можно не любить столь милое создание?       — Очень смешно. — Женька мрачно выдохнул, уже трижды жалея, что спалился.       Девчонки звонко рассмеялись, Матвей и Аделина смотрели сочувственно.       — Я выбираю тебя… — Поддержала мелких я, вспоминая культовую фразу из мультика.       Как у Сейлормун кодовая фраза — «лунная призма, дай мне силу», так и у покемонов. «Имя покемона, я выбираю тебя». Но до меня тут же дошло, что я сейчас ляпнула в шутку…       — Ой. — Я смутилась и замолкла, что вызвало новую волну смеха ребят.       — Да не «ой»… — Фыркнул Матвей, глядя на нас.       — Если повторишь ещё раз, я тебе прощу ваши приколы про Пикачу. — С иронией усмехнулся Алонсо, невозмутимо поглядев сначала на них, потом на меня.       Я поперхнулась на полуслове. Он так шутит?!       — Повторить что? — Прикинулась я дурочкой. — И вообще, что значит «я тебе прощу ваши приколы»?! — Я решила перевести тему и возмутилась. — То есть начали они, а прощать надо меня?       — Жизнь несправедлива. — Философски прокомментировал Стрелецкий, доставая сигарету из немного примятой пачки.       Адриана захихикала. Женя невозмутимо пожал плечами, как бы соглашаясь с предыдущим оратором.       — Зато тебе не надо думать, как его называть. — Вставила свои пять копеек и Агата.       Она выбросила пустую банку из-под пива в урну, перелезла через спинку и плюхнулась на скамейку рядом с Адрианой. Я посмотрела на неё непонимающе.       — Что? Ну эти все «зайки», «котики», «солнышки», «лапочки» уже надоели и звучат тошнотворно, — как ни в чём не бывало продолжила Малиновская, морща носик, — а вот Пикачу…       Я бросила на неё злобный взгляд, но потом хихикнула против воли. Возможно, она выразила дельную мысль…       — Ахаха, Агата, пять баллов! — Заржал Стрелецкий, едва не давясь сигаретой. — Прости, брат. — Извиняюще улыбнулся он Женьке, а потом снова заржал. — До такого прозвища даже мы с Богданом бы не додумались!       — А что, это мысль… — Задумчиво отозвалась я, бросив косой взгляд в сторону Малиновской.       — Только попробуй! — Запротестовал Алонсо.       Вся компания вновь покатилась со смеху.       — Марк, засранец, итак достал, а… — Начал он, но я уже услышала самое важное.       — Так, значит, это Марк придумал? Интересно… — Ухмыльнулась я, в момент забыв всё остальное. — Но я так и не поняла, причём тут Пикачу. Вы любили этот мультик? Но знаешь, пожалуй, я это запомню. — Решила я, загадочно улыбаясь. — Пикачу по крайней мере милый. Мне кажется, года три назад мама дарила Арине такую игрушку, но она её потеряла. И неудивительно… — Я закатила глаза, не замечая его негодующие взгляды.       — Я тебе это припомню. — С намёком пообещал Женька мне на ухо и легонько похлопал по спине. А потом усмехнулся, глядя на веселящихся девчонок. — Сестра в детстве меня называла лисёнком. — Я посмотрела на него удивлённо, в памяти зашевелилось какое-то воспоминание, но оно снова было не на поверхности, а копаться в памяти сейчас не хотелось. — Лет до десяти волосы у меня были слегка рыжие, и это было хотя бы понятно. Но Марк придумал этого Пикачу. Какое он ко мне отношение имеет? — Он непонимающе нахмурил брови.       — Мы в универе Аксёнова называли Странником, он мечтал путешествовать и всегда был за любой движ, лишь бы не сидеть на месте… Влада — Кэпом, но тут никакой интриги, он четыре года был капитаном команды. — Усмехаясь, поддержал тему Матвей, придерживая сигарету между пальцев. — Женёк был Жаном, а я Мэттью. По такому же принципу пацаны обозвали младшего Пономаренко Николя. Это брат Влада. — Зачем-то уточнил Стрелецкий для Аделины, хотя она, похоже, итак помнит его друзей. — А Ванда была Бродягой. С её образом жизни самое то…       — Пономаренко? — Вдруг наморщил лоб Женя. — Кажется, я знал когда-то одного парня с такой фамилией. Но возможно, это кто-то другой…       — Скорее всего. — Пожал плечами Матвей. — Фамилия распространённая. Они оба сейчас в Питере живут, вряд ли ты их знаешь.       — А Ванду ты давно видел? — Поинтересовалась Аделина, задумчиво поглядев на брата. — Жива ли вообще… — С лёгким беспокойством продолжила девушка.       — А кто её знает? — Выдохнул Матвей сигаретный дым, ставя свою банку на скамейку. — Я не удивлюсь, если когда-то услышу, что её нет в живых. Бродяга и есть… Есению, её сестру, мы называли Леди. Они совсем не похожи, и образы соответствовали. — Усмехнулся он.       — Я знал одну девушку с таким именем, она приезжала в Мадрид к своим друзьям байкерам. — Вставил Женя, вспоминая. — Кажется, у неё друзья и знакомые были во всех странах и городах. — Хмыкнул он. — Но она показалась мне слишком отчаянной… как бы это не сгубило её.       — Это точно наша Ванда. — Уверенно заявил Матвей, вновь затягиваясь. — Не удивлён, что даже ты её знаешь. Она никогда не остаётся на одном месте и всегда где-то катается. И парень её такой же…       — Ноэль. — Кивнул Алонсо, даже секунды не задумываясь.       — Ты и его видел? — Удивился Стрелецкий. — Хотя о чём я… она как его встретила, так везде только с ним и катается. Ей и друзья стали не нужны. — С долей обиды добавил он.       — Если эти друзья вообще были. — Сочувственно улыбнулась Аделина. — Для неё.       — Вряд ли. — Вставила я. — Я плохо её помню, потому что я только поступила, а она в универе уже почти не появлялась. Но со слов Марины она всегда была слишком независимой. Ну как кошка… это не ты её завёл, а она тебя. — Я пожала плечами. — И в любой момент она может от тебя уйти. Помните мультик? Так и она…       — Кошка, которая гуляет сама по себе. — Задумчиво протянула Аделина. — Ей подходит.       — Это та Ванда, о которой я думаю? — Уточнила Агата спустя паузу.       — Мы все знаем только одну Ванду. — Усмехнулся Матвей.       — Если только Алая Ведьма не ожила и не вышла со страниц комиксов. — Пошутила Аделина.       — Мама! — Воскликнула Адриана, поворачиваясь к ней. — Ты знаешь про Алую Ведьму? Ты читала комиксы Марвел?!              Мы рассмеялись. Аделина попыталась отшутиться, а потом мы все помолчали.       Прошло где-то полчаса после окончания концерта, и народ не торопился расходиться. Я довольно устала от своих высоких и тяжёлых ботинок, но упёрто стояла на ногах, тем более, что Женя по-прежнему стоял за спиной, обнимая за талию, и я могла не без удовольствия на него опереться. Пара банок пива прошла легко, но в голову почти не ударило, в крови ещё кипели остатки адреналина и ехать домой совсем не хотелось.       — Она жуёт свой Орбит без сахара и вспоминает тех, о ком плакала…       Затянула группка девочек, сидящих на траве в нескольких метрах от нас. Агата и Адриана, которые теперь сидели обнявшись, не сговариваясь подхватили:       — Она жуёт свой Орбит без сахара и ненавидит тех, о ком плакала!       Агата обернулась, и в этот момент одна из девчонок посмотрела в нашу сторону. Они весело улыбнулись и помахали друг другу, как давние подружки. А я хмыкнула себе под нос: вторая строчка припева мне больше нравится. Хотя постойте… какая глупость о ком-то плакать в принципе! Пфф!       Я приложилась к своей начатой банке и отпила сразу половину. Кажется, это уже третья? Или ещё вторая? Наконец-то пиво ударило в голову. Да неплохо так… мне стало весело. Адреналин утих, но кровь ещё кипела, хотелось продолжения…       Судя по расфокусированному взгляду и заметным попыткам выглядеть серьёзнее, Матюша-то тоже уже готовый. Вот кто сегодня уже не сядет за руль! Хотя зная его натуру, он и не собирался. Что ж он, дурак что ли — оставаться трезвым и вести машину, пока другие бухают? Это ещё Тараса с нами нет. Вова бы обязательно притащил водку. А потом искал бы мне что-нибудь сладкое, чтобы её разбавить… ммм, мой бро. Знает, что я люблю.       К моей немалой досаде, Агата тоже умудрилась набраться. Вопрос: как?! Остаётся за скобками… я не хотела думать, что получу пизды от Алины, поэтому периодически метала на неё угрожающие взгляды, на которые она не обращала никакого внимания.       Аделина вздыхала и выглядела не очень-то довольной от того, что выбора ей попросту не предоставили. Рулить назад придётся ей, и права она взяла не зря. Адриана с большой долей позитива и детского восторга заметила, что другой возможности порулить Скайлайном у неё больше не будет, поэтому пусть радуется. Я хихикнула, услышав это. Ты глянь, ещё одна фанатка Скайлайна нашлась… может, фан-клуб уже открыть, а? После того, как организуем фан-клуб Лос Бланкос, разумеется.       Надо сказать, Женя среди нас четверых выглядел самым трезвым, хотя выпил с нами наравне — не меньше 3-4 банок. И на вид ни в одном глазу. Как у него получается?! Я заметила, только как его глаза в свете фонаря блестели чуть ярче и улыбался он как-то хитро. Хотя почему я вообще это заметила?       Когда мы направились к машине, Женя первым делом вытащил из кармана джинсов ключи и с деланно-равнодушной физиономией вручил их Аделине, та в первый момент растерялась и замерла на месте, рассеянно глядя ему вслед… а Адри подпрыгнула и хлопнула в ладоши с восторженным:       — Мам, ты теперь как Брайан О’Коннор!       Эта реплика чрезвычайно понравилась Матвею…       — Моё ты золотко. — Он чмокнул племяшку в макушку и погладил по голове, довольно ухмыльнувшись. — Она знает, кто такой Брайан и почему Скайлайн это нереально крутая тачка. Этот ребёнок ещё ни разу меня не разочаровал.       Он отхлебнул из своей банки, а идущая рядом Агата бросила на него скептический взгляд.       — То есть ты готов поделиться с Адри секретом, кто тебе нравится? — Мило улыбнулась ему Малиновская, надеясь поймать на слове.              Матвей подавился пивом и закашлялся. Я услышала вопрос девчонки и расхохоталась. Что, Стрелецкий, ещё немного и тебя таки-поймают на слове? Поделишься с Агатой, к кому под юбку вознамерился залезть?       Мы с Женькой шли впереди, он вполне уверенно держал меня за талию, а я ловила момент и заодно его периодические, весьма недвусмысленные взгляды, особенно когда он думал, что я не вижу.       — Поделишься тайной века? — Быстро обернувшись назад, он наклонился поближе и спросил на ухо, вызвав волну мурашек. — И причём тут Агата?       Я хихикнула, радуясь, что по крайней мере он понял, что наш бабник хотя бы не позволяет себе заглядываться на школьниц. И что бы там Соловьёвой не мечталось об этом…       — Да просто её мать выглядит круче твоей бывшей. — Хмыкнула я, понизив голос до шёпота.       Глаза Алонсо полезли на лоб. Он недоверчиво посмотрел на сзади идущего Матвея, а потом опять на меня, а потом выгнул бровь.       — Он хочет подкатить к её матери?.. — Я зашикала на него, и он тоже понизил голос, всё ещё с трудом веря в то, что я сказала. — Сколько же ей лет?       — Ей 37. Но она выглядит как мои ровесницы. Даже лучше большинства, я бы сказала… даже твоя бы Селеста забеспокоилась. — Фыркнула я, вспоминая фотографию модели на обложке модного испанского журнала, которую я не так давно увидела в интернете. Разумеется, совершенно случайно…        — Она уже не моя. — Машинально поправил Женя, продолжая удивляться. — Что ж такая звезда делает в этом городе?       — Ууу, — довольно ухмыльнулась я, — она работает, знаешь кем? — Его глаза ещё больше округлились. — Проектировщицей! — Выдала я, радуясь произведённому эффекту. — В строительной фирме моего отчима, только начальство у него местное, а у неё — в Москве. Так что она не просто звезда, она — это уровень Босс. Любителям и даже профи там ловить нечего…       Я рассмеялась над его вытянувшимся лицом и за руку потянула его вперёд. Обсуждать Алину, да ещё рискуя быть услышанными Агатой, что-то не хотелось, поэтому пусть имеет о ней представление, что она звезда, да ещё одарённая интеллектом (в отличие от большинства девок Стрелецкого, с которыми он спит), а больше ему знать не надо. Я не переживаю, но наедине он может сболтнуть лишнего, если Стрелецкий вдруг решит, что я рассказывала Женьке об Алине какие-то любопытные подробности.       Чувствуя тепло его ладони, а до этого — его руки на спине и талии, я начала ловить в голове самые разные мысли, которые до этого удавалось спрятать на задворках сознания. Концерт, любимые песни и бархатистый голос Васильева настраивали совсем на другой, скорее романтический лад, но… что мешает совместить? Чем там на самом деле занимаются те двое из его песни? А?       Но сначала надо было доехать до дома. Это как минимум. Но я уверена на все 100, что на возвращении домой эта ночь не закончится!       …как мы запихнулись в Скайлайн второй раз — пусть останется тайной века и уйдёт с нами в могилу. Но в этот раз драться с Матюшей за место рядом с водителем я уже не хотела. За руль села Аделина, а сам Женя сел на место пассажира — что смотрелось совсем уж странно. Я подумала, что выпив пару банок пива, тот же Тарас спокойно сядет за руль и не остановит его наличие никаких гаишников на дорогах… но впрочем, меня даже порадовало, что Женька даже в этом плане оказался слишком разумным. Хоть глоток алкоголя выпил — за руль нельзя и всё тут.       С другой стороны, я в очередной раз порадовалась, что в этой жизни права я не получу и машину водить не буду вообще. А значит, вопрос «пить или не пить» передо мной в принципе не встаёт. Поэтому не всё ли равно, кто меня повезёт домой? Все свои к тому же.       И когда уже Аделина медленно выехала от места у тротуара, от усердия крепко вцепившись в руль, меня посетил вопрос. Интересно, каковы будут ощущения, если погонять на Скайлайне где-нибудь на трассе для внедорожных гонок? Насколько круто почувствовать себя Брайаном О’Коннором, уделавшим в первой же гонке в фильме всех её участников? Да ещё за рулём такой тачки… хотя вряд ли гоняя на закрытой трассе, можно испытать те же ощущения, какие испытывает каждый стритрейсер на улицах города, рискуя собственной жизнью и свободой.       Почему я вообще об этом думаю? Мне же было плевать на машины, даже на красивые и дорогие спорткары! Я и Форсаж-то смотрела краем глаза и только из-за той розовой машинки Суши во втором фильме!       Но второе «Я» в очередной раз высказалось возмущённым голосом Стрелецкого: «кто же остаётся равнодушным к Скайлайну? К СКАЙЛАЙНУ, Лер!»       Я недовольно фыркнула и отмахнулась от него, даже не замечая, что притянула этим на себя взгляды ребят. Мои мысли плавно перетекли к владельцу Скайлайна, который казался мне куда привлекательнее бездушной железяки, пусть и популярной для фанатов Форсажа и красивой, но всё же железяки. А вот он сам… тёплый, живой и сладко пахнущий мандаринками… вызывал куда больше эмоций и ощущений, которым я уже не хотела сопротивляться.       Но не время торопить события… время, назад! Как поёт Сплин в одной из своих песен.

***

      Назад мы ехали порядком пьяные, даже у Агаты никто не смог отобрать очередную банку пива, вытащенную из упаковки прямо под самым носом у Матвея. Ну а что, философски думала я, не ему же пиздюлей от Алины получать, а мне… хотя, и наш мальчик тоже обязательно получит свою порцию, когда сунется к ней всерьёз. Это одновременно вызывало и чувство злорадства, и азарт, и в глубине души мне было любопытно, чем закончатся попытки Стрелецкого добраться до Алины.       Аделина сидела с каменным лицом и напряжёнными плечами, вцепившись в руль, как в спасательный круг. Я ей немного даже посочувствовала — не будучи водителем с многолетним стажем и на 100% уверенным в себе, страшно садиться за руль чужой машины. Свою не так страшно разбить, как чужую, да ещё с пятью пассажирами, включая собственную дочь и владельца авто. Но в то же время девушка вела аккуратно, соблюдала все правила ПДД и не поддалась на провокацию брата, когда тот потребовал ехать быстрее, «а то чё мы как черепахи». Наверное, я бы тоже не отказалась прокатиться с ветерком, но в то же время когда Аделина скептично усмехнулась и решительно покачала головой в ответ Матвею, я посмотрела на неё с уважением. Теперь решение Жени так легко доверить машину ей уже не казалось столь удивительным. Интересно, все автомобилисты так хорошо друг друга чувствуют и понимают, кому можно доверять свою жизнь и железного коня, а с кем в машину лучше не садиться даже в качестве водителя?       Мы открыли все окна, впустили ночной ветерок и откровенно наслаждались поездкой. И даже не потому что «ЭТО ЖЕ СКАЙЛАЙН, МАТЬ ВАШУ!!! 11» (Матвей, иди в жопу, достал!) После такого концерта, под адреналином и алкоголем успокоиться было невозможно.       Мы выезжали из города и орали «Выхода нет» в открытые окна, на светофоре Матвей показал фак группке каких-то парней, а буквально через улицу стояла машина гаишников, которые, К СЧАСТЬЮ, нас не заметили… а мы ещё и ржали, как обкуренные… вот ирония-то — у кого-то там герой и героиня на героине?.. Агата зажгла зажигалку, как на концерте, рискуя спалить нахрен салон и нас всех, но в тот момент нам было плевать на безопасность… и как Аделина подписалась на то, чтоб нас везти? Я едва не выронила банку Балтики в окно и умудрилась на ходу подкрасить глаза и губы, а потом Агата вытащила у меня помаду и зеркальце буквально из рук и тоже принялась краситься, что справедливо вызвало у меня чувство лёгкого ахера: Агата? Та самая, которая бросается в драку, защищает брата-тихоню и играет с пацанами в футбольной команде? Которая презирает все чисто «женские штучки», включая косметику?.. Надо сказать, тёмно-бордовая помада не смотрелась на ней слишком нелепо, а даже пошла ей. Закончив охуевать, я сделала мысленную пометку накрасить её уже как следует, когда мы протрезвеем и если она сама не будет сопротивляться. Вот Алина охренеет… что сделали с её дочерью-бунтаркой, что она стала красить губы?..       Подставляя лицо прохладному ветерку, я мысленно посмеялась и вспомнила себя в её возрасте. Примерно тогда же и я начала краситься. Да чего там говорить: я стала интересоваться косметикой, когда мы уже встречались с Беловым и мне хотелось лишний раз произвести на него впечатление. А ведь я сама росла на улице, дралась, пила алкоголь, играла в футбол и была крайне далека от образа гламурных девчонок из популярных подростковых сериалов… неужели и взбалмошная Малиновская взрослеет? Забавно…       — Ещё глоток, и мы горим! На раз-два-три! Потом не жди и не тоскуй, — нестройным пьяным хором тянули мы, перепевая магнитолу, — гори огнём твой третий Рим, лови мой ритм… танцуй, танцуй, танцуй, танцуй… танцуй, танцуй!       Было весело. Было хорошо. Банка пива закончилась, и я философски подумала, что не отказалась бы сейчас от чего-то покрепче, даже от вина, которое я не люблю. Сидя возле окна, я могла позволить себе и покурить. Хотя на самом деле, даже сиди я сейчас на крыше, в багажнике или где-то ещё, вряд ли меня стали упрекать, достань я сигареты. В какой-то момент я попросила Женю отмотать кассету на эту песню, а всех остальных заткнуться на четыре минуты. Слишком эта песня сейчас попадала в моё настроение и мысли…       Танцуй, волна бежит на берег. Волна бежит и что-то бредит.       Танцуй, звезда летит за ворот. И ковш на небе перевёрнут.       Танцуй, в башке смешались мысли. Передавай бутылку виски.       Передавай бутылку яда. Нам больше ничего не надо.       Нам больше ничего не нужно. От виски кружит, кружит, кружит…       С тобой мне больше здесь не тесно. И ковш на небе встал на место.       Передавай бутылку виски. И ты мои читаешь мысли…       И звёзды падают за ворот… И ковш на небе перевёрнут.       Как же тонко Саша своими песнями умеет попадать в цель. Это же просто невероятно… что это, непревзойдённый талант или гипнотическое воздействие на сознание слушателей строчками песен? Звучит абсурдно… ладно… его талант отрицать невозможно. И необычный мягкий голос, в который влюбляешься, и красивые песни, смысл которых каждый невольно примеряет на себя… вот и сейчас, я слушала до боли знакомую песню, из какого альбома — уж и не вспомню, но сейчас было неважно… я воображала себя героиней из того самого неснятого фильма Феллини (бедняга, наверное, уже трижды в гробу перевернулся!), героиня на героине… герой на героине… между ними секунду назад было жарко, а сейчас… стоп! Никаких снегов! Никакого Киле… Килимон… Килиманд… блять! А вроде десять минут назад язык ещё не заплетался… ну в общем, хрен с ней, с той горой! Где мой герой на героине?.. Точнее не так. Когда у нас будет это жарко?       Встречаюсь с ним взглядом в зеркале заднего вида и едва удерживаюсь от того, чтоб демонстративно не облизать губы. Я всё-таки не настолько пьяная, чтобы делать так при всех… поэтому я только хмыкаю себе под нос. Он улыбается. И вроде бы ничего особенного. Но, сука, так многообещающе, что мне моментально становится жарко, и это несмотря на прохладный ветерок в открытое окно… и как напрягается от предвкушения низ живота и сжатые бёдра. Ох, моя Хела… я быстро отворачиваюсь и чувствую, как сбилось дыхание. Женя уже не смотрит на меня и как ни в чём не бывало отвечает на какой-то вопрос Аделины с совершенно невозмутимым лицом. И я опять поражаюсь его терпению и выдержке… почему он всегда такой спокойный?!       Танцуй, в башке смешались мысли… передавай бутылку виски.       Передавай бутылку яда. Нам больше ничего не надо.       Хочу с ним потанцевать. Вряд ли сейчас я способна на бачату, скорее это будет пьяное дёргание под музыку… но пусть он покажет мне мастер-класс. Ммм… покажешь, а cariño? А мысли-то смешались… и я едва могу сформулировать внятный ответ на вопрос Агаты, смотрела ли я «Могучих рейнджеров» и какие сезоны. Не то чтобы я любила виски… но сейчас бы не отказалась. Жаль, магазины закрыты, а к Тарасу среди ночи не завалишься — у него заначка с алкоголем больше, чем на складе в каком-нибудь баре. Хотя постойте… почему не завалишься? Он же ко мне заваливается… Ладно, плохая идея была.       Нам больше ничего не нужно. От виски кружит, кружит, кружит…       А голова-то слегка кружится. Или не слегка?.. А, пофиг. Мне и правда сейчас больше ничего не нужно. Давай, смотри на меня ещё, не делай вид, что смотришь в окно… смотри… не выдержала и слегка прикусила губу. Ага, значит, не зря… и не зря выбрала эту помаду. Кстати, почему я раньше не замечала, что она такого же цвета, как и роза, которую он мне подарил? Хм… нет, это слишком сложная мысль для моего пьяного мозга.       С тобой мне больше здесь не тесно…       Посмотрим, как нам будет не тесно на заднем сидении вдвоём. Последняя мысль вызывает целую волну мурашек. А я ведь весь вечер сдерживала свои мысли в ту сторону…       И ковш на небе встал на место.       Или мне кажется?..

***

      Когда мы приехали обратно, то как выяснилось, никому не хотелось домой и спать. И на самом деле выбора не было только у Агаты — я силком всучила ей ключи от квартиры и отправила спать, пригрозив, что если сбежит, пожалуюсь Алине и заодно расскажу, что она пила пиво. Конечно, не хотелось подставлять и свою собственную задницу, потому что я за неё отвечаю и это я вроде как недоглядела… но к моему счастью, угроза подействовала и Малиновская, смерив нас обиженным взглядом и скрипя зубами, всё-таки без долгих возмущений ушла в подъезд. Хотя причиной такой покорности были вовсе не мои угрозы, тем более, что мы обе знали — на самом деле я не стану жаловаться. Да и кому позволит совесть жаловаться своим или родителям друзей?! В своё время за ябедничество ты легко мог стать изгоем до самого окончания школы. И реабилитироваться в глазах ребят было ой как не просто… Но всё-таки если и она пила алкоголь раньше, то очень редко и несколько банок светлого, слабоалкогольного пива её уже свалили с ног, поэтому она уже на подъезде к дому клевала носом и буквально засыпала на ходу…       За Аделиной пришёл Игорь и они решили погулять вдвоём, а потом и вовсе сходить в какой-нибудь ресторанчик — благо, в субботу ночью они были открыты практически до самого утра. И по этой причине Адриана осталась на попечении Матвея — она тоже упросила его погулять, а потом он решил, что они пойдут ночевать к родителям — бабушке и дедушке Адри, а родителям дадут побыть вдвоём. Меня позабавила такая благотворительность Матюши — чтобы он вдруг вместо ночи с очередной дамочкой пошёл гулять с племяшкой, а потом и вовсе к родителям ночевать? Ух ты! Градус моего удивления его поведением был слегка ниже лишь по причине любви Матвея к сестре — ради других он таким добрым не будет становиться. Если только ради Аксёнова. Всё ж лучшие друзья…       Женя при всех выразил признательность Аделине за то, что довезла нас всех в целости, и похвалил за осторожную езду, а потом пошутил, что будет знать, к кому обращаться, если понадобится куда-то поехать и там захочется выпить. Аделина рассмеялась и, глядя на мужа, сказала, что он наоборот не раз подшучивал над ней из-за слишком медленной езды и страха перед дорогой, который ей с большим трудом удалось побороть и за довольно долгий промежуток времени после получения прав в автошколе. Игорь фыркнул и ответил, что «есть тонкая грань между страхом водить и желанием водить по всем правилам, и только с опытом может пройти первое и прийти осознание второго». Мой пьяный мозг с трудом переварил такую сложную мысль, но Женя усмехнулся в ответ и пожал плечами, а потом согласился с Игорем.       Они ушли, Матвей позвонил матери и предупредил, что они с Адри придут к ним ночевать — тётя Тоня в выходные часто засиживалась допоздна, поэтому ещё не спала, и они с Адрианой тоже не торопясь пошли гулять по району, а Агата ушла спать. И мы наконец остались вдвоём…

***

      Я наконец-то скинула свои ботинки, убрав их под сиденье, и теперь стояла на асфальте в одних тонких носках, прислонившись к тёплому боку Скайлайна и наслаждаясь твёрдой почвой под уставшими от тяжёлых платформ ногами.       С ног вроде не падала, голова кружилась только слегка, и в целом мне было хорошо. Мысли сбивались в кучу, а потом рассыпались и прятались где-то на дальних полках сознания, и в голове постепенно стало пусто…       Я чувствовала расслабленной спиной и плечами нагретую за день дверцу машины, и, задрав голову, смотрела на выглянувшую луну. Наш двор и соседние, вместе с домами, скамейками, другими машинами, палисадником, уснувшими в траве соседскими котами и даже орущей из квартиры Толика музыке… словно растворялись перед слегка плывущим от алкоголя взглядом, превращаясь в расплывчатые тёмные пятна. Я перестала обращать внимание на всё вокруг, и только необычайно яркая сегодня луна виднелась — словно в противовес остальному миру — кажется, даже слишком чётко.       Дул лёгкий майский ветер, но разгорячённое тело не чувствовало прохлады. Я также сняла сдавившую затылок тугую резинку, распустив хвост и отбросив её куда-то в салон машины через открыто окно, и теперь ещё больше наслаждалась свободой, ощущая, как ночной ветерок приятно обдувает кожу. Кайф… казалось бы, что ещё надо? В этот момент я даже забыла, что хотела курить.       — Она была так прекрасна, что у меня нет слов… — Услышала я совсем рядом, и даже не вздрогнула, а только усмехнулась в тон ему.       — Фразами из песен заговорил? — Я хмыкнула, лениво перебросив волосы с груди за спину и не поднимая на него глаз.       А ведь и правда. Луна сегодня прекрасная…       — Я думала, опять будешь пытаться меня впечатлить своим испанским.       Он рассмеялся и встал рядом.       — Зачем мне пытаться тебя впечатлить, если мне уже это удалось?       — Пф… — Я беззлобно фыркнула и пихнула его локтем в бок, вовсе не желая снова признавать вслух, что он чертовски прав. — Если будешь меня бесить, я буду звать тебя Пикачу. — Пригрозила я, наконец опуская голову и поворачиваясь к нему. — Понял, да?       Алонсо одарил меня насмешливой ухмылкой, походу, совсем не впечатлённый угрозой.       — Напугала Дель Боске пропущенным голом. — Фыркнул Женька, искоса разглядывая меня.       — Никогда не забивайте Реалу первыми — это ловушка… — Машинально продолжила я задумчивым голосом. — Да, помню такое. Хотя, конечно, при Карлуше за шиворот Касу что только не летит…       Женя усмехнулся, но не стал комментировать, а спустя паузу оторвался от машины и встал прямо передо мной, а затем протянул руку. Я улыбнулась уголками губ и протянула ему ладонь, без слов понимая, что он хочет — и ведь совершенно неудивительно уже.       Теперь, когда на мне не было высоких ботинок на платформе, он снова был выше почти на голову, и я снова почувствовала себя маленькой. Двигаться на носочках, даже на гудящих от тяжёлой обуви и танцев ногах, было приятнее, я обхватила его за плечи, а он крепко держал за талию, и я покрутилась на месте, слово проверяя свои способности танцевать будучи пьяной…       Убедившись, что я ещё не в хлам пьяная и неуклюжая тюлениха, я осмелела. Отстранилась, отпустила его плечо и сделала шаг назад… шаг в сторону, он подстроился и шагнул следом, шаг назад, ещё назад, поворот, в сторону… голова слегка кружится, но это почти не мешает… движения из вальса — странно, но сегодня никак не выходит бачата, даже если постараться… волосы развеваются за спиной под воздействием плавных движений и ветра, и я откидываю голову назад, а потом падаю на его руки… поддержка, а потом опять поворот… что-то бессвязное, какие-то быстрые движения, пародия на самбу… я усмехнулась, обняв его за шею, когда мы оказались на том же месте, откуда начинали.       — Сегодня в белом танце кружимся, наверно, мы с тобой подружимся… — Негромко пропела я, чувствуя, как под алкоголем мой голос звучит красивее, чем обычно. Или мне только кажется?..       Я остановилась, чтобы отдышаться, и почти полностью заваливаюсь на него, чувствуя, как перестаю ровно стоять на земле. Но кажется, это не мешает — то ли я для него слишком лёгкая, но его руки тут же смыкаются на спине, он крепко держит и хитро улыбается.        — Неа, не так.       Я невольно прижимаюсь крепче и поднимаю голову, встречаясь глазами с его.       — А как?       — Двое не спят, двое сидят у любви на игле. Им хорошо…       — Станем ли нарушать их покой? — Глухо продолжила я, не попадая в такт. Но сейчас было так всё равно…       Я почувствовала, как забилось сердце. Как в предвкушении сладко сжалось в животе и куда-то вниз пошла пульсация, заставив меня дёрнуться. У любви на игле… о да. И сегодня мне так нужна эта доза!       Я вспомнила ранее брошенные слова:       — Я выбираю тебя…       — Повтори.       И широко улыбнулась от неуместной сейчас фразы и несколько глупого прикола. Но как же это прозвучало…       — Пикачу, я выбираю тебя.       Прости меня, Эш, это же такой безобидный детский мультик… я едва сдержала смех, а он усмехнулся. И в следующий момент я оказалась прижатой к дверце машины, да так быстро, что не успела даже выдохнуть.       — А я говорил, что тебе это припомню… — Его глаза вспыхнули в тусклом свете фонаря, я почувствовала нечто угрожающее в его звенящем голосе и потянулась навстречу.       — Ну скажи… «пика-пика»? — Смешным голосом попросила я, прекрасно осознавая, что провоцирую. Но я ведь именно этого и добивалась, не так ли?       — Это будет последнее, что ты услышишь. — Вкрадчиво пообещал он, а я рассмеялась.       — Ловлю на слове.       Последней мыслью перед падением в этот бездонный омут действительно была: а как целует Пикачу? Он же такой маленький… и милый. Эта мысль насмешила. А потом как в тумане…       И снова без шансов.       Он резко подался вперёд и накрыл мои губы своими. Я только этого и ждала и с готовностью ответила, совершенно не теряясь от его напора. Желание и напряжение, копившееся все последние дни, напомнили о себе и накрыли с головой, возвращая тот сумасшедший вихрь эмоций, ощущений и возбуждение, которые я так старательно пыталась подавить. А теперь они так и рвались наружу, а я не имела сил сопротивляться…       Я застонала в поцелуй, когда его руки прошлись по спине и легли на ягодицы, но он всего лишь поймал ручку от дверцы машины и с лёгким стуком открыл, а я первая спиной нырнула внутрь, потянув его на себя. Дальше всё как-то смазалось, как на перемотке кассеты на видике… одним нажатием кнопки закрылись окна, с лёгким щелчком заблокировались двери, погас свет, погружая Скайлайн почти в полную темноту. Как же кстати оказалась тонировка на стёклах, закрывающая от взглядов случайных прохожих и соседей… а ну как бабка Зина увидит подобный разврат в моём исполнении и до конца моих дней (моих, не её) будет причитать, завидев меня издалека. Какая незавидная перспектива… думала я с иронией, усаживаясь ему на колени и радуясь, что догадалась не надевать колготки, которые бы сейчас только мешали.       Юбка оказалась где-то на животе, мои бёдра плотно обхватили его ноги, я чувствовала под собой его возбуждение и ещё больше распалялась сама. Его руки были везде… не мешала ни одежда, ни неудобное положение и теснота заднего сиденья, он касался одновременно везде и сразу, а я полурычала в его губы, не в силах терпеть. Как долго я терпела… немыслимо… сдерживая стон, я вцепилась зубами в его шею, даже не замечая, что не рассчитала силу, потом всё же кусая более осторожно и ощущая на языке знакомый привкус цитрусовых — сладкий мандарин, кислый лимон и горьковатый бергамот… ммм… и почему я раньше не замечала за собой такое пристрастие к цитрусовым?       Его руки проникали везде, куда он мог дотянуться, и вызывали неслабую дрожь по изголодавшемуся телу и сладкую истому в животе, я чувствовала, как между ног становится влажно, и нетерпеливо ёрзала на его коленях, желая как можно быстрее ощутить в себе его член.       Он поймал мои волосы, зажав в кулаке, и потянул на себя, заставив запрокинуть голову и открыть шею, а потом впился туда губами, а я застонала от лёгкой боли в затылке и от противоречивых ощущений — я бы врезала тому, кто решился таскать меня за волосы, но одновременно эта боль и тянущие ощущения мне нравились и только усиливали возбуждение… его ладони пролезли под топ и накрыли грудь, и я мотнула головой, снова чувствуя почти голой спиной рассыпавшиеся по ней волосы. Он слегка сжал стоящие комками соски, и мой стон снова утонул на его губах, я в исступлении укусила его за нижнюю губу, а потом ощутила, как его язык коснулся моего, уверенно проникая в мой рот. Да, вот этого мне и не хватало…       — Как же я хочу тебя… — Хрипло шепчу, даже не замечая, что вслух.       Его руки проникли под влажные трусики и надавили на пульсирующий клитор, вызвав звёзды перед поплывшим взглядом и новые стоны. Ещё момент, и я приподнялась с его колен, позволив их с меня спустить, а затем и я дрожащими пальцами пытаюсь справиться с застёжкой на его джинсах.       — Уже не хочется шутить про Пикачу? — Тихо смеётся в мои губы, а в глазах те же черти.       — Почему же? — Пожимаю плечами, наконец справившись с застёжкой и потянув её вниз. — Тот же Пикачу. Только версия для взрослых…       Его смех отражается от тонированных окон и падает мне на плечи, и я почти почти флегматично думаю, что у него красивый голос, который мне хочется слушать и просто так. А уж этот мягкий смех…       Наконец я чувствую задницей его возбуждённый член и опускаюсь сверху. Ноги сводит лёгкими судорогами, и я вцепляюсь в его плечи, сминая ткань одежды и лишь слегка царапая кожу под ней. Ради этого стоило надеть юбку и терпеть сальные взгляды озабоченных парней весь чёртов вечер… тугие мышцы вагины сжимаются, принимая его во мне, и я в экстазе запрокидываю голову назад, радуясь, что он крепко держит и не надо держать равновесие.       Толчок, ещё толчок… касаюсь макушкой потолка, но не ударяюсь, а лишь слегка задеваю. Его ладони мягко, но уверенно водят по взмокшей спине, а я мысленно умоляю снова схватить за волосы, понимая, что постесняюсь сказать вслух. Вроде не извращенка, но порой желания сильнее нас… и, о чудо, он слышит мои мысли.       Когда до оргазма остаётся совсем немного, как и сил в ослабленном теле, я словно в забвении чувствую, как его пальцы вплетаются и без того в спутанные волосы, вызывая несильную боль, а потом он наматывает их на кулак и тянет на себя. Боль вперемешку с невероятно ярким возбуждением бьют в поплывший мозг, а затем слепят глаза. И взгляд ещё больше плывёт. Я не могу сдержать стон, не могу сопротивляться ощущениям и только мельком радуюсь, что в темноте он не может разглядеть выражение моего лица.       Ещё пара толчков, и я кончаю, в бессилии падая прямо на него и ощущая, как сбилось дыхание. А следом кончает и он куда-то мне на живот, и я почти философски размышляю, что мог бы и прямо в меня и это не было бы проблемой — я уже неделю пью таблетки.       Он отпускает мои волосы, и я моментально расслабляюсь, запоздало ощущая лёгкую боль в затылке и шее. А это было довольно приятно… надеюсь, он это не понял. Или наоборот…       На самом деле лёгкая боль меня всегда возбуждала. Только из всех моих парней об этом знал только Белов, который понял, как это использовать. Другим мне об этом говорить было стыдно. Но от Жени я не ожидала подобного… он казался мне слишком мягким. А оказывается?       Выдыхаю ему в плечо, чувствуя губами его гулкий пульс и запах пота вперемешку с парфюмом и мандаринами. Он тяжело дышит мне в макушку и медленно перебирает пальцами волосы, а затем скользит по голой спине.       Это вызывает лёгкую дрожь и запоздалые мурашки. Я прижимаюсь к нему, ощущаю его запах, его тепло, его руки на спине и волосах, его дыхание где-то над головой и… понимаю, что мне не хочется это прерывать. Я влюбилась впервые за несколько лет, скрепя сердце я признала это и… почти сразу сдалась самой себе и сдалась ему, я хочу его и хочу до дрожи в коленях, он заставляет мозг отключаться и просыпаться самым смелым и горячим желаниям… и мне не хочется, чтобы это заканчивалось.       — Сariño… — Прошептала я и опять не замечая, что вслух.       Он хрипло рассмеялся у меня над ухом.       — Ты не можешь считать меня милым после всего.       Я слегка отстранилась и посмотрела на него затуманенными глазами.       — Почему? — Я наморщила лоб, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, словно тараканы яркого света. — Ты всё ещё очень милый. Как Пикачу… но это не мешает тебе быть сексуальным. Никаких противоречий…       Я фыркнула, пряча от него лицо и смущаясь только слегка. Силы меня покидали, и на то, чтоб стесняться и строить из себя хорошую девочку, их уже не было. К тому же ранее он уже заявил, что это не прокатит… Ну что ж, Лера, нас раскрыли.       — Я когда-нибудь прибью вас с Марком. Вас обоих… — Фыркнул Женька, и даже в темноте я увидела, как он качает головой.       Я слезла с него, кое-как натянула обратно трусики и юбку, отбросила в сторону ремень, поправила топ, философски размышляя, что опять не увидела его татуировку. Хотя во мраке машины за тонированными стёклами я бы всё равно ничего не разглядела. Заглянуть ему под водолазку просто так? Не думаю, что после секса он будет стесняться и прикрываться, но… почему-то я опять себя остановила, едва ли протянув к нему руку. Почему? А чёрт его знает…       Я попыталась усесться поудобнее, вытянув ноги на его колени, он по-хозяйски положил руки сверху и откинул голову на сиденье. Я прикрыла глаза и тоже облокотилась на сиденье, пытаясь выровнять дыхание и унять дрожь.       Какое-то время мы молчали. Во дворе было тихо, кассета в магнитоле тоже закончилась и в салоне тоже стояла почти звенящая тишина, нарушаемая только нашим дыханием. Которая, впрочем, не напрягала, а навевала почти уютную атмосферу. Мне с ним было хорошо и молчать… иногда слова уже не требуются. К тому же я не знаю, что хочу от него услышать. Я слишком много вижу в его глазах, чтобы требовалось повторить это вслух. И так не хочется его отпускать…       Не любовь же это в самом деле. Не может быть ею… а, Лера? Молчи. Лучше даже не думай об этом. Обжигаться будет больно, и ты уже знаешь это. Но как же хочется дать себе эту надежду…       — Опять меня разглядываешь? — Приоткрыв один глаз, лениво поинтересовался Женя.       Я вздрогнула, даже не заметив, что задумалась и действительно уже с несколько минут неотрывно на него смотрю.       — Что? Нет. Я не разглядывала… — Я нахмурила брови, он только усмехнулся. — Что ты так улыбаешься? Я просто задумалась.       — О чём задумалась? — Он легонько провёл по голым ногам, и я пожала плечами, выдав первое, что пришло в голову.       — О тебе. Что ты красивый.       И мне уже не хотелось краснеть за свои слова. Или я просто пьяная? Или… да чёрт его знает. Неважно. Я действительно так думаю. И он действительно красивый. Для меня.       — А говоришь, что не разглядывала. — Он тихо смеётся, а я прикрываю глаза и зеваю, чувствую, как уходят силы. Какой же длинный был день…       — А я и не разглядывала. — Хмыкаю сквозь зевок. — Я это сразу поняла.       Я слышу, как он отрывает голову от сидения, но глаз не открываю.       — Ты всегда говоришь то, что думаешь, или только когда выпьешь?       Я думаю совсем немного. Это немного странно, ведь эта мысль ранее меня не посещала, но…       — Скорее когда действительно хочу это сказать. — Пожимаю плечами, понимая, что ответ довольно честный.       И действительно… что значит «ляпнул»? Или «вырвалось»? Или как вы понимаете значение выражения — «что у трезвого на уме — то у пьяного на языке»? Как может просто так «вырваться», если ты действительно подсознательно не хотел этого сказать? Не верю.       — А ты смелая. — Спустя пазу.       Смеюсь.       — Ты уже говорил. — Улыбаюсь и вновь зеваю. — Я могу сколько угодно придуриваться с другими, но тебе я почти всегда говорю то, что думаю. Не понимаю, как это работает, но…       — Ты говорила, что я тебе нравлюсь. — Говорит тихо, что голос аж пробирается под кожу и я невольно ёжусь. Но не отрываю голову от сиденья и подавляю новый зевок.       — Не вижу смысла это отрицать. — Только фыркаю себе под нос, ощущая совсем слабую неловкость.       Он уже слишком много от меня услышал и увидел. Какой смысл давать заднюю? К тому же он и правда мне нравится. Даже слишком… даже если у нас нет будущего, мне уже никак не навредит то, что он знает о моих чувствах. По крайней мере мне хочется так думать…       — Обычно девушки боятся признаваться в чувствах. Или ждут первого шага от мужчины. А ты… — Спустя короткую паузу говорит словно неверяще, а сам слабо улыбается.       — Я давно через это прошла. — Зеваю, подавляя смешок. С Вадиком… до которого мне никто не нравился всерьёз. Но об этом лучше не говорить вслух. — Не 15 же лет в самом деле… — Пожимаю плечами и приоткрываю глаза, ловя его внимательный взгляд. — Может, ты уедешь через пару дней и я уже никогда не смогу тебе сказать?       Я невольно озвучиваю, наверное, самый предсказуемый сценарий окончания наших «отношений», которые даже и не являются ими. Мне сейчас не страшно, и в сердце не ёкает. А может, я просто и с самого начала и не надеялась на другой исход? Да и какая, к чёрту, разница? Хочу просто ловить момент и быть рядом столько, сколько это будет возможно. А мечты о светлом будущем… мне же не 15 лет. Действительно.       Пару минут Женя молчит, и по его бесстрастному лицу непонятно, о чём он думает. Я успеваю пожалеть о своих словах и прикусить язык, а он вдруг нарушает тишину вопросом:       — И ты не попытаешься меня остановить?       Вопрос обезоруживает. Даже как будто выбивает почву из-под ног… я хмурюсь и радуюсь, что я всё ещё пьяная, алкоголь и недавний оргазм притупляют чувства и я всё ещё не ощущаю никаких болезненных уколов под сердцем. Или мне только кажется…       — А надо? — Вырывается раньше, чем я успеваю сформулировать вопрос на языке. — То есть… даже если я попытаюсь, ты передумаешь?       Он молчит. Я вновь успеваю пожалеть о дурацких вопросах и мыслях, которые посещают мой пьяный мозг. Он вдруг улыбается и смотрит так открыто и искренне, что тут-то у меня наконец ёкает в сердце и сжимается грудная клетка. Я хочу отвернуться, но не получается…       — А ты сначала попытайся. — Говорит так спокойно, но в его тихом голосе столько обещания, что я теряюсь… — Пойдём прогуляемся немного? — Вдруг предлагает парень, и я с пару секунд смотрю на него недоумённо от такой резкой перемены темы.       — Ладно. — Машинально соглашаюсь, а в голове так и слышу его слова:       — Сначала попытайся…       Не то чтобы я так мечтала снова обуть свои тяжёлые ботинки, от которых за вечер реально порядком устали ноги, и гулять, когда уже сильно клюю носом и мечтаю о том, чтобы упасть им в подушку, но не могу отказаться. Мне казалось, что стоит зайти в квартиру и остаться одной, как всё волшебство вечера в момент развеется и мы оба обо всём забудем. И мне так хотелось ещё немного с ним побыть…       Я вновь слышу его голос и, казалось, такие важные слова, которые он произнёс. Случайно? Или он правда об этом думал?..       — Может, ты уедешь через пару дней и я уже никогда не смогу тебе сказать?       — И ты не попытаешься меня остановить?       — Даже если я попытаюсь, ты передумаешь?       — А ты сначала попытайся.       Блядская надежда. Ядом проникает в кровь и обжигает вены изнутри… а я ведь так этого боялась. А теперь что? Как мне избавиться от этого чувства? Как вновь заставить себя думать, что мои чувства обречены и у нас попросту нет шансов?.. Как избавиться от надежды?       А никак.       На улице я поправляю помятый топ и пытаюсь пригладить волосы, а он неожиданно вырастает прямо передо мной и целует. Так мягко, чувственно и сладко, что я робею. Смотрю на него, а сама хлопаю ресницами, как влюблённая восьмиклассница, как у Цоя в песне. И нет больше никаких мыслей в голове… и так приятно обдаёт кожу тёплой волной.       Полностью дезориентированная, я смеюсь громче положенного (это истерическое, простите, соседи), достаю из рюкзака салфетку и пытаюсь стереть помаду с его лица, а потом со своего, увидев в отражении зеркала, что она безбожно размазалась. А засос на его шее, оставленный после моего укуса — словно клеймо… отворачиваюсь, чтобы скрыть торжествующую усмешку. Хочу, чтобы другие видели, что он занят.       Мы не встречаемся. Но если очень-очень убедить себя в этом, то я в это поверю. Главное, чтобы наши мысли совпадали. Хм…       А в животе трепещут бабочки. И мне так хочется сделать этот последний шаг к нему… и удержать, если захочет уйти.       И так хочется не сказать — крикнуть — так открыто, прямо, проникновенно… ведь я же смелая, да сariño?..       О любви. И о двоих. За двоих. За эту чёртову надежду, что уже так просто не утопишь в себе и алкоголе…       Люби меня. И позволь мне тебя любить. Попытаться… и неважно, получится ли. Не всё ли равно? Дай нам этот шанс.       Отворачиваюсь и стараюсь незаметно вытереть выступившие в глазах слёзы. Я много раз обещала себе не плакать. И что попросту никто из них не заслуживает моих слёз. Никто ли? Когда он так смотрит… сложно держать контроль и сдерживать чувства.       Сегодня он дал мне надежду, что у нас есть будущее. И неважно, насколько я в него верю. Я не похороню её так просто. Я хочу его любить…       Много лет только один человек заслуживал моей безусловной любви. Но он безнадёжно потерялся в нашем общем прошлом и где-то на картах наше необъятной планеты.       Что, если я открою ему сердце? И что, если это будущее есть?       …Мы гуляем по пустынному городу до самого утра, встречаем рассвет и возвращаемся домой только под утро, когда сквозь занавески в дома проникают первые лучи майского солнца. За эту прогулку я окончательно выматываюсь, мысли выветриваются, как и ранее выпитый алкоголь, и утром мне хочется только одного — упасть лицом в подушку и спать по меньшей мере до вечера.       К моему безмолвному удивлению, пока я ищу ключи в карманах рюкзака, Женя останавливается перед открытой дверью квартиры, как бы пропуская меня. Я поднимаю голову и смотрю удивлённо, он нетерпеливо качает головой и кивает в дверной проём:       — Ты идёшь или как?       Я решаю не задавать вопросов и молча захожу в квартиру, пряча ключи обратно. Он заходит следом, я скидываю ботинки и слышу, как щёлкает замок. Странно… или я чего-то не понимаю?       — Ты как хочешь, но я в душ схожу потом. — Он зевнул и бросил ключи от двери на тумбочку, а потом достал и ключи от Скайлайна и бросил рядом. — А теперь пойдём спать?       Заторможено киваю и медленно иду следом за ним в спальню. Смутно помню, где она находилась ещё при бабе Зое… осознание проникает в сонный мозг медленно. И я запоздало понимаю, что кажется, в первый раз за неполный месяц мы ляжем спать вместе. И не ради секса, а просто рядом… сердце забилось где-то под тонким топом, и я замерла посреди комнаты, глупо хлопая ресницами.       Стоя спиной, Женька скинул с себя футболку, достал откуда-то из комода чистую и натянул на себя, а затем повернулся и кинул мне вторую, я машинально поймала.       — Что стоишь? Переодевайся. — Сидя на кровати, он стянул с себя джинсы и аккуратно уложил куда-то на комод, а затем повернулся ко мне. Я ещё не отошла от оцепенения, а может, сказалась усталость… — Ну, ты, конечно, можешь спать и без ничего, я не буду против, но… — Его взгляд стал игривым, а глаза заблестели.       Я наконец отошла от транса и возмущённо фыркнула в его сторону, а потом кинула рюкзак на пол и действительно решила переодеть хотя бы топ.       — Ага, щас. — Буркнула я себе под нос, развязывая топ сзади и кидая его на рюкзак.       Он рассмеялся где-то за спиной, а потом я услышала, как хлопнула дверь на балкон и я на пару минут осталась одна. Скинула юбку и надела футболку, которую он мне дал, тут же утопая в целой палитре запахов… будто с головой окутал кокон, и этот его запах такой яркий, что насквозь пропитал мягкую ткань, а заодно и меня, вызывая колючие мурашки… и как будто его руки обнимают — так легко, мягко и невесомо, что эти ощущения словно сносят с ног и вновь кружится голова.       Я не слышу, как он возвращается с балкона и снова хлопает дверь. Не слышу тихие шаги через комнату, и так и стою, замерев на месте и теряясь в ощущениях… Он что-то говорит — я не слышу и даже не пытаюсь, он чему-то улыбается и тянет меня за собой в разложенную постель, я не сопротивляюсь и позволяю уложить себя к нему под бок, будто я какой-нибудь плюшевый медведь, как я дразню Дёму. Чувствую его совсем близко и так тесно, что между нами не остаётся расстояния, жмурюсь покрепче, боясь, что открою глаза и он исчезнет, а я снова проснусь одна в квартире напротив… жмусь к нему, обнимая за локоть, а он ласково целует куда-то в макушку и прижимает к себе, я затихаю и чувствую, как медленно проваливаюсь в сон.       И так хочется поверить в сказку. Хоть я уже давно большая девочка, но… слушая, как мерно бьётся его сердце под моей рукой, устроенной у него на груди, чувствуя его руку у себя на боку, и как на улице постепенно просыпается природа и снова включаются звуки… это кажется таким привычным. И естественным. Будто это и есть моё место — рядом с ним, под боком и в его тёплых объятиях. И сквозь сон в уставший мозг пробивается вопрос: а разве должно быть иначе?       Нет.       — А ты попытайся.       Слабо улыбаюсь сквозь сон, вытягивая ноги и ловя его вторую ладонь. А я не попытаюсь, я сделаю всё, чтобы удержать тебя.       И я знаю, всё ништяк, пока мы вместе.       Определённо, mi cariño.

***

      Совершенно неудивительно, что «утро» у нас начинается в три часа дня. Я проснулась и первым, что я ощутила, это тяжесть его руки поперёк живота и тихое дыхание практически у меня на плече. Я снова прикрыла глаза и зевнула, постаравшись вытянуть затёкшие ноги так, чтоб поменьше шевелиться и его не разбудить, а потом расслабленно повела плечами, мысленно оценивая ситуацию.       Я вроде уже не сплю. Накануне я не была сильно пьяной, а сейчас и вовсе трезвая как стёклышко, даже голова не болит… да и с чего ей болеть после пива-то. После пива только слабаки мучаются похмельем — как сказал бы Тарас… Лихорадки нет, травку тоже не курила… я мысленно загибала пальцы, давясь беззвучным смешком… но если спящий рядом Алонсо — морок или плод моего воображения, то я бы принимала эти волшебные колёса постоянно, лишь бы он не исчезал. Он спит рядом со мной, перекинув руку через мой живот и уложив голову мне на плечо. Это ведь не может быть правдой просто так? Где подвох?       Я усмехнулась своим размышлениям и открыла глаза, повернула голову и принялась его рассматривать, пользуясь моментом. И даже дыхание задержала, чтобы не будить раньше времени… а мысленно так и слышу его насмешливый тон:       — Опять меня разглядываешь?       Я подавила желание фыркнуть и порадовалась, что он сейчас меня не видит. И я действительно могу разглядывать в своё удовольствие. На его спящем лице полная расслабленность и безмятежность, а пушистые реснички мелко подрагивают. В последний момент я одёргиваю руку, останавливая себя, чтобы их не потрогать… такая досада, а так хотелось… я подавляю смешок, на всякий случай закусив губу, и просто смотрю на него в упор, тут уже остановить себя не в силах… смотрю, смотрю, смотрю… не удерживаюсь и всё-таки совсем невесомо провожу кончиками пальцев по его щеке, он морщится во сне и его губы слабо двигаются, будто хочет что-то сказать, я убираю руку и снова смотрю, а в груди тёплой волной так и накрывает нежность… а ведь я почти не сопротивлялась этим чувствам. Наверное, знала с самого начала — без шансов…       Он красивый. И напрасно говорят, что для мужчины внешность не главное — враньё. Можно подумать, не существует рейтингов самых красивых мужчин планеты, самых сексуальных звёзд Голливуда, самых горячих красавцев на сцене и экране и так далее. Да и что ж теперь, нам, девушкам глаза закрыть? Это только в восточном мире, в реалиях, как в сериале Клон, а то и похуже, у девушки нет выбора — как решили родители, за того и пошла замуж и пойди только рот открой и возрази. К счастью, у нас реальность другая… и никто не может запретить нам смотреть. И не только… я усмехаюсь самой себе — мысль о сериале, который сейчас не смотрит только ленивая, кажется мне забавной. Родись и живи мы в Марокко или другой мусульманской стране (прости Господи, лишь бы не в Афганистане, вот где ад на земле для женщин), и найди мне родители старого и страшного богатого мужа, я бы нашла Женьку и сбежала с ним — собственно, то что не удавалось у Жади с Лукасом почти до самого финала, но мы-то были бы куда более расторопными…       Или мне просто хочется так думать. А на самом деле родись я мусульманкой и только подумай о чём-то подобном, мне была бы пизда. Хм… но между тем, сериал красочно показал жизнь и в Марокко, и в Бразилии. Их музыка, их наряды, их праздники, еда и культура заслуживают если не восторга, то как минимум восхищения. Если восхищаться со стороны и не живя в этом постоянно… вреда точно не будет.       Задумавшись, я продолжала пялиться на спящего парня и незаметно для себя перевернулась на бок, а его рука оказалась у меня на боку. Но он мне никак не мешал, поэтому я позволила себе поддаться фантазии и мысленно уже вообразила себя героиней сериала, только другого — ну пусть это была бы русская версия Клона или и вовсе просто похожий на него… ой, только вот пусть это будет не ещё одна Кармелита, прости Локи… я поморщилась, машинально протянула руку и погладила его по растрёпанным за ночь волосам.       Ну, сбежать с возлюбленным от грозного отца, других родственников и противного жениха это прям сам боженька велел — это почти канон, традиция жанра, веселилась я про себя, воображая себе навязанного мне жениха кем-то вроде толстого Мухаммеда или жуткого ханжу и тирана целой семьи дядю Абдула… но с другой стороны, Мухаммед в конце принял бразильца Зе Роберто, в которого влюбилась Самира, и им не пришлось сбегать… а мой папа даже в реалиях восточного сеттинга (откуда я слово-то это вообще знаю?) был бы достаточно адекватным, чтобы навязывать мне противного старого мужика вместо молодого красавчика… хм… или я просто хочу представлять лучший сценарий, чем достался Жади?       А её танцы в восточных костюмах? Знаменитый танец живота? Да ни одна героиня в сериале за все двести с лишним серий не станцевала лучше!       Откуда я это знаю и вообще откуда я знаю, чем закончится сериал? Ну так… интернет всё знает. А в Бразилии сериал закончился ещё два года назад, это у нас его показали только спустя три года после его начала на родине. Иногда я жалела, что сунула нос в «спойлеры» — как называет мой троюродный брат, живущий в Нью-Йорке, заранее узнанный финал фильма или сериала и напрочь убитую, по его мнению, интригу. Интригу-то я убила, но смотреть всё равно было любопытно. К тому же я же не читала описание каждой серии, а только сюжет в общих чертах. Но Окс и тёте Ире я клятвенно обещала держать рот на замке до самой последней серии, иначе тётя Ира мне башку открутит… Прохор сказал, что в Америке за раскрытие «спойлеров» тебя могут даже ударить. Правда, «Клон» ему неинтересен, сам брат тащится по «Друзьям», а Аня, его жена, по «Отчаянным домохозяйкам», которые в Штатах только вышли, но уже завоевали бешеную популярность у телезрителей. А вот такие сериалы, как «Доктор Хаус» и «Клиника», с их слов, они смотреть не могут — т.к. оба медики… забавно.       Мои мысли медленно вновь перетекли с сериалов на танцы. А я ведь никогда даже не пыталась станцевать танец живота. Мне кажется, я могу освоить почти любой современный танец, даже брейк-данс, если постараюсь, но восточные танцы?       А какие у них костюмы… не зря их мужики так любят эти танцы. Наверно, для них танец живота даже круче стриптиза, не зря в сериале мужики так тащатся от Жади и им всем жёны стараются сплясать покрасивее. Я вспомнила то смс Жени:       «Знаешь, о чём подумал? Теперь и я хочу посмотреть, как ты танцуешь.»       Я фыркнула себе под нос, продолжая размышлять, а может, стоит попробовать? Саид весь сериал бегал за ней собачкой, даже когда она ему в лоб сказала, что была с другим, а тому хоть бы хны… вот что танцы живота животворящие делают.       Последняя мысль меня рассмешила и я тихонько хихикнула, закрыв рот ладонью. Привязать парня к себе танцами? Можем, умеем, практикуем! А что? Звучит как вызов…       Я окончательно размечталась, когда представила, что для того чтобы избавиться от неугодного старого жениха, я должна буду соблазнить соседского красивого мальчика. Не на секс соблазнить, разумеется — я не хочу, чтоб мне плетей на площади раздали, как в сериале грозился женщинам противный дядя Абдул в сериале… хм… Он должен увидеть, как я танцую. Под любым предлогом моя младшая сестра или в крайнем случае служанка должна заманить его к нам домой, когда родителей не будет дома — вообще, это может стать острой проблемой в моём плане, т.к. девушки не имеют права впускать посторонних мужчин в дом, когда там нет отца или брата, а из посторонних даже брат мужа не может войти — по крайней мере как нам показали в сериале… но разве это проблема для изощрённого ума девушки, которую загоняют в угол?.. Пффф!       Конечно, Арина бы меня быстро сдала родителям, и я бы получила пиздюлей — и это в самом лучшем случае. Но это же сказка… а с какой стати в моей СКАЗКЕ должна присутствовать вредная сводная сестрица, которой бы и в проекте не существовало? Правда, я и от папы не ожидала бы такой подставы, но… можно же немного помечтать, а!       А так Вика меня не сдаст, уж я в свою сестрёнку верю… и вот я, в красивом полупрозрачном голубом костюме с висюльками, обвешенная украшениями, как новогодняя ёлка… вообще не люблю побрякушки, но раз уж я в сериале, то ладно… шустро танцую в большой комнате, закрытой только занавеской — прям как в сериале, это же самое рождение «большой и вечной» главных героев, так почему бы и мне не повторить эту занимательную сценку у себя в адаптации?       А какие песни были в Клоне? Ух! Честно говоря, мне больше нравится песня, которая играет, когда показывают взрослого Лео — я видела видео на каком-то американском сайте, — маркас-что-то там… надо будет спросить у Жени, как это переводится? Песня медленная и чувственная, для танца с целью хорошенько соблазнить, да так, чтоб рассудка лишился — самое оно, но в сериале они наоборот любят быстрые песни и танцы… найду другую, не привередливая, что ж…       Я вспомнила, наверно, самый популярный саундтрек сериала — Хабиби. Эту Хабиби знают все мои родственницы и подруги, даже те, кому плевать на сериал — как, например, Ирке. А уж когда узнали перевод, и вовсе как с ума посходили.       Да уж, если при таком развитии событий невовремя домой вернётся отец, то ремнём на жопу я не отделаюсь…       Я прыснула в кулак, пытаясь представить папу в такой щекотливой ситуации. Вообще-то, они с дядей Димой всегда казались мне слишком нормальными даже с их порой специфическим чувством юмора и приколами, которые раздражали мать Жени. Но как говорится, Восток — дело тонкое… хм…       А может, семья наоборот решит, что раз я их опозорила и тот противный жених от меня откажется, то этот соседский мальчик теперь наоборот должен на мне жениться?       Ух… а вот такой сценарий мне нравится гораздо больше. Я смотрю на спящего Женьку мутными глазами и даже не сразу замечаю, что он уже проснулся и неизвестно, насколько давно.       — А если у него уже будет невеста? — Рассуждаю я уже вслух, даже не замечая этого и глядя куда-то мимо него. — Там же от свадьбы так просто не отказаться… хм… ладно, что-нибудь придумаем, и чтобы никаких вторых-третьих-четвёртых жён, иначе я их всех отравлю! — Кровожадно добавляю я, ударив кулаком по воздуху.       Я вздрагиваю, услышав его смех.       — Боже, фантазия женщин беспощадна… — Сквозь смех фыркает Алонсо, убрав руку с моей талии и взъерошив ею ещё больше себе волосы. — Даже не буду спрашивать, кому так не повезло.       С пару секунд я молча хлопаю на него ресницами, прикидывая, когда он проснулся и почему я не заметила. Ах да… называется, дайте мне помечтать и я улечу в страну грёз до следующего утра.       — Тебе. — Отвечаю как само собой разумеющееся, пожимая плечами.       — Что? — Изумлённо выдыхает Женька или в очередной раз делает вид.       Настаёт моя очередь смеяться, и я переворачиваюсь обратно на спину, давясь заливистым смехом.       — Ну, пока ты спал, я решила немного помечтать. — Хихикаю, решив поделиться ч ним своими фантазиями. Он скептично выгибает бровь и подкладывает локоть под голову, глядя на меня в ожидании увлекательного рассказа. — Вспомнила Клон. Ой, не морщься, его сейчас все смотрят, а не я одна! — Отмахиваюсь, когда он недовольно фыркает и хочет перебить, а я уже заранее знаю, что он скажет. — Представила себя героиней… ммм… сериала-адаптации или спин-оффа. По закону жанра меня хотят выдать замуж за старого, толстого и уродливого жениха, права голоса и выбора у меня нет, я бедная, несчастная, сижу в комнате и ночи напролёт плачу и всё такое… — Вдохновенно несла я, не забывая менять тон от насмехающегося до откровенно жалобного — ну точно актриса погорелого театра!       — Ты-то? — Фыркнул Алонсо, всем своим видом выразив, что последнее звучало слишком уж сомнительно. — Бедная-несчастная и в комнате плачешь по ночам?       Я нетерпеливо махнула на него рукой и закатила глаза.       — Да-да! Бедная, несчастная и дальше по списку. Цыц! Не мешай придумывать гениальный сценарий.       — Валяй. — Он насмешливо сощурил глаза и умолк, а я наоборот словно в раж вошла. — Только я тут каким боком? Или я — тот самый старый и уродливый жених? — Притворно задумался Алонсо, я же не выдержала и расхохоталась.       — Боже… нет! — Держась за живот от смеха, продолжила я не без удовольствия, мысленно сделав пометку в будущем рассмотреть карьеру сценаристки. — По сюжету, чтобы избавиться от старого жениха, я должна соблазнить соседского парня. А это сложно, надо…       — Ты гляди, даже тут у тебя всё по «канону», — продолжал издеваться Женя, ехидно щурясь, — и опять сосед? Бедный парень…       — Пфф! — Возмущённо зашикала я, замахнувшись на него, он увернулся и разразился смехом. — Да, моя сестра бы заманила его в дом — а по их законам нельзя посторонним мужчинам входить в дом, где девушки одни, даже замужние, а он должен был увидеть, как я танцую. Ну и…       — Это же не прилично для восточных девушек. — С притворным упрёком протянул парень, пытаясь сохранить серьёзную мину. А в глазах-то демоны… — Как тебе не стыдно перед незнакомым парнем «выставлять свои прелести напоказ», когда у тебя есть жених, м?       Услышав набившее оскомину, любимое выражение дяди Абдула, которое сходу узнает любая уважающая себя фанатка Клона, я тут же встрепенулась и ликующе вскинула кулак, поворачиваясь к нему всем телом.       — Ага! — Довольно воскликнула я, словно хотела приставить к стенке. — То есть ты тоже смотрел Клон и не смей отрицать!       Я ткнула его пальцем в грудь, глядя с таким торжеством, что Женька быстро прикусил язык и хотел бы дать заднюю и прикинуться дурачком, да было поздно.       — Я не по своей воле смотрел! — Недовольно фыркнул он, уже пожалев, что открыл рот. — Смотрела моя кузина, я тебе рассказывал про неё. И когда мы с Марком оставались у тёти Марты и показывали Клон, у нас не было выбора… — Алонсо тяжело вздохнул, я же смерила его самодовольным взглядом.       Не такая уж я фанатка Клона и восточной культуры… я вообще футбол люблю! Но нечего было надо мной насмехаться!       — Нечего теперь отмазываться. — Ехидно продолжила я, не слушая его объяснения. — Значит, ты понимаешь, о чём я говорю!       — К моему огромному сожалению. — Обречённо вздохнул Женя, скорчив мне рожу.       — А что ты там говорил про то, что это неприлично… — Задумчиво протянула я, вспоминая, на чём мы остановились. — А, точно. Неприлично парню и девушке оставаться наедине, да. Да не просто наедине, а ты должен был увидеть меня в костюме для танцев. А за это и тебе тоже могли бы всыпать плетей на площади, если верить дяде Абдулу… — Хихикнула я, Алонсо смерил меня недоверчивым взглядом.       — Ну просто охренеть, какая находчивая девушка… — Он скривил губы в насмешливой усмешке. — А парню-то за что плетей? Его вообще обманом туда заманили! И вообще…       — А это неважно! — Довольная собой, перебила я, мысленно уже воображая драматичные и страстные сцены из моего сериала. Да он же все рейтинги по просмотрам побьёт! — Он не должен был заходить к ним в дом, он знал, что это чревато проблемами и…       — То есть связываться с тобой — это заведомо влечёт за собой проблемы? Пон-я-я-я-тно… — Насмехался Женя, а его плечи тряслись от беззвучного смеха. — В принципе дальше итак понятно, что будет.       — Что? — С любопытством спросила я, в мыслях решив, что обязательно напишу такую сказку как-нибудь позже. Главное Тарасу и Матвею не показывать — засмеют же…       — Да что-что, бедного парня, то есть меня, заставят на тебе жениться, потому что тот страшный жених, узнав, что тебя полуголую видел кто-то ещё, от тебя откажется, а чтобы избежать скандала, тебя должны будут выдать замуж за меня. Ловко придумано, а… — Фыркнул он.       — Бинго! — Самодовольно произнесла я, похлопав его по плечу. — Классный план, да? Вот я и говорила, никаких вторых, третьих, пятых, десятых жён… и никакой другой невесты. Иначе я выцарапаю ей глаза… — Почти ласково добавила я, в мыслях уже ловко разделавшись с потенциальной невестой своего новоиспечённого «жениха».       Он смотрел на меня чуть охуевшими глазами, а затем расхохотался.       — Хабиби, я нуре ла эин… — Пропела я, быстро вылезла из кровати и покрутилась по комнате.       — Теперь я точно должен увидеть тот танец в твоём исполнении, за что в сериале я рисковал бы оказаться на площади высеченным плетьми. — Спустя паузу задумчиво сказал Женька, наблюдавший за мной с почти флегматичным выражением лица.       — Ахаха, да прям щас! — Прыснула я, демонстративно облизав губы. — В сериале после танца и когда нас застукают мои родичи, тебя заставят на мне жениться. Думаешь, просто так я всё это задумала? Пффф…       «А в реальности некому было бы застукать, папы давно нет в живых, да и я уже взрослая.» — не без грусти подумала я, решив не озвучивать это вслух.       — Я подумаю об этом. — Почти будничным тоном заявил Алонсо и широко зевнул. А потом тоже вылез из постели и потянулся.       Я смотрела на него круглыми от изумления глазами и пыталась найти слова для едкого ответа, но пока даже шутки на ум не шли.       — Я же могу и на слове поймать… — Хмыкнула я вместо этого и недоверчиво сощурила глаза.       Он рассмеялся и повернулся ко мне, а потом подошёл и щёлкнул по носу, проходя в зал, и на выходе как ни в чём не бывало бросил вслед:       — Попытайся.       Я приоткрыла рот, не находя слов. И как мне это понимать? Ну зато у него шутки что надо, и не поспоришь…       И опять это небрежное попытайся. Как вчера. То есть он намекает, что я должна взять всё в свои руки и сама сделать шаг? А он как бы не против? Или?..       Я фыркнула, натягивая юбку и намеренно решив не переодевать обратно топ. Захочет, сам скажет вернуть его футболку… но кто бы ему ещё её отдал? Философски размышляла я, пытаясь перед большим зеркалом шкафа расчесать длинные спутавшиеся волосы. Я решила принять душ дома. Интересно, Агата уже проснулась? Наверное, нет. Иначе оборвала бы уже телефон… да и она знает, где живёт Женя, догадалась бы прийти сюда сама. Мелкая алкоголичка, беззлобно фыркала я про себя, надеясь, что Алина ничего не заметит и не унюхает и не надаёт мне лещей за то, что не уследила за дочуркой. Хотя в её возрасте мама часто даже не знала, где я шароёблюсь, даже не имея толком возможности меня как следует отругать. Да, весёленькое было детство, тут не поспоришь…       Женя ушёл в душ, а перед этим мы договорились, что можем взять Агату и покататься, а потом завезти её домой, если она сама будет не против. Скорее всего Малиновская проснулась от звука открывающейся и хлопнувшей двери, потому что из комнаты Вики она выползла, только когда я вошла в зал — помятая, сонная, растрёпанная и зевающая, да ещё мне фору даст…       Почти не глядя на меня и не удивляясь моему внезапному возвращению домой «не пойми откуда» (хотя почему это «не пойми откуда?» очень даже пойми, я и не скрывала, где собираюсь провести ночь после насыщенного вечера и поздней прогулки), девчонка тут же двинулась на кухню, и почти сразу я услышала, как она открывает посудный шкафчик, берёт оттуда стакан и, судя по шуму воды из крана, наполняет его.       Я бросила рюкзак на диван и потянулась, мельком подумав, что кажется, мы её испортили… выпитое пиво, моя бордовая помада, похмелье после вечерней пьянки, сушняк… это всё ведь не про неё. Конечно, пай-девочкой эту взбалмошную и задиристую девчонку не назовёшь, но кажется, тесно общаясь с нами, она ступила на очередной путь раннего взросления.       Я стянула с себя юбку, проворчав себе под нос, что от квартиры до квартиры могла бы и в одной футболке пройти, тем более, что она всё равно длинная и полностью закрывает задницу, а потом мешком упала на диван, забыв, что собиралась в душ.       Вернулась Агата, которая по пути заглянула и в ванную. И теперь выглядела более посвежевшей и бодрой, чем в первый момент, как я её увидела. Я усадила её рядом и потребовала дыхнуть, она возмутилась и хотела от меня сбежать, но «на утро» после пьянки я оказалась сильнее, а она была вынуждена выполнить требование, хоть и выглядела жутко недовольной в этот момент. Убедившись, что у неё изо рта пахнет чем угодно — от мятной зубной пасты до сладкой фанты, которую она нашла у меня в холодильнике, и жвачки с ментолом, а круги под глазами только лишь потому, что мы поздно вернулись и она не выспалась — так должна подумать Алина, но успех заранее не гарантирован, — я не без облегчения выдохнула.       — Тебя так встречала мама десять лет назад? — С ухмылкой непослушной девочки, наебавшей надурившей предков, спросила Малиновская, теперь тоже более расслабленно вытянув перед собой ноги.       — Ну… — Глубокомысленно начала я, пожимая плечами. — Как тебе сказать? — Она направила на меня любопытный взгляд. — В мои 11 мама родила Арину, а Вике было всего 5, она ещё даже в школу не пошла. Следовательно, мне стали уделять времени в разы меньше. На тот момент полтора года назад в соседний дом заселился Тарас с родителями, и мы быстро сдружились… я бы даже сказала, что в первые пару лет он заменил мне Женьку после их отъезда. Мы были сильно близки, и мне было сложно смириться с тем, что его уже нет рядом и я не могу сбегать в соседний подъезд, чтобы пожаловаться на придурка-одноклассника или чтоб просто его увидеть…       Рассказывала я, вспоминая годы своей жизни, которые с натяжкой ещё можно было назвать «беззаботным детством»; я отвернулась в окно, а Агата притихла и навострила уши, переваривая сказанное.       — Осенью я стала иногда оставаться ночевать в квартире. Арина была сильно беспокойной и мешала спать всему дому, да и к тому же из посёлка мне нужно было дольше добираться до школы — спать в квартире и выходить из дома на уроки почти на час позже было оптимальным вариантом. — Я поморщилась и помолчала с пару секунд, а затем продолжила. — И так весь год. Мама была не против, хотя честно говоря, я думаю, ей было тупо не до меня и она даже не задумывалась, что со мной и есть ли у меня тут еда и так далее…       Я пожала плечами и ухмыльнулась самой себе. Сейчас звучит не очень, а тогда я себя считала дофига самостоятельной.       — Потом лето перед седьмым классом, мне 12. Вике 6 и она готовится к школе, Арине год и она учится ходить, и мама только пережила период, когда у неё резались зубки… а мы с Тарасом за лето успели побывать почти во всех соседних городах области, и почти не нарывались на неприятности. Ну не считая драки со скинхедами, но к сожалению, быстро бегать из нашей компании умели не все… — Фыркнула я, а от воспоминаний того дня волосы вставали дыбом даже сейчас, а шрам под левым ребром начинал покалывать. — Маме пофиг. Меня в первый раз забирают в детскую комнату милиции за «мелкое хулиганство» в кинотеатре. Убежать не успеваю… меня забирает дядя Миша. Маме опять пофиг… она с Ариной ложится в больницу, потому что у той болит животик, в это время Вику с Лёшей отправляют к вашей бабушке Рите, а про меня тупо забывают.       Я поворачиваю голову и ловлю слегка ошарашенный взгляд девчонки, заранее догадываясь, что она может сказать. Но она молчит, опуская глаза на свои сцепленные в замок руки, сложенные на коленях, а я продолжаю с лёгкой усмешкой. Ну, а хуле мне уже? Моё детство было добрым и лайтовым. А вот подростковые годы после аварии и смерти папы… но как говорится, из песни слов не выкинешь.       — В седьмом классе я ещё чаще остаюсь здесь в квартире. Успеваемость в школе не падает, несмотря на поведение и репутацию «отпетой хулиганки» и задиры, но позже я поняла, что некоторые учителя меня просто жалели… — Пожимаю плечами, будто признавая очевидное. — В то лето родители Тараса начали строить дачу, и часто оставались там — им было ближе до работы и не хотели надолго оставлять без присмотра теплицы, и сначала изредка, а потом чаще я оставалась у него или он у меня. Я не боялась ночевать одна — я бы даже сказала, я привыкла оставаться одной в пустой квартире, но вместе было веселее. Мы рубились в приставку, смотрели футбол и боевики до поздней ночи, кое-как могли приготовить себе ужин… когда у меня было хорошее настроение, я делала за нас обоих уроки, а он у меня списывал. Я долго считала нас самыми умными и не понимала, что учителя не идиоты и прекрасно видят, что домашка у нас один-в-один, но при этом они всегда закрывали на это глаза. Позже я поняла, что они и тут нас жалели…              Я помолчала, улыбаясь своим мыслям. Я бы не хотела такой самостоятельности в 12-13 лет для своей дочери. Но я бы хотела, чтобы и у неё был такой друг, как Тарас, который бы всегда подставлял спину и которому плечо готова была бы подставить она. Десять лет назад мне не казалось, что мы брошенные, я считала, что мы крутые и самостоятельные, а некоторые одноклассники, между тем, вплоть до старшей школы отпрашивались гулять у родителей, девчонкам строго запрещали даже смотреть на парней, а про короткие юбки и говорить нечего, алкоголь, сигареты приходилось прятать, а от некоторых даже спички прятали до окончания школы… и мы с Вовой, брошенные на произвол, которым рано пришлось взрослеть… а отпрашиваться у мамы гулять, живя на постоянке одной в квартире… пффф… смеётесь?       Стала бы я такой оторвой, если бы папа не разбился, как и вся наша семья после той весны? Не знаю. Может, я не была бы примерной девчонкой и на дачу к Вадику всё равно умудрялась бы улизнуть, соврав родителям, что я ночую у подружки. Но это было бы лишь малым приключением из всех тех, что находили мы с моим лучшим другом все годы от знакомства до окончания школы.       — Когда мне было 13, а Тарасу 14, неожиданно во дворе все бабки и многие соседи начали вдруг шептаться, что мы встречаемся и не просто так ночуем друг у друга. Представляешь? — Фыркаю и качаю головой, а от абсурдности тех сплетен меня до сих пор пробивает на истерический смех. — Девки постарше из соседнего двора мне в лоб говорили, что мы трахаемся и что я малолетняя шлюха. В мои 13… когда я даже не думала про парней в том ключе, не говоря уж про секс! И с кем? С лучшим другом, мать вашу! — Я поморщилась, ощущая лишь отголоски той злости, которую испытывала, сталкиваясь с мерзкими сплетнями о своей личной жизни. И куда менее безобидной, чем нынешние об «этом моём испанце». — Конечно, я врезала потом каждой из них и на время заставила заткнуться. Тарас до сих пор не знает. У парней с этим проще, их не стыдят за секс и его количество.       — А вы?.. — Несмело подала голос Агата, всем своим видом выражая максимальную степень любопытства.       — Никогда. — Категорично заявила я, качая головой. — Это же Тарас… он мне как брат. Это всегда было запретной территорией, которую мы ни разу не нарушили. Его родители тоже думали, что мы встречаемся и что он влюблён в меня. Что интересно, по их мнению, я была слишком гордой и была с ним «из благодарности», а на самом деле не испытывала тех же чувств. Как же охуел Тарас, когда я рассказала ему, что о нас думает его мама… — Я рассмеялась, хлопнув себя по лбу ладонью. — У нас тут «крепкая мужская дружба», понимаешь ли, а люди думают, что у нас любовь. Недавние сплетни про меня и Матвея хотя бы звучат не так нелепо… — Фыркаю, дёргаю плечом. — А ещё через год у меня появился Вадик, а полгода спустя к нам через пару домов переехала Лёлька — его первая любовь, и Тарас увлёкся. От нас наконец-то отстали… я теперь могла остаться ночевать и у Белова, когда его родителей не было дома, и у него на даче — по той же причине, и даже у друзей, когда мы толпой устраивали вечеринку. Так что… мама редко читала мне нотации из-за алкоголя. А если совсем честно, то приезжая домой, я ещё пыталась изобразить из себя хорошую девочку и не заявлялась маме на глаза пьяная. Конечно, она прекрасно видела мои ссадины и сбитые кулаки, круги под глазами после похмелья и бессонной ночи, пустые бутылки в квартире, когда она изредка тут появлялась… но тогда она уже понимала, что сама меня упустила и воспитывать меня уже поздно. — Я скептично хмыкаю и развожу руками, а мельком думаю, что надо бы поторопиться и успеть принять душ до прихода Жени. — Так что не встречала меня мама с допросом. Ей просто было плевать. — Я встаю и потягиваюсь, как бы ставя точку в рассказе, и не сразу замечаю взгляд, которым смотрела на меня Агата.       — Но я всегда считала, что у дяди Миши хорошая семья… — Робко говорит Малиновская, глядя на меня большущими глазами, как у испуганного котёнка. — И вы казались такими дружными!       Я хохотнула, крутанувшись на месте и прямо встретив её взгляд.       — Казались, солнце. Этим всё и сказано: казались… — Хмыкнула я, похлопав её по плечу. — После смерти папы уже ничего не было по-настоящему. По крайней мере для меня. Вике ещё досталась доля маминого внимания, я же — отрезанный ломоть, так часто случается со старшими. Я давно смирилась… — Я зевнула и подхватила свой рюкзак, чтобы разобрать и бросить его в спальне. — Даже и не знаю, что меня удержало от переезда в Москву после выпуска? Построила бы карьеру, вышла замуж за Даню… — Задумчиво говорю сама себе, замерев на месте. — Решила вернуться, чтобы быть ближе к дому. А иногда ловлю себя на мыслях… зачем? — Молчу, а потом усмехаюсь самой себе. — Ладно, не бери в голову, да и мне вредно думать о жизни слишком много. Морщины появятся… ха-ха… — И резко перевожу тему, не давая ей сообразить и что-то ответить. — Женя предлагает отвезти тебя домой, но сначала покататься и погулять где-нибудь, заехать в какое-нибудь кафе, может быть… ты с нами?       Агата, до этого слушавшая меня со смесью досады, огорчения и шока на хмурой мордашке, на этом месте оживилась и едва ли не подпрыгнула на диване, разворачиваясь ко мне всем корпусом.       — Конечно! Спрашиваешь ещё! — Она радостно присвистнула и в предвкушении едва ли не в ладоши захлопала.       Я хмыкнула, довольная реакцией и в особенности тем, что мой потенциальный «парень» произвёл приятное впечатление на всех моих друзей, с которыми успел познакомиться за такой короткий срок. Что это, Алонсо? Такая магия? Твоё сражающее наповал обаяние, как говорит Стрелецкий о своей персоне? Или он не так говорит? А впрочем… неважно. Но то, что Женька умеет нравиться людям, я поняла почти сразу. Вот ему бы стать журналистом, а не оператором. Он бы сумел любого разговорить, даже особо не напрягаясь.       — А ты у него ночевала, да? — Понизив голос почти до шёпота, как какая-нибудь сплетница или заговорщица, спросила Агата вдогонку.       — Любопытной Варваре, Агатик, на базаре нос оторвали. — Фыркнула я.       Если итак всем всё понятно, зачем задавать вопросы? Пф…       — Тогда это уже не Варвара, а Волан-де-Морт. — Хихикнула девчонка мне вслед.       Я рассмеялась. А ведь правда…       — Найди себе поесть на кухне! — Крикнула я уже из спальни. — А мне надо в душ. И желательно побыстрее… — Пробурчала я уже тише, доставая из шкафа чистый халатик, полотенце и нижнее бельё.

***

      В этот раз я добровольно уступила своё законное место рядом с водителем, и туда сразу же юркнула Агата, а я же вполне удобно устроилась сзади, и теперь в основном думала о своём и лишь изредка прислушивалась к их болтовне.       Меня уже не удивляло, что они так быстро поладили. Кажется, Женя может найти общий язык абсолютно со всеми людьми, как и общие темы для разговора. Интересно, сумел бы он разговорить нашего буку Алексея? Или это не под силам даже ему? Последняя мысль насмешила, и я подавила смешок, продолжая пялиться в окно.       Сначала Агата расспрашивала Женьку про его знакомого мастера тату из Мадрида. Спросила, свой ли у него салон или он работает «на дядю», и как сложно в Испании открыть свой бизнес и вообще зарабатывать на жизнь, занимаясь подобным делом. Женя немного удивлялся её вопросам и интересу к настолько «взрослым» темам, но терпеливо отвечал, а в конце добавил то, что в принципе не являлось новостью ни для кого из нас — чтобы в Испании открыть и вести бизнес, надо там родиться, иностранцу будет с этим сложно. Конечно, если ты не баснословно богат… но в этом случае можно жить где угодно и вообще не обязательно куда-то уезжать из дома, думала я про себя, слушая его в пол уха.       Потом Малиновская засыпала его вопросами о женском футболе, женской футбольной лиге и как в Испании обстоят дела с развитием женского футбола и секций для девочек в целом. Женя отвечал, что женская футбольная лига в Испании существует всего 16 лет и всё это время спортсменки испытывали достаточно трудностей, в том числе неприятие женского футбола как вида спорта со стороны общественности и порой слишком ярое женоненавистничество. Агата фыркала и громогласно возмущалась, а я, до этого не вступающая в их разговор, мимолётом спросила:       — Но как же так? Это же Европа. Неужели и в Европе так процветает сексизм?       Агата перевела на меня удивлённый взгляд и недовольно поджала губы.       — А ты думала, в Европе и Штатах давно матриархат? — Хмыкнул Женя, пожимая плечами.       — Нет, но… — Его слова вызвали у меня неприятное чувство.       Хоть я и понимала, что скорее всего даже в самых развитых и прогрессивных странах вряд ли кардинально поменяли отношение к женщинам за какие-то лет сто существования феминизма. Про страны Востока и говорить даже не стоит.       Агата насупилась, а Женя с усмешкой добавил, что в женской лиге чаще всего побеждает Барселона, а команда Реала там частый аутсайдер. Я только фыркнула себе под нос, даже не зная, как это комментировать, а Агату от того, чтоб его стукнуть, остановило только то, что тот всё-таки был за рулём, и она только смерила парня максимально негодующим взглядом…       Смерив девчонку снисходительной усмешкой, Женя добавил, что в целом на развитие спорта в Испании тратится ежегодно немало средств. А ещё сказал, что его подруга Сара в университете играла за женскую футбольную команду, считалась подающей надежды, но профессионально заниматься спортом никогда не хотела, поэтому после окончания учёбы работает по специальности. Но у неё теперь растёт сын, а она уже обмолвилась, что может, хоть он возродит в семье футбольные традиции и захочет играть за какой-нибудь топ-клуб, когда вырастет.       — За какой-нибудь? — Возмущалась Малиновская под наш обоюдный смех.       — Но ты же не думала, что все дети в мире, кто любит футбол, мечтают играть за один Реал? — Смеялся Алонсо.       Агата всё-таки стукнула его по плечу, когда мы остановились на светофоре, а я, развеселившись и наблюдая за ними, почти философски подумала, что на самом деле-то Женя прав… и мир не окрашен в цвета Лос Бланкос, даже если бы нам всем этого очень хотелось.       Потом Женя обмолвился, что когда-то любил рисовать, но переехав в Испанию, забросил это дело вследствие того, что времени стало катастрофически не хватать. Учёба, попытки освоиться в чужой стране и понравиться новой семье, экстренный курс испанского и английского, новая школа и попытки подружиться с одноклассниками, а в довесок ещё маленький Марк, который почти с первых дней ходил за ним хвостом, отчего-то сразу почувствовав в нём брата.       Я мысленно вновь позавидовала ему. Для него всего лишь сводный брат — по сути какой-то чужой мальчишка, сын мужа его матери от первого брака, стал родным, да ещё и близким другом. А мне досталась бесящая Арина, отравляющая жизнь с первых дней своего существования… даже к Макарову претензий всегда было меньше. Пока он в основном сидел в своём углу и не отсвечивал, она систематически доводила нас с Викой до белого каления. И практически выжила меня из маминого дома… на самом деле я никогда не обвиняла Арину напрямую в том, что маме было вечно не до меня и с 12 лет я регулярно жила самостоятельно в квартире, а то и у других людей — у Вовы, у Белова… в конце концов это мама должна была помнить, что у неё три дочери, а не две. Но по сути-то… в первый раз я сбежала в папину квартиру, когда у неё начались колики и она орала так, что наверное, слышала вся улица. А потом просто привыкла и жить отдельно казалось чем-то естественным, как сейчас, в мои 23. Я ведь не у чужих людей ночевала, а в нашей квартире. Так и в чём проблема, казалось бы? Оглядываясь назад, понимаю, что это она меня из дома и выжила. И гораздо раньше, чем я закончила школу и мне исполнилось 18.       Пока я думала о своём и мысленно ругала Арину, Агата начала расспрашивать Женю про рисование и стили, которые ему нравятся. Он же отмахнулся и сказал, что особенно в них не разбирается, в художественную школу он не ходил, а в академии у него были совсем другие предметы… и добавил, что если она хочет стать мастером тату, необязательно для этого разбираться в живописи и знать академический рисунок. К тому же она итак умеет рисовать, а значит, найти свой стиль не составит труда. А с развитием технологий мастерам должно стать легче: эскизы можно будет рисовать в программе, а потом переводить на участок тела, где будет татуировка. И в некоторых странах такое уже практикуют.       — Как это в программе? — Не поняла Агата, повернув к нему голову. — В программе… это как Пэинт, только сложнее?       Женя хмыкнул, заворачивая к заправке.       — Если совсем коротко и просто, то да. — Он пожал плечами и остановил машину у автоматов. — Но в детали я не вникал. Рисование — всё-такие не мой профиль…       Мы вышли на улицу и одновременно потянулись, разминая слегка затёкшие от сидения мышцы. Женя пошёл к кассе, Агата убежала искать туалет, а я решила зайти в маленькую закусочную, которая находилась совсем с кассой, и купить нам кофе. Конечно, вкус и качество напитков в таких местах оставляют желать лучшего, но как говорит Матвей, есть в них своя романтика… а мы с ним несколько раз заезжали на эту заправку и заходили в эту закусочную, когда катались по городу.       Закончив заправляться, Женя получил от меня картонный стаканчик с кофе и мы подождали, когда вернётся Агата. Получив свой, она хихикнула и сказала, что мы сейчас как в американских сериалах про следователей, которые рабочий день непременно начинают со стаканчика кофе из Старбакса и пончиков. Усаживаясь обратно в Скайлайн, я фыркнула и ответила, что вот только работы мне не хватало в воскресенье, к тому же уже вечер… А она вообще почти что на каникулах — через пять дней у школьников последний звонок и начинаются долгожданные летние каникулы.       Мы ещё немного покатались по городу, а потом довезли наконец Агату до дома. Ещё раньше она сказала, что предупредила маму, что задержится и будет с нами, поэтому я искренне надеялась, что от Алины мне всё-таки не влетит. Она вышла к нам, услышав, как хлопнули дверцы машины, и с подозрением долго всматривалась в лицо дочери, явно желая уличить в употреблении чего-то запрещённого. Агата же с самым невинным выражением лица доедала булочку и запивала её яблочным соком из коробочки с трубочкой, а поездка по городу, очевидно, значительно её взбодрила и теперь у неё под глазами даже тёмных кругов было не видно… я подавила желание хихикнуть, радуясь про себя, что нас не «спалили», и не без труда сохранила невозмутимое выражение лица.       Алина посмотрела на Женю, не скрывая любопытства. По её лицу я поняла, что она про него уже слышала и что-то знает. И удивляться тут было нечему — помимо Агаты, на недавнем празднике только ленивый меня не спросил про «этого моего испанца» и только ленивый этой темой не подъебал. Удивительно ли, что сплетни о нём дошли и до Алины? Пфф…       Женя же своё любопытство не показал вообще никак, только вежливо улыбнулся уголками губ и посмотрел на меня, ожидая, что я их представлю. Я вздохнула и с лёгкой улыбкой рассказала, что Алина — это мама Агаты и член семьи, т.к. она — родная сестра моего отчима, а ещё тётка сводного брата, о котором я уже рассказывала. Женя скользнул слегка задумчивым взглядом по её лицу и кивнул, потом открыл рот, видимо, чтобы поздороваться, но прожевавшая остатки булки Агата не дала ему это сделать.       — Мам, про Женю ты уже знаешь, и это с ним мы вчера были на концерте. — Со здоровым энтузиазмом начала Малиновская, не давая нам и слова вставить. — Ты представляешь? Он жил в Мадриде и работал в Марке! Это самая популярная спортивная газета в Испании, а ещё…       — Ты понял, да? — Склонившись к парню, шепнула я, сдерживая смех. — Ты уже как местная легенда. Ещё немного, и они заставят меня написать о тебе в газете…       Он тихонько фыркнул в ответ на это и посмотрел на тарахтящую девчонку с иронией, по лицу Алины было видно, что она тоже едва сдерживает смех… хотя она всем своим видом выражала скорее вежливую дружелюбность. Я вскользь посмотрела на неё и немного удивилась про себя. От её привычной надменности и презрения ко всему мужскому полу сейчас не осталось и следа. Алина делала исключения только в пользу родственников-мужчин и детей лет до 12, делая скидку на возраст и детскую неразумность. Но Женя не являлся нашим родственником, ни общим, ни членом моей семьи… и всё же Алина вежливо улыбалась нам, а в её глазах я не видела ни тени враждебности. Любопытно… это его природное обаяние, действующее на всех людей без разбора? Или она решила сделать исключение из-за меня и не определять Женьку в число «ещё один, ничем не примечательный мужлан», куда наверняка уже попал Матвей? Я едва ли не хихикнула, вспоминая о нём. А может, потому что основное большинство мужиков видели в ней просто красивую куклу и объект, который нужно побыстрее затащить в постель. А Женя выразил лишь вежливый интерес как к случайной знакомой и маме девчонки, с которой он уже общался. Ну как Дёма или шеф. В них Алина ведь тоже не видит врагов и даже здоровается с ними.       — А ты можешь? — Услышав, что я сказала, тут же встрепенулась Агата. — У вас же есть рубрика «герой недели», и…       — Агата! — Притворно округлила глаза я и развела руками. — Во-первых, это не моя рубрика, её ведёт Крис, а во-вторых…       — А во-вторых, я же не какая-нибудь звезда, не надо обо мне писать в газете. — Отшутился Женя, замахав на нас руками.       — Да ладно! Ты… — Начала было спорить Агата, но Алина со смехом прервала наш шуточный спор.       — Агата, если я правильно поняла, этот молодой человек, — она кивнула в сторону Жени, приобняв дочь за плечи и притянув к себе, — жил в столице одного из самых развитых европейских государств, центре культуры и моды страны, да ещё где базируется ваш любимый футбольный клуб… — Её короткое молчание сошло за театральную паузу, а потом она эффектно перекинула распущенные длинные волосы с плеча за спину, и я машинально проследила взглядом за её движением. — К тому же и сам работал в самом популярном спортивном издании Испании. — Невозмутимо продолжила Алина под слегка ошарашенный таким резюме взгляд Агаты и удивлённое выражение лица Жени. — Он из хорошей, состоятельной и известной семьи… — Я смотрела на неё с любопытством, пытаясь понять, куда она клонит. — И неужели ты думаешь, что этому парню нужна такая сомнительная реклама в какой-то захудалой, сельской газете?       — Мама! — Поражённо выдохнула Агата, отстраняясь от неё и глядя на мать во все глаза.       Я не выдержала и зашлась от смеха, искренне радуясь, что нас сейчас не слышит Аксёнов. Прозвучало, конечно, до безобразия высокомерно и презрительно, но с другой стороны — а в чём она не права? Забавно… обычно так отзываются о «понаехавших» заносчивые москвичи, которые искренне считают, что Москва — центр мира, а за МКАДом живут жалкие плебеи. Хотя если совсем по-честному, то так считают не все и по большей части высокомерие москвичей давно стало стереотипом, но как говорится — в каждой шутке только доля шутки. Остальное…       — И в чём она не права? — Сквозь порывы смеха, протянула я, опираясь на плечо Женьки, чтобы не потерять равновесие.       — Не знаю, что у вас там за газета, но такую рекламу мне действительно ещё никто не давал… — Тем же удивлённым тоном, с усмешкой произнёс Женя, машинально приобняв меня за талию. — Вы умеете лаконично и красиво подать свою мысль. Не думали о смене профессии? — Хмыкнул Алонсо, поглядев на Алину с любопытством. — Разумеется, о работе в более крупном городе, а не в «сельской газете». — Он с трудом подавил смешок, а в его хитрых глазах заплясали знакомые черти.       — Ну уж нет. — С ироничной ухмылкой отказалась Алина, машинально поглаживая навострившую уши Агату по голове. — Моё начальство из головной компании уже несколько лет безуспешно пытается заманить меня в столицу, но я им раз за разом отказываю. Зачем мне менять спокойную, размеренную жизнь в родном городке, где моя семья и у меня всё есть, на большую и грязную Москву с её бешеным ритмом и толпами людей? — Она скривила губы в пренебрежительной усмешке и пожала плечами, Агата же отвернулась и поджала губы.       Я знаю, что она недовольна нежеланием матери уезжать из маленького, провинциального городка в мегаполис, где у них всех было бы больше возможностей, в том числе для самой Агаты найти футбольную секцию для девочек.       Женя же помолчал, глядя на Алину с уважением. И я вспомнила его собственные слова, что и он не хотел уезжать из родного города, где ему всё напоминало о семье и родном отце, и не нужна была ему никакая Европа такой ценой. Я отвернулась, ловя себя на мыслях, что в отличие от них, я до сих пор не знаю, чего хочу я сама… где моё место в этой жизни? В родном городке рядом с семьёй, которая уже никогда не будет прежней после смерти папы, дяди и бабушки с дедушкой? Или я должна уехать в большой город и подумать о карьере, о достижениях, о личной жизни наконец?..       Я могла бы уехать с Даней ещё год назад. Да, у нас были не идеальные отношения и мы с ним слишком разные, чтобы прожить вместе целую жизнь и состариться рука-об-руку. Ковалёв — это вечный порядок, перфекционизм и педантичность, амбиции и стремление вперёд. Я же в противовес — вечный хаос, беспорядок, легкомыслие, любовь ко всякого рода тусовкам и так далее… Но я уважала его, а он терпел мои заскоки, а это уже в отношениях значит немало. Возможно, мы бы смогли продержаться вместе если не до конца, то так долго, сколько бы получилось, но…       Сейчас, глядя на Женю и ощущая на талии его тёплые руки, я ловила себя на других мыслях. Если бы я уехала прошлым летом в Москву, мы бы не встретились этой весной и возможно, никогда бы наши пути никогда не пересеклись. А значит, я всё решила правильно. Даже если мне сейчас просто очень в это верить…       — Наверное, вы правы. — Спустя паузу улыбнулся Женя и едва заметно, тихо вздохнул. — Я ведь тоже не хотел уезжать. — Он пожал плечами, и в его голосе я ясно услышала досаду, которая его терзает не первый год. — Но я был ребёнком, и права голоса у меня не было. Конечно, за много лет я полюбил Испанию, там моя семья, мои друзья, моя работа и дом в Мадриде… но это всё не стоило жизни моего отца, и именно после его смерти мама решила уехать отсюда.       Он замолчал и невольно сильнее сжал руки на моей талии, а по его более тяжёлому дыханию я поняла, что он нервничает, да и тема для него болезненная. И я слишком хорошо его в этом понимаю… я закусила губу, не зная, как при всех выразить ему поддержку, и подумав, несмело положила руку поверх его ладони и несильно сжала её, а он тихо выдохнул и подался ко мне чуть ближе.       Алина посмотрела в сторону от нас с холодной улыбкой, а когда вновь метнула взгляд на Женю, её взгляд был непроницаемым. Я уже знала, что ей тоже не в первой прятать эмоции.       — Я тебе сочувствую. — Слегка прищурив глаза, медленно произнесла она ровным голосом. — Моего отца нет в живых уже десять лет. И я бы всё отдала, чтобы увидеть брата. Мирон был для меня всем… — Она шумно выдохнула и её голос дрогнул, а спустя паузу она вновь справилась с эмоциями и её тон был снова невозмутимым. — Но я хочу сказать, что нужно уметь отпускать прошлое. — Мне показалось, или в этот момент она посмотрела на меня? — Даже если это сложно…       Мы помолчали, каждый подумал о своём. И каждому из нас было, о чём и о ком вспомнить. Ведь у каждого своя боль и прошлое, в котором остались дорогие люди, которых мы уже никогда не сможем увидеть, обнять и попросить прощения.       — Мама… — Наконец с досадой выдохнула Агата, которой вовсе не понравилась перевод разговора в такое печальное русло. — Ну вы опять?       — Да уж, вечер не самых весёлых воспоминаний никак не напрашивался. — Хмыкнул Женя, заметно расслабляясь.       — А что, надо весь вечер обсуждать этот ваш футбол? — Притворно возмутилась Алина, решив отшутиться.       Мы рассмеялись, даже у меня заметно отлегло.       — Почему сразу футбол? — Пожала плечами Малиновская, поглядев в нашу сторону. — Мы же на концерте были! Я тебе ещё ничего о нём не рассказала!       — Пойдём в дом, расскажешь. Мирон как раз недавно вернулся от отца, а значит, можем все вместе поужинать… — Она посмотрела на нас, и я тоже решила, что и мы можем ещё покататься.       — Увидимся на… — Запнулась я на полуслове, а затем вспомнила последний звонок, который состоится уже на грядущей неделе. — Последнем звонке? — Улыбнулась я сразу им обеим.       — Ты тоже придёшь? — Обрадовалась Агата, вскинув голову. — К Вике и Оле, да? — Я кивнула. Оля тут по умолчанию, она не только наша сестра, а ещё и одноклассница и лучшая подруга Вики. — Можем тогда после линейки прогуляться?       Я рассмеялась.       — Посмотрим, но я за любой кипишь, ты меня знаешь, а ещё…       — Твою сестру зовут Вика? — Слегка удивлённо вдруг спросил Женя.       — Да, а что, я разве не говорила? — Удивилась я в тон ему. — Ты же её видел. Или она не представилась? Хм…       — У Леры много сестёр, всех не запомнишь. — Фыркнула Агата, картинно качая головой. — И это я ещё давно не видела Инессу, пожалуй, она самая чудаковатая из твоих родственников… — Деланно задумчивым тоном закончила девчонка.       — Инесска учится в медицинском, некогда ей больше чудить. — Беззлобно усмехнулась я. — И она точно не самая странная из всей моей семейки.       Мы обменялись смешками, а потом попрощались. Алина с Агатой заторопились в дом, а мы решили съездить в то кафе, где мы уже были несколько дней назад. Напоследок Алина бросила на Женю быстрый, задумчивый взгляд, в котором я разглядела сочувственные и тёплые нотки. И доли её привычной враждебности к представителям мужского пола я вновь не заметила… наверное, всё же сыграло роль это обезоруживающее обаяние Алонсо, перед которым не устояла даже Алина, которая ненавидит мужиков. И я могла с уверенностью сказать, что он только что попал в короткий список исключений тётки Лёши, в который с большим трудом попали даже Аксёнов и Дёма — и то в основном лишь из уважения ко мне в случае с братом и нашей с ним дружбы и уважения к шефу как к нашему с Макаровым прямому руководителю.       Забавно, однако…       — В твоей семье есть кто-то более странный и чудаковатый, чем ты? — Фыркнул Женька уже в машине, когда я села на своё место и пристегнулась.       — Эй! Это я-то странная?! — Возмущённо воскликнула я и слегка замахнулась на него.       Он прыснул и увернулся, я погрозила ему кулаком.       — А вообще… больше всех любили чудить папа с дядей. Не зря их все любили… — Задумчиво произнесла я, разглядывая себя в зеркало заднего вида. Женя посмотрел на меня со смесью удивления и любопытства, но я уже переключилась на другую тему. — Забавно, но на последнем звонке твоё появление фурор больше не вызовет… Тебя всё равно уже все мои видели. — Я рассмеялась и откинулась на сиденье, искоса глядя на парня.       Мы отъехали от дома Агаты и поехали по направлению к центру города. Женька усмехнулся, не отвлекаясь от дороги.       — Да что вы пристали? Я же тебе не Бекс и не блистал на красной дорожке, чтобы моя персона привлекала столько внимания. - Отшутился парень. - Я когда-то учился в этой школе, может, кого узнаю. Хотя вряд ли… столько лет прошло. — Задумчиво добавил он, и настало моё время удивляться.       Он тоже учился в нашей школе? Бля… почему такие подробности его биографии опять выясняются как между прочим? Но теперь и Женя решил сменить тему в другое русло, не давая мне зацепиться за его слова и начать думать об этом.       — Я правильно понимаю, это по ней твой друг сохнет? — Полюбопытствовал он спустя недолгую паузу.       — Стрелецкий-то? — Фыркнула я, поворачивая к нему голову. — Сохнет — громко сказано. Обычно это по нему сохнут девчонки, — особенно некоторые, продолжила я мысленно, вспоминая Соловьёву, — а он с ними спит. — Брови Алонсо поползли вверх, хотя по его виду не было заметно, что он слишком удивлён. — Но с Алиной ему не светит, я ему сразу сказала. Она слишком не похожа на тех, кто обычно оказывается в его койке… — Почти безразлично констатировала я и отвернулась в окно.       — Она интересная. — Спокойно отозвался Женя, глядя на дорогу. — И не такая пустышка, которую я представлял вначале.       — Пустышка? — Немного удивилась я, выгнув бровь. — С чего это ты так решил?       — Да боже, Лер. — Он покачал головой и посмотрел на меня со слегка скучающим выражением лица. — А что ещё остаётся думать, когда в первую очередь, говоря о человеке описывают его внешность? Да хоть Афродитой она будет, а он Аполлоном… — Поморщился парень. — Мужчин это тоже касается. Но яркая обёртка ещё не говорит, что под ней что-то есть. Что может заинтересовать. И к сожалению, это плохая тенденция современного мира. На первый план выходит эффектная внешность, модные шмотки, макияж у женщин… и вроде бы больше ничего в партнёре не нужно. Но мне это не нравится.              Теперь я удивилась по-настоящему и направила на него недоверчивый взгляд. Это значит, что я по большему счёту нефига не смогла за неполный месяц нашего знакомства разгадать, что же в голове у этого парня. У парня, который мне безумно нравится… он прямо говорит, что одной внешностью его не привлечь. Но он встречался с одной из самых ярких и сексуальных моделей Европы. И… расстался с ней. Якобы из-за разных взглядов на жизнь и отношения. И что это значит? Что Селеста его привлекла только яркой внешностью, а потом надоела ему из-за низкого интеллекта? Или как понимать его рассуждения? Но Селеста Бланко не похожа на круглую идиотку. У неё цепкий, внимательный взгляд почти на всех фотографиях, а ещё она по образованию психолог-криминалист — как я прочитала в одном журнале. Вряд ли на такую сложную и специфическую специальность поступают гламурные дуры, которых интересуют только шмотки и богатые парни… и это я ещё не видела его подругу и по совместительству первую бывшую Паулу. Они дружили три года, примерно столько же встречались и расстались друзьями, как будто и не было этих отношений… но я сомневаюсь, что можно выбрать в пару близкую подругу и только лишь из-за её красивой мордашки. Значит, и в случае с Паулой дело было не во внешности?       И я уже задавалась вопросом, что же тогда он нашёл во мне? Не то чтобы я была о себе столь критического, низкого мнения и искренне считала, что парням я нравлюсь только из-за внешности. Но я стараюсь быть честной хотя бы перед собой: мужчины всегда ведутся на внешность, даже если ты круглая дура и с тобой не о чем разговаривать. Я получила образование, у меня достаточно интересов, со мной есть о чём поговорить, не обделена критическим мышлением, логическую цепочку выстроить сумею и так далее, но… мне всё же интересно: конкретно его что могло во мне привлечь? Парня, не менее искушённого женским вниманием, чем Стрелецкий… даром, что с каждой подряд не спал. Я не могу влезть к нему в голову и ответить на свой вопрос… но если внешность для него не главное — значит, по его мнению я не пустышка? Меня одновременно смутила и согрела эта мысль… я поспешила отвернуться и с лёгкой досадой почувствовала, как краснею.       «Что ты нашёл во мне?» — повторила я мысленно, прикусив язык, чтобы не ляпнуть это вслух.       — Алина очень умная, дуры не становятся инженерами. — Вместо этого сказала я, пожав плечами. — У них на весь огромный холдинг женщин-сотрудниц можно по пальцам посчитать, кто работает не секретаршей или в крайнем случае не бухгалтером. — Хмыкнула я, вспоминая рассказы дяди Миши про их компанию и истории самой Алины. — Она у руководства на хорошем счету, её очень ценят. Просто мужчинам зачастую ничего не нужно, кроме яркой внешности, и они сами ничего не видят, кроме неё. — Я презрительно скривила губы, даже не замечая, что говорю сейчас почти как сама Алина. — Поэтому Алина не любит мужчин. И поэтому Матвей обломается, если будет пытаться залезть к ней под юбку и никак её перед этим не заинтересует. А я ему говорила…       Женя смотрел на меня со странным любопытством, а потом перебил.       — Посмотри на меня. — Мягко, но настойчиво попросил он.       Я вздрогнула и машинально обернулась, встречаясь с ним взглядом, от которого тут же пробежали мурашки.       — А?..       — Что в тебе особенного? — Обескуражил он вопросом в лоб, и я растерялась.       Это я задавалась этим вопросом, и это я должна у него спрашивать…       — Я не знаю. — Растерянно ответила я, сделав вид, что не поняла вопрос. Хотя я на самом деле его не поняла… — Это я хотела у тебя спросить. — Я нахмурилась, теряясь под его взглядом.       Мы доехали до того кафе, где мне понравилось в прошлый раз. И вот сейчас мне жутко захотелось сбежать от этого разговора и неловких вопросов. Но как сбежишь, когда мы вновь окажемся за одним столиком в относительно тесном закрытом пространстве? Глупо…       А так хотелось.       — Ты хочешь сказать, что не понимаешь, чем можешь понравиться парню?       Сквозь тишину салона я слишком хорошо услышала, как сильно заколотилось сердце — как после принятия экстази или при скачке адреналина в крови. Я услышала и запомнила главное:       …понравиться парню.       Остальное уже не имело смысла. Я молчала, смотрела на него мутными, стеклянными глазами, а внутри меня бушевала буря. Я уже поняла, некоторые вещи он попросту не умеет говорить прямо, да на самом деле это было и неважно… но теперь он бы не сумел меня убедить в том, что я сама себе что-то придумала.       — Не понимаю. — Наконец невозмутимо ответила я, изображая на лице вежливый интерес и лёгкую иронию.       А на самом деле не без усилий сдерживала себя от самого разного рода глупостей… и первым из них было желание броситься ему на шею или и вовсе залезть на колени, и плевать, что впереди окно не затонировано и нас увидят. Но я же культурная. Хм… иногда…       — Кто же вас разберёт?       Я настолько правдоподобно изобразила искреннее непонимание, что он рассмеялся. Я хмыкнула, радуясь, что он не услышал в моём голосе ехидные нотки. А потом…       Неожиданно он меня поцеловал. И опять так спонтанно, что я так и замерла на месте, глупо хлопая ресницами… меня окутал знакомый запах мандарин, а на его губах остался привкус цитрусовых сигарет и жвачки с ментолом. Выйдя из короткого ступора, я подалась на встречу, приоткрыв губы. Ладонь несмело обхватила его шею, пальцы коснулись мягких волос… его рука легла на колено, и это всё казалось таким привычным и естественным, будто мы сто раз так делали и встречаемся уже сто лет.       А на деле…       Теперь будущее не казалось слишком туманным. Я убеждала себя, что мне не надо в него влюбляться и что я должна буду спокойно отпустить, когда он решит вернуться. Затем я всё-таки влюбилась, но по-прежнему убеждала саму себя, что отпустить смогу…       А на деле?       Не не могу отпустить его. А не хочу. Пускай я глупая дура, наивная, какой не была даже десять лет назад до Вадика… и пускай я не верю в сказки и считаю, что у некоторых из них исход предрешён. Но мне нужна, блять, эта надежда! Я хочу верить, что за этим небрежным «попытайся» кроется желание остаться и невысказанная, отчаянная просьба: «удержи». Да и неважно мне, почему я нравлюсь парням. Важно, что нравлюсь ему. А чем и почему… а какая вообще разница?       Чувствуя его тёплые пальцы и ощущая сладкий вкус его мягких губ, я продолжала таять и окончательно тонуть в этом омуте… и пугающе ясной в висках стучало осознание: хочу, чтобы он был со мной.       И сделаю всё, чтобы этот потрясающий парень был моим. И который так сильно вскружил мне голову…       Но я хочу сказать… бойтесь своих желаний, ребята. Порой они сбываются. Оглядываясь назад, я бы не стала ничего менять, будь у меня возможность прожить эту жизнь заново. Но те события, которые со мной происходили с середины апреля, я бы воспринимала иначе. А дальше… уже история.       «Привет… мы будем счастливы теперь и навсегда.»       Сплин, как и всегда, попадает в самую душу. Будем, Саша, будем… а как же иначе? Мы же нашли друг друга.