Запретное Искусство

Глава 22.

− Только признав, кто мы есть — мы получим, чего хотим.

Петир Бейлиш.

− Я давным-давно признал, что я ублюдок, но люди вроде вас, всё ещё живы и процветают.

Джон Старк.

Неизвестное место. Джаф курил в затяг. Рядом с ним, позабыв про свой акцент и манеры в таком же состоянии курил Джергал. И только Морр курил элегантно. Хотя никто из богов раньше этого не делал, ситуация из серии «закуришь, когда знамя полка спёрли», к этому обязывала. Многое изменилось на карте. В основном фигуры. Чёрная фигура рыцаря, символизировала Хостера Талли, над ним радужным светом пылал знак Семерых, что время от времени «перетекал» в Звезду Хаоса. По территории Вестероса, то появляясь, то пропадая, перемещалась чёрная фигура старика в балахоне. Однако на востоке в Браавосе, посланник Джергала, медленно, но верно осуществлял свою миссию, открывая перед возможным «избранным», неприятную закулисную возню. Подобные мрачные открытия влияли на его мнение об окружающих его людях, и молодой Эйгон начал понимать, что его интересы и интересы его спонсоров могут не совмещаться. Однако ситуация продолжала накаляться, Хаос не смог пройти с севера, но его герольд сумел просочиться в южные земли, а в Землях Вечной Зимы, Маннфред, подминал под себя всё больше и больше земель. Хуже всего, что с ростом его могущества, возросли его возможности. Он научился выдёргивать своих бывших вассалов с Маллуса, а они, видя сколь силён стал последний из сыновей-во-тьме Влада фон Карштайна, соблазнившись обещаниями могущества, вновь стали под его знамёна. Далеко на юге, на границе с Дорнийскими Марками, в Красных горах, у истоков реки Виль, в руинах Уступа Стервятника, поднималось новое зло. Огромный упырь-стригой и множество последовавших за ним плотоядных тварей, заняли замок и начали совершать набеги на Штормовые земли и разорять владения лордов Дорна, просто пройдя вниз по реке. Первыми жертвами стали Вили, Кароны из Ночной Песни и все жители их владений. Они собирали кровавый урожай, травили людей дурной кровью, а их тёмная магия просачивалась в соседние владения, отравляя и портя то, что раньше было землями живых. Морру это явно не нравилось, эти две раковых опухоли на теле Вестероса, вызывали у него чувство отвращения и неконтролируемую ярость. В таком состоянии от Морра толку было мало, так что, Джаф и Джергал, выкуривая сигарету за сигаретой, пытались родить великолепный план, который спасёт Вестерос и весь мир в придачу. Однако это были ещё не всё сюрпризы. Что-то прогрызало свой путь под Королевской Гаванью. И оно было готово смести город, словно внезапно проснувшийся вулкан.

Роберт V.

Он смотрел на столицу Семи Королевств и боялся вдохнуть. Удивительного ничего не было: Королевская Гавань воняла дерьмом пополам с кровью, просто дерьма было больше, и второй запах перебивался. Забавно, Роберт любил войну, а та воняла, как помесь из грязи, дерьма и крови. Возможно именно из-за этого он не любил столицу: она была некой пародией на войну, войной тайной, войной плащей, ядов, интриг и кинжалов, а не открытых битв и тактических манёвров. Однако сейчас он должен был принять решение. Конечно, Роберт любил войну, но война в Семи Королевствах складывалась не в его пользу. Он вновь пришёл в форму, вновь стал тем самым Демоном Трезубца, который с лёгкостью раскидывал строй роялистов, орудуя своим молотом на Рубиновом броде. Тогда всё было легко, рядом были надёжные люди. Рядом были Нед и Джон. Однако, Джон Аррен был мёртв, Долина восстала, Дорн отделился, Нед заперт на севере и отражает атаки со всех сторон и неизвестно, что задумал чёртов Грейджой. Семь королевств, объединённых Таргариенами трещали по швам. Значит он должен был как-то удержать то, что осталось. И как-то спасти своих детей. Нет засранца-Джоффри ему жалко не было. Однако, вот Мирцелла с Томменом… Потому он сейчас и писал письма. Одно – своему тестю, Тайвину Ланнистеру. Второе – своему другу, Эддарду Старку. Он предлагал ему породниться, брак между их детьми. Его голубоглазая Мирцелла была всего на год младше Робба Старка, а его младший сын Томмен остро нуждался в твёрдой руке, которая научит его держать клинок и защищаться. В комплекте с рукой Мирцеллы, шли возвращение Нового Дара и десятилетнее освобождение от налогов. Вроде бы не плохо. Он запечатал письма, поставил на них королевскую печать и вернулся к обсуждению текущих проблем. Пост Десницы, отошёл Станнису, тот, надо признать, неплохо справлялся. Мастером над кораблями стал Луковый Рыцарь, и его отчёт о ситуации с королевским флотом, внушал некую надежду на успех в кампании против железнорождённых. Петир Бейлиш пропал в Долине и место его занял лорд Эстермонт, который предложил аннексировать всё имущество лорда Бейлиша, движимое и недвижимое, в пользу короны, как и его капиталы. Лорд Варис пока отсутствовал, как и Пицель, Ренли выглядел так, будто сожрал горсть лимонов, Роберт слышал о том, что в городе беспорядки, но никак не мог подумать, что всё настолько плохо. В кои-то веки, присутствовала, почти вся Королевская гвардия. Мендон Мур, Меррин Трант, Барристан Селми, Престон Гринфилд, Борос Блаунт и Арис Оакхарт. Джейме был в Западных землях, сражался вместе со своим отцом, отражая рейды налётчиков из королевства Рек и Озёр. Серсейка была в Утёсе, где в безопасности находились и Мирцелла с Томменом. Кроме Малого совета и короля, присутствовали его наследник, принц Джоффри и его телохранитель Сандор Клиган. Когда Варис и Пицель наконец явились можно было начать, Великий Мейстер выглядел обеспокоенным, он мял в руках письма, со сломанными печатями. − Ну что там? – спросил Роберт. – Какое королевство восстало в этот раз? Западные земли? Простор? Или, не приведи Семеро, Север? − Да, Ваше Величество. − Что «да», Пицель? – спросил Роберт. − Ситуация в Западных землях, на Севере и в Просторе обострилась, Ваше величество. – раболепно поклонился Пицель, держа в руках свитки. − Ну-ка поясни. – тон Роберта стал угрожающим. − Западные земли схлестнулись с королевством Рек и Озёр, сер Джейме был тяжело ранен, ему пришлось отнять правую руку. Лорд Тайвин просит, из-за ранения его сына, исключить его из Королевской гвардии и восстановить в правах наследника Утёса Кастерли. − Согласен! – воскликнул король. – Неси перо и бумагу. Что там дальше? − С Севера пришли дурные вести. Рисвеллы восстали против Старков, подговорив и своих вассалов Гленморов. Воспользовавшись ситуацией, Виктарион Грейджой высадил войска на Мысе Кракена и Каменном берегу, начав захватывать территории Севера. Войска Флинтов и воины Рва Кейлин уже вступили в противостояние с железнорождёнными на Мысе Кракена и Кремневых утёсах. Джон Старк ведёт войска, пока Лорд Старк собирает знамёна, чтобы разобраться с Рисвеллами и выбить железнорождённых с Каменного берега. − Чтоб его! – сплюнул Роберт. – Что там ещё? − Святое Воинство вновь собралось, но в этот раз – в Просторе, схлестнувшись с войсками дома Тирелл, под руководством Рендилла Тарли. Что интересно, фанатики из Святого Воинства уверены, что их предводитель избран Воином, а потому имеет божественное право вести людей и править ими. – заявил старик. − Да ну? – ухмыльнулся Роберт. – И кто там такой борзый? − Хостер Талли, мой король − Да чёрт побери! − Ещё хуже то, что у нас идут бои в столице. – заявил Ренли. − Чё? – Роберт повернулся к своему брату, Ренли, и смерил его гневным взглядом. – Почему я узнаю об этом последним? Станнис тоже был рассержен, однако Ренли не сдавал позиций. − О? И как я должен был доложить об этом? Ваше Величество, город атакуют гигантские крысы? Я пока сам это не увидел, думал, что надо мной потешаются, а потом они принесли это… − по сигналу Ренли несколько Золотых Плащей втащили внутрь странный труп. Больше всего, мертвая тварь напоминала огромную человекоподобную крысу. Крыса носила вооружение: короткий меч и щит, с эмблемой в виде перевёрнутого треугольника, довольно добротно сделанные доспехи, выкрашенные в красный. Роберт ухмыльнулся, как крысиная пародия на Ланнистера. Однако размеры этой крысы, как и вооружение, внушали уважение. Ведь, как известно, где одна крыса – там и тысяча. − Где нашли? – деловито уточнил Роберт. − Рядом со входом в канализацию. – ответил Ренли. – Различные потайные ходы пронизывают весь замок брат, возможно некоторые из них, соединяются с канализацией… − То есть, возможно, весь Красный Замок наводнён этими паразитами. – Роберт терпеть не любил подобных противников, тех кто прятались в тенях и били в спину, но выбора у него не было, расклад был не в его пользу, но играть он был обязан, хотя… да, что если перенести королевскую резиденцию? Вернуться в Штормовой Предел, править оттуда, показать, что Баратеоны верны корням. А Королевскую Гавань превратить просто в ещё один крупный торговый город, ещё раз нассав на всё наследие Таргариенов. Хм… отличный план!

Нелкарион VI.

Он редко, когда принимал своё настоящее обличье. После его поединка с Архаоном, это обходилось слишком дорого, его человечность медленно пожиралась монстром, которым он всегда был, раньше у него не было подобных проблем, но раньше у него не было шрама от Убийцы Королей, мрачного напоминания о поединке с Архаоном. Что самое неприятное, ему требовалось время от времени пребывать в своём чудовищном обличье. В нём его рост превосходил даже старшего Клигана, под бледной кожей бугрились мощные мышцы, пальцы оканчивались длинными, чёрными когтями, а своим длинным языком в своём рту, он мог пересчитать два ряда впечатляющих клыков, которыми он мог, при желании, прогрызть рыцарскую броню. История его началась задолго до его рождения, когда его предок Абхораш, получил предсказание, что лишь у его потомка есть шанс спасти этот мир. Проблема была в одном – требовался потомок, зачатый Абхорашем, рождённый естественным путём, а не называющий себя его сыном или дочерью, получив Кровавый Поцелуй. Однако, Абхораш не был бы Абхорашем, если бы сдался так легко. Он посетил множество волшебников и колдунов, однако никому не рассказал, каким образом, собственно, сумел добиться успеха. Шанс у него был всего один, а потому, простая женщина не подходила. Сделав то, чего он раньше никогда не делал, Абхораш воспользовался магией и Тропы Теней привели его в странное место, немного напоминающие Ниппон, здесь он и встретил женщину, с которой зачал ребёнка, однако к его разочарованию, малыш родился обычным человеком. Абхораш ушел, думая, что шанс спасти Маллус, был упущен. Более того, он чувствовал некие… отголоски… побеждённого голода, и его уходу поспособствовало беспокойство за женщину и их ребёнка. Однако, Архаон забыл одну простую вещь: пользуясь колдовством, особенно магией Улгу, будь готов к тому, что тебя может перекинуть через пространство-время. Так, для Архаона прошло несколько лет в Маллусе, а его потомок успел завести семью, и оставить после себя детей, в крови которых спала сила, переданная от Абхораша, до тех пор, пока в их роду не родился Нелкарион. Сам он не знал, кем были его родители, один факт ему правда был известен: отец его был колдуном и сильным демонологом. Как-никак, кто ещё мог оставить маленькому сыну, демона в подарок, чтобы тот наблюдал за ним и защищал его всю его жизнь? Возможно тот, кто волновался о твоей судьбе? А, вот он. Старый, добрый друг. Нелкарион смотрел, как тени вокруг сформировали фигуру, что превышала даже его текущий рост. Он напоминал Кровожада Кхорна, огромная фигура, покрытая мехом и стальными мышцами, бугрящимися под кожей. Его нетопыриные крылья были плотно прижаты к спине, голову, скорее лисью, нежели собачью, венчали завитые рога, ноги, в отличии от Кровожадов, заканчивались когтистыми лапами, а не копытами, единственным элементом одежды была набедренная повязка, сделанная из кожи и бронзы. На его коже или мехе нигде не было отметок Тёмных Богов или меток Хаоса, что говорило о том, что был он либо младшим божеством, бывшим духом места, или демоном, что не подчинялся никому из Четвёрки, что тоже вызывало вопросы. Самым главным из них был: откуда тогда он взялся? Я бы описал тебе процесс, но боюсь ты ещё не готов к тому неудержимому потоку сексуальности и чистого разврата, который на тебя обрушит подобное откровение. Засранец опять отшутился. Но ничего, он ещё узнает всё что хочет, и что это за второй голос, и как ему… Даже глубоко погрузившись в мысли, он всё равно, почувствовал прикосновение маленькой, четырёхпалой, когтистой ладошки к своему колену, а повернув голову, уставился в большие, газельи глаза Дитя Леса. Он не понимал, почему Листочек, или Листик, как он её ещё называл, заинтересовалась им. Он был де-факто, живорождённым вампиром. Представителем новой породы львов из Царства Мёртвых, да и избранным Морра, Бога Смерти, Снов и Пророчеств, вдобавок. Хотя, как он умудрился стать последним он ума приложить не мог, Морр терпеть не мог вампирскую братию. Однако, когда тот предложил ему поработать на него, в обмен на честный суд и посмертие для его потомков… Нелкарион согласился не думая. Листочек же… Она была из Детей Леса. Этим всё сказано. Плоть от плоти этого мира, дитя Старых Богов, защитник природы, подобная эльфам из Этель Лорена. Что самое интересное, он никак не мог понять, кого она напоминает больше. Когда она тянулась, Листик казалось ему большой кошкой, особенно из-за больших глаз, с кошачьим зрачком, из-за черт лица, когда он смотрел прямо на неё, она напоминала ему лань, если он смотрел на неё в профиль, она походила на лесную эльфийку. Правда, больше всего, он любил смотреть на неё, когда она, обнажённая и покачивая бёдрами, шла к их кровати. Он спал со многими женщинами за свою жизнь, чёрт один раз он трахнул драконшу, в обеих её обличьях, (да Мяо Ин, тебя вспоминаем), но вот миниатюрные, которых он с лёгкостью поднимал или подминал под себя, возбуждали его ничуть не меньше, а возможно и больше. Что это было? Его внутренний извращенец? Желание защитить или обладать чем-то нуждающимся в защите? Неужели его сознание извратилось из-за сил которыми он повелевал? Или он всегда был таким? Впрочем, когда Листик вновь поманила его к кровати он об этом не думал.

Гриф VII.

Эйгон взирал на монструозные расчёты Дурджа, и у него начинала болеть голова от одного только взгляда на огромную кипу бумаг, и их содержимое, оставленное его другом. Однако он понимал, что все эти расчёты – возможный ключ к возвращению на Железный Трон. Переговоры с бастардом Рейна прошли успешно, его тяжёлая кавалерия присоединилась к секретным силам роялистов. Однако, хотя Коннингтон и верил, что движение реставрации Таргариенов набирало силу, Эйгон всё больше убеждался, что они строили замок из песка во время шторма. Вести из Вестероса были неутешительными, труд его семьи разваливался, если он вернётся, ему придётся либо вновь повторить деяние Эйгона Завоевателя, либо Молодого Дракона, учитывая, что Дорн положил такой болт на остальные королевства, что отделился и заявил о своей независимости. Примерно в то же время, с юга континента пришли слухи о жутких тварях, что обосновались в Уступе Стервятника, совершая набеги на юг, в Дорн, и на север, в Дорнийские Марки. По слухам, полученным от торговцев, плавающих к берегам Севера, за Стеной тоже копошилась какая-то хмарь, а Эйгон был заперт в Эссосе, с кучей колдунов, армиями нежити, ордами нелюдей и дотракийцев, надвигающихся с востока, ведомых чудовищным богом. Эйгон, снова поразмыслив о ситуации, пришёл к выводу, что надо валить, причём срочно. Однако, как ему сделать это? И он вспомнил о последнем докладе, принесённом шпионами с юга, там говорились, что Визерис сумел сколотить себе политический блок при дворе королевы Ламии. Возможно именно это было тем, что было необходимо ему и его людям. Что он и решил обсудить с теми, кому доверял даже больше Джона. По такому случаю, он собрал Ролли и Джораха, Дурдж, к несчастью, куда-то запропастился, и им пришлось начать без него. − Достопочтимые серы. – Начал он. – Не буду ходить вокруг да около – я начинаю считать, что приготовления моих спонсоров, скоро обернуться прахом. С их выжидательной политикой мы никогда не вернёмся в Вестерос. Более того, тёмные силы, что подняли голову на этом континенте, поступили также и на западе. Джорах и Ролли нахмурились: они дали клятвы следовать за молодым человеком, однако каждый из них преследовал свои цели – Джорах хотел получить прощение за свои преступления, Ролли хотел поквитаться с Касвеллами, и подобные начинания были обречены на провал без серьёзных покровителей. Однако прав был и Эйгон, который говорил, что движение, начатое Мопатисом, Варисом и Коннингтоном, было обречено на поражение. Золотые Мечи уже приняли решение рассмотреть предложение Железного Банка и скорее всего, согласятся, им жизненно необходимо вернуть расположение, репутацию, а также поправить благосостояние отряда после фиаско в землях Ламии. Однако, Золотые Мечи уже убедились, что они слабо готовы к войне с чудовищами, и если после орды живых мертвецов они не сделали выводы, решив, что с живыми противниками будет легче, то они ошибались и ошибались сильно. Эйгон не желал участвовать в очередной самоубийственной затее, а потому, решил собрать верных ему людей и уйти в земли Ламии. Если информаторы не наврали, Визерис Третий обрадуется сотне опытных мечей. Однако этого мало, чтобы купить верность кого-то, кто известен нравом столь же переменчивым, как и его отец, Безумный Король, который миловал и жестоко убивал по велению прихоти. − В принципе, план неплох, нужно было только убедить полубезумного засранца, что мы не просто кучка лохов, но кучка незаменимых лохов. − Никто не заметил, как и когда Дурдж вернулся в комнату, однако все заметили мешок в его руке, набитый чем-то увесистым. – И у меня как раз есть кое-что, что может нам помочь. И он выложил на стол, за которым сидели Эйгон, Ролли и Джорах, то, что принёс в своём мешке. Яйца. Огромные яйца. Размером они походили на окаменевшие драконьи, которые Эйгон видел в поместье Иллирио, однако они были довольно гладкими, в отличии от покрытых, словно бы чешуйками, яиц валирийских драконов. − Нам повезло. – Между тем продолжил Дурдж. – Мои расчёты оказались верны, а недалеко оказалась крупная кладка дрейков. Поздравляю господа, у нас есть боевые, летающие твари! Ну, будут в скором времени, но это частности. Эйгон почувствовал небывалый душевный подъём, на секунду в нём колыхнулась надежда, что они смогут обойтись без радикальных решений. Всколыхнулась и тут же погасла: его рациональная часть схватила его за шкирку и ткнула лицом в то, что Дурдж не назвал яйца «драконьими», вместо этого упомянув каких-то «дрейков», о чём он не постеснялся спросить Дурджа. − Дрейки? Огнедышащие летающие ящеры. Дальние родственники драконов, в отличии от них не вырастают такими огромными и могут нести от силы одного человека. Не обладают столь прочной чешуей и огромными размерами, как их старшие, первородные собратья, однако выходят на охоту стаей, в несколько особей, а выращенные в неволе, поддаются дрессировке и дают себя оседлать. − Отлично! – воскликнул Эйгон. – Осталось лишь вывести несколько, и столь желанное место у нас в кармане! Теперь нужно подготовиться к уходу из отряда. − Я бы не был столь поспешен, мой юный друг. – Заметил Дурдж. – Из надёжных источников я умудрился узнать, что Визерис и его сподвижники выдвинулись в сторону Квохора, куда также направляется армия Волантиса, и где резвиться орда зеленокожих. − Я не буду спрашивать, как ты это узнал, однако уточню, зачем им это, блять, понадобилось?! – Эйгон пытался себя успокоить, однако не мог сдержать эмоций. Продуманный план трещал по швам, а возможная дипломатическая встреча превращалась в чёртову спецоперацию! – Просто скажи мне, что он делает это не по велению своей левой пятки! Что есть план! − План есть. – кивнул головой Дурдж, − Визерис, собрав ковен некромантов, нуждается в двух вещах – армии и флоте, который довезёт эту армию до побережья Вестероса. Он собирается поднять армию мёртвых после битв армии Волантиса и орды зеленокожих. − Неплохо для начинающего колдуна. – Ухмыльнулся Эйгон. − Сказал тот, кто даже не потрудился начать изучение магических дисциплин. – Парировал Дурдж, ударив в больное место Эйгона. Подумать только, сумасшедший дядя, второе пришествие Безумного Короля, оказался в чём-то лучше чудо-мальчика, которого всю жизнь готовили к восшествию на трон. – Выучи хотя бы пару магических трюков – пригодиться. Решив не пороть горячки и заодно соскочить с неприятной темы, Эйгон начал рассуждать, где лучше спрятать яйца, когда Дурдж неожиданно предложил ему сменить псевдоним. − А чем тебе не нравиться Юный Гриф? – спросил возможный претендент на престол. – Всем у нас нравиться. − Кроме того, что показывает, что ты – птица молодая и необстрелянная? – Едко поинтересовался Дурдж, заставив хмыкнуть даже Ролли с Джорахом. – Слишком многое связывает это имя с Золотыми Мечами, а у Везериса с ними не срослось. − Хорошо, что ты предлагаешь? − Эйгон Вотерс. Бастард из Королевской Гавани. − Хм. А неплохо. Впишется в наёмничий колорит.