Пересёкшиеся пути

Таувиэль вступила в лес. Серебряные деревья Кветлориэна, у которых кора серо-серебристая, не теряли осенью густой листвы: она становилась ярко-золотой и держалась на ветках до прихода весны. Весною прошлогодняя листва опадала, устилая лесные поляны золотом, а на ветках, одновременно с новыми листьями, распускались золотисто-желтые цветы, наполняющие воздух медовым благоуханием. Дорога утонула в искристом мраке, так как высокие серебристо-серые деревья заслонили звездное небо золотым пологом шуршащей листвы.  Девушка некоторое время шла среди деревьев, наслаждаясь свежестью ночи и слабым дуновением ветра, который как будто сдувал с нее страх и неуверенность. Она двигалась чуть меньше часа, когда до нее стал доноситься приглушенный шум водопада. Пройдя чуть дальше она увидела впереди черный, с кругами водоворотов, поток, перерезавший серую полоску дороги, это была река Нимродель. Шум ее вод напоминал музыку, казалось, что чей-то нежный голос тихонько напевает незамысловатый мотив. Покинув реку, многие не могли забыть ее звучания, и еще долго во снах оно им слышалось. Таувиэль побежала к берегу, чтобы спуститься к воде. Об этой реке было сложено немало песен, лесные эльфы часто пели их вечерами, не в силах забыть вспененные гривы ее водопадов, радужные днем и синеватые ночью, гул серебряных, с чернью, перекатов и безмолвную глубину ее темных омутов. Таувиэль знала эти песни, а потому запела одну из них. Ее голос эхом отзывался в тишине чарующего леса, сливаясь с плеском воды и шепотом серебристой листвы.  То песнь о Деве, что жила В далекие года, Чиста, как полдень, и светла, Как ранняя звезда. Она несла эльфийский свет -  Так, солнцем залитой, Волшебный Лориен одет Зарею золотой; Так бьется чистым серебром Прозрачный звонкий ключ; Так ветер в странствии своем Свободен и летуч. И озарял лучистый взгляд  Чертоги древних гор, И песен светлый звездопад Звенел о гладь озер… Где нынче дивный этот свет, Где лучезарный взор? Утерян Нимродели след Среди полночных гор. Там, где клокочет пенный вал, Без счета долгих дней Ее корабль эльфийский ждал И не гасил огней. Но на серебряный причал Из северных земель Ворвался вихрь, и он умчал Корабль от Нимродель.  Туда, где глух и мрачен путь, Где ветер волны рвет, Где взор слепят и режут грудь  Осколки черных вод. И Амрот в сумрачном краю, Где ночи торжество, Послал проклятье кораблю, Предавшему его. Он был навеки разлучен С любимой своей… Где с той поры скитался он? Среди каких теней? Эльфийка спустилась по крутому берегу, изрезанному множеством небольших бухточек, стянула свои сапоги вошла в воду.  Река была мелкой и слегка холодной. Только коснувшись ее, девушка ощутила, что уныние, грусть и усталость оставили ее. Лошадь последовала за своей хозяйкой и тоже спустилась в воду. Вместе с ней Таувиэль медленно пересекла речку и вышла из нее. Внезапно она прервала свое пение, выронила сапоги и стремительно направила стрелу вверх в густую темноту крон деревьев. Сверху послышался мелодичный смех нескольких голосов.  - Твой голос прекраснее трелей птиц и звонче журчания вод Нимродели, - незнакомец говорил на лориэнском наречии. - Тебе нечего бояться, ты среди друзей, - возвестил другой голос, за словами последовала веревочная лестница, спущенная с вершины дерева.  Таувиэль натянула сапоги и проворно взбежала по лестнице. Между веток располагалась серебристая платформа из досок - делонь - с отверстием посредине для веревочной лестницы. На платформе стояли три лориэнских эльфа, вынырнувшие из искристой тьмы.  - Добро пожаловать в Лориэн, Таувиэль, дочь Таувэндила, - один из эльфов подошел ближе, - Меня зовут Орофин. Мои братья, Халдир, - один из эльфов учтиво поклонился, - И Рамил, - другой эльф также поклонился, - Владычица Галадриэль предупредила нас о твоем приходе. Гонец от Владыки Элронда несколько лет назад передал нам, что ты, возможно, когда-нибудь придешь в Лориэн. Мы уже давно ждем твоего появления! Нам велено проводить тебя к Владыкам Лориэна! Таувиэль учтиво поклонилась каждому эльфу на его приветствие. Все три брата имели длинные, плавно струящиеся по плечам, слегка золотистые волосы и серые глаза, на бледноватых губах каждого застыла нежная улыбка. На эльфах были надеты серые плащи с капюшонами, а в руке у каждого покоился лук.  - Сейчас уже поздно, на ранней заре, когда нас сменят другие, мы отправимся в путь, - Рамил обратился к девушке, - Мы позаботимся о твоей лошади, ступай отдыхать. - Благодарю. Таувиэль двинулась к ближайшей мощной ветке дерева, торчащей из делони, села и облокотилась на нее спиной. Братья сидели у другого края делони в молчании, боясь побеспокоить уставшую гостью. Девушка прикрыла глаза, она наконец могла сделать это без опасения, что на нее могут напасть. Дул слабый ветерок, приятно обвалакивая лицо Таувиэль и слегка раздувая отливающие серебром волосы.  Девушка недолго так сидела, она все никак не могла погрузиться в сон и открыла глаза. Эльфы куда-то исчезли. Таувиэль поднялась и подошла к краю делони. Она вглядывалась в синеватую чащу леса, погруженную во мрак. Казалось, из тени за ней наблюдает невидимая сила. Было непонятно, желает ли она ей зла или добра, она просто тихо следила.  Внезапно Таувиэль почувствовала чье-то присутствие и обернулась. Чуть поодаль спокойно стоял Халдир, девушка так задумалась, что даже не заметила его появления. - Не можешь уснуть? - эльф подошел ближе. - Да, - девушка потупила взгляд, - Не могу привыкнуть к спокойствию леса. На некоторое время повисло молчание. Оба эльфа смотрели в пустоту, развернувшуюся перед ними. Взгляд Халдира перебежал с чащи на девушку. Лунный свет игриво переливался в ее колышущихся на слабом ветру волосах. Глаза были открыты и неотрывно вглядывались в тени, бросаемые мощными ветками. Казалось, хрупкий силуэт Таувиэль охвачен слабым свечением, которое не затмевала даже слегка поношенная одежда путницы. Она выглядела хрупкой, невесомой и вечно юной, но какой-то одинокой. - Я подумал, тебе может быть холодно, - эльф протянул девушке сверток, который все это время держал в руках. - Я Вам очень признательна, ветер здесь действительно прохладный, - девушка медленно моргнула и приняла одеяло. - Отдыхай спокойно, мы с братьями будем оберегать твой сон, можешь не беспокоиться, - с этими словами Халдир растворился в темноте. Таувиэль вернулась к месту, где прежде сидела. Там она разложила одеяло и легла, закутавшись в него по самый подбородок. Ткань была тонкая, но невероятно мягкая, теплая и уютная, отчего глаза девушки сразу налились тяжестью и стали смыкаться, пока вовсе не закрылись, погружая Таувиэль в глубокий сон, наполненный приятными воспоминаниями о Шире, Лихолесье и многом другом.