"Обречённые души" том 2

      — Насколько нам известно, вы дочь главы клана Тан, и вы единственный ребенок. Неужели всё так плохо, что вы решили уйти в уединение, оставив клан без приемника?       — Вы правы, — девушка склонила голову, и оттого её и без того тихий голос почти не был слышен, — Но я не хочу той доли, что меня ждёт…       — Неужели ваш отец так суров?       — Ах, нет, — госпожа Тан оживилась, подняла голову и затараторила, — Мой батюшка хороший человек, и он поддерживает меня. В своё время ему пришлось заключить договор о помолвке с главой ордена Цзоу на мой брак с его сыном Фухуа. Честно сказать, он надеялся, что это не продлится долго, и из-за того, что отец обучал меня культивированию и боевым искусствам, глава Цзоу и более всего его сын откажутся от помолвки.       Упоминание о культивировании и боевых искусствах заставил присутствующих проявить больший интерес к девушке. Глубоко вздохнув, Тан Мингю продолжила:       — К сожалению, этого не случилось, и Цзоу Фухуа всё так же намерен на мне жениться. Я понимаю, что брак принесет пользу нашим кланам, вот только характер у молодого господина Цзоу не сахар… Да и сам глава Цзоу не очень хороший человек. В наших краях породниться с ним - всё равно, что опозориться. И мой отец, надо сказать, вовсе не поддерживает его методы управления и его отношения к мелким кланам. Но и это не все… — девушка на несколько мгновений стушевалась, но собралась и продолжила, — Был человек, который мне нравился, но он… Он покинул нас… Я не желаю связывать свою жизнь ни с кем более.       — И вы, желая избежать гнева отца, пришли к нам?       — Не совсем, — усмехнулась Тан Мингю, — Мой отец в курсе моих чувств к Таньин-саньжэню и в курсе, что я у вас… Более того, это он направил меня к вам…       — Ваш отец хочет в вашем лице получить хорошего лекаря? — неожиданно для самого себя подал голос Ванцзы. Приподняв удивленно бровь, Сичень обернулся на него.       — И да, и нет…       — Как это понимать, молодая госпожа? — в этот раз голос подал Лань Сичень.       — Отец не ждет меня обратно. Но если я захочу вернуться, он будет не против принять меня обратно, даже если я буду членом другого ордена.       — Как интересно… Впрочем, учитывая, что ваш отец обучал вас культивированию и боевым искусствам, вполне ожидаемо его лояльное отношение к вашим желаниям.       Лань Сичень встал со своего места и подошел к девушке. Извиняюще улыбнувшись, он положил свою ладонь на живот девушки под грудиной. Затем довольно улыбнулся и бросил быстрый взгляд на брата, давая понять, что случай забавный. И на самом деле Тан Мингю была обладательницей хорошо развитого золотого ядра, с уверенностью гоняющего светлую ци по меридианам. Более того, пока девушка рассказывала свою историю, Сичень не уловил ни капли лжи в ее словах. Напротив, она ничего не утаила, не приукрасила и казалась вполне открытым человеком, по настоящему добрым и сострадающей.       — Вы понимаете, что вас ждет, если вы будете приняты? — уточнил Сичень, усаживаясь на место.       — Вполне, — кивнула Тан Мингю, — Более того, я обучалась лекарскому искусству у нашего мастера… И господин Таньин-саньжэнь тоже меня многому научил, — лицо госпожи Тан порозовело.       — Господин Таньин такой хороший лекарь? — снова оживился Ванцзы.       — Предполагаю, что так и есть, господин, — девушка адресовала поклон гусулановцу, и тот склонил голову в ответ.       — Прошу простить, не представил, — Лань Сичень мягко улыбнулся, — Мой брат Лань Ванцзы.       — Ах, — глаза девушки загорелись, — Сегодня поистине великий день. Будда даровал мне возможность увидеть обоих братьев-сяньси. Так вот, о господине Таньине-саньжэнь…       Далее Тан Мингю принялась рассказывать о том, как отец спас молодого человека, какой вклад он внес в жизнь клана. О таланте и незаурядном уме гостя. А также о недавних событиях, в которых была замешана хули-цзинь, повлекших за собой несколько смертей. Как в резиденции клана, так и в его окрестностях.       — Как вы относитесь к темному пути, госпожа Тан? — девушка не заметила, как в процессе ее рассказа к ней подошел Ханьгуан Цзюнь, и потому дернулась, услышав вопрос совсем рядом с собой. Испуганно она подняла голову на сянси.       — Меч - просто вещь, и только мечник решает, использовать его во зло или во благо, — Ванцзы моргнул, услышав ответ. Заложив руки за спину, он вернулся на своё место.       — Вы не боитесь говорить о подобном? — Сичень дружелюбно улыбался, но его глаза холодно всматривались в девичье лицо, считывая каждую эмоцию.       — Знаете, я боялась, пока ехала к вам. Столько разных слухов ходит об этом ордене, о строгих правилах, мрачной атмосфере и даже о царящей жестокости. Но, попав сюда, ощущаю покой. Кажется, я могу рассказать о чем угодно, и меня поймут, не высмеют и не накажут, — на лице Мингю появилась легкая и расслабленная улыбка.       Девушка сперва опустив голову, смотрела на руки, лежащие на коленях, теребящие подвеску на веере. Но стоило ей заговорить о своих ощущениях, она подняла на Сиченя глаза, в которых читалась надежда и доверие. Она оглянулась на Ванцзы, улыбнулась ему и снова опустила глаза. Тан Мингю зажмурилась. Не понимая, почему стоило ей взглянуть на молчаливого бессмертного, как у неё начинало быстрее стучать сердце и становилось жарко. Но более всего её удивляло поведение ци в меридианах.       Плавно ее течение сменялось на бешеный поток, стоило гусулановцу подойти, и успокоилась энергия только когда тот вернулся на свое место. Кроме этого, девушке начинало казаться, что ее тело вот-вот начнет светиться изнутри. Первой мыслью было: а не реакция ли это на бессмертного? Но быстро её отмела, так как при прикосновении второго брата ци вела себя спокойно, только ядро заметно потеплело. Тогда почему же она так реагировала на Лань Ванцзы?       Пусть она сказала, что может все тут рассказать, но о своей реакции она не посмеет поведать никому. Одна мысль об этом вызывала тошноту. Если бы Мингю не была уверена, что влюблена в Таньина, то наверняка решила бы, что сейчас влюбилась в Ханьгуан Цзюна. И если это не любовь, то что? Пугаясь своей реакции на этого заклинателя, девушка решила держаться от него подальше. Не хватало еще, чтобы он почувствовал ее волнение.       — Вы когда-нибудь имели дело с темной ци? — теперь спрашивал уже Сичень. Он без сомнения понял интерес брата к девушке. А раз это произошло, негоже оставлять без внимания.       — Конечно, когда Лин Хумэйи напала на меня, ее энергия проникла в мое тело. Но как только Таньин-саньжэнь оттолкнул ху-яо от меня, то использовал поток своей ци, чтобы выбить темную ци и оказать первую помощь… Наш лекарь сказал, что если бы не это, я бы могла не выжить. А ещё… — девушка замешкалась на несколько мгновений, думая, стоит ли говорить об этом. В конце концов, это была не её тайна и стоит ли раскрывать так сразу. Но, не желая врать, продолжила, — Мазь, что изготовлял Таньин-саньжэнь, и снадобья, которыми меня лечили, в своем составе имели темные ингредиенты…       Упоминание об этом заставило Ванцзы снова отложить свиток и раскрыть уши, а его брата податься вперед в нетерпении. Девушка, заметив интерес, принялась ещё активнее теребить подвеску, явно нервничая. Сичень снова подошел к девушке и, положив руку на лоб, послал поток энергии, успокаивая Мингю. Та сперва вздрогнув от неожиданности, затем улыбнулась, принимая помощь.       — Так значит, этот таинственный господин саньжэнь, вопреки законам Поднебесной, использует тёмные ингредиенты? Что ещё он темного использует? — голос главы Лань звучал почти ласково и насмешливо. Это вдобавок сильнее успокоило Мингю.       — Благодарю Цзэу Цзюня, — кивнула она сянси, — Знаю, что сам собирал травы и грибы, а так же покупал и изучал трактаты по тёмному пути. Мы с ним никогда не обсуждали этого. А нашла это всё после того как поправилась после нападения ху-яо. Наводила порядок в доме Таньина… Никому, кроме вас не говорила этого, потому что уверена, он никогда и ни за что не стал бы использовать эти знания во зло. Не такой этот человек… С рождения у меня есть талант или дар, назовите как хотите. Я могу с первых минут общения понять, что за человек передо мной. Когда ядро сформировала, узнала, что если поток энергии отправить, могу понять, врёт человек или нет, а так же узнать его настроение и состояние здоровья. Так вот, Таньин-саньжэнь ни разу не выказал негатива, а я неоднократно его проверяла.       Девушка усмехнулась, вспоминая, как пыталась выведать, нравится ли она молодому человеку. Она проделывала этот трюк практически при каждой встрече и всегда радовалась, как ребенок, когда не встречала сопротивления. Так продолжалось до тех пор, пока однажды не встретила отпор и не получила ощутимую отдачу. Это произошло после того, как Таньина обнаружили в лесу без сознания. По ранам лекарь быстро определил причину их появления и осматривать более досконально не стал. А вот Мингю не удержалась.       Стоило ей отправить поток ци, как натолкнулась на защитный щит, который среагировал на попытку внедриться, да так сильно ответил, что девушка до конца дня не могла прийти в себя. И это не считая того, что в момент отдачи на пару мгновений потеряла сознание, а мысли ее пришли в беспорядок. Золотое ядро сжалось, казалось бы, от ужаса и медленно гоняло энергию по меридианам. В тот день Мингю так больше и не смогла использовать ци даже для самых простеньких заклинаний.       — Что ж, госпожа Тан, предлагаю нам завершить на сегодня. Вам, вероятно, хочется поесть и отдохнуть. Всё-таки пришлось долго ожидать очереди. Да и сам разговор, судя по всему, был для вас нелегким, — Лань Сичень поднялся, давая понять, что собеседование завершено. Показав рукой на выход, он поклонился девушке, прощаясь, — Не уезжайте из города. Скоро мы сообщим вам о принятом решении.       Присутствующие старейшины ордена Учэнь удивленно переглянулись. Это был первый раз, когда решение не было принято в тот же день. Обычно сразу после беседы претендентки узнавали, становились ли они постоянными членами ордена или могли претендовать только на учеников. Когда братья Лань удалились, женщины принялись обсуждать произошедшее и сошлись на том, что все в этот набор было странным. Впервые Дзэу Цзюнь привел с собой кого-то вообще, так еще и своего брата, такого же бессмертного. А теперь ещё эта девушка Тан Мингю. Сами влезли в разговор, задавали странные вопросы, так же странно реагировали. И это: «Мы вам сообщим…»       Не подозревая, что стали объектами пересуд, братья-сянси покинули резиденцию ордена в городе Сихай. Именно здесь принимали гостей представителей императора. Можно сказать, это был социальный центр ордена. Даже глава Хуашень Учэнь проживал на горе, а в городе только его представитель, который получал прошения, а затем каждый вечер они передавались в пещеры.       Орден принимал в свои члены не только талантливых в медицине. Для полноценной жизни и функционирования любой организации требуются разные специалисты: финансисты, тактики, политики. И все они имелись в Учэне и использовались согласно своих способностей. Потому он процветал все 200 лет с начала своего основания. Одних лекарей было бы недостаточно.

***

      Подниматься на гору братья не стали. Они уже давно не были привязаны к какому-либо месту и все необходимое имели при себе, чтобы в любой момент можно было отправиться в путь. Подобное было привычным делом и для членов ордена Учэнь. Глава Лань прибывал на Хуашень неожиданно и так же внезапно ее покидал.       — Ты хочешь оставить Тан Мингю на горе в качестве постоянного члена ордена? — Сичень уже некоторое время наблюдал за братом, что задумчиво смотрел на луну, положив голову на руку. Видеть его таким было в новинку, хотя, казалось бы, глава Лань видел брата в любом состоянии.       Заклинатели решили остаться на ночь в том же постоялом дворе, где останавливались в первый день. Тем более это место давно знал и Сичень. Да и в отличие от остальных жителей города, которые сбегали посмотреть на сянси, словно на диковинных зверей, хозяин заведения вел себя спокойно. А всех, кто пытался пробраться поглазеть на постояльцев, выгонял прочь.       — Не мне принимать такие решения, — отозвался Ванцзы, не отрываясь от лицезрения небом. Этой ночью оно было особенно ярким и ясным. Полная луна и множество звезд завораживали, настраивая на лирический лад, — Честно сказать, более всего меня заинтересовал этот Таньин-саньжэнь… Хотя и девушка интересная. Ты и сам заинтересовался ею, брат, — Лань Чжань наконец-то оторвался от неба и развернулся к столу.       — Соглашусь, этот Таньин-саньжэнь и правда занимательная личность, — Сичень крутил пустую чашку для чая, словно не решаясь что-то сказать, — Да и госпожа Тан весьма талантлива. Было бы глупо терять такой экземпляр. Хм. Мне даже захотелось самому снова начать обучать, — улыбнувшись собственным мыслям, глава Лань, наконец, наполнил чашку и отхлебнул ароматный напиток.       Не раз и не два Сичень ловил себя на желании сравнить таинственного молодого человека из истории госпожи Тан с Вэй Усянем. Но лишний раз бередить душевную рану брата он не хотел, хоть и было интересно, видел ли Ванцзы эту параллель? Думал ли он, что эти два человека похожи? Оба талантливые заклинатели, если судить из рассказа Тан Мингю, изобретатели и заинтересованность темным путем. Лань Хуань знал о золотом ядре и как Усянь получил свою силу. Но так же он помнил, что будучи приглашенным учеником, юнмэновец уже тогда проявлял интерес к темной ци. Его ответ дяде гусулановец хорошо помнил, так как выслушал версию произошедшего и от возмущенного дяди, и от брата, который надолго погрузился в размышления после.       — Такое ощущение, будто ты ждешь, чтобы я начал тебя уговаривать принять девушку, — Ванцзы подхватил с тарелки с сухофруктами персик и, усмехнувшись, выставил руку с ним в сторону брата. А затем отправил в рот. Посасывая его, он смотрел, как Сичень, отхлебывая чая, хитро улыбался глазами.       — Ты прав, зачем мне чье-то одобрение, — довольно улыбнувшись, глава Лань залпом выпил остатки напитка, — Думаю, пора отправляться ко сну. Колокол уже отзвенел.       — Когда это ты, брат, следовал этому правилу, — засмеялся Ванцзы, поднимаясь следом, — Я пойду прогуляюсь. Небо завораживающее. Хочу насладиться им всласть.       — Так Ханьгуан Цзюнь романтик, — ответно рассмеялся Сичень.       Провожая брата, он некоторое время смотрел тому в след, думая, что поступил правильно, не поднимая темы похожести Таньина-саньжэнь и Вэй Усяня. Всё-таки не просто так на Ванцзы нахлынула волна романтизма. Он тоже заметил. И теперь всю ночь проведет, копаясь в воспоминаниях. Сичень не удивится, если по утру не обнаружит брата, отправившегося на поиски таинственного странника. Закрыв дверь, он наложил на нее защитное заклинание и обратный Полог тишины, чтобы звуки извне не беспокоили его.