Вернуть нельзя забыть

      – Обсидиан. Кушай.       Арх вздрогнул. Было утро - Душенька к нему ближе пересел, протянул яблоко, а сам, в руках крепче гребень перехватив, осторожно начал чужие волосы расчёсывать.       – Чего ж ты так вдалеке все от нас?       – Я прокаженный, – хрипло произнёс арх, замирая.       Целитель вообще весь сентябрь так делал. И успевшую пройти половину октября тоже. Подсаживался, гребень брал в руки и осторожно, стараясь не причинить боли, волосы расчёсывал, мягко улыбаясь. Душенька надеялся, что так арх ближе к ним станет, может, что расскажет. Не получалось только пока что.       – Не понимаю, – Душенька грустно вздохнул. Плечи опустились, сам он поник заметно, – ты ведь ничего так и не объяснил. Молчишь вообще. Даже про растения не рассказал.       Обсидиан промолчал. Душенька отстранился, гребень спрятал в сумку и посмотрел на арха. Тот сидел без маски, впервые, словно бы с открытыми глаза. Маску то он последнюю неделю даже особо не доставал. Волосы себе только старался уложить так, чтобы глаз видно не было. Да и руки в карманах прятал.       – Прокаженные плохие, – негромко начал Обсидиан. Глубоко вдохнул, к волосам потянулся, но рука замерла, медленно опустилась, – я не подумал, что вы не знаете.       – Душ, Обсидиан, нам пора, – Модди подошел ближе. Руку протянул - помог вначале целителю подняться, после арху, который совсем неуверенно принял помощь, – последите уж за вампиром. Сами за нами потащили все-таки. Мы завтра после полудня в деревню.       Душенька кивнул. Шли десятые числа октября - они успели зайти в деревню уже, купить что необходимо, в порядок привести себя. Теперь собирались в новую, отдавать пару каких-то конвертов, за которые обещали неплохую сумму теноров и которые стоило беречь. Что-то важное в них было - команда узнавать не хотела, просто конверты взяла и пообещала быстро доставить. Уж слишком важный на вид человек им отдавал все это, пускай и относился с пренебрежением - лучше стал, когда Диамкей подошел, слишком хорошо влившийся в роль почти-брата казначея. Это никто не говорил - так, услышали перешептывания, которые появились после “в моих края не принято аристократам загорать”.       – Хорошо, – Душенька кивнул, – брось, Модди, мы же уже были в деревне. Все хорошо же было.       – Душенька, – Модди вздохнул, – с разрешенным ребенком Магии я знаком с детства. С вами я хожу четыре года, за которые хорошо запомнил, что вам надо несколько раз напоминать, что надо руны спрятать, магию не призывать, Матушку Магию не упоминать… Вампиру надо напоминать, что он на солнце горит…       – Ты прямо как моя душа ругаешься, – Диамкей появился рядом неожиданно, – не нравилось ей, что я порой предлагал позагорать… Деревенский пляж вполне прекрасен был, а моя душа мне так резко отказал…       – Действительно, – Веназар фыркнул, – отчего ж тому, чью кожу солнце спалить может, не позагорать, – язвительно продолжил он, поправляя сумку, – я на тебя тратиться не собираюсь, долгожитель, если вдруг решишь, что загорать - хорошая идея.       Вампир кивнул. Не собираются - он знал это. Точнее, готов был сделать вид, что в это верил. Понимал, что пока он команде не навредит, она ему будет помогать. А вредить у Диамкея в планах не стояло.       – Наемник, ты жесток уж слишком иногда, – Диамкей набок голову наклонил, улыбнулся, – особенно для того, кто ночами Матушку Магию просит…       – Будто ты к ней да к Клюкве не обращаешься, – Модди сложил руки на груди.       – Э-эй, – Душенька неуверенно встал между ними, – вы чего? Каждый обращается к кому хочет и…       – Все хорошо, целитель, – Диамкей пожал плечами, – мы, кажется, собирались идти. Не так ли, наемник?       Модди на секунду прикрыл глаза, глубоко вдохнув. И кивнул.       Вообще, Модди вампиру не то чтобы совсем не доверял. Оставил ведь на него дежурство по ночам (он же не будет говорить, что половину ночи все равно не спит) - уже можно было посчитать за оказанное доверие. Да и клюкву они, в целом-то, немного, но ели. И чай вампир из ее листьев делал - легко, быстро, с грустной улыбкой, словно бы что-то (кого-то) вспомнил. Просто странно было верить Диамкею. Слишком странно.

***

      – Тебе лучше так.       Душенька улыбнулся. Полудень - они все же решили остановится. Обсидиан вновь постарался на край поляны уйти, к волосам потянулся - сам себя же остановил.       – Т-так? – арх вздрогнул. Руки опустил, взгляд отвёл - боялся на целителя посмотреть.       – Да, – Душенька кивнул, сел рядом, – холоднее, не спорю. Не знаю, привыкший ты к холоду…       – В Империи тепло, – Обсидиан задумался, – в ней хорошо всегда было. И поля большие с этими травами. Я… Тоже их собирал. Осторожно, – арх протянул руки, призвав другие две. Небольшие шрамики, внимание в основном привлекали чёрные узоры, – я их зову змеями. Так легче, что ли. Змеи и змеи. Просто создания на руки забрались и оплели их…       – Не знаешь, почему это? – осторожно спросил Душенька. Страшно - вдруг спугнет.       – Двадцать лет живу с ними. Может, пометило меня так пророчество, – негромко продолжил Обсидиан. Душенька вздох сдержал, почти рукой рот закрыл, боясь, что от такой реакции арх замолчит, – не двадцать… Сколько мы посчитали? Более трёхсот, кажется. Если время в камне это жизнь, – арх постарался улыбнуться, – травы тяжеловато собирать. Они ядовитые, когда растут. Царапают больно, сильно… Зато алхимики радую… Радовались.       – Прости, – виновато произнёс целитель, – мы правда не знали. Ты… Сильно расстроился?       – Всё в порядке, – Обсидиан неуверенно коснулся чужой руки, – сам виноват… Извини, прокаженный не должен столько времени отнимать, верно…       – Всё хорошо, – Душенька схватил за запястья верхних рук (они всё же условились называть их верхние, средние, нижние), – правда! Я только рад. Сейчас, подождешь немного? Я… Вернусь и мы продолжим. Хорошо?       Обсидиан неуверенно кивнул. Душенька резко, радостно подскочил, махнул рукой обратившему на них внимание Заквиелю, и за деревьями скрылся. Уже там он счастливо зажмурился, руки к груди прижал. И опустил их. Рухнул на колени, рукав задрал и полоску заставил светиться.       – Смотри, смотри пожалуйста, – зашептал Душенька, – у меня, кажется, выходит. Я говорил, у нас новенький. Даже два. Обсидиан и Диамкей. Арх закрытый такой. И он, кажется, говорит. Может, у меня взаправду всё получается? – целитель проморгался, – т-тебя не хватает. Ты бы его давно в команду вписал… Это ты умеешь так всё делать. Вот, меня к магии приучил… Вышло же. И Обсидиана наверняка быстро разговор. Не то что я. Но… Может у меня выйдет. Но ты, прошу, все-таки… Вернись. Ты ведь обещал. Ты же написал, что обязательно вернёшься, ну когда настанет это время, скажи, прошу!...       – Хороший улов. И письма эти получим, и теноры за магического.       Душенька вздрогнул. Глаза открыл, которые он зажмурил сам того не заметив, назад завалился, замечая чужого слишком рядом. Целитель огонь призвал как-то инстинктивно, больше даже с глупости. Знал, что даже использовать в качестве защиты не сможет нормально. Потому что целители не воют. Потому что Душенька всё ещё старался придерживаться данного себе обещания не причинять боль огнём. Конечно, за последние почти два года он его нарушить успел. Но старался. Потому что “целитель обязан лечить, а не калечить”.       – Смешно, – разбойник на землю какой-то лист бросил, – магическая тварь.       Душенька вздрогнул. Огонь уничтожил, вцепился в чужие руки, которые его сзади схватили и закрыли рот. Стоило использовать огонь - но его уже целитель бессмысленно призвал. К тому же слишком яркий, сильный, сам себя сил лишил, потому что слишком поздно вспомнил, что рядом нет Обсидиана. А слабость про это вспомнила, сыграв в пользу разулыбавшихся разбойников. Они не ожидали, что целитель настолько слабый член команды. Но были рады этому.

***

      – Пе-ре-чи-тай.       – Они всё также требуют эти конверты. Чтоб их к демону!       Жираф топнул ногой, лист скомкал. Модди был одновременно чересчур спокойным и хмурым. Веназар пугающе спокойно на пояс колбы вешал, ножи проверял, Заквиель какие-то совсем небольшие механизмы из сумки достал.       – Как-то ненадёжно, – Диамкей пожал плечами, – словно бы больше обманка.       – Это ясно, что они нас убьют, – Модди кивнул, – значит, убьём их сами. Уверен, они знают, что Душенька запрещённый. А значит тем более надо убивать. Нечего допускать слухи - внимание лишнее.       – А ты что, хотел оставить их жить? – Жираф поморщился, лук крепче взял, на груди ремень колчана наощупь проверил.       – Я могу попробовать узнать, что там, – Диамкей пожал плечами. По кисточке щелкнул, словно бы от скуки, – скорость поможет…       – Я не смогу, – Обсидиан, который подошёл ближе, закусил губу, руки сцепил в замок, пряча лишние, – я не могу…       – Чего не можешь? – Модди, успевший положить ладонь на рукоятку меча, нахмурился.       – У-убить, – тихо произнёс Обсидиан, взгляд в землю направил, – никого, я…       – Правильно, – Модди кивнул, – надо позволить им убить нас, сдать Душеньку за теноры и весело жить. Кто согласен с мнением арха? Как-то никто, кажется.       Обсидиан вздрогнул. Шаг назад сделал, руки за спину спрятал, вцепившись себе в предплечья. Диамкей же задумчиво на него посмотрел, но промолчал.       – Н-нет, – арх кашлянул, – я правда… Я просто…       – Пошёл прочь, – Модди тяжело вздохнул, – не можешь - пошёл прочь. Не переживай, мы Душеньке объясним, что арх, которого он попросил с нами взять, руками всеми махнул и сказал, что пущай нас разбойники эти и убивают.       – Но! – Обсидиан голову поднял, собираясь словно бы что-то ещё сказать.       – Прочь, – Веназар оторвался от колб, – уйди к демону!       – Уходи, – Жираф и Заквиель сказали это одновременно. Зак вернулся к механизмам, картограф только головой мотнул.       Диамкей промолчал. Нахмурился только, стараясь вспомнить некоторые моменты. И связать их с тем, что было перед ним. Однако быстро сделать это он не смог, а Обсидиан, не сумевший и слова сказать под тяжёлым взглядом Модди, развернулся, сбежал.       – Идём, – главный поморщился, – ещё потом Душеньку успокоить надо будет. Когда закончится всё это.