Вопреки

На следующий день встали рано, чтобы быстро собрать лагерь и выступить в дорогу. Все подбадривали Гейла, а Лаэзель прочитала ему целую лекцию о глупости его поступка. Кажется, случившееся с магом окончательно развеяло её собственные грустные мысли. — Хм… Тайны монастыря? Или Секрет скал?.. — задумчиво бормотал Уилл, пиная камушек вдоль дороги. — М?.. Уилл, чего ты там бормочешь, говори нормально! Раздражаешь, — сварливо шикнула Шэдоухарт. — О, я просто пытаюсь придумать название для следующей главы моей автобиографии, — пояснил Уилл. — Или, точнее, сборника приключений Клинка. Когда мы победим Абсолют, я хочу издать книгу о своих - ну а позже и наших совместных - приключениях. Как думаешь, Тав согласиться побыть редактором? — Ты не слышал поговорку “цыплят по осени считают”? — фыркнула шаритка. — Или, в нашем случае, больше подошло бы “не считайте искателей приключений, пока они не переживут трудное, полное опасностей путешествие”. — Планы на будущее помогают мыслить оптимистичнее, — не согласился мужчина. Астарион шёл позади и бросал хмурые взгляды вперед. С самого утра Тав не отходила от Гейла. Она шла рядом с ним, о чём-то рассказывая и отвлекая от грустных мыслей. Вампир чувствовал, что его корёжит от всей этой заботы, всего этого внимания, которые она проявляла к магу. Он вспоминал, как она яростно вступалась за него перед Эльминстером, как едва не плакала, когда Гейл ушёл к себе, как он ласково обнимал её. Он, конечно, не ждал - да и не хотел - такого отношения к себе… Но всё же разница была очевидна. Волшебник ей дорог. Астарион - просто приятное развлечение. Конечно, он на это и рассчитывал, но, судя по всему, скоро даже с этой ролью придётся попрощаться - маг вряд ли разрешит своей женщине гулять где-то на стороне или давать ему, Астариону, свою кровь. В том, что Тав отговорит Гейла от самоподрыва, Астарион даже не сомневался. Такая юная, прелестная девушка, несколько томных взглядов, пара прикосновений - и волшебник согласится с чем угодно.

***

Они были на границе теневых земель уже ранним вечером. — Вот и оно, — глухо, тревожно произнёс Хальсин, глядя на тёмные, пустые земли, покрытые голыми почерневшими деревьями и трещинами в земле, из которых сочилось холодное бирюзовое сияние. Небо покрывал непроглядный мрак. — Зажгите факелы или магические огни. Не отходите друг от друга. Внимательно смотрите по сторонам. — Ох, а может ещё разочек здесь заночуем? — жалобно спросила Карлах. — Бессмысленно, — сурово возразила Тав. — До заката ещё около трёх часов. Нет смысла терять время. К тому же, это всё равно ничего не изменит… Сегодня, завтра… раньше зайдём - раньше выйдем. Все шли в полном молчании, стараясь держаться поближе друг к другу и к тому тусклому на фоне непроглядной тьмы скоплению огоньков, которыми казались зажжённые факелы и наколдованные магические сферы. Почерневшие деревья, лишенные листьев и жизни, тянулись к небу острыми ветвями, напоминающими когти древних чудовищ. Их стволы были иссушены временем и ветрами, а кора давно потрескалась, открывая взгляду обнаженные внутренности. Ветер завывал, пробираясь между унылыми холмами, деревьями и периодически попадающимися остовами домов, издавая звуки, похожие на стоны умирающих душ. Иногда из темноты доносились странные шорохи, словно невидимые существа крались где-то рядом, но стоило обернуться, как тишина вновь окутывала всё вокруг. В воздухе витал запах гнили и сырости, который проникал глубоко в лёгкие, вызывая тошноту и головокружение. — Просто отвратительно, — пробормотал Астарион. — И надолго мы здесь?.. — Ну, это место имеет свой шарм, — немного мечтательно ответила Шэдоухарт. — Дорогая, шарм есть у меня, а у этих унылых развалин даже крыши нет. Спасибо, но я бы предпочёл побыстрее снова оказаться под тёпленькими лучами солнца, — вампир театрально вздохнул. — Мы только добрались сюда, ещё и часа не прошло, а ты уже ноешь! — прошипела Лаэзель. — Если собираешься продолжать в том же духе, лучше возвращайся обратно прямо сейчас. У меня есть привычка избавляться от того, что меня раздражает. Ещё через пару часов дороги начало что-то происходить. Сначала это были лишь слабые колебания воздуха, которые путники едва замечали. Но чем дальше они продвигались по Теневым землям, тем отчётливее становились эти движения. — Стойте, — Хальсин резко поднял руку, увитую татуировками. — Там что-то есть. Будьте наготове. Все напряжённо всматривались в темноту, пытаясь разглядеть то, на что указывает друид. И действительно, в нескольких метрах впереди них, среди чёрных стволов деревьев, что-то медленно шевелилось. Перекатывалось. Подползало. Тень казалась плотной и густой, словно состояла из чего-то материального, хотя никакого источника света, способного отбрасывать такую тень, не было. — Их почти не берет обычное оружие, — предупредил Хальсин, проводя рукой над своим посохом и заставляя его светиться. — Только магическое. И даже магия работает не всегда. Шэдоухарт достала булаву Латандера, испускающую тёплый свет, Уилл поднял свой клинок. В его глазах вспыхнуло лиловое пламя, и клинок тоже окутала колдовская магия. Астарион поспешно отобрал из колчана редкие магические стрелы. Звуки ветра смолкли. Стало очевидно, что ждать нападения осталось недолго. Тени набросились стремительно, вырвавшись из мрака с молниеносной скоростью. Лаэзель сразу заняла оборонительную позицию, выхватив меч. Факел при этом упал на землю и погас. Глаза гитиянки сузились, сосредоточенно отслеживая каждое движение в темноте. Первая тень метнулась к друиду, принимая форму длинного клинка. Мужчина увернулся, ловко уклоняясь от удара, и тут же нанёс ответный выпад. Посох рассёк воздух, но тень легко обошла зеленое свечение, изменив свою форму прямо в полёте. Тав, стоящая чуть позади, подняла руки, концентрируя магическую энергию. Её пальцы засветились голубым светом, и вскоре из них вырвался поток искрящихся молний. Молнии устремились к другой тени, пытающейся окружить Карлах. Разряд ударил точно в цель, и тень на миг рассеялась, но затем снова собралась воедино, продолжая наступление. — Вот же злоебучая срань! — с азартом произнесла чародейка, “перезаряжаясь”. — Ну всё, теневея морда, я тебя запомнила! Хальсина тени особенно невзлюбили. Он отбивался сразу от двух. Лаэзель, воспользовавшись моментом, сделала резкий рывок вперёд, направив меч в центр одной. Лезвие прошло через неё, оставляя за собой яркий след, но тень не исчезла, а лишь на мгновение потеряла свою плотность. Она тут же восстановила форму и бросилась обратно, пытаясь захватить воительницу в свои объятия, но сияющая стрела Астариона пронзила её, и та наконец распалась тёмными клочьями. Астарион издал радостный смешок, Лаэзель послала ему одобрительный кивок, но уже через секунду эльфу пришлось броситься на землю, уклоняясь от очередной атаки. Лук вылетел у него из рук, и мужчина схватился за бесполезные кинжалы. Тав, увидев опасность, закричала, выпустив новую волну магии. На этот раз силу ветра, создавая мощный порыв, который оттолкнул тень от вампира. Борьба продолжалась с нарастающей интенсивностью. Гейл создавал защитные барьеры, давая передышку остальным, и атаковал магией. Лучше всех дела обстояли у Шэдоухарт. Они прикончила уже две странные сущности, нанося тяжёлые удары сияющей булавой. Тав гонялась за особо не приглянувшейся ей тенью, безостановочно швыряя в неё попеременно ледяные лучи, огненные вспышки и разряды молнии. Всполохи стихийной магии попеременно освещали её лицо то голубым, то фиолетовым, то оранжевым светом, глаза сверкали азартом, длинные волосы и полы мантии развевались в воздухе. Астарион отметил, что Гейл то и дело бросал на неё восторженные, почти благоговейные взгляды. Зрелище и вправду было прекрасное: Тав сильно выросла в навыках за время их приключений, и сейчас парила в воздухе, овеянная магией, словно волшебное создание из Царства фей. Впрочем, маг поплатился за рассеянное внимание почти сразу: тень воспользовалась его взглядом в сторону и метнулась вперед, пройдя сквозь волшебника насквозь. Гейл задохнулся, упал на колени и схватился за грудь, силясь унять жуткую сосущую боль. К счастью, Уилл смог прикрыть его, расправившись с тенью. Наконец, после долгих минут борьбы, оставшиеся тени начали терять свою форму, растворяясь в воздухе. Их атаки замедлялись. Шэдоухарт завершила бой мощным взрывом позитивной энергии, который рассеял оставшихся врагов. Когда всё закончилось, почти все повалились на землю, на колени либо прислонились к ближайшим деревьям. Тени не оставляли видимых ран, но каждое их прикосновение истощало, коверкало что-то внутри. — Уффф, это было неприятно, — поморщилась Карлах, вставая. — Мне нужно будет как-то зачаровать топор… — Я займусь этим на привале, — пообещала Шэдоу, вставая, и тут же скривилась от боли в боку, куда её-таки достала одна из теней. — Сначала нужно ещё найти место, где этот лагерь можно разбить… — пробормотал Астарион. — Как же мне это надоело! Хотя бы раз, мы можем остановиться на ночь не в лесу, не в канаве и не в проклятых землях, а хотя бы в какой-нибудь самой простенькой таверне с нормальными кроватями? Или в каком-нибудь милом борделе? — Не капризничай, — фыркнула Шэдоу. — Хотя не то чтобы я не была с тобой солидарна… Лаэзель помогла дойти до жрицы Уиллу, которому попали в голову, а Тав, избежавшая теневых прикосновений, подбежала к Гейлу. — Нет-нет, не волнуйся, я в порядке! — волшебник с трудом разогнулся, держась за грудь, и тут же перевёл восхищённый взгляд на чародейку. Её темные волосы казались почти что чёрными в тусклом свете оставшихся магических сфер, а в глазах ещё плясали отблески молний и пламени. — Сражаться с этими злобными тварями оказалось даже увлекательно! Особенно бок о бок с тобой, — он кашлянул, а Тав немного смутилась. — Когда-то я читал книгу, где в подробностях объяснялось, почему соприкосновение с опасностью обостряет наше стремление… к иным формам возбуждения. Тебе доводилось что-то читать об этом? Тав рассмеялась: — Читать? Да я могу написать такую книгу! Я же бард, ты забыл? — она весело подмигнула. — Давай, пошли к Шэдоу, она тебя подлатает. — Да, конечно, — Гейл, кряхтя, опёрся девушке на плечо, и они медленно двинулись к жрице. — Возможно, во мне говорит близость смерти и возбуждение боя… Но когда мы стоим бок о бок, в окружении тьмы и отчаяния… Я просто не могу на тебя насмотреться. Даже при таком ужасном освещении. Тав рассмеялась и вдруг поймала взгляд Астариона. Очень напряжённый взгляд. Подойти к нему сейчас девушка не могла, поэтому только чуть улыбнулась, продолжая путь с волшебником. Она так и не поняла, какие у них с вампиром отношения. И есть ли они вообще?.. Да, они пару раз спали вместе, и несколько раз хорошо пообщались, рассказали друг другу о себе. Они прикрывали друг друга в бою и часто шутили, друг с другом или над кем-то. Но парой они определенно не были. Тав всё ещё не могла себе представить, чтобы она могла просто подойти к среброволосому эльфу и поцеловать его. Это чувствовалось… неправильным. Да и сам он никогда так не делал. Да, порой скарбезно шутил и заигрывал, но практически не делал попыток дотронуться - только когда звал к себе в постель, словно чётко разделяя их обычное общение и секс, и не протягивая между ними никакой ниточки связи. Роль соратника - отдельно, роль любовницы - отдельно. Почему так?.. Тав не знала. Возможно, он не планировал заводить отношения далеко, а отделяя обычное общение от телесного можно было бы впоследствии просто убрать второе и остаться приятелями. У девушки это был самый любимый тип отношений: в колледже бардов спали все со всеми, и если начать завязывать с кем-то узел из дружбы и секса, то разрывать или распутывать его потом будет сложно и больно. Но сейчас… ей хотелось попробовать другой вариант. Но хотел ли этого Астарион? Возможно, у него есть постоянный партнёр во Вратах Балдура, к которому он планирует вернуться? Или ему запрещает иметь отношения хозяин, и он не хочет даже пробовать, пока этот вопрос не решится? Тав сердито тряхнула головой. Сейчас не то время, чтобы об этом думать. А потом всегда можно будет просто его спросить, если ничего само собой не решится. Хальсин сообщил, что узнаёт места и помнит, где примерно он с другими друидами разбивал лагерь в свою прошлую попытку пробраться глубже в теневые земли, и предложил отправиться на ночлег туда. Ровная поверхность с остатками очага и истрёпанной полевой кухней действительно нашлась неподалёку. Из-за отсутствия солнца понимание времени полностью сбилось, было неясно, пора ли уже ложиться спать. Медвесычик грустно ухал и всем мешался, ему здесь не нравилось, так что Тав взяла на себя его развлечение, чтобы малыш успокоился и дал остальным разбить небольшой временный лагерь. На сердце у девушки было неспокойно. Мрачная, гнилостная атмосфера давила, в голове крутились мысли об Астарионе. Где-то в глубине уязвлённая гордость категорически не хотела первой поднимать вопрос об отношениях, хотя разум говорил, что это самое быстрое и логичное решение. А еще Тав думала о Гейле. Она не могла не заметить, как он гораздо настойчивее начал проявлять к ней внимание, и от этого тоже было очень грустно и муторно. Гейл был замечательным человеком, отличным другом. Чародейка любила с ним общаться, постоянно у него чему-то училась, а ещё у него была крылатая кошка! И, возможно, в других обстоятельствах… Но она познакомилась с Астарионом, и глупо было отрицать, что он нравится ей гораздо, гораздо больше. Даже если бы она вдруг решила остаться с Гейлом, эта симпатия никуда не исчезла бы, и это сразу же сделало бы отношения похожими на обман. Тав никогда не смогла бы так поступить с магом, зная, что преданность душой и телом в отношениях для него очень важна. А сейчас ещё и этот приказ Мистры… Если бы она осталась с ним, она ведь наверняка уговорила бы его отказаться от исполнения этого дурацкого повеления? Тав очень боялась, что Гейл решит раскрыть ей свои чувства - а судя по его поведению, всё к этому шло. А что, если её отказ он воспримет как знак, что ему не место в этом мире? Что исполнить приказание Мистры - действительно удачное решение? “Тав, прекрати, — одёрнула себя полуэльфийка. — Вокруг тебя этот мир не вертится. С чего ты решила, что ты - значимый фактор в решении Гейла?..” У Тав были поклонники, которые буквально сходили по ней с ума. С кем-то она встречалась какое-то время, а потом бросала их, и мужчины не могли забыть её после этого годами. Кто-то ей изначально не нравился, но по какой-то причине влюбился и не оставлял попыток завоевать её внимание. Действовали все по-разному: кто-то тихо страдал, и Тав знала об их чувствах только по балладам и поэмам, выходившим в её честь. Кто-то пытался осыпать деньгами и подарками, петь серенады под окнами. Тав была совершенно не против дорогих подарков, но только не от тех мужчин, которые ей не нравились. Был даже один эльф, который попытался схватить её и утащить куда-то силой, но Тав откусила ему кончик уха и убежала. Но, к счастью, никто не пытался покончить жизнь самоубийством. Гейл не походил ни на одного из этих придурков, так что Тав заверила себя, что, в случае чего, сможет убедить его в том, что эта жизнь достойна того, чтобы её прожить. Уморённые играми с мячиком Шкряб и Клювик завалились спать, лагерь был полностью готов, Уилл хозяйничал у костра, Гейла видно не было. Тав немного мутило, поэтому ужинать она не пошла, а сразу двинулась к своей палатке. Она была погружена в свои мысли, и поэтому не сразу заметила, что что-то изменилось, и когда рядом раздался бодрый голос, подпрыгнула в воздухе. — Добрый вечер! Я пришел по поручению Гейла из Глубоководья. Он желает пригласить вас на конфеденциальный разговор в более подходящем месте, — сообщила мерцающая полупрозрачная проекция Гейла Декариоса. — Гейл, твою мать!.. — пробормотала девушка и глубоко вздохнула, усмиряя сердцебиение. А вот и оно. Маг не стал тянуть. — Ну… ладно, веди давай. — С удовольствием! — проекция повела Тав по краю лагеря. — Эй, ты куда собралась? Здесь опасно! — окликнула её Шэдоухарт от костра, где собрались остальные. — Я с Гейлом, не переживай, — отмахнулась чародейка, и скорчила подруге рожицу, заметив, как её брови насмешливо поползли вверх. — Прошу вас, просто проследуйте по этой тропинке на вершину холма — и вскоре вы найдёте его, — проекция вежливо указала на просвет между темными деревьями с остатками странной красноватой листвы. Девушка двинулась вперед, и вскоре вышла на… лужайку, устланную изумрудно-зеленой травой и окружённую живыми раскидистыми деревьями. В воздухе летали светлячки и фиолетовые бабочки, а небо… Северное сияние раскинулось прямо над головой, появившись внезапно из ниоткуда, словно волшебный занавес, переливаясь зелеными, розовыми и фиолетовыми оттенками. Его мягкие волны плавно танцевали в воздухе, создавая ощущение сказочного мира, полного таинства и магии. На полянке был расстелен плед, а на нём сидел Гейл. Он продолжал водить руками в воздухе, создавая всё новые детали иллюзии: звёзды, звуки шелеста листьев и текущей воды… Тав подошла и молча уселась на свободный край пледа. — Мне очень нравится это время в ночи, — со слабой, мечтательной улыбкой сказал Гейл. — В этот темнейший час стоит такая благоговейная тишина, что порой кажется, будто это будет длиться вечно, и рассвет никогда не настанет. Время словно застывает. Прекраснейшая из фантазий. Он посмотрел на Тав своими тёмными глазами, в которых читались надежда, и страсть, и восхищение, и… вопрос. — Дух захватывает, — призналась девушка, возвращая взгляд к небу. — Твоя работа?.. — Разумеется. Проклятье, конечно, никуда не делось — я просто приглушил и отодвинул его ненадолго. Не то чтобы я часто мог проводить такие трюки, но сегодня… сегодня особенный вечер. Возможно, это одна из последних ночей в моей жизни. И я хочу, чтобы она прошла под пологом красоты и чудес, пока мы не ушли далеко в тени, где проклятие обретает полную силу и колдовать для меня станет сложнее, — он снова слегка улыбнулся. — Я думал, что это место сможет подарить мне мир. Думал, что оно немного облегчит бремя моих чувств… но я не уверен. — Гейл, это всё вовсе не конец. Мы найдём другое решение, — Тав подобралась, и уселась на колени, повернувшись лицом к магу. — Спасибо… Но даже если мы и найдём другое решение, возможно, так было бы правильно?.. Принять тот конец, что уготован мне судьбой. И нет никакого смысла пытаться избегнуть неизбежного. Я бы предпочёл встретить его лицом к лицу, на своих условиях. — Нет ничего неизбежного, — чародейка категорично махнула пышной гривой своих волос. — Особенно, если мы встретим все это вместе. Ты не обязан умирать! — Одна лишь минута рядом с тобой наполняет меня, как целая жизнь, и изгоняет страх из моего сердца. Я так рад, что ты здесь, что ты делишь со мной этот миг, — Гейл положил свою ладонь на руку Тав и посмотрел на девушку с огромной нежностью. Полуэльфийка отвела взгляд. Её сердце колотилось, и она чувствовала себя самым ужасным человеком в мире. Она могла бы соврать… Притвориться. Но она ни за что не поступила бы так ни с кем из своих друзей. Не поступила бы так с Гейлом. Лучше сказать всё сейчас. Потом этот узел распутать будет гораздо сложнее. — Я знаю, что всё это иллюзия… Но я создал её для тебя. Знай, что ты… ты для меня очень многое значишь. — Гейл, ты тоже значишь для меня очень много. Я так счастлива, что мы встретились, — девушка взяла руку мага в свои ладони. — Ты замечательный. Умнейший человек из всех, кого я знала, включая моих профессоров в Сильвермуне. Мне очень хорошо и интересно с тобой, и ты очень милый… — И у меня есть кошка и библиотека, — Гейл грустно усмехнулся. Он уже понял, куда ведет этот разговор. — О да! — рассмеялась Тав. — Я очень хочу, чтобы мы были друзьями. Я готова помочь в любой ситуации! Хочешь, карикатуру на Мистру нарисую? Напишу про неё смешной памфлет? Ей потом стыдно будет тебе на глаза показываться, — чародейка вздохнула, и продолжила уже серьёзнее: — Я всегда рядом, всегда тебя поддержу. Ты мне очень дорог. Но я не хочу тебе врать о своих чувствах. — Астарион, — Гейл кивнул, отведя взгляд. — Он явно заставляет твоё сердце биться чаще. Что скромный архимаг может поделать против вампирских распутных чар?.. Я, признаться, надеялся, что вы просто… скрашиваете друг другу досуг, что это не что-то серьёзное. Но я вижу, что ошибся, — он горько улыбнулся. — Вполне возможно, что ты прав, и всё это не продлится долго. Но, к сожалению или к счастью, я не могу ничего поделать со своими эмоциями, — Тав сжала руку Гейла сильнее. — И не вижу смысла начинать отношения, пока испытываю симпатию к кому-то другому. Ты заслуживаешь кого-то, кто будет любить только тебя, думать только о тебе. Но я точно знаю, что я от тебя не отстану, пока мы не прикончим Абсолют и не вылечим наши мозги от личинок! Потом можешь со мной не разговаривать, но сейчас тебе придётся потерпеть моё общество. — Ты… Останешься здесь, со мной, до утра? — тихо спросил волшебник. — Конечно. Если ты хочешь. У тебя как раз будет время рассказать, как у тебя получаются такие масштабные иллюзии, — Тав скрестила ноги и уселась поудобнее. — О, школа иллюзий, — слегка оживился Гейл. — Одна из моих любимых. Умение расплетать и перешивать ткань реальности. Здесь нужны формулы нескольких уровней… Ты изучала эти основы? — Только то, что ты мне рассказывал перед взрывом лагеря гоблинов, — развела руками девушка. Она понимала, что Гейл изо всех сил пытается отвлечься и сделать вид что всё в порядке, и собиралась максимально ему в этом помочь. — Хорошо, тогда начнём с основ…

***

Астарион безэмоционально смотрел, как Тав уходит вслед за проекцией Гейла. Ну, вот и оно. Ожидаемо. Сидеть у костра расхотелось, и вампир, допив дрянное вино, ушел к себе. Ничего критичного не произошло, но… Астарион с удивлением понял, что уже считал помощь и присутствие Тав чем-то само собой разумеющимся. Уже настроил планов, как он уговорит её помочь ему захватить власть среди культистов Абсолют… вернуться во Врата Балдура, победить Касадора. Просто смешно. Мужчина хотел отвлечься, попытаться заснуть или почитать, но вместо этого постоянно выглядывал из палатки посмотреть, не вернулась ли чародейка. Часть его надеялась, что она всё же вернётся, а не останется с волшебником на ночь. Осознав это, Астарион ещё сильнее на себя разозлился. Почему вообще это так важно? Он уже в команде. Его приняли, его не выгонят. Кровь… ну, он может пить кровь врагов. Любая человеческая кровь восхитительна. Конечно, это не сравнится с тем, как он вкушал шейку Тав… шелковистую, нежную, с едва ощутимым сладким ароматом, как он пил из неё, прижав девушку к себе и убрав в сторону длинные тяжёлые косы… Вампир грязно выругался сквозь зубы, облизывая разом пересохшие губы, и снова кинул взгляд на палатку чародейки. Её всё ещё не было. К середине ночи ему пришлось признать, что Тав не вернётся. Мужчина задёрнул полог палатки и устроился на своём спальнике. Его взгляд упал на свой портрет, пристроенный на одном из сундуков и прислоненный к стене палатки. Внутри снова всколыхнулась тяжёлая, мутная горечь. Завтра придётся с ней об этом поговорить. Возможно, стоило просто… просто сделать вид что ничего не было и плавно свести их короткую интрижку на нет. Но ведь скорее всего этот разговор рано или поздно всё равно всплывёт, и лучше инициировать его на своих условиях. Надо уметь признавать поражение. И, конечно, нельзя показать, что её выбор его как-то задел. Астарион категорически не хотел признавать, что какая-то крошечная частичка внутри него робко надеялась, что если он поговорит с Тав, она передумает. Скажет, что просто хотела отвлечь волшебника… Что отдалась тому, чтобы он не вздумал выполнять приказ Мистры. Астарион раздраженно повернулся на другой бок. Почему это вообще его так задело?.. Это даже не обида, это… подтверждение того, что он уже знал. Он и так немало получил от этой сделки. В голову пришли воспоминания о том, как она рисовала его, пристально разглядывая и подмечая каждую деталь. Как дотащила его, опьяневшего от крови медведя, до палатки и укрыла пледом. Как устало прислонилась к нему там, в пещере, под лагерем гоблинов, едва стоя на ногах после тяжелого заклинания. Как сидела в его палатке, в его рубашке, и с интересом расспрашивала про жизнь вампиров. Как нежно целовала его, едва касаясь кончиками пальцев… Вампир снова повернулся, на этот раз на спину, и, закинув руки за голову, уставился в потолок палатки. В конце концов, не каждый может даже ненадолго получить такую девушку. А он имел её дважды. Этого более чем достаточно для него. Конечно, ему было жаль, что всё закончилось. У него были тысячи любовников. С кем-то он пробыл только одну ночь, а кого-то развлекал годами, но большинство он даже не помнил, а многих очень хотел забыть. Но Тав… Её он запомнит надолго, в этом сомнений не было.

***

Тав возвращалась в лагерь слегка разбитая после бессонной ночи, но в то же время успокоившаяся. Они просидели и проговорили с Гейлом много часов. Он рассказал ей о Мистре, о своих чувствах к ней, рассказал о магии, о своём детстве, о том, как призвал Тару как фамильяра, когда мама отказалась завести ему котёнка. Рассказал о мечтах и планах, которые были у него до того, как случилась вся эта история со сферой. В конце концов, он пообещал Тав, что очень серьезно обдумает необходимость исполнения веления Мистры, и прибегнет к такому способу только в действительно критической ситуации. Так что девушка чувствовала облегчение сразу по двум причинам: Гейл передумал обязательно взрываться, и они прояснили друг другу свои чувства, оставшись друзьями. Чародейка понятия не имела сколько времени, и надеялась ещё немного поспать перед выступлением в дальнейший путь, но, вернувшись с волшебником в лагерь, с сожалением увидела, что все проснулись, лагерь находится в полусобранном состоянии, а Хальсин уже готовит завтрак. — Ну наконец-то, явились! — сварливо окликнула их Шэдоухарт. — Где вас бесы носили?.. Гейл, помоги Уиллу зачаровать факелы, чтоб не гасли. Тав, я собрала твою палатку, так что иди посмотри наши запасы свитков. Отбери что возьмёшь с собой. — Хорошо, спасибо, — девушка благодарно кивнула, и отошла к сундуку с магическим снаряжением. Так, что тут есть? Видеть невидимое определенно пригодится… Она сосредоточенно копалась в свитках какое-то время, пока не почувствовала, как кто-то приближается к ней лёгкой походкой. Тав подняла голову и увидела Астариона - как всегда безупречно одетого, с идеальной в своей лёгкой небрежности причёской и насмешливой улыбкой на губах. — О, привет! — Тав тепло ему улыбнулась. Они совсем не общались последние пару дней, но теперь, когда проблема с Гейлом более-менее улажена, она надеялась наверстать упущенное. — Привет, дорогая, — шелковым голосом откликнулся вампир. — Я слышал, у тебя появился новый любовник? Гейл из Уотердипа… Тав ошарашенно посмотрела на белокурого эльфа. Любовник?.. С чего он взял? — Так что? — продолжил Астарион после небольшой паузы. — Ты хочешь приберечь себя для своей новой… истинной любви? — с насмешкой поинтересовался он. — Конец нашим ночным развлечениям? Несмотря на то, что нам было так весело вместе? И он обворожительно улыбнулся. — Прости, что ты имеешь ввиду?.. — Тав поняла, что она крайне плохо соображает после бессонной ночи. — Не стоит извиняться, мы оба знаем, кем были друг для друга. Занятным развлечением, не более, — театрально отмахнулся вампир и с лукавой, соблазнительной улыбкой добавил гортанным шёпотом: — Но будь уверена, каждый раз при взгляде на тебя, я буду вспоминать всё, что мы делали вместе. И, если тебе когда-нибудь наскучит эта ходячая энциклопедия… я всегда готов на небольшой адюльтер. До Тав наконец начало доходить. Она последнее время ходила с Гейлом, а вчера и вовсе провела с ним ночь… Астарион видимо решил, что она… и теперь сразу же предлагает ей изменять Гейлу с ним?! Полуэльфийка расхохоталась: — Ты просто ужасен, ты знаешь об этом? — Только когда речь идёт об этических принципах, — эльф изящно взмахнул рукой и добавил, проведя языком по губам: — Но зато я очень, очень хорош там, где это действительно важно. Тав прикусила губу и чуть склонила голову, глядя на мужчину. Интересно… ему всё равно, или он… ревнует? Может, стоит прояснить всё сейчас?.. Она уже разобралась с Гейлом, вдруг получится и с Астарионом? — А что если… если я хочу быть с тобой? Она успела уловить просто потрясающую гамму чувств, за секунду промелькнувших на его лице: от изумления до растерянности. — Что?! Но почему? — в полном недоумении спросил он, но тут же вернулся к своей самоуверенной улыбке. — То есть, я, конечно, понимаю, почему. Мы с тобой прекрасно развлекались. Но мне казалось, что у тебя есть что-то большее… с Гейлом? Тав отвернулась, чтобы положить не пригодившиеся свитки обратно. — А для тебя это было только развлечением, ничего больше? Не думай, я не осуждаю, — поспешно добавила девушка, снова поворачиваясь к вампиру. — Просто интересно знать, что ты чувствуешь. — Нет, я имею ввиду… — Астарион выглядел растерянным. — Пойми меня правильно. Мне было очень приятно быть с тобой, но… я не ожидал ничего большего. Сердце Тав сжалось. Ну конечно, не ожидал. Это же она тут себе проблем на голову найти решила… Но отступать было уже поздно. — А если… я хочу чего-то большего - но не с Гейлом, а с тобой? — спросила она. Воцарилось молчание. — Мы… мы можем попробовать, — неуверенно сказал Астарион, глядя на девушку с недоверием. — Если ты действительно этого хочешь. — Ну я б иначе ж и не предлагала наверное, — фыркнула Тав, захлопывая сундук. Она чувствовала, как горят её щёки. Она сама предложила мужчине отношения!.. Какой ужас. — Но неужели ты правда готова порвать с Гейлом… только ради того, чтобы быть со мной? — голос Астариона звучал так удивлённо. Неужели он даже не думал о том, что она захочет по-настоящему встречаться с ним?.. — Опять же, не то, чтобы у меня были сомнения - я, конечно же, очевидный выбор, но… — вампир замялся и отвёл взгляд. — Ладно, возможно, малюсенькое сомнение всё же имеется. Я ведь иду в комплекте с некоторыми… сложностями. — Обожаю сложности! — бодро сообщила чародейка. — С ними и жизнь как-то интереснее становится. — О, сделать жизнь интереснее я определенно могу, — ухмыльнулся Астарион. — Но меня тревожит всё остальное. Я имею ввиду… тебе ведь не обязательно выбирать всё это. С Гейлом тебе было бы… проще. Эльф смотрел на неё с какой-то… тревогой? Тав решительно подошла ближе: — Астарион. Я не встречаюсь с Гейлом. Мы просто друзья. — Что?! Но ты же… Он уже давно за тобой ухлёстывает, и в последнее время ты начала принимать его ухаживания, а сегодня ты провела с ним ночь… — Нет, я не начала принимать его ухаживания, — спокойно перебила Тав. — Я просто переживала за своего друга и пыталась быть рядом в трудный момент. И да, я просидела с ним всю ночь, но у нас ничего не было. Мы просто разговаривали. Я старалась его отвлечь. — И ты хочешь сказать, он тоже относится к тебе как к другу? — насмешливо фыркнул Астарион, всё ещё неверяще глядя на девушку. — Дорогая, я не верю что ты настолько слепа. — Нет, он не относится. Но я с ним поговорила. Объяснила, что вижу в нём только друга, и он это принял. Лицо вампира наконец начало светлеть, в глазах зажёгся игривый огонёк: — Что ж, радость моя! Это меняет дело. В таком случае, с этого момента можешь считать, что ты полностью занята и принадлежишь только мне. Уверен, нам будет очень весело вдвоём, — последние слова он, приблизившись вплотную, выдохнул ей в губы, прежде чем запечатлеть долгий, осторожный поцелуй. Тав прикрыла глаза, наслаждаясь его близостью, его запахом, его руками на своих бёдрах. Через минуту Астарион отступил, отпуская её, в его взгляде снова появилась… тревога? сомнения? просто задумчивость? — Знаешь, я вдруг осознал… что у меня никогда не было… кого-то. По-настоящему, я имею ввиду. Ничего, что могло бы сравниться с тобой. Но… ты ведь сейчас говорила серьёзно обо всём этом? О нас? — О, смертельно серьёзно, — ехидно кивнула Тав. — Пять секунд в этих отношениях, а я уже хочу порвать с тобой, — фыркнул вампир. — Ну что ж… если ты настаиваешь на том, чтобы любить и обожать меня, то кто я, чтобы тебе запрещать? Тав с облегчением наблюдала, как к Астариону на глазах возвращается его обычное шутливое настроение. Неужели он тоже нервничал по поводу их отношений?.. Это так мило! Чародейка кокетливо улыбнулась и снова потянулась за поцелуем, прикоснувшись ладонью к его лицу. Мужчина довольно ухмыльнулся и привлёк её за талию, уводя за тент, где их не было видно из лагеря. На этот раз поцелуй был глубоким, чувственным, Астарион захватывал её губы, изучал рот языком, едва давая вздохнуть. Тав отвечала со всей страстью, вжимаясь в мужчину, нежно очерчивая пальцами его скулу, а другой рукой обхватив за талию. Кожа доспеха не давала ей ощутить его тело, и Тав досадливо вздохнула, сосредоточившись на его губах. Они как будто получили разрешение наконец всерьёз изучить друг друга. Наконец они разорвали поцелуй. Тав тяжело дышала, облизывая припухшие, покрасневшие губы. — Знаешь, а разговор получился неожиданно приятный! — весело сообщил Астарион и поднял руку, по-собственнически проведя пальцами по щеке чародейки. — Посмотрим, чем ещё мы сможем удивить друг друга… Надеюсь, теперь ты перестанешь от меня убегать и наконец проведешь со мной ночь? — Я от тебя не убегала! — возмутилась девушка. — Тогда почему, моя сладкая, мы уже больше двух недель не были вместе?.. — Просто так складывались обстоятельства… — Ну так давай наконец сложим их в нашу пользу? — Астарион соблазнительно улыбнулся. — Я буду ждать этого с нетерпением — ну а пока мой голод по тебе… только усиливается. И они пошли к костру, где Хальсин уже созывал всех на завтрак перед долгой и тяжёлой дорогой. Путешествие по Проклятым землям только начиналось.