Взгляд сквозь призму зла

Декабрь подошел к концу незаметно для всех благодаря множеству событий. Занятые делами, люди не заметили, что Рождество наступит уже через полторы недели. В Хогвартсе уже вовсю готовились к празднику: в Большом зале в полный рост стояли ели, которые наряжали и студенты, и профессора, на стенах были развешены гирлянды, а над дверями — венки из остролиста, плюща и омелы. Профессор Флитвик решил добавить веселья и наколдовал отдельные венки с омелой, которые летали по коридорам и останавливалась над головами влюбленных, причем они не могли двигаться, пока не поцелуют друг друга или не разрушат чары профессора. Директор показательно повозмущалась, скрывая улыбку, а Северус наплевал на собственную репутацию, когда в выходной они с Фрейей, решившей заглянуть в гости, попались под этот венок. В стенах Хогвартса еще долго обсуждали этот знаменательный поцелуй. Лиззи смеялась над очередной шуткой Гарри, когда они двигались в сторону подземелий из Выручай-комнаты, в которой решили вместе разобрать книги. Гермионе пришла отличная идея поискать там старые фолианты, чтобы пополнить их библиотеку. Комментарии на счет того, что их стеллаж с книгами занимает уже полстены, она решила проигнорировать. Параллельно они еще искали информацию о том, где могло бы вырасти дерево, способное убить трибрида, ведь шляпа больше не говорила и не отзывалась на их просьбы. А Зальцман больше не ходила по коридорам одна. После того как ее снова чуть не убили, каждый раз ее сопровождали друзья, но чаще всего это был Гарри, что стало темой для подколок от остальных. — Вы вернетесь домой на праздник? — Нет, — покачала головой Лиззи. — Папа уехал в Африку за каким-то странным артефактом, а мама сказала, что не видит смысла ехать домой, если папы там нет. К тому же, ей явно будет весело с Бонни Беннет. — А тебе? — А я не знаю, — грустно усмехнулась Лиззи. — Джози и Пенелопа точно сбегут куда-то, а я, наверное, почитаю. Гарри остановился, поймав руку девушки своей. Блондинка развернулась к нему полным корпусом и вопросительно посмотрела, но свою руку не вырывала. — Ты можешь приехать к нам в гости, — вырвалось у Гарри. Лиззи удивленно подняла брови и приоткрыла рот, чтобы спросить, с чего он взял, что его родители против не будут, как Гарри продолжил. — У нас все равно гостей всегда много, никто не будет против еще одной. Но это, если ты только хочешь. — Я подумаю, — тихо ответила девушка через какое-то время и улыбнулась. Гарри улыбнулся в ответ, и они уже собирались двинуться дальше, как осознали, что не могут двигаться. Подняв головы вверх, они сразу поняли в чем была проблема — над ними был венок из омелы. — Вот же профессор… — прошептал Гарри, а Лиззи закусила нижнюю губу. Пару минут они молча стояли, смотря на кружащийся над ними венок, а потом Гарри резко притянул к себе девушку и поцеловал. Зальцман же и не думала сопротивляться, обняв его за шею и чувствуя его руки на своей талии. Венок с омелой с чувством выполненного долга улетел дальше искать новых жертв, а студенты Слизерина этого и не заметили. Только у Лиззи мелькнула мысль о том, что Гарри вполне мог разрушить чары, как и декан. Но, как и декан, Гарри просто не захотел. — Ты будешь моей девушкой? — тихо прошептал Гарри после того, как они перестали целоваться и продолжали просто стоять в коридоре, обнимая друг друга. — Да, — прозвучал такой же тихий ответ. Джинни и Драко, которые подглядывали за ними двумя, удовлетворенно переглянулись и тихо сбежали — у них тоже были свои планы на этот вечер. Правда им, в отличие от некоторых, не нужна была омела, чтобы целоваться в коридоре. Магия приближающегося Рождества завладевала миром и людьми с каждой секундой и с каждой снежинкой, опускающейся на землю и голые ветки деревьев. Многие семьи решили отвлечься и просто отпраздновать семьей, собравшись вместе. Поэтому, десяток приглашений от семьи Майклсон было отправлено дружественным семьям. Письма-приглашения в конвертах с написанным каллиграфическим почерком на лицевой стороне письма словом «От Майклсонов» пришли семье Блэк, Малфой, Диггори, Нотт, Принц (точнее одному конкретному члену этого рода, который все еще скрывал свою фамилию), Пруэтт, стае Анселя, ордену Неясытей и даже роду Гринграсс, хотя видеть хотели только Дафну Гринграсс и ее сестру и родителей пригласили только из вежливости. Блэки, Малфои, Пруэтты, Нотты долго не думали, сразу же соглашаясь. Северус лично в камин ответил на приглашение, мистер Диггори некоторое время подумал, но после разговора с сыном, тоже согласился. Стая Анселя и Неясыти ответ не присылали, а просто за завтраком Ансель и Ая заявили, что будут. Единственными, кто долго думал и собирался отказаться, были Гринграссы. Дафна переступила через себя, написав родителям больше пяти писем за неделю, хотя обычно писала раз в месяц. Все девочки в спальне часто выслушивали ее ругательства по поводу родителей, а Астория жаловалась Джинни, с которой жила в одной комнате. Младшая Гринграсс и Пруэтт только недавно нашли общий язык, хотя жили в одной комнате с первого курса, но даже то, что общались они мало, не помешало Астории выплеснуть свои эмоции. Джинни ее послушала, присоединилась к ругательствам, а потом обе перебрались в комнату девушек постарше, и тогда уже Дафна и Астория дуэтом ругались на родителей. Через два дня Хоуп не выдержала, психанула и пообещала, что они просто украдут девушек на свой праздник, если старшие Гринграссы все-таки не согласятся. Но они согласились. После угрозы Дафны, что они с сестрой перейдут в другие рода. А магия Рождества продолжала проникать в сердца людей и связывать некоторых заблудившихся в этом мире и своих чувствах. Наверное, поэтому Антонина в тот день с самого утра тянуло на набережную, на которой тот ни разу не был. Не в силах сопротивляться собственной душе, тянущейся в неизвестность, он вышел из дома и прогулочным шагом дошел до набережной. Странно, но эта зима была холодной для Англии. Темза покрылась льдом, что бывало очень редко. Антонин подошел к самому краю моста, взявшись за перила. Снежинки опускались на его темные волосы, а ветер скользил по лицу, но маг мог только размышлять о том, что же все-таки привело его к реке. Вздохнув, он посмотрел вправо, и тут же замер, как вкопанный. Рядом с ним, в паре метров, стояла девушка в черном пальто и с распущенными каштановыми волосами. На ее волосы также опускались снежинки, превращая ее, на взгляд Антонина, в фею. Она повернула голову в его сторону, после чего широко распахнула глаза — она его узнала. — Надя, — на грани слышимости прошептал Антонин. Через много лет они снова встретились по чистой случайности возле воды. Когда-нибудь Надя подумает, что это их судьба — встречаться возле моря или реки, но Антонин лишь рассмеется, сказав, что они больше никогда не расстанутся. Но сейчас оба только и могли, что сорваться с места и кинуться друг к другу в объятия. Еще потом Надя предположит, что на женской линии Петровых лежит проклятье — находить любимых, их терять, а потом снова находить через сотни лет. Катерина только усмехнется на это заявление и уведет Элайджу в их комнату, выбрасывая из головы воспоминания о тех пятисот лет, в течении которых они не были вместе. В целом, в это время все люди были счастливы. По-своему. Для кого-то это было признание в своих чувствах на весь мир, для кого-то — первый поцелуй или долгожданная встреча. Но для некоторых, в частности одной волшебницы, счастьем было совсем другое. Беллатриса сразу почувствовала, как разорвались ее брачные узы, и громко рассмеялась. Значит, Рудольфус выбрался из Азкабана и все-таки не выдержал — развелся. Долго же он протянул, хмыкнула про себя Белла. Она изначально была против этой свадьбы, но разве пойдешь против ее упрямого отца? И ведь никто так и не понял, что день, когда она вышла замуж за Рудольфуса, был точкой невозврата. Этот день перевернул ее жизнь, ведь на своей свадьбе она встретила того, в кого влюбилась так сильно, что стала одержима. Может быть, если бы свадьбы не было, то она бы и не встретила некоего Тома Реддла, ставшего для нее после идолом? Однако, история не знает сослагательного наклонения, и теперь назад не вернешь. Обрадованная, Белла заявилась к своему милорду, не заметив, что помимо развода, она оказалась отреченной от рода Блэк. Впрочем, теперь ее волновало это в последнюю очередь — в ее жизни было лишь одно, что имело для нее значение, и ничего больше. И, к сожалению маленькой Беллатрисы Блэк, которая мечтала о любви и долгой счастливой жизни, это было благополучие Темного лорда.

***

Дмитрий Долохов вернулся в их дом в Лондоне немного взбалмошный и растрепанный. Зайдя в дом, он молча налил себе воды, выпил стакан, а потом опустошил полностью весь графин с водой. — Брат? — вопросительно поднял брови Антонин. — Ты где все это время был? Неужели реально благословения спрашивать уехал? — Да, — ответил Дмитрий. — Два перемещения из Лондона в Москву и обратно портключом — это пытка. Ты знал, что после такого перемещения пить хочется, словно ты в пустыне полгода прожил? Василиса спустилась в кухню вовремя, чтобы услышать, что Долохов все-таки был в России. Она остановилась возле входа в кухню, слушая разговор братьев о портключах и не веря в реальность. Он действительно был в России и разговаривал с ее отцом?! Тогда, в Блэк-мэноре она сказала это шутя, не ожидая, что он воспримет всерьез. Нет, она действительно хотела, чтобы они были вместе, но не могла поверить, что Дмитрий решится. В конце концов, они нравились друг другу уже более ста лет, и он за все это время не сделал абсолютно ничего, и вдруг решился? С чего бы? Дмитрий вышел из кухни и чуть не врезался в находящуюся в своих мыслей Василису. — Твой отец устроил мне проверочный бой, стоило мне только порог переступить. Вы все Ромодановские такие нервные? Не дожидаясь ответа, он чмокнул ее в губы и пошел наверх, в свою комнату. — Дим? — ошарашенно смотрела ему вслед Василиса. — Ты просил благословения на брак? — Ага. — У моего отца? — Ага. — И что он ответил? — А ты как думаешь? — Дмитрий Долохов! — возмутилась Василиса. — Скажи нормально! — Смирись с тем, что тебе придется менять фамилию, Вась, — он послал ей воздушный поцелуй с лестницы и исчез в своей комнате. Девушка перевела удивленный взгляд на смеющегося Антонина, который сквозь смех поздравил ее с будущей помолвкой.

***

В этот вечер во всех гостиных, без исключения, царила суматоха: девушки, смеясь, бегали из комнаты в комнату, спрашивая совета или разыскивая ту самую заколку, которая сейчас нужна позарез. Парни сбежали от этого подальше — в свои комнаты. С виду они совсем не нервничали, когда как, на самом деле, многие из них были просто в ужасе. Драко тоже был в ужасе. Но не из-за бала, а из-за того, что завалил контрольную и уже чувствовал прожигающий взгляд холодной с виду Нарциссы Малфой, по венам которой текла горячая кровь Блэков. — Да не беспокойся ты так, Драко, — закатил в очередной раз Тео, глядя на то, как блондин нервно полосы расчесывает. — Подумаешь, контрольная. С кем не бывает? — С Гарри! — в тот же миг услышал ответ. — А что сразу я?! — отвлекся от книги Гарри. — Ты ни разу ни одну контрольную не завалил! — Это потому что я готовился, а не сбегал на свидания с Джинни. — Пф, — фыркнул Драко и отвернулся под смех Тео. Гарри наколдовал Темпус, и, увидев, что до балла осталось два часа, закрыл книгу и начал готовиться, первым уйдя в ванную. Тео продолжал успокаивать Драко, одновременно с этим доставая парадные костюм и мантию. Малфой, продолжая огрызаться на всех и вся, делал тоже самое. А в комнате девушек царил смех. Хоуп пыталась заплести Лиззи волосы под комментарии Джози, которая лежала в обнимку с Пенелопой. Обе девушки решили не пойти на бал. Дафна кружилась в вальсе с Гермионой под наколдованную музыку, смеясь, а Джинни с Асторией развалились на кроватях и кидали в друг друга маленький мячик. — Нормально вы готовитесь к баллу, — заглянула к ним Пэнси. — А зачем нервничать? — пожала плечами Гермиона. — Мой партнер на вечер точно не пропустит бал. — Только уж на вечер? — Хоуп, заплетай волосы молча. Паркинсон покачала головой и пошла обратно к себе, по пути встретив Трейси Дэвис. — Если сестра шляпы была Видящей, то кем была сама шляпа? — вдруг спросил Тео, когда до бала оставался всего час. Рассказ брата и сестры вся их компания слушала с удивлением, вообще никогда даже не представляя и не задумываясь, кем была Распределяющая шляпа на самом деле. Лиззи и Джози же, узнав как появилось проклятье, долго отходили от шока, а потом обе, не сговариваясь, решили уничтожить дерево к черту. — Откуда нам знать? — обернулся к другу Драко, уже более-менее успокоившись. — Но ведь это невозможно так что один магический близнец наделен даром, а второй — нет! — продолжал рассуждать Тео и посмотрел испытывающее на Гарри. — Не смотри на меня, я понятия не имею, — покачал головой Гарри. — Она не рассказывала о себе. — А может, у нее дар читать людей? То есть, она же распределяет учеников, так может это часть ее дара — понимать, где ребенку будет лучше? — Тео, ты к балу готовиться будешь или разглагольствовать на счет шляпы? Ты в одной рубашке, надевай уже штаны и мантию, а историю шляпы мы и после каникул сможем обсудить. — Или на каникулах. Вы же не забыли, что вас ждет еще один бал? — усмехнулся Гарри, напоминая парням, что в доме Майклсон будет проводится Рождественский бал. В этом году они впервые открывают двери в свой особняк своим друзьям и союзникам, пригласив на праздник. Насколько знал Гарри в последний раз они устраивали бал более пятнадцати лет назад, когда тетя Кэролайн еще в школе училась. Вроде как именно тогда, по словам Хоуп, Никлаус Майклсон признался в любви своей будущей жене. — Надеюсь по такому случаю меня не убьют… — снова вспомнил про контрольную Малфой. — Драко, заканчивай страдать! Нам уже выходить пора. Время шло быстро, и вскоре студенты без пятнадцати минут двенадцатого ночи уже выходили из своих гостиных парами, подходя к Большому залу, который откроется ровно в двенадцать. Гарри залипнет на пару минут, когда увидит платье Элизабет. В этот вечер, по словам своей сестры, она превзошла саму себя, надев платье небесного цвета в пол и с открытой спиной. Хоуп все-таки смогла заплести ей волосы, и теперь часть волос свободно растекалась по оголенной спине, а другая была заплетена в косу вокруг головы, в которую были вплетены серебряные мерцающие заколки. — Прийди в себя, ты сможешь, — подколол его Тео, но когда из комнаты девушек вышла Гермиона в фиолетовом платье с декольте и вырезом сбоку, уже настала очередь Гарри подкалывать. Драко же просто моргал не в силах отвести взгляд от девушки с рыжими волосами в длинном изумрудном платье. Джинни лишь закрутила волосы на концах, оставив их распущенными, в отличие от Лиззи и Гермионы, которые подошли творчески и заплели волосы наверх. — Мы идем? — смущенно спросила Лиззи, и Гарри только и смог, что кивнуть и подать руку. Хоуп еще долго смеялась потом с брата, но уже после того, как они вернулись домой и она сама отошла от вида Седрика в парадном костюме. Филиус Флитвик удовлетворенно улыбался, заметив Северуса Снейпа, который решил наконец перестать скрываться, и пришел на бал вместе с Фрейей и с сверкающем перстнем на указательном пальце правой руки. В этот вечер он был не просто профессором, но еще и Лордом Принцем. Правда этот факт мало кто заметил, ведь декан факультета Слизерина улыбался весь вечер, и именно это больше всего подвергло всех в шок. И когда Биг Бен пробил ровно двенадцать, двери открылись, полилась музыка, и студенты забыли о заваленных контрольных, шляпах и других проблемах. И никто из них не знал, что с началом Зимнего бала произойдет еще два события, одно из которых затронет лишь пару людей, а второе — всю магическую Великобританию. В Больничном крыле и в особняке Пруэттов одновременно очнутся от магической комы два близких друг другу человека, а в центре Лондоне произойдет то, что после маглы назовут терактом, а большинство обитателей магического мира станут отсчитывать время до начала открытой войны.