Взгляд сквозь призму зла

Утро в Шотландии наступило резко, пробуждая студентов от сна. Три девушки спускались вниз в гостиную Слизерина с хмурыми выражениями лица. Гарри поднял на них взгляд и усмехнулся. Вчера они закатили очень хорошую вечеринку и пусть у всех есть зелья от похмелья, поспать хотелось бы подольше. — Как тебе удается быть таким бодрым? — возмущенно нахмурилась Пенелопа, заметив старосту. — Ты вчера выпил две бутылки огневиски. — Во-первых, не две, а полторы, — заметил Гарри. — А во-вторых, я уже привык вставать в такое время. Пошли, нас директор ждет. — Там же будут остальные из наших? — снова спросила Пенелопа. — Да, как и ваши сопровождающие. Парк вдруг усмехнулась, поворачиваясь назад и шепча «Беннет». Лиззи, которой это адресовалось, закатила глаза и цокнула языком, обходя Пенелопу и двигаясь за Гарри. Джози не удержалась и тихо захихикала. Гидеон Беннет поступил в школу Сальваторе совсем недавно, когда его семья переехала в Мистик-Фоллс. Как оказалось, они далекие родственники Бонни Беннет и их родители стремились подружить своих детей. Только вот не так давно стало ясно, что Гидеона интересует не дружба с одной из близнецов Зальцман. И Лиззи это совсем не нравилось. Пусть она любила внимание и комплименты, но от Гидеона ничего не хотела слышать. Что-то было в нем, что ее постоянно отталкивало. И больше всего бесило девушку то, что ее мать не обращала на это внимание, а, наоборот, поощряла поведение Гидеона. — Это вместо зарядки? — впервые за этот день подала голос Лиззи, когда они подошли к лестнице, ведущей наверх. Гарри скосил на ее недовольное лицо взгляд и снова усмехнулся, покачав головой и начав подниматься по лестнице. — Насколько я знаю, девушки очень бережно относятся к своей фигуре, — наконец тихо ответил Гарри. — Так что, лестница вверх — отличный вариант поддерживать форму. Лиззи удивленно выгнула левую бровь, поворачивая голову к парню. Она оглянулась назад, заметив, что Пенелопа и Джози молча идут чуть поодаль, рассматривая стены вокруг. Лиззи заметила, как ее сестра сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не начинать разговор со своей бывшей. Решив в этот раз не вмешиваться в любовные дела сестры, она снова повернулась к Гарри. — Откуда ты знаешь? — Слушай, я живу с двумя сестрами в одном доме, — рассмеялся Гарри. — Я знаю даже, что такое кутикула. — То есть ты эксперт по женским делам? — Как работает женская логика я все еще не понял. Лиззи не выдержала и громко рассмеялась, а Гарри улыбнулся. Они не заметили, как сзади них Джози удивленно приоткрыла рот, глядя на поведение сестры. Еще вчера Лиззи показывала всем свое недовольство, а сейчас искренне смеялась? — С ней все в порядке? — наклонилась к брюнетке Пенелопа, тоже удивляясь. — С ней никогда ничего не в порядке, — вырвалось у Джози и она резко выдохнула, когда поняла, что сказала это вслух. Пенелопа слегка подняла брови, но Джози покачала головой, начав подниматься быстрее и оставляя Парк позади. Говорить с ней о здоровье своей сестры Джо не собиралась, хотя память предательски предоставила воспоминания о тех разговорах с Пенелопой, когда они еще были вместе. Лиззи и Гарри продолжили тихо переговариваться, иногда смеясь, отчего Джози оставалась удивленной. Может быть, Лиззи просто он понравился внешне? Да даже если он понравился, она что, забыла, что он — Майклсон?! Они вышли в коридор и Джо отвлеклась на разные картины, висящие на стенах. Она любила свою школу, школу Сальваторе, но сейчас не могла не признать, насколько величествен Хогвартс. Волшебники на портретах уже не спали — они тихо разговаривали, переходили друг к другу на картины и обсуждали сплетни из мира живых. Благодаря им возникало ощущение, что стены Хогвартса на самом деле живые. Или… Джози отступила в сторону, прикладывая ладонь к стене, проверяя свою теорию. И правда, почти сразу же она ощутила тихую пульсацию внутри стены. Чем дольше она стояла рядом, держа ладонь на стене, тем сильнее ощущала магию, которая насыщала стены в этом замке. Этот замок был живым. — Ходят слухи, — прервал ее голос Гарри. Джози повернула голову в его сторону, замечая, что все остановились и смотрели на нее. — О том, что строя школу, Основатели не просто построили здание, а сделали весь замок мэнором и что далеко внизу, под фундаментом, есть родовой камень, который подпитывает весь замок энергией на протяжении веков. — Разве родовой камень может действовать, если нет потомков? — нахмурилась Пенелопа и Гарри усмехнулся на ее вопрос. — Подожди, ты хочешь сказать, что есть потомки Основателей, о которых пишут легенды даже в Америке?! — Ага, — кивнул с улыбкой Гарри. — И ты знаешь хотя бы одного? — прищурилась Пенелопа. Гарри в ответ снова усмехнулся, слегка подняв бровь. Пенелопа наклонила голову чуть влево и вдруг ее глаза засияли красным цветом. Заметив это, Гарри подумал о том, насколько схожи оттенки глаз у кровавых ведьм с вампирами. Может быть, это из-за того, что у обоих видов есть связь с кровью? Пенелопа вдруг охнула, моргая и возвращая свой привычный темный оттенок глаз. Она смотрела на Майклсона с таким удивлением, что Гарри догадался, что увидела она не только кровную связь с замком. Пенелопа молчала, а Майклсон взглядом просил ее молчать и через время она согласно кивнула. — Годрик Гриффиндор и Салазар Слизерин были кузенами, — проговорил Гарри. — Как я выяснил, они были младшими сыновьями, поэтому решили создать собственные рода. А их дети — их собственные, например, род Поттер. В настоящее время осталось мало потомков тех родов. Я даже бы сказал, их можно пересчитать по пальцам одной руки. — Я слышала вчера на вечеринке твою вторую фамилию, — улыбнулась Пенелопа. — Поттер. — Я давно ей не пользуюсь, — наклонил голову Гарри. — Но да, по рождению я — Поттер. — И какого это — в год убить темного мага? — Может, мы лучше дальше пойдем на тест? — Конечно, а по дороге ты расскажешь, какого быть великим и могучим Гарри Поттером. — Что?! — Брось, ты убил темного мага своим лбом! Кстати, это правда? — Мерлин, помилуй, — прошептал Гарри, закатывая глаза. Девушки рассмеялись, в один момент став вдруг на одну сторону, и принялись допытывать Гарри, чтобы узнать всю историю. Даже в Америке была известна эта история о мальчике, который победил Темного Лорда из детской кроватки. Мало кто в это верил, но история передавалась в книгах и газетах, держа весь мир в курсе этой истории. Однако, никто из них не знал, что этот мальчик стал одним из Майклсонов, о которых в Америке говорили шепотом. Внезапно на одном из поворотов, Гарри перестал улыбаться и отшучиваться от вопросов девушек, застыв и глядя на парня, который стоял напротив них. Девушки переглянулись, принимаясь сканировать неизвестного мага напротив. — Давай сразу, Уизли, — сказал Гарри и Лиззи вдруг вздрогнула, услышав холодный тон Гарри. В один момент того старосты, который рассказывал им историю и смеялся с ними, не стало. — Что тебе нужно? Маг напротив зло усмехнулся, поднимая палочку вверх, целясь прямо в Гарри, но тот и не двинулся с места, продолжая лишь смотреть. Пенелопа заметила, как правая рука Майклсона напряглась, а пальцы начали шевелиться, и поняла, что тот уже готов обороняться. — Это все из-за тебя, Майклсон, — прорычал Рон Уизли. — Учитывая, что гриффиндорцы обычно спят до самого первого урока, видимо, я явно сделал нечто, что заставило тебя подняться, — усмешка застыла на лице Майклсона. — И в чем, по-твоему, я виноват? — Это из-за тебя мою мать забрали! — Ты совсем идиот, Уизли? — не сдержался Гарри. — Она большую часть жизни жила под проклятьем, которое наложил твой отец! Еще скажи спасибо, что ее настоящий жених и отец не подали на Артура Уизли иск, и тот не в Азкабане. — Это все ложь! Это все ваши темные проделки! Вы, темные маги, только и делаете, что портите хорошим людям жизнь! — в глазах Рона застыла ярость, но Гарри заметил, как в глубине, за яростью, была скрыта боль. Какого это узнать, что почти всю жизнь тебе врали? — Ты сам-то в это веришь? — Да! — Что-то я сомневаюсь. Рон ничего больше не ответил и выкрикнул заклинание, но Гарри ловко поставил щит и бросил в гриффиндорца невербальное заклинание сна. Тот не успел уклониться или защититься и упал на пол, выронив волшебную палочку. — У вас всегда так весело? — протянула Пенелопа, глядя на спящего студента. — Здесь больше пятисот учеников. Как ты думаешь? — ответил ей Гарри. Подняв Уизли в воздух, он направился дальше. — Идемте, нам как раз нужно в кабинет директора. Пусть она с ним разбирается. — Ты же староста вроде, можешь и сам разобраться. — Я не собираюсь решать его внутренние проблемы по принятию того факта, что его отец — полный козел. Гарри двинулся вперед, а спящий Рон Уизли поплыл следом за ним. Сестры Зальцман переглянулись, после чего Лиззи ускорилась и вскоре поравнялась с Гарри, и было слышно, как они принялись что-то тихо обсуждать. — У Лиззи же сейчас никого нет? — медленно протянула Пенелопа, наблюдая за парочкой впереди. — Насколько я знаю, нет, — ответила Джози. — Что ты увидела? Когда посмотрела на Майклсона своим вторым зрением. — Вторым зрением? — усмехнулась Пенелопа. — Так ты это называешь? — Ну хорошо, не вторым зрением, — закатила глаза Джози. — Но что ты увидела? — Что он один из потомков Основателей, — пожала плечами Пенелопа и пошла вперед. Джози прищурила глаза, глядя в спину Пенелопы. Отчего-то Зальцман была уверена, что Пенелопа увидела не только связь Майклсона с замком. Она заметила ее ошарашенное выражение лица, когда та только посмотрела. И дело было явно не в Основателях. Пенелопа же схватилась ладонями за плечи, пытаясь вытащить из памяти то, что увидела. Она часто игралась, рассматривая состав крови у друзей или родственников. Именно поэтому она знала о проклятье над сестрами Зальцман. Но то, что она увидела у Гарри, этого она еще никогда не видела. Однако, одно ей стало точно ясно — он член семьи Майклсон не только по духу, но еще и по крови.

***

Часы бездушно тикали в полной тишине, несмотря на то, что комната была полностью заполнена. Клаус медленно пил виски из стакана, Элайджа стоял возле окна, рассматривая их сад. Катерина и Кэролайн смотрели на стол, где лежали старые бумаги и свитки. Финн ходил по кругу в гостиной, но его шагов не было слышно из-за персидского ковра, растеленного на полу. — Итак, что мы имеем, — нарушил тишину Финн. — Один придурок создал крестражи, благодаря одному из которых вернулся к жизни, и теперь он угрожает безопасности нашим детям. Некоторые крестражи уничтожены, но не все. И пока мы все их не уничтожим, он будет возвращаться к жизни. Я все правильно понял? — Да, — ответил ему Клаус. — Может просто его похитим и будем убивать, пока он не использует все свои крестражи? — Очень интересно, как мы это сделаем, учитывая, что не имеем ни малейшего представления о его местонахождении. — Рина, поменьше паники и побольше оптимизма, — хмыкнул Клаус. — Хотя бы дети в безопасности, — прошептала Кэролайн. — В Хогвартс ему не пройти. — Ну, в школе сейчас маги из Америки, так что я сомневаюсь на счет безопасности, — не согласился Клаус. — Твоя подружка-ведьма, Кэр, весьма вспыльчива. — Бонни не причинит вреда детям, — уверенно заявила Кэролайн. — А если и попытается, то наши дети смогут себя защитить от нее. — Но не от темного мага, который играется с магией смерти, — подал голос Элайджа. — Они еще к этому не готовы. — Я сомневаюсь, что в этом году он покажется на свет, — зашла в гостиную Эстер. — Он вернулся к жизни, но ему нужно набраться сил. Сейчас он скорее всего начнет скрытую войну: будет собирать союзников и информацию. Так что у нас есть время. Вы поняли сколько крестражей осталось? — Дамблдор нам написал, что их всего семь. Один — это Гарри, и он уничтожен. Второй — тетрадка, которую принес нам Люциус. Его уничтожила ты, мам. Третий — кольцо Дамблдора, тоже уничтожен. Четвертый — медальон, его уничтожил Сириус. Остается три, — развел руки в стороны Клаус. — Один из трех он использовал для воскрешения, — покачала головой Эстер. — Значит, осталось два. Есть идеи, что это может быть? — Мы составили предполагаемый список, — подняла в воздух один из листков на столе Катерина. — Есть, с чего начать.