I Тайна могущественных артефактов

В гостиной Когтеврана было не слишком людно. Однако, каждый ученик, находящийся в ней, был занят своим делом. Некоторые, даже не обратили внимание на то, что вместе с Гарри и Гермионой вошли Фред и Джордж. Убранство темно — синих цветов, с какой — то степени, даже успокаивало. Гарри прошёлся глазами поверх интерьера, тяжело выдохнув. Реальность настолько изменилась, что нехватало слов, дабы выразить все впечатления. — Она все-таки мертва… — тихо промолвил Гарри, присаживаясь в одно из удобных, свободных кресел. — Моя мама… — Твой отец жив! Это уже что — то, — сходу заценил Фред. — Да, Гарри, только представь: ты встретишься со своим отцом! — Поддержал друга Джордж. На лице Поттера скользнула едва заметная, грустная улыбка. — Думаю, здесь все намного лучше, чем было раньше, — продолжил говорить Фред, краем глаза встречаясь взглядом с некоторыми учениками Когтеврана. — Идите, идите, по своим делам. — Одновременно, тыльной стороной ладони, спровадил двух третьекурсниц он, проходящих мимо и заинтересовавшихся, на мгновение, новыми лицами в гостинной. Одна из девочек что — то шепнула на ухо другой. Та усмехнулась, утвердительно кивнув головой и обе хихикая, направились в спальни. Фред, немного напрягшись, проследил за третьекурсницами озадаченным взглядом. — Я думал, что нас засыпят вопросами, — ткнул указательным пальцем в учениц Джордж. — Это ведь когтевранцы, — твердо заявила Гермиона, расположившись неподалёку от кресла в котором сидел Гарри. — Они находят ответы быстрее, чем возникает вопрос. — Наверняка решили, что вы доставили в Хогвартс что — то важное, — предположил Гарри, непринуждённо взмахнув ладонью. — А остались потому, что преддверие Рождества. — Да, мы знамениты… — подчеркнул сказанное, не без удовольствия в голосе, Джордж. — А вот у нас задачи посложнее, — заложив руки на груди, иронично выразилась Гермиона, уставившись на Гарри. — Мы хоть и когтевранцы, однако пропустили больше года. Мы неумеем трансгрессировать, нам неподвластно множество заклинаний! Мы… — Не умеете трансгрессировать?! — Голос с ноткой раздражения, заставил четверых немного вздрогнуть. Малфой, встряхнув белокурой чёлкой, напористо взирал в глаза всем поочередно. — Моя вина, Драко. — Послышался не менее противный голос, как считала Грейнджер. Вот только Гермиона не могла определиться, какой из них был более отвратительным. — Сапфир… — От неожиданности, Малфой слегка приоткрыл рот, быстро сумев сгруппировать накатившееся удивление, ведь Элемéнтар, за все годы пребывания в Хогвартсе, никогда не наведывался в чью — либо гостинную. — Эти двое помогали мне вчера с формулой малахита. Сам знаешь, какое влияние может оказать этот камень. Временная, выборочная амнезия, — с серьёзным выражением лица, осведомил Малфоя Элемéнтар. — У них притупился ум. Услышав подобное, Гермиона едва не взорвалась. Кулаки девушки сжались, челюсти больно скрипнули. — Так, если тебе важно, чтобы я взял сверхурочные и чаще пропадал в лаборатории… — немного запнувшись, начал замешкавшийся Драко. — Я готов! Тебе не обязательно набирать ещё ассистентов, Сапфир. — Они мне не ассистенты, — холодно ответил Элемéнтар. — Просто слишком любопытные студенты. — Если хочешь, чтобы я перепроверил запечатавшее заклинание… — Все в порядке, Драко. Благодарю. — В более вежливой манере, кивнул Сапфир. — Тебе не о чем беспокоиться. Никто не проникает в лабораторию без моего ведома. Гермиона Грейнджер задала всего пару вопросов за вчерашним ужином. Я решил показать ей действие некоторых магических артефактов моего измерения. — Так ты все таки… ты передумал? — Осторожно задал вопрос Драко, о содержании которого, Сапфир явно не догадывался. — Ну ты… — Послушай, у многих в Хогвартсе просыпается любопытство. Некоторые, в особенности когтевранцы, хотят кое — какие вещи увидеть собственными глазами, — уверенно ответил Стихийный маг, соприкоснувшись мимолетным взглядом с закипающей Грейнджер. Разумеется, он ни в какой мере не догадывался к чему клонит Малфой. Опираясь на опыт работы во многих реальностях, Сапфиру приходилось лишь импровизировать. — Я предупреждал их о рисках. — Святые небеса, Грейнджер! — Скривился Малфой, но в тоже время, в некотором смысле, заметно расслабился. — Через пол года экзамены. Нашли время, когда чистить мозги. — ... Но у меня состоялся один из важных разговоров с Дамблдором, — осведомил Малфоя маг Воды. — Загляни в лабораторию, будь добр. Проведи ещё раз подсчёт ингредиентов для эликсира. — Да без проблем. — Кратко ответив, Драко тот час же удалился, напоследок бросив на девушку, в некоторой мере, обиженный взгляд. — Притупился ум?! — Уже открыто вскипела Гермиона, разъяренно взирая в глаза Сапфира. — Нет. Нужно было рассказать, что мы прибыли из параллельной реальности, где лучший профессор Хогвартса психопат — убийца, сын которого… — Элемéнтар махнул головой в сторону двенадцатилетнего мальчишки, кропотливо изучающего в дальнем углу Ежедневный Пророк. — Между прочим, делит с вами один факультет. Почему ты вообще не выперлась на квиддичное поле, громкоголося о всех ваших имеющихся здесь недостатках?! — Постой! — Резко прервал, начавшуюся грызню между этими двумя, Джордж. — Тот мальчишка? Он что… сын Волан — де — Морта? — Томаса Мракса. — Холодно возразил Сапфир. — Да. — Какого он да на Когтевране? — Продолжили удивляться близнецы. — Риддл ведь окончил Слизерин. — Его мать была когтевранкой, — перебила, не успевшего ответить Сапфира, Гермиона, едко усмехнувшись Стихийному магу. — Вы ведь не забыли, кого мы спасли, чтобы изменить историю? — Воззрилась она на близнецов. — Нас с Фредом тогда не слишком заботило на каком она факультете, — по — прежнему, с любопытством рассматривая мальчишку, заявил Джордж. — Больше волновало унести ноги от загрыбастов в том болоте. — Ладно уже, — тихо выразился Гарри, с интересом осматривая сына Волан — де — Морта. На вид, вполне прилежного ученика, не слишком примечательного, окромя того же, страстного взгляда к знаниям, что был и у его отца, из рассказов Дамблдора. — Может вариант Сапфира с тем, что нам слегка подпортило память не такой уж и плохой, Гермиона. — Гарри! — Хотела было возразить Грейнджер. — Нам проще будет привыкнуть к этому миру, если мы в действительности будем для остальных… — Пришибленными каким — то элементáрным малахитом? — Рассмеялся Фред. — Эффект типо, временный, — заверил ребят Сапфир. — И это было первым, что пришло мне в голову, — на более доброжелательный ноте, начал Стихийный маг. — Я беседовал так же с Дамблдором, по этому поводу. Малфой усердный студент и прекрасный помощник в моей лаборатории, но он вас достанет. — Пожалуй, я с ним соглашусь. — Натянуто улыбнулся один из близнецов, подмигнув второму. — Сочтём этот вопрос закрытым. — Отрезала Гермиона. — Что с Роном? Где он? — Прибудет на Рождество, — беспристрастно ответил Сапфир. — Процент того, что он будет помнить вашу жизнь из прошлой реальности из — за того, что находился вне замка ничтожно мал. — Ты ведь говорил, что неизвестно сколько пройдёт времени! — Вновь завелась Гермиона, не успев даже и остынуть. — Ещё я говорил, что скорее всего, максимум пройдёт неделя, две, — с тем же отчужденным голосом ответил Элемéнтар. — Не получиться выстроить до идеала всё. — Тебе просто наплевать на Рона. — Уверенно выразилась Гермиона, с отвращением взирая на Элемéнтара. — Какой не сюрприз, — сверкнул своей мрачностью бездонных глаз Сапфир. — Учитывая аспекты магии Фейри, ты права. Мне плевать на вашего Рона. — Я думал, всё же, что у нас будет шанс стать друзьями. — Гарри поднялся с кресла, разочарованным взглядом взирая на Элемéнтара. Из его поведения казалось, что брат Вивьен знает больше, чем говорит. — У меня нет цели оправдывать ваши ожидания, — окинул ребят взглядом маг Воды. — Из — за вашего желания изменить реальность, Элемéнтары по уши в дерьмище вляпались. О каких друзьях ты ведёшь речь, Гарри Поттер? — Покосился на бывшего гриффиндорца Сапфир. — Ты — тер, да. Я — крион. Потенциально мы должны найти хороший общий язык, ведь наши стихии — сочетаемые, но судьба, как всегда, штука злостная, — холодно усмехнулся Элемéнтар. — Возьмёшь свои слова обратно, когда заявится этот ваш Рон. — Ээ... Полегче, как бы, братан, — решился возразить один из близнецов, слегка насупившись. — Этот Рон — наш брат. — Вы видели это?! — Юный Мракс, что совсем недавно располагался в углу гостинной, уже не без энтузиазма топтался перед ребятами, размахивая газетенкой. — Крионис Полярис вновь замечен в норвежских землях. — Здешние сказки любителей горнолыжного курорта, — фыркнул Сапфир. — Да я десять галеонов поставил на то, что это существо — Элемéнтар. — Не мели ерунды, Цезарь! — Вновь возразил Стихийный маг, выхватив у сына Мракса газету. — Скажи ему, Гермиона! — Вымаливающим взглядом взирал на неё двенадцатилетний мальчишка, полностью обескуражив. — Ты единственная, кто никогда не боялся возражать ему. Да тут же все очевидно. Это один из крионов! Он один из твоих родственников? — Продолжал стоять на своем мальчик, взирая на Сапфира. — Его называют Крионис ведь потому, что он крион, а так как замечается только в полярных широтах ещё и Полярис! — А почему бы и нет. — Нагло смотря в глаза Сапфира, Гермиона выступила немного вперёд, поравнявшись с юным когтевранцем, который тут же привлек её внимание. Похоже, этому второкурснику, сыну Того Кого Нельзя Было Называть, в их когда — то существующем мире, Грейнджер весьма симпатизировала. Впрочем, когтевранец так же оказался ей весьма симпатичным, ведь он так рьяно приперался с Элемéнтаром. — В словах Цезаря есть истина, — сказала Гермиона, попутно вспомнив имя сына Риддла. — Врят ли кто другой без экипировки в северных или же южных широтах, выдержал бы такие температуры, — подтвердила она, мельком пробежав глазами по статье, удосужившись выхватить ту у Сапфира. — Что именно тебе отец рассказывал о Крионисе? — Строго прозвучал вопрос к Цезарю от мага Воды. — О Крионисе Полярисе? Ничего, — пожал плечами когтевранец. — Сказал, что я должен подрасти для таких кровавых подробностей. Шумно выдохнув, Сапфир развернулся к ребятам спиной, раздражённо закрыв глаза. — «Крионис?» — Воззвал давно знакомый голос. Шум вокруг, казалось, становился все громче и громче, вновь начал разрывать сознание, давить каждую клетку мозга. — «Крионис?»… Он вдохнул глубоко, стараясь не терять самообладание под некие ликующие, колкие фразочки Гермионы, чувствуя, как боль пульсирует где — то в висках, погружая в далёкие воспоминания, нахлынывающими голосами. — Я не этого Криониса имел в виду. — Спокойно произнес Элемéнтар, все ещё стоя к ребятам спиной, таинственно повернув по направлению к ним голову. *** — Крионис! — Громко звучащий, прогремевший голос, словно вытащил парня из омута грез. Измерение Элемéнтаров. 1460 год — Какого ты так орёшь, Фламмель? — Вздрогнув немного, парень с темно — синими глазами резко моргнул, пытаясь сосредоточиться. — Да как бы, твой ход. — Махнул ладонью в сторону шахматной доски тот самый парень, которого назвали Фламмелем. На вид лет семнадцать, не более. — Я задумался всего лишь на мгновение, Никлас. — Брось, Сапфир! Уже минут пятнадцать прошло, — возмутился Никлас, откинувшись на спинку кресла. — Могу поспорить, что сейчас ты думал о моих словах про «аватара - Элемéнтара». — Выбрось это из головы, — огрев холодным взглядом лучшего друга, Сапфир немного усмехнулся. — Никто не имеет права владеть более чем одной стихией. Ты раскатал губу. — Напомни, почему твой отец, из двадцати четырёх сыновей, выбрал в наследники именно тебя? — Стукнув одной из фигур по шахматной доске, Фламмель распылся в предвкушающей улыбке. — А тебя почему из всех своих тринадцати огненых Стихийников выбрал твой? — Поступил от Элемéнтара Воды тот же, встречный вопрос. — Согласен, — с легкой ленцой отмахнулся Никлас. — Со мной все проще. Отец выбрал меня в наследники Фламмелей за заслуги. Забыл мою уникальную формулу? Когда — нибудь, я воссоздам и более простую именно для философского каменя и обычным Элемéнтарам не придётся жертвовать своей молодостью, чтобы успевать закончить работу в бесчисленном колличестве паралельных миров и редких измерений. — По твоему четыре сотни лет это малый срок? — Подозрительно прищурился Сапфир, покручивая меж пальцев ладью. — Некоторых научили тому, что можем мы: управлять одной из стихий. Более того, из их числа есть те, кому приложились философские камни. Как ты уже успел упомнить это слово: за особые заслуги. — Если ты имеешь в виду мою девушку… — немного напрягся Никлас. — Расслабься, Фламмель. — Все так же холодно произнес Сапфир, будучи сосредоточенным на игре. — Мне давно известно, что Бенигна — маг Воды. Правильнее сказать: она áквар. Один из тех жителей нашего измерения, кто смог овладеть стихией Воды. — Кого — нибудь ещё кроме меня подбешивает это неравноправие? — Слегка подгулявший голос, прозвучал у входа в уютную гостиную Дворца великого Криониса. Вяло зевнув, заметно качнувшись, к столу с массивной, шахматной доской, подошёл златовласый юноша, плюхнувшись на один из свободных стульев и тут же вырубившись. — Чёрт, Аурум, — скрипнул зубами Сапфир, осуждающе покачав головой. — Ты снова набрался. — Твоя очередь тащить его во Дворец Теров, — ткнул пальцем в мага Воды маг Огня, весело усмехнувшись. — Не смешно, Никлас! — фыркнул Сапфир, щёлкнув пальцами перед закрытыми глазами своего второго, лучшего друга. — Если Аурум не прекратит превращать пятницу в питницу наследия Теров ему не видать. — Он все равно спит, — Кивнул головой Никлас в сторону златоволосого парня, кудрявая чёлка которого спадала на лоб. — Вернёмся к нашему разговору об «уникальном Элемéнтаре». — Ты это несерьёзно. — Тихо прошептал Сапфир, выдыхая через раздувшиеся от негодования ноздри. — Подумай сам! Тебе легко можно было б управлять всеми четырьмя стихиями, — склонясь над столом с шахматной доской, Никлас так же понизил тон голоса. — Из нас четырёх ты единственный Элемéнтар полукровного происхождения. Твоя мать — порождение реальности, где ведьмы черпают силу из природы и астрономических явлений. Природы, Крионис! — Сделал на последнем предложении акцент Фламмель. — А это и Вода, и Огонь, и Земля и… — Вы когда — нибудь заткнётесь? — Вяло прозвучавший голос, заставил Никласа осечься. Кулак златовласого юноши стукнул по столу на котором, тот час же, прошлась огромная трещина, едва не расколов того надвое, заставив шахматные фигуры рассыпаться. — Вы слишком шумные. — Потрясающе, Аурум! — Всплеснул от негодования ладонями Никлас. — Мы больше двадцати часов эту партию играли. Спасибо. Стихийный маг Земли, зовущийся Аурумом, откинул голову на спинку стула, шумно засопев далее. — Снова эти грязные разговоры... От вас троих аж тошно. — Словно из неоткуда, прозвучавший голос, повеял лёгким, едва касающимся ветром. В вихре пространства матереализовалась невысокого роста девушка. — Прямо горите желанием нарушать законы. — Джейн Эйр... — безвкусно сорвалось из уст двух противоположных друг другу Элемéнтаров. — Никлас Фламмель и Сапфир Крионис. — С наигранной жалостью, покачав головой, она расплылась в издевской улыбке. — Давай ты перестанешь пробиваться во все щели и совать свой нос в наши разговоры. — Холодно произнес Сапфир, безэмоционально сгребая раскатившиеся шахматы по треснувшему столу, одна из которых, была выбита ее стихийной магией Воздуха. — А как же пожелания дальнейшего написания любовных романов, Крионис? В одном из измерений я их опубликую. ‐ Съязвила Эйр, вновь применяя свою силу по отношению к магу Воды, в этот раз, пригвоздив того к креслу. — Брось, Джейн, перестань… — мягко вознамерился вмешаться Никлас Фламмель, который тут же ощутил нехватку воздуха, схватившись за горло и рухнув на одно колено. — Оставь его! — Сквозь сильную хватку мага Воздуха, прозвучал ледяной голос Сапфира. — Да неужели?! — Расхохоталась Джейн, жёстче сжимая обоих. От недостатка кислорода парни начали задыхаться. Кожа мгновенно посинела, вены начали скручиваться, заставляя глаза наливаться кровью. — Ты… что — то сказал, Крионис? Я просто не расслышала. — Я же просил быть тише… — сонно простонал подгулявший голос Тера. Резкий стук по полу от негодования, заставил выбить из-под ног Джейн Эйр всю почву, отшвырнув некогда ловкую девушку к одной из стен. Парень медленно поднялся, сонно потянулся, хрустнув шеей, после чего мгновенно распахнул глаза. Маги Огня и Воды вновь смогли вдохнуть полной грудью, заметно расслабившись. — Выметайся отсюда! — Твердо произнес Аурум, сжимая ладонь в кулак. Темно — зелёного цвета камень, гранат на груди, стал ярче. Огрев Тера ненавистным взглядом в лежачем положении, Джейн исчезла в вихре лёгкого воздуха, как и появилась. — Ну вот. Все прошло здорово. — Откашлялся Фламмель, подавая руку Крионису. — Ты когда — нибудь уже ответишь этой безумной взаимностью, Сапфир? — Вытаращился на друга Аурум. — Джейн Эйр — психопатка. — С тем же безэмоциональным голосом ответил Теру Крионис, подойдя к одной из стен и поднимая одну из рухнувших картин. — Мне все равно, что она единственная кандидатка в наследники магов Воздуха. — Наплевать. — Махнул рукой Фламмель. — Нас трое, а она одна. Мы все равно сильнее. К тому же, тебе когда — нибудь придётся очнуться Сапфир. Твоя мать… — Прекрати эти разговоры, Фламмель! — Скрипнул зубами Сапфир, резко развернувшись к друзьям. — Мне было всего лишь двенадцать, когда отец едва живого забрал из той реальности. Я плохо помню произношения каких — либо заклинаний, не говоря уже о том, что я дал отцу слово, — строгий взгляд синих глаз буравил ярко - карие, авантюрные глаза мага Огня, взирающего на мага Воды со всем имеющимся любопытством. — Забудь об этом и… не вздумай что — либо вообще выяснять. *** — «Сапфир?»… — мальчишеский голос, откуда — то издалека, заставил юношу вздрогнуть. — Он так и будет игнорировать, Цезарь. Ему на нас плевать. — Едко произнесла Гермиона, все ещё, как и остальные ребята, стоя у криона за спиной. — Холодный, безразличный и жёсткий. По всей видимости, в его Воде слишком много тяжёлых металлов. — Свинец оказывается при возникновении коррозийных процессов, а содержание железа значительно ухудшает органолептические свойства… — не громко, на выдохе, произнес Сапфир, так же безэмоционально отворачивая от ребят голову и тут же шагая прочь по направлению из гостинной. — Что это было умник? — Склонился к сыну Мракса Фред. — Эм… Гермиона только что оскорбила сына Правителя Великого Криониса, назвав его грязным, — с некоторой опаской ответил мальчишка. — Одного из четырёх наследников Стихийных магов. Принца дома крионов и Принца Элемéнтаров, учитывая, что именно Инверно Крионис, уже на протяжении шестиста лет, является Королём их измерения. — Я что… он кто?! — Впадая в лёгкий ступор, Грейнджер немного шатнулась. — Фредди, тебе тоже показалось, что Элемéнтарный паренёк из сливок? — Усмехнувшись, подмигнул брату Джордж. — Он может вообще управлять Водой? Все время же задаёт «мороженко». — Качнул головой Фред, похлопав по плечу все ещё растерянную Гермиону. — Конечно может! — Вновь перебил, безмолвно шевелящую губами Грейнджер, Цезарь. — Обычно магов, управляющих только Водой, называют áкварами и лишь детей Великого Инверно Криониса зовут крионами, ведь только им подвластно управление столь низкими температурами. Конечно, при желании, он может подчинять себе Воду, но… думаю Сапфиру просто нравится… быть таким холодным. — Грустно пожал плечами Цезарь, окинув взглядом ребят. Немного растерявшись, Гарри кивнул головой, слабо улыбнувшись. — У Элемéнтаров довольно немалое общество, но тех, кому подвластна Стихийная магия единицы, в особенности крионов. К тому же, не всем Повелителям Стихий полагаются философские камни. — Продолжил изливать Цезарь. — Даже семьям знати? — Осторожно предположила, вышедшая из ступора, Гермиона. — Конечно. У Сапфира больше тридцати братьев и сестёр. И только ему, и его старшей сестре, полагаются философские камни. Великий Крионис решает награждать ими за заслуги. — Это… справедливо, — заметила Гермиона, выдавив неохотную улыбку. — Однако, без камней они не живут долго. — Стареют и умирают спустя четыреста лет, — поставил в известность ребят Цезарь. — Но те, кто обладают камнем, живут вечно. У Короля Элемéнтаров каждый век по десять, двадцать детей. Так что у Сапфира всегда есть братья и сестры. — А Вивьен? Она младше его… — заинтересованно начал поддерживать разговор и Гарри. — У неё есть камень и она маг Огня, не Воды. — Вивьен? Нет, я говорил о другой сестре. Цитрин. Вивьен один из детей от второй жены Великого Криониса. Да, она тоже сестра Сапфира и как её мать обладатель магии Огня. Вот только… камень, что отдали ей, принадлежал когда — то Никласу Фламмелю. Она носит его философский янтарь. — Что? — Заметно ошарашенный Гарри, тут же перевёл взгляд на Гермиону. — Никлас Фламмель был наследником трона Фламмелей, выбранный своим отцом из тринадцати сыновей, но он нарушил пол сотни правил Элемéнтаров и был изгнан в наш мир, — во весь дух произнес Цезарь. — Его лишили его философского камня. — И отдали Вивьен, потому что она дочь Короля Криониса? — Задала вопрос Гермиона. — Не знаю, — тихо произнес сын Мракса. — Здесь, вообще, немногие обладают подобной информацией. Я осведомлён кое о чем, как и о дружбе бывшего наследника Огня и Принца Криониса, немного, потому что мне рассказал отец. Молчите и… не задавайте никаких вопросов Сапфиру о Никласе Фламмеле. Для него это больная тема, — понуро опустил взгляд в пол Цезарь. — Они были лучшими друзьями. — Что? — Гарри с Гермионой переглянулись. — Два наследника Стихийной магии, два Принца... Правда Крионис ещё и Верховный… — присвистнул Фред, сложив все пазлы из рассказа Цезаря. — Ну и все в этом духе. — Сапфир вообще давно не встречался с ними. С другими наследниками, а сейчас вместо Никласа, король магов Огня выбрал в наследники другого сына, — поведал Цезарь. — Думаю Сапфира это хорошенько подбешивает, но я вам ничего не говорил. — Ты ведь слышал? — Склонившись к Гарри, шепнула на ухо Гермиона. — Именно поэтому ты такой ценный экземпляр для Элемéнтаров. Не каждому из них подвластна Стихийная магия. — Чувствую Рождество выдастся по - королевски морозненьким. — Едва сдерживал улыбку Джордж. — Сапфир ведь не будет сидеть в туалете, как Грейнджер тогда? Ожидая горного тролля? — Поддергнул Фред. — О чем это вы? — Скривился Мракс младший. — Ни о чём, Цезарь, — поспешил ответить Гарри, тихо шикнув на близнецов. — Слушай, нас с Гермионой в лаборатории Сапфира малахитовым составом ударило. Память ещё восстанавливается. Покажешь тут все? Довольно удивлённый мальчишка, казалось, даже заметно обрадовался, тепло улыбнувшись, ведь подобное обстоятельство сулило блеснуть умом перед старшеклассниками. — Конечно!