Дорога в жизнь

      Ночь никогда не пугала Иви.       Наоборот — она была для неё спасением, ведь в подобные моменты сквозь маску пробивалось нечто живое. Но вместе с облегчением появлялись абсурдные мысли, а притаившиеся тени покидали укрытия и подбирались к ней всё ближе и ближе, словно крупные мохнатые пауки.       «Где мои настоящие родители?»       Глупо. Иви сама знала об этом, ведь Реджина — её родная мама. Так было всегда. Почему ситуация должна измениться, верно?       Иви совершила глубокий вдох и неторопливо подняла голову, рассматривая светящиеся точки со столь открытым благоволением, будто в небо запустили тысячи фонариков и сейчас они указывали путь заблудившимся путникам.       Иви кротко хмыкнула от появившегося сравнения. Положила руки в карманы настолько глубоко, насколько могла, поскольку хорошим кровообращением не отличалась. Мама иногда жаловалась, что её руки слишком уж холодные, словно она держала их в ледяной воде несколько часов.       Обычно, отогреться помогали — кружка горячительного напитка и тёплый плед. А книжка, лежащая на прикроватной тумбочке, являлась чудесным дополнением, без которого она никогда не могла обойтись. Или же — музыки, так как помимо чтения Миллс обожала музыку и всегда таскала с собой наушники.       Постепенно шаги Иви замедлились, будто кто-то её окликнул. Спустя пару минут она остановилась и нахмурилась. Странная паника объяла сердце Миллс, вынуждая стучать его чаще, пока капли пота стекали со лба и мурашки покрывали тело. Пришлось замереть на месте и не двигаться, наподобие статуи.       Иви постепенно прикрыла веки и прошептала одними губами, точно читала заклинание.       — Я слишком долго не спала и не отдыхала. Мне кажется… — Иви замолчала, однако паника не прошла. Тогда, она раздражённо выдохнула, и произнесла уже более громко, словно от подобного действия все страхи мгновенно бы растаяли. — Мне всего лишь кажется!.. — закончила Миллс злее, чем предполагала с самого начала и резко вынула холодные руки из карманов. Подула на них и повернулась на месте, ища глазами причину возникшего беспокойства. Но, как и ожидалось — никто не ходил по улицам в такое позднее время, из-за чего она обречённо выдохнула, и вяло провела рукой по лицу. — Проклятие!..       «Может быть, я схожу с ума?» — подумала Иви и тут же невесело усмехнулась, в то время как истеричный смешок раздирал глотку в попытке вырваться на волю и потревожить покой остальных. Это объяснение стало бы прекрасным оправданием для многих вещей. В том числе — для идиотских мыслей, лезущих ей в голову.       Иви вздрогнула, когда холодный ветер бросил ей в лицо пожухлые листья, вынуждая отплёвываться и убирать мусор из волос. Она упорно игнорировала болевые ощущения, хоть в какой-то момент огонь обжёг глаза. Миллс не позволила слезам вырваться — ничего страшного или плохого не случилось, так зачем понапрасну грустить?       — Наконец-то! — Справившись с последним листком, Иви прижала его к дороге сапогом и наскоро провела ладонью по волосам, силясь привести их в порядок. Или — его жалкое подобие, так как ветер не переставал играться с ними, подобно котёнку с любимой игрушкой. — Черт… — сердито проворчала Миллс и отвела взгляд в сторону, едва не вздрогнув при появлении витрины.       Иви хорошо знала Сторибрук, пусть не любила тратить драгоценное время на прогулки. Единственное место, где её можно было встретить практически всегда — местная библиотека. Мама разрешала пользоваться ей, из-за чего в свободное от учебы время Миллс набирала много художественных книг и просиживала за ними практически до самого вечера. Вся забава заключалась в том, что она часто брала сказки. Казалось — сплошная приторность, отдающая излишней сладостью на кончике языка, однако что-то тянуло её к ним. И привести разумный довод никак не получалось, словно у неё мозг отключался.       Иви прищурилась, пытаясь разглядеть хотя бы что-то за стеклом. Она надавила на глаза, а после подняла их и сощурила, рассматривая знакомую вывеску.       «Чья это лавка?.. — Иви потёрла глаза, точно в них пылинка попала, и подошла поближе. — Мистер… — Она приподняла подбородок и встала на носочки, пусть это не принесло существенной пользы. — Голд? — Она обратила восторженный взор на стекло и соединила губы в тонкую полоску. Наклонилась вперёд и постучала пальцем по витрине, после чего огорчённо выдохнула. — Вот бы как-нибудь побывать в его лавке».       Иви привлекали те товары, которые находились на полках у мистера Голда. Да, некоторые выглядели пугающе, однако в большинстве вещей ощущалась атмосфера старины. Чувствовался раритет, точно хозяин лавки получил их не в Сторибруке, а в других местах. Настолько отдалённых, что Миллс и вообразить себе не могла. Жалко, мама даже говорить по поводу мистера Голда не хотела, поставив дочери строжайший запрет никогда не переступать порог этой лавки.       Иви меланхолично провела пальцем по стеклу и постепенно выпрямилась. Закуталась в пальто сильнее, словно оно могло защитить от всех бед, и кинула тоскливый взгляд на лавку мистера Голда. Погода — под стать её настроению, отчего Миллс приходила в ещё большую ярость.       «Нужно продолжать искать Генри». — Стоило вспомнить о брате, как спина Иви выпрямилась, и взгляд обрёл привычную серьёзность. Она отвернулась от витрины и зашагала вперёд, ощущая небывалую до этого момента решимость. Сердце учащённо билось, и грудь поднималась чаще от неравномерных вдохов с выдохами, в то время как кулаки сжимались, и поступь обретала твёрдость.       Иви не успокоится, пока не найдёт брата целым и невредимым. О другом варианте и думать не хотела.       — Я не брошу тебя, Генри, — исступлённо прошептала Иви, не заметив образовавшегося пара. Ничего удивительного — ночью в Сторибруке всегда холодно.       

***

      Сколько времени прошло — Иви не знала. Время то ускорялось, то замедлялось, будто кто-то нажимал на специальный пульт, чтобы понаблюдать за раскрасневшейся Миллс и вдоволь посмеяться над её тщетными потугами в поисках любимого брата.              Иви надеялась, что слабость в ногах пройдёт сама по себе, однако с каждым шагом она усиливалась, вынуждая перейти на скоростную ходьбу, а после вовсе замедлиться и остановиться. Дыхание Миллс совсем сбилось, отчего любой вдох причинял сильную боль, отдающей в глотке острым дискомфортом, будто она находилась под водой долгое время и не дышала.              Не осталось иного выбора, кроме как протянуть руку и вжать ладонь в фонарный столб. Правда вот, когда Иви подняла голову, свет резанул по глазам, отчего Миллс злобно зашипела и поспешно прикрыла лицо ладонью. Именно поэтому она включала ночник у себя в комнате на минимальную силу. Излишне яркий свет только бы навредил.       Не изменяя положение рук, Иви пошатнулась и ступила назад, как пьяная.       Иви растерянно повертела головой. Не найдя хотя бы намёка на местонахождение младшего брата, она вымученно застонала и прижалась горячим лбом к холодному столбу. Миллс поморщилась от столь «яркого» контраста. В подобных делах самое важное — сохранить рассудок и способность анализировать, что она и собиралась сделать, невзирая на тряску в руках и зудящий гнев в грудной клетке.       «Куда бы ты пошёл, Генри?.. — Иви крепко зажмурилась и выдохнула сквозь плотно стиснутые зубы. Дыхание превратилось в долгий свист. Усталость и стресс достигли пика. Перед её глазами всё поплыло и ноги едва не подогнулись, однако она удержалась на них. — Хватит раскисать! Продолжай поиски, тряпка!» — Миллс ударила себя по щекам и ойкнула от кратковременной боли. Потихоньку провела пальцами по краснеющей коже. Не рассчитала силу.       Иви поправила воротник пальто и обеспокоенно прикусила нижнюю губу, в то время как помутившийся взгляд лихорадочно осматривал пустые и тихие улицы.       — Где ты, Генри? — прошептала Иви в пустоту и сглотнула. Слабый огонёк надежды потухал, словно на него вылили ведро с водой, однако стоило последней искорке потерять былой блеск, Миллс услышала знакомые недовольные нотки в чьём-то голосе. И, кажется, он принадлежал мальчику. — Генри? — Глаза её округлились и зрачки дрогнули. Улыбка тронула губы. В горле застрял то ли истеричный смешок облегчения, то ли безумный смех. — Генри! — крикнула она громче положенного и направилась к брату, проигнорировав неизвестную женщину рядом с ним.       Мама всегда учила, что нужно сохранять сдержанность в любых ситуациях, но сейчас Иви стало плевать на правила. Эмоции не могли больше вмещаться в её теле, став слишком мощными и ощутимыми, из-за чего у неё голова закружилась.       

***

      — Ты должна поверить мне, Эмма! — канючил Генри, будто от подобного мысли Эммы могли измениться. — Я говорю правду! — Мальчик понимал — ей нужно время для того, чтобы обрести веру в сердце, однако какая-то другая его часть желала доказать правдивость как можно быстрее.       Эмма облокотилась о капот машины и скрестила руки под грудью, точно ставила преграду между собой и биологическим сыном, которого не видела десять лет, а то и больше. Всё ещё было трудно поверить, что малец смог добраться до Бостона и найти дорогу к ней.       — Послушай, малец… — Эмма растрепала светлые волосы. Сохранять терпение становилось сложнее и сложнее, однако она прикладывала все усилия. Нервы итак расшатаны, пусть всему виной — работа. — А кто это? — Заметив стремительно приближающуюся к ним фигуру, Свон оттолкнулась от капота и прищурилась. По очертаниям незнакомый силуэт похож на женский. Только вот, ей не особо верилось, что кто-то мог гулять в столь позднее время. За исключением повстречавшегося им по пути психолога Генри с его далматинцем.       Уловив напряжённость в голосе Эммы, Генри развернулся и встал на носочки, придерживая лямки рюкзака. Ему хватило пары минут, чтобы узнать, кому именно принадлежал силуэт. Неприятный холодок пробежал по телу мальчика и ладони вспотели. Сестра практически никогда не проявляла агрессию, но в такие моменты он боялся её и пытался не попадаться на глаза.       Генри подцепил полосатый шарф двумя пальцами и начал нервно комкать его, в то время как страх обретал большую силу, заставив речь ненадолго прерваться.       — Моя сестра, — произнёс Генри, как нечто постыдное. На самом деле он любил сестру, ведь та всегда поддерживала и помогала, но сейчас он страшился её гнева и реакции.       Эмма удивлённо вскинула брови и воззрилась на оторопевшего мальчика со столь откровенным недоумением, словно у него появилась лишняя конечность.       — Твоя сестра? — переспросила Эмма, не скрывая настоящих эмоций.       Генри кивнул и пробормотал себе под нос, точно вовсе не к Эмме обращался:       — Ага…       

***

      Конечно, Иви злилась на младшего брата. Глупо было бы отрицать обратное, ведь он пропал и забрал кредитку матери, но радость оказалась сильнее. Главное — Генри вернулся целым и невредимым.       — Генри! — воскликнула Иви и мгновенно заключила младшего брата в крепкие объятия, словно собиралась сломать ему все кости в теле. Крепко прижала к себе и прошипела ему в ухо, подобно нагретому чайнику. — Ты вообще думал, что творишь?! — Миллс также резко оторвала его от себя, заставив Генри вжать голову в плечи и побледнеть. Этого хватило, чтобы сестра смягчилась и перестала глядеть на него с такой злобой, будто вот-вот собиралась свернуть ему шею. — Куда ты уезжал, Генри? — Она тяжело вздохнула и спросила более нежно, не желая испугать ребёнка. — Наша мама… — закончить не успела, поскольку мальчик шумно фыркнул и передёрнул плечами, вынудив её разжать пальцы.       Генри отступил на шаг и грубо бросил, как ощетинившийся детёныш.       — Я нашёл свою настоящую маму! — Генри не хотел кричать на сестру и причинять ей боль, но и сдержаться, тоже не вышло.       Иви не сразу осознала смысл тех слов, которые Генри выкрикнул. Несколько минут Миллс потерянно моргала и рассматривала Генри со смесью недопонимания и шока, после чего прозвучал деликатный кашель, заставивший её встрепенуться и пересечься взглядом со светло-зелёными глазами биологической матери Генри.       — Вы?.. — Опомнившись, Иви медленно поднялась с колен. Посмотрела сначала на напряжённого Генри, а после на смущённую женщину и сдавленно просипела, как от острой нехватки кислорода: — Биологическая мать Генри? — Подобное попросту не укладывалось в голове Миллс. Их мама — Реджина. Никто не способен заменить её.       Женщина неловко почесала затылок и кивнула, будто они вели беседу о чём-то запретном.       — Эмма Свон. — Эмма протянула руку и попыталась улыбнуться максимально доброжелательно, чувствуя то, как напряжение впитывалось в воздух и делало его тяжелее. — А вы — сестра Генри? — Вежливым тоном спросила Свон, терпеливо дожидаясь её ответа.       В ушах у Иви нестерпимо зазвенело, словно ударили по гонгу и разорвали барабанные перепонки. Глаза изучали протянутую ладонь Эммы, и уголок губ то и дело дёргался. Брови сошлись к переносице.       Стремясь избавиться от возникшего напряжения, Генри подошёл к Иви и потянул её за рукав, подобно брошенному и никому ненужному щенку. На крохотный миг показалось, что план не сработает, но вскоре взгляд сестры стал осознаннее, и черты перестали быть жёсткими, будто она всё это время грызла твёрдую еду.       — Иви, — на автомате ответила Иви и скованно пожала ладонь Эммы, выдавив из себя что-то, похожее на улыбку. — Иви Миллс, — добавила она и осторожно освободила ладонь Свон, не желая показаться чрезмерно грубой. — Хотите, я покажу вам дорогу к нашему дому, мисс Свон? — Непроизвольно добавила Миллс в фамилию Эммы ледяные нотки, словно рядом стояла Реджина и шептала на ухо дочери.       Не зря считали — воспитание играло огромную роль в создании человека. А родительское влияние вовсе способно как возродить, так и погубить жизнь ребёнка.