Lurgee

Призма мчалась по окружной дороге, теряясь в темноте засыпающего города. Вернее он должен был спать, только болезнь, которая проникла в него так сильно, не давала ему сделать это по-настоящему. Наверное, он еще нескоро придет в норму и воспрянет от этого ужаса, который разрастался, как смертельная болезнь. Я сидел на пассажирском сидении, так как не смог договориться с собой и сесть наперед. Грин был внимателен на дороге, по первой даже не включив свою любимую радиостанцию. Моя внимательность была усилена вдвойне: я следил за телефоном, за тем, что происходит впереди и за улицами, которые мы так быстро пролетали. Меня не было на улицах всего пару дней, однако даже за такой короткий промежуток времени они изменились до неузнаваемости. Я не успел привыкнуть к ним в том обличии, в котором они предстали передо мной недавно, как уже приходилось скрывать удивление от огромного количества заброшенных домов. И это было не самым страшным, что тогда бросилось мне в глаза. Грин наконец прервал мои мысли звуком включившегося радио. Пока связь не была налажена, радиостанции заменили людям телевидение, держа хоть какую-то связь с происходящим. Пальцы Грина быстро переключали частоты, пока Призма не заполнилась звуками, откинувшими меня в далекое прошлое. And it was A leap of faith I could not take A promise that I could not make A leap of faith I could not take A promise that I could not make По телу по непонятной мне причине пробежали мурашки и я спустя пару строк тихо-тихо протянул: My ashtray heart Грусть вперемешку с чем-то теплым и давно забытым прильнула к груди. Я украдкой посмотрел на Грина, который только занес руку, чтобы переключить радиостанцию, но бросив на меня взгляд через зеркало заднего вида, вернул руку на руль и продолжил внимательно вглядываться в дорогу. Мы ехали молча, думая каждый о своем. Мысли о том почему он это делает быстро покинули меня, если вообще успели посетить мою беспокойную голову. Я только лишь раз позволил себе подумать зачем он это делает. Грин не из тех людей, кто делает что-то из лучших побуждений, не преследуя никакой выгоды. Я смотрел на его затылок и думал о том как залезу туда и покопаюсь, чтобы наконец понять этот хаос, частью которого был Грин. Чем ближе мы были к родительскому дому, тем хуже мне становилось. Я не слышал ничего вокруг, но радио никто не выключал, я не видел ничего, проезжая мимо центральных улиц. Это было похоже на гул, переходящий в белый шум, противно шипящий у самого уха. Все тело чесалось так сильно, что мне хотелось разодрать себе горло, так хотя бы беспокойные руки нашли бы себе место. Я бы предпочел, чтобы Грин болтал без умолку, неся любую чушь, на которую он только был способен. Сиденье подо мной казалось жутко неудобным, но я не пытался менять положение, так как физические аспекты волновали меня сейчас меньше всего. Я бы предпочел не оставаться один наедине со своими мыслями, от чего только сильнее ухудшая свое эмоциональное состояние. Почувствовав необходимость сказать хоть что-то, я открывал рот и с противным чавканьем закрывал его, прожевывая и проглатывая все что хотел сказать. В тот самый момент, невзирая на то, что Грин сам решил ехать со мной, я чувствовал себя самым одиноким человеком на планете. Не хотелось думать о том, что все это произошло по причине того, что его страстная любовь к своей машине не знает границ. На данный момент мое одиночество обуславливалось не отсутствием людей рядом, а невозможностью говорить о том, что сейчас кажется мне самым важным. Во всем безобразии в голове всплывали ужасные образы моей семьи, с которой жестокого расправились. По своей глупости я засветился везде где только мог, а на фабрике фармакологии Блерд не просто понял кто я, он меня узнал, что не добавляло мне уверенности. Уверен я был только в том, что мне пизда. Я часто был в таком уверен, кстати, пиздец я чуял за версту и послушно шел на его зов. Патрульная машина взвизгнула покрышкой по асфальту, взявшись из ниоткуда. Рука машинально потянулась за пистолетом. Ах да, его не было. Мне оставалось вывалиться из машины и лечь под патрульных, останавливая их. Пускай переедут, только бы Грин нашел наш дом, потом на могилке расскажет, что у них все хорошо. Я впился руками в спинку сиденья передо мной и все повторял: «В этой жизни не пережить только смерть». Я бы соврал, если бы сказал, что присутствие Грина меня тревожило в такой ситуации. Он же Грин, черт побери, выберется даже из самого Ада, было бы желание. Мне предстояло это узнать насколько сильно он в этом заинтересован. Грин быстро обернулся на звук и по совершенно безумному улыбнулся мне, опуская глаза к паху. Я счел это как очередной его ебнутый прикол, сморщился в непонимании, чего он не успел разглядеть. Грин повернулся еще раз и движением глаз и подбородка кивнул ровно туда, куда и секунду назад. - Грин, это охуеть какое неподходящее время. Я редко когда вижу его в замешательстве, но, кажется, он думал, что я понимаю что означают кивки к члену в стрессовой ситуации. Мол садись, поехали? На панике я бы и сел, если бы он вернул меня в реальность. - Ебанулся совсем? Ты чего ждешь, мать твою, доставай пистолет! - Громкий голос Грина отрезвляюще прозвучал на всю округу. Он набрал скорость, от чего меня по началу откинуло назад. Трясло меня как липку, как будто не было всех операций, драк, перестрелок и убийств. Я обнулился и с переполняющей меня нерешительностью подвинулся между передними сидениями, понимая что мне предстоит сделать. Свой пистолет Грин закреплял на бедре, не знаю было ли это практичным и удобным решением, надеюсь никогда об этом не узнать. Патрульная машина подтолкнула меня вперед, от чего я чуть не вылетел в лобовое стекло. Удар пришелся в боковую часть багажника. Послышались первые оглушительные звуки выстрелов, смешиваясь с моим сердцебиением в ушах. Было странно видеть пролетающие мимо пули и только потом слышать ударную волну приглушенного от промаха звука. Я вжал голову в плечи так сильно, что готов поклясться, услышал хруст шеи. Не поднимая головы я подполз еще ближе, полулежа между сидениями. Грин подвинулся ко мне вплотную, так как кобура находилась с левой стороны, до которой было трудно добраться. Нас толкнули еще раз и издали протяжный гудок, от чего я дернулся. Скорее всего они нас не узнали, иначе лупили бы по колесам. С трудом верилось, что они действовали по приказу не трогать мирных, скорее же приказ был не трогать нас. - Бляди, - Грин перестал улыбаться, в голосе я услышал нотки волнения. Призма могла пострадать, чего он, как любящий хозяин, допустить не мог. Следующие выстрелы стали бить по крыше и без труда пробили заднее и лобовое стекло. Меня не засыпало осколками, как в фильмах, лишь звон над затылком слышался еще пару секунд. Мои руки уже тянулись к бедрам Грина, я перенес вес тела на него и носом практически упирался ему в торс. Грин почему-то пах сигаретами, запахом сырых листьев и свежим хлебом. До чего же странное сочетание. Я по необъяснимой причине вдохнул смесь запахов и тут же испытал неимоверный стыд, граничащий с желанием выйти из машины на полном ходу. Каждый раз, когда я делал что-то ненормальное, я утопал в сожалениях и чувстве, что было совершено самое жуткое преступление. И потом еще долго не мог отделаться от этого ощущения. Сейчас же я подумал: «А да похуй, все равно не доживу до конца дня». Мыслить позитивно - очень важная способность в нашем мире, которую я успел развить к своим годам. Руки начали суетиться, как только я коснулся кожаной кобуры и попытался отстегнуть кнопку. Это оказалось трудно сделать не только потому, что Грин был в непосредственной близости, но и от того, что пули хоть и с меньшей частой летели через машину, но все же летели. Одна из них на большой скорости влетела в боковое зеркало заднего вида, от чего я вжался в Грина, боясь пошевелиться. Еще чуть-чуть и я бы залез ему на коленки, прижимаясь к шее. Суета слишком быстро переросла в панику, из-за чего руки вспотели, а пальцы все никак не могли достать пистолет. Грин вильнул в сторону в попытках нанести ответный удар, хотя сближаться сейчас было крайне глупо, любое сокращение дистанции грозило нам пулей во лбу. Пальцы почувствовали холод металла и тяжесть пистолета. Я вытащил оружие ходящими ходуном руками, явственно ощущая неприятный холодок, пробежавший по спине. - Закрепись только, иначе будешь по всему салону кататься. - Сказал Грин излишне спокойным голосом, как будто ничего необычного не происходит. Он увеличивал скорость, выжимая из Призмы максимум. К счастью патрульные машины тоже не были гоночными монстрами, из-за чего наши шансы на спасение увеличивались. На всякий случай я положил телефон в выемку в двери, чтобы он смог уцелеть. Быть может у Вайт потом получится отследить нас по местоположению и захоронить тела. Я расставил ноги так, чтобы в случае торможения не влететь в переднее сиденье и высунулся из противоположного от Грина окна, чтобы его не задели пули. Грин быстро обернулся, проверив как я устроился, от чего мне стало более волнительно. Я произвел все манипуляции и держа заряженный пистолет в руках только на мгновение высунул свой любопытный нос, чтобы проверить патрульную машину. Она ехала не прямо за нами, была немного смещена влево, но не показывалась сильно, чтобы при любом удобном случае могла увернуться от нас. Я не успел разглядеть сколько человек было в машине, так как пуля, чуть ли не задев мне ухо, проскочила мимо. Сердце бешено забилось, дыхание уже не учащалось, оно просто остановилось, как будто я проглотил что-то огромное и никак не мог это выплюнуть. Грин посмотрел в разбитое зеркало и громко прокричал: - Сейчас! Первый выстрел оказался самым трудным, от отдачи заныло плечо, которое едва успело зажить. Я даже близко не попал, зато меня не пристрелили, а это уже охуеть какое достижение. Я целился по колесам, но мне не давали задерживаться надолго, поэтому зафиксироваться мне не удавалось. - Водитель, Рэд! Голос Грина прозвенел в ушах, словно еще одно стекло разбилось. Я, сидя на осколках, собрал все свои силы, зафиксировал руку и выстрелил прямо в стекло по направлению водителя. Патрульная машина немного потеряла скорость, а я вглядывался в треснутое окно, чтобы разглядеть последствия своего выстрела. Испытывая смешанные чувства, я прижался спиной к сиденью, чтобы почувствовать хоть что-то кроме пистолета в руках. Грин пытался нарастить разрыв между машинами, но как только противники это поняли - ускорились, дав понять, что с водителем все в порядке. Наша поездка разделилась на до и после именно в этот момент. Возможно, на меня подействовал уверенный голос Грина, четко отдающий команду. Я должен попасть к Дахен. Мне не за что убивать этих людей, даже если они угрожают моей жизни, но если они стоят между мной и Дахен, то я сделаю все, чтобы эта преграда исчезла. У меня не было никаких приготовлений, я не восстанавливал дыхание. Сейчас, после всех этих мыслей, оно и так было ровным, как и сердцебиение. Я удивился сам с себя, вытянул руку и немного корпусом вылез из окна. В голове пронеслись слова Грея, который учил меня стрелять. Что-то про продолжение руки. Курок был спущен, машины словно перестали существовать после звука выстрела. Я стоял напротив человека в форме и целился в него без угрызений совести, от чего мне становилось страшно. К счастью, обдумать все это у меня времени не было. Я попал ему куда-то в область шеи, от чего салон вражеской машины становился краснее с каждой минутой. Водитель придавливал рану и вел одной рукой, даже стараясь не сбавлять скорости, которую им было так трудно удерживать. Его напарник начал стрелять по моей стороне: несколько пуль попало в левую часть багажника, быть может была разбита фара. Я понимал, что сейчас они возьмут курс на повыше, чтобы наверняка задеть меня, поэтому в тоже самое мгновение сиганул вниз, чтобы не схватить шальную пулю. Одновременно с этим Грин повернулся ко мне и открыл рот, скорее всего для того чтобы предупредить об опасности, но увидев как я лихо спустился вниз, немного опешил и в машине на секунду повисло молчание. Вот бы не эта проклятая погоня, я бы не упустил возможности пошутить об этом, гордо подмечая, что в нашу разлуку я многому научился. Жизнь заставила. За короткий промежуток времени мы оторвались, хоть и преследователи не теряли надежду нас догнать. Призма на последнем издыхании мчалась по самым малолюдным дорогам в объезд пункта назначения. Наша цель - уйти от погони и не привести их к дому, хотя, думаю, патрульным сейчас было не до этого. Рывком я вскочил с осколков и сделал подряд еще несколько выстрелов. Машина наших противников быстро сдала позиции и чуть ли не остановилась. Выстрелы прекратились. Только тогда я смог разглядеть, что в машине помимо водителя было трое человек и, кажется, я попал в того, кто сидел на переднем. Один человек с заднего пассажирского сиденья прямо на ходу кубарем вылетел из машины, другой же перелез к водителю и пытался остановить движение. Я наконец смог выдохнуть и отложить полностью опустошенный пистолет. - Уезжай отсюда, - сухо сказал я, сам от себя такого не ожидая. Мы ехали все так же молча, ветер свистел, проходя через несколько сквозных отверстий и я беспокоился, что по пути Призма развалится. Тогда отступникам будет проще нас найти по эдакому следу из частей машины. Сделав ставку на то как быстро мы заглохнем посреди города, я ударился в очередные размышления. Причин для этого было предостаточно и я метался от одной к другой, как будто играл в горячую картошку. Я не мог не подметить, как относительно просто мне далось то, что сейчас произошло. Как иронично: все эти годы я ждал когда моя жизнь изменится, а оказывается этого она ждала от меня. Проведя массу времени в мыслях о будущем, о том кем я хочу быть, я совсем забыл, что чтобы они стали реальностью - надо действовать. В этот же момент я распереживался о том, не потеряю ли я свою человечность, не уйду ли я в отрыв после того, как будут сняты все предохранители. Потеря всех ориентиров до приобретения новых не сулила ничего хорошего, но я почему-то был уверен, что справлюсь с этим. - А ты изменился, - к чему-то решил подметить Грин, откашливаясь. Но очарование все такое же, разве нет? - Ты тоже. Это прозвучало крайне грустно, как будто я сожалею. Наверное, к прошлому Грину я бы даже под страхом смерти не сел в машину. Хотя кого я обманываю. Сел бы как миленький, только бы дверь открыли. Я оказался в беспросветной и безнадежной жопе размером с целую Вселенную. Я вел Призму своим голосом по знакомым улицам, отбиваясь от воспоминаний, нахлынувших с разных сторон. Смежные улицы нашего района хоть и были на себя совсем не похожи, но все еще хранили все те события, которые происходили со мной в этих местах. Призма с Божьей помощью остановилась недалеко от моего дома, чтобы не привлекать внимание. Только молитвами Блу мы смогли доехать, надо будет не забыть поблагодарить его за это. Двигатель не прекращал работать, чтобы в любой момент можно было уйти от неприятностей. Я подхватил уцелевший телефон и зачем-то сунул его в карман. Связь тут, к слову, была совсем херовая и надежды дозвониться совсем не было. Чувство одолевающей меня паники возникло стремительно и резко, пронизывая все мое тело. Мы не успели ничего обговорить с Грином, не припомню, чтобы даже взглядами обменялись. И вот он уже зрительно провожает меня до соседнего дома, до моего двора, а затем и до двери. Связь с реальностью на некоторое время была потеряна, я стоял на пороге отчего дома и не смел занести руку, чтобы постучать. Быстро пробежав по участку, я не успел заметить изменений, которые произошли за такой короткий срок. Но исполосанная дверь, по непонятной причине покоробившаяся в нескольких местах, остановила меня, привлекая мое внимание. Я протянул ладонь и прошелся по изъянам в попытках понять причину их появления. Воображение дорисовало полную картину по всего лишь нескольким внешним изменениям двери. Не хотелось верить в то, что за дверью может скрываться нечто ужасное, не хотелось думать о том, что меня ждет по ту сторону. Сердце сжалось до маленького комочка, напряженно замерзшего внутри. Я толкнул дверь ладонью робко и неуверенно, упершись в нее вполсилы. Была закрыта, конечно же. Не думаю, что в такое крайне беспокойное время она была бы открыта нараспашку. Я покрутил ручку, чтобы убедиться наверняка. Сомнений не осталось - заперто. Только сейчас я смог разглядеть территорию, за которой совсем перестали ухаживать. Все было чисто и аккуратно, только вот двор совсем зарос, осталась только выложенная к двери тропа. Невозможность уйти сейчас схватила меня за горло и диктовала что делать дальше. Я заглянул в окна в надежде что-либо разглядеть. В окнах не горел свет, никаких признаков жизни не было. Сбивая острые костяшки, я активно стучал в каждое окно, бегая от одного к другому. Они все еще живут тут, дом не казался заброшенным. Вернувшись к входной двери, я начал стучать что есть силы, не обращая внимание на ноющую боль в руке. Из-за громкого стука я не услышал как Грин вышел из машины, я столкнулся с ним, когда решил сходить к соседям, чтобы убедиться, что ничего страшного не произошло. Грин поймал меня за рукав и с силой дернул на себя, привлекая мое внимание. - Куда это ты намылился? - Дома никого нет, - мое дыхание сбилось и сейчас я звучал как последняя истеричка. - И ты собрался…? - Грин выглядел весьма спокойно в противовес мне и говорил размеренно, смотря в мои напуганные глаза. - Сходить к соседям, Грин, - я дернул рукой, чтобы выбраться из его хватки. По необъяснимой мне причине сейчас Грин был выбрал объектом злости, меня раздражало в нем все, хотя на самом деле я злился только на самого себя. - Как я вижу смысла объяснять что это опасно нет… - С логикой у тебя проблем нет, поздравляю. Еще чуть-чуть и я бы обдал его огнем, не видя смысла продолжать разговор и слушать его нотации, я рванул вперед по направлению к соседскому дому. Мы хорошо общались семьями, оставляли ключи, если надолго куда-то уезжали, ходили к друг другу в гости и собирались на барбекю на заднем дворе. Если бы мои съехали, то соседи точно бы это знали. Дверь практически без замедления открыла Лора, поправляя одежду в проходе. Странно, она даже не спросила кто там, открыла так быстро, словно не боялась всего того, что происходило вокруг. Неужели они ничего не подозревают? Неужели действие k-341 настолько сильно? -Джисон? Ее большие черные глаза от природы слегка навыкате сейчас, казалось, вывалятся из черепа, как в старых мультиках. Мое отсутствие не могло быть незамеченным, наверняка они обсуждали это с матерью в один из совместных вечеров. Грин тем временем не вернулся к машине, которая могла бы привлечь ненужное внимание. Он встал у меня за спиной, сложив руки на груди, как будто не ожидая ничего хорошего от этого разговора. О, он был бы в восторге, если его нравоучения подтвердились. - Лора, привет! Как жизнь? - Я стоял перед перепуганной женщиной, выглядя не самым лучшим образом. Возможно, в моих замечательных кудрях остались осколки от стекла Призмы, я был весь потаскан так, словно меня трепала стая собак. В таком виде сложно притворяться беззаботным соседом, забежавшим по старой памяти. Глаза женщины бегали по мне от синяка к ссадине, от темных кругов под глазами до потресканных губ. Вот он, перспективный Джисон, надежда своих родителей и гордость младшей сестры, всем привет. - Да, - Лора, замявшись, наконец отлипла от меня и с опаской посмотрела на Грина, которого я чувствовал спиной. Если обернусь на него, то вся моя уверенность рухнет. Даже не представляю с каким лицом он там стоял. - Все просто замечательно. Ты надолго к нам? - Я приехал в гости… Сама знаешь, связь нынче плохая… - Я стал чувствовать, как уверенность падает с каждой секундой, стоя на пороге и запустив в волосы руку. - Дома никого нет. Они куда-то уехали, ты не знаешь? - Мать с отцом уехали по делам, - мне показалось, что Лора говорила искренне. Ей не было смысла врать, только если за мою голову уже выставили цену и развесили ориентировки по всему городу. - С Дахен? - Не уверена, но если ее нет дома, то, возможно, она у Уиллисов. Точно, как я сам не сообразил! Из дома Лоры доносились звуки радио, но присутствия остальных членов семьи я не заметил. Она будто бы искренне была рада меня видеть или искусно делала вид, держа одну руку на быстром наборе. - Как вы? Тут все так изменилось. - Превосходно! Марку дали новую работу, представляешь?! - Лора словно не замечала ничего вокруг, ее не смущало, что район стал похож на место, по которому недавно прошелся зомби-вирус. Она жила в своем выдуманном мире, где все так же непринужденно общаются и рассказывают друг другу как все прекрасно. - Поздравляю. - Я не видел смысла продолжать разговор и терять время, которого у меня не было. Сделав шаг вперед, я накрыл ее руку, лежащую на ручке двери. - Береги себя. Не говори никому, что я приходил. Хочу сделать сюрприз. - Конечно, Дахен обрадуется твоему приходу. - Женщина мягко улыбнулась и накрыла мою руку своей. Я улыбнулся в ответ настолько, насколько позволяло мое чувство тревоги. Мне было жалко этих людей, мою семью и всех окружающих, кто стал невольным испытуемым и сейчас просто плыл по течению своей безмятежности. И я точно не знал кому из нас было лучше. Поспешив удалиться, я развернулся и прошел мимо Грина по направлению к Призме, оставленной без присмотра. Не думаю, что на нее кто-то бы позарился, учитывая ее нынешний внешний вид. Грин молча проследовал за мной, даже не упомянув о том, что все это крайне опасно и угроза может прийти ото всюду, за что я мысленно поблагодарил его. Мы сели в машину, которая выглядела так, будто только что выехала из боевика, что, конечно, таковым и являлось. До Уиллисов мы доехали быстро, хоть и старались не светиться, объезжая некогда оживленные места. Боюсь, что еще одну погоню старушка Призма не переживет, да и сам Грин не позволит причинить ей еще больший вред. Припарковавшись недалеко от дома, мы вышли из машины. Я стоял в тени деревьев и смотрел на горящий свет на втором этаже и на припаркованную машину, которая точно не была хозяйской, но и нашей она тоже не была. Что-то глубоко внутри кричало во мне об опасности. Грудь сдавило еще сильнее от колотящегося сердца, особенно после того, как Грин вышел следом и посмотрел по направлению моего взгляда. - Что думаешь? В доме послышался громкий звук возни, кажется, что-то упало. Я посмотрел на Грина, который напрягся всем телом и словно присел перед прыжком. - Ты остаешься здесь, - сразу обрубил меня он. - Попробуй заставь. Я рвался туда, меня тянула неведомая сила и чувство страха за Дахен. Это могло быть что угодно, источником звука могла оказаться упавшая со шкафа коробка со старыми игрушками. Но я не мог остаться в стороне. Грин, видя мою решимость, достал пистолет и, взведя курок, направил его на меня. - Остаешься здесь, я сказал, - раздраженно прошипел он. Звучало убедительно, хоть я и не верил, что он выстрелит. - Если туда пришли по твою душу, то будет глупо идти к ним в руки. Этого они и добиваются. Я не стал уточнять о каких «них» идет речь, скорее всего, подразумевались люди Блерда. - И что мне делать? - Прокричал я, сдаваясь под напором накрывающих меня эмоций. - Сидеть тут и ждать тебя, не зная что там происходит?! - Джисон, - мое имя, сорвавшееся с его губ прозвучало как гром среди ясного неба. Я на мгновение пришел в чувства, отрезвлённо смотря на решимость Грина достучаться до меня. Грин убрал палец с курка и отвел дуло в сторону. - Послушай меня: сиди тихо и не высовывайся. Будь тут даже если услышишь выстрелы. Если я не выйду через полчаса, - он достал ключи от машины и положил их в мой карман, - уезжай отсюда и предупреди отступников. Он видел насколько я сомневаюсь, насколько чувства бурлили внутри. Как я мог остаться и смотреть на безопасном расстоянии, когда Грин защищает самое дорогое, что только есть у меня в жизни? - Ты меня понял? - Громко переспросил он, опять приведя меня в чувства. В ответ я лишь кивнул головой. Так будет лучше, Джисон. Грин пересек дорогу с пистолетом в руках и после нескольких звонков в дверь вынес ее ногой. Меня хватило примерно на несколько минут. Ничто не заставило меня там остаться, он мог смело пристрелить меня на месте, но я бы не был уверен, что даже в этом случае я бы не пошел. Будет лучше, если Дахен меня не увидит. Это может привлечь внимание, навредить ей. Я только все испорчу. Да и боль от расставания будет ядовито отравлять нас все оставшееся время. Я до умопомрачения хотел ее увидеть. Ничего и никогда я не хотел так сильно. Физически ощущая желание находиться рядом, я перебежками, убедившись, что в подозрительной машине никого нет, добрался до дома, который я часто навещал в прошлой жизни, и присел за угол, вслушиваясь в шум. Ничего нового или удивительного, я опять прятался где-то за углом из-за своей нерешимости. Мне даже не нужно было напрягаться, чтобы представлять что-то, воображение в ярких красках подкидывало вариации происходящего. Я бы так и простоял в полуприседе, хватаясь за стену, чтобы не упасть в скопившуюся листву, если бы не женские крики и звуки ударов в сопровождении шума от удара чего-то тяжелого о что-то твердое. Я заглянул в ближайшее окно в попытках что-нибудь увидеть. Грина не было видно, он находился в коридоре и я бы не поверил в его присутствие, если бы не услышал знакомый щелчок. Джонатан стоял у арки, которая служила входом в небольшую гостиную и закрывал своим телом жену, младшую дочь и Дахен. И тогда я понял, что такое животный страх. Мне захотелось тут же ворваться туда и забрать ее с собой. Все мои мысли, душевные переживания были вытеснены лишь беспокойством за ее жизнь и сколько бы я не убеждал себя, что в присутствии Грина с ней ничего не случится, все было бессмысленно. Внутри меня началась самая ожесточенная война между тем что я чувствовал и тем, что понимал. Пока перевес был колоссальный. Никого кроме них я не видел, кажется, нападавшие все ринулись в коридор, как только Грин влетел в их продуманный план. Мог ли я чем-то помочь? Разве только оглушительно крикнуть и привлечь внимание в самый неподходящий момент, чтобы Грин пострадал, не говоря уже о Дахен. От этих мыслей мне становилось хуже всего. Я как обычно боролся с желанием все испортить, другого варианта развития событий и быть не могло. Лицо Дахен было перекошено от испуга, она с широко распахнутыми глазами стояла в отдалении и высматривала что-то из-за спины главы семейства Уиллисов. Звуки драки стали настолько громкими, что я чуть не ринулся на помощь. Одернув себя и кусая внутреннюю сторону щек, я продолжал наблюдать. Еще не время, Джисон. Кажется, кто-то пытался выбить пистолет, так как послышался звон металла. Грин лучше умрет, нежели расстанется со своим пистолетом. Он ни за что бы не отдал его, даже в неравной драке. Я пытался успокоить себя как мог, превознося способности Грина. Это ни черта не помогало, кстати. После нескольких всхлипов и кряхтения, растрепанный Грин вошел в комнату, от чего я присел ниже. Он убьет меня, если узнает. Если вначале я верил, что взведенный курок лишь блеф, то тут сомнений у меня не возникало. Плечи ходили вверх-вниз от тяжелого дыхания. Грин поднял куки вверх, держа в руках пистолет. Картина, не вызывающая доверия, но выбора у жильцов не оставалось, хоть и Джонатан подгреб под себя всех присутствующих, с опаской отступив назад. Дахен же стояла все в той же позе, только лицо немного расслабилось, отпуская свое недоверие. Она внимательно изучала Грина, смотря то на его лицо, то на руки. Ее одноклассница стояла ближе к родителям, вцепившись в мать до посинения пальцев. Разобрать что говорит Грин оказалось невозможным, как бы я ни пытался. В моменте я присел на углу и положил руку на грудь, чтобы хоть как-то унять все эмоции, клокочущие внутри. Так как не было слышно ни одного выстрела, я решил, что Грин вырубил нападавших, пощадив психику детей. Они и без того будут травмированы этим событием. Или же он не успел воспользоваться моментом, что было совсем на него не похоже. Грин мастерски владел оружием и делал выстрел за пару секунд, противник не всегда успевал понять, что в него выстрелили. Когда я поднялся обратно к окну, Джонатан вместе с семьей направлялся следом за Грином в коридор, Дахен же шла позади остальных. Она не выглядела обеспокоенной и, кажется, полностью доверилась Грину. Я нисколько в ней не сомневался. Так как входная дверь, скажем так, была открыта, разговор в коридоре я хоть и нечетко, но слышал. - Сейчас вы как можно скорее уходите отсюда, - Грин говорил сбивчиво, но уверенно. - Нам некуда идти, - послышался взволнованный голос Джонатана, который старался не заикаться. - Дорогой, мы можем уйти к твоим родителям, - вступила в разговор миссис Уоллис. - Они живут на другом конце города… - Тем лучше для вас, - голос Грина звучал так, что ему хотелось сразу довериться. Он не был груб или резок, по крайней мере был таковым настолько, насколько требовала ситуация. - Дахен, солнышко, ты поедешь с нами. Оттуда уже позвоним твоим родителям. - Они не приедут. Я впервые за время разлуки услышал ее голос. Этот мягкий звук прошелся по мне, добивая мое состояние. Она была уверена, что родители не приедут. Возможно, я бы предпочел, чтобы меня застрелили в том коридоре. Когда я уходил из дома, то не представлял какие последствия за всем этим последуют. Я не думал, что все будет настолько плохо. Родители хоть и не отличались чуткостью в последнее время, но я всегда думал, что могу доверить им жизнь Дахен и быть спокойным за ее будущее. Сейчас же о таком не могло идти и речи. Этот вывод напрашивался не потому что во время их отсутствия с Дахен могло случиться нечто ужасное, а потому что ребенок с полной уверенностью и сожалением говорил о том, что родители за ней не приедут. - Глупости какие, - возразил ей Джонатан, - мы съездим к ним, если не получится связаться. Повисло молчание, от чего я спрятался за угол, подумав, что на этом они выйдут из дома. На удивление послышался глухой пинок и что-то тяжелое упало на пол. - Кажется, это твое. Я удивленно старался запомнить ровность голоса Грина, без его странных замашек и игривости. Он вел себя… Обычно? Странно было удивляться нормальному человеческому поведению, но речь шла о Грине, так что это было охуеть какое событие. - Спасибо, - задумчиво протянула Дахен. - Ты от Джисона, так ведь? Словно хлипкая конструкция, внутри меня что-то надломилось и рухнуло куда-то вниз. Я был зажат между огромными металлическими тисками и готовился к смерти после услышанного. Если и была надежда на спокойную, хоть и относительно, жизнь, то сейчас надежды оставалось все меньше. Было трудно сдерживаться, я стоял, согнувшись в странной позе и кусал огрубевшие губы, чтобы все накопленное во мне не вырвалось наружу. Я слишком хорошо знал этого ребенка, чтобы сомневаться, что она все поймет. В конце концов она всегда все понимала. Невероятно чуткая душа и внимательные глаза, ей хватало только этого, чтобы видеть человека насквозь, хоть и через призму детской непосредственности. - Можно и так сказать, - Грин явно замешкался, сказав это после небольшой паузы. Я не мог заглянуть туда, иначе все бы было напрасно. Я умирал в прямой доступности, рукой подать и я смогу крепко обнять уже подросшую сестру и пройтись по слегка волнистым волосам, пахнувшими сладкой дыней. Почему-то я представил, что Грин сидел на корточках около перевернутого тела и протягивает что-то Дахен. Она садится рядом и смотрит в его блестящие глаза, сканируя своим внутренним прибором. Дахен была мало чем похожа на меня, она хорошо разбиралась в людях и быстро отсеивала ненужных, не терпела ходить вокруг да около и всегда говорила что думала. - Дядя, ты можешь ему кое-что передать? Я не дождался ответа, стартанув раньше времени. Глаза сами собой наполнились слезами. Вполне вероятно, что я не смог разобрать слов, потому что гул в ушах перебил все, даже голос Дахен. Смешавшиеся чувство сожаления с щемящей и горькой тоской поглотили меня. «Я тут, я слышу тебя» - чуть не сорвалось с моих губ. Голоса не оказалось. Я самолично наступил себе на горло, давясь всем этим. Привкус обостренных эмоций полынью осел на языке и перемешивался со слезами, скопившимися на уголках губ. Меня размазало и растоптало прямо там, на месте. Я ощущал себя маленькой крупицей, прилипшей к подошве, прекрасно знающей, что однажды она растворится в пыли. Как только Джонатан вышел из дома, я скрылся за углом, уходя как можно дальше, но не теряя их из вида. Они шли за Грином, который часто оглядывался по сторонам, но точно не в поисках меня. На тот момент он еще не знал, что я покинул обозначенную им территорию и сейчас сыкливо стоял практически за его спиной, понимая, что наказание проследует мгновенно. Грин ожидал нападения в спину, поэтому, как коршун, он разведенными руками в стороны поторапливал всю семью и Дахен, которая оглядывалась не меньше его. От мысли что она искала меня, я чуть не вырвал себе что-то щемящее в груди. Мне стоило больших усилий подавить в себе накатывающую истерику и не разрыдаться в голос. На языке появился неприятный металлический привкус, приводящий меня в чувство и не дающий окончательно потерять контроль. Ничего не оставалось, кроме как впиться взглядом в уходящие фигуры и улавливать каждое движение и взгляд. Только сейчас я заметил, что в маленькой руке Дахен несла потрепанного брахиозавра - Мистера Пятнышко, с которым она была неразлучна большую часть своей жизни и брала с собой на случаи разлуки с близкими. Она держала игрушку за длинную шею, когда догнала Грина и дернула его за брючину. Район был тихим, поэтому я четко слышал звонкий голос своей сестры. - Передай ему это. - Она протянула повидавшего виды Мистера Пятнышко и чуть ли не впихнула его в руки Грину. Тот же не растерялся и как будто бы с искренней теплотой принял подарок, улыбнувшись даже без своей излюбленной оскалистой ухмылки. Возможно, Грин ничего не ответил, либо сказал так тихо, что я не смог расслышать. Дахен потянула его к себе, от чего Грин присел на корточки, подставив ухо и делая важное лицо. Сестра наклонилась поближе и что-то быстро сказала, от чего Грин хмыкнул и встал, потрепав Дахен по волосам. Он подбадривал даже хуже моего, надо будет напомнить ему, что моя сестра не собака и почесыванием за ушком тут не обойдешься. Родители Мисти вместе с ней ждали Дахен неподалеку от Призмы, наблюдая за происходящем. Я увидел рюкзаки за их спинами. Кажется, в этот дом они больше не вернутся. По крайней мере я буду на это надеяться. Дахен ускорила шаг и встала перед дорогой, чтобы переждать проезжающую машину. Наша невидимая связь стала ощущаться острее обычного, я понимал каждое ее действие, поэтому не удивился, когда Дахен развернулась и быстро побежала к Грину. Это выражение лица Грина я запомню надолго. Никогда прежде я не видел его таким обескураженным, особенно когда Дахен обняла его, еле дотягиваясь до талии. Она простояла так совсем недолго, затем отдалилась, махнула рукой и быстро пересекла улицу, где ее совсем заждались. Я не мог смотреть как они уходят. Как уходит она. Возможно, это была наша последняя встреча, о которой она никогда не узнает. Возможно, мне нужно было более старательно запоминать черты ее лица, ведь со временем все это сотрется и останется лишь образ, размытый в воспоминаниях. Прислонившись к стене, я отпустил контроль, наконец дав выход всем своим эмоциям. Меня могли услышать нападавшие, если они вообще остались живы. Плевать, если честно, на тот момент с анализом ситуации было плоховато. Спиной я почувствовал твердую поверхность, все еще пытаясь зацепиться за реальные ощущения. Уход Дахен я вынести не мог, хотя мысли выглянуть навязчиво роились в голове. Я буду первым человеком, кто умрет от разрыва сердца, участь такая себе. Чем дольше я там сидел, тем больше сжимался мир вокруг меня и я сам. В тот момент я не думал о том, что Грин найдет меня в таком состоянии. Очевидно, что он уже обнаружил пропажу, но звуков шагов до сих пор не было. Попытки отпустить ситуацию и взять себя в руки не увенчались успехом, а попыток встать вообще не предпринималось. Кажется, я решил остаться там навсегда. Быть пристреленным после того, как увидел Дахен уже не казалось страшным наказанием. Призма издала громкий, но быстрый гудок, давая мне понять, что Грин ожидает в машине. Мне не было страшно, что он может уехать. В глубине души я даже желал этого. Мне не было страшно начинать все сначала, уходить ни с чем, не предупредив никого. В тот момент мне казалось, что жизнь, до этого имевшая смысл, совсем его потеряла. Или в ней потерялся я сам. Я даже не шелохнулся, лишь обхватил плечи своими руками и опустил голову на колени, будто бы прячась ото всех. Рыдания прекратились, кажется, организму попросту неоткуда было брать влагу для этого, поэтому я пытался восстановить дыхание с забитым носом. Призма повторно прогудела как будто бы у самого моего уха. Гудок на этот раз был протяжным, выражая недовольство Грина. Как будто мне сейчас было до этого дело. Я даже не поднял головы с коленей, остался сидеть в той же позе и слизывать с губ остатки соленых слез. Рано или поздно это всегда происходит. Тонкая душевная организация - это, конечно хорошо, как и давать себе время погрустить и даже поистерить. Но, кажется, весь день в буквальном смысле слова жевать сопли у чужого дома - затея так себе. Жизнь сделала мне подсечку, как в трейлере с упавшим носком, и я опять ждал, чтобы меня кто-то нашел и пожалел. У меня плохие новости, Хан Джисон, ты хоть соплями тут можешь подавиться, только вот что это изменит? Станет ли Дахен лучше от этого? А отступникам? А матери с отцом? Ну вот и все, простые и вполне логичные вопросы в пух и прах разбивали все мое пиздострадание. Страдалец великий, самый обиженный человек. Не помню, чтобы Оранж ревел или вешал нос, а у него ситуация похуже будет. Дахен хотя бы в безопасности, она под присмотром. Уиллисы поняли, что угроза совсем рядом и поэтому впредь будут острожными. Невозможно прожить жизни за всех, Хан Джисон. И всех не проконтролируешь. Я положил голову на руки, накрывая колени и шумно выдохнул. Тревожность за родных и любимых людей вновь победила и оставила меня с этим чувством, дальше был выбор только за мной. Можно было бесконечно долго сидеть здесь и облизывать солоноватые губы, тяжело дышать забитым носом и страдать от несправедливости мира. Только вот какой в этом был смысл? Станет ли лучше Дахен, если я сейчас сдамся и потеряю все ориентиры? Будет ли лучше отступникам без меня? Что бы сказала Дахен, увидев эту картину? Наверняка осуждающе бы посмотрела на меня и сказала по типу: «Братик, вставай, ты совсем расклеился». Действительно, чего это я. Напоследок Призма издала два коротких гудка, которые показались мне сообщением об опасности. Кажется, из дома начал кто-то выходить и Грин решил предупредить меня об этом, давая шанс на спасение. Он словно читал мои мысли и не собирался спасать из очередных неприятностей. Несмотря на ощущение, что меня кинули в открытое море, а я не умею плавать, я понимал, что Грин делал все правильно. По крайней мере по отношению ко мне. О, как я люблю его оправдывать, невероятно просто. Совсем не хотелось признавать, что Грин это делает из эгоистичных побуждений и на самом деле ему глубоко плевать. Его помощь закончилась так же быстро, как и началась. Я поднял голову и не смотря по сторонам, чтобы моя еле появившаяся храбрость не улетучилась от собственной тени, еле поднялся с земли. Голова гудела от слез и заложенности носа, я вытер уже подсыхающие щеки и выдохнул скопившееся напряжение, словно собирался с духом и делал очень важный для меня шаг. Я боялся возвращаться к Грину в машину. Мне не хотелось слушать его издевки и смотреть на иронично вздернутые брови по поводу моего внешнего вида. Пока я размышлял над всем этим, Грин, явно видящий меня, издал настырный протяжный гудок, давая понять, что дожидаться меня он уже устал. Активно перебирая ногами, я направился к Призме, которая выглядела так, словно вернулась из жестокой схватки. Думаю, что пока я давал волю своим чувствам за домом, Грин горько лил слезы по его «девочке». От этой мысли я усмехнулся сам себе, облегчая свое состояние. Хотел бы я посмотреть на это зрелище. Машинально притормозив у Призмы, я застыл, смотря на Грина, чуть ли не зажмурившись в ожидании колкостей в свой адрес. Как только я раскрыл глаза пошире, то заметил, что все напускное, что было в нем, куда-то испарилось. Передо мной сидел абсолютно нормальный человек, адекватно реагирующий на чужие переживания. Ни тебе поднятых бровей, ни растянутой улыбки. Я стоял и удивлялся тому, что Грин, оказывается, был на такое способен. - Ты так и будешь пялится, я могу уезжать? Это продлилось сколько? Двадцать секунд, не больше? Я послушно сел в машину, трезво оценивая увечья Призмы. За время моего отсутствия Грин прибрал самые крупные осколки, но я все же обеспокоено сел в тот же угол, из которого стрелял, ибо весь салон машины был покрыт тонким слоем пыли от разбившегося стекла. Грин ехал молча, положив одну руку на руль и вглядывался в дорогу, чтобы никто ненароком не выскочил и не добил бедную Призму. Тогда нам придется катится в шине вплоть до самого лагеря отступников, собирая все ухабы. Только сейчас я увидел на противоположной стороне лежащую игрушку. Кажется, после этого видеть я уже перестал. Глаза застелила неприятная пелена, защипав разъевшую кожу, а подбородок предательски затрясся. Держи себя в руках, чтоб тебя! - Я вернул ей телефон, - прервал напряженную тишину Грин, - они его забрали. Не найдя чего ответить я закивал головой в знак благодарности. К счастью Грин не видел, ну или делал вид, что не замечает этого. Он смотрел прямо, создавая ощущение, что меня сейчас никто не видит. - Кто это был? Люди Блерда? Грин бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида и тяжело выдохнул. - Полтруна, Блерда… Сейчас это один синдикат, нет смысла их делить. Но это были они, да. Пробившее из без того хрупкую броню, чувство безысходности как-то слишком быстро настигало меня. У меня не было сил этому сопротивляться, как бы я не бахвалился и не пытался взять себя в руки. Прерывисто дыша, я протянул перепачканные в земле руки и пододвинул Мистера Пятнышка ближе. Я не решался брать его на руки, хоть и хотел этого больше всего на свете. Тоннельное зрение сузилось до небольшой выцветшей игрушке, которая словно манила меня и в тоже время отталкивала. Грин сдался первым и приборная панель замигала под его пальцами. Что бы он ни включи - я бы все равно не услышал, поэтому Грин сейчас мог слушать что угодно. До уха донеслись последние аккорды песни и после непродолжительного молчания знакомый голос нарушил тишину. - Всем привет! Знаю, вы рады меня слышать. Голос Диктора силой вернул меня в реальность, от неожиданности я вцепился в игрушку и напрягся всем телом в неприятном ожидании плохих новостей. Очевидно, что ничего хорошего он рассказать не мог. - Ну как вы там, ребята? - Диктор сделал громкую затяжку и выпустил дым будто бы прямо в микрофон. - Наверняка охуительно тяжело, но трудности закаляют людей. Кажется, закалились мы предостаточно. Эта тишина не одного же меня напрягает? Все как будто спрятались в свои безопасные норки, но спешу вас расстроить, это лишь иллюзия, никто и нигде не может быть в безопасности, особенно сейчас. Просто помните это. Я вцепился в Мистера Пятнышко так сильно, что продавил его насквозь. Руки сами приложили его к груди, как будто это бы помогло успокоить взволнованное сердце. Кожа чувствовала замыленную шерсть и катышки, я в полном помутнении еле оторвал игрушку от себя и приложил поближе к щеке. В нос мгновенно ворвался до боли знакомый запах, обволакивая меня, словно теплое одеяло. Так пахла Дахен, так пах мой дом, моя безопасность. - Она сказала, чтобы я передал его тебе. - Голос Грина не перекрикивал Диктора, но я его слышал так отчетливо, как будто он находился у самого уха. - Сказала, что тебе он сейчас нужнее. Хотелось подавиться всем этим, прикусить язык и наконец перестать чувствовать давящее сожаление. Трудно было понять о чем конкретно я сожалел, дел было наверчено так много, что все выстраивалась в одну длинную цепочку, которая сковывала меня, сжимая все до синяков. Пришлось закусить губу и через сдавленную грудную клетку попытаться выдохнуть отравляющие меня мысли. - И да, Юпитер, - знакомое имя привлекло мое внимание и я замер в ожидании очередных плохих новостей. - Как вы знаете после большой стычки многие были схвачены, в том числе и Юпитер. От кочевников давно не было ничего слышно, но знайте, ребята, на меня вы всегда можете положиться. Вы знаете где меня искать. Случаев спасения было масса и это не будет исключением. Неожиданно я вспомнил ее достаточно резкие черты лица и орехового цвета глаза. Судя по рассказам самих кочевников она была чуть ли не местной звездой, сопротивление знало ее в лицо и шепталась о ее делах. Мой параноидальный мозг чуть ли не криком начал посылать сигналы, что все это произошло неспроста. Людей будет проще подавить, если в опасностях окажутся личности, на которых и держалось сопротивление. Она была духом своей команды, духом многих, кто стал против власти. Если каждого из таких людей перебьют, то от волны сопротивления ничего не останется. Учитывая популярность отступников, я даже думать не смел, что может произойти, иначе совсем с ума сойду. Мысли об отступниках и сложившейся ситуации вытесняло волнение за самое дорогое, что у меня было. Нас всех словно окружали, сгоняли в выгребную яму. Даже мне гонение было невыносимым, а что уже было говорить о маленьком беззащитном человеке. Ее потенциальный защитник находился поблизости, но не смел подходить, трусливо прячась за стеной, которая и так выстраивалась между нами. - Не буду желать хорошего настроения, оно обязательно само появится, как только вы проснетесь. На улицах нет никого, кроме этих ублюдков, они почувствовали власть и безнаказанность. Пожалуй, стоит их убедить в обратном. Еще ничего не окончено, мы еще повоюем. Сражайтесь…, - начал Диктор свою коронную фразу,- просто сражайтесь. Песни я уже не слышал, даже не видел дороги вокруг и не чувствовал ветра сквозь разбитое окно. Я и сам сейчас был разбит не меньше. Хотелось свернуться калачиком и лечь прямо на пыльное сиденье, обнимая Мистера Пятнышка. Я не мог представить, что все зайдет так далеко, не мог представить, что мои глупые и необдуманные действия могут не только последствиями ударить по мне, но и по моим близким. Романтика улетучилась навсегда, оставляя за собой только выжженную землю. Ужасная дилемма поселилась в моей голове, от чего хотелось удариться посильнее, чтобы все это вывалилось из меня. Я знал куда направилась Дахен и мог забрать ее… Но куда? База отступников после слов Диктора уже не казалось таким безопасным местом. Нельзя было подвергать Дахен еще большей опасности. Вернуться домой мы тоже не могли, наверняка сейчас дом находится под наблюдением. Нам нигде не было места, мы везде были чужими и ненужными. Вернее, нужными только им. Предательство собственных идеалов беспокоило меня куда меньше. Когда на кону стоит безопасность Дахен, все остальное меркнет на этом фоне. Я не мог жертвовать ей даже на благо мира во всем мире. Пускай все сгорит, правда, исчезнет, только бы Дахен осталась жива, только бы она была счастлива. От ощущения собственной ничтожности и невозможности повлиять на происходящее, я стал быстро дышать, разгоняя кровь по организму. Отвратительное чувство страха от потери контроля забило меня в угол. Я так сильно боялся закатить истерику, что сейчас именно это и происходило. Каждое чувство моих оголенных нервов приводило меня в состояние обеспокоенности настолько, что я уже беззвучно стал повторять: «нет-нет», умоляя себя остановиться пока не поздно. Сердце сжималось так сильно, что я физически это ощущал. Салон Призмы резко превратился в маленькую коробку, давящую на меня со всех сторон. Я ощущал себя, как зажатый между тисками предмет, который вот-вот выпрыгнет под натиском. Давление неизбежно сломает меня. Контроль был утерян и последние остатки жидкости в моем организме ринулись наружу. Я был напуган до чертиков своим состоянием, зная к чему это может привести. Повторения того, что было в пустыне, я не мог допустить, но и контролировать это я никак не мог, от чего истерика еще больше раздувалась, словно пламя от порывов ветра. Грин всю поездку вел себя чутко, без лишних слов и ненужных действий. Призма остановилась, свернув с дороги, что я понял только после нескольких минут спокойного положения. Рука машинально нащупала ручку двери и я подставил мокрое от слез лицо в открытое пространство. Держа Мистера Пятнышка в руке, я еле выполз из машины и присел, сделав лишь пару шагов. Спиной облокачиваясь на машину, я старался ровно дышать и ощутить почву у себя под ногами. Трудно сказать прекратились ли слезы, я так много плакал за сегодняшний день, что это стало как будто бы обыденностью. Пелена на глазах была то ли от слез, то ли от сильного головокружения. Как только я проморгался, то увидел пару обуви, стоящую напротив. Я не слышал как он подошел и как долго здесь находился, я даже не понимал как долго находился здесь сам… Грин выглядел немного озадаченным со сведенными к переносице бровями и слегка прищуренными глазами. Его губы были плотно сжаты, а скулы напряжены. - Львенок, ты как? Как дерьмо, впрочем ничего нового. Он протянул руку, чтобы помочь мне встать. Я вцепился в его теплую кожу и на ватных ногах с трудом поднялся. От чувства собственной беспомощности и ужаса от предстоящих событий я вновь встал на те же рельсы и вновь всколыхнувшаяся тревога и чувство страха сбили меня с ног. Поэтому мне ничего не оставалась, как только поддаться рывку и буквально размазаться по Грину, который стоял как скала и ждал, пока мои бьющиеся о него волны стихнут. От переизбытка адреналина я вцепился в него, обхватывая свободной рукой и рукой с игрушкой его талию и уткнулся лицом в грудь. Пускай думает что хочет, в эту секунду мне было абсолютно плевать что там между нами. Кажется, ему тоже, так как он обхватил меня за плечи и лишь сильнее прижал к себе. Я разрыдался прямо в него, не стесняясь своих всхлипов и влаги, оставленной на его вещах. Грин просто замер в ожидании, наверняка ему было неловко и он не знал куда себя деть. Тепло, исходившее от него напомнило мне о чем-то потерянном еще в детстве. Об ощущении безопасности и защищенности. Вдруг его рука скользнула по моей спине и замерла между лопаток. Сначала мне показалось, что это были просто поглаживания, но когда я понял, что рука двигалась в определенном направлении и словно писала что-то, внезапно успокоился и пытался понять что за узор на мне появлялся. Грин повторил написанное дважды, чтобы я точно понял. На моей подрагивающей спине невидимыми чернилами было написано «прости». Электрический разряд разошелся по всему телу, напряженность спала сразу после импульса. Я лишь сильнее обхватил его руками, полностью погружаясь в его запах. Так можно было простоять несколько часов точно, не замечая никого вокруг. Грин первым не сделал ни единой попытки разомкнуть объятия. Он твердо стоял на ногах, но его плечи были расслаблены и только руки крепко удерживали меня. Моя истерика стихала. Данное мне время для успокоения и подушка для выплеска эмоций в виде Грина сработала точно как запланировал Грин. - Мне очень страшно, - не поднимая лица зачем-то констатировал я, как будто это было не очевидно. - Все будет хорошо, - Грин ответил с твердостью в голосе, вкладывая максимальную уверенность в произнесенных словах. Мне так хотелось ему верить, до невозможности хотелось. - Мгм, - прокряхтел я что-то нечленораздельное. Хоть и решение наконец отлипнуть от Грина было самым правильным, я все же еле это сделал, буквально отдирая себя от него. Сам с собой и со своими мыслями я хмыкнул на то, что он и не видел меня в нормальном состоянии. Я то ругаюсь без повода и крушу все близлежайшее, то пьяный в зюзю блюю в лесу и вишенка на торте - реву без остановки с того, что еще не произошло. Да, определенно шансы есть, я полон очарования, просто нужно приглядеться. Самое неловкое было вернуться в машину, сесть как ни в чем не бывало, положить игрушку на колени и ожидать, когда Грин начнет свое наступление. Он мог раскатать меня одним лишь словом, но не спешил этого делать, видимо лежачих не добивает. Мне все хотелось разрядить обстановку и добавить какое-нибудь нелепое: «такие вот дела», но был велик шанс того, что меня высадят раньше времени. Молчание уже не было таким напряженным, дышалось мне куда лучше, а голова сейчас была абсолютно пустой. Она издала бы звенящий звук, если по ней ударить. Совсем ничего. Это было похоже не чувство физического истощения, только вот ничего такого физического я не делал. Хотелось задержать внимание на одной точке и долго следить за ней, пока фрустрация прекратится и я приду в себя. Не уверен, что я вообще могу вспомнить себя, кажется, от былого Джисона ничего не осталось. - Не хочешь пройтись? - Грин сегодня был нарушителем молчания, которое сам же и создавал. Я же сейчас прибывал в престранном состоянии и не мог трезво оценить пойдет ли мне на пользу такая прогулка. - Какие есть предложения? - Я честно пытался сделать вид, что не оживился после этого вопроса. Осталось только театрально зевнуть. Грин как будто специально улыбнулся так, чтобы я это увидел. Некогда раздражающая меня улыбка вызвала у меня теплые чувства, от чего захотелось дать себе пощечину. Это все трудные времена, они делают тебя наивным и податливым. Не накручивай почем зря. Как же прекрасно иметь такой отрезвляющий внутренний голос, который, будто путеводная звезда, наставлял меня на путь истинный. Правда, сточит учесть, что за эти доли секунд я уже распланировал наше совместное будущее, упс. Какой же ты все-таки конченный, Хан Джисон. - М-м-м, - кот довольно растянул утробный звук. - Я хочу оставить Призму у самой границы к лесу. Не хочу, чтобы ее видели такой. До базы добреемся пешком, в прошлый раз тебе не удалось насладиться красотами. - Зато тебе удалось, - ну а что ты думал? Нацарапал на моей спине там что-то и я уже податливо киваю головой и внемлю каждому слову? Как бы не так. Это я еще, можно сказать, стеснялся, а вот если полностью приоткрыть завесу тайны, ведь я был до опизденения таинственным, то там сразу тушите свет. Лукавый демон, не иначе. Загрубевшая кожа шрама поплыла в сторону и, кажется, я поплыл вместе с ним. - На том и порешили. Призма мчалась насколько могла под старые треки Moby, от чего создавалась такая приятная и уютная атмосфера. Или же я в очередной раз себе что-то придумал. Так трудно было не терять связь с реальностью, как же сильно хотелось зажмуриться и открыть глаза где-то в ином мире, где мы могли встретиться при других обстоятельствах. Или же, наоборот, только в такое время мы и могли встретиться. К слову, я был чертовски благодарен Грину, что он не тащил убитую машину на базу отступников. Никто, по сути своей, не понимал причину отъезда, за исключением разве что Вайт, и мне не хотелось бы объяснять за какие три пизды мы уехали и почему излюбленная машина Грина выглядит как жертва жестокого террора. Я к этому моменту немного притих, то и дело приглядываясь и прислушиваясь к окружающей территории. Один вид патрульных машин привел бы меня к паническому ужасу, который я бы точно не пережил. В любом случае, не взирая на все обстоятельства и на смену мыслей от патрульных до Дахен и обратно, я сидел в полуубитой машине, боясь за свое будущее и чувствовал себя хорошо, насколько это позволяла ситуация. Ехал и усмехался с сам себя, до чего же глупо. Очередной раз, когда меня поманили пальчиком, а у меня уже дыхание перехватило. Как бы дать себе по роже, чтобы подобного рода мысли хотя бы так покинули мою голову. Воображение рисовало настолько причудливые картины, что в пору было удивиться, но в моменте мне все казалось логичным и закономерным. Мне так хотелось тепла, чего-то, что не могли дать мне ни Вайт, ни Блу. Я безмерно благодарен за все слова и поддержку, которую они мне дали, за то что были рядом и не бросали в трудную минуту. Но то ли от ощутимой потери Дахен, то ли я просто ебнулся, мне сейчас была необходима не такая близость. Что-то на уровне эфемерного ощущения абсолютной поддержки и понимании. Была одна проблема - это все не про Грина. Все выдуманные приятные прогулки по лесу с трепотней на дурацкие темы пришлось отодвинуть далеко в своей голове, с пониманием, что такое только в голове и произойдет. Кажется, я даже вздохнул в голос, так как Грин быстро повернулся, просканировал меня с ног до головы и вернулся в исходное положение. Не подстрелили, можешь не переживать. Контролировать свои мысли было настолько трудно, словно я пешком взбирался на самую высокую вершину без страховки, где от меня мало что зависело. Кажется, ящичек я, все же, придвинул обратно. Так, на всякий случай. С идиотским выражением лица, рассуждая какие на вкус губы Гина и пахнут ли его волосы свежевыпеченным хлебом, я не заметил, как все вокруг затемнилось. Чаща леса встретила нас смиренным молчанием, лишь изредка покачивая в знак приветствия верхушками деревьев. Я словно видел этот лес впервые, все казалось мне новым и неизведанным. Глаза впервые видели старые сосны, уши впервые слышали пение птиц вдали. Это было совершенно иное место и ощущал я себя в нем иначе. Все было выкручено на максимум: яркость, громкость, а этот чарующий аромат леса кружил голову. С таким странным состоянием по-хорошему нужно было остаться в салоне. Но я выпрыгнул из машины как только она затормозила и выскочил с восторженными глазами на улицу, от чего, я готов поспорить, Грин закатил глаза. Прогулка обещает быть незабываемой и только во власти Грина решить по какой причине она будет таковой. Грин поставил Призму у высоких кустов, так чтобы со всех сторон ее было трудно заприметить. Она практически полностью сливалась с окружающей средой из-за своего цвета, не думаю, что хоть кто-то бы сейчас посмотрел на это еле живое металлическое нечто. Наблюдая за тем, как Грин тщательно проверяет любовь всей своей жизни на наличие повреждений, я чуть не выпалил: « Да кому она нужна, оставь ее в покое», язык был прикручен быстрее, чем слова сорвались с губ. Инстинкт самосохранения хоть и был мною полностью проебан, но надежда еще теплилась. Если бы Грин услышал такие слова в адрес своей ненаглядной, то в лагерь он бы вернулся один, если бы вообще вернулся. Грин с не присущей ему осторожностью притрагивался к особо поврежденным участкам стекла, осматривал вмятины и вздыхал каждый раз. - Суки ебаные, - заключил он, вставая с корточек. В свою очередь я следил за его движениями, улавливая даже подрагивания опущенных ресниц и не слышал ничего, что выходило из его прекрасного рта. Это было похоже на «бла-бла» в голове, где я стоял рядом и воздыхал только лишь от одного его присутствия. Даже не знаю чего меня так размотало, но плыть по течению было так приятно, даже если мне грозило захлебнуться во всем этом потом. С таким потрясающим настроем, ощущая напряжение между нами… Вернее будет сказать, между мной и моим воображением, мы ступили на протоптанную дорогу, от чего меня отбросило в тот самый первый раз. Тогда я шел с опаской, не выпуская Грина из вида на случай непредвиденных маневров, сейчас же мне было абсолютно плевать, я не ожидал ничего, чтобы потом не страдать от очередного выкидона. Да-да, определенно не ожидал. Грин шел недалеко от меня и как будто бы с некоторым недоверием, или того хуже смущением, поглядывал на меня. Я не скрывая хихикал с этого, не боясь получить пулю в мое радостное лицо. - Да не упаду я. Мне что, три года? - Прозвучало даже наиграннее, чем планировалось. - Ты еще не дорос до таких цифр, - фыркнул Грин, исподлобья смотря на меня. Да-да, тебя заметили, не один ты такой глазастый. Я чувствовал себя раскованно, хотелось размахивать руками и идти на базу широкими шагами, словно маршируя. - Грин? Сверкающие крупные глаза замерли в ожидании. - Спасибо. - Грин только было открыл рот, было даже слышно цоканье губ, но я не дал вставить свой комментарий. Ты не испортишь этот момент. - Даже слушать не хочу, - я быстро закрыл ему рот и радовался пока могу своей маленькой победе. - Ты даже представить себе не можешь как многое это для меня значит. - Мне просто нужно было уехать с базы, звезды сошлись и все дела. Оправдания звучали настолько нелепо, что только подзадоривало меня. Я чувствовал некоторую власть и меня это дико подстегивало. - И никак иначе, - я не решился идти в активное наступление. После того признания в лесу я решил не выпаливать все первым. Все же должна же быть во мне хоть какая-то интрига. - Ты бы выстрелил в меня сегодня? - Можешь не отвечать, я знаю ответ еще до того как ты подумал. - Вот тут можешь не сомневаться, - Грин перемахнул через крупный ком земли, - выстрелил бы без раздумий. - А если честно? - Нет, ты все же ответь, мне будет приятно услышать. - Ты мне не веришь? - Он достаточно громко хмыкнул и улыбнулся одной стороной губ. - Я ведь уже говорил, что честен с тобой. Образ крутого парня - это, конечно, хорошо, но я в жизни не поверю что Грин мог допустить такое развитие событий. Или я забыл каким он может быть, предпочитал не помнить, если быть точнее. - Я настороженно отношусь к людям, - почти правда, особенно в нынешних реалиях. - Что-то подсказывает мне, что верить тебе нельзя. - Хуевая у тебя подсказка выходит. Вот и наступила напряженность, когда можно было услышать звук от натяжения нитей. А куда, простите, делся игривый настрой? Где же та непринужденная легкость? - Я буквально слышу как ты думаешь, - то ли с упреком, то ли с недовольством сказал Грин. - Мне свойственно думать, рад что ты заметил. - Было очень трудно разглядеть. Я не мог отделаться от ощущения, что сам провоцирую его и потом обижаюсь на то, что мне ответили грубо. Но если Грину дать волю, то он быстро прогнет под себя человека. Я почему-то думал, что ему нравилось то, как я ему сопротивлялся, и был на сто процентов уверен, что мне нравилось злить его этим. Мое поведение в рамках флирта было слегка специфичным, но что имеем. Так многое хотелось сказать и так о многом спросить. Стало переживательно от осознания того, что меня может взорвать в самый неподходящий момент, но в противовес этого я не мог вымолвить и слова. Разговор не клеился, от чего на душе становилось до противного неприятно. - Как думаешь, чем все закончится? - Ну да, давай, добивай все к херам, чтобы к концу разговора тебя затрясло и ты с потрясающим настроем вернулся обратно. Грин, кажется, не ожидал, что я продолжу до него докапываться. На удивление не выглядел раздосадованным или обозленным. Наоборот, ему как будто хотелось увидеть к чему может привести этот разговор. Я был увлечен не меньше. - Пиздецом, - лениво заключил Грин, отрываясь от меня вперед. Я даже начал узнавать лес, окружающий меня со всех сторон. С каждым днем просветов между ветвями становилось все больше, от чего на душе оседал неприятный осадок приближающихся холодов. - А ты веришь в чудо? Спасение всех, мир во всем мире. Со стороны звучало жутко глупо, я почувствовал стыдливый румянец на ушах. Звучало так себе, не особо по-взрослому и вообще нереалистично. Если не надеяться на такой исход, то стоило ли вообще начинать все это, наперед зная на какие жертвы придется пойти и чем все обернется? - Знаешь, если в это не верить, можно словить нехуевую такую паническую атаку. Нужны ориентиры, цели в конце концов, иначе очень трудно вспомнить зачем это все начиналось. Одарив меня не побоюсь этого слова теплым взглядом, который, возможно, я сам себе придумал, Грин продолжил свою мысль: - Общество умирает, глупо это отрицать. Не думаю, что можно верить в чудо, когда у тебя рак в последней стадии. - Грин замялся, подбирая нужные слова или же вспоминая что-то. Он редко когда находился в таком состоянии, чем вызывал у меня неподдельное любопытство. - Я не знаю как ты это делаешь. От Грина можно было ожидать чего угодно, он относился к тем людям, реакцию которых было невозможно предугадать. Я перевел на него взгляд в попытке разгадать что конкретно он имел ввиду, оценить уровень сарказма и понять как себя вести. Выглядел он по-прежнему расслаблено и всем своим видом показывал свою открытость, от чего я пришел в ступор и терялся в ответе. Я даже не нашелся что сказать и так бы и зависал в прострации, если бы ноги не встретили очередную неровность земли и не привели меня в неловкое движение. Грин со звериной скоростью поддался ко мне и подхватил налету, пока мое очаровательное личико не встретилось с очередными неприятностями. - Я об этом, - с усмешкой прокомментировал он. - Сам удивляюсь как я это делаю, - не видя смысла выруливать на скользкую тропинку обсуждений бренности этого мира, я решил поддержать легкость момента, которые бывают так редко. - Когда-нибудь глаза откроются, - Грин наконец отпустил меня, произнеся это с нотками сожаления, от чего я чуть ли не вздохнул вслух. Что насчет милого времяпровождения? Свидание, приятные беседы, немного флирта… Хотя, если бы я всего этого хотел, то не бился бы о холодные скалы Грина и не довольствовался крупицами его внимания. - Увы, это неизбежно. Если ты стоишь на рельсах, то участь быть располосаным поездом лишь вопрос времени. Ну вот, Грин завел свою извечную тему, где отправит меня в радужный мир собирать блестки из-под единорогов. С одной стороны мне становилось до обидного неприятно, это рушило весь мой настрой, я так нуждался сейчас в поддержке, но в ответ опять получал негатив, которого сегодня и так было предостаточно. Я нахмурился и пошел вперед, всем своим видом показывая, что расстроился данной темой. Чувство нетаковости сейчас не играло мне на руку и делало только хуже. Все это могло перерасти в обиду, когда мои планы рушились на глазах и надежды на чужое поведение резкими чувствами отдавались в сердце. Быть может я наконец сделаю вывод, что нельзя ожидать многого от того, что не зависело от меня. Быстрыми шагами Грин поравнялся со мной и чуть ли не присвистывал, чтобы окончательно меня добить. Конечно, я достаточно драматизировал, но мне можно было сделать скидку, учитывая обстоятельства. - Зачем ты так себя ведешь? - Прикуси язык, чертов суицидник! О, это лицо не сулило ничего хорошего. - Зачем поехал с тобой? - Не лепи из меня идиота, даже если я на него сильно похожу. - Я же сказал… - Да нет, эту тему мы проехали, - я оборвал его на полуслове, не желая ходить вокруг до около. - Если тебе так угодно, - к чему-то добавил я. - Я скоре про все это. Очертив в воздухе непонятные фигуры, я наткнулся на лицо Грина, на котором читался интерес к тому, куда может вывести эта беседа. Тебе не понравится то что я скажу, в этом можно быть уверенным. Главное, чтобы не пристрелил, остальное я переживу. - И про что же? - Еще секунда и игривость в твоем голосе пропадает, уверяю. - Нет места для белых полос, я помню. Но зачем же все вокруг закрашивать в черное? Ожидаемое мною недосвидание шло ко дну и я только что притопил его еще сильнее, чтобы оно наверняка не всплыло. - «Все вокруг» и так с этим прекрасно справляется, я лишь не надеваю розовые очки. - Тебя обидели когда-то, так ведь? Человек не может родиться таким… - Не надо говорить уверенно о том, о чем понятия не имеешь. - Болевая точка, кажется, нащупал. - Поделись со мной, Грин, расскажи и тебе станет легче. - Мне не о чем исповедоваться, я ни о чем не сожалею. Сожаление - пустая трата времени. - Я и не сомневался что ты так скажешь, - с нескрываемым сожалением констатировал я. - Я ничего о тебе не знаю, не знаю на чем основывается твое поведение, о чем ты думаешь вечерами. - Тебе будет лучше, если ты не будешь знать. Грин не горел желанием открываться, всеми силами отпирался до последнего и отходил все дальше от меня, будто бы боялся сближения. - Зачем ты отталкиваешь меня? Я многое читал о тебе… На базе кочевников… Сатурн рассказ что с вами было, - слова быстрым темпом вырвались из меня, я еле решился приоткрыть эту завесу тайны. Как будто нам и так этих тайн не хватало, пускай одной будет меньше. Уголки губ Грина расползлись в стороны, он издал любопытный хмык, все усерднее нацепляя на себя свою маску. Если она вообще с него снималась. - Хорошая история, оценил? - Его саркастичность в голосе была выкручена до максимума. Сейчас Грин был похож на оскаленного хищника, готового растерзать меня в лесу за то, что я допустил хотя бы мысль о его слабости. - Не говори так. Мне жаль, что ты это пережил. - Я похож на человека, которому нужна твоя жалость? - Сильнее, чем ты думаешь. Так хотелось обнять его, но было страшно к нему подступиться. Невероятное количество невыплаканных слез и непроговоренных обид сильно сжимали Грина, обвиваясь вокруг него, как огромный питон. Почему-то мне хотелось разделить его боль, услышать о переживаниях. Я был готов слушать, просто быть рядом. Это не было чувством, что я обязан ему чем-то, я искренне хотел ему помочь. Поломанные вещи уже никогда не станут новыми. Рука на автопилоте потянулась к нему и поймала за рукав. Грин наконец перестал бежать от меня и от своих воспоминаний, от ощущения собственной слабости и неполноценности. Возможно, он сожалел о произошедшем. Даже не так. Я был уверен, что сожалел. Нащупав из-под рукава его руку, я потянулся, чтобы не словами, а тактильно передать все то, что чувствовал. Я рядом, я готов слушать, я с тобой. Грин дернулся так сильно, что я чуть не потерял равновесие. Все-таки я что-нибудь поломаю в этом лесу. Он силой рывка отбросил мою руку в сторону, от чего я чуть не вскрикнул. Кусается. - Я умер в том ангаре. Все что мог хорошего рассказать Сатурн обо мне, осталось далеко позади. Тебе понравился тот образ хорошего человека, ты докрутил себе во влажных мечтах его. Думал о моей мотивации? Я лишь бегущая за машиной собака, остановиться для которой значит попасть под колеса. То что ты бежишь со мной рядом еще ничего не значит. Я старался. Я честно старался не думать, что все это было сказано лично мне. - Темнота не только вокруг меня, я сам и есть черный человек, - холодно бросил Грин. Ты просто не видишь света. Переубеждать его в том, что годами старательно укреплялось внутри я не стал. Я учился на своих ошибках и теперь, если видел Грина в таком состоянии, старался не добивать его, а наоборот дать ему пространства. Я как бы рядом, но сильно не отсвечиваю. Обозначаю свое присутствие, но никуда не лезу. Предполагаю, что при других обстоятельствах я бы уже давился слезами, жалея себя, так как мне пришлось услышать все это. Пусть я буду полным придурком, наивным ребенком, кем угодно, но чем больше я проводил времени с Грином, тем больше росла моя устойчивость против в горячке брошенных слов. Я не думал, что когда-нибудь изменю это. Не лелеял надежд и не подпитывал свою фантазию. Это была бескорыстная помощь, в которой он так нуждался, хоть и сам отрицал это. В моей опустошенной голове, в которой не было отвлекающих мыслей, мешающих разглядеть истину, сейчас все виделось как никогда ясно. Сам с себя удивляюсь. Адекватные рассуждения и взрослые поступки - что-то новенькое для меня. Только время могло помочь. Развязать этот узел, выпрямить все кривые и соединить развилки. Грину нужно было дать время привыкнуть к новым обстоятельствам, к новой роли, если он вообще примет правила игры. Время играло всем на пользу, ведь я нуждался в нем не меньше. Единственной проблемой было то, что, возможно, времени у нас никакого и не было. Иногда, в качестве исключения, я думал обо всем этом, мыслями приходя к тому, что, быть может, мы вообще все мертвы. Это ведь лимб, не так ли? Я умер после распределения, не вынеся тяжести давления. Меня раз за разом бросают в ситуации, в которых я боялся оказаться всю свою сознательную жизнь. Потеря близких, обретение пугающих чувств, которые иной раз выворачивают тебя на изнанку. И это только первые круги Ада, дальше - больше. Грин шел чернее тучи, словно пытался соответствовать собственным словам. Вечная улыбочка сползла, как только он понял, что подыгрывать ему я не буду. Мы оба шли с тяжелым послевкусием, явно не предполагая, что этим все закончится. Лагерь начал выглядывать сквозь ветви деревьев и я почувствовал неприятный укол. То колола моя неувереннность, я опять как будто провинился перед ними и полз к их ногам, дабы извиниться за свои проступки. Вранглер стоял припаркованным прямо перед трейлерами. Видимо, Браун вернулся не так давно. У меня не было никаких предположений насчет того где он был столь продолжительное время. От чего-то становилось крайне беспокойно. При мне Браун никогда не покидал лагерь отступников и уж тем более на такой долгий временной промежуток. Я ожидал, что Грин попросит меня переждать в лесу и только потом возвращаться. На территории то тут, то там суетились люди, но даже невзирая на это, Грин не сбавил шага и после короткого взгляда на меня вступил на вытоптанную землю. Шагнув следом я понял, что мое волнение пропорционально увеличивается к приближению лагеря. Блу был увлечен поиском чего-то и даже не замечал нашего приближения. Грей не менее активно носил стулья в свой трейлер, а Пинк нес пыльный матрас, поднимая его над головой только для того, чтобы все позавидовали его физической форме. Я не был нисколечко удавлен такой активности, редко когда лагерь отступников погружался в полную тишину, но сейчас я был напряжен, словно натянутая тетива лука, и молился, чтобы от этого ощущения никто не пострадал, попадаясь мне под руку. - Да тебя хер поймешь! - Громко возмущался Пинк, перетаскивая матрас прямо под ступени трейлера. Вайлет с двумя стульями застрял между трейлером Брауна и полевой кухней в немом вопросе, который он не стал озвучивать. Наконец из трейлера подали голос: - Мы не поместимся, расставляйте на улице. - Ровный голос отчеканил каждое слово, чтобы приказ наверняка засел в подсознании каждого. Застрявший с двумя стульями Вайлет закатил глаза, кажется, до затылка, и опустив стулья на землю, поволочил их обратно. После этих слов Грей вышел на улицу, вынося еще парочку. По началу нас как будто не замечали и чуть ли не проходили сквозь. Один лишь взгляд Вайт был пойман, от чего мне хотелось тут же отвернуться и бежать подальше. Я слишком многое в них увидел, но добило меня их смирение. Как будто она понимала все с самого начала и сейчас утвердилась в своих догадках. - У нас сегодня праздник какой-то? - Грин оживился, глаза вернули свой блеск, а улыбка вновь подрагивала на лице. - Явился! - Пинк подвинул матрас ногой к центру, создавая мягкую, хоть и пыльную перину для выходящего из трейлера Брауна. - Только не говорите, что у нас будет бой подушками на этом зассанном матрасе. Я для этого недостаточно пьян, - что-то я сомневаюсь, Грин, первым же полезешь туда. - Привет, - на ходу кинул мне Грей. Господи, как же неловко! Бесшумным шагом Блу оказался около меня и приобнял со спины, прижимаясь ко мне щекой. - Мог бы и предупредить. Очередной проеб по отношению к Блу и он в очередной раз этого не заслуживал. - Извини, я не думал, что так надолго. - Все в порядке? - Его глаза забегали от меня к Грину и обратно. Интересно что он пытался разглядеть. - Насколько это возможно, - тяжелый вздох вырвался из меня прежде, чем я понял что же осталось в сухом остатке. Горечь, неопределенность, беспокойство за будущее и чувство собственной беспомощности и бесполезности. Если Грин называл себя черным человеком, то я был самым маленьким человеком на плане. Потерянной крупицей, которую ветер случайно принес сюда. - Не удивляйся, что сегодня ночью я совершенно случайно скину тебя с кровати, - не обижается, слава Богу! - Ты меня балуешь, - я поддерживал настрой Блу, расплываясь в улыбке в ответ. - Блу, ты все принес? Пинк подошел к нам весьма громко и положил руку на плечо Блу. Тот даже не дернулся, а наоборот, как будто бы расслабился под его рукой. - Конечно. Грин ушел в трейлер, чем только больше подкреплял мои опасения. Он как будто избегал Блу и всячески старался не оставаться с ним наедине. Не уверен, что он вообще разговаривал с ним. Мне хотелось думать, что он ревнует, даже отпираться не буду. Мы достаточно близки с Блу, со стороны даже может показаться, что близость эта не дружеская. Не думаю, что кто-то смог занять место Грина. Даже в самых смелых фантазиях такого представить не мог. - А что за движ, собственно? - Сейчас сам все увидишь, устраивайся поудобнее, - Блу заговорчески заулыбался, от чего я напрягся. Не люблю сюрпризы. К этому времени Вайт с папкой в руках заняла свое место у кострища, которое к этому времени разжигали Пинк и Грей. Вайлет, упершись кулаками в бока, стоял, как совершивший что-то грандиозное человек, смотрел вдаль и думал о чем-то своем. - Я зайду к тебе сегодня? - Я сел рядом с Вайт и посмотрел на нее с надеждой, хоть бы не обижалась. - Только постучать не забудь. Она не выглядела оживленной, как остальные. Сидела, осунувшись, поставив одну ногу стопой на стул и прижимая колено к себе. Создавалось впечатление, что Вайт ошиблась мероприятием и зашла не в ту дверь. - Телефон цел, если что, - не думаю, что Вайт это интересовало, я только хотел прервать неловкость, но из-за хмурого лица рядом лишь больше паниковал. Вайт молча кивнула в знак одобрения и сползла вниз по сидушке. Сохранить идеальный баланс и так было непросто в нынешних реалиях. О каком вообще балансе шла речь, если буквально все в этом мире плавало по волнам хаоса и никто не знал куда их прибьет. Я лишь хотел, чтобы никто из моих близких не чувствовал себя плохо. Невозможно было сделать хорошо Грину, не делая при этом больно Вайт, с Блу была аналогичная ситуация. - Ну здравствуй! - Браун и его прожигающий взгляд показались из его трейлера, он оглядывался по сторонам, проверяя все ли собрались. - Я решил начать с хороших новостей. Он отошел в сторону, пропадая из вида. Сердце забилось в удвоенном темпе в ожидании самого плохого, чего только мог представить мой воспаленный разум. Послышались сомнительного рода звуки, что-то тяжелое размеренно стучало по полу раз в определенный период. Хрупкое и изнеможденное тело показалось силуэтом в двери, от чего я сразу выбежал навстречу, боясь последствий этого «хорошего». Бросаясь хоть и на небольшое расстояние, я умудрился запнуться о задранный угол матраса и чуть не расстелившись перед озадаченным Оранжем, заметил, что он не просто стоял. По обе стороны от его ног стояли две металлические подпорки. До конца понять всю эту конструкцию я смог только после того, как поднял голову. Его больная нога была в прочном каркасном сапоге с массивными липучками, Оранж поджимал ее под себя, едва приподнимая ногу от пола. Он неловко улыбался, явно не привыкнув за эти пару дней к повышенному вниманию. Выглядел чуть лучше, чем в последнюю нашу встречу, но все так же казался мне исхудавшим, а лицо бессменно отдавало серым. Браун стоял рядом и был готов в любую секунду подхватить падающего Оранжа. С моей прежней позиции это трудно было разглядеть и только приблизившись я столкнулся со взглядом Брауна. Уходить на место уже не было смысла, поэтому я, вытягивая руки вперед для подстраховки, был готов к любому развитию событий. - Это так мило, - устало усмехнулся Оранж. Он тяжело передвигался на костылях, делая совсем небольшие шаги, смотря себе под ноги для большего контроля. Я практически видел как Оранж рассчитывал куда встать, следуя за его движением глаз. Все замерли в ожидании, коллективно задержали дыхание. Даже безучастный Грин смотрел с интересом на попытки Оранжа показать, что все так плохо. Ему это было необходимо. Оранж и его самостоятельность, заматеревшая с годами, остро нуждались в демонстрации своей силы. Тут еще играло роль то, что он находился среди незнакомых людей, обременяя их своим недугом. Из-за моей спины подбежала Вайт и поставила стул рядом с матрасом. Она не могла сидеть и безучастно смотреть за мучениями парнишки, проявляя тепло даже к этому незнакомцу. Я шагнул навстречу Оранжу и встал ногами на последнюю ступеньку, но с костылями там было и так не развернуться. Пришлось отступить. Потребовалось некоторое время, чтобы Оранж спустился на самодельный мягкий помост. - И как Браун это допустил? - Громко шепнул Вайлет. И ведь действительно, это было совсем не в его стиле. Наш отличник никогда не разрешил бы так рискнуть здоровьем. Но с другой стороны против его воли никто бы это делать не стал. На базе оступников было совсем немного правил и одно из них гласило, что можно быть сколько угодно правым, последнее слово все равно будет за Брауном. Неужели Грей смог повлиять на это решение? Могу предположить, что он имеет некоторую власть над Брауном, но не уверен, что в таких делах. Или же это поездка натолкнула его на такие мысли. Оранж еле как сел, боком спускаясь к сидушке стула и вытягивая больную ногу вперед. После чего Браун окончательно вышел из трейлера. Мы впервые собирались таким составом. Это были мои первые сборы после ухода и я дико нервничал, хотя еще недавно мне казалось, что я перестал чувствовать совсем. Как я понимаю, всегда найдется то, что затронет мою душу, ну или выебет мозг. Кстати об этом. Главная причина моего мозгоебства уселась по другую сторону от Вайт. Было… Волнительно? Я все ждал…Вот, сейчас что-то произойдет, еще мгновение и он вернет мне все, что с трепетом отзывалось в сердце. Пару раз Грин наклонялся к Вайт и что-то говорил ей на ухо. Со стороны я выглядел как абсолютный маньяк и только человек с катарактой мог сказать, что не заметил моего напряжения. К счастью никто не сказал мне ни слова. Лишь Блу изредка косился на меня, проверяя не откинулся ли я еще на стуле. Безусловно, стопроцентно, вне всяких сомнений ревновать к Вайт было одним из худших ощущений в жизни. Я ревновал от того, что видя себя ее жутко боялся. Боялся проиграть, стоя мы на чаше весов - она бы точно перевесила по любому из параметров. Я не собирался с ней соревноваться, вступать в конфликт, лишь тихо наблюдал и думал как такой как я возымеет возможность занять ее место. Единственное, что мне сейчас может шептать Грин - это «иди нахуй», вот она романтика. Отрывая себя от этих навязчивых мыслей, я заметил, что не только Блу был с вещами. Браун поставил на колени рюкзак и через Вайлет общался с Пинком о чем-то, что не предназначалось ушам каждого. Переведя взгляд, я заметил Грея, который без стеснения наблюдал за тем, как Оранж вслушивается в каждое слово и пытается вести наблюдение сразу за всей компанией. Это как коты на видео, наблюдающие за теннисным матчем, его глаза быстрыми передвижениями бегали от говорившего до того, кто перехватывал инициативу в разговоре. - А как долго будет эта прелюдия? - Грин откинулся на спинку стула и растянулся на ее поверхности. Уже успел заскучать. Или же устал то того, что на него никто не обращал особого внимания. Это более вероятно. - Не фанат, да? - Мгновенно подхватил настрой Пинк. - Смотря кто ласкает, от прелюдий Брауна уснуть можно. Блу с опаской смотрел на этих двоих и ожидал, что Браун начнет их гасить, но это лишь малая часть того, что они могли разогнать, никто даже внимания не обратил. - Боже, ты-то куда? - Недовольное лицо Вайлета говорило за него, видимо, настолько не стерпел, что вырвалось. - Я же ничего не говорил про нашу прелюдию! Пинк возмущался громко и искренне, так умеют только он и дети. Было в этом что-то до забавного непосредственное. Вайлет опустил подбородок и пару секунд смотрел на своего партнера не моргая. Затем, хватая стул двумя руками, в полуприседе отсел подальше, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен и дома кого-то джет хорошая трепка. Обычно Вайлет хоть и делал вид, что не поддерживал шутки Пинка, но всегда выдавал свое истинное отношение к этому. Иначе я не понимаю как он сошелся с этой катастрофой. - Все все сказали? - Браун посмотрел на всех своим пронзительным взглядом, от чего захотелось ровнее усесться на стуле и поставить ноги на землю, перекладывая их с колена. Грин усмехнулся такому началу, делая это максимально громко, чтобы наверняка все услышали и заметили этот центр Земли. - Я принял решение, что сейчас как никогда подходящее время, - продолжил Браун, - мы все собрались здесь, чтобы наконец сложить всю информацию воедино. Недостающие кусочки пазла сами по себе встанут на место, все основное у нас уже и имеется. И даже больше, - его взгляд устремился на Блу, - либо сейчас, либо никогда. - Мы с Рэдом были в доме у Блерда, - кажется, Блу сам не понял к чему это выпалил. Грина словно прошибло током, если бы можно было увидеть человеческое воплощение напряженности, то это был бы он. Черты лица заострились, скулы приобрели угловатую форму, а глаза широко распахнулись. Личность Блерда оставалась для меня тайной, я лишь приоткрыл ее, когда услышал историю Блу. Тут даже не нужно невероятное чутье, острую интуицию, без всего этого было понятно, что Грин как-то связан с таинственным блондином. В сторону меня и Блу полетели вопросительные взгляды. Я и сам примерно так же посмотрел на него, застыв в немом вопросе: «А нахуя ты открыл свой рот?». В маске, все же, ему было лучше. - Я так и понял, - заключил Браун с присущим ему спокойствием. - Мы давно ведем за ним наблюдение. Вайт проводит расследование в своих целях, эта информация пригодится и нам. Грин постоянно патрулирует город и часто сталкивается с последствием действий Блерда. Мы тоже не бездействуем, то тут, то там находим подтверждения своим догадкам. Но когда я узнал, что вы были на станции сотовой связи и в пентхаусе Блерда, я понял, что это именно то, что нам нужно. - Диктор выходил на связь сегодня. - Безэмоциональный голос Грина привел меня в чувство. - Они схватили Юпитер. - Я был у них в лагере, - честно признался Браун и сел нога на ногу, положив на них руки, скрепленные в замок. - И как они? - С неподдельным любопытством поинтересовался Пинк. - Херово, если судить по моей оценке местности. Их взяли на месте, большинство вещей осталось в лагере. - А они? - Оранж спрашивал исходя из своих интересов. Я не знал насколько другие были связаны с кочевниками, но Оранж точно был вхож в их круг знакомых. Если бы была возможность, он бы сейчас отскочил с места и помчал на повидавшем виде мерседесе, простаивающем без дела. Оранж выглядел совсем не так, как Грин при упоминании Блерда. Очевидно было то, что эти новости застали его врасплох. Я не знал насколько сильно он был связан с кочевниками, но это не те новости, которые он ожидал услышать. - Я знаю только о задержании одной, от других нет никакой информации. - Диктор звал их к себе, - прояснил Грин, - они достойная боевая единица, не стоит так драматизировать. Посмотрел бы я на тебя, если бы на нас напали. Я смотрел на Оранжа до тех пор, пока он не заметил этого и попытался телепатически передать все свои мысли. До банального просто. Все будет хорошо. В нынешних реалиях это нужно повторять как мантру и тогда, с небольшой вероятностью, когда-нибудь удастся в это поверить. Я бы поверил только в том случае, если услышал это от Грина. Он имел на до мной невероятную власть, я же из последних сил этому сопротивлялся, чтобы окончательно не потерять свое собственное «я». Взглянув на Оранжа, который точно ерзал бы на стуле, если мог, я ощутил его беззащитность в этой ситуации. Волшебная сила Грина отрезвляющим образом работала только со мной, Оранж же оказался одним против своей неспособности как-то повлиять на произошедшее. - Я был в компании с самого начала, когда только Блерд начал свое становление, - честно признался Блу, заглядывая в глаза Брауну. - Все дела проходили мимо меня, я был обычным водителем, важные встречи проходили за закрытой дверью, в которые я не был вхож. Все внимательно слушали, практически не моргая, замерев в ожидании окончания этой истории. Я изредка посматривал на Блу, который вел себя очень естественно и нисколько не смущался такому вниманию. Он был готов рассказать все что знает. - Все что я могу сказать - это то, что у Луржди огромная поддержка от государства и полиции, так как Блерд сотрудничает с огромными предприятиями и поставляет оружие. Еще при его отце компания перекупала и поставляла оружие, работая с африканскими бизнесменами, но дела проворачивались тихо. Я был на улицах в то время, когда отец Блерда умер. После его смерти началась смута, но приход Блерда все уладил. Он зачистил ненужных ему людей, нанял новых, которые поддерживали его интересы. Вокруг него были преданные люди, армия единомышленников, если угодно. Я слышал из рассказов, что по началу его не воспринимали всерьез, думали что тот зеленый пацан, не знающий дела, наивный мечтатель, которому достался черный бизнес. Блу сменил позу, положив нога на ногу. - Я не знаю как именно, но скорее всего с денег по продаже оружия он начал открывать свои предприятия, внедряясь в разные сферы жизни. Он взял папку бумаг и помахал ею: - Вот здесь финансовые отчеты, в которых фигурируют химические компоненты, которые по моему предположению являются действующими веществами k-341. - Оранж, ты разберешься? - Не теряя времени уточнил Браун, на что Оранж закивал головой. - Отлично. - Если это обнародовать… - Скоропостижное решение, нужно сначала изучить материал, - при всем своем спокойствии Браун был излишне резок. Он явно нервничал и пытался удержать нас от бездумных поступков. - Я продолжу, наверное, - подхватила Вайт. - На сегодняшний день мне известно о трех точках по производству k-341, находящиеся в городе и за его пределами. Все на уровне слухов, никаких документов, подтверждающих это, у меня нет. Знаю про психоактивное вещество, которое угнетает нервную систему, но это и так понятно. Кроме того, на такого рода точках то и дело меняется персонал. Дело не в плохой оплате, но раскрыть секреты никто не решился. В ходе продолжительных слежек я выяснила, что основная масса производится на Заброшенном складе, это там, где Оружейный склад, а по другую сторону Пентхаус Блерда. Местечко ничем не примечательное, но сильно охраняемое. Так же проводя расследование, я обнаружила, что за время правления Блерда пропало кучу народа. - Полтрун? - К чему-то спросил Пинк. - К нему вообще ни одна дорожка не ведет, он явно стоит за всем этим, иначе я тогда не понимаю как он допустил тотальный захват власти Блерда. Нужен человек внутри компании, так было бы проще во всем разобраться. - У кочевников есть, - я мгновенно отреагировал в один голос с Оранжем. - Кажется, теперь я поняла, - Вайт задумалась о чем-то своем и на этом закончила свою речь. - Изначально мы распределяли обязанности, - зачем-то начал объяснять Браун, - но по итогу каждый занимался своим собственным расследованием по личным причинам. Грин, расскажи им. - Я занимался полицией, в отличие от Вайт у меня есть кое-какие документы, подтверждающие мои слова. Главный департамент полиции напрямую работает с Дирекцией президента, базируется в Управлении по борьбе с наркотиками и регулярно поставляет кадры в Офис Лурджи. По документам на одиночек шьются сфабрикованные дела, чтобы у них было основание убить неугодных верхушке людей. Уверен, покопаясь я там еще некоторое время, обнаружил бы дела на каждого из вас. На меня вот есть и на Вайлета, кстати, тоже, - с нескрываемой гордостью подытожил Грин. - В продолжении темы, как вы все знаете, не так давно были приняты новые поправки в законы, ожесточающие борьбу с любыми либеральными движениями, не поддерживающими нынешнюю власть. - Браун говорил тихо, но его слышал каждый, в то время как я разглядывал его набухшую вену на шее. - Они развязали себе руки, Полтрун официально наделил властью Блерда, под которым подпольно находится весь город. - Быть может получится столкнуть их лбами? - Предположил Вайлет. - О личности Полтруна доподлинно ничего неизвестно, информацию от СМИ можно смело отметать. Мы копали под Блерда, к Полтруну же совсем не подобраться. - Я придумаю что-нибудь, - Блу понизил голос, от чего я слегка дернулся. Связи с правительством напрямую - это уже интересно. - Мы придумаем, - поправил его Браун. - У нас на руках есть информация по производству k-341, работе главного Департамента полиции; так же документы, косвенно подтверждающие связь фабрик и поставок сырья из сельскохозяйственных зон. И даже имея все это, мы не можем выйти с этим в люди. Все молча стали переглядываться, вопросительно смотря друг на друга. - А к кому выходить? Думающего народа все меньше и меньше. Сколько бы мы не отрезали хвост у ящерицы, она все равно отрастит новый. - Браун поднялся с насиженного места. - Нам необходимо подобраться поближе. Сосредоточить силы на чем-то одном, благодаря чему людям станет легче. Пока еще рано идти на главных боссов, особенно в открытую. Необходима разведательная миссия на Заброшенный склад, а параллельно можно устроить слежку за Блердом и Полтруном. - Про Фира не забудьте, - напомнил Блу. - Куда же без него, - Грин ядовито прошипел каждое слово. - Если у нас получится разнести Заброшенный склад, да, Пинк, разнести, ты не ослышался, то после можно будет направить свои силы на уничтожение главенствующих изнутри. - Я пытался подобраться к ним, - Оранж прервал рассуждения Брауна. - На момент моей активности они мало о чем подозревали, но думаю, что сейчас все намного серьезнее. - Никто не говорил, что будет просто. Мы и не надеялись, так ведь? У нас в руках ценная информация, которую необходимо применить в подходящее время, в противном случае она не сыграет нам на пользу. - Браун, тебе не кажется, что можно объединиться с другими группировками, все же дело общее? Сколько можно прятаться по углам, нас там поэтому и жмут, потому что в одиночку, - справедливо заметил Пинк, повышая тон голоса. - Неплохая идея, я подумаю над этим. В любом случае конец близок и они это чувствуют, у компании Луржди уже утечка кадров - это не спроста. Да и они бы не стали так защищаться, если бы не чувствовали от нас угрозы. Если правильно разыграть карты, то мы можем выйти победителями. Больше не придется прятаться в лесах, ночевать за мусорными баками и дрожать от вида патрульных машин. Надо что-то менять, пока еще не поздно. Командный дух после слов Брауна приподнялся, а когда весь алкоголь и закуски были принесены, то на душе стало совсем хорошо. Радость забрезжила так неожиданно и наполнила все предоставленное ей пространство. Хотелось верить в лучшее будущее, что еще не все потеряно, есть шанс на лучшую жизнь. В окружающих меня людях селились примерно такие же надежды и как бы Грин не отрицал этого, в глубине души он тоже надеялся на положительный исход. Глупо сравнивать себя с собакой, бегущей за воображаемой машиной. Грин, конечно, не лишен животных повадок, но и отсутствием разума и мотивации он не отличался. Пускай расскажет кому-нибудь другому какой он черный человек. - За светлое будущее! - Первый тост по праву достался Оранжу и хоть он не мог подняться со своего места, в нашем окружении чувствовал себя частью чего-то общего и поэтому поднял стакан к самому небу, громко выкрикивая слова. Все поднялись с места, громко чокаясь стаканами. Клянусь, еще чуть-чуть и я бы расплакался от происходящего. Безмятежность такого уровня давно не посещала меня и от неожиданно наплывших чувств я был на грани того, чтобы выпустить их наружу. Пинк громко вскрикнул и не менее громко чокнулся со всеми окружающими, приливая содержимое стакана в чужие от сильного столкновения. Вайлет даже не закатил глаза, на удивление выглядел весьма счастливым и даже его постоянно сдержанное лицо смягчилось от легкой улыбки. На перекус было выделено совсем немного продовольствия в целях экономии, поэтому все съестное быстро исчезло из поля зрения. Как хорошо, что я решил не налегать на спиртное, в памяти все еще всплывали моменты моих алкогольных похождений. Приятно было от силы минут тридцать, зато стыдно уже не первую неделю. Я держался неподалеку от Оранжа, чтобы ему не было одиноко, но как только к нему начал подтягиваться народ, я почувствовал себя лишним пазлом в этой картине и отошел в сторону. Вайт проявляла к нему особый интерес, видимо, питая симпатию ко всем обездоленным, Пинк пытался аккуратно шутить, чтобы не спугнуть новенького, от чего Грей в недоумении смотрел на него с немым вопросом в глазах. Может, оказывается. Браун не позволял себя расслабиться до конца. Он улыбался, как и все, не был зачинщиком разговоров и немного отойдя в сторону, наблюдал за всеми. Мне кажется, что он радовался, потому что нам было хорошо. Браун не искал утешения, не топил свои чувства в стакане, он держал лицо даже на таком мероприятии, иногда покачивая головой из-за очередной неудачной шутки. Не трудно было найти Блу среди такого скопища народа. Он то вился около Оранжа, то отходил с Пинком и Вайлетом. Я все ждал воссоединения с Греем, но его не произошло. Так же как и я вначале, Блу побаивался его и старался не оставаться с ним наедине, чтобы их недопонимание не переросло в настоящий конфликт. Не время сейчас было. Грин занял свое законное место на гамаке и держа в руках бутылку чего-то крепкого, лениво раскачивался из стороны в сторону. Трудно было сказать было ли это сделано специально, как если бы он устал от социальных взаимодействий, или же Грин специально делал ровно противоположное от всех остальных, чтобы привлечь внимание. В любом случае никто не решался пересечь воображаемую черту, которой отгородился Грин, ему только и оставалось, что смотреть в небо и приподниматься, чтобы сделать глоток. Мне было необходимо поймать возможность поговорить с Вайт. Как только я заприметил, что она отдалилась от всех компаний, рванул в ее сторону, оставляя все сомнения позади. Вайт не выглядела пьяной, по крайней мере пока я не услышал ее голос и не заметил насколько неуверенно она стояла на земле. Мы отошли поближе к лесу, чтобы была возможность поговорить без чужого вмешательства. - Как ты? - Начинать разговор было неловко, как тогда, после нашей разлуки. - Уже лучше, - Вайт потрясла банкой пива у меня перед лицом. Она протянула мне сигарету и села на корточки, развернувшись лицом к остальным. В ответ я протянул ее телефон, из которого еще не успел вытащить свою сим-карту. Ладонь Вайт остановила телефон, прикасаясь к его корпусу. - Ты сделал то что хотел? - Вайт выдохнула первую затяжку, поднимая подбородок. - Я видел Дахен. - С ней все в порядке? - Хоть и голос Вайт перестал быть таким безжизненным, но спросила она это с прежней меланхолией. - Ну можно и так сказать. В любом случае я рад, что увидел ее. - Это был не последний раз, когда вы видетесь. Я последовал примеру, и взяв из холодных рук зажигалку, подкурил незнакомые мне сигареты, которые даже не имели кнопки. Выбирать не приходилось, сигареты было трудно достать, не удивлюсь, что через некоторое время по этой причине начнется война. - Я буду на это надеяться, - глаза сами собой устремились в небо, по прежнему усыпанное большим количеством звезд. То ли тут загрязнения меньше, то ли звезды другие, но смотрелись они непривычно ярко. - Вайт? - Девушка оторвалась от видимой только ей одной точки и посмотрела на меня. - Как ты? - Я намеренно выделил последнее слово. Мне точно не показалось, в глазах Вайт заблестели маленькие бусинки влаги, от чего она проморгалась, не давая им возможности выйти наружу. Такая реакция могла говорить только об одном - никто до этого момента не интересовался этим. Вайт как будто не придала этому большого значения, ее глаза сузились и только после этого она посмотрела на меня. - Разве тебе интересно? - Мне интересно все, что касается тебя, - я был абсолютно честен с ней. - Я вижу, что что-то не так… - А «так» тут быть не может. Я уже не понимаю кто я. Как-то внезапно я осталась одна, хотя и вместе ни с кем не была, и сейчас чувствую себя блеклой тенью, до которой нет дела. - То есть ты считаешь, что без Грина не представляешь ценности и не можешь вызвать ни у кого интерес? - Я это буквально вижу. Меня перестали замечать, я как будто потеряла свой вес, личностные качества. А они вообще были? Вайт рассуждала, смотря на веселящихся неподалеку парней. Ее слова эхом отзывались во мне и задевали самые тонкие струны души. Она даже представить себе не могла насколько хорошо я ее понимаю. Единственное отличие было в том, что стрессовые ситуации у нас были разные, а вот рассуждения были похожи вплоть до запятой. - Ты не думала, что все дают тебе время прийти в себя? Да и подступиться к тебе сейчас страшно, вон какой взгляд грозный. - Засранец какой! - Вайт слегка пихнула меня в плечо. Отлично, я нащупал нужную дорогу. - Ты никогда, - я развернул Вайт к себе лицом, - слышишь? Никогда не была чьей-то тенью. Уверен, что быть единственной девушкой в команде до безумия трудно. Да еще и с такими идиотами, как они. Как нельзя кстати ребята решили занести Оранжа домой, чтобы он окончательно не замерз на улице. Пить ему все равно было нельзя, а плед, накинутый на него ранее, уже не помогал. Грей и Пинк встали по обе стороны от стула Оранжа и все никак не могли к нему подступиться, примеряя какой рукой необходимо ухватиться за стул. Что-то подсказывало мне, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. После нескольких неудачных попыток, где Оранжа при поднятии качало, как осинку на ветру, вернувшийся Браун раздал каждому по затрещине. На фоне весьма пьяный голос Грина подбадривал Брауна, в ожидании зрелищ. Вайт подвинулась по направлению движения моей руки и слово сама подставила щеку под мои пальцы. - У тебя есть время разобраться в себе, тебя никто не торопит. Если ты хочешь общения, то показывай это, все становится проще, когда ты четко обозначаешь свои намерения и желания. Сосредоточенно вглядываясь в мое лицо, Вайт замерла на месте и даже перестала моргать, улавливая каждое мое слово. - Они общались со мной только потому что я была с Грином… - Да кому нужен этот Грин? В лагере не найдется ни одного человека, который искренне бы желал общения с ним. Не припомню, чтобы Грей или Пинк нехотя с тобой общались. Браун давал тебе ведущие роли в нападениях не потому, что ты жила с Грином, а потому, что ты этого достойна. Это только твоя заслуга и ничья больше. - А ты? - Вопрос Вайт застал меня врасплох. - А что я? - Разве ты не начал общаться со мной только потому что я была с Грином? - Пхп, - я фыркнул на ее вопрос. Неужели создавалось такое впечатление? Я не заискивал перед друзьями Грина, а уж особенно перед его девушкой. - Не говори глупости, милая, - я провел пальцами по щеке Вайт, от чего она зафиксировала мою руку своей, - я люблю тебя и восхищаюсь тобой. Зная весь твой путь и нелегкую судьбу, я поражаюсь тому, что в тебе осталось так много любви и веры в людей. Просто ты забыла, что это же необходимо и тебе. Нельзя только отдавать, Вайт. - Глаза Вайт забегали по моему лицу. К этому времени она докурила сигарету, моя же из-за разговора дотлела в свободной руке. - Я не встречал еще такого искреннего, открытого и нежного человека, и не нужно отрицать, что это не так. Вайт пару раз скользнула взглядом от моих глаз ниже, чему я не предал особого значения. Она была пьяна, впервые я видел ее в таком состоянии. Возможно, что в ее эмоциональном состоянии было достаточно капли алкоголя, чтобы перестать себя контролировать. Я никак не мог предугадать дальнейших действий, учитывая то, что мы находились как на ладони, открытые со всех сторон чужим взглядам. Девушка сократила расстояние между нашими лицами и неожиданно для себя самой поддалась вперед. От неожиданности я убрал руку - это было единственным, что я успел сделать. Затем я почувствовал нежное прикосновение теплых губ, которые уверенно скользнули по моим. Больше ничего, собственно, и не чувствовалось. Я смотрел на Вайт широко распахнутыми глазами и не мог поверить в происходящее. При поцелуе обычно расслабляются, я же напрягся так, словно стоял один посреди огромной сцены, освещаемый всеми прожекторам этого мира. Понимая все происходящее, Вайт на глазах переменилась в лице от своего поспешного действия и отстранилась от меня, как ошпаренная отдергивая руки. Я понимал всеми клетками своего тела почему она так сделала. Ей хотелось найти поддержку хоть в ком-то, почувствовать себя нужной и значимой. Мои же слова воспринялись ей как нечто большее, такой ей должен был говорить Грин, а не я. Но ни в коем случае забирать слова обратно я не собирался. В них не было и капли лжи или лукавства, только вот таких целей я точно не преследовал. В моменте хотелось, чтобы Вайт посмотрела на себя моими глазами, увидела насколько она прекрасна. Это позволило бы ей жить дальше. Хоть бы она находилась в таком алкогольном опьянении, что и не вспомнила бы завтра о произошедшем сегодня. Я на измене посмотрел на окружающих нас людей. В замедленной съемке все действия затормозились и начали проплывать мимо меня. Неизменным оставалось лишь одно - прикованные к нам взгляды. Я же это придумал, так ведь? Блу не смотрел на нас в полном ахуе, проклиная тот день, когда уверовал в бога. Рядом сидевшие Пинк и Вайлет не подбирали челюсть с земли, Грей неподалеку не обернулся до хруста в шее. А Грин. Грин не развернулся в гамаке и не пытался словить своим безумным взглядом мое внимание. Представление было поистине достойным. Мне захотелось сильно зажмуриться и открыть глаза в тот момент, когда все исчезнут. К счастью Оранж к этому времени уже находился в кровати и не видел этой прекрасной сцены. Вайт демонстративно вытерла губы рукавом оттянутой толстовки и посмотрела на меня таким озадаченным взглядом. Она напряженно ждала моей реакции, я же старался не выдать весь спектр моих эмоций. Пускай думает, что я не удивился. - Вайт? Она на мгновение ушла в прострацию и зависла, уходя от реальности. Мне нужно было знать, что с ней все хорошо. На губах остался еле ощутимый привкус алкоголя, от чего хотелось вытереться, но я был занят лишь беспокойством о ее состоянии. Сейчас было крайне важным не наломать дров и дать ей понять, что все ее чувства оправданы и нормальны. Уж если ей кого и целовать, то точно меня. Жаль, что Грин не руководствовался этими же выводами. Банка пива материализовалась у нее в руке, Вайт сделала жадный глоток, как будто сильно хотела пить, и выжидающе замерла. Я не подведу тебя, можешь не переживать. - Девушки до тебя, целовавшие меня в губы, не делали это так самозабвенно. - Это хуевый комплимент, но перевести все в шутку сейчас было идеальным решением. - Твои оленьи глазки говорят о том, что тебе не понравилось, - Вайт предпочла поддержать мой шуточный настрой и не делать из этого трагедию. - Много ты понимаешь, - намеренно раздраженно произнес я. Вайт приобняла меня за плечи, от чего хотелось выдохнуть с облегчением. У нас и правда все будет хорошо, хочется думать, что это не возымеет никаких последствий и только даст Вайт долгожданный толчок, чтобы двигаться дальше. Я притянул ее к себе, ощущая перемешанные ароматы сегодняшнего вечера. - Я тебя люблю, можешь даже тысячу раз меня поцеловать, это ничего не изменит, - я сказал это так тихо, как только мог. Это вне всяких сомнений была улыбка, пускай уставшая и не до конца искренняя, но, черт побери, это точно была она. Все резко отвернулись, делая вид, что ничего не произошло. От нас было невозможно оторваться, но как только все поняли, что это было, поспешили отвести взгляд и продолжить беседу. Как будто все и ожидали такого исхода, я же был рад, что Вайт поцеловала меня, а не кого-нибудь другого. Это было самым необдуманным и одновременно самым обдуманным решением, насколько позволяла ситуация. - Ты чертов супергерой, Рэд. Вайт все еще некрепко стояла на ногах, но в моих объятиях ощущала себя уверенно. Мы отстранились друг от друга, почти не испытывая никакой неловкости. Подзарядив друг друга нужными словами, оба остались с приятным послевкусием и я сейчас не про губы. - Спасибо! - Вайт развернулась и как ни в чем не бывало ушла обратно в общую суету. Был рад помочь, правда, хотелось бы без поцелуя, но уж как получилось. Настроение было какого-то слишком странного спектра. Я смотрел как все веселятся и ощущал теплую грусть, хотя не имел для этого никакого повода. Вайт, танцуя, ушла к образовавшейся компании Грея и Блу, от чего они одобрительно взревели. Кондиция нужная. Захотелось улыбаться, глядя на такую Вайт. С ней все будет хорошо, не сразу, конечно же, но старт дан. Удивительно, что Блу отлип от Пинка, так как на протяжении всего вечера он чуть ли не сросся с ним, чего Пинк предпочитал не замечать или искусно делал вид. Вайлет же был на удивление расслабленным под алкоголем и не закатывал сцен по этому поводу. Я оглянулся по сторонам и обнаружил, что Брауна нигде не было видно. Он растворился в темноте, скрылся из вида обдумывать наше ближайшее будущее. Сегодня мне не хотелось думать о том, что нас ждет, пускай это будут проблемы завтрашнего меня. Сначала был полубездумный шаг, я ходил по границе нашей базы, избегая чужих взглядов и ненужных слов. Хотя я и не пил, мне хотелось воссоединиться с природой, погулять с самим собой и уйти от этого шума. Чаща леса встретила меня непроглядной темнотой, на которую я не обращал внимания и двигался интуитивно, избегая любые препятствия. Да-да, даже не запнулся. Я шел и думал насколько моя голова, ровно до тех пор, пока от этих мыслей ко мне не начали подтягиваться мысли об отступниках, кочевниках и Питере, Оранже, Брауне, Вайт, странном поведении Блу. А там уже и недалеко Дахен, которая осталась непонятно где и с кем. Как и всегда место осталось и для Грина, куда же без него. Вот тебе и пустая голова. По мере отдаления от базы и приглушения звуков отступников, я все больше погружался себя и не отслеживал куда направляюсь. Шел себе и шел, смотря куда-то сквозь деревья. Пахло тут иначе, нежели в мой прошлый раз одиночной вылазки. Сырость от участившихся дождей и прохлада ранних вечеров делали свое дело, ступать по земле было приятно и мягко, а легкие наполнялись ненавязчивым запахом древесины и перегнивающих листьев. Шум реки привел меня в чувства, на подсознательном уровне ноги привели меня на то самое место, которое я запатентовал как место силы у себя в голове. Ровно до тех пор, пока Вайлет не заявил на него свои права. У воды было прохладнее, от чего я съежился и обхватил себя за талию в попытках согреться. Последняя выжившая мошкара дружным облаком вилась неподалеку, от чего складывалось ощущение, что осень никогда не наступит. Я расположился у самого берега, где было много мелких камней. Если земля уже точно была холодной, то я надеялся, что прогретые за день камешки еще сохранили тепло. Моя задница поняла, что я ошибался. Не успел я расслабиться, привыкнуть к новой обстановке и смене звукового фона, как посреди всего этого послышался едва уловимый звук легкой поступи и хруст камней, увязнувших в земле из-за тяжести чьего-то тела. Тело даже не дернулось, к собственному удивлению я не испугался звуков и не смог оторваться от воды, которая слегка поблескивала при смутном свете луны и гипнотизировала меня своим шумом. - Ну конечно, я так и думал. Обернувшись, я увидел Грина, все еще уверенно стоявшего на ногах, хоть и выглядел он достаточно пьяным. В его руке была открытая бутылка бурбона и я боялся, что эта бутылка не первая за сегодняшний вечер. - Ты опять пошел искать меня? - Конечно, я же всегда в центре всех событий, вокруг меня образовываются галактики и целые вселенные. - Конечно, ты же мог уйти не попрощавшись, - Грин с тяжелым выходом сел неподалеку от меня, зарывая полупустую бутылку у себя между ног. - Ушел бы и ушел, тебе какое дело? - Ничего не знаю, я не успокоюсь, пока ты не скажешь то, что я хочу услышать. Грин даже не пытался скрывать то, что он считывает меня на раз-два, поэтому лукавая улыбка появилась практически сразу после моих слов. - Тогда ты бы не смог объяснить зачем целовался с моей девушкой, - пожал плечами Грин. - Бывшей девушкой, - поправил я. - Если тебе так будет легче, - Грин присел у воды и начал ковыряться на берегу в поисках чего-то. - Так и в чем предъява? - Я тряхнул волосами, так как в голове уже ничего не помещалось. - Ты против? Плоский камешек проскользнул по водной поверхности и после двух прыжков затерялся в темноте. Грин поднялся на ноги и направился ко мне поближе, такой же резкий и быстрый, как и в трезвом состоянии. Он положил руки мне на плечи, сокращая расстояние между нами и заглянул прямо в глаза. Если бы я не сидел сейчас, то меня бы повело в сторону. Могу представить как выглядели мои глаза в этот момент. - Конечно я против, никому нельзя целовать мою девушку, хоть и бывшую, - в его глазах отражался сам дьявол. - А что если я скажу, - движением плеч я скинул руки Грина, - что это Вайт поцеловала меня? - П-ц, - Грин цокнул языком, - никто не хочет целовать тебя. Кусайся, я не против, пока мне это не доставляет проблем. Я даже был не против поиграть с ним в эту увлекательную игру, вдруг хотя бы в этот раз это не принесет мне разочарование. - Даже ты? - Я с вызовом смотрел на Грина, хоть и сидел в невыгодном положении, из которого собеседника можно было одарить только щенячьим взглядом. - Особенно я, - улыбка сгладила острые черты Грина и он вернулся к камням, которые никак не могли сделать три прыжка подряд. Он тщательно выбирал камни, поглаживая каждый из них. Я следил за любым движением его пальцев и вглядывался в его лицо, чтобы попытаться понять что он замышляет. Открыв бутылку Эвана Уильямса, Грин сделал большой глоток, гоняя жидкость во рту, и только потом проглотил. Он взял свой камень, прошедший его тщательную проверку, потер в освободившихся ладонях и, слегка согнувшись, кинул близ поверхности воды, от чего плоский камень отскочил от реки, упрыгивая подальше от хозяина. Как только Грин понял, что скачков будет больше трех, он отвернулся от берега и разместился прямо рядом со мной, едва соприкоснувшись плечами. Я не стал говорить, что прыжков было пять. - Вайт и правда сама поцеловала меня, - зачем-то начал оправдываться я. - Мгм, - Грин сделал еще глоток и вкопал бутылку на прежнее место. - Она прекрасная девушка, почему бы и не ответить на поцелуй, - прозвучало так, как будто он ставил мне это в упрек. - Ей сейчас хуево, она пытается найти выход наименее токсичным для себя способом. - Грин, как мне показалось, тяжело вздохнул после моих слов. - Вы не разговаривали после расставания? - Нет конечно, я не самоубийца. Еле сдержав смешок от осознания того, что Грин побаивается Вайт, я совсем немного развернулся к нему на каком-то клеточном уровне. Смотреть на расслабленного Грина в алкогольном опьянении оказалось сложнее, чем я мог представить. В душе теплилась надежда, что его состояние поможет ему открыться мне и это даст толчок в нужную мне сторону. Было неясно только одно: моя трезвость играет на пользу или только все портит. - Ну и зря, в любом случае между вами есть связь и даже если вы не спите вместе, она не становится от этого слабее. Вайт нуждается в поддержке от каждого, но от тебя особенно. Грин проглотил свой ответ, по своему обычаю избегая неугодных ему тем. Он все еще сидел в пол-оборота ко мне и только сейчас я уловил искорки в его горящих глазах. Как же я скучал по этому. - Молчание - знак согласия? - Своим вопросом я добился такого нужного мне внимания. - Не в моем случае, - хмыкнул Грин. Что бы я не говорил, он будет противиться каждому моему слову. Если бы я назвал белое белым, то Грин бы с присущим ему упорством, а точнее сказать упрямством, будет мне доказывать, что чернее цвета он еще не видел. - Я уверен, что ты повыебываешься и обязательно придешь к Вайт с нужными словами. Переборишь свое эго. Думаю, один разговор ты ей точно задолжал. Разговор пришел к своему логическому завершению, мы оба замолчали и утонули в собственных мыслях. Было так приятно скользить глазами по его переносице, пролетая по носу и застревая во впадинке над губой. При всем его гадком характере и невыносимо высоком самомнении выглядел он настолько притягательно, что я забывал моргать, а горло как назло пересыхало. - Гипнотизируешь? - Иронично спросил он. Вот же блять, заметил! - В войне все средства хороши. - С кем воюешь? - С твоей слепотой, - вырвалось у меня, не успев отработаться мозгом. - Странно, никогда не жаловался… Грин вытянул бутылку, открыл, на что я уже замер в ожидании предстоящей картины. Я представлял как его кадык опустится вниз после попадания алкоголя внутрь, свободной рукой Грин вытер бы влажные губы и лукаво улыбнулся на то, что я смотрел на него безотрывно. Разрушая все мои ожидания уже, кажется, в тысячный раз, Грин протянул бутылку мне, с вызовом выгибая бровь. Яркие огоньки в его глазах начали двигаться, закручиваясь в завлекающем танце. И я был готов идти за ними, куда бы не вели эти сигналы, которые могли являться чем-то предупреждающим. - Не хочешь - не бери, - Грин пожал плечами, но протянутая рука с бутылкой так и зависла в воздухе. Терять мне уже было нечего, это могло оказаться судьбоносным решением, как мне казалось, как будто от моего решения зависело будущее. Только вот чье? Я осторожно взял наполовину пустую бутылку бурбона за теплое горлышко и наклонил ее, приближаясь к губам. - Это будет засчитано, как непрямой поцелуй, - я нервно хихикнул. Мда, и это я еще трезвый. - Оставь свои влажные мечты, львенок. - Наверное, никогда до встречи с Грином я не видел такой улыбки, было в этом что-то чарующее, хоть и частенько хотелось проехаться по ней. Я хмыкнул в ответ, вкладывая в это все свое безразличие и большим глотком быстро проглотил горьковатую жидкость. Уж очень сильно хотелось выглядеть круто, я как будто снимался в кино, где только что по сценарию спас мир и сидел после его спасения, занимаясь своими обычными делами. Хлестая бурбон с горла, например. - Как тебе новые отступники? - Я вернул бутылку хозяину. - Они не отступники, - отрезал Грин. Он не стал закрывать бутылку и смотря мне в глаза сделал глоток, не протерев горлышко бутылки. - Оу, так радикально. Что не так с Блу и Оранжем? - Мне было искренне интересно чем не угодили Грину эти двое. - Начнем с того, что Блу своей симпатией будет мешать нашим миссиям. И это тебе не магазин обчистить или даже банк, мы говорим про реальные дела. Мне стало так приятно, Грин все же ревновал меня. Да, мы с Блу были близки, чего никогда не скрывали. Неожиданно для обоих наша встреча переросла в крепкие дружеские отношения, в которых было место привязанности, порой и не особо здоровой. Хотелось откинуть волосы назад, они как раз изрядно подросли и уже спускались к плечам. Господи, как я хорош. - Мы с Блу… - А ты тут вообще причем? - Искреннее удивление на лице Грина говорило о том, что я не был так хорош, как мне казалось. - Я про Пинка. Как же хорошо, что я сейчас ничего не пил, иначе все содержимое рта полетело прямо в лицо Грину. Нет, я что-то замечал, но имея какое-то совсем неадекватное восприятие реальности и абсолютное непонимание межличностных отношений, я и представить не мог, что со стороны может так казаться. - Не неси чушь, - я был уверен в своей правоте, осталось только убедить в этом Грина. - С чего вообще такие выводы? - И у кого еще проблемы со зрением, - пробормотал Грин, в шутку обижаясь. Он зажал открытую бутылку между ног и начал пристрастно жестикулировать. - Если бы не эта искра, пробежавшая между ними, Блу бы взвыл от отсутствия твоего внимания. - С каких пор ты такой пиздатый эксперт по отношениям? - Я смотрел на его серьезное выражение лица и мне хотелось орать, как ебанутому. Он же шутит, да? - Это прикол? - Ну как отыгрывает, как вжился в роль! - Да, уже можно смеяться. Нет, я серьезно не понимаю о чем ты. - То есть ты не видишь как Блу прилип к Пинку? - Я вижу, но это ничего не значит. - Я тебя умоляю, - Грин демонстративно закатил глаза, - ты не видишь ничего дальше своего носа. - Ну, тебя я вижу прекрасно, если ты к этому. - Я серьезно, обрати внимание и ты охуеешь от того, как Блу сильно поплыл. - А что насчет Оранжа? - Вдруг он тоже окажется влюбленным в кого-то из отступников. - Парень как парень, уверен, что он знает свое дело и не доставит нам хлопот. Ого, Грину кто-то понравился. Это не было сильно восторженным отзывом, но даже эти слова редко когда можно было услышать в адрес отступников. - Вы с ним чем-то похожи. - Охуительностью? - О господи боже… Я вытянул бутылку из зажатых бедер и сделал еще глоток, опаляя горло горячим напитком. После чего вручил обратно хозяину. - Оставь себе, - Грин поерзал на месте, - И как ты тут сидишь, я задницы не чувствую. Он встал спиной ко мне, разглядывая что-то вдалеке, упираясь ладонями в бока. - Научишь меня делать блинчики? - я сделал еще глоток. - Я понимаю, что ты мог не научиться водить машину к своим годам, но блинчики! Под ворчание Грина я не без усилий поднялся, пытаясь сохранить содержимое бутылки, иначе Грин меня прибьет. - Найди пару плоских камней. Я начал копошиться в прилизанных холодной водой камнями в поисках тех самых идеальных камней. Каждый раз, как только я находил такой, я протягивал его стоящему надо мной Грину на одобрение. «Не то», «Не такой же плоский», «Мелковат будет». Ничего ему не нравилось. Опьянение совсем не чувствовалось, крепкий алкоголь влиял на меня куда лучше: язык не заплетался, голова была как будто бы ясной, а с координацией и так были проблемы. Грин присел недалеко от меня и все так же ворча себе под нос, сам начал искать нужные камни. - Тут многое зависит от камней, не каждый подпрыгнет, - прокомментировал копавшийся в земле Грин. Мне почему-то показалось это даже милым. - А кидать их как? - Я поднялся на ноги и смотрел на беспокойную воду, которая не собиралась успокаиваться. - Параллельно воде, иначе камень утонет. Грин с полной рукой камней присоединился ко мне и начал на деле показывать как это делается. Не скрывая улыбки я слушал его чрезвычайно важное объяснение, он на полном серьезе рассказывал мне всю механику бросков камней в воду, чтобы те подпрыгивали. - Ты так хорошо объясняешь, - я улыбнулся Грину, который с оставшимися камнями развернулся ко мне. - Готов поспорить, что у меня получится три блинчика с первого раза. - П-ф! Даже я не смогу сделать это с первого раза. - На что спорим? - Чертов Эван Уилльямс оказался храброй, да и Грина я практически перестал бояться. Не так страшен черт, как его малюют. Грин так тщательно всматривался в мое лицо, как будто изучал пособие по квантовой физике. - На желание, естественно, - стяни эту улыбку с себя, умоляю! - Ты неисправим… Оказалось, что стоя кидать лучше всего, чтобы камень проскользил по водной глади, слегка притоп и выскочил вновь. Я взял камень и несколько раз тренировочно размахнулся, чтобы отработать амплитуду движения руки. И как только я был готов, запустил камень у самого берега. Камень сделал первый прыжок и без того беспокойная вода разошлась от удара в разные стороны, второй прыжок оказался не таким сильным, хоть и камешек отпрыгнул на большое расстояние. В темноте было трудно понять что перед тобой. Особенно когда ты в лесу, особенно когда в воде отражались луна и звезды. Камешек скользнул в последний раз и быстро затерялся в воде. - Мне страшно представить что ты можешь попросить в качестве желания, - и правильно, бойся меня. Ничего не ответив, я отпил еще глоток, пускай он будет победным. - Ты рад, что вернулся? - Внезапность вопроса Грина чуть не заставила меня выплюнуть содержимое рта. Сейчас мне придется делать вид, что того разговора с Грином не было, что он не в курсе всего. - Как бы меня не накрывало, это то место, где мы в безопасности. В каком-то плане было здорово колесить по городу, но вся эта романтика идет нахуй, когда у тебя ранен друг. - А если бы не это? - Грин, к чему ты клонишь, чертов интриган? - То меня бы здесь не было. Я ни сколько не сомневался в этом выводе. Как бы меня не хуевертило, я бы не то что не совался сюда, а обходил бы это место за множество километров. Как и все, что было хоть немного связано с Грином, эта позиция имела двойное дно. Тянуться к чему-то и бороться с желанием бежать прочь стало частью обыденности для меня. - Слушай, я все не решался спросить. Сатурн тогда говорил про Еллоу, я сломал себе голову, так как ни разу никто из вас не упоминал это имя. Он умер, да? Ох уж эти переводы тем, пора было перехватывать инициативу. - Лучше бы он умер. Мы стояли и передавали друг другу бутылку, было как-то неловко вот так стоять столбом и смотреть друг на друга. - Он сбежал? - Ну можно и так сказать. Мы познакомились в университете. Я мало кого к себе подпускал, но Блерд вошел в близкий круг моего общения. - Кто блять? - Лицо попроще, тебе не показалось. Я устал удивляться, правда. Может все быть еще более запутанным? - Он родился с серебряной ложкой в заднице и был полной моей противоположностью, - продолжал Грин, - но от семьи открестился, как только понял откуда эти деньги. Своими силами Блерд поступил на журналиста и жил со мной в одной комнате в университетском общежитии. - Грин отпил немного из бутылки, - сначала я не замечал, что он завидовал мне, но возмущение Блерда все росло. На тот момент я уже стал главной звездочкой не только на своем потоке, а Блерд, как бы не старался, не мог даже приблизится ко мне. - Почему «Блерд»? - «Еллоу» он лишился навсегда. Его отца убили из-за бизнеса, что было не редкостью даже в то время и как бы Блерд не противился своему будущему, оно настигло его. Я отпускал его со спокойным сердцем, так как видел его настрой поменять все изнутри, переломить ход событий, свергнуть режим. Грин грустно улыбнулся своим мыслям: - Он поступил как самый конченный человек, которого я знал. Самое убогое было в том, что мы строили планы, порывались что-то сделать… Можно притвориться кем угодно, но вытравить это из себя невозможно. Если личность Грина была приобретенной, то кого же он вытравливал? Незаметно, что он страдал от этого. Грину объективно нравилось такого рода внимание, он бросал вызов и ждал реакции, чтобы выйти на сцену. - Он был частью оступников? - Мы с ним и создали отступников, никогда не думал, что команда так расширится. Ума не приложу как он работал в команде, учитывая все его личностные качества. Быть может, он только передо мной так себя вел, иначе я не понимаю как все его терпят. - Получается, теперь я тоже часть отступников? - С таким вопросом тебе к Брауну, он у нас важная шишка. - А ты как считаешь? Да выйди ты уже из образа! - Тебе нужны подтверждения того, что тебе здесь рады? Разве после вашего спасение это не очевидно? - Я могу многое накрутить, если буду делать самостоятельные выводы, если ты этого еще не понял. Услышать нужные слова иногда очень важно. Грин выпил уже предостаточно, глаза замутнились поволокой, он перевел на меня томный взгляд, оторвавшись от воды. Меня то и дело подкидывало от любого его телодвижения, оставалось надеяться на то, что при этом я никак себя не выдавал. Сердце безумно сильно трепетало, дыхание прерывалось, я старался расслабиться и взять под контроль все это, но если дело касалось Грина, то с контролем было трудновато. Очередное шоу, кажется, начиналось прямо сейчас. Грин опустошил бутылку и выкинул ее через плечо, от чего та с глухим звоном упала между деревьями. Надеюсь, мне скажут после чего нужно хлопать. Пока я только растерянно хлопал глазами. Дышать уже не было никакого смысла, я приближался к обморочному состоянию, напрягаясь всем телом, чтобы удержаться на ногах. Алкоголь явно не мог настолько сильно дать в голову. Покадрово я видел, как Грин уверенно приближается ко мне с хищной улыбкой и безумным огнем в глазах. Я стал продумывать пути отступления: убежать в лес, громко позвать на помощь, сморозить какую-нибудь херню, что повернет в шок. Психика же предпочла безвольно замереть и просто дать этому поскорее произойти. Ладонь скользнула по моей щеке до подбородка, после чего лицо немного приподняли за подбородок одной рукой. Мне казалось, что глаза человека должны бегать в такие моменты, а сам человек должен был выглядеть неловко и рассеяно. Грин, по-видимому, человеком не был, он довольный расплывался в моих глазах и размеренно дышал мне в лицо. Задний фон совсем размыло, я фокусировался только на этих чертовых глазах, которые затягивали меня, словно водоворот. Мурашки бежали от самого затылка и терялись где-то на спине. Напряжение мышц сопровождалось томительным ожиданием что же выкинет Грин. Все не может произойти вот так, для этого не было абсолютно никакого повода. Как только лицо Грина приблизилось ко мне настолько, что поддерживать зрительный контакт было невозможным, я прикрыл глаза и мучительно долго стоял, замерев на месте. Я было схватился за карман штанов, но быстро отдернул руку, оторву же от напряжения. Когда его губы коснулись моих, я не замечал усилившегося ветра, постороннего шума и того, как неудобно я стоял. Головокружение и так сопровождало меня некоторое время, но сейчас меня словно раскрутили на центрифуге с завязанными глазами. От Грина так приятно пахло, а руки были теплыми и нежными, что я тотчас обмяк, стоило ему только прикоснуться ко мне. Я почти лишился рассудка и, кажется, даже помычал вслух. Губы по началу касались меня слегка, изучая мою реакцию на прикосновения. Грин осторожничал, никуда не торопился, если бы не его слегка сбивчивое дыхание, я бы подумал, что это вовсе очередной его фарс. Он начал дышать ровнее, а я стал воспринимать звуки вокруг нас. Движения от легких и ненавязчивых стали более уверенными и настойчивыми. Если Грин изучал границы дозволенного, то он быстро понял, что ему можно все. Грин усмехнулся мне в губы, когда я притянул его к себе и почувствовал как двигается его грудная клетка. Я не решился зарыться в его волосах или обхватить его лицо, хоть мне этого до безумия сильно хотелось. Все на что меня хватило - это обхватить его за талию, сцепив руки между собой. Нажим усиливался, я тоже не отставал и охотно отвечал на ласки. Меня стало потряхивать от накопившегося адреналина или же это возбуждение давало о себе знать. Как только я подумал, что сейчас поцелуй углубится, Грин отстранился от меня, оставляя влагу на моих губах. - Желание выполнено, так ведь? Блять. Только не говори, что все это было сделано из-за желания. - Ребят? - Я не успел обидеться на произнесенные Грином слова, как нечеткий силуэт вдали позвал нас. - Вайлет, ты что тут делаешь? - Вот же глазастый черт. Грин звучал уверенно, ничего не выдавало в нем человека, которого застали врасплох. - Да я… - Вайлет не стал кричать и подошел к нам ближе, - обход делаю, прочесал территорию перед сном. - Он задумался на мгновение, - Пинка никто не видел? Я не смог сказать ни слова, губы Грина все еще ощущались на мне, хотелось замереть на месте и простоять так, пока это чувство не пройдет. Вайлет выглядел каким-то суетливым и в то же время был нетипично разговорчивым. Параноидальные мысли закрутились в моей голове: он нас видел. Возможно, что Грин именно поэтому и отстранился. - Он был с Блу в последний раз, - о, у меня голос прорезался. - Блу остался с ребятами, а вот Пинка нигде нет. Он любит гулять, но не в таком же состоянии. - Рэда как раз тошнило, - я недовольно посмотрел на Грина, - так что провертится не помешало бы. Что ты черт побери несешь? Желание пнуть Грина возникло в ту же секунду. Единственное что меня останавливало - это нарастающее чувство чего-то гнетущего. События не могут идти свои чередом, они вечно теряются в чужих проблемах, в них вклинивается весь тот пиздец, который нас окружал. Мы ушли от реки и пошли в противоположную от базы сторону. Вайлет и Грин хорошо ориентировались в лесу, я же молился, чтобы мои страдания поскорее закончились. Как это там называется? Мгновенная карма? Поиски не принесли никаких результатов, мы пересекли практически весь лес и дошли до самой дороги, вдруг Пинк ушел туда. - Грин, я, кажется, что-то нашел! - Обеспокоено крикнул Вайлет. Он быстрыми шагами направился к объекту своего любопытства, а Грин даже не дернулся с места, точно зная что он там найдет. - Грин! Кажется… - Вайлет промедлил, внимательно изучая увиденное. Он мог перепутать форму, размер, цвет вообще не был виден, но этот номер он знал наизусть. - Там твоя машина! - Ага, - сухо ответил Грин. Вайлет обошел ее, внимательно осматривая следы от неудачной погони. - Что она здесь делает? Ты ее вообще видел? - Стоит. Я терялся в их разговоре, я и так не то чтобы знал о чем говорить с Вайлетом, а тут вообще боялся взболтнуть чего-нибудь лишнего. Пускай Грин выкручивается, все же машина его. - Как же так? - Вайлет аккуратно ощупывал поврежденное заднее стекло. - Что произошло? - Патрульные неудачно для них встретили меня. - А Рэд где был? - Со мной, - Грин так непринужденно это сказал, как будто это было само собой разумеющееся. - Ну конечно. Вроде как прозвучало это слегка токсично, как будто Вайлет был недоволен этим. Я почувствовал себя жалким хвостиком, который вьется за Грином. Вайлет не стал спрашивать куда мы уезжали, почему нас не было так долго. Он уже сделал свои выводы и был уверен с собственной правоте. Я же не горел объяснять всю ситуацию, Вайлета не должно волновать то, что происходит вне базы отступников. В такой приятной компании и прекрасной обстановке мы вернулись назад. Выживших осталось лишь двое: Блу и Грей сидели друг напротив друга и что-то бурно обсуждали. Блу уже и с ним успел подружиться, поражаюсь просто. Вайлет забежал к себе в трейлер, но судя по тому как он быстро выскочил, никого не обнаружил. Грин подошел к нему, скрывая разговор за большим расстоянием. Отлично, просто превосходно блять. Я должен сделать вид, что мы не целовались. Забыть все это и жить дальше с чувством выполненного долга. Теперь я знаю каково это… - Кто это к нам пришел! - Блу явно перепил, от чего вел себя громко и не беспокоился о то, что кто-то уже мог спать. - Я думал, что все уже разошлись. - Мы как раз замерзать начали, - Грей в свете трейлерных окон был слишком красным, не было похоже, что он замерз. Блу встал и приобнял сидящего Грея за плечи. - Отличный был вечер, спасибо за компанию! - Взаимно! - Неловкая улыбка Грея заставила меня улыбнуться. - Ну что, - Блу развернулся ко мне и обдал меня прекрасным алкогольным ароматом, - домой? - Может на улице сегодня поспишь? - Ой, не начинай! Мы, хихикая, вошли в трейлер. Коллективно было принято решение, что душ мы принимать не будем. Это было бы слишком травмоопасно, а Блу вообще мог там заснуть. Поэтому, раздевшись до трусов и футболки, мы улеглись в холодную кровать, слегла касаясь друг друга ногами. Кажется, я услышал как Блу начал сопеть. - Блу? - М-м? - Он крайне паршиво делал вид, что не засыпал. - Мне же кажется, что у вас с Пинком что-то происходит? Я не доверял словам Грина, но проверить это все же хотелось. - Кажется, - еле выговорил Блу. - И он тебе не нравится? После минутного молчания Блу засопел, оставляя вопрос витать в воздухе. Хоть тело и ломило от усталости, пережитые мною эмоции не давали мне заснуть. Я аккуратно поднялся с кровати и достал из кармана телефон, про который успел забыть.

Сообщение от неизвестного номера

Спасибо, что спас меня, братик!

Мы с родителями и Уиллисами нашли место, где остановиться. Чуть позже пришлю координаты, чтобы ты не беспокоился. Береги Мистера Пятнышко!

Люблю тебя три тысячи раз и еще один!

Дахен

Сообщение от неизвестного номера

Дяде со шрамом тоже спасибо! Он милый

В одних трусах, впихивая босые ноги в стоптанные кроссовки, я вылетел на улицу. И как я мог оставить Мистера Пятнышка там? Я подбежал к столу, где по моим подсчетам оставил игрушку, но там ее не оказалось. Оглядевшись по сторонам, я обнаружил Пинка и Грина, сидевших у трейлера и о чем-то разговаривая. Разговоры прекратились ровно в тот момент, когда я, шаркая ногами, пробежал мимо них в трусах. - Не обращайте внимания, я уже ухожу! - На ходу выкрикнул я, добираясь к своей цели. Мистер Пятнышко преспокойно лежал на гамаке. Не припомню, чтобы я там его оставлял. Провожаемый неоднозначными взглядами и напряженными лицами, я вернулся к уже точно храпящему Блу и провалился в сон. Я открыл глаза от ощущения странного запаха. За окном еще не рассвело, но дело к этому близилось. Во дворе что-то издавало неизвестный мне звук, как будто неподалеку что-то трещало. Не до конца протрезвев, я принюхался к неприятному запаху, заползающему в трейлер. По началу было трудно понять что это было, но как только ты понимаешь - ни с чем не спутаешь. Так быстро я еще никогда не одевался, Блу не просыпался от моего голоса, поэтому я сел на кровать, обувая кроссовки и время от времени потряхивал спящего Блу. - Боже, да что случилось? - Блу накрылся одеялом, теряясь в слоях ткани. - Просыпайся, мы горим.