Мы обязательно встретимся

      Время шло, дни сменялись на недели, недели — на месяцы, а месяцы плавно перетекали в года. Юноши росли, казалось, что их пути всё больше расходились. У каждого появились свои интересы и хобби, друзья и знакомые, да и подростковый возраст не давал спать, как раньше.       Хёнджин всерьёз занялся рисованием. Его слишком сильно привлекала возможность запечатлеть мир на холсте, оставляя некий вклад в историю. Именно через картины он проживал воспоминания. Не всегда это получались серьёзные работы, чаще всего он рисовал в небольшом блокноте, сидя где-нибудь на скамейке. Его комната была увешана картинами, на полках аккуратно сложены десятки скетчбуков, на столе валялись кисти, краски и прочие принадлежности. Он даже начал ходить в художественную школу и делать определённые успехи, занимая призовые места на городских конкурсах. Но не слава его мотивация. Больше всего он любил рисовать светлое личико с красивейшими веснушками и обворожительными глазами. Только так он мог перенести Ликса в свой мир. Только так он мог его видеть вне снов. Вскоре это стало нечто рутинным: когда он не знал, что рисовать, то руки сами вырисовывали очертание портрета, который в конечном итоге складывался в самого красивого мальчика во вселенной. Правда, в какой именно он точно не знал, но в его — точно.       Феликс же ушёл в науку. Нет, он не был тем клишированным ботаником, который всё время тратит на учёбу. Обучение ему давалось легко, поэтому время на друзей и одноклассников он всегда находил. Ли точно не мог сказать связана ли эта страсть к наукам с его таинственным другом из другой вселенной, или всё же в дело пошли гены его отца-математика, но одно он знал наверняка — этим он дышит и горит. Юноша периодически принимал участие в различных конференциях, посещал выставки и порой занимал места в номинациях, а-ля «Молодые физики», но ему этого было мало. Год за годом он поглощал нужную литературу, ходил на выступления гениев этой направленности, но всё никак не мог познать интересующую его тему. Конечно, на дворе 2017 год, люди ещё даже искусственный интеллект толком не познали. Джинни периодически остужал его пыл, пытаясь доказать, что в их случае выход должен не зависеть от настоящих наук. Иначе какая наука в том, чтобы считать до ста? В большинстве случаев при достижении нужного парням состояния, люди ловят сонный паралич, лишь некоторые действительно погружаются в осознанный сон. Но зачастую это единоразовая акция. Ещё более невозможным кажется попадание двух людей в один сон. Так мало того, что они попадают, они делают это на регулярной основе уже лет десять.       Они стали такими разными. Да даже их увлечения сильно контрастировали, не говоря об инфантильном характере старшего и уравновешенном нраве Феликса. Это не сильно их волновало, всё-таки разные взгляды — это необязательно плохо. Наоборот, они находили интересным проводить небольшие дискуссии на любые темы, показывая друг другу разное видение мира. Конечно, зачастую в итоге они не меняли собственное мнение, но сам процесс всегда был неким волнующим и захватывающим событием.       Что касается их совместных снов…       В первое время всё было хорошо: они также встречались пару раз в неделю, обсуждали возможные теории и даже пытались делать какие-то практики, но всё было тщетно. Абсолютно никакого прогресса за минувшие пять лет. Они не сомневались в реальности существования друг друга и, изучив много материалов, пришли к выводу, что они правда из параллельных вселенных. Вскоре идея встретиться начала потихоньку гаснуть, пока от неё не остались лишь обрывки воспоминаний. Встречи сокращались, юноши всё больше уходили в реальный мир. Нет, они по-прежнему были самыми близкими людьми друг для друга, но их связь переросла в нечто высокое, для которой не требуются постоянные встречи. Парни сильно уставали из-за увеличенной нагрузки в школе, прогулок со своими друзьями — хотя, это больше касалось Хёнджина, Ли предпочитал домашние посиделки — а на подобные сны уходило огромное количество энергии. Но каждая их встреча глубоким отпечатком оставалась в их памяти, каждый дорожил временем, проведённым вместе с другом.

***

      — Сегодня 10 лет нашей дружбы, — напомнил Хёнджин.       Ли поднял взгляд, мягко улыбаясь.       — Я помню.       — Кто бы мог подумать, что мы так долго прообщаемся? — усмехнулся Джинни, сам удивляясь их юбилею.       — Да уж, — с ноткой грусти согласился Ли, — было бы славно увидеться.       — Ого, ты впервые заговорил об этом спустя столько лет, — Хван вначале опешил, но он бы явно соврал, если бы сказал, что эта тема его не волнует.       — Это скорее несбыточная мечта, нежели какой-то план, — пояснил Феликс. — Мы попробовали многое, но тема мультивселенных совсем не изучена, я даже не уверен, что есть ещё подобные нам люди.       — Не думаю, что мы одни, — улыбнулся Джинни и похлопал светловолосого по плечу. — Это как-то эгоистично.       — Ну, в инет мы вряд ли за подобным обратимся…       — Угу, но я уже пытался, — он стыдливо поджал губы. — Периодически чекаю разные статьи, но всё это так бредово написано, что даже я, знающий, что это правда существует, в это не верю.       — Ну тебе и заняться нечем, — рассмеялся Ли.       — Кстати, насчёт «нечем заняться», — он протянул руку в карман, доставая свёрнутый кусочек бумаги. — Это тебе, — он радостно протянул подарочек другу, довольно улыбаясь.       — Очень «кстати», — не смог не подколоть его светловолосый, а после взял протянутое и начал разворачивать. — Ого, это… мы?       Перед ним оказалась картина, где они сидят на той самой поляне. Та же деревянная скамейка, ясное небо, зелёная трава. В голове закружились воспоминания с детства, когда они постоянно играли вместе, читали и проводили почти каждую ночь друг с другом. Ликси грустно улыбнулся — он скучал по тому времени. Действительно беззаботная пора, где хочется провести всю жизнь.       На рисунке Хёнджин сложил голову на плечо Ли, а сам Феликс держал в руках книгу и читал. Феликс старался рассмотреть каждую деталь подарка, даже попытался вспомнить этот момент. Но на картинке они были взрослыми, а на этой поляне они не появлялись года три. Видимо, Джинни сам придумал композицию.       — Угу, мы, — подтвердил Хёнджин. — Правда, я это сам придумал, мы давно там не были, — сказал юноша, будто прочитав мысли друга.       — Давай в следующий раз пойдём именно туда? — предложил Ли. — Я возьму книгу, и мы будем читать.       — Давай! — обрадовался темноволосый. — Я очень скучал по этому.       — Только зачем было картину сворачивать? — начал ворчать Феликс. — Теперь она помятая какая-то.       — Ой, только не говори, что ты не знаешь, как её распрямить, — закатил глаза Джинни и сложил руки на груди. — Давай включай свой математический склад ума.       — У тебя явные проблемы с различием логики и физики, — буркнул Ли. — Да и просто с логикой у тебя тоже не всё хорошо.       — Ну давай пообзываемся ещё, — усмехнулся Джинни.       — Ты первый начал, — Ли подошёл чуть ближе, оставляя буквально пару сантиметров между их лицами.       Хёнджин смутился и опустил взгляд. Он мог слышать размеренное дыхание Феликса, чувствовать лёгкий аромат его парфюма, из-за чего сердце как-то ёкнуло. Он сам не понял, что это была за реакция, а после взглянул на друга, утопая в карих глазах. На фоне тёмного неба они казались совсем бездонными, лишь свет луны, будто маяк в грозовую ночь, блестел внутри них. Хван вновь задумался о его красоте. Такой необычной, но до боли дурманящей внешности. Он помнил, как рос Ли: как детские щёчки сменились на скулы; как яркая россыпь веснушек немного поблекла, но всё же не исчезла с лица; как милый детский голос превратился в бархатный. Да, Ликса определённо можно было назвать красивым. Джинни иногда сравнивал себя с ним, подумывал об осветлении волос, думая, что это будет забавным. Сам же он считал себя тоже недурным, всё-таки он научился ухаживать за собой, да и люди часто отмечали его красоту. Но всё же красивее Феликса он никого не видел.       — Ты чего застыл? — прервал размышления Ли. — Не буду я тебя обзывать, успокойся.       — Прости, — всё также смущённо произнес Джинни, отгоняя свои мысли, а после сделал шаг назад. — Просто уже долго думаю кое о чём.       — И над чем же таким интересным ты размышляешь? — Феликс сложил руки на груди и сделал максимально интересующееся лицо, но выглядело это как-то по-издевательски.       — Пока не могу сказать, — Хван встряхнулся, а после улыбнулся. — Нужно больше времени на обдумывание.       — Боже ты мой, — протянул Ликс, — какие мы загадочные.       — Я скажу тебе при следующей встрече, — мягко улыбнулся Джинни. Он точно не знал, что определённо собирается ему сказать, но время ещё есть — что-нибудь да придумает. Уж не будет же он читать поэму о красоте Феликса.       — Кстати, — перевёл тему Ли. — У меня тоже для тебя кое-что есть.       — Очень «кстати», — буркнул Хёнджин.       — Во-о-от, — протянул Феликс, — теперь ты меня понимаешь.       Джинни на это закатил глаза и вздохнул.       — В общем, это тебе, — юноша протянул небольшую коробочку и начал следить за реакцией друга.       — Что это? — удивился Хван и взял подарок.       — Открывай, — Ли широко улыбнулся.       Хёнджин снял крышку и взглянул на содержимое. Два браслета: один белый, другой чёрный. Хван с непониманием уставился на друга — такие подарки были не во вкусе Феликса, а потому вызывали вопросы.       — Это точно ты? — округлив глаза, спросил Хван. — Ты мне одни учебники всю жизнь дарил: по физике, химии, астрономии и ещё всякой бурде, аж целая полка забита.       — Тебе не нравится? — он явно не такую реакцию ожидал, из-за чего сильно смутился.       — Нет-нет! — юноша испугался, что эти слова задели друга, и замахал руками, показывая отрицательные знаки. — Очень нравится, правда. Просто очень непохоже на тебя.       — Ну, я подумал, что это довольно мило, — тихо произнёс Ли.       — Это правда очень мило, — Джинни улыбнулся и обнял светловолосого. — Спасибо большое, я правда рад, — шёпотом произнес он.       — Бери чёрный, я тебе сейчас его завяжу, — скомандовал Феликс, пытаясь разрушить немного неловкую атмосферу.       Хёнджин послушно достал фенечку нужного цвета и протянул её другу.       — Я не знаю, как их правильно завязывать, — признался Ли. — Сделаю два узла, потом отрежем лишнее.       — Я тоже не знаю, — улыбнулся Хван. — Так что с узлом ходить буду не только я.       — Звучит странно, — хмыкнул светловолосый.       — Давай не выёбывайся, затяни нормально, — он кивнул в сторону своей протянутой кисти.       Феликс вздохнул, предвкушая следующие минут 10, так как был уверен, что это не так просто, как кажется.       И был прав. Длина фенечки не позволяла нормально сделать узелки, из-за чего после каждой неудачной попытки Феликс вскипал. Наконец, дело было сделано — на запястье Джинни теперь красовался браслетик.       — Ну, моя очередь, — хлопнул в ладоши Хван и вытащил из коробки белую фенечку.       Ли без лишних слов протянул ему руку, внимательно наблюдая за действиями друга. Тому это дело далось ещё тяжелее. Из-за длинных и более широких пальцев было сложно нормально попасть в петлю, и он прошёл примерно тот же круг ада, что и Феликс. Юноша глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.       — Я безусловно ценю твою работу, но впредь учти, что надо такие вещи плести с запасом, — возмутился Джинни, но постарался сделать это как можно мягче, чтоб не обидеть Ликса.       На это ушло больше времени, чем они ожидали, но, в конце концов, все были довольны. До этого у них были парные кольца, но из-за растущего организма они стали малы, поэтому сейчас они носят их как подвеску на шее.       — Чем займёмся? — поинтересовался Феликс, когда молчание затянулось.       — Ну, у нас не так много времени, — напомнил Хёнджин. — Я очень хочу тебя нарисовать.       — Так говоришь, будто времени вагон, — закатил глаза Ли. — Только если скетч.       — Да, я так планировал, — кивнул Джинни. — Доработаю дома, когда проснусь.       — Тебе не надоело меня рисовать? — удивился Ли. Хван дарил пару его портретов, которые он рисовал вне сна. Но, стоит признать, Ликсу это очень нравилось. Какое-то непонятное чувство. Радость? Трепет? Ведь о нём думают даже вне их встреч, это не могло не льстить.       — Я ни разу не рисовал тебя здесь, — справедливо заметил темноволосый.       Он потянулся в карман брюк, доставая скетчбук и карандаш.       — Ты их с собой притащил? — опешил Ли.       — Ну, я планировал тебя нарисовать, поэтому прихватил, — пожал плечами старший.       — А если бы я не согласился?       — Ой, будто у тебя был выбор.       Юноши рассмеялись. Такой Феликс Хвану нравился ещё больше. Его улыбка буквально освещала пространство, оставляя на душе тепло и спокойствие, а небольшие клыки давали ей свой шарм.       — Вот так и нарисую тебя, — кивнул Джинни, не переставая смотреть на друга.       — Чего? — смутился Ли, явно теряя нить повествования Хёнджина.       — Хочу запечатлеть твою улыбку, — тихо сказал Джинни.       — Может лучше в какую-нибудь позу встать? — предложил светловолосый.       — Это потом, — не особо думая, сказал Хван.       — Что? — покраснел Ликс.       — Что?       — Забей, — махнул рукой Феликс.       Хёнджин решил рисовать его в три четверти. Хотелось немного показать его профиль, подчеркивающий изящность парня своими мягкими линиями. Феликс глядел куда-то вдаль, не особо следя за движениями темноволосого. Но от него не ускользнула сосредоточенность, с которой Хван его рисовал. Редко увидишь его таким, ещё и на протяжении получаса.       Джинни же ещё пытался показать эту красоту в рисунке. Чего-то определённо не хватало, какой-то простой штучки, но не сильно броской.       — Надень, пожалуйста, — откуда-то из-за спины Хван достал венок из одуванчиков и протянул его светловолосому.       — Ты где это взял? — удивился Ли.       — Да вот одной рукой линии выводил, а второй сидел плёл, — саркастично ответил Хёнджин. — Надевай давай.       — Не понимаю, зачем это…       — Такая будет композиция. Не двигайся пожалуйста, потом задолбаешься эту позу искать.       Феликс больше противиться не стал. Аккуратно принял венок и совершил положенное. Теперь в его желтоватых волосах красовались ещё более жёлтые цветы. Джинни был прав — так стало выглядеть намного красивее.       Через час набросок был готов. Это заняло куда больше времени, чем юноши рассчитывали, ибо Хёнджин хотел добиться идеала, поэтому старательно вырисовывал каждую линию, а потом стирал, потом опять рисовал, потом снова стирал…       Было тяжело, правда. Хван сам не понимал, что случилось с его руками и с какого момента они перестали расти из плеч, но сдаваться не собирался. Наконец, он протянул блокнот другу.       Феликс взглянул и округлил глаза. Таким красивым он себя не видел. Ракурс был взят как будто чуть снизу, а венок, переплетающийся со светлыми прядями волос, добавлял немного сказочный шарм рисунку. Пусть картина ещё не закончена, ещё не добавлены краски, Ли уже мог назвать её творением этого столетия.       Джинни внимательно наблюдал за реакцией юноши и был явно доволен конечным результатом.       — После завершения рисунка, — чуть погодя, начал Феликс, — ты отдашь его мне?       — А что, думаешь на какую из четырёх стен своей комнаты ты его повесишь? — посмеялся Хёнджин.       — Было бы славно, — Ликси оторвался от просмотра «наброска», который уже походил на полноценный портрет, и умоляюще уставился на друга.       — Может я тоже хочу повесить её? У меня как раз на холодильнике местечко есть.       — Да ты издеваешься, — заныл Ли. — Делай что хочешь, — он сложил руки на груди и обиженно надул губы.       — Да шучу я, — Джинни подошел ближе и положил руку на плечо друга. — Я обязательно дорисую и отдам тебе его при следующей встрече.       — Ого, на следующую прогулку уже столько планов, — усмехнулся Ли.       — Точно, — вздохнул Хёнджин, — я же тебе ещё сказать что-то должен.       — Давай-давай, готовься, — теперь уже Ликс положил руку на плечо темноволосого. — Файтин.       Они проболтали ещё какое-то время, а после им уже пора было уходить. Юноши не хотели расставаться, как они друг по другу скучали. Но вот зазвенел будильник Джинни, а потом и Феликса.       — Тогда до встречи через месяц, — улыбнулся Хван.       — Буду с нетерпением ждать, — в той же манере ответил Ли.

***

      Время пролетело совсем незаметно. Казалось, только вчера они сидели и обсуждали какую-то фигню, а сегодня им снова нужно встретиться. Джинни своё обещание сдержал — он дорисовал рисунок. Теперь он правда выглядел как произведение искусства. Улыбающийся Феликс, голубое небо на заднем фоне, венок, аккуратно расположившийся на светлой макушке — лучше любой фотографии. Хотелось оставить его себе, он по праву мог назвать это своей лучшей работой, но всё же картина была обещана другому. Перед сном Хван аккуратно вырезал её из блокнота, чтобы подарить светловолосому, а потом стал думать над тем, в чём ему признаться. Да, за месяц он ничего не надумал, решая оставить всё на последний день.       В голове была куча идей, но все они казались несуразными. Оказывается, Хёнджину многое хочется сказать. Он сел на кровать и стал думать над своими чувствами, пытаясь наконец распутать их и дать им название.       Он всегда безмерно рад видеть веснушчатого, сердце бьётся чаще, когда он наконец встречает его, мысли о расставании вводят в тоску. «Хм, что же это», — думал Хёнджин. Признавать, что Ли ему симпатичен — нет, скорее, Феликс ему правда нравится — он не хотел даже самому себе. Но эта мысль назойливо сверлила ему черепную коробку, будто бы крича: «Алло, я здесь». Хван сжал кулаки и глубоко вздохнул. Ладно, кажется, до него дошло.       — Пиздец, — вслух выругался он. — Приплыли.       Он рухнул на подушку, путая руки в волосах. И как давно он ему нравится? Как долго он смахивал это на привязанность к другу? А как отреагирует Феликс? Он же вроде не проявлял никаких романтических знаков. Да и сам Хван таким не занимался. Так много вопросов и так мало ответов. Он страдальчески заныл в подушку. Нет, он не плакал, ему даже в какой-то степени было смешно, но это настроение, скорее, называется истерией.       — Ладно, разберёмся, — заключил юноша. — Но в этом я сегодня точно признаваться не буду.       Хёнджин решил немного пожить с этой мыслью — посмотреть, влияет ли это на общение с Феликсом. Может, он вообще спутал это с привязанностью и всё-таки неверно определил свои чувства. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. В руках он держал рисунок, в голове считал до ста. Время уже было поздним, из-за своих размышлений он явно припозднится. Остаётся надеяться, что Ликс не сильно его заждался.       «Девяносто девять, сто» — отсчитал последние цифры Хёнджин.       Он открыл глаза и увидел знакомый пейзаж. Как же тут красиво, как свежо и уютно. Он огляделся вокруг: всё те же зеленые поля, всё та же скамейка и высокое дерево, распускающее свои огромные ветви рядом с ней. Столько воды утекло, а место ни капли не изменилось, зато поменялись они. Конечно, удивляться этому не стоило, ибо это место – буквально фантазия самого Джинни, но внутри что-то защемило от назойливого чувства ностальгии. Только одного не хватало — Феликса. Хёнджин прошёл к скамейке и уселся на неё. Это правда было странным. Без Ли тут было немного одиноко, ветер вмиг показался холодным, а тревога начинала нарастать.       Хенджин сидел и ждал, как Хатико своего хозяина. Время близилось к рассвету, скоро вставать. «Может, он забыл?» — единственное объяснение, почему Феликс не пришёл. Джинни нервно ковырял кутикулу, отрывая её. Вокруг ранки скопились маленькие капельки крови, неприятно защипало. Внутри росла тревога. Однажды они не увиделись, но это произошло в реальном мире. Ещё ни разу не было так, чтобы они не встретились во сне. Нет, всегда, при любых обстоятельствах, при любых ссорах, они соблюдали договорённости и виделись. Они были не из тех, кто из вреда или просто, чтобы позлить, не приходили. Они всегда обсуждали любые недомолвки, они всегда находили компромисс.        «Может, с ним что-то случилось?» — вторая версия. Ну уж нет, уж лучше он забыл, чем это. Хёнджину становилось физически больно от мысли, что с Ли что-то произошло.       Небо голубело, из-за горизонта показалась макушка жёлтого светила, начали петь птицы. По щекам темноволосого не переставали литься горячие слёзы. Он нутром чувствовал, что что-то тут не так. Тревога и какое-то плохое предчувствие мерзко облепили его мысли. Часы показывали 6:55 — пять минут до подъёма.       Хван встал со скамейки, немного покачнувшись. Он бурил землю своим взглядом. Злость, обида, страх и одновременно с этим полная пустота в глазах. Отчаяние.       — Пора просыпаться, — вздохнул Хван, а после прикрыл глаза, вдыхая грудью свежий утренний воздух.       В лицо светило солнце. Хотелось жмуриться, перевернуться на другой бок и больше не вставать. Но вот знакомая мелодия будильника полностью пробудила его. Он с тихим стоном потянулся к телефону, чтобы отключить его, а после снова рухнул на подушку, закрывая лицо руками.       — Доброе утро, — в комнату зашла мама.       Прошло столько лет, а она всё ещё будила его по утрам. Это не злило Хвана, он был рад её видеть. Но не сегодня. Сегодня он вообще ничего не хотел.       — Утро добрым не бывает, — буркнул Хёнджин.       — Какие мы злые с утра, — цокнула мама и прошла к кровати. — Что-то случилось?       — Феликс не пришёл, — голос дрогнул. Он нервно вздохнул и прочистил горло. — Хотя мы договаривались.       — Может, просто забыл? — постаралась успокоить его женщина. — Неужели раньше такого не было?       — Не было, — покачал головой юноша и присел на кровати. — Поэтому и волнуюсь.       — Ничего страшного, — мягко сказала женщина и положила руку ему на плечо. — Может, сегодня ещё попробуешь?       — Обязательно, — кивнул юноша.       — Давай вставай, — перевела тему мама. — Я приготовлю что-нибудь вкусное на обед, что хочешь? — она хотела хоть как-то поднять настроение сына, видя, что это правда ранило его.       — Ничего не хочу.       — Ладно, пошли завтракать, тебе нужна энергия после таких снов, — с этими словами она вышла из комнаты, напоследок кинув на сына обеспокоенный взгляд.       Она с трудом приняла Феликса за правду, но то, что они с параллельных вселенных — нет. Хоть Джинни уже и был взрослым, всё-таки ему стукнуло 17 и это не тот возраст, когда люди придумывают друзей, женщина всё ещё в глубине души считала, что это лишь фантазии.       Она водила его к психологу, но даже он усомнился в нереальности происходящего. По тестам Хван был полностью здоровым и адекватным, у него было много друзей и не было нужды придумывать кого-то там, где-то там. Поэтому через год терапии Хёнджин забросил это. Ему надоело доказывать что-то, будь то это мама или психолог. Пусть думают, что хотят — это их право. Но и он право на свою правду имел. И она была в том, что Феликс правда существует, просто в другой вселенной. Никто же не мог наверняка сказать, что мультивселенных нет, верно? Это было куда вероятнее машины времени, но почему-то даже в гостей из прошлого или будущего верят больше, чем в людей из других вселенных.       Юноша встал, закончил утренние процедуры, напялил дурацкую школьную оверсайз рубашку, свободные штаны и прошёл на кухню. Оттуда доносились ароматы сырного омлета и кофе. Такое он любил.       — Доброе утро, — поприветствовал его отец.       В последнее время дела пошли в гору, у семьи появились большие деньги, папа нанял помощников, благодаря чему стал чаще видеться с семьёй. Это определённо радовало младшего Хвана, всё-таки с отцом у них всегда были отличные отношения, просто виделись редко.       Завтракали и ужинали они вместе, рассказывали, как прошёл их день, делились эмоциями, в общем, всё как у многих семей.       — Доброе, — буднично произнёс Хван.       После умывания его немного отпустило, он начал верить, что Ли просто забыл, и за это он сегодня надаёт ему по шапке.       — Ты сегодня сильно занят? — поинтересовался папа.       — Школа, потом художка, потом с друзьями договорились встретиться, — насчёт последнего он не был уверен. Если школа — как никак, его обязанность, художка — занятие для души, где он мог с удовольствием отвлечься от мыслей, но на прогулку у него не было настроения.       — А на выходных?       — Вроде планов нет, — подумав, сказал Джинни.       — Отлично, — улыбнулся старший. — Пойдём с тобой на картинг.       — С чего это? — удивился юноша и тут же оживился.       — Мама сказала, что ты подавлен, а мы с тобой давно не ходили куда-нибудь, — объяснил своё предложение папа.       — Звучит круто, спасибо, — вяло улыбнулся парень.       Мама поставила тарелки на стол.       — Всё, давайте кушать, — произнесла она.       Все принялись за еду. Родители поднимали какие-то темы, благодаря чему получилось отвлечься. Джинни ещё раз убедился в том, что у него просто чудесные родители.       День прошёл как-то уж слишком обычно. В школе никаких драк, никаких сплетен и грязных разговоров; в художке обычная композиция из скульптуры, геометрической фигуры и тыквы. Благодаря тому, что это требовало высшей степени концентрации, чтобы с точностью изобразить нужные размеры, время пролетело быстро. Домой Хёнджин вернулся вымотанным, о прогулке разговоров и не шло. Он поспал час, чтобы немного восстановиться, после сел за выполнение домашней работы.       Так и наступила ночь. Юноша потянулся на стуле, зевнул и начал готовиться ко сну, выполняя обычные процедуры: собрал рюкзак в школу, умылся, переоделся — в дни, когда они встречались с Ли, парни надевали ту одежду, в которой хотят попасть в сон.       — Так, рисунок взял, речь с отчитыванием подготовил, значит, можно ложиться спать, — кивнул сам себе парень и улёгся на подушку.        «Девяносто девять, сто, сто один, сто два…» — мысленно проговаривал Хван, но сон не шёл.        «Да чёрт тебя подери», — ругался Хёнджин.       В том, что он не попал с первой сотни ничего удивительного не было. Он давненько подряд не входил в осознанные сны, поэтому надо считать до упора, хоть до тысячи.        «Девяносто девять, сто»       Снова зелёные поля, одинокая скамейка и высокое дерево. Снова Джинни был один.       — Да ёб твою мать, — разозлился парень и прошёл к скамейке, рухнув на неё. — Что, побоялся, что буду ругаться? — говорил он, будто думая, что Ли его слышит. — Ладно, не буду, просто приди… — это уже звучало совсем грустно, со смесью отчаяния и боли.       Снова путаные мысли, снова отковыренные кутикулы, снова боль и тревога. Снова никто не пришёл.       Хван уже не злился. Теперь он точно был уверен, что дело не в забывчивости Феликса.       — Надеюсь, я всё-таки дождусь тебя, — обращался он к невидимому другу. — Пусть на это уйдёт время, но, обещаю, мы обязательно встретимся.

***

      Так прошли оставшиеся дни. Хван садился на скамейку, ждал, просыпался, шёл в школу и художку, делал домашку, ложился спать и так по кругу. За неделю он совсем поплохел: отсутствие нормального сна и питания явно не шли ему на пользу. Он отсыпался только после художки и то не давал себе больше часа. А проблемы с питанием шли, как побочка от постоянной нервозности. Уже волосы хотелось рвать от беспокойства. Будто всё начинает сгорать внутри, оставляя лишь пепел и серость.       Хёнджин даже думал, что они просто находятся в разных местах, но быстро отмел эту мысль. Во-первых, они договаривались на это место, во-вторых, этот мир был устроен так, что тот, кто пришёл первым придумывает локацию, а второй автоматически попадает туда же. За десять лет не было ни одного случая, чтобы они появились в разных локациях.       Сегодня они с папой запланировали совместный картинг. Так как это был выходной, Хван подождал 7 утра, а после проснулся, чтобы уснуть обычным для людей способом. Всё-таки спать тоже надо.       Родители попытались его разбудить часов в 10, но юноша спал беспробудным сном до двух. Сон был такой глубокий, что даже получилось без ярких случайных картинок или воспоминаний. Хван был рад этому, вероятно, ничего хорошего бы ему не приснилось.       Он прошёл в гостиную, где родители смотрели какую-то дораму.       — Выспался? — произнесла мама, как услышала шаги.       — Не совсем, но хоть что-то, — он все еще был окутан небольшой дымкой сна, из-за чего был довольно вялым.       — Садись, завтракай, — включился в разговор папа. — Через час поедем.

***

      — Так, по идее, картинг во-о-он там, — указал папа на далёкое здание.       — Он крытый что ли? — юноша выгнул бровь.       — Да, но зато лучший в городе, — объяснил папа.       Они прошли к нужному месту, параллельно с этим обсуждая как давно не гоняли вместе. И правда, в последний раз они появлялись на картинге пару лет назад. Хван до сих пор был удивлён, что папа решил сводить его сюда, но и ещё был безумно благодарен ему за это.       — Здравствуйте, — встретила его администратор.       — Добрый день, — ответил отец, — я бронировал на 16:00.       — Семья Хван? — уточнила девушка, ища что-то в ноутбуке.       — Верно, — кивнул отец.       — Проходите в раздевалку. Вам выдадут защиту, — начала объяснять администратор. — Ваш час начнётся через десять минут, когда закончат предыдущие.       — Спасибо, — поблагодарил девушку старший, а после они прошли в раздевалку.       — Ну, сынок, — отец довольно положил руку на плечо юноши, — сейчас будем гонять.       Они принялись переодеваться, как вдруг дверь в раздевалку открылась. Хван машинально посмотрел в её сторону. Рядом с ним был юноша в гоночном комбинезоне, который выдавали всем посетителям этого картинга — чёрного цвета с красными линиями по бокам — и с глянцевым чёрным шлемом на голове. Чуть погодя он снял защиту, показывая светлые волосы. Юноша провёл пятернёй по передней части головы, поправляя причёску, а после принялся снимать перчатки. Но не его образ удивил Хёнджина. Парень будто вышел из его сна: те же тонкие линии, красивейший профиль и разбросанные по всему лицу веснушки.       «Да ну, быть не может» — убеждал себя Джинни.       Вскоре в раздевалку прошёл мужчина, также с полной защитой. Он прошёл к юноше, что-то буркнул и пошёл к выходу.       — Поторопись, Феликс, а то опоздаем, — крикнул тот напоследок и скрылся за дверьми.       — Феликс? — шёпотом повторил темноволосый.