Кровь на моих губах

— Ты уверен? Мне дурно от одной мысли, что сейчас произойдет. Подвальные стены давят на виски, голова кружится от тяжёлого, спертого воздуха. На столе расстелен кожаный пенал с инструментами. Серебряный скальпель отблескивает в тусклом свете настольной лампы. Подготовив все необходимое, Итан громко выдыхает и направляется к Сайласу. Тот начинает биться в бессильной злобе, невнятно выкрикивая обрывки ругательств, но кожаные ремни крепко удерживают его на месте. Секунда — воздух разрывается от громкого крика, полного боли и ненависти. Кровь шипит на серебре, и я зажимаю уши руками. *** Следующие пару дней я провела за изучением карт окрестностей Хэкеттс Куорри. По вечерам ко мне присоединялся Трэвис, и мы, разложив записи и бумаги на обеденном столе, тщательно фиксировали все тропы и удобные подходы к пепелищу. Оказалось, что Хэкетты установили фотоловушки по всему лесу, и это стало для меня неприятным сюрпризом. Оставалось надеяться, что я не попалась на них, иначе некоторые мои действия могли вызвать лишние вопросы. Наконец, к выходным я была готова совершить ещё одну вылазку в лес. Трэвис вызвался ехать со мной, и мы условились на ближайшее воскресенье. А до этого он согласился найти время и отвезти меня в город, пройтись по магазинам и пополнить кое-какие запасы. И главное: мой рюкзак пришел в полную негодность после купания в болоте, а значит срочно требовался новый. Я была даже рада возможности выбраться куда-то, бесконечные монотонные дни уже начинали действовать на нервы. Солнечным утром в четверг мы загрузились в полицейскую машину и выдвинулись в город. Первым делом мы подъехали к двухэтажному зданию, полностью заброшенному на вид. Когда Трэвис заехал на парковку и заглушил мотор, то наткнулся на мой вопросительный взгляд. — Нужно кое-что забрать с работы. — С работы? Ты же вроде работаешь в полиции? — Верно. — А это… Полицейский участок? — Он самый. Во время диалога мы уже направлялись к потертым каменным ступенькам. Я несколько шокировано рассматривала все вокруг: обветшалое здание, пустая парковка, подступающая вплотную кромка леса. Несмотря на прекрасную погоду, в воздухе витал ореол некой мрачности. — Оригинальное местечко, ничего не скажешь. — С финансированием у нас не очень, — под звон ключей прокомментировал Трэвис. Едва мы вошли внутрь, громко скрипнув входной дверью, как он, бросив: «Я быстро» скрылся в одной из многочисленных комнат, оставив меня в просторном холле. Сложно проверить, что это действительно полицейский участок. Здание определенно нуждалось в ремонте, а заодно хорошей уборке. Тусклое освещение едва справлялось с мраком, из щелей дул сквозняк, а деревянный пол местами опасно прогибался под моими ботинками. Несколько дверей, ведущих в смежные комнаты, выглядели пыльными, а куда-то вниз уходила зловещего вида лестница. Я осторожно спустилась по ступенькам в подвал. Воздух здесь спертый, на стенах — потёки от капель воды. Неприятная ассоциация резанула где-то внутри. Две клетки, предназначенные для нарушителей закона, выглядели столь же заброшенными, как и все здание. Вероятно, тут редко кто-то бывает, Норт-Килл — тихий город. — Одиноко стоящее, почти заброшенное здание. Клетки. Чем не логово маньяка-извращенца? — пробормотала я вслух. — Уверяю тебя, эти камеры используются строго по назначению. Голос за спиной заставил меня подпрыгнуть на месте. Густо покраснев, я обернулась на Трэвиса и пролепетала: — Да я так… — Я так и подумал. Нам пора, если ты не против. Черт, не нужно было говорить этого вслух. Как-то неловко теперь, надеюсь, он не принял это на свой счёт… На всякий случай я решила прояснить этот вопрос, пока мы ехали к центру города. — Я вовсе не считаю тебя маньяком, или вроде того. — Рад слышать. — Это сарказм? — Не понимаю, о чем ты. Как с ним сложно. Никогда не могу понять, что у него на уме. Я искоса глянула на его профиль, но выражение лица мне ни о чем не сказало. Ладно, я ведь извинилась. По крайней мере, попыталась. Норт-Килл произвел на меня приятное впечатление. Крохотный городок, окружённый бескрайними лесами, который наверняка можно обойти пешком. Впрочем, охотничье поселение, в котором я родилась и прожила всю жизнь, ещё меньше, а лесов там ещё больше. Может поэтому я никогда не любила большие, шумные мегаполисы, чувствую себя в них не в своей тарелке. Главная площадь оказалась довольно шумной, во многом за счёт того, что местные продавцы из магазинчиков, вереницей тянущихся вдоль брусчатого проспекта, громко переговаривались между собой, расположившись у входных дверей. Мы свернули к одному из таких магазинчиков и Трэвис поприветствовал хозяйку: — Добрый день, Мод. — Трэвис! Кто твоя прелестная спутница? — женщина окинула меня теплым взглядом и хитро глянула на него. — Это Руби. Моя подопечная. Уверен, ты сможешь помочь ей с выбором рюкзака. Судя по выражению лица, Мод не поверила, что я просто подопечная. Она тут же провела меня вглубь магазина и любезно показала несколько вариантов, весьма симпатичных. Видимо, она хороша в своей профессии, потому что безошибочно определила, какой из них понравился мне больше всего: темно-зеленый, с удобной застежкой. Она передала мне его в руки со словами: — Как тебе? — О, боюсь это слишком дорого для меня, — смутилась я, прикинув в уме свой скудный бюджет. — Я заплачу, — вмешался Трэвис. — Не нужно, правда. Я возьму попроще… Однако он настоял, и спустя минуту рюкзак перешёл в мою собственность. Распрощавшись с хозяйкой, я направилась к выходу и краем уха услышала тихое: — Не упусти ее. Мы продолжили путь, только теперь я прижимала к груди покупку. Я то и дело ловила на себе любопытные взгляды. Кажется, Трэвис не преувеличивал, когда говорил, что знает всех в городе, его оклеивал почти каждый первый. Мне тоже приходилось раздавать вежливые кивки в ответ на приветствия. — Кажется, все твои знакомые думают, что мы встречаемся. Теперь не избежать сплетен. — Да, об этом я не подумал. В любом случае, это не важно. Поговорят и перестанут. Тут его кто-то позвал, и он был вынужден отойти, в то время как я прошла чуть дальше, все также рассматривая витрины. Возле магазина, специализирующегося на изделиях из кожи, я чуть не врезалась в прохожего и неожиданно услышала знакомый голос: — Руби? Подняв глаза, я с удивлением увидела перед собой Нейтана Галлахера, своего друга детства и ещё одного охотника. Того самого кабаньего наездника. Это был высокий, крепкий блондин, голубоглазый и очень миловидный. На самом деле, самый миловидный из нашей охотничьей компании, разве что Итан мог посоперничать с ним. — Нейт… Что ты здесь делаешь? — Охотился в соседнем штате, сейчас еду к нашим. А ты как тут? Я изобразила радостное лицо, лихорадочно пытаясь придумать, как бы повежливее, но побыстрее отделаться от него. Меньше всего мне сейчас нужно привлекать внимание охотников. Слишком много вопросов это повлечет, ответов на которые я не смогу дать. По крайней мере прямо сейчас. В этот миг за спиной раздался голос Трэвиса: — Руби, ты готова… — он осекся, увидев, что я стою не одна. Нейтан выглядел не менее озадаченным столь странной компанией. Возникла неловкая пауза, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как представить их друг другу. — Трэвис, это Нейтан, мой давний друг. Нейт, это шериф Хэкетт. Мы с ним… — я запнулась. — Вы… с ним? — тот несколько раз перевел взгляд между нами с Трэвисом. Я, поняв, как это прозвучало, поспешила объяснить, размахивая руками в воздухе: — То есть… У нас тут одно дело, очень важное. Потом расскажу. — Руби, что происходит? — Нейтан шагнул почти вплотную ко мне, глядя сверху вниз. — Я ведь волнуюсь. Сначала Итан, потом ты исчезла, ничего не объяснив, и не отвечаешь на звонки. Я не знал, что и думать. — У меня все в порядке. — Ты должна мне все рассказать. — Не думаю, что Руби должна делать что-то, если она этого не хочет, — в голосе Трэвиса проскользнула сталь. Нейтан, раздражённо глянув на него, нехотя произнес: — Разумеется. Но позвольте мы сами решим… По взгляду обоих я поняла, что конфликта не избежать. Прохожие уже начали поворачивать головы в нашу сторону, привлеченные шумом. Смущённо поджав губы, я схватила Нейта под руку и отвела в сторону, чтобы обговорить все с глазу на глаз. Не хватало ещё, чтобы он сцепился с Трэвисом, или наболтал лишнего. — Нейт, послушай… Я все объясню, но позже, хорошо? — Не нравится мне все это. Кто этот коп? Почему ты с ним здесь? Если ты в опасности, просто скажи. — Не говори ерунды, конечно нет. Он полицейский, в его доме вполне безопасно, — ляпнула я. — В его доме? Ты с ума сошла? Что у тебя с ним? — Ничего из того, что ты подумал, — я нетерпеливо поймала его взгляд. — Просто езжай домой. Все под контролем. Нейт непонимающе смотрел на меня, но затем качнул головой, признавая поражение: — Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я выдохнула про себя, и мы обнялись на прощание. Он на секунду задержал мою руку в своей, но я мягко освободила ее и поспешила уйти, пробормотав: — Мне пора. — Коул будет спрашивать о тебе, — бросил Нейтан мне в спину. — Что мне ему сказать? Я замерла, задумавшись на пару секунд, затем ответила через плечо: — Скажи, что я приеду. Скоро. Коул — глава охотников. Он присматривает за всеми нами, особенно за молодежью. Все планы по охоте мы обсуждаем с ним, он же следит чтобы горячие головы не брались за работу, которую не смогут потянуть. У меня с ним натянутые отношения, в силу определенных причин, поэтому я предпочла бы не попадать в поле его зрения лишний раз, но просить Нейтана ничего не говорить обо мне было бы слишком подозрительно. Я вернулась к Трэвису. Тот как раз закончил телефонный разговор с кем-то и выглядел несколько раздраженным. Он смерил меня хмурым взглядом и коротко сказал: — Все улажено? — Не обращай внимания на Нейта, он частенько ведёт себя как придурок. — Видимо, он переживает за тебя. — Это естественно, у нас довольно закрытое сообщество. Мы как большая семья. Правда, я в этой семье паршивая овца, но тем не менее. Вечером, после ужина, я села на кровать в своей комнате, и взяла в руки новенький рюкзак. Улыбнувшись, я принялась перекладывать в него все необходимое. На глаза попался телефон, заброшенный на самое дно старого рюкзака, с кучей пропущенных от Нейта и ещё парочки моих знакомых. Я просто смахнула все уведомления и на секунду прикрыла веки, тяжело вздохнув при мысли о том, как буду объяснять им недавние события и своё внезапное бегство. Открыв глаза, я едва не заорала, встретившись взглядом с бесцветными, мертво-прозрачными зрачками прямо у своего лица. — Черт! — Ну что, готова дать ответ? Это снова была Элиза. Я открыла было рот, чтобы послать ее в пекло, но на секунду запнулась. Ее губы сразу же растянулись в улыбке. Елейным голосом она начала уговаривать меня: — Подумай о себе, милая. Полнолуние все ближе, что же будет с тобой? Бедняжка… Я сглотнула неприятный ком. Очень хороший вопрос. — Если так переживаешь за меня, то скажи как снять проклятье. — Не так быстро. Я ведь должна убедиться, что мой мальчик в безопасности. Что все вы, ублюдки, оставите его в покое. — С радостью бы не видела твоего мальчика больше никогда, но не могу. — Язва, — сквозь сжатые зубы выплюнула она, и серьезным тоном продолжила. — Давай заключим сделку: убьешь шерифа раньше, чем он доберется до моего милого Сайласа, и я все расскажу тебе. — Почему его? — вырвалось у меня. — Он опасней их всех, вместе взятых. Остальные без него и зайца в лесу не поймают. С ними уж я слажу сама. — Я уже все сказала… — Не торопись давать ответ, подумай хорошенько. Время ещё есть, но оно очень быстро утекает. Тут раздался стук в дверь. Я отвлеклась на звук, а когда посмотрела обратно, призрак уже исчез. Не могу сказать, что я расстроилась из-за этого факта. Выглянув в коридор, я увидела Трэвиса, и вид у него был крайне подозрительный. — С кем ты разговариваешь? — Рекламный звонок, — я показала мобильный, который все это время был у меня в руках. — Я не очень хорошо себя чувствую, лягу сегодня пораньше. Если ты не возражаешь. — Конечно. Доброй ночи. Я долго ворочалась без сна в ту ночь, прокручивая в голове тяжёлые мысли. У меня есть возможность сделать то, о чем сказала Элиза. Трэвис доверяет мне достаточно, чтобы я могла нанести удар. Хватит и одного, он даже не успеет ничего понять. А потом я просто исчезну, никто здесь не знает меня и не будет преследовать. Спрячусь у своих, пережду какое-то время, а потом вернусь к нормальной жизни. Мне вдруг стало противно от этих мыслей. Разве я смогу так поступить? Убить ни в чем не повинного человека, ради своей шкуры. Человека, который был добр ко мне. Который просто пытается спасти своих родных. Не могу же я быть такой мразью?