Лезвие ходит по краю сердец

Утро для Беллатрикс казалось самым нелюбимым временем в сутках, но установленный режим сам пробуждал организм, обязывая женщину открыть глаза. Тело на ней излучало приятное тепло, прилипая к оголённой коже, а воспоминания о ночи отрывками промелькнули в ещё сонном разуме. Организм был измотан, но удовлетворён. Прекрасно удовлетворён. Сон сняло рукой после ощущения затвердевших сосков Гермионы на её груди, а тело покрылось мурашками, ответно реагируя на такую близость. Переместив взгляд на расслабленное лицо своей жены, Беллатрикс невольно улыбнулась. Она слишком долго боялась принять роковое для неё решение и не принимала никакого. Бездействие было фатальной ошибкой, и как бы бывшая Блэк не проклинала русалок, всё же была им благодарна за своё открытие. Какой бы храброй и эгоистичной она не была, рядом с Грейнджер чёртовы принципы и границы слетали с петель. Всю свою одинокую жизнь Беллатриксне не верила, что найдёт того самого человека, она даже своё будущее видела в холодном одиночестве, но теперь... Теперь нет. У неё всё будет хорошо, но не так, как раньше. Грейнджер стала той, кто заставил Беллу верить в любовь, доброту и заботу, а точнее в её существование. Она была любима и любила. Смогла найти в одном человеке всё, что теперь стало так необходимо для существования. Чёрт, теперь все эти годы в одиночестве казались для неё такими невозможными... — Что же с нами будет? — сама того не замечая, вопрос был задан в слух, видимо, мысли звучали в её голове слишком громко. — Я с тобой буду, — тихий сонливый шёпот раздался практически сразу, а руки девушки сильнее прижались к оголённой женщине под ней. Это спонтанное появление Гермионы в городе стало самым запоминающимся, Беллатрикс медленно улыбнулась, поглаживая голову всё ещё борющейся со сном девушкой, решаясь дать той возможность выспаться. — Отдохни ещё, Грейнджер, я пока прогуляюсь, — словно сама себе сказала женщина, подмечая отсутствие признаков понимания на лице Гермионы. Забавно. Очень аккуратно, как это возможно, Беллатрикс разорвала объятия, накинула на себя чистую одежду, наивно надеясь, что она спасёт её от холода после потери тепла жены. Нашла комплект белья, штаны и ещё кофту для Гермионы, медленно надевая хорошо пахнущую ткань на изысканное тело, стараясь не разбудить и не сорваться от такого вида. Убрав оставшуюся часть тряпок в походную сумку и накрыв Гермиону одеялом, женщина вышла из палатки, направляясь к тому месту, где вчера они смотрели на звёзды и... С каких пор она стала жить моментами? Не просто жить, наслаждаться ими, которые вскоре становились приятными воспоминаниями, а их хотелось сделать ещё больше, создать новые. Она влюбилась в своё одиночество, но чувства к Гермионе намного превосходили всё остальное. Этот человек стал для неё миром, а ради неё, сама того не замечая, Беллатрикс уже менялась, становилась лучшей версией себя. Несмотря на всю тьму внутри, сердце её жены и её опьяняющие карие глаза по-прежнему смотрели на неё, как на самый дорогой бриллиант... — Хорошая ночка? — голос кузена испугал. Мужчина держал в руках кофту Гермионы, выдыхая дым изо рта, предлагая сигарету двоюродной сестре уже молча, ожидая, когда женщина с ним заговорит, передавая после и зажигалку. Намекая чуть вытянутой второй рукой на порванную одежду девушки, с таким взглядом, будто всё знал и прекрасно видел. Невозможно! — Счастливые люди не курят, Блэк, — снова сказал Сириус, сталкиваясь с непонимающим взглядом чёрных глаз. — Ты всё это время шла с чёртовой улыбкой на глазах и непонятно куда смотрела. Что же, чёрт возьми, это, если не счастье? А ведь он прав. Она... Она счастлива... — Это тебя так осчастливил щит или... Грейнджер? — не было и намёка на шутку и смех, с какого момента её дорогой, ранее враг номер один, стал квалифицированным психологом? А главное, им всё-таки удалось сохранить прошлую ночь в тайне, не мог же её двоюродный брат быть настолько гениальным и не говорить про это, определённо нет. — Мне плевать на щит, Сириус, — делая первую затяжку уже на половину тлеющей сигареты, резко призналась женщина, ощущая стремительную лёгкость где-то в груди. — Блэк, порой я поражаюсь твоей прямолинейности! Ты ей призналась? — словно не спрашивая проговорил тот. — Что?! — неужели всё настолько очевидно? Проклятый кашель лишь доказывал её шок, а плечи кузена затряслись в немом смехе. Она только что намекнула на возможную симпатию, а проклятый Блэк уже всё знал. Как? Не могло всё быть настолько кристально чистым, столь очевидным. — Ну, у меня было время подумать, Беллатрикс. Она спасла тебя дважды, сомневаюсь, что после такого Грейнджер было необходим обычный перепихон с тобой, да и ты не из таких, — спокойно протянул он, бросая окурок на землю, притаптывая ногой. Умный придурок! Всё знает! Неужели... — Она была для меня семью минутами дважды, Блэк, — выдохнула вместе с дымом очередное признание Беллатрикс, решив не мучить свою голову различными мыслями, игнорируя собственное чутьё. Совсем скоро у них будет мозговой штурм, это только начало, маленький шаг вперёд для понимания, против кого они будут. И с какого-то момента Сириус перестал быть для Беллатрикс тем ублюдком, а наоборот, стал тем, с кем она сейчас фактически говорит по душам, закуривая и любуясь природой со странной улыбкой на лице. Да и этот мужчина весьма внимателен к ней, что лишь доказывает, что ему не всё равно. Как же хорошо, что вражда из прошлого закончилась. Жизнь налаживается. Но ведь белая полоса не вечна... — Не могу поверить, что твоя мать действительно была права! — единственное, что смог высказать Сириус, доставая очередную сигарету. Единственным оружием у Беллатрикс против мужчины была правда, которую она говорила без всякого сожаления. Конечно! Они недавно кричали о своей любви друг другу на всё подводное царство, женились в кругу недолюдей, где целовались и вообще едва сохранили собственные жизни, а также дали хоть маленький отпор существам с дичайшим желанием посплетничать и кого-то то сосватать. — Не совсем. Она говорила, что перед смертью мы видим самое дорогое около семи минут, но когда я умерла, мой мозг сам проецировал картины Гермионы рядом со мной, пока... Пока я не смогла вновь открыть глаза, — руки женщины сами потянулись за второй табачной трубочкой, благополучно забирая себе и закуривая. — Боль меняет людей, но не так сильно, как любовь, Белла, ты сейчас просто невероятна, — он не решился заглянуть ей в глаза, продолжая рассматривать небо. — Я бы не решился никогда с тобой заговорить или прояснить ситуацию из школы, не то чтобы рассказать что-то... Не сумел бы вот так спокойно говорить о своих чувствах, но ты, ты всегда была сильнее меня, Белла, — это была не лесть, Сириус надеялся, что Блэк это понимает. — Поверь мне, ты тоже не слабый, каждый из нас силён в чём-то своём, ты не раз доказывал свои познания в животных, — спокойно проговорила женщина, чуть морщась от выступивших лучей солнца. — Не уж то сама Беллатрикс Друэлла Блэк мне это говорит?! Что с тобой случилось? — он засмеялся больше с собственной формулировки, заражая этим и кузину. Достаточно было измениться мыслями, отчего изменился и мир вокруг. Люди стали другими, она стала другой. Может только сейчас смогла повзрослеть? Что вообще, блять, значит «взрослый», если совсем недавно Беллатрикс могла только хотеть убить несколько личностей, с которыми сейчас разговаривает на откровенные темы. Раннее утро определённо её порадовало, пока уши не уловили хруст ломающихся палок за спиной. Проклятье! Её меч остался в палатке. — Может, мы уже поговорим? — рыжий парень сумел напугать её до полусмерти, хотя сам ещё потирал заспанные глаза. — Думаю, пора. Я разбужу Грейнджер. *** — Что?! Это просто невозможно! Мы не могли пробыть в этом болоте меньше минуты! Уверена, что мы были там несколько суток, Рон, — Гермиона не совсем поняла, как фраза: «Вы только ушли под воду, а потом всплыли спустя несколько секунд», вообще возможна. Рука Беллы на спине чуть успокаивала и была нужным рычагом для того, чтобы Гермиона могла просто сидеть и не двигаться. Такая тактильная поддержка сейчас была новым ощущением, что являлась неким зельем силы и вообще всего хорошего, что есть в этом мире. Было очень тяжело сдержать рвущуюся наружу улыбку от заботливой женщины, но необходимо было собраться. — В этом и дело, я думаю, что это болото волшебное, а ту боль, которую вы испытали, перенеслась на поверхность снова, только разом из-за временного скачка, Грейнджер, — Малфой не один имел такую точку зрения, кивки других лиц мужского пола лишь подтверждали это. Их круг общения действительно показывал, насколько долго все люди, оставшиеся на берегу, готовились к этому разговору, они точно хотели ещё что-то сказать, но не торопились. Артефакты находились в руках владельцев на всякий случай, а мечи остальных тоже были в быстром доступе. Все быстро догадались самостоятельно до того факта, что раз оборотень и Том были под водой, и тот волк чуть не убил дам, лишь подтверждение гипотезы, что их главный враг знает обо всём, поэтому нанести смертельный удар может в любую минуту. Они готовы. — А я вообще думаю, что этот Реддл не тот, за кого себя выдаёт, — выпалил Уизли, не сумев позволить тишине окончательно побыть вместе с ними достаточное количество времени. — Рон! — девушка собиралась было высказать противоположную точку зрения. — Нет, Миона, послушай. Вы сами сказали, что русалки не смогли опознать оборотня из-за его крови, значит, этот волк уже был в заговоре с кем-то могущественным, а Том смог противостоять ему! До этого не ты, не Беллатрикс не замечали наличие таких сил у Реддла, всё сходится! — продолжил Гарри, а девушка лишь сморщила брови в неверии, наблюдая за быстрой сменой эмоций Сириуса Блэка, словно он был расстроен. Но почему? — Послушай, Поттер, тогда смысл ему был спасать Грейнджер? — Беллатрикс была зла, это было понятно по тому, как плотно сжались её рука вокруг шита до побеления костяшек. — А вдруг это было условием? — внезапно выбросил предположение Драко, пока Гарри раздумывал над вопросом. — Что если Том согласился на получение этой силы взамен на информацию о том, где будет Сивый? Он заключил сделку, вот и всё. Королю выгоднее отобрать артефакты у вас, чем бороться с неизвестной сущностью в пещере. — Хватит! Я знала Тома достаточно долго, он не смог бы из-за желания мести предать нас, он не такой человек! — Гермиона схватила за руку собственную жену, собирающуюся уходить от всех в свою палатку, не только ей не нравилось это обсуждение. — Белла, это просто предположение, пожалуйста, сядь. Я тоже знала Тома... — Миона, неужели ты не помнишь, он готов был убить тебя в Малфой Меноре, а это было даже не из-за мести! Этот чувак импульсивен, — Рон, лучше бы ты молчал, хотя ты прав... — Уизли! — Беллатрикс ловко повернула рукой, покидая кольцевой обхват пальцев Гермионы вокруг своего запястья, собираясь направиться к рыжему парню, не имея возможности долго себя контролировать, когда оскорбляют дорогого ей человека, спасшего её жизнь и жены. — Блэк, присядь, Рон действительно прав, как бы это грустно не было, — Сириус преградил путь кузине, а Гермиона вновь взяла ту за руку, усаживая обратно на спальный мешок. — Тебе ли не знать, Блэк, как обманчивы суждения, — парировала в грубом тоне женщина. — Неужто ты думаешь, что это снова оборотное зелье? Оборотень был так силён, но Том сильнее, если они бы заключили один и тот же союз, то такого противостояния с победой Реддла не избежать, значит это был не он, а кто-то могущественнее. — Эврика! — воскликнула Гермиона быстро рассказывая всю теорию, ручаясь поддержкой всех, ловко успокаивая каждого. — Хоть один человек здесь может мыслить обширнее! — огрызнулась на всех Беллатрикс. — Молодец, дорогая, — прошептала она, борясь с желанием поцеловать ту, лишь опаляя горячим дыханием мочку уха, от чего все гениальные мысли попросту улетучились. Мог ли король обладать такой возможностью? Вполне, если его слуги были такими, то почему бы и нет, но имело ли смысл ему быть там? Что-то здесь не сходилось... Чутьё подсказывало, что они действительно правы в чём-то, но что-то достаточно маленькое просто-напросто упускают, от чего пазл так и остаётся разобранным, пока крошечная деталь не будет найдена, лишь бы это было не слишком поздно...