Остров десяти драконов

Глава 52. Жертвы принесены, и вход в лабиринт открывается Компания распределилась по лодкам и четыре дня плыла вдоль берега. Причалив к нужной точке, они увидели мрачноватые просторы. Разделение было очень чётким; в одном месте заканчивалась самая обычная трава и начиналась тёмно-зелёная, почти чёрная, тянувшаяся до самого горизонта. Невидимое лезвие словно срезало всё подчистую: здесь не было видно ни кустика, ни дерева. Лишь вдали виднелась гора с плоской вершиной — даже не гора, а как будто поросший травою курган. – Это владения Болтливого дракона? – уточнил Се Лянь. – Кажется, да, – задумчиво произнёс Хуа Чэн, разворачивая карту и внимательно её изучая. – Но где же лабиринт? – Возможно, внутри горы, – напряжённо ответила Ворона. – Скорее всего, там находится логово дракона. И притом огромного! Гора выглядела очень большой — чжанов сто в высоту, не меньше. Если внутри жило чудище, оно должно было поражать своими размерами. – О, Сань Лан, какая у тебя карта! – оживился принц, подходя к другу. – Совсем как у Жань У! Где ты её достал? – Да так, откопал в одном месте. Они тут водятся. – Смотри, она тоже с пометками Чэнь Фа! Каким же он был продуктивным. На месте предполагаемого лабиринта не было нарисовано ничего, лишь череп, что-то, похожее на могилу, голова дракона и слово «лабиринт???». Как будто автор карты сам сомневался в том, что рисовал. – Что там написано? – спросил Ван Вэйхуа, тоже склонившийся над картой. Принц впервые обратил внимание на очень маленький текст неподалёку от картинки. Он приблизил глаза к карте, но так и смог ничего понять, потому что язык был ему не знаком. Человек в сером мягко отодвинул его и впился в текст сам. – Это совет на прохождение лабиринта, – произнёс он некоторое время спустя. – Какой? – хором спросили и Хуа Чэн, и Ворона, и Се Лянь. Человек в сером и сощурился и приблизился к пергаменту почти вплотную. – Здесь рекомендуют не отвлекаться, не ослаблять внимание и смотреть на нить, не отрываясь. – И это всё? – озадаченно спросил принц. – Нет. Ещё советуют молчать и не вступать в разговоры, просто идти вперёд, несмотря ни на что. – Что за нить? – нахмурился князь демонов. Но информации больше не было. Се Лянь почувствовал себя довольно странно. Он надеялся, что подсказка даст указание, каким образом лучше убить дракона или хотя бы выйти из лабиринта, но советы были довольно банальными. Понятно, что при прохождении опаснейшего испытания нельзя отвлекаться и терять бдительность. Оказалось, нужно всё время смотреть на какую-то нить, вот и всё. Негусто. Что была та подсказка, что её не было... Путь к нужному месту занял примерно половину дня. В самом начале путешествия их ожидало неприятное открытие. Ворона обронила заколку и заметила это лишь минут пять спустя. Девушка попыталась вернуться, но не смогла сделать и шага. Она будто упёрлась в невидимую стену, не пускавшую её назад. – Что за чертовщина? – напряглась она. Мужчины попробовали сделать то же самое — с таким же результатом. Ван Вэйхуа скомандовал отойти назад своим клонам, но у них тоже ничего не вышло. – Видимо, – нахмурился Хуа Чэн, – если уж зашёл во владения Болтливого дракона, то путь назад закрыт. Остаётся лишь идти вперёд. – Нигде про это не сказано, – раздражённо пробормотал человек в сером. – Предупреждать надо. Настроение у всех испортилась, и до подножия горы они дошли молча. Се Лянь ожидал, что здесь будет дверь, обозначающая вход в лабиринт, но ничего подобного не оказалось. Они обошли холм кругом и не увидели никаких отверстий или выступов: везде была идеально ровная земля, покрытая невысокой травой. Оставалось лишь идти вверх, к той плоской площадке. 79 человек выстроились гуськом и принялись подниматься по холму. Когда они наконец достигли нужной точки, принц готов был проклинать всё на свете. Его дыхание сбилось, пот застилал глаза, и больше всего ему хотелось просто отдохнуть. Хотя по его расчётам было не больше пяти часов дня, солнце начинало как будто заходить. По бледно-голубому, как будто умирающему небу пробежали жёлтые прожилки; хрустально чистый воздух наполнялся приторно-сладким ароматом роз. Они очутились на небольшой площадке, устланной неровными светло-коричневыми камнями. Далее возвышался забор в чжан высотою, увенчанный причудливыми изваяниями цветов, глаз, драконов и разных непонятных символов. Через его узкие, аккуратные прутья виднелся небольшой садовый лабиринт. Тщательно подстриженные кусты едва доходили до колена. В центре лабиринта росло прелестное персиковое дерево. На зелёных листьях можно было заметить цикад, чьи разрозненные трели порою сливались в единую мелодию. На некоторых кустах росли цветы, похожие на розы, только попроще. В основном они были белыми и бледно-жёлтыми, но встречались и довольно яркие — алые, пурпурные, розовые. Возле забора стоял небольшой домик, как будто для сторожа. Однако дверь была закрыта; и совсем непохоже, чтобы внутри кто-то был. Рядом находилось давно потухшее кострище, посыпанное чёрным пеплом. Вот, пожалуй, и всё. – Это точно... здесь? – растерянно спросил принц. Хуа Чэн подошёл ко входу в лабиринт. Там не было ни ворот, ни замка; прутья стояли сплошным частоколом, так что было непонятно, как попасть внутрь. Разве что перелезть? Князь демонов пощупал прутья, попробовал было разогнуть их, но железо не поддалось. – Сань Лан, осторожно, – встревожился Се Лянь. – Мало ли, накликаешь беду. На площадке стояли Ворона, Ван Вэйхуа, Хуа Чэн, принц и ещё шесть клонов. Остальные не поместились и стояли внизу. – Может, подождём? – нахмурился человек в сером. – Чего ждать? – с лёгким испугом спросила Ворона. Внезапно в сторожке загорелся свет. Вскоре наружу вышел весёлый, слегка упитанный человек лет пятидесяти. Он был одет в дорогую красную ткань с узорами драконов, а лысую голову венчала красная тюбетейка с чёрной кисточкой. Мужчина, чрезвычайно довольный, присел у потухшего костра и протянул над ним руки, как будто греясь. Мало-помалу начало разгораться фиолетовое пламя, а по земле пошёл бледно-серый дым. – Вы хотите пройти лабиринт? – оживлённо спросил он, потирая руки. – Это очень, очень хорошо. Мой хозяин давно скучает. На этом проклятом острове совершенно не с кем поговорить! – Так уж не с кем? – напряжённо спросил Хуа Чэн, внимательно разглядывая незнакомца. – Увы. Жань У был восхитителен! Он подавал большие надежды, но провалился довольно быстро. До него был Повелитель Ветров, но он оказался таким болтливым, что быстро утомил моего господина, и он его усыпил. Всё-таки, всего должно быть в меру; когда человек сыплет разными глупостями, не закрывая рта, и его невозможно остановить, это выведет из себя любого, даже такого жаждущего новых людей существа, как хозяин лабиринта. – Что значит «усыпил»? – ледяным тоном уточнил Ван Вэньхуа, и тело его как-то нервно дёрнулось. – О, вы не знаете? – удивился мужчина, получавший неимоверное удовольствие от разговора. – Кто не пройдёт лабиринт, тот попадёт прямиком в замок моего господина. Там неудачника поместят в сосуд  с раствором, где он может спать до скончания времён. – Просто спать? – пробормотал принц, очень взволнованный судьбой Ши Цин Сюаня. – Наверное, это не так плохо. – Ну, как тебе сказать, – усмехнулся стражник. – Такой человек постоянно пребывает в кошмарах, бесконечно проживая худшие моменты своей жизни и попадая в новые ситуации, основанные на его главных страхах. Что такое?.. – саркастически улыбнулся он, заметив, что кулаки Ван Вэньхуа сжались. – Неужели тебя не устраивает такой сценарий?.. Мечты сбываются! Или нет? Человек в сером чуть склонил голову, так что выражение его лица было сложно разглядеть. – Что нужно делать, чтобы пройти лабиринт? – сухо поинтересовался Хуа Чэн, скрещивая руки на груди. – А сколько вас будет? – живо поинтересовался охранник, осматривая князя демонов с головы до ног. – Мы вчетвером и ещё вон там люди, – показал он рукой в сторону клонов, терпеливо ждавших внизу. – Всего семьдесят девять. – Сколько?! – рассмеялся мужчина. – Семьдесят? Семьдесят девять?! Может, ещё десять тысяч клонов приведёте, ха-ха-ха! Вот рассмешил так рассмешил! – Здесь не все клоны, – заметил Ван Вэйхуа. – Эти — обычные люди. Се Лянь подумал, что человек в сером поступил дальновидно, сделав каждого из своих двадцати девяти клонов разными. Это сложнее и требовало чуть больше духовных сил, зато теперь они выглядели как обычная компания людей. – Не смеши мой лысый череп, – усмехнулся человек, стерегущий лабиринт. – Кого ты пытаешься обмануть? Ты думаешь, я не вижу, что это клоны? Мой хозяин будет иметь дело только с уникальными мозгами, коих тут четыре штуки. Ну что же, четверо — так четверо. Хотя жаль, что вас так мало. – У меня есть одна бумага, – заметил Хуа Чэн, доставая из сумки золотую грамоту. – Она должна давать право беспрепятственного прохождения лабиринта и прямого общения с его хозяином. И ещё вот это кольцо с чёрным лотосом. Думаю, не нужно объяснять, что всё это значит. Князь демонов подошёл к охраннику и протянул ему лист для изучения. Тот взял бумагу в руки, едва взглянул на неё и, фыркнув, вернул обратно Хуа Чэну. – Да это же просто шутка, – улыбнулся он, пожимая плечами. – Кто дал тебе эту бумажку? Принц Ню У? Он тебя разыграл. Или всучил эту пустышку, чтобы ты от него отвязался. В любом случае, свои дела мой хозяин решает только сам. Даже если бы принц Ню У валялся у него в ногах, умоляя пустить в замок его протеже, он бы не прислушался. – Я так и думал, – сухо сказал князь демонов, аккуратно складывая бумагу и засовывая её в сумку алхимика. – Лабиринт открывается в любое время? Или нужно ждать определённого момента? – Он откроется в тот же момент, когда вы захотите в него войти, – улыбнулся охранник. – Но чем вы готовы пожертвовать, чтобы туда попасть? – Что? – возмутилась Ворона. – С какой это стати мы должны чем-то жертвовать? – С такой это! – приструнил её мужчина. – Человек серьёзно относится только к тому, ради чего он чем-то пожертвовал. Вы намерены тратить на себя драгоценное время моего хозяина, это не шутки! Хотя мой господин отчаянно скучает, 90% входящих в лабиринт невероятно банальны и примитивны. Любой имеет право на компенсацию после такого времяпрепровождения. – Что в вашем понятии «жертва»? – нахмурился Се Лянь. Он испугался, что охранник потребует убить кого-нибудь или отсечь себе конечность. – Ну нет, что ты, – рассмеялся незнакомец. – Просто отдай мне что-то, чем дорожишь или что представляет для тебя определённую ценность. – Например? У меня ничего такого нет. – Ну как же — нет? Как насчёт этого кольца, что висит у тебя на шее? – Это подарок! – воскликнул Се Лянь, нервно хватаясь за украшение. – Вот именно, – плотоядно улыбнулся охранник. – Оттого он вдвойне, втройне ценней, ведь так? Принц покосился на князя демонов. Тот стоял нахмурившись и ещё выразительнее скрестив руки на груди. Сторож проследил за его взглядом и обратился к Хуа Чэну. – Или вот ты... – У меня ничего нет для тебя, – отрезал князь демонов. – У каждого что-то найдётся для меня, – широко улыбнулся охранник. – Например, вон та красная жемчужина, что вплетена в твою косичку. Я многого не прошу. Глаза непревзойдённого метнули молнии. Он инстинктивно поправил волосы, скрывая жемчужину от посторонних глаз. – Исключено, – ледяным голосом заявил он. – Какие все несговорчивые, – вздохнул мужчина. – Вот ты явно будешь поумнее. – Что тебе нужно? – внимательно осматривая лабиринт, спросил Ван Вэньхуа. – Ничего особенного, всего лишь бутылочка в твоём правом кармане. Человек в сером выдохнул с некоторым облегчением. Он достал маленький чёрный сосуд, где была запечатана Ху Сонг, чуть покачал его, словно взвешивая в руке, сделал несколько шагов вперёд и без колебаний передал охраннику. Глаза незнакомца сверкнули жадным блеском, и он быстро спрятал бутылочку в кармане. – А я?.. – растерянно спросила Ворона. – Чего ты хочешь от меня?.. Сторож пристально всмотрелся в неё и склонил голову на бок, как бы рассчитывая что-то в уме. – Действительно, у тебя нет ничего ценного, – сказал он. – Но воспоминания вполне пойдут. Скажем, все воспоминания, связанные с этим островом. Нет, пожалуй, не все, а с того момента, как к вам присоединились вот эти два господина, – показал он на принца и князя демонов. – Разве можно жертвовать воспоминания? – удивилась девушка. – Конечно. Жань У поставил на кон все воспоминания о Ло Мэйли. Правда, он оказался очень забавным, так что дракон сжалился над ним и забрал только малюсенькую часть. И ещё попросил несколько воспоминаний самой Ло Мэйли, благо, алхимик их носил в кармане, в крошечной бутылочке.  – Какой ей будет прок от воспоминаний, – заметил Ван Вэйхуа, – если в случае проигрыша она погрузится в бесконечные кошмары? – Очень большой. Иногда светлые воспоминания могут давать передышку. Если они у вас, конечно, есть. Это словно выплыть из чёрного, бушующего моря на уютный остров. – Вообще-то, – в наставительной манере произнесла девушка, приподнимая бровь, – я не собираюсь проигрывать. – Как скажешь, дорогая, как скажешь, – расплылся в широкой улыбке охранник. – И как мне отдать воспоминания? Это нужно сделать сейчас? – Нет, мой господин заберёт их, когда ты окажешься в его замке. С тебя лишь публично озвученное согласие. Таким образом, Ворона и Ван Вэйхуа согласились на условия сторожа лабиринта. Они подошли к прутьям забора и нетерпеливо обернулись, призывая Се Ляня и князя демонов действовать. – Я не отдам ему эту жемчужину, – шепнул Хуа Чэн так, чтобы только принц слышал. – Мне тоже не хотелось бы отдавать ему твой подарок, тем более я уже расставался с ним однажды и вернул таким трудом. Человек в сером нетерпеливо прицокнул. – Вы забыли, что лабиринт можно пройти только вчетвером? – нетерпеливо сказал он. – Уж не собираетесь ли вы бросить нас одних? – На самом деле, это распространённое заблуждение, – сказал охранник, вставая и затаптывая ногами костёр. – Численность не имеет значения. Мой хозяин одинаково легко расправится и с одиноким странником, и с толпой авантюристов. Однажды сюда пришёл двести один солдат, маленькая армия! Но если бы там была хотя бы одна выдающаяся личность, кто знает... Вот Собиратель Цветов под Кровавым Дождём, мне кажется, имеет все шансы пройти лабиринт. – Почему? – вскинул брови князь демонов. – Стойкость, в этом деле главное — душевная стойкость... Так что, вы идёте? Подождать или открыть ворота сейчас? – Сань Лан, – шепнул принц, – боюсь, у нас нет иного выхода. Мы проделали весь этот огромный путь и не можем отказаться, будучи в шаге от заветной цели. К тому же, ты ведь не собираешься всерьёз проигрывать какому-то там дракону? Мы уже одолели трёх. – Нет, не собираюсь, – поморщился князь демонов. – Но и отдавать ему эту жемчужину я не собираюсь тоже. – Она так ценна для тебя? – полюбопытствовал принц. – Да, – серьёзно ответил Хуа Чэн. – Это подарок. Се Ляню очень хотелось спросить, от кого был этот значимый дар, но он подумал, что это будет невежливо. – Слушай, – продолжил принц, – когда мы выйдем из лабиринта и убьём дракона, я думаю, мы сможем забрать наши ценности обратно. Вряд ли сторож будет сопротивляться, когда его хозяина убьют. – Вы идёте? – нетерпеливо спросил Ван Вэньхуа. Они нехотя подошли к охраннику; Се Лянь снял с шеи кольцо и, любуясь его сиянием, осторожно опустил драгоценность в протянутую ладонь. Хуа Чэн с великим неудовольствием расстался с жемчужиной и грозно приказал сторожу беречь её, словно зеницу ока. Вся четвёрка выстроилась перед забором. Сквозь щели виднелись красиво подстриженные, безмятежные кусты, лились сладкие песни цикад, трепетало на ветру персиковое дерево. Казалось, путники достигли самого блаженного места на острове, где наконец-то можно отдохнуть. – Что нам делать, когда мы войдём в лабиринт? – спросил Ван Вэньхуа. Безмятежность сада как будто не трогала его, и мужчина был собран, словно перед экзаменом. – Ничего такого, – развёл руками сторож. – Просто идите до персикового дерева, вот и всё. – И что будет дальше? – А дальше хозяин лабиринта примет вас с распростёртыми объятиями и пригласит в свой замок. Вы будете жить там на правах драгоценных гостей, пировать и вести увлекательные беседы. – Послушайте, – сказал Се Лянь очень добрым, располагающим голосом. – Мой господин наверняка давно работает здесь, и повидал немало. Как нам лучше пройти лабиринт? Какие опасности могут нас поджидать? – Никаких опасностей, никаких, – пожал плечами охранник. – Просто следуйте за золотой нитью, и она быстро выведет вас к дереву. Здесь главное не отвлекаться, не отводить взгляд, не терять фокус внимания. Принц сразу вспомнил такое же наставление от Чэнь Фа. – Но ведь на нас будут выскакивать разные монстры, так? – встревоженно уточнила Ворона. – Мы будет подвергаться магическим заклинаниям? – Ну что вы, что вы! – воскликнул сторож. – Здесь есть только то, что вы сейчас видите, ничего нового не появится. Просто идите себе прямо, ничего не слушая, вот и всё. – Если бы всё так было просто, – усмехнулся Ван Вэньхуа, – двести один солдат не оказался бы в замке дракона. – Дело в том, что это были очень глупые люди. Они сбились, запутались, и в итоге попали не туда, куда хотели. Если иметь твёрдость мысли, стойкость характера, да благословение небожителей, ничего вам не грозит. – Сдаётся, ты нам врёшь, – нахмурился человек в сером. – Не может всё быть так просто. – Что значит — вру? – в истеричной манере взвился охранник. – Я всегда честен с гостями лабиринта. Этот опыт должен быть интересным для всех! С чистой душой и открытым сердцем, я даю вам дельные советы, а вы... – Мы верим вам, верим, – поспешил успокоить мужчину Се Лянь, понимая, что конфликт со сторожем, который как будто был благосклонен к ним, лучше не развивать. – Просто нам хотелось бы подготовиться должным образом. – Подготовиться! Будьте честны перед самими собой, вот и вся подготовка! Он нервно подошёл к забору и нажал на несколько резных элементов. Часть прутьев опустилась в землю, приглашая путешественников занять свои места. Сплошная зелёная стена кустарников разделилась на части, образуя четыре входа. Каждый занял своё место. Се Лянь стоял перед дорожкой, по бокам которой росли кусты с аккуратными цветами. Ветерок ласково обдувал его щеки, божественный аромат персика разливался сладкой истомой по телу. Дерево было совсем близко, чжанах в ста, и дороги лабиринта выглядели очень простыми. Принц ожидал, что там будут какие-то извилистые ходы, но путь к дереву просматривался очень отчётливо. Если идти нормальным шагом, можно попасть в нужную точку минут за пять-десять. Се Лянь посмотрел на Хуа Чэна, и князь демонов ободряюще улыбнулся, всем своим видом показывая, что всё будет хорошо. – Ну, все на своих местах, отлично, – сказал охранник, и голос его внезапно повысился, став довольно визгливым. – И запомните! Мой хозяин никогда не врёт! Да, ходят разные слухи, будто он пудрит путникам мозги. Ничего подобного! Такие низкие уловки отвратительны ему! Да, он может предложить взглянуть на вопрос с альтернативной точки зрения, рассмотреть разные варианты. Он призывает задуматься! Но ни в коем случае он не стал бы выдумывать что-то, заниматься подтасовкой фактов! Подобными методами пользуются лишь те, кто ничего не умеет! Так что дракон никогда не обманывает, н-и-к-о-г-д-а! Зарубите себе это на носу, нанесите себе татуировку! И не смейте обвинять его в подобных вещах! Было видно, что это очень больная тема; мужчина словно стоял в окружении сотни прокуроров, которые закидывали его беспочвенными обвинениями. Принц поспешил заверить, что они всё поняли. Сторож ещё несколько раз повторил эту мысль на разные лады, постепенно успокаиваясь. Солнце словно застыло в одной точке, никуда не двигаясь; ветерок стих, ароматы роз и персика усилились. Под мерные песни цикад, четверо вошли в лабиринт. Глава 53. Четверо вошли в лабиринт Перед принцем возникла золотистая нить, которая горела на кончике, словно верёвка от бомбы, которую подожгли. Сама нить лежала на песке и виднелась не слишком отчётливо, так что золотистый огонёк был весьма кстати. Се Лянь старался не спускать глаз с кончика нити; она горела довольно быстро, так что идти за нею нужно было без промедления, не сбивая темпа. Наладив шаг, выработав устойчивое дыхание и целиком сконцентрировавшись на нити, принц почувствовал себя уверенно. Идти было довольно легко, ничто не отвлекало; единственная трудность состояла в том, чтобы не отводить глаз от нити и не сбавлять темпа. В самом начале принц прикинул, что дойдёт до цели максимум минут за десять. Однако дорога постоянно раздваивалась. Стоило только отвлечься и упустить нить — угодишь не в ту развилку. Принц ни разу не пошёл в неправильном направлении, но прогресса как будто не наблюдалось. Прошло минут пять, но Се Лянь едва ли продвинулся на пару чжанов. Он позволил себе один раз отвлечься, чтобы посмотреть на других. Хотя все четверо стартовали с одной точки, они успели хорошо отдалиться друг от друга. Ван Вэньхуа отошёл далеко направо, Хуа Чэн шёл как будто прямо, но очень медленно, а Ворона дрейфовала влево. А потом принц заметил что-то странное. Жизнерадостный охранник лабиринта не вернулся в сторожку, как предполагалось. Он встал за спиной Хуа Чэн и принялся вести с ним разговор. Се Лянь успел уловить, что его друг нахмурился, прежде чем вернуть свой взгляд к прихотливой нити. – Это прекрасно, что ты ко мне зашёл, просто прекрасно, – с воодушевлением говорил сторож князю демонов. – Кроме Безликого Бая, я никогда не имел дело с непревзойдёнными, интересно будет сравнить вашу силу. Что-то мне подсказывает, что ты настоящий кремень! Возможно, мы подружимся. При первых звуках его голоса, Хуа Чэн выразительно приподнял бровь, но ничего не ответил и не отвёл взгляда от горевшей нити. Он очень медленно, но уверенно продвигался вперёд. – Черновод, конечно, тоже непревзойдённый, – заметил охранник. – Но он куда слабее духом, особенно сейчас. В данный момент он морально раздавлен, и я расправлюсь с ним за два счёта. Сначала я, наверное, всё же уничтожу принца. Посмотришь, как это будет происходить. А потом вернусь к тебе. Самое вкусное всегда оставляют на десерт. Буквально через секунду мужчина очутился за спиной Се Ляня. Принц услышал лёгкий шорох и дуновение ветерка за спиной, кожей почувствовав, что сзади кто-то стоит. А вскоре раздался спокойный, уверенный голос: – Ты считаешь себя хорошим человеком? Се Лянь хотел было уточнить, к чему этот вопрос, но вспомнил про совет карты — не отвлекаться. – Ты и правда считаешь себя хорошим человеком? – повторил голос, на сей раз более требовательно.  Принц продолжал смотреть на нить, пытаясь сфокусироваться на ней ещё больше. – У тебя, конечно, всегда были благие намерения, – чуть смягчился голос за спиной, – но давай посмотрим на результаты. Ты уничтожил Сяньлэ, благодаря тебе пала древнейшая династия. Если бы ты прислушался к советам старших, всё могло бы обойтись, тебе не кажется? Взять вот засуху в Юнане. Да, люди бы пострадали, и королевство в целом ослабло бы. Но ведь это самый обычный процесс под небом. Цивилизации создаются и разрушаются, люди умирают, всё происходит в бесконечном водовороте. Вместо того чтобы дать природе взять своё, ты решил вмешаться. У тебя что-то получилось? У тебя ничего не получилось. Ты мог бы позволить засухе ослабить враждебные земли, но ты лишь натравил юнаньцев на жителей Сяньлэ. Столица рухнула, хотя без твоих усилий стояла бы ещё тысячи лет. Кроме того, ты подарил людям надежду, которой не суждено было сбыться. А разбитые мечты влияют на душу ещё хуже, чем врождённый скептицизм и неверие. Се Лянь моргнул и чуть не пропустил тот момент, когда возникла развилка. Нить призывала идти направо, но он замешкался и едва не врезался в разделительную зелёную стену между дорожками. – Разве ради этого родители растили тебя? Ты мог стать блистательным правителем, но мудрый руководитель невозможен без толики жестокости. Мягкосердный император куда хуже, чем отъявленный диктатор. Но что мешало тебе стать чуточку хуже, хотя бы ради интересов государства? Гордыня? Нежелание расставаться со своей идеальной нравственностью? Хочу напомнить, что это ты убил своих родителей. Ты встал на путь грабежа, и они не вынесли такого позора. Они избавили тебя от бремени в виде себя, чтобы ты мог продолжать вести честную жизнь. То есть, ты всё же решил проявить определённую жесткость, когда решился на грабёж. Но сделал это в самый неподходящий момент и получил самые чудовищные последствия. Всё не вовремя, всё не в тему. Не кажется ли тебе, что мир без тебя стал бы куда лучше? Принц старался относиться к его словам как к фоновому шуму; первоначальное замешательство прошло, и идти стало куда проще. – Взять вот хотя бы Ци Жуна, твоего кузена. А ведь он стал демоном благодаря тебе. И не только потому, что в результате твоих глупых действий Сяньлэ пало. Он ведь с самого детства тянулся к тебе, боготворил тебя. Он хотел проводить каждую свободную минуту с тобой, мечтал быть, как ты! Но тебе же было плевать, да? Тебе в целом плевать на людей, признайся. Ты любишь человечество как абстрактную категорию, но ведь это куда проще, чем любить конкретных людей, особенно когда не приходится с ними сталкиваться. Если бы ты воспринимал Ци Жуна как живого человека, а не предмет мебели, дружил с ним, направлял его нравственное развитие, возможно, он не превратился бы в такое чудовище. Кроме того, именно обозлённая любовь довела его до такого состояния. Ты сначала заставил его поверить в себя, словно в божество, а потом идеал рухнул, погребя под собою зачатки того хорошего, что было в этом человеке. Поэтому он мстит тебе, никак не может успокоиться... С Хуа Чэном будет тоже самое. Принц слегка споткнулся и на миг упустил нить из виду. Когда он поднял глаза, перед ним было уже не две развилки, а четыре. Се Лянь едва успел заскочить в крайний правый коридор, куда вела нить. В дальнейшем перед ним стали возникать только четыре развилки, так что идти стало куда труднее. Кроме того, нить ускорялась, а поставить заслону между словами незнакомца и своим сознанием стало куда труднее. – Но к Хуа Чэну мы вернёмся позже... Помнишь Бань Юэ? Ты и Пэй Су были единственными людьми, которые проявляли к ней доброту. Но эта была доброта очень поверхностного свойства, которая ничего тебе не стоила. Девчушка была тебе глубоко безразлична. Если бы ты приложил малейшее душевное усилие, ты бы понял, что её избивают, гораздо раньше. Ты можешь возразить мне, что она молчала... Но разве эти вещи так уж сложно заметить? Как можно пропустить синяки, порванную одежду? И даже когда ты узнал об этом — ты что-нибудь сделал? Ничего ты не сделал. А если бы ты проявил к её судьбе участие — не поверхностное, искреннее — может быть, она не превратилась бы в свирепого демона, на чьём счету сотни жизней! Будучи генералом Хуа, ты погиб, спасая её, и тебя затоптали тысячи ног. И что в итоге? На что ты применил свои таланты? На пользу стране, приютившей тебя? Или на то, чтобы вокруг воцарился вечный мир? Нет: на то, чтобы спасти девушку, которая достигла ранга свирепой! Хотя Се Ляню было очень трудно, он продолжал бежать, следуя за ускоряющейся нитью, едва успевая впрыгивать в нужную развилку. – И это мы рассуждали только о свирепых демонах, что уже говорить о непревзойдённых... Из «Четырёх величайших бедствий», трое завязаны на тебя. Хорош результат! Ты хочешь творить добро, но вместо этого плодишь сильнейших демонов. Только Черновод никак не связан с тобою, и то... Ах, ты не в курсе, что человек в сером — это Хэ Сюань? А всё потому, что ты не выказываешь глубинного интереса к людям, я уже говорил. Приложи ты чуть больше усилий, давно бы это понял. Се Лянь чуть не влетел в неправильный проём. Нить вела во второй проход слева, а он угодил во второй справа. На миг принца окружила темнота, и стало неясно, куда идти. Впрочем, Се Лянь сделал глубокий вдох, очистил мысли, остановился, и в темноте вновь забрезжила золотая нить. Принц сделал шаг вперёд и снова обнаружил, что снова идёт по низкому зелёному коридору. – Ты считаешь Безликого Бая своим врагом, но он так любит тебя! Ты мог бы стать его выдающимся учеником и продолжателем дела, вы бы превратились в единое целое. Он сильнее и умнее тебя во всём. Вместо того чтобы признать это, ты зачем-то упрямился, продолжая идти по своему пути, якобы светлому, а на самом деле плодя вокруг себя несчастия и создавая демонов. Безликий Бай разрушил Сяньлэ из-за тебя, наслал болезнь тысячи лиц из-за тебя. Если бы ты согласился следовать за ним сразу, ничего бы этого не было. Не слишком ли большая цена за собственные принципы? Гордец! Рано или поздно, ты всё равно придёшь к нему, это неизбежно. Так ради чего были все эти жертвы? Кстати, Белое Бедствие и император Цзюнь У — это одно и то же лицо. Ты бы давно это просчитал, но тебе, конечно же, неинтересно. После того как Се Лянь ошибся на развилке, перед ним стало открываться шестнадцать дорог. Он то и дело мазал, влетая в темноту и чудом выбегая на огонь золотой нити, которая всё убыстрялась и убыстрялась. Речь о Безликом Бае заставила принца на миг впасть в ступор; он занервничал больше, чем должен был, и с трудом отыскал золотую нить снова. Из-под кустов начала выползать липкая чёрная грязь; она то и дело хватала его за ноги, точно чьи-то беспокойные руки хотели задержать путника. Грязь была не настолько сильна, чтобы приковать Се Ляня к месту, но заставляла чаще спотыкаться и отводить глаза, так что идти становилось всё труднее. – И вот, мы подошли к Собирателю Цветов под Кровавым Дождём. Он тоже стал демоном благодаря тебе. Сначала ты спас его, схватив летящего вниз мальчика на процессии на улице Шэньу, хотя все говорили, что лучше было этого не делать. Потом приказал ему сделать себя смыслом своей жизни. В итоге, его душа не упокоилась с миром, а решила остаться в царстве людей, чтобы защитить тебя. Ему всё равно не удалось это. Почему ты требуешь от людей невозможного? Становилось всё темнее и темнее; липкие руки хватали с такой силой, что каждый шаг давался с трудом, и Се Лянь уже почти потерял нить из виду, ориентируясь больше на свою интуицию. – Когда люди протыкали тебя сотней мечей, он не смог выдержать этого и превратился в демона. Чего, напоминаю, не случилось бы, если бы ты сразу принял великодушную опеку Белого Бедствия. Безусловно, Хуа Чэн не такой ужасающий демон и не несёт хаос так, как мог бы. Но всё же он убивал и разрушал, чего бы не было, если бы в его жизни не появился ты. Ты думаешь, он не мучается? Гораздо лучше было бы, если бы он упокоился с миром сразу. А ещё лучше — если бы он умер ещё ребёнком и не страдал годами после того, как ты его так благородно «спас». Не слушать. Не смотреть. Не дышать. Только идти вперёд, за горящим хвостиком золотой нити. – Ты же знал, что он тебя любит? Конечно, знал, только слепой этого не заметит. Но зачем мучить его, держа при себе и давая ложную надежду? Если вы сойдётесь, всем будет только хуже. Он разочаруется в тебе рано или поздно, потому что ты совсем не идеальное божество и несёшь миру один только вред. Кроме того, будем честны, ты не дотягиваешь до его уровня, поэтому крах его ожиданий произойдёт достаточно скоро. Сойдя со своего пути самосовершенствования, ты лишишься духовных сил, которые пестовал восемьсот лет, оттолкнёшь часть сторонников, и станешь посмешищем на Небесах. Тебя и так никто не воспринимает всерьёз, а после такой сомнительной связи и вовсе начнут презирать. Но, может быть, до этого не дойдёт, потому что я расправлюсь с Хуа Чэном раньше. Ты отдал мне кольцо, а это ведь прах князя демонов. Он не соврал ни одного раза Жань У на допросе, как можно было не догадаться об этом? Но тебе ведь не интересно. Давайте сделаем вид, будто ничего не было. Принц споткнулся, и его лицо очутилось на бледно-желтом песке, который тут же начал нещадно забиваться в нос. Золотая нить погасла; тьма окончательно обволокла всё вокруг. Чёрные руки обхватили его тело и потащили куда-то вниз, и сознание покинуло тело Се Ляня. Охранник явно развеселился в процессе; незримой тенью, он возник за спиной Вороны. До того момента девушка шла пусть медленно, но очень уверенно, не допустив ни единого промаха. – Ты очень зря сделала, что согласилась пожертвовать своими воспоминаниями о Се Ляне, – заметил он. – Лабиринт ты всё равно не пройдёшь, и при этом лишишься самого интересного, что было в твоей жизни. Ты ведь довольно некрасивая, талантами не блещешь, да и характер у тебя дрянной. Если бы всё было иначе, твоя мать послала бы Жань У к чёрту и оставила бы тебя в семье, наплевав на деньги. Но ничего особенного в тебе нет. Даже твоё поведение, близкое к идеальному, не спасало положение. Просто тебя не за что любить. Тот же Жань У держал тебя просто из выгоды, не более. Слушая всё это, девушка сначала застыла, а потом поспешно побежала за нитью. В уголке её глаза блеснула слеза. – Кстати, ты же хочешь знать, кто твой настоящий отец. Это Ли Зедонг, ваш сосед и друг семьи, который всегда хорошо к тебе относился. С чего бы ещё он стал с тобою играть и дарить всякие подарки?.. Твоя мать была настолько распутна и тупа, что не могла отказаться от встреч с ним даже во время практик с Жань У. Здесь девушка споткнулась, упала и потеряла нить из вида. – Хорош папаша, что и говорить... Хотя он неплохо к тебе относился, это не помешало ему поставить двадцать лет твоей жизни и брачные узы в игорном доме Призрачного города. Так что, можно тебя поздравить, жить тебе осталось недолго. А, главное, несчастливо. Хотя Ворона с трудом нашла нить после падения и принялась ползти в её сторону, эта информация добила её. Руки девушки задрожали, фокус внимания сбился, и чёрные путы уволокли её куда-то вниз. Следующим на очереди был Хэ Сюань. Князь демонов краем глаза поглядывал на происходящее и догадался, что происходит. Поэтому когда за его спиной возник сторож, плотоядно потирая руки и кровожадно улыбаясь, он всего лишь скорчил кислую мину. – Жалкое зрелище, – вздохнул охранник. – Душераздирающее. Посмотри на себя. И чего ты добился? Главный план твоей жизни наконец-то осуществлён. Стало тебе легче, радостнее жить? Нет. Вообще ни разу. Если бы ты отомстил в тот момент, когда узнал всю правду, ты, может быть, и почувствовал бы некоторое удовлетворение. Но сейчас у тебя нет никаких эмоций по этому поводу. Не зря ты так тянул с реализацией мести. Теперь тебе совершенно незачем жить. И что делать дальше — непонятно. Черновод и бровью не повёл, лишь уголок его рта приподнялся в сардонической усмешке. – Вот посмотри на Хуа Чэна. У него есть хотя бы любовь, и они будут счастливы вместе. А у тебя есть что-то подобное? Нет. Ради мести ты закрылся от единственного человека, который относился к тебе со всей душой и мог бы стать твоим искренним другом, если не чем-то большим. Ты думаешь, вы сможете когда-нибудь нормально общаться после произошедшего? Он тебя ненавидит, хотя совсем недавно любил. А главное — ради чего всё это было?.. Разве Ши У Ду раскаялся в чём-то, осознал свои преступления? Ты думаешь, он что-то понял? Ни черта он не понял! Этот мерзавец провёл сотни лет в неге и блаженстве, на вершине успеха, наслаждаясь счастьем и считая тебя идиотом и неудачником. Да, он пострадал немного перед смертью. Совсем небольшая цена за прекрасную во всех отношениях жизнь. А ты умертвил свою душу на сотни лет ради одного мига, который всё равно не доставил тебе удовольствия. Хэ Сюань чуть расфокусировался и едва не зашёл в неправильный коридор, но затем быстро оправился и нагнал нить. – Ты прибыл на остров, чтобы воскресить свою семью. Да, у меня есть нужные средства, и Лес Любви действительно даёт такую возможность. Но я бы не советовал тебе делать это. Думаешь, родители гордились бы тобою, если бы увидели, в какое чудовище ты превратился? Они всегда были очень нравственны и добродетельны, взращивали в детях лучшие качества. Да они бы умерли от разрыва сердца, едва увидев этот хтонический ужас! Или вот взять твою невесту, Мэн Лин. Ты думаешь, она будет счастлива вновь увидеть тебя? Мрачный вид, аура смерти, прозрачная кожа, полные мрака глаза — да она скорее пойдёт в публичный дом, чем позволит к себе прикоснуться. Князь демонов попал не на ту дорожку, потом снова промахнулся, и затем ещё раз. Перед ним было тридцать две развилки, а нить летела так стремительно, что удалялась за миллисекунды. – Кроме того, ты так слеп, что не замечал очевидного. Кто был тот загадочный незнакомец, благодаря которому тебе иногда доходили передачу в тюрьму, благодаря которому ты вообще выжил? Кто спас тебя, когда ты чуть не свалился в пропасть возле Золотых гор? Благодаря кому твой бизнес стал процветать, когда ты вышел из тюрьмы? Кто помог тебе попасть на гору Тунлу в идеальный момент, после чего всё пошло очень успешно? Ты надеялся, что это Хуа Чэн? Нет, это не Хуа Чэн. Тебе на Небесах была предназначена невеста, которая осталась тебе верна несмотря на твоё ужасающее падение в грязь. Это твой единственный оставшийся шанс на счастье. И вот, встретив Ху Сонг, ты зачем-то помещаешь её в бутылку и с лёгким сердцем отдаёшь её мне. А я вылью её своим свиньям в качестве пойла. Черновод застыл на месте, думая, что делать дальше, и не обратил внимания, как чёрные липкие руки обхватили его щиколотки. Когда он опомнился, то уже не смог вырваться из цепкой хватки и дал утащить себя вниз. На поле остался лишь Хуа Чэн; хотя он ни разу не сбился, князь демонов прошёл всего лишь половину пути. Полностью сосредоточившись на нити, он не видел, как один за одним исчезали Се Лянь, Ворона и Хэ Сюань. – Ну, наконец-то можно поговорить, – с глубоким удовлетворением вздохнул охранник. – Ты ведь так долго таил свои чувства, никому не показывал. Тебе очень повезло, что судьба дарует тебе возможность обсудить свой предмет обожания с драконом, который хорошо разбирается в людях, и получить мудрый совет. Лицо князя демонов как бы говорило: «Заткнись, ты, бесполезный кусок дерьма», — но Хуа Чэн оставался холодно-сосредоточенным, а глаза его крепко вцепились в нить. – Ты там нафантазировал себе какое-то прекрасное будущее с принцем, но этого не будет. Надо сказать, что человек он так себе. И, что главное, ему глубоко плевать на тебя. Если бы на твоём месте завтра возник другой демон в красных одеждах — да что там, Черновода можно переодеть — он бы даже не заметил подмены. Собственно, это уже произошло. Тебя это не задевает? Глаза Хуа Чэна блеснули холодной яростью, но он даже не подумал отводить взгляда от нити. – Ну вот сам посмотри. Он тебя спас, когда ты свалился со стены. Почему он не принял дальнейшего участия в твоей судьбе? Если бы Се Лянь был так добр, как ты о нём думаешь, он бы взял тебя ко двору, а не стал бы выкидывать на улицу. Ему, наследному принцу, это ничего не стоило. Он же видел, в каком ужасающем состоянии ты находился, но бросил на произвол судьбы, позволив подыхать. Он поймал тебя, просто чтобы покрасоваться, совершить впечатляющий поступок на глазах у толпы. Дальнейшая твоя участь его никак не заботила. Да что там... С таким же рвением можно было схватить мешок апельсинов, который кто-то уронил. Подхватить и выбросить. На лице князя демонов играло скептически-насмешливое выражение, словно его заставляли слушать чушь, что веселила своей нелепостью. – Или вот взять ваш поход на холм Бэйцзы. Ты так храбро защищал принца от цветочных демонов и бину, ты неоднократно давал понять, что готов отдать за него жизнь. Без тебя, его просто размазали бы в лепёшку. И что? Какова была его благодарность? Как он тебе отплатил? Он сказал, чтобы тебя повысили, и тут же забыл. Он даже не удосужился проследить, чтобы его приказ выполнили. А потом, когда вы встретились и ты рассказал, что тебя выгнали из армии, что-то изменилось? Нет. Ему как тогда было плевать на всех вокруг, так и сейчас. Непревзойдённый ни разу не изменился в лице, и сторож, стоявший за его спиной, начал немного нервничать. – Ты боялся, что он прогонит тебя, узнав, что ты демон. Да ещё какой! Но он продолжил общаться с тобой, как ни в чём не бывало. А всё почему? Потому что он настолько толерантен, что не считает демонов ниже себя? Нет, потому что ему плевать на собеседника. У него нет искреннего интереса к другим. Хоть небожитель, хоть привидение, хоть каракатица — всё одно. И всё, что он тебе говорил когда-то, можно списать на банальную вежливость, не принимай на свой счёт. Лицо Хуа Чэна на миг приняло скучающий вид. Он как бы говорил: «Ну, что ещё ты мне расскажешь?». – Ты думаешь, он от чистого сердца сказал, что находит твой истинный облик прекрасным? Почему ты не думаешь, что это было продиктовано банальной вежливостью? Ты действительно считаешь, что можешь заинтересовать его? С твоей-то внешностью, серьёзно? При всех своих достижениях, ты всё равно останешься для него человеком из народа, обычным попрошайкой, жадным до его внимания, коих вокруг всегда были сотни тысяч. Даже если он и испытывает к тебе сейчас какую-то симпатию, когда он вспомнит твою грязную рожу и жалкое, нелепое поведение в детстве, тут же перегорит. Такие вещи отталкивают, сам понимаешь. Князь демонов немного дёрнулся, но с курса всё же не сбился. – Ты же не планировал на самом деле, что он ради тебя сойдёт с восьмисотлетнего пути самосовершенствования? Лишиться такой силы — ради чего? Ты думаешь, что сможешь его чем-то поразить? Тебе нечем его осчастливить. Он с таким трудом вознёсся на Небеса, не будет же он портить отношения с небожителями ради тебя и менять прекрасный, специально для него построенный дворец ради сомнительных удовольствий Призрачного города, что кишит самыми отвратительными тварями из всех миров. А даже если бы Се Лянь на время тронулся умом и принял такое решение... Не кажется ли тебе, что это испортило бы ему жизнь? Не слишком ли эгоистично с твоей стороны требовать таких жертв? Он ведь пожалеет рано или поздно, а тебе потом с этим жить. Каждый шаг Хуа Чэна был выверенным и чётким, он ни разу не отвёл взгляда с горящей нити, так что сторож начинал понемногу терять терпение. – Я ни на что не намекаю и ни в коем случае не давлю, просто даю дружеский совет. Опомнись: когда вы будете вместе, ты быстро разочаруешься в принце. Восемьсот лет веры и преданного служения пропадут впустую, рассыпятся пеплом. Старый бог будет свергнут с пьедестала, а нового ты уже не найдёшь. Не лучше ли остановиться сейчас, не переступая черты? Всё останется, как прежде: у тебя будет в душе идеал, который можно лелеять, в котором невозможно разочароваться и с которым иногда можно иметь ненавязчивое, приятное общение. В своей голове. Глаз князя демонов сверкнул. После слов «когда вы будете вместе» всё остальное не имело для Хуа Чэна никакого значения. Сторож понял, что совершил ошибку, и от досады прикусил губу. – Я хотел сказать не «когда», а «если»... Если вдруг ты решишься на подобную авантюру. Но, мне кажется, ты этого не сделаешь, потому что прекрасно осознаёшь, что причинишь принцу вред. Ты родился под Звездой одиночества и вобрал в себя огромное количество негативной энергии. Где бы ты ни появлялся, ты несёшь с собой беды. Не лучше ли оградить любимого человека от ужасных последствий? Ты не боишься причинить ему вред? Вспомни, что сказал Мэй Нянцин: «Этот маленький ребёнок ядовит. Его знамение несёт самая зловещая звезда, Звезда одиночества, предназначенная принести несчастья и разрушения, та, которую зло любит больше всего. Того, кто прикоснётся к нему, постигнет несчастье, кто приблизится — погибнет». Ты хочешь погубить Се Ляня? Не слишком ли эгоистично с твоей стороны желать быть с ним вместе? Вспомни, в первую вашу встречу ты сорвал священную процессию и навлёк бедствие на всю страну. Из-за тебя Се Лянь поссорился с учителями. А когда он взял тебя на гору Тайцан, духи вырвались из тёмных пагод и сожгли павильон Сяньлэ с кучей сокровищ. И этот урон ты ему никогда не возместишь. Кроме того, из-за всех этих событий на  принца обратил внимание Безликий Бай и поклялся, что не отступится, пока не сделает Се Ляня своим преданным последователем. Так что все беды принца из-за тебя: падение Сяньлэ, болезнь тысячи лиц — если бы ваши пути не пересеклись, этого никогда бы не было. Из-за тебя он попал в лапы Безликого Бая, из-за тебя его пронзили сотней мечей. А ты даже не смог ему помочь. Ты не боишься, что это снова повторится? Жизнь Се Ляня только наладилась; и вот, чем теснее и дольше он общается с тобой, тем больше бед обрушится на его голову. Белое Бедствие ещё придёт по его душу. Он говорил ещё много вещей в этом роде, однако Хуа Чэн неумолимо шёл вперёд, будто безжалостный ледокол, прорубающий себе путь в замёрзшем море. Охранник и сам впал какой-то транс, чувствуя своё бессилие, и беспомощно плёлся за князем демонов. Он очнулся только тогда, когда непревзойдённый аккуратно поднялся на небольшую платформу из белого нефрита, внутри которой было высажено персиковое дерево. Здесь цикады гудели особенно сильно; стоило только ноге князя демонов ступить на белоснежную поверхность, как поднялся оглушительный звон, нечто вроде бурных оваций. – А ты хорош, – сказал сторож, поспешно оттирая пот со лба. – Я сразу сказал, что ты пройдёшь мой лабиринт! Наконец-то у меня появится друг! Глава 54. Гостеприимство Болтливого дракона Дворец, располагавшийся внутри горы, увенчанной лабиринтом, был довольно велик. Самой необычной его комнатой, несомненно, был обеденный зал. Он был похож на пещеру какого-то сказочно богатого демона: с потолка свисали золотые сталактиты, все сплошь в драгоценных каменьях. И стол, и стулья были сделаны из земли; блюда располагались на спинах больших червей, которые как будто чувствовали, что хочет попробовать гость, и сами подъезжали к нему. – Разве так закладывается фундамент для новой дружбы? – меланхолично заметил хозяин дворца, запуская палочки в блюдо с копошащимися личинками. – Ты только и думаешь о том, как спасти Се Ляня, расправиться со мной, ограбить мой дворец и выбраться отсюда. Не очень-то по-товарищески. Он принял облик красивого юноши с бледным, очень правильным лицом и огромными зелёными глазами. Одет владетель лабиринта был в причудливые белые одеяния старинного покроя, расшитые золотыми цветами, ягодами шелковицы и зелёными драконами. Он довольно сильно походил на того молодого человека, что уболтал Ши Цин Сюаня в библиотеке. – Ты можешь очень легко сделать так, чтобы я перестал об этом думать, – заметил Хуа Чэн. – Выпустить принца? – зевнул мужчина. – Но ведь он провалился в лабиринте, притом, абсолютно бездарно. Если бы я хотел дружить с глупцами, то по моему дворцу уже ходили бы толпы. Я не могу позволить всяким сомнительным личностям портить тут воздух. Вот, опять хочешь разорвать меня на части. Неужели непонятно, что я могу видеть прошлое и будущее, читать твои мысли, притом даже такие, что ты сам от себя скрываешь? Зачем так нагло сидеть и, глядя прямо в глаза, думать обо мне плохо? – Веди себя нормально, – суховато заметил князь демонов, – и я буду думать о тебе хорошо. – Опять! – театрально всплеснул руками собеседник. – Ты, кстати, зря не ешь. Твоя осторожность хорошо работала в иллюзии и Спокойном городе, но у меня ты можешь не опасаться за свою безопасность. Я так долго ждал, когда в моём замке появится человек, с которым можно будет общаться на равных, думаешь, я так легко попрощаюсь с тобою? – Ты зря недооцениваешь посетителей лабиринта. Его Высочество наследный принц крайне занимательный рассказчик и может стать хорошим другом. – Нет… – поморщился хозяин дворца, словно ему предложили протухшую капусту. – Знаешь, что для меня самое важное в человеке? Это чтобы он не врал себе. Учитывая, что я вижу собеседника насквозь… Представь, каково это: читать не только разные глупые мысли, но и слой вранья под ними. Ужасно раздражает. Ещё хуже, если человек постоянно сомневается и думает противоположные вещи с интервалом в пару минут.  Голова трещит от получаса такой беседы. – И в чём же он сомневается?.. – В любовных вопросах… Ой, как ты дёрнулся! Ну ничего, – рассмеялся дракон. – Останься в моём дворце подольше, и я тебе много интересного расскажу. Не буду раскрывать все карты сразу, хочу подержать интригу. – Между прочим, – приподнял бровь Хуа Чэн и протянул руку за массивным золотым кубком, наполненным чем-то чёрным, – ты можешь узнать обо мне всё, что хочешь, но я совсем ничего не знаю про тебя. Так настоящая дружба не строится. – Наконец-то ты спросил! – просиял мужчина. – Я уже думал, что совсем тебе не интересен, и у тебя нет никаких других мыслей, кроме как расчленить меня. Непревзойдённый слегка улыбнулся и сделал первый глоток. – Моё имя — Лю Лонгвей, – продолжил хозяин дворца. – Родился я в зажиточной купеческой семье и был невероятно умён, на голову выше всех сверстников. Проблема в том, что мне было совершенно не с кем поговорить. Родители постоянно занимались делами, к тому же, их интересы не шли дальше денежных вопросов. Братьев и сестёр не было, а дети вокруг были очень тупы. Семья не считала, что учёба — это что-то важное, и старалась с детства вовлекать меня в бизнес. Но это было так скучно! Я всегда был очень общительным человеком и страдал, что рядом нет собеседника моего уровня, с кем можно делить свои мысли. – Как ты оказался на острове? – спросил князь демонов, чуть вращая бокал в руках. – О, это позорная история, не хочу вдаваться в подробности, – махнул рукой Лю Лонгвей. – В лабиринте тебя было не заткнуть, – кисло ответил князь демонов. – Что, до сих пор вспоминаешь? – рассмеялся мужчина. – Если коротко, я мог бы стать непревзойдённым... но, кхм, не сложилось. Вечный номер два, вечный... В итоге, Безликий Бай любезно заточил меня на острове и позволил мне самосовершенствоваться, так что я стал даже сильнее, чем прежде. – Он может читать твои мысли? – задумчиво уточнил Хуа Чэн. – Да, на этом острове нет никого, кто был бы сильнее Белого Бедствия, ведь это — его детище... Вот, опять ты замышляешь всякие хитроумные планы и думаешь обо мне плохо. Нет, такой номер у тебя не пройдёт. А вторая идея ещё хуже первой. Третья так и вовсе отдаёт пошлым плагиатом... Я тебе вот что скажу, Собиратель Цветов под Кровавым Дождём. Ты не можешь обмануть меня, но вполне можешь причинить мне вред. Если это случится, три твоих худших кошмара воплотятся наяву. Запомни эти слова. Лю Лонгвей поднёс к губам ладонь, дунул, и из его рта медленно выполз золотистый дымок. Мужчина шепнул: «Разочарование, отвержение, боль», — и дым тут же разделился на три струйки, что приняли очертания драконов и вылетели из зала. – Я постараюсь думать о тебе хорошо, – смиренно ответил Хуа Чэн, провожая взглядом золотых змеек. – Но, сам понимаешь, на воспитание ума требуется немало времени и упорного труда. Натура у меня злобная, дрянная, поэтому плохие мысли будут то и дело прорываться в сознание. Но я постараюсь с собой бороться. – А ты сейчас правду говоришь, – довольно сказал собеседник, вытирая жирные губы. – Пойдём, экскурсию тебе проведу. Дворец был устроен довольно оригинально: коридоров тут вовсе не было, так что нужно было пройти все комнаты по порядку, чтобы попасть в нужную. Залы были прилеплены друг к другу, словно соты в пчелином улье. Каждое помещение было неправильной формы, абсолютно неровное. Одни залы были обставлены сокровищами всех видов, другие напоминали плохо убранные подвалы. Было ощущение, что хозяин складирует здесь всё, что попадётся под руку, не особенно заботясь о порядке. Ящики гнилых яблок валялись в таком же хаосе, как и драгоценности или редкие наряды, а ценнейшие магические артефакты лежали вперемешку с шелухой от семечек. Вскоре они оказались в самом низу, в гигантском зале, заставленном от пола до потолка сотнями прозрачных капсул. Здесь, в светло-серой жидкости, плавали те, кто провалился в лабиринте. Храбрецы были погружены в дрёму; глаза их были закрыты, а по лицам то и дело пробегали гримасы ужаса, страха, ненависти, боли. В самом верхнем ряду было пять свежих капсул: Ши Цин Сюань, Жань У, Се Лянь, Ворона и Черновод. Далее шли пустые сосуды, которые довольно скоро упёрлись в стену. Выше размещался ряд незаполненных капсул. – Ладно, – сказал Лю Лонгвей, – я сделаю так, чтобы он меньше мучился. Острый профиль Хуа Чэна был обращен только к одной капсуле в этих бесконечных сотах, и глаза князя демонов были похожи на грозовые тучи, что вот-вот разразятся сотней молний. Хозяин замка достал откуда-то крошечную лестницу из загадочного серебристого камня, произнёс заклинание, и лестница мигом вытянулась до нужного размера. Он аккуратно поднялся к Се Ляню и прокрутил пару рычагов у основания капсулы. Жидкость, в которую был помещен принц, стала светлее, и лицо его приняло более расслабленное, безмятежное выражение. – Спасибо, – сухо сказал князь демонов. – Нет в твоём сердце искренней благодарности, – сокрушённо покачал головой Лю Лонгвей, спустившись вниз. – Ты всё равно хочешь со мной расправиться... Но, пойми, я не могу отпустить твоего любимого на волю. Это нанесёт удар по моей репутации. Сотни тупиц ломанутся на остров, если узнают, что можно проиграть в лабиринте и не понести никаких последствий... А, впрочем, посмотрим. Всё же, случай исключительный. Если будешь хорошо себя вести, может быть, я буду выпускать его иногда на пару дней... Хуа Чэн с трудом оторвался от белого силуэта; на лице его отчётливо виднелась боль, и, чеканя шаг, князь демонов быстро вышел из зала. Пройдя ещё много ничего не значащих комнат, собеседники оказались в другом интересном помещении. – А вот это — моя святая святых! – воодушевился Лю Лонгвей. – Наверняка, ты о ней наслышан. С невероятной гордостью создатель лабиринта принялся показывать Хуа Чэну многочисленные зелья и магические артефакты, коими были заставлены стеллажи его сокровищницы. Здесь было средство для бесконечных плотских утех, ускоритель роста рассады, омолаживающий на пятьдесят лет эликсир, магнит для богатства, и многое другое. – А вот это зелье увеличивает силы на горе Тунлу в десять раз, – сказал хозяин дворца, кивая на чёрную металлическую бутыль, что стояла на самой высокой полке, почти под потолком. – Покажи, – требовательно заявил Хуа Чэн. – Да зачем оно тебе? – удивился Лю Лонгвей. – Тебе незачем идти туда, ведь ты останешься со мною. Нам нужно так много всего обсудить... Хм, ты думаешь, что у тебя получится вырваться отсюда? Жаль, жаль... Так дело не пойдёт. – Мысли сами собой прорываются, – спокойно сказал князь демонов. – Скоро я совладаю с ними, и они прекратятся. – Ты уж постарайся, – нахмурился хозяин дворца, – иначе мне придётся принять меры. А вот это средство дарует мужскую силу на двадцать лет. Даже самый хилый старик сможет строгать потомство хоть каждый день. Тебе не надо? – Спасибо, не нуждаюсь, – сдержанно ответил Хуа Чэн. – А правду говорят, что у тебя есть средства, воскрешающие мёртвых? – Да, есть, на основе яблок воссоединения. Никому из ныне живущих не известен этот рецепт, кроме меня! Вон там стоит, в серебряном сосуде. Нет, чуть правее. И Жань У, и Хэ Сюань думали, что оно решит все их проблемы. Но, конечно, я не стал бы жертвовать такое невероятное редкое и дорогое зелье на их цели! Я и сам не воспользовался им пока что, потому что не вижу достойного кандидата. Это зелье производится только из экстракта персиков на моём священном дереве, а оно плодоносит раз в тысячу лет. Недавно как раз был неплохой урожай, и ждать ещё долго. За всё время, насобиралась лишь одна бутылка. Хуа Чэн как будто задумался о чём-то, но силой воли отогнал от себя непрошеные мысли, точно надоевших мух. – Я хочу спать, – заявил непревзойдённый. – Отведи меня в мои покои. – Ты не хочешь спать, – усмехнулся Лю Лонгвей. – Во-первых, тебе это не нужно, ведь ты демон. Во-вторых, ты хочешь медитировать... только я не могу понять, зачем. Он чуть нахмурился и придвинулся к Хуа Чэну, стремясь чётче прочитать его мысли, но князь демонов, кажется, начал овладевать искусством думать правильные вещи, и часть его размышлений была скрыта. Глаз непревзойдённого блеснул торжеством. – Раз я твой гость, – сказал он совершенно невинным голосом, – я должен играть по твоим правилам. Чем быстрее я научусь контролировать свой разум, тем быстрее мы придём к гармонии. Лю Лонгвей кивнул, глубоко удовлетворённый таким ответом, и отвёл князя демонов в роскошные покои ближе к вершине дворца, прямо напротив своих. Это был зал с высоким потолком, походивший на пещеру с серебряными стенами. Всё в этой комнате было выполнено из этого благородного металла. В центре стояла изящная кровать, напоминающая серебряную бабочку, что широко расправила крылья. Князь демонов попросил не тревожить его и позволить ему провести в медитации столько времени, сколько понадобится. Хозяин дворца пообещал не заходить в его покои, и Хуа Чэн провёл в позе лотоса целых пять дней, несокрушимый, словно скала. По истечению этого срока князь демонов очнулся, подошёл к зеркалу, внимательно вгляделся в себя и застыл на некоторое время. В его глазе отображалась бурная работы мысли; минут через пять Хуа Чэн удовлетворённо вздохнул и тут же сменил облик. Он превратился в довольно худого, невыразительного человека среднего роста, в лице которого не было ни одной запоминающейся черты, чем-то похожего на Ван Вэньхуа. Теперь непревзойдённый был облачен в чёрный наряд довольно простого покроя. Лишь узор из серебряных бабочек, плясавший по краям, напоминал о могущественном повелителе демонов. – Ну наконец-то! – сказал Лю Лонгвей, входя в покои своего гостя. – Я уж думал, ты никогда не очнёшься. Какой смысл в том, чтобы наконец-то обрести товарища и столько времени провести порознь?.. – Кажется, я очистил свой ум от порочных мыслей и теперь могу погрузиться во все прелести дружбы, – бодро сказал Хуа Чэн, улыбаясь и отряхивая свой наряд. Хозяин дворца замер и заглянул в глаз непревзойдённого, буравя его насквозь. – Получилось! – просиял мужчина. – Я не вижу в твоём уме ни одной порочной мысли. По такому случаю, Лю Лонгвей тут же закатил пышную трапезу. Стол был завален множеством блюд, в основном из гнилых овощей. Хозяин замка поглощал их с большим удовольствием, а вот Хуа Чэн от еды воздерживался, выказывал официантам-червям явное отвращение и не позволял им прикасаться к себе. Когда один случайно задел его руку, князь демонов поморщился. – Что, не нравятся мои слуги? – усмехнулся Лю Лонгвей, протягивая руку за жареным кротом. – Они омерзительны, – оживлённо ответил Хуа Чэн, отпивая вино из гнилых яблок. – Такой могущественный господин мог бы придумать что-нибудь получше. Хочешь, я подарю тебе своих бабочек? – А я смогу ими управлять? – деловито поинтересовался создатель лабиринта, запуская руку в блюдо с копошащимися опарышами. – Конечно, сможешь, – ответил князь демонов. – Сначала я создам нужное количество, потом передам контроль над ними в твои руки. – Ух ты, так можно! – восхитился Лю Лонгвей, словно маленький ребёнок. – Я всегда мечтал, чтобы у меня было что-то, похожее на твоих бабочек, эти черви совсем не умеют летать... А сколько ты можешь мне подарить? Хуа Чэн расщедрился и заявил, что сделает столько, сколько сможет. Загвоздка состояла в том, чтобы передать контроль над ними хозяину дворца. Но князь демонов знал, как это сделать. Нужно было заварить зелье (к счастью, ингредиенты были в замке), а Хуа Чэн добавил бы туда своих волос и кусочек одежды. Затем его примеру последовал бы и Лю Лонгвей. Эту жидкость следовало держать постоянно разогретой, слегка кипятя, и при необходимости мазать ею свои пальцы. Так бабочки приняли бы Лю Лонгвея за своего хозяина. Месяца через три они привыкли бы к нему окончательно, так что даже зелье не понадобилось бы. Лю Лонгвей пришёл в совершенный восторг от такого подарка. Он выделил пустой зал, и князь демонов принялся заполнять его тысячами серебряных бабочек. Когда крылатые красавицы перестали помещаться в комнате, Хуа Чэн попросил хозяина дворца отвести его в сокровищницу. Здесь Лю Лонвгей достал огромный медный котёл, и вылил в него всё, что требовалось, потом вытащил специальный постамент, который мог служить переносным кострищем. На нём зажглось небольшое салатовое пламя, которое могло гореть бесконечно, не требуя никакого топлива. С методичностью учёного, Хуа Чэн влил туда десять разных эликсиров, порошок из толчёного рога дракона, и высушенные органы определённых образом убитых людей. – Сюрприз, – сказал князь демонов и запустил в котёл перстень с зелёным драконом. Оттуда поднялся мощный столп чёрного дыма. Кольцо выявления сущности, подаренное Жань У, заработало на полную мощь! Не прошло и пары минут, как самое опасное существо на острове, наводящий на всех ужас дракон, хозяин непроходимого лабиринта, несравненный Лю Лонгвей превратился в самую банальную ящерицу. Зелёное существо начало носиться, словно сошло с ума, а потом забилось в угол и принялось жалобно пищать.  Хуа Чэн даже не стал тратить на него заряд духовной энергии, а просто раздавил сапогом, превратив противника, что попил ему немало крови, в красно-зелёную лужицу. Потом князь демонов призвал своих бабочек, и они принялись разносить дворец изнутри. Бесстрашные малютки атаковали все капсулы, разбили их стёкла, так что люди выпали наружу. Князь демонов успел подхватить принца и аккуратно положил его в углу зала, а бабочки создали над Се Лянем нечто вроде защитного купола. – Сань… С-сань Лан… где я? Принц медленно приходил в себя, будто заболевший человек, который бредил и был разбужен в самый неподходящий момент. Он был очень бледен и не мог полностью открыть глаза, покрытые мутной плёнкой. Се Лянь попытался было приподняться, но оказался слишком слаб. – Ваше Высочество, – мягко сказал Хуа Чэн, осторожно беря безжизненную руку и щупая пульс. – Тебе нужно восстановиться, не трать силы. С каждой секундой холодное тело принца наполнялось живым теплом, исчезала мутная пелена на глазах, а кожа начинала чуть розоветь. Оставив принца под защитой бабочек, Хуа Чэн отправился контролировать процесс. Его подчинённые раздирали гору изнутри; они проломили стены дворца и начали атаковать сам курган, в котором он находился. Когда одни падали, выбиваясь из сил, на их место тут же прилетали новые. Как и прежде, серебристые красавицы превращались в красных чудовищ спустя пару минут. Но Хуа Чэн уже мог контролировать их; монстры слушались его, и их сила и злобность даже играли на руку, позволяя действовать эффективнее. Князь демонов ушёл в себя и принялся создавать всё новых и новых бабочек. Гора дрогнула под таким напором, искрошившись изнутри. Она рухнула, и обломки дворцовых комнат, элементы лабиринта и куски земли полетели вниз, грозя похоронить всех навечно. Хуа Чэн крутанул котёл, прочитал заклятие, и тот начал раскручиваться, разбрасывая вокруг себя мощные потоки энергии. Люди, что выпали из капсул и безжизненно лежали на полу, отлетали по сторонам по самым замысловатым траекториям, убираясь за пределы рушившегося кургана. То же происходило и со всеми предметами в сокровищнице. Князь демонов быстро подскочил к принцу, взял его на руки, и невидимая волна выкинула их с нечеловеческой скоростью за пределы горы. Они летели в тоннеле из белого света довольно долго, пока не приземлились в мягкой траве. Когда Се Лянь пришёл в себя, он увидел склонившегося над ним князя демонов, чьё лицо тут же просветлело. – Наконец-то! – выдохнул он. – Ваше Высочество, всё хорошо? Принц попытался встать, но не смог этого сделать, потому что мышцы словно отказывались его слушаться. Ему не было больно, и Се Лянь попытался было успокоить друга, но язык совершенно не шевелился, так что принц не смог вымолвить и слова. – Что-то болит? – встревоженно спросил Хуа Чэн. – Покажи, где. Князь демонов нерешительно протянул руки и принялся осторожно ощупывать тело принца. Словно ток пробежал по мышцам Се Ляня, и тот снова почувствовал себя в тонусе. – Не надо! – нервно воскликнул принц и дёрнулся, чтобы отползти от непревзойдённого. Хуа Чэн тут же убрал руки, встал и сделал шаг назад. Принц чуть похлопал себя по ногам и рукам, слегка размялся и вернул себе контроль над телом. Он встал и огляделся: руины дворца Болтливого дракона виднелись далеко позади, но их выбросило не на берег моря, откуда они начинали свой путь, а, наоборот, далеко вперёд. Се Лянь попытался вглядеться, что ждало их впереди, но тёмно-зелёная трава застилала всё до горизонта. Идти назад было нельзя; как и в начале, этому препятствовала невидимая сила, так что оставалось лишь исследовать владения Болтливого дракона до конца. Глава 55. Хуа Чэн неожиданно прозревает будущее – Я видел ужасные кошмары, Сань Лан, и никак не мог проснуться. Спасибо, что вырвал меня из этого ада! – принц ненадолго замолчал, как будто очень желая, но не решаясь о чём-то спросить. – Сань Лан, о чём с тобой... разговаривал этот человек? – Не важно, – нахмурился Хуа Чэн. – Нёс всякую ерунду. А с тобой? – Я бы не хотел об этом говорить, – чуть покраснел принц. – Как думаешь, то, о чём говорил Болтливый дракон... это правда? Он сказал тогда, перед самым началом испытания, что никогда не врёт. – Кхм. – Возможно, он передёргивает действительность и пытается заставить тебя взглянуть на события под другим углом... Но сообщает ли он ложные факты? Как думаешь? Память потихоньку возвращалась к Се Ляню, и самыми яркими воспоминаниями, пылавшими огнём, были слова того человека в лабиринте. То, что принц услышал относительно Хуа Чэна, их общего прошлого и намерений князя демонов... Это совершенно не укладывалось в голове, и Се Ляню казалось, что его мозг скрипит, будто ржавый механизм, не в силах обработать эту информацию. Но что из того, что он услышал, было правдой? – От него можно ожидать чего угодно, – поморщился князь демонов. – Сань Лан, я не буду уточнять, что именно он тебе говорил... Но соврал ли он хоть раз именно по фактам? Если отбросить эмоциональную оценку его слов? – Он привёл не так много фактов, чтобы начинать по ним врать, одна сплошная вода, – усмехнулся Хуа Чэн. – Гэгэ, я предлагаю выкинуть его из головы. Мы окажем этой жалкой ящерке слишком много чести, если будем думать о ней. Се Лянь видел, что его вопросы заставляют друга нервничать, так что решил перенести разговор на более удобный случай. Князь демонов внимательно оглядывался по сторонам, как бы решая, куда лучше пойти. Карты с ними не было, что затрудняло выбор. – Сань Лан, как ты думаешь, где Жань У? Где... все? – Не знаю, – пожал плечами Хуа Чэн. – Нас раскидало по разным траекториям. Они могут оказаться в любой части владений дракона. Может быть, кого-то даже вынесло за их пределы. – Но как мы выберемся с острова? Жань У говорил, что мы вернёмся домой, когда пройдём лабиринт, но я не имею ни малейшего представления, как это сделать. Может, разыщем его? От имени алхимика Хуа Чэна передёрнуло, и он безапеляционно заявил: – Гэгэ, мы справимся сами как-нибудь, не нужно его искать. Я предлагаю сначала выбраться отсюда. Мы все ещё во владениях этого ублюдка, здесь может быть довольно опасно. Се Лянь впервые заметил несколько вещей, лежавших на траве. Очевидно, что это были предметы из сокровищницы Лю Лонгвея, и волна вынесла их вместе с принцем и князем демонов. Тут было и драгоценное кольцо, и тёмно-красная жемчужина, так что путники очень обрадовались, что вернули свои сокровища. Ещё тут лежали два сосуда: первым был пузырёк из невероятно толстого стекла, внутри которого как будто плескалось море. Поверхность нежно-голубой жидкости ходила волнами в белой пене. Вторым сосудом была большая коричневая бутылка в причудливом металлическом чехле. Стоило путникам приблизиться к ним, как пузырёк сам заскочил в руки князя демонов, а бутылка плавно переместилась в ладони Се Ляня. – Как думаешь, что это? – спросил принц. На пузырьке, который держал в руках князь демонов, было нечто вроде этикетки. Стоило принцу задать вопрос, и на ней появилась надпись: «Будущее». – Будущее, – эхом откликнулся Хуа Чэн. Далее, на пузырьке возникли следующие слова: «Выпей меня». – Ещё чего, – усмехнулся князь демонов. – Откуда я знаю, что ты из себя представляешь. – Он ведь из сокровищницы? – задумчиво уточнил Се Лянь. – Скорее всего, это что-то ценное. – Без лишней нужды лучше не рисковать. Они выдвинулись вперёд, решив идти строго прямо, не отклоняясь. Принц периодически оглядывался, чтобы посмотреть на руины кургана, но, сколько бы они не шли, развалины дворца не становились меньше. Было полное чувство, что они либо стоят на месте, либо гора тащится за ними. Через пару часов на самом горизонте замаячила полоска чего-то белого; окрылённые надеждой, путники припустили вперёд, что было мочи. Вскоре они оказались у края пропасти, другой берег которой терялся вдали. Страшно было представить, какой глубины было гигантское ущелье. Дна не было видно, везде клубился белый дым. Хуа Чэн поднял с земли большой камень и бросил его вниз, но не услышал даже намёка на стук о землю. Над пропастью висело множество площадок, похожих на вырванные из земли куски. На каждом могло разместиться человек пять. Расстояние между площадками было около трёх чжанов. Учитывая силу Хуа Чэна, он вполне мог подхватить принца и перепрыгнуть с одного участка на другой. Князь демонов и Се Лянь с надеждой переглянулись, думая, видимо, об одном и том же. Пузырёк, что взял себе Хуа Чэн, отчаянно завибрировал. Непревзойдённый достал его и увидел, что на этикетке было написано: «Не все». – Что значит — «не все»? – нахмурился Се Лянь. – Сань Лан, как думаешь… Хуа Чэн подобрал с земли камень и закинул его на ближайшую платформу. Стоило только камню коснуться земли, как та мигом превратилась песок, и всё рухнуло вниз. Принц охнул; надежды перейти пропасть рассыпались на глазах. Если платформы разрушались от прилёта простого камня, то что говорить о весе двух мужчин? Можно идти вдоль края пропасти. Но где же был её конец? Князь демонов не терял времени даром; он отыскал ещё один камень и зашвырнул его на ближайшую платформу. Ничего не произошло. – Послушай, – взволнованно сказал Се Лянь. – Пузырёк хотел нам сказать, что не все площадки безопасны. Но ведь какие-то окажутся прочными? Так что мы можем рискнуть. На этикетке сменились линии, и пузырёк ответил: «Да». – Можно попробовать, – ответил Хуа Чэн. – Но давай сначала посмотрим, нет ли иного пути. Они шли вдоль края пропасти, попутно собирая камни. К сожалению, их было довольно мало. Прошло часа четыре, и друзья обнаружили всего шесть штук. Исходя из того, что видел Се Лянь, камней требовались сотни; неизвестно, когда пропасть заканчивалась, а полагаться на интуицию в таких вещах не хотелось. – Сань Лан, – с сомнением спросил принц, – как думаешь, мы когда-нибудь выйдем к месту, где края пропасти будут сужаться? Или увидим мост? Пузырёк ответил: «Этого не будет». Се Лянь с любопытством взял его в руки и спросил: – Нужно идти на другой берег? «Да», – гласила этикетка. – Ты поможешь нам? «Да». – Но как? Пузырёк как будто задумался, а потом ответил: «Я знаю будущее». Потом надпись исчезла, и появилась новая: «Сделай глоток». – Послушай, – обратился принц к Хуа Чэну, – если бы не этот пузырёк, мы бы могли вскочить на неправильную платформу и рухнуть вниз. Мне кажется, он не желает нам зла. Что если послушать его? Князь демонов некоторое время раздумывал, сосредоточенно нахмурив брови. – Хорошо, – сказал он, взял пузырёк из рук Се Ляня и сделал маленький глоток. Глаза его на миг стали стеклянными, но вскоре взгляд непревзойдённого обрёл прежнюю ясность. – Что ты видел? – поинтересовался принц. – Что мы встали на эту платформу и провалились. Хуа Чэн указал на кусок земли, который выглядел очень прочным и надёжным. Чуть поколебавшись, он взял камень и кинул его на платформу. Та мигом раскрошилась. – Так и есть! – просветлел Се Лянь. – Это могло произойти, если бы нам не помог пузырёк. Благодарю тебя, – поклонился он сосуду, который тут же подпрыгнул в руках князя демонов, завибрировав от удовольствия. – Наверное, ты был очень ценным экземпляром в сокровищнице Лю Лонгвея. Князь демонов тем временем решил сделать второй глоток. Взгляд его снова остекленел, а потом стал чётким. – Я видел, как мы прыгнули сюда, – указал он на соседнюю платформу, – и всё было хорошо. Он швырнул туда новый камень, и площадка осталась цела. Камень безмятежно лежал на земле, греясь под весёлыми солнечными лучами, и призывал их присоединиться. – Это всё равно слишком опасно, – покачал головой Хуа Чэн. – Если мы будем идти вдоль края пропасти, то рано или поздно выйдем к морю. Пузырёк тревожно завибрировал и написал: «Нет». – Почему? – уточнил принц. – Нас ждёт какая-то опасность? «Нет». Се Лянь и Хуа Чэн с недоумением переглянулись. – Мы можем идти вперёд до бесконечности? – догадался принц. – Это что-то типа ловушки, из которой можно выбраться, только перейдя пропасть? Или в каком-то месте пропасть расширяется? Тогда нам придётся идти назад, а это невозможно во владениях Лю Лонгвея. Что-то из этого? «Да». – Ты врёшь? – вскинул бровь Хуа Чэн, поднося пузырёк к глазам. «Нет», – ответил сосуд, и пару секунд спустя на этикетке появилась новая надпись. – «Пригнись». Князь демонов инстинктивно схватил принца и повалил его на землю. Над их головой пронеслась птица, напоминавшая меч. Её клюв был очень острым, и перья казались стальными. Несомненно, она могла убить обычного человека, снеся ему голову, и причинить огромный вред бессмертному. Пролетев над путниками, она ринулась назад, в атаку, но Хуа Чэн легко схватил её, переломал пополам, и бросил в пропасть. На горизонте неслась огромная стая её собратьев. – Сань Лан, – шепнул принц, – давай не будем терять время. Мне кажется, этот пузырёк доказал, что он на нашей стороне. Железные птицы хоть и были очень далеко, но приближались с чудовищной скоростью, и друзья решили больше не терять времени даром. Они вскочили на платформу, где лежал ранее брошенный камень. Куски земли располагались в шахматном порядке, и для продвижения вперёд путники должны были сделать лишь один выбор: прыгнуть направо или налево. Хуа Чэн снова отпил из сосуда, потом бросил камень налево. Он приземлился в полной целости и сохранности, и путники последовали его примеру. – Сань Лан, – сказал принц. – Не нужно тратить зря камни. Мы не знаем, как далеко другой берег, мало ли, у нас закончится жидкость раньше времени. Они шли идеально; князь демонов делал маленький глоток, к нему приходило видение, и он указывал, куда следовало прыгнуть. Если в его видении путники прыгали на платформу, которая рушилась, они просто выбирали другую. На путь ушло добрых два часа; волшебной жидкости оставалось не слишком много, но, к счастью, впереди забрезжил желанный берег. Белая дымка чуть рассеялась, и они увидели прекрасные горы, покрытые фруктовыми деревьями, и посёлок, расположившийся у подножия. Предзакатное небо переливались всеми оттенками розового, жёлтого и фиолетового; облака походили на крупные жемчужины, а в воздухе порхали бабочки с фантастически красивыми крыльями. Никогда ещё принцу не доводилось видеть такого великолепия надвигающегося заката, и он даже сделал глубокий вдох удовольствия, чувствуя себя живее и бодрее, чем обычно. – Ну, осталось совсем немного, – улыбнулся принц. – Давай поднажмём! Не терпится оказаться на том берегу. Хуа Чэн отпил из пузырька и увидел совершенно не то, к чему готовился. Они находились в одном из тоннелей пещеры Десяти тысяч богов, и сам князь демонов выглядел довольно напряжённым, словно ожидая тяжёлого разговора. – Сань Лань, – позвал принц, и непревзойдённый застыл на месте. Он стоял чуть впереди, но не оглянулся, и лишь спокойно произнёс: – Ваше Высочество. – За последнее время многое произошло, и всё перемешалось и запуталось. – Мхм, – ответил князь демонов. – Хотя на данный момент между нами существует много недосказанности, но я все еще хочу воспользоваться этим шансом, чтобы задать тебе вопрос, и я надеюсь, что ты ответишь мне честно и серьёзно. – Хорошо. – Кто же этот «благородный, добрый, особенный человек»? Хуа Чэн выглядел так, точно его подвели к месту публичной казни. Рука с красным узелком несколько раз дёрнулась, и князь демонов медленно ответил: – Если Ваше Высочество уже выяснил, то зачем спрашивать. – Понятно, – кивнул принц. – Выходит, я правильно тебя понял. Это действительно так. Возникла напряжённая пауза, в течение которой каждый думал о чём-то своём. Первым прервал тишину Се Лянь: – Ты…. не хочешь знать… как я к этому отношусь? Отблеск паники мелькнул в глазу князя демонов. Он чуть оглянулся, боясь встретиться взглядом с принцем, и спросил надломленным голосом: – Не мог бы Ваше Высочество… не говорить мне …? Выражение лица Се Ляня сделалось безжалостным. – Я сожалею, но подобное должно быть сказано предельно ясно. Бледный, как сама смерть, Хуа Чэн тяжело вздохнул, улыбнулся и вежливо сказал: – Ты прав, это к лучшему. Се Лянь обошёл его и встал напротив. Взгляд его был полон гнева, а тело сотрясалось от еле сдерживаемой ярости. – Как ты посмел даже думать обо мне в таком ключе?! Нет, я не понимаю, я просто не представляю... Тебе не стыдно? О небеса, мне хочется вырвать глаза от увиденного! Ты втёрся ко мне в доверие, я считал тебя своим другом. И это всё с одной целью... Какая мерзость! Разве я давал тебе повод думать обо мне... подобным образом? Скажи мне! Хоть раз? Разве я похож на обрезанного рукава?! Его голос становился требовательнее с каждой секундой. Принц схватил Хуа Чэна за руку, стискивая её всё сильнее, словно желая причинить боль. Князь демонов выглядел поникшим, словно увядший цветок. Его голова была опущена вниз, а взгляд уставился в пол, чтобы ни в коем случае не наткнуться на Се Ляня. – Давал ли я тебе повод хоть раз думать обо мне в подобном ключе? – стальным голосом повторил вопрос принц. – Нет, – едва выдавил из себя князь демонов, и голос его был тише мышиного писка. – Не давал. – Я рад, что ты отдаёшь себе в этом отчёт, – холодно заметил принц. – Мне сложно понять, на чём основывались твои... надежды. Однако этого никогда не будет. Я строго следую своему пути самосовершенствования и не собираюсь с него сходить. Если бы я и нарушил свои обеты, то, вероятнее всего, это произошло бы от бешеной страсти, что вспыхнула бы к какой-нибудь красавице. Наверняка, это была бы богиня с безупречным происхождением и идеальной репутацией, без единого пятнышка. Уж никак не представитель мира демонов, тем более такой... Да, мы неплохо ладили, но наше общение не выходило для меня за рамки привычных приятельских отношений, коих у меня довольно много. Ши Цин Сюань и тот значит для меня больше, если честно. Я думаю, ты сам отдаёшь себе отчёт в том, что обладаешь ужасным характером, и тебя довольно сложно выносить. Общение с тобой и так вызывает вопросы у небожителей, с которыми мне следует налаживать хорошие отношения. Положение моё довольное шаткое, и я не стал бы рисковать им ещё больше. Кроме того, ты должен отдавать себе отчёт в том, что довольно некрасив, и далеко не всякий на тебя позарится... Ты понимаешь это?  Се Лянь походил на учителя, бесстрастно хлеставшего плёткой провинившегося ученика. Хуа Чэн то и дело вздрагивал от ударов этих невидимых ледяных плетей. – Понимаю, – мёртвым голосом ответил князь демонов, опуская голову ещё ниже. – Прекрасно, – холодно продолжил принц. – Возможно, ты думал, что раз разбогател, а я нахожусь в отчаянном положении, то сразу кинусь на тебя, как голодный пёс на косточку. Нет, этого не будет. Никакие деньги мира не заставят меня спать с существом, что вызывает во мне лишь омерзение… Или ты думал, что меня можно купить? Вот так просто взять и купить? – Нет, – еле слышно прошептал Хуа Чэн. – Я так не думал. – Что? – издевательским тоном переспросил принц. Глаза его горели насмешкой. – Ты же такой сильный, куда голос пропал? Повтори, я не могу разобрать твой писк. – Я так не думал. – Надеюсь, ты не врёшь… Хотя, можешь врать, какая разница. Итак, как только мы покинем гору Тунлу, я желаю, чтобы наши пути навсегда разошлись. Я не могу общаться с тобою, как раньше, узнав всю правду. Прошу тебя: не надо ничего узнавать о моей судьбе, не надо искать новых способов сойтись со мною. Руки Хуа Чэна сильно дрожали; он глубоко вздохнул, собрался с силами, сжал кулаки и неровным голосом произнёс: – Я не буду искать общения с вами. Но, может быть... Ваше Высочество позволит мне издали помогать вам там, где это будет возможно? Вы не будете знать об этом. Глаза принца сверкнули ледяной вспышкой, и он сделал шаг назад. – Это исключено. Пойми, сама мысль о том, что где-то под луной разгуливает демоническое отродье, которое я считал своим другом и которое способно думать обо мне... в таком ключе... причиняет мне боль. Если честно, мне было бы легче, если бы ты навсегда испарился из этого мира. Лучше бы я дал тебе разбиться в лепёшку на улице Шэньу! – Это легко устроить, – сдавленным голосом произнёс князь демонов. – В том кольце, что я подарил вам, заключён мой прах. Вы можете уничтожить его в любой удобный момент. На лице Се Ляня отчётливо прочиталось облегчение. – Хвала небесам, – ответил он радостно. – Даю тебе пару дней, чтобы уладить дела в Призрачном городе. Написать там завещание, все дела. Кстати, я попрошу тебя уничтожить все эти отвратительные фрески и разбить все эти недостатуи. Они мне не нужны. Видение исчезло, и князь демонов обнаружил себя стоящим рядом с принцем на земляной платформе над пропастью. – Куда прыгаем дальше? – поинтересовался Се Лянь. Хуа Чэн никак не откликнулся; он стоял на площадке безмолвный, ошеломлённый, точно на него обрушились все беды мира разом. – Сань Лан, – позвал принц. – Куда идти дальше, налево или направо? – Я... я не запомнил, – слабо ответил князь демонов, сжимая кулаки, чтобы унять дрожь рук. – С тобой всё хорошо? – участливо спросил Се Лянь, делая шаг к другу. Хуа Чэн выглядел очень бледным и потерянным, и принц подумал, что, возможно, настойка дала побочный эффект. Се Лянь протянул руку к князю демонов, но тот резко дёрнулся и сделал шаг назад, так что чуть не свалился с платформы. – Сань Лан, осторожно! – воскликнул принц, вовремя подхватив друга. – Что с тобой? Ты как будто плохо себя чувствуешь. – Всё хорошо, – сдавленным голосом ответил Хуа Чэн. – Это пройдёт. Просто голова немного закружилась. – Держись за меня, – с тревогой продолжил Се Лянь. – Ты чуть не упал. Он хотел было взять непревзойдённого под локоть, но тот не дал этого сделать и чуть отодвинулся. – Сань Лан, мне кажется, эта настойка плохо на тебе сказалась. Ты и так выпил уже слишком много, теперь моя очередь. – Нет! – сказал Хуа Чэн, резко пряча пузырёк за спиной. – Ваше Высочество, вам не следует пить эту жидкость. Ни в коем случае. – Позволь мне... – начал было принц, приближаясь к другу на шаг, но тот отпрянул назад, очутившись у самого края платформы. – Я не дам вам этого сделать, – твёрдо сказал Хуа Чэн, хотя продолжал выглядеть абсолютно убитым. Князь демонов напоминал человека, на которого обрушилось мощное цунами, помотало во все стороны, переломало все кости и безжалостно выплюнуло подыхать на каком-то заброшенном острове. Се Лянь решил, что это состояние вызвано усталостью от пребывания в замке Лю Лонгвея, долгим путешествием, а также побочным эффектом настойки. Он решил не препираться с другом, а как можно быстрее попасть на желанный берег, чтобы подлечиться и отдохнуть. – Ну хорошо, хорошо, – примирительно сказал принц. – Я не буду тебе надоедать, просто скажи, куда идти дальше. – Я... я забыл. Князь демонов швырнул камень на левую платформу, но рука его дрогнула, и камень рухнул в полёте. Тогда Се Лянь деликатно попросил у друга другой камень и отправил его на правую площадку. Та уцелела, и принц легко перескочил на платформу. Хуа Чэн, впрочем, будто и не собирался следовать за ним. Он застыл, болезненно думая о чём-то своём, и принцу пришлось позвать несколько раз, чтобы князь демонов очнулся. Нехотя, тот подскочил к Се Ляню. Прекрасный посёлок был всё ближе и ближе, и внезапная апатия, захватившая его друга, казалась принцу странной. – Может, ты всё же позволишь мне сделать следующий глоток? – аккуратно уточнил Се Лянь, но князь демонов поморщился так, что принц понял, что тот никогда не даст ему этого сделать. Однако сам Хуа Чэн долго не решался сделать новый глоток, будто в пузырьке хранился опасный яд. С трудом пересилив себя, он отпил из сосуда, потом указал на нужную платформу. Остаток пути они преодолели минут за двадцать. Перед путниками был последний ряд земляных площадок, а затем — долгожданный берег. – Сань Лан, как думаешь, куда мы пришли? – спросил принц, пристально вглядываясь в раскинувшийся у подножия гор посёлок. – Не знаю, – тихо ответил князь демонов. – Карта заканчивалась на владениях Лю Лонгвея. Может, это Пристань мудрых звёзд? – В любом случае, это место выглядит довольно безопасным, – сказал принц, чуть сощурившись и внимательно разглядывая пейзаж. – Смотри! Кажется, сюда кто-то идёт! К ним приближалась процессия из десяти мужчин в разноцветных, ярких одеждах, Незнакомцы о чём-то оживлённо переговаривались и радостно махали путникам руками. – Похоже, они нам рады, – чуть сощурился принц. – Осталось сделать последний рывок! Князь демонов взял последний камень и бросил его на правую платформу. Непостижимым образом, рука его снова дрогнула, и камень не долетел до нужной точки. – Сань Лан, – забеспокоился Се Лянь. – Мне кажется, ты чем-то заболел. Этот тремор в руках может свидетельствовать о чём-то серьёзном. Как только придём в посёлок, нужно будет отправиться к лекарю. Давай я сделаю последний глоток? Хуа Чэн покачал головой и быстро отпил из бутылки; видение показало ему, что нужно прыгать на левую платформу, и так мужчины и поступили. Однако результат оказался прямо противоположным ожидаемому. Земля раскрошилась под их ногами, словно печенье, и путешественники рухнули вниз. Се Лянь издал пронзительный крик; все его внутренности сжались, и принцу показалось, что он вот-вот умрёт от разрыва сердца. Вскоре, впрочем, он приземлился на что-то твёрдое. Принц как будто шлёпнулся на бесконечную металлическую горку, по которой нёсся, всё ускоряясь. Князя демонов рядом не было; всё, что Се Лянь видел, это гладкий металл и белый дым, забивавшийся в глаза и рот. В какой-то момент движение начало замедляться, и принца плавно вынесло в незнакомое помещение. Это была длинная прямоугольная комната, обитая металлом. Стены были абсолютно голыми, здесь не было вообще ничего. Чуть придя в себя, принц увидел пятно персикового цвета, сидевшее далеко в углу. Се Лянь подошёл к незнакомцу и осторожно похлопал его по плечу. – Учитель! – испугался Се Лянь, когда тот обернулся. Алхимик выглядел довольно потерянным, и глаза его были пусты. Жань У сидел, обхватив руками колени, точно ему было очень холодно. – Вы... вы не узнаете меня? Прозрачный взгляд обрёл былую ясность. – Кажется, узнаю... Ты же Се Лянь, да? Мой бывший ученик? Он ощупал руки принца, как бы это сделал слепец, не полагавшийся на зрение. Поначалу Жань У говорил вяло, отвечал невпопад, но принц проявил настойчивость. Он расспрашивал учителя о минулом, напоминал о том, чему алхимик учил других. Через полчаса мужчина полностью пришёл в себя. – Вас зашвырнула сюда та воронка? – Не знаю, – нахмурился Жань У. – Я помню только, как проходил лабиринт, потом — такое ощущение — будто я попал в дурные сны с искажённой реальностью, а затем я очнулся здесь. Пока ты не пришёл, я не очень понимал, кто я такой и что вообще происходит. Спасибо, мой мальчик. В который раз ты меня выручаешь, хотя я вёл себя не самым достойным образом. Этот… это существо больше не с тобой? – Вы о Хуа Чэне? Пока что нет, но он скоро меня найдёт. Он всегда меня находит. Принц пересказал всё, что знал от князя демонов, от нахождения во дворце Лю Лонгвея до того момента, как они упали в пропасть. – Я надеюсь, с Вороной всё хорошо, – пробормотал Жань У. – Мы найдём её, когда выберемся отсюда, – спокойно заверил его Се Лянь. Повисла некоторая тишина, и каждый думал о своём. – Учитель, как вы думаете... – рискнул задать принц вопрос, который больше всего его беспокоил. – То, что говорил дракон в том лабиринте... Это правда? – Кто может знать, – пожал плечами алхимик. – Я не помню, о чём мы говорили, но, кажется, у меня не было ощущения, что он несёт чушь... Жаль, что наш разговор всплывает в моей памяти лишь частично. Кажется, за вход в лабиринт я заплатил частью воспоминаний о жене, и теперь даже не помню, как мы познакомились. – Это печально, – вздохнул Се Лянь. – Да. Надо попытаться раздобыть эти воспоминания до того, как покажусь ей на глаза, а то обидится. Принц уставился на учителя, глуповато моргая. – Как... как давно вы общались в последний раз? – В том-то и дело, что это всё очень непонятно. Проблема в том, что если вы изымаете куски воспоминаний, то сюжетные линии сразу ломаются. Я помню, как мы веселились на дне рождения Жао Джинг, потом пробел, потом я зачем-то вожусь с её духом, пытаюсь её воскресить... Она умерла?! Она же богиня, она не могла умереть, ведь так?! С внезапно проснувшейся яростью, алхимик схватил Се Ляня за грудки и принялся его трясти, бесконечно задавая одни и те же вопросы. Принц пробормотал что-то невнятное, не зная, как отвлечь учителя. Жань У дёрнул беднягу слишком сильно, и из складок одеяния Се Ляня выпала коричневая бутылка, которую выбросило волною вместе с пузырьком. – Это они!! – возликовал алхимик, не веря своему счастью. – Кто они? – Мои воспоминания! И немного воспоминаний жены… Я сливал их в точно такую же бутылку. Учитель взял сосуд трясущимися руками и поднёс его к своим глазам. Принц увидел, что на этикетке было написано: «Жань У». Что было странным, потому что Се Лянь готов был поклясться, что раньше такой надписи не было. – Сейчас я всё вспомню, – пробормотал алхимик. Вместо привычной безразмерной сумки, у него была совсем небольшая, кое-как сшитая из больших листьёв. Оттуда он достал несколько камней и ветки, с помощью которых создал крошечный самоподдерживающийся огонь салатового цвета. Металлический чехол на бутылке можно было снять и использовать как котелок. Совершив все нужные приготовления, Жань У начал понемногу вливать туда свои воспоминания, готовясь впитать их обратно.