Вы достойны

Панцзы Обратный путь в магазин был в основном проделан в тишине как для У Се, так и для Панцзы, оба они все еще были в шоке, услышав лишь часть прошлого Чжан Цилина. Никто из них не хотел представлять, что еще он мог выстрадать до этого, но это было молчаливое понимание того, что ни Панцзы, ни У Се не позволят Сяоге снова испытать такие ужасы. Панцзы время от времени поглядывал на неестественно молчаливого У Се, просто чтобы убедиться, что ему лучше, но эта хмурость на лбу говорила ему о его внутреннем смятении и понятной ярости. Люди были жестокими существами, движимыми жадностью, и в своем деле эта жестокость, похоже, не имела границ, если молодые люди использовались в качестве приманки, чтобы быть убитыми монстрами внутри старых гробниц. Панцзы хорошо понимал ярость У Се, она также отражалась и в его собственной, но если бы у него была вторая половинка, возлюбленная, как в случае с У Се, он бы перевернул небо и землю, чтобы отомстить. Конечно, в тот момент это было практически бесполезно, потому что прошло столько лет, а Сяоге даже не помнил об этом. Однако он знал, что У Се не только таил злость, он готовился посвятить себя этому человеку, чтобы убедиться, что он понимает, что он любим и нужен, что означает только одно. У Се собирался стать серьезным с этого момента и что он сделает свой ход, как только Сяогэ будет в пределах досягаемости. Он не винил его, он бы сделал то же самое на его месте, но У Се нужно было сохранить, что Сяогэ все еще уязвим, и что согласие было очень важной частью того, что он, вероятно, планировал. «Тяньчжэнь... Я знаю, что ты, возможно, не хочешь слышать это сейчас, но если ты планируешь вывести свои отношения с Сяоге на новый уровень... он должен согласиться...» — прошептал Панцзы, а У Се посмотрел на него, как будто у него выросла дополнительная голова. «Разве я похож на придурка, который будет использовать его против его воли? Ты должен был это знать, особенно после того, как узнал о его прошлом», — резко ответил У Се. «Тогда это хорошо... Знаешь, иногда слишком сильная любовь к кому-то может ослепить тебя и заставить делать то, о чем ты потом пожалеешь. Это все, что я тебя предупреждаю, но я рад, что сейчас у тебя ясная голова. Я отпущу Ван Мэна ради тебя, как только мы вернемся. Не похоже, чтобы этот человек занимался чем-то еще, кроме игр целый день. Я также организую поездку в Банай как можно скорее, я знаю, что ты спешишь туда и помочь Сяоге найти свои воспоминания. Я просто надеюсь, что все, что мы сможем найти в Банае, не будет похоже на то, что мы слышили сегодня...» - сказал Панцзы, и сердце У Се наполнилось особой теплотой, когда он услышал, как Панцзы говорит. «Панцзы... Я тебе так многим обязан... Спасибо... Все, что тебе нужно от меня, твое», — сказал У Се, и Панцзы улыбнулся. «А, ты наконец осознал мое величие? Тебе потребовалось много времени, да?» — поддразнил Панцзы. «Да, ты лучший», — сказал У Се, наконец расслабив и тело, и разум. «Конечно, я твой лучший шиппер Пинси...» Панцзы рассмеялся, а У Се покраснел. «Я же просил тебя не называть нас так», — пробормотал У Се. «Почему бы и нет? Звучит как-то правильно... ладно, не смотри на меня так, я просто поддразнивал тебя», — признался Панцзы, и У Се вздохнул. «И все же, спасибо... ты настоящий брат, которого я почтил...» — заверил его У Се. «Теперь мы — Железный Треугольник, вы оба мои лучшие друзья и братья, а преданность стоит больше, чем любые богатства в мире, и вы знаете, что услышать это от меня — это действительно что-то. Мы не предаём, мы не бросаем брата и делаем всё возможное, чтобы Треугольник оставался сильным и безопасным», — сказал Панцзы, и У Се согласился. «Сильный и надежный... Я не мог бы сказать лучше...» — признал У Се, затем они замолчали, пока не достигли Ушаньцзюй. У Се опередил Панцзы, открыл дверь в свой магазин и вошел большими шагами. Он проигнорировал приветствие Ван Мэна и пожаловался на то, что Сяоге назвал все внутри магазина подделкой. Панцзы собирался вернуть его домой, чтобы он мог побыть наедине с Сяоге до наступления ночи. Сяогэ серьезно посмотрел на У Се, заметив его мрачное выражение лица, и собирался произнести его имя, когда У Се схватил его за руку и потянул в сторону коридора к дому. Сяогэ не сопротивлялся, просто последовал за У Се и наблюдал за его напряженной спиной. Они отправились на поиски информации из его прошлого, но с языком тела У Се он мог предположить, что любая информация, которую они нашли, была нехорошей. Был ли он зол? Разочарован? Он не мог сказать пока, но что бы это ни было, он хотел успокоить его. Таким образом, когда У Се открыл дверь его комнаты и втянул его, он также не сопротивлялся, только сосредоточил свой взгляд на нем, затем У Се закрыл дверь за его спиной и поцеловал его , заставив его сделать шаг назад, когда Джан Цилин навалился на него и прижал к двери, в то время как У Се прижался к нему в крепких объятиях. Чжан Цилин Внезапный поцелуй поначалу удивил, потому что У Се сначала стеснялся показывать ему свою комнату, но он мог сказать, что в поцелуе была потребность... потребность, которая была больше, чем просто тоска. Что-то случилось с У Се, пока его не было, и он хотел получить от него утешение, отчаянное, которое только больше заставляло его беспокоиться о том, что он узнал. Что-то в глубине его сознания подсказывало ему, что когда У Се эмоционально срывался, он, как правило, прибегал к физическому насилию, как и сейчас. Поэтому он подтолкнул У Се так нежно, как только мог, и снова на несколько секунд обхватил его красивое лицо руками, чтобы тот посмотрел ему прямо в глаза, которые были открыты, как книга. В них была любовь, но также и боль... «У Се... что случилось?» — спросил Чжан Цилин, и У Се обнял его, уткнувшись лицом ему в шею. "Я тебя люблю." «Это я знаю». «Ты любишь меня?» "Да." «Ты хочешь меня?» «Да, ты мне нужен...» «Я имею в виду... более физически?» «Я действительно хочу тебя... У меня такое чувство, что мы уже пересекли эту черту...» «Мы это сделали, еще в лагере моего дяди, до того, как появились змея... до того, как я ввел тебе сыворотку». «Ты мне этого не рассказал...» «Я подумал, что это слишком много, чтобы рассказать тебе за один раз». «Как далеко мы зашли?» «Просто какие-то прикосновения и кончать... не по-настоящему...» «Скажи мне, что случилось? Почему ты такой?» «Я же сказал, я люблю тебя». «Что вы нашли?» "Тебе не нужно помнить это... поверь мне... не это..." У Се прижался к нему еще ближе, и тогда Сяоге понял. Что бы это ни было, это ранило У Се... так что его прошлое было тяжелым, достаточно плохим, чтобы У Се захотел предложить себя, чтобы заверить его, что он любим... и его сердце внезапно наполнилось сильным теплом. Мужчина, который пытался слиться с ним, любил его так сильно, что он определенно сделал бы все, чтобы доказать это. «У Се...» «Перед тем, как мы отправились в Тамуто, ты сказал, что у тебя нет никакой связи с этим миром, кроме меня... человека без прошлого и будущего... ты сказал, что твоя судьба такова, что если ты исчезнешь из этого мира, никто не заметит... но я... я буду Сяогэ... я буду знать, что ты ушел, и я буду ненавидеть это, я буду скучать по тебе и буду несчастен... это сломает меня...» - прошептал У Се, и сердце Сяогэ сжалось. «У Се...» «То, как ты жил тогда, было несправедливо... просто осознание твоих страданий заставляет меня хотеть разорвать что-нибудь на части... ты заслуживаешь лучшего, гораздо лучшего, самого лучшего из всего, включая меня, и я готов... Сяогэ...» — прошептал У Се, и Сяогэ поцеловал голову У Се, а тот обнял его в ответ. «Я люблю тебя, и Панцзы тоже любит тебя по-братски... мы — Железный треугольник... Сяо Хуа тоже заботится, и Хэй Сяцзы тоже... ты не одинок, у тебя появилось больше связей, ты нужен, о тебе заботятся и тебя ценят... Сяогэ, я...» У Се поднял голову, чтобы сказать больше, но Сяогэ просто воспользовался возможностью, чтобы поцеловать его в ответ. Не было нужды говорить что-либо еще, он знал... теперь он знал, что его жизнь изменилась, что У Се изменил ее для него, дав ему место, когда у него его не было, друга, когда он был одинок, поддержку, когда он не мог ни на кого рассчитывать, и, прежде всего, свою любовь... И этому он не мог противиться... совсем нет... Поцелуи усиливаются, когда Сяогэ теряет себя в них, молясь собственным эмоциям, чтобы У Се пробудился в нем. Ему повезло найти такого мужчину в своей жизни, несмотря на все страдания, которые он пережил в прошлом. Если У Се искал утешения, он даст его ему, если У Се жаждет желания, он разожжет его огонь, и если У Се нужно заставить его почувствовать себя желанным, он исполнит его желание. Он тоже этого хочет... Таким образом, вскоре Сяоге повел У Се вперед, к большой кровати, которая уже была в беспорядке. Он не возражал, так как ему был нужен только мужчина, которого он целовал, для его почти дорогой жизни, и когда У Се упал на нее, он навалился на него, чувствуя, как его тело прижимается к твердости любимого мужчины, которого он обожал. У Се простонал его имя, что только разожгло его огонь, и вскоре Сяоге повернулся на левый бок, чтобы иметь достаточно места, чтобы расстегнуть пуговицы рубашки У Се, одну за другой в медленном движении, убедившись, что он касается лишь немного горячей кожи У Се в процессе. Намеренное прикосновение заставило У Се затвердеть, а Сяоге усилил твердость, поместив свою ногу между ног У Се. "О, Сяогэ..." У Се застонал и снова поцеловал его, пока Сяогэ продолжал восхитительную пытку. Затем, когда Сяогэ открыл рубашку достаточно, чтобы коснуться большего количества кожи, он сделал... один сосок, если быть точным, играя с ним большим пальцем, чувствуя, как он вздымается под воздействием стимуляции. У Се застонал немного громче, что было лишь знаком для Чжан Цилиня, что он ублажает своего мужчину как раз так, как надо. Он продолжил играть еще немного, наслаждаясь тем, как У Се дернулся под его прикосновением, мягким, но настойчивым, а затем сменил цель на другой сосок. На этом У Се наклонил спину, чтобы сделать цель более доступной для рта Сяоге. Сяоге почти улыбнулся, но сдержался, поскольку затем вместо этого всосал ее. Конечно, использовать язык было в десять раз приятнее, чем пальцы, поэтому на этот раз У Се застонал еще громче. Сяогэ только надеялся, что Панцзы был достаточно благоразумен, чтобы выйти, потому что У Се не подавлял своего желания, и подумать только, что он был таким застенчивым некоторое время назад... может быть, он мог бы получить даже больше... подумал он, проведя дорожку вниз по шее и груди своим влажным языком... и да, на этот раз У Се задрожал от удовольствия, когда одна из его рук схватила простыню на кулаке. "Сяогэ..." - выдохнул У Се, и Сяоге раздел У Се в мгновение ока после этого. Когда он уставился на обнаженную красоту У Се, у него возникло еще одно чувство, что он уже видел ее раньше... он знал маленькую родинку на талии У Се и ниже по его телу. Он знал это тело наизусть... и он хотел его. «У Се...» Сяогэ попытался проговорить разрешение, но У Се схватил его за шею и крепко поцеловал. "Не останавливайся..." - прошептал он, когда они отстранились для воздуха, и этого было достаточно для него. Он нетерпеливо разделся, целуя своего мужчину и терся своим телом о У Се, прослеживая восхитительные линии на груди У Се и вниз по его тугому, близкому к его эрекции, но пока не касаясь ее. Повторное исследование делало У Се тверже с каждой секундой, и он умолял, когда тоже касался Сяоге. Ощущение заботы и удовлетворения было трудно контролировать, поэтому он тоже застонал на шее У Се. позволяя У Се согреть его достаточно, чтобы его татуировка проявилась на его коже, темной, как ночь. Затем он провел рукой по животу У Се и схватил его мужское достоинство, нежно потирая его или вычерчивая круги вокруг головки, что сводило У Се с ума от интенсивности удовольствия. «Еще... Сяоге... еще... тут есть смазка... тут...» — прошептал У Се, указывая на тумбочку, и Сяоге посмотрел на У Се с ноткой удивления, заставившей У Се покраснеть. «Подготовленный человек в два раза ценнее...» — прошептал У Се, и Сяоге ухмыльнулся. «Какой именно?» — спросил он о трех ящиках. «Последний...» — прошептал У Се, и Сяоге задвигался так быстро, что У Се едва успел полюбоваться его совершенным телом и темной татуировкой. Чтобы занять более выгодную позицию, У Се переместился прямо на середину кровати и притянул Сяоге к себе, когда тот оказался в пределах досягаемости, снова поцеловав его. Пока они целовались, Сяоге потянулся к возбужденному члену У Се и играл с ним, пока тот не стал мокрым, затем очень нежно раздвинул ноги У Се и нанес смазку на мягкий вход. Он сначала положил один палец, чтобы посмотреть, как отреагирует У Се. Если бы было больше боли, чем удовольствия, он бы заставил У Се кончить только рукой, но У Се был слишком возбужден, чтобы остановиться на полпути. Кажется, его это тоже устраивало, поэтому он добавил еще один палец и, почувствовав, как У Се дрожит и ахает, решил попробовать. «У Се...» «Не останавливайся...» — повторил он, и Сяоге постарался быть как можно нежнее, просто вводя член, не двигаясь, чтобы дать У Се время почувствовать его. "Двигайся... пожалуйста..." - подгонял его У Се, и это сработало... он гладил У Се сначала медленно, потом быстрее. По мере того, как он входил и выходил из У Се, он продолжал тереть возбуждение У Се, чтобы усилить удовольствие до максимума, и У Се задыхался и стонал до самого оргазма, когда он больше не мог сдерживаться, что он и сделал, дрожа под ним. Затем он кончил на живот У Се, смешав свою сперму со своей, что также показалось ему настолько знакомым, что на мгновение он смог уловить образ их двоих, лежащих за столом-кроватью, и У Се, говорящего ему что-то о том, что он наследник его семьи, смешивая при этом свою сперму с спермой другого мужчины. «Ты жаловался...» — прошептал Сюаге, глядя на У Се. «А? Я не...» «В первый раз... ты жаловался, будучи наследником своей семьи... смешивая ее с другим мужчиной», — прошептал Сяоге, и У Се открыл глаза так широко, что сердце Сяоге снова забилось. «Подожди... ты только что вспомнил?» — спросил У Се со смесью удивления и восторга. Он согласился, и У Се рассмеялась, притянув его к себе, а затем поцеловав в ответ. «Значит, это не непоправимый ущерб... ты можешь вернуть их обратно...» — сказал У Се с яркой улыбкой, которая заставила его любить его еще больше. «У Се... Я люблю тебя...» — прошептал он, и У Се обнял его. «Я тоже... я тоже». Он шепчет от счастья, теперь более решительно, чтобы стимулировать воспоминания Сяогэ . Возможно, что-то в Банки могло бы сделать то же самое, его старый дом фотографий, оставленных позади, который был его изначальной целью. Возможно, дела, наконец, могли бы продвинуться вперед для Сяогэ, пока он там, и он собирался сделать все возможное, чтобы помочь своему Сяогэ в меру своих способностей. Теперь они были частью Треугольника, который обещал преданность, безопасность и силу. Он был уверен, что в конце они найдут выход.