Розовая заря

      Моё знакомство с Талталом и его дядей – генералом Байаном было, мягко говоря, необычным.       Когда мы подошли к границе, было уже очень темно. Пришли мы туда вообще никакие. Меня тошнило, и болела голова, а ещё очень хотелось лечь хоть куда-нибудь. Казалось, что ноги вот-вот отвалятся, а если бы я легла, то обратно точно уже не встала. Ынсу и Соннян чувствовали себя примерно так же.       Мы так устали, что даже не позаботились о том, чтобы спрятаться. Солдатам, стоящим на вышке не составило туда заметить трёх полудохлых девиц. Учитывая наш жалкий вид, бить тревогу они не стали. Просто связали нас, приволокли в ближайший шатёр, где обитало их «начальство» и оставили там. Свалили как мешки с картошкой и ушли. Мол, мы своё дело сделали, а вы тут сами разбирайтесь. Настоящие джентльмены.       Наше появление прервало беседу, ведущуюся между двумя мужчинами. Я заходила (вернее, меня закинули) первой. Усталость и неожиданность сделали своё дело. Ещё бы, так швырнуть мою слабую тушку! Со словами: «Ой, здрасте!» я неловко покачнулась и завалилась на пол, уткнувшись щекой в красный узорчатый ковёр и чихнув от поднявшейся пыли.       «Персидский, что ль?»       Ынсу и Соннян приземлились более удачно. По крайней мере, не лицом в землю, как я.        Ынсу начала расходиться, снова почувствовав себя хозяйкой положения. Завидую такому умению: в любом месте, в любой ситуации.       – Нян, ты себя видела в зеркало. Такие чёрные круги под глазами. Не дай бог, ещё швы разошлись!       Кряхтя и ругаясь на ушедших солдат, я попыталась выпрямиться.       – Вот, свиноты, помягче нельзя было?.. Вот же, блин!.. Эх...       Со связанными руками и в неудобной юбке – это тяжело, но, с горем пополам, всё же удалось. Я подняла голову и, сдувая выбившиеся из грязной косы пряди с лица, посмотрела на мужчин.       На лице одного из них (Талтала) – высокого молодого воина с длинными волосами, будто выкрашенными хной, – на секунду появилось озадаченно-настороженное выражение, тут же угасшее.       «Красивый хвост. Блестит как в рекламе «Pantine», – заметила я с лёгким оттенком зависти. – Интересно, чем он голову моет? Ты смотри, и чёлочка так аккуратно уложена».       – Это ещё что? – пробасил он. Интонация была мне незнакома: грубая и резкая. Мужчина спросил по-монгольски.       Под взглядом пронзительных чёрных глаз я невольно поёжилась: от этого человека так и веяло холодом. Глядя на него, можно было предположить, что всё происходящее его ни каким образом не касалось. Тот, который был постарше (это был Байан) – очевидно генерал – выпятив губу, воззрился на нас с немалым любопытством.       «Брутальненький дядечка. Усы, глаза свирепые…»       Он явно проигрывал местным модникам. На фоне Танкиши, с его тонюсенькой косицей и дурацкими яркими бусами, Ван Ко, с его вечно торчащими бакенбардами, и Талтала, с его тёмно-рыжим конским хвостом, короткая причёска бравого генерала по нашим временам выглядела довольно приемлемо.       «После этого они про мою внешность что-то говорить будут, – я снова посмотрела на Талтала. – Рыжеволосый монгол – это же просто смешно! Да ещё и с хвостом, как у лошади. Хотя красив, вид благородный – ничего не скажешь... Какой важный! Ха!»       Действительно, его породистое лицо не выражало ни одной эмоции, как будто и впрямь было высечено из камня.       «Очень странная личность, – наконец заключила я. – Настоящая ледышка».       Хотя «странной личностью» тут, по всей видимости, была я.       Талтал вновь скользнул по мне взглядом, задержав его и словно изучая меня, как подозрительный предмет.       Я вздёрнула голову, позабыв, что с минуту назад смотрела на него точно так же.       – Что уставился? – тихо процедила я. – Я не клумба – на мне цветы не растут!       Губы Талтала дрогнули в подобии усмешки, и он, не потрудившись ответить, переключил внимание на Соннян.       – Ну-ка подними голову, – Талтал подошёл ближе к ней и внимательно взглянул в её лицо. – Генерал, это же тот самый мальчишка – Шакал.       Речь Талтала при этих словах стала мелодичной – видимо, заговорил на корёсском.       «А у него красивый голос, – невольно отметила я и тут же тряхнула головой. – Какие неуместные мысли только рождаются в моём уставшем мозге».       – Верно, Талтал. То-то я смотрю, лицо знакомое, – генерал рассмеялся. – Надо же! Соннян – женщина.       «Талтал. Ещё и имя странное».       – Тебя же должны были отправить в дань, – снова заговорил рыжий, не меняя своего равнодушного выражения лица. – Как ты смогла сбежать? И что это за девицы с тобой? – он кивнул на нас.       Соннян, посмотрела на нас, как на персональный источник своих проблем.       – Странные они какие-то, – сказал генерал. Он развязал Ынсу и стянул с неё рюкзак. – Совсем непохожи на рабынь.       – Отдайте! – сказала Ынсу, безуспешно пытаясь вырвать её назад.       – У одной сумка необычная. Я за всю жизнь таких не видел. Другая совсем не похожа на корёсску. Красивая, но лупоглазая какая-то. Наверное, с Запада.       – Что? Дядя, ты со словами-то полегче, – сказала я, не стерпев нелестный эпитет о своей внешности.       «Значит, лупоглазая. Да-а, так меня ещё никто не называл!»       – Вы сейчас не в том положении, чтобы грубить и диктовать свои правила, – заметил рыжик. В отличие от своего родственника, Талтал был менее словоохотлив. Это сразу видно.       Он взял сначала меня, а потом Ынсу за руку.       «Сдалась же тебе моя рука, – я дёрнулась, но Талтал, словно хиромант, продолжил изучение моей ладони: повертел в разные стороны, провёл по ней пальцем. Я нахмурилась. – Это ещё что за заигрывания?»       – Ваши руки не знали тяжёлой работы, – сказал Талтал, не поднимая головы, однако отпустил, почувствовав моё недовольство. – Кто вы такие?       – Я художница, моё имя – Женя, – ответила я без особого энтузиазма. Зная то, каким фонетическим издевательствам может подвергнуться мое русское имя, я добавила: – Но лучше зовите меня Ючжин.       – А я Ю Ынсу. Врач, – ответила докторша.       Далее последовал долгий и тяжёлый разговор. Ынсу стравила не раз проверенную полу-байку про Хвату и его учеников. Вообще, эта история больше смахивала на бред. Ынсу говорила, что ей тоже не все сначала верили. Но говорить, что мы пришли из будущего нельзя было. Тогда бы у нас шанса совсем не осталось.       Талтал и Байан отнеслись к этому скептически – посматривали на нас как на двух дурочек – иного я и не ждала. Они бы не поверили Ынсу, если бы она не показала свои инструменты, Талтал не вспомнил, что слышал эту легенду, а Соннян подтвердила, что её рану лечили именно ими.       Эти двое были бы полными тупицами, если бы не поняли, что Соннян пришла сюда только с одной целью – найти короля и сбежать. Они раздумывали над тем, как с нами поступить: убить на месте или рассказать всё Талахаю.       «Что? Он тоже здесь? – удивилась я. Это была очень плохая новость. – Ради чего мы бежали столько дней? Чтобы снова наткнуться на братца Танкиши?» Соннян была спокойна, как удав. Поэтому только усмехнулась.       – Генерал Байан, Вы же помните, как помогли бежать мне и императору? Явно с определённой целью.       – Так же, я полагаю, что Вы не сами сюда напросились, – сказала Соннян, заметила его замешательство. – Это ведь, канцлер вас двоих сюда сослал?       – К чему ты клонишь? – Байан напрягся.       Соннян престала говорить загадками:       – Помогите мне освободить короля.       Тогда мне стало ясно, почему Соннян, будучи человеком осторожным, не захотела прятаться. Она всё спланировала, потому что знала, что сама не освободит короля. Но всё же, это было слишком рискованно, что было бы, если нас повели в палатку Талахая или ещё кого-нибудь?       Талтал, видимо, тоже понял, что Соннян намеренно пришла к ним. Если не с самого начала, то точно раньше меня. Потому, как на эту просьбу отреагировал спокойно, даже не удивился.       – Что? – спросил Байан. Он начинал злиться. – Наглая девчонка, ты не забываешься?       Соннян спокойно ответила:       – Я в свою очередь, помогу Вам избавиться от Эль-Тэмура.       Талтал и Байан переглянулись.       – Как же ты собираешься это сделать? – спросил Талтал, снова повернувшись к Нян и приподняв бровь.       Соннян улыбнулась и ответила:       – Об этом не беспокойтесь.       – Похоже, ты не знаешь, что отсюда так просто не выбираются, – сказал Байан. – Я не смог бы тебе помочь, даже если бы хотел.       – От вас требуется только никому не говорить, что мы здесь, – сказала Соннян.       Мы с Ынсу продолжили их упрашивать. И, всё ещё сомневаясь, Талтал убедил Байана, что если всё получится, они смогут свергнуть канцлера. Ведь, Соннян смогла столько лет скрывать свой настоящий пол, так лихо подставить короля Шеньяна, перехитрив самого Эль-Тэмура.       Байан сдался и дал добро на то, чтобы мы остались здесь. Видимо, он попросту пожалел нас или польстился на предложение Соннян.       – Ладно, – сказал Байан. – Мы с Талталом спрячем вас. Только обещай мне одну вещь, девочка.       Соннян внимательно слушала слова генерала.       – Ты не станешь пытаться вытащить короля отсюда. Даже при своём уме и сообразительности ты не сможешь этого сделать. Только погубишь его.       – Что же мне теперь предлагаете делать?       Байан ответил, не обращая внимания на воинственность, с которой Соннян задала вопрос:       – Ничего, просто сиди тихо и жди. Это всё, что я могу тебе посоветовать.       Талтал продолжил:       – Генерал Байан прав: единственный шанс для всех нас выбраться отсюда – это победить тюрков. Король не дурак, чтобы им не воспользоваться.       Ситуация была до того абсурдная, что я, честно говоря, вообще не верила в успех этой задумки.       Кстати, жить нам предстояло в палатке Талтала.       – А что? – спросил Байан у обалдевшего от такого «счастья» племянника. – Всё равно к тебе никто не заходит. Ты ведь целый день ходишь за мной хвостом, а в свою палатку идёшь только дрыхнуть. Или что-то имеешь против?       – Нет, дядя… – ответил Талтал и многозначительно замолчал. Послушный у генерала племянник, однако.       «Мы с Тамарой ходим парой, – подтрунивала я мысленно. – Ой, опять смотрит, злыдень! Только бы не заржать…»       Талтал вернул себе невозмутимый вид.       – Я пойду за одеждой для девушек.       Принёс Талтал ни что иное как юаньскую форму. Мужчины оставили, чтобы мы могли переодеться. Соннян недовольно буркнула:       – Жаль, что саблю забрали.       В воздухе так и повисло непроизнесённое вслух «уроды».       – Зачем это тебе сабля? – спросила Ынсу, надевая рубаху. – Тебе Байан что сказал? Сиди тихо и не высовывайся.       – Да, – сказала я. – Скоро они разберутся со своими тюрками, а ты встретишься с королём, – звучало это неубедительно, и Соннян фыркнула.       – Ты Байана слушай больше, – сказала она, усмехнувшись. – Сама посуди, откуда он может знать, когда они вернутся из ссылки? Эль-Тэмур так просто его не простит.       Ынсу снова решила высказаться:       – Соннян, ты тоже не права. Байан хоть и чересчур самоуверен, но сказал правильную вещь. Ошибка может стоить ваших с королём жизней.       – Но мне нужно хотя бы встретиться с Его Величеством.       Ынсу улыбнулась и сказала:       – Не могу обещать, но я постараюсь устроить для нас всех небольшую вылазку. Только не сегодня.       – Серьёзно? – спросила Соннян. – Как же ты собираешься это сделать?       – Я уговорю Талтала отпустить нас всех погулять на свежем воздухе. Для человека вредно долго находиться в закрытом месте.       Соннян к словам о возможной легализации наших будущих похождений отнеслась с сомнением. Но мне эта нахальная идея понравилась, так что два голоса против одного.       За дверью деликатно покашляли и мы, надев шлемы, вышли из палатки. Байан тут же зашёл, Талтал, не глядя на нас, заговорил вполголоса:       – Отстаньте на несколько шагов и идите за мной.       Внешне он старался быть невозмутимым. Но по тону было понятно, как его напрягала эта ситуация. Впрочем, не его одного. Мне тоже не улыбалось ночевать в обществе незнакомого мужчины. И всё равно, что я была не одна.       Впрочем, он не создавал впечатление человека, который этим бы воспользовался – скорее наоборот: на его лице отчётливо виделось желание сбагрить нас отсюда побыстрее. Но, как правило, в тихом омуте...       Однако я быстро успокоила себя мыслью, что нас-то больше, а Соннян – воин, поэтому защитила бы нас в случае всяких подозрительных поползновений.