Трансформеры Прайм: Мечта

Феммочка медленно активировала оптику, что отказывалась быстро фокусироваться. Однако, когда картина стала четче, Авенсис увидела перед собой голую стену, на которую светил тусклый свет с окна комнаты. Юнгфемм вскочила и с испугом начала оглядываться. Она была на платформе, в какой-то комнате. С боку она увидела решетку, через которую виднелась такая же комната с решеткой. Осознав, что она находиться в тюремной камере, ее оптика забегала, а вентиляционка участила обороты. Она подбежала к решетке и, крепко ухватившись за прутья, начала дергать их. — Хэй! Здесь кто нибудь есть? Ау! — кричала юнгфемм, но ответа не последовало. — Как же так? Как я сюда попала? Схватившись за голову, Авенсис пыталась вспомнить. Перед оптикой всплывали нечеткие обрывки, а в аудиосенсорах послышались голоса. Звуки и картинка медленно сливались воедино и феммочка вспоминала о произошедшем. В нее попал снаряд, когда она захотела побежать за Клиффджапером. Корпус безжизненно рухнул на пол. Ее красный друг сразу ринулся к ней, но десептиконы не прекращали огонь. Она видела его, но больше не слышала. Медленно ее оптика теряла четкость и в конечном итоге полностью отключилась. Все вспомнив, Авенсис медленно, дрожащей рукой докоснулась до своего лица. Ее пальцы почувствовали на ее лице пластинку, которая закрывала правую половину лба и там же находящийся окуляр. Большая пластина, для такого маленького лба, была приварена небрежно и даже не полностью. Осознав, что она потеряла почти пол лица, включая окуляр, феммочка прямо перед тем как из нее послышался крик боли, прикрыла рот. Из оптики хлынул омыватель, а колени подкосились и фемм рухнула на пол, все еще пытаясь сдержать крик. Авенсис еле сдерживала боль, которая так сильно хотела вырваться наружу криком. Но долго ей это не удалось сделать. В один миг душераздирающий крик и еще больше слез покинули ее. Вот она — война. Это изуродование не только чистых искр, но и их хозяев. Война это зверство. Война это дикость. Война — это не мечта, а кошмар. Она одна, на корабле десептиконов, в ужасном состоянии. Ни Клиффджампера, ни Бамблби рядом нет. Неизвестно умерли ли они. Фемм мотала головой, чтобы откинуть все эти темные мысли. Нет! Их не должны были поймать. Они живы и спаслись. Они отправились на базу и обо всем рассказали. Оптимус идет. Он придет. Он спасет ее. Он ведь любит ее. Он ведь отец. А она его дочь. Но нет! Слезы снова хлынули вместе с криком. Нет. Война не такая. Война хочет смертей. Десептиконы достанут их, они заберут их в камеры и будут пытать, издеваться. Да. Она знает, что такое война. Всегда знала. Но отказывалась верить. Легенды о героях — вымысел. Бои на равных — вымысел. Одиночный героизм — вымысел. Это боль, страдание и борьба за жизнь на смерть. Одни знают что не выживут. Но поэтому, идут в бой, чтобы не дать другим погибнуть. Они принимают все пули на себя. Чтобы другие могли жить дальше. Чтобы мы ЖИЛИ, а не сражались. Но какой же глупой она была. Какой наивной. Как же сильно она врала самой себе. Что же ты, Авенсис?! Что же ты наделала?! Что?! Все. Руки рухнули на пол. Силы покинули ее, но боль осталась и она очень сильно терзает ее искру. Разрывает изнутри. Разгрызает ее. Смотря на свои руки, Авенсис снова вспомнила друзей. Их искр может уже не быть. И в этом ее вина. Она сжала свои ладони в кулаки и ударила по полу разгневанно. — Зачем?! Зачем я это сделала? Зачем! Зачем ты покинула Меридиан, Авенсис, зачем? Если бы я осталась там. Если бы я послушалась Оптимуса. Никто бы не пострадал. Никто бы не пострадал! Фемм медленно подняла голову, услышав звук разъезжающихся дверей. Потом последовали шаги. Тяжелые и медленные. Со всей злости, феммочка сжала свои кулаки и нахмурилась. Из-под стены появился он. Высокий, широкий и устрашающий силуэт, с ярко красной оптикой. В его взгляде виднелось высокомерие и спокойность. Рядом стоящий десептикон открыл камеру, а потом, по безмолвному приказу своего лидера, покинул отсек. Двери разъехались в стороны и высокий мех вошел. Наконец-то лампа осветила ранее полностью темный силуэт и показала лидера десептиконов во всей его красе. Серебряный корпус со множеством ссадин, ран и порезов. Крупные угловые элементы. Когтистые ладони и яркий алый взгляд, который через мгновение приобрел азарт. Феммочка тут же вскочила и схватилась за пояс, на котором висел ранее чемоданчик, но его не оказалось на месте. — Не это ищешь? — спросил Мегатрон, легонечко улыбнувшись и показав вещицу юнгфемм. Мех посмотрел на нее, покрутил немного, а потом усмехнулся. — Как же вы похожи. Твоя мать была хорошей изобретательницей. Но, к сожалению, не на той стороне. Лидер десептиконов кинул чемоданчик к ногам феммочки. Упоминание ее родителей этим мехом еще сильнее разгорело в ней гнев и ненависть. — Ты Монстр! — крикнула Авенсис и накинулась на меха, но десептикон схватил ее за руку и сразу же откинул к стене. Мегатрон, все еще улыбался, смотря на юнгфемм. — А от него ты значит, характер переняла. — с ухмылкой сказал он. Затем он подошел к ней и присел на одно колено. — Они были такими похожими. Добрыми, старательными, патриотичными. Любили, правда… повыделываться. Ну, что сказать. Доигрались. Также как и их дочь. — Я не боюсь тебя! — крикнула фемм, злобно сведя оптограни. — Правда? Молодец. — усмехнулся Мегатрон, кивая. С его стороны послышался смешок. — Ты храбрая малышка. Оптимус, вроде бы оставил тебя на одном из гражданских кораблей. После этого мех начал немного смеяться, а потом, встав, и вовсе залился громким смехом. — Не могу поверить. Такая маленькая феммочка как ты, умудрилась преодолеть такое расстояние! И для чего же, мне хочется знать? — десептикон поставил руки на пояс, ожидая ответа. Однако Авенсис хмуро смотрела на Мегатрона, ненавидя его каждым миллиметром своего корпуса. Она хотела выстрелить в его шлем. Прямо посередине. Чтобы эта тварь сдохла. Но какая-то маленькая частица страха сковывала ей руки. Она посмотрела на свой чемоданчик. — Где мои друзья? Что ты с ними сделал?! — крикнула она. Улыбка Мегатрона не сходила с его лица: — Каждого моего врага ждет одна и таже участь. — Ты заплатишь за это! Оптимус заставит тебя ответить за Бамблби, Клиффа и моих родителей! — Вот оно что. — прошептал он. — Конечно. Наверное больше в отца. После этого, Мегатрон молча развернулся и вышел из камеры. Дверь заперлась. Авенсис вскочила и подбежала к решетке: — Оптимус придет сюда и спасет меня! Большой корпус бывшего гладиатора остановился. Он медленно развернулся и посмотрел на феммочку. Слабых лампочек в коридоре камер, было достаточно, чтобы увидеть его легкую улыбку и алый взгляд. — Я и не сомневаюсь. После этого, он молча исчезнул в темноте.