Зверь сумеречного леса

      То, с какой небывалой лёгкостью удалось похитить Кента Коннолли — информатора и наводчика двух ряженых придурков, возомнивших себя супергероями — поразило даже самих рейдеров. Им не было оказано никакого сопротивления. Абсолютно. Две перепуганные женщины: врачиха и старая проститутка; парочка их посетителей в футуристичных капсулах, мирно и беспомощно видящих сны своих воспоминаний, вот и всё. Самым сложным во всём этом мероприятии оказалось записать сообщение для Серебряного Плаща и его подружки Инспектора.       Хотя тащить этого нелепого «помощника правосудию» через весь город было не менее запарно. Эйвери уже подумывала о том, что стоило просто перерезать ему шею и воткнуть микрофон поглубже в глотку, чтобы все на повторе слушали, как он задыхается. А на его клоунов объявить самую настоящую охоту, потом повесить чучела из их голов на стену. Вот и дело с концом. Однако её босс имел на это другое мнение.       Синьцзиню не было особого дела до убийства мелкой крысы Уэйна Дилэнси. Этот больной на всю голову любитель пыток, криков и крови доставлял одни только проблемы. Синь считал, что такая нездоровая тяга к насилию однажды сожрёт его со всеми потрохами. Убийства не ради мести, не ради выгоды, даже не из соображений безопасности или в ходе самообороны. Нет. Только ради удовольствия. Из желания послушать мольбы о пощаде, ощутить, как тёплая кровь стекает по коже, чувствовать, как чужая жизнь испуганно трясётся в ладонях. Уэйн наслаждался своей силой и безнаказанностью. До определённого момента.       «Зачем тогда вы держали рядом такую гниду?» — поинтересовалась Эйвери, не получив от своего босса совершенно никакой реакции на новость об убийстве Уэйна.       «По той же самой причине, по которой люди держат на цепи рядом с домом бешеных псов. Что обо мне думают другие, когда узнают — я способен контролировать такую жуткую тварь?» — недружелюбно отозвался сидевший на диване Синьцзинь, наполняя пустую бутылку зажигательной смесью из бочки.       «Что вы сильный человек?» — осторожно предположила девушка, подав ему заранее подготовленную тряпку.       «Думай головой, Эйвери, — разочарованно цокнул языком мужчина и посмотрел на неё исподлобья, с усмешкой злобно прохрипев. — Что я ещё более жуткая тварь».       От воспоминаний, как её прожигали янтарные демонические глаза в обрамлении навечно лопнувших капилляров, натурально бросало в дрожь. Будучи его правой рукой, она лучше всех остальных знала, какой разрушительной силой обладает сокрытая в Синьцзине ярость. Она и по сей день не знала, за что и кого именно он так дико ненавидел, что возжелал вырезать подчистую и сжечь дотла целый город. Однако его гнев был заразен. Как поглощающее пламя, что может за час уничтожить огромный деревянный дом или превратить довоенный «муравейник» в бетонно-металлический каркас.       Эйвери в первых рядах наблюдала за тем, как заживо сгорели несколько её товарищей, умудрившихся глупо провалиться с простым заданием. Да, они не были близки и плакаться о них никто не стал, но всё же… Долго ли ждать, когда огонь доберётся и до неё?       Жадный до денег дилер, не гнушавшийся впаривать наркотики даже детям и использовавший их в своих целях, вскоре был найден расстрелянным вместе с телохранителями. Серебряный Плащ и его подружка прикончили Эй-Джея — удобного добрососедского информатора, что наблюдал за городом, сообщал обо всех новостях и успел не только втереться в доверие к местным опустившимся на самое дно нарикам, но и прочухать о слабых местах в обороне, о состоянии охраны города. Синьцзинь напрягся, стал разведывать, что ж там за придурки такие высунули свои жопы за забор и начали им гадить.       Убийство Кендры — хладнокровной наёмницы, что была их дистанционным способом напомнить о себе или заткнуть навсегда «лишние элементы» — знатно вывело лидера банды из себя. Переборщивший с психо, он разнёс на своём пути несколько палат больницы «Милтон», пока разыскивал Кэт-Улыбку и Норти.       Кэт была больной, нервной, жадной до крови даже больше Уэйна. Её расшатанная психика после многолетнего плена у маньяков-каннибалов давала сбои чаще, чем Эйвери кашляла, а ведь она страдала от непроходящей простуды. Кэт нравилось творящееся вокруг безумие, она хохотала и заигрывала с врагами в перестрелках, лезла в самое пекло и возвращалась к Синьцзиню довольная, счастливая, залитая своей и чужой кровью с ног до головы. Точно бойцовская собака, разорвавшая в клочья своего противника. Поручение собрать людей и принести ему головы Инспектора и Серебряного Плаща на блюде с голубой каймой она восприняла крайне воодушевлённо и несколько… буквально.       Норти же занимался вербовкой новых людей в банду. И хотя Синьцзинь часто был крайне недоволен его личностью, особенно той лицемерной трусостью, с которой Норти мог бросить своих «коллег» умирать, подвешенный язык и умение находить людей у него было не отнять. Не будь от него польза, Синь давно бы отдал его на растерзание Кэт, что давно пускала слюни на его чистенькую морду и аккуратно уложенные волосы. Вероятно, он ей кого-то напоминал, но Эйвери старалась об этом не думать.       Испуганный писк и резкий рывок верёвки в руке мгновенно заставил её вынырнуть из мыслей. Кент, которого она тащила за связанные запястья, споткнулся и упал на потрескавшийся асфальт. Из-за натянутого поводка он не смог упереться руками в дорогу и весь удар пришёлся на колени. Одна из штанин светлого промокшего насквозь костюма порвалась ещё неподалёку от Добрососедства, когда пленный предпринял попытку к сопротивлению и его пришлось немного отпинать.       — Блять, одни проблемы с этим хлюпиком, — раздражённо цокнула языком Эйвери и резко потянула верёвку на себя, заставляя его встать. — Поднимайся!       — П-простите! — тут же воскликнул Кент и попытался подняться без рук, но морщился от ноющих по всему телу синяков и разбитого колена.       Ей было его даже немного жаль. Слабый, мелкий, беспомощный уродец, за которого в этой дыре даже никто не вступился. Похищать человека дело не самое быстрое, тем более на запись тоже ушло время. Если бы за ними отправились в погоню, то был бы шанс его спасти. Но в Добрососедстве до сих пор, даже после смерти Вика, действует стандартное правило: «Каждый сам за себя». Какие бы речи ни задвигал их новый лидер, что они должны присматривать друг за другом, стиль жизни города не располагал к мирному сосуществованию.       «Мерзкое сборище подонков», — пронеслась в голове горячая, пламенная мысль, только сильнее разжигающая костёр где-то в груди.       — И-и-извините, — попытался к ней обратиться Кент. — И-извините, ми… л-леди Эйвери?..       — Чё? — недоумённо взглянула на него рейдерша, обернувшись.       — «Леди Эйвери»! — загоготали её соратники, привлечённые странным обращением.       — Ебальники прикрыли! Иначе так разукрашу, что мать родная не узнает! — грозно зарычала на них девушка, а после зыркнула на прихрамывающего за ней Кента. — Чё те надо, задохлик?       — Мн-не оч-ч-чень надо в убо-уборную, п-пожалуйста, — ужасно нервничая и страшно заикаясь попросил Коннолли, подняв на неё испуганный взгляд. — Я до-долго терп-пел, но-но-но больше н-не мо-могу.       — Блять, — ругнулась Эвери и глянула вперёд, куда ушёл Синьцзинь и несколько парней, чтобы заранее расчистить дорогу, ибо сражаться с пленным под боком не слишком-то сподручно.       — Ну пиздец, идти ещё дохрена, — с раздражением пожаловался один из рейдеров. — От гулей и так смердит за милю, так если он ещё и обоссытся…       — Ты бы язык за зубами держал, а то Синь услышит и всё, гореть тебе адским пламенем, — с силой пихнул его плечом другой рейдер.       — Да закроетесь вы сегодня или нет? — зарычала на них Эйвери и скомандовала. — Стопаните остальных, я этого отведу в сторону, пока не обмочился.       — Сделаем! — почти хором отозвались бандиты и поспешили вперёд.       — И смотри мне тут, без выкрутасов, понял? — пригрозила гулю Эйвери и потащила его чуть в сторону, к одному из многоэтажных домов.       Кент даже ответить ничего не успел и послушно последовал за ней. Прошли они всего ничего и остановились у заколоченного подъезда многоквартирного дома, перед которым, похоже, раньше росли цветы в клумбах. Эйвери неласково пихнула его в спину и оставила верёвку провисать, чтобы тот мог всё сделать сам.       — М-м-можете, п-пожалуйста, от-т-твернуться? — очень осторожно попросил Кент, посмотрев на женщину.       — Вот ведь, — цокнула языком Эйвери, но всё же отвернулась. — Давай быстрее. У меня нет желания торчать тут целый день.       Дрожащими, практически не слушающимися руками он медленно расстегнул пуговицу брюк, пытаясь создать видимость, но сам искоса осмотрелся. Знакомый район. До войны он выглядел, конечно, совсем иначе.       Жилые многоэтажки не были так разрушены: обвалившиеся этажи, проломленные стены, разбитые окна. Часто можно было увидеть человеческие силуэты через стёкла: люди пили чай за столиком и наблюдали за жизнью на улице, беседовали между собой, миловидные парочки танцевали под музыку с радио или музыкального проигрывателя, старики поливали цветы в подвесных кашпо, детишки прыгали на кроватях и заливались хохотом. По дорогам ездили большие и маленькие автомобили, урчали моторы мотоциклов крутых байкеров, стрекотали звоночки велосипедов.       Мир был таким живым.       От прежней жизни осталась только разруха. Разруха во всём. В природе, в домах, в дорогах, в коммуникациях, в мостах, в заводах и предприятиях. И даже в людях сеялась ужасная разруха. Это касалось человеческого общества, внутри которого поселились такие мерзости как работорговля, убийства, самые извращённые проявления садизма и ещё более жуткие вещи, о которых даже думать было тяжело. Раньше, если подобное всплывало где-то в новостях, все качали головами, мол «Как так можно?», и никто никогда не задумывался, что это может произойти лично с ним.       Разруха была так же и внутри людей. В их плоти и духе. Изменения тел было легко объяснимо: радиация, болезни, эпидемии, безумные эксперименты в убежищах. А вот изменения душ было на совести самих людей. Без законов и правил вся самая отвратительная и мерзкая грязь просочилась наружу и испортила даже тех, в ком этой грязи не было.       И Кент тоже никогда не думал, что станет частью этой разрухи.       «Я знаю этот район. Сейчас по прямой направо будет ресторан, а слева перекрёсток с кучей светофоров. Много жилых домов… Успею ли спрятаться в какой-нибудь квартире? Добегу ли вообще? Всё ужасно болит. А вот Вальтер и Кэра не стали бы ныть», — судорожно размышлял Коннолли, собираясь с духом.       Кент демонстративно громко звякнул молнией, чтобы не вызвать никаких подозрений, после чего аккуратно её застегнул обратно вместе с пуговицей и намотал на кисть провисающую верёвку. Решиться оказалось очень сложно, пришлось собрать в кулак всю оставшуюся за двести лет храбрость.       Эйвери, крепко державшая пленника на привязи, громко ругнулась, когда верёвку вырвали из голых ладоней. Она тут же схватилась за руку и глянула вслед убегающему гулю.       — Этот гадёныш сбежал! Ловите его!       Гуль был готов почти закричать от страха, услышав выстрелы. Повезло, что ни один его не настиг.       — Не стрелять! Тупорылые идиоты, он нужен нам живым!       Он убегал так быстро, как только мог. Израненное даже без избиений тело будто бы перестало болеть. Ни о какой вековой усталости не осталось и малейшего следа. Только сбитое дыхание, не насыщающее в достаточной мере кислородом, пульсирующие виски и свист в ушах, в которых отзывались эхом угрожающие возгласы рейдеров. Кент метнулся было влево, где должен был быть перекрёсток с множеством светофоров. Уж там разобрался бы, куда бежать. Однако воспоминания о довоенном Бостоне не учитывали обвалы из разрушенных небоскрёбов. Пришлось поворачивать направо.       Заходить внутрь полуразрушенного ресторана показалось не самой удачной идеей, пришлось скрыться в подворотне меж зданиями. Кент настолько сильно спешил и торопился, что не вписывался в повороты и на скорости влетал в каменные стены, но не останавливался лишний раз и спешно торопился дальше.       В глубине подворотня оказалась прямым коридором, без каких либо закоулков или тупиков. Слишком плотно дома прилегали друг к другу. Просочившись почти до конца, Кент услышал впереди голоса тех, кто ушёл вперёд вместе с Синьцзинем. Сзади его вот вот через несколько секунд догонят преследователи.       Минуту спустя рейдеры встретились в этом переулке.       — Куда он делся?       — В окно залез, точно говорю!       — Блять, Синьцзинь убьёт нас!       — Ебальники прикройте! Ищите его! — скомандовала Эйвери и шаги рассредоточились вокруг.       Несколько минут не было слышно ничего, кроме шагов и ругани. Постепенно звуки начинали отдаляться, пока не послышался низкий басовитый хриплый голос с необычным мягким акцентом:       — Как вы могли нашего дорогого друга упустить в прямом переулке? Совсем дебилы? Куда он мог деться по-вашему?       — Синьцзинь, мы обязательно его найдём, — тут же начала оправдываться Эйвери.       — Таким слабакам, вроде него, чтобы выжить нужно уметь быстро бегать и хорошо прятаться. Раз убежать у него не вышло… — логически рассудил Синь и его тяжёлые шаги остановились совсем рядом.       Жёсткая подошва армейских ботинок застучала по каменной лестнице к запасному заколоченному выходу какого-то довоенного магазина. Он опустил взгляд и посмотрел на торчащую из-под груды строительного мусора, а точнее растресканного листа шифера с накинутым сверху куском брезента, знакомую верёвку. Подняв её край и намотав его на левое запястье, Синь с силой дёрнул за неё.       Кент испуганно вскрикнул, когда его выдернули из-под укрытия за всё так же крепко связанные руки. Шифер упал на асфальт и разбился, а несчастного продолжили тянуть по дороге, пачкая одежду и ещё больше разрывая разбитое колено. После лестницы он всё же кое-как смог подняться на колени, и попытался встать на ноги, но не смог, заметив нож у своего лица.       — Кажешься таким хлюпиком, но рискнул сбежать, — отметил Синьцзинь, плотно прижав блестящий наточенный нож к тонкой шее. — Я тебя недооценил, Кент.       Пленник зажмурился и нервно сглотнул, послушно поднимая руки, чувствуя, как его тянут за верёвку.       — Посмотри на меня, — скомандовал рейдер, проведя лезвием по его истерзанной радиацией коже и приподнимая остриём его голову, надавливая под подбородком.       Кент невольно вздрогнул, почувствовав, как лезвие повредило кожу. Маленькие капли крови устремились вдоль по металлу к рукоятке.       — Посмотри мне в глаза, тряпка, — угрожающе зарычал Синь, надавливая сильнее.       Коннолли продрог всем телом от страха и послушно задрал голову. Открыть глаза и посмотреть на похитителя оказалось намного страшнее, чем набраться сил сбежать.       — Знаешь, Кент, для своих дружков ты представляешь ценность только живым, — усмехнулся Синьцзинь, заглянув в его мутные голубые глаза в красном обрамлении. — Но ничто не мешает нам сломать тебе руки и тащить за них. Что думаете, ребята? — обратился он к своим людям.       Собравшиеся кучкой вокруг них рейдеры отозвались удовлетворёнными смешками. Кент едва сдерживался от того, чтобы прослезиться в ужасе, смотря в дьявольски сверкающие глаза Синьцзиня.       За четыре дня до этого.       «Дом воспоминаний» на время веселухи Кента с Кэролайн и Вальтером наполнялся постоянно какими-то странными разговорчиками, причитаниями костюмера, что его герои опять порвали свои плащи, фраки, жилетки, брюки. Благо отстирывать нужно было только костюм Инспектора, с чем Кэра неплохо справлялась и сама. Разве что не смогла вывести тёмное пятно от машинного масла на лепестке фрака за спиной.       Ирма с огромным удовольствием наблюдала за своим милым другом Кентом, что наконец-то расцвёл, начал чаще улыбаться, меньше заикаться и смущённо зажиматься. Древний гуль, которого все в Добрососедстве по-доброму считали нестареющим ребёнком, пугливым и замкнутым до самых глубин души, стал намного увереннее, начал чаще выходить на улицу, разговаривать с людьми. Чудесные и очень приятные изменения.       Однако не только Кент радовал всех своим улучшенным состоянием…       — Ну, Кэра, рассказывай, — нагленько навалилась на её плечи Ирма, обнимая со спины. — Наш Хэнки хорошо с тобой обращался? Знаю, он тот ещё дикарь, но, может быть, с возрастом его пыл поутих?       — Да не было у нас с ним ничего! — стыдливо, растерянно и возмущённо отозвалась Кэра, рассиживающая на табуретке с намотанной простынёй на бёдра. — Что вы все ко мне привязались?       — Ты провела с ним всю ночь в одной постели. Даже я с трудом верю, что у вас ничего не было, — хмыкнул Вальтер с края кровати Кента, отвлёкшись от комикса. — Он был хорош?       — Вальтер! И ты туда же. Я разочарована, — тяжело вздохнула Кэролайн и сделала большой глоток чая из кружки со сколотым краем. — Мы с ним спали.       — Так мы о том же! — удовлетворённо замурчала Ирма, тиская её в объятиях.       — Да нет же! Мы просто спали. Просто. Спали. Я была ужасно пьяная, — попыталась пояснить Кэра.       — Так он тебя пьяную в постель затащил? Начинаю всё больше терять веру в него, — усмехнулся Вальтер и опустил взгляд обратно в комикс.       — Будь снисходительнее, здоровяк, — вступилась за Генерала Ирма и потёрла её плечи, будто пытаясь согреть. — Впервые возлечь с гулем на трезвую голову довольно страшно. Не за себя, за него. Я в свой первый раз ужасно боялась, что сделаю ему больно.       Вальтер не сдержался и глухо захихикал, согнувшись и спрятав лицо за комиксом.       — Да не занимались мы сексом. Я проснулась в одежде, он был одет, — не прекращала попытки переубедить друзей Кэролайн.       — Ну да, для соития же обязательно быть полностью голыми, — прыснул Вальтер, выглянув.       — Мы были чистенькие, окей? Я себя точно проверила. Всё, разговор закрыт. Мы с Хэнкоком не трахались, — уже слегка раздражённо выдохнула Кэра, а после стыдливо прикрылась кружкой с чаем. — С утра сегодня блевала дальше, чем видела. До сих пор ничего есть не могу. Он ещё и не ушёл, водой меня отпаивал. Стыдно, просто пиздец. Вообще с ним говорить теперь не смогу. Если уж выбирать, то лучше бы мы переспали.       — Забей. Ты просто не видела, как он порой отходит, — сочувствующе слегка улыбнулся Вальтер. — Мне иногда ужасно жаль Фаренгейт.       — Нет, правда. Не пер-реживай. Он наверняка понимал, что ты плохо себя ч-чувствуешь, — отозвался Кент, что тихонько сидел за своим столом, отодвинув радио в сторону, и зашивал порванные по шву брюки. И угораздило только Кэру зацепиться за торчащую из забора железяку. — И я думаю, м-мэр Хэнкок не из тех, кт-то стал бы пользоваться н-невменяемым состоянием девушки.       — Это да, придётся признать, — несколько опечаленно выдохнула Ирма и выпрямилась, услышав, как открылась входная дверь. — Ладно, пойду-ка я работать.       — Давай, — полуобернулась Кэра и проводила её взглядом. Вернувшись же в прежнее положение, она сделала большой глоток чая и удовлетворённо мурлыкнула. — Такой вкусный чай. Мутафрукт отлично сочетается с кроволистом.       — Ты в хорошем настроении, — отметил Вальтер, вернув внимание комиксу. — Хотя последнее время была прям не в себе.       — Я просто выспалась, — улыбнулась женщина и отвлеклась на заглянувшую к ним обратно Ирму.       — Вальтер, это к тебе, — объявила женщина и почти шёпотом добавила. — Хэнкок. И выглядит он не слишком-то расположенным к милой беседе.       Гуль поднял на неё взгляд, цокнул языком, дочитал комикс до конца страницы и закрыл его. Аккуратно убрал обратно в мультифору, как научил Кент и вышел из комнаты вместе с Ирмой, плотно закрыв за собой дверь. Кэролайн проводила его взглядом и ощутила дикое желание выйти следом, но не пойдёт же она без штанов, замотанная в простыню.       — Думаю, не ст-тоит переживать, — слегка улыбнулся Кент, глянув на Кэру. — Они д-давно знакомы. Наверное, это что-то п-по р-работе.       — Работе… До сих пор не особо понимаю, чем же конкретно занимается Вальтер. В прошлый раз гонялся за ворами, — задумалась Кэролайн, но после себя прервала. — Пожалуй, я не хочу у него спрашивать. Себе дороже.       — Ну, в ос-сновном Вальтер р-работает вне города, — припомнил Кент, как много раз видел его уходящим по ночам. — Думаю, у н-него разная сложная работа, как у Фаренгейт, но б-более… силовая, наверное. Но л-лучше нам, всё-таки, не лезть не в своё д-дело.       — «Лезть не в своё дело» — это моё второе имя, да и твоё теперь тоже со всеми нашими проделками, — засмеялась Кэролайн и посмотрела на друга. — Ну, как там брюки?       — Почти закончил. Ты прям с тканью вырвала, пришлось немного больше необходимого подшить. Теперь они снова будут тебе в облипку, — вздохнул Кент, сделал последний стежок и перекусил нитку. — Жаль, что у тебя бёдра такие объёмные. Были бы поменьше, брюки бы сидели посвободнее, как у Инспектора.       — У меня большие бёдра? Ты думаешь? — уточнила Кэра и пощупала себя свободной рукой. — Блин, они не большие… Они просто… накачанные. Я же много хожу, физической работы много. Нагрузка там, все дела…       — А? — не сразу понял, что сморозил Кент, и с растерянным видом повернулся к ней на крутящемся стуле. — Т-ты о чём?       — Ты сказал, что у меня бёдра объёмные, — напомнила ему Кэра и хитренько прищурилась, поставив кружку на небольшой столик. — И даже не заикнулся ни капельки. Тебе нравятся мои бёдра?       Коннолли почти с минуту молча смотрел на Кэру, никак не сумея сообразить, о чём это она вообще говорит. Пока она, конечно, не закинула ногу на ногу, заставляя ткань простыни очертить силуэт, точно обтягивающая атласная юбка, и хлопнула по своему бедру. Мужчина невольно опустил взгляд на её ноги и ужасно смутился, выкрикнув: «Оденься!». Кэролайн расхохоталась, поймав прилетевшие в неё брюки.       Тем же временем снаружи в крохотном закоулке у «Дома воспоминаний» Вальтер уже раскуривал предложенную мэром сигарету, раздумывая над новой информацией. Уэйн, Эй-Джей и Кендра были людьми Синьцзиня. Того самого парня, который терроризировал окрестности и готовился к захвату Добрососедства. Хотя слово «захват» в данном случае не совсем уместно. «Захват» бы подразумевал, что они займут эту территорию, Синьцзинь сам станет новым мэром, но они хотели не власти. Их целью было вырезать город подчистую. Умертвить каждого жителя, каждого случайно забредшего гостя, каждого молодого, старого или бессмертного. После этого они собирались всё здесь сжечь дотла. Наверняка готовили взрывчатку и горючее.       Их планы были известны всем. Банда не скрывала своих намерений, даже своих людей отправляла в Добрососедство. Однако политика свободы и «невмешательства» иногда работала не на руку самому городку. Пока мерзавцы и убийцы бродили по его немногочисленным улочкам, банда росла и набирала силу.       — Значит, Улыбка Кэт собирает команду, чтобы нас вальнуть, а Норти набирает новых рекрутов интенсивнее обычного. Хуёво, — понимающе кивнул Вальтер и поднял на Хэнкока тяжёлый одноглазый взгляд из-под краёв чёрной шляпы. — Ты хочешь использовать нас, чтобы ещё больше навредить банде. Синьцзинь ёбнутый на всю голову, нам это может больно аукнуться.       — Обожаю это в тебе. Схватываешь любые мысли прямо на лету, — удовлетворённо прищурился Хэнкок, подпирая стену напротив спиной, и стряхнул с сигареты пепел.       — Что ж… Ты бы в любом случае отправил меня разбираться с Синьцзинем. Рано или поздно, — цокнул языком Вал и глубоко затянулся, а на выдохе дополнил. — Ладно. Хоть не один пойду. Куда же теперь Серебряный Плащ без Инспектора? Кстати об этом. Не думал, что когда-нибудь такое скажу, но ты молодец. Что бы ты ни сделал с Кэрой.       — Ужас какой, Вальтер сделал мне комплимент. Неужто летающая тарелка с неба упадёт? — засмеялся Хэнкок, после чего глубоко затянулся. — Что сказала сама Кэра?       — А ты как думаешь? — прищурился Серебряный Плащ.       Хэнкок лишь прищурился в ответ и пожал плечами, затушив окурок о стену:       — Оставлю это на ваше воображение. Развлекайтесь.       — А Кэре, мне кажется, совсем не весело, — отметил Вальтер, но затем отмахнулся от этого разговора и резко перевёл тему. — Что там с рейдерами из «Хэймаркета»?       — Внутри их оказалось больше, чем мы думали, — коротко пояснил Хэнкок и скрестил руки на груди. — Но они такие тупорылые, даже смешно. Чуть умнее супермутантов. Максимум могли бы задавить нас числом, если бы напали, и то не факт. Послезавтра пойдём добивать и двигаться выше. Всё равно уже начали.       — Ясно. Я вернусь, надо Кэре сообщить, что ты нас припахал, — затянулся Вальтер в последний раз, затушил окурок о стену и бросил в ближайший мусорный контейнер. После этого он немного повёл плечами, разминаясь, и направился к выходу из переулка.       — Угадай с первого раза, что я ещё хочу знать, — остановил его Хэнкок, слегка наклонив голову вперёд и взглянув в широкую удаляющуюся из переулка спину.       Гуль замер, дойдя до угла и лишь голову назад немного повернул. Напряжённое молчание нарушалось шумом дневного Бостона, далёкими выстрелами и вознёй, разговорами жителей и чьей-то руганью.       — Я её не узнал. Даже если наша — лицо и тело слишком изуродованы, — спустя больше минуты всё же выдохнул Вальтер и обернулся.       — Значит, всё-таки была девочка? — медленно и тяжело выдохнул через нос Джон. — А я уже понадеялся, что одна из змей забралась глубоко в голову Кэры. Почему ты мне не сказал?       — А какая тебе разница? — равнодушно переспросил Вальтер. — Убили и убили. Тебе-то что? У нас тут каждый день мокруха, драки, грабежи и изнасилования. С каких пор тебя интересует каждое происшествие?       Хэнкок нахмурился, глядя на своего подчинённого. Он и сам прекрасно знал, что Вал и Фаренгейт были единственными из всех его работников, кто даже самую малую долю его не боялись. Однако привыкнуть к тому, как Вальтер позволял себе с ним разговаривать всё никак не удавалось.       — Знаешь же, как у нас тут говорят. В Добрососедстве каждый сам решает свои проблемы. Кто не сможет, тому хана, — нахмурился в ответ Вальтер. — Эта девочка не смогла решить свою проблему и защитить себя. Вот и всё. И друзей у неё, очевидно, не было. Никто её не искал, труп лежал несколько суток, от влажности уже круто разлагался. Мы с парнями выбросили её за забор вместе с Дилэнси.       Мэр прикусил в недовольстве губу изнутри и сжал в кулаке рукав сюртука, глубоко вслушиваясь в голос Вальтера, но никак не мог выдавить из себя ни слова. Почему-то было ужасно сложно понять, отчего же про Уэйна ему сказали, а про незнакомку — нет.       — Если из охраны в ту ночь кто-то хоть что-то и видел, то вряд ли стал бы вмешиваться. У нас ведь всё дозволено, а в чужие дела соваться не принято, — хмыкнул Вальтер. — Будь это не девочка-подросток, а, например, какой-нибудь сорокалетний мужик — ты бы даже не почесался.       — Блять, да как можно не сунуться в такое дело, где издеваются над девочкой? Сорокалетний мужик может о себе позаботиться, а маленькая девочка — нет, — наконец зарычал Хэнкок, оттолкнувшись от стены. — Кто там дежурил? Какого хера вы все молчали и ничего не сказали?       — А что бы ты сделал? Она уже мертва. И Уэйн мёртв. Некого наказывать и некого спасать, — Вал пожал плечами и тяжело вздохнул. — Хэнкок, это бесполезный разговор. Ты и сам это знаешь, но хочешь очистить совесть, чтобы было не так паршиво. Не смей использовать меня для этого.       — И так уже паршивее некуда, — цокнул языком Джон, вынужденно признавая правду.       — Я тебя сейчас добью, но в городе начинаются разговоры, что ты всех прессуешь. Сначала Финн, затем Рон, потом Бобби с Мэлом. Люди беспокоятся, что ты скоро и до остальных доберёшься. И если Финна можно скинуть на Кэру, то с Роном, Бобби и Мэлом не удастся, — продолжал загонять его в угол Вальтер.       — Да, это покруче слухов, что мы с Генералом Минитменов трахаемся, — невесело усмехнулся Хэнкок, пытаясь отшутиться.       — Джон, — нахмурился Вал. — Ты сам-то хоть знаешь, чего хочешь?       — Разумеется. Свободы для всех. Чтобы каждый делал то, что хочет. Никакого принуждения и тирании, — вполне уверенно отозвался Хэнкок, толком не обдумав вопрос, но неприятно укололся, что его вдруг назвали по имени.       — Уэйн был свободен. И в своей свободе он решил, что хочет эту девочку. Синьцзинь свободен, и он решил, что хочет вырезать весь твой город. Твою позицию извратили и вывернули на тёмную сторону, — парировал Вальтер и тяжело вздохнул. — Я устал от этого разговора. Разберись в себе и реши уже, чего ты хочешь от своих людей и от себя. Тут я тебе не помощник.       Серебряный Плащ покачал головой и покинул переулок, оставляя мэра Добрососедства обдумывать весь разговор в одиночестве.       Вернувшись же к своим коллегам по супергеройскому ремеслу, он обнаружил Инспектора уже в обтягивающих штанах, с выпитым чаем, а Кент выглядел очень воодушевлённым, с удовольствием и без заикания рассказывающего занимательную историю.       — Я очень хотел работать в киноиндустрии, создавать все эти потрясающие волшебные миры, декорации, костюмы, образы, спецэффекты, — с горящими глазами и счастливой улыбкой поведал Коннолли. — Самому в кадре мне находиться не очень нравится. Очень нервирует. Но собственными руками воплощать в реальность рождённую гением фантазию… Это потрясающе! — аж подпрыгнул он на крутящемся стуле. — Правда, поработать с настоящим кино мне так и не удалось. Не успел, — тяжело вздохнул мужчина, заметно расстроившись. — Я же студент. Ой, то есть был студентом. Учился по специальности в области художественного искусства. Должен был стать профессиональным реквизитором.       — Реквизитором? Обалдеть! — восхищённо выдохнула Кэролайн. — Это же очень интересная работа! Делать всякие декорации, бутафорское оружие, разных монстриков, костюмы.       — Костюмами занимаются специальные мастера по костюмам, но я посещал дополнительный курс, поэтому тоже немного умею, — застеснялся Кент и потеребил рукава зелёной рубашки в красную полоску. — И спецэффекты тоже очень интересные получались… Дымовая завеса там или разные трюки с огнём…              — И спецэффекты можешь? Очень круто! Я только один фокус знаю с текилой и огненным дыханием, — улыбнулась Кэролайн и припомнила. — Меня Лесли научил. Это надо набрать полный рот текилы, поднести что-нибудь горящее ко рту, он обычно использовал огромные такие спички для походов, и выплюнуть на неё текилу! Выплюнуть ещё надо правильно, чтобы эффектно получилось.       — Ты умеешь такой трюк делать? — тут же заинтересовался Кент. — А можешь такой для фото провернуть? Только у нас нет текилы…       — Можно взять керосин, бензин, медицинский спирт или водку, — задумалась женщина и вдруг поняла, — Но надо же разрешение спросить или наружу идти такие трюки проворачивать.       — Хэнкок вряд ли будет против. Хотя, возможно, попросит научить такому трюку, — аккуратно влез в разговор слушающий их Вальтер.       — А ты давно тут стоишь? — оглянулась Кэролайн и взглянула на подпирающего дверной косяк Серебряного Плаща.       — Не особо, — он слегка покачал головой, а после добавил. — У нас новые цели. И дело принимает серьёзные обороты.       Кэролайн недоумённо вздёрнула бровь и переглянулась с таким же ничего не понимающим и удивлённым Кентом.

***

      — Господа и дама! — громко воскликнула Кэролайн с балкона жилого здания неподалёку от Банкер-Хилл. — Рада приветствовать вас в нашем цирке! Прошу любить и жаловать вашего сегодняшнего ведущего… Инспектора! Будьте внимательны и насладитесь проведённым временем! Фаэр-шоу начинается!       Улыбка Кэт и несколько её товарищей только и успели задрать головы в удивлении, глядя на сидевшую на перилах женщину, пока прямо на них из окна дома напротив не упал град из нескольких коктейлей Молотова. Вопли от страха и боли, пока они горели заживо сравнительно быстро прервались пулями серебряного Томми-гана и «магического» пистолета. Серебряный Плащ выглянул из разбитого окна, чтобы проверить, всё ли в порядке с его напарницей, но тут же её отругал:       — Кэролайн, слезь с перил! Этому балкону мильярд лет!       — А вот и нет, — засмеялась Инспектор, опасно покачнувшись на металлических перилах. — Район Чарльзтауна был был заложен в XVII веке, а эти здания появились где-то в XIX. То есть этому конкретному домику может быть примерно… Лет триста? Четыреста? Ну, это я не учитываю, конечно, реставрации, сносы и стройки, но здание всё равно старое.       — Просто залезь обратно на балкон! Если ты упадёшь и сломаешь ноги, я тебя не понесу! — предупредил он женщину, но в ответ получил только новую волну хохота.       С Норти пришлось повозиться. Он с лёгкостью оставил всех своих людей, телохранителей и бросился наутёк, точно милая и кроткая рад-лань. Инспектору эта дурацкая ситуация показалась крайне забавной, ведь по телосложению Норти был довольно крупным парнем, хотя потом и выяснилось, что это просто лишний вес. Далеко убежать он не смог, а после пары пинков, разбитой губы, огромного фингала под правым глазом и превращения его мужского достоинства в «омлет» рассказал о своём боссе и его банде абсолютно всё, что знал.       «Основная база в больнице «Милтон». Раньше она была занята свихнувшимися роботами, но разобраться с ними было очень просто. Здание ветхое просто пиздец, но мы там временно. Синьцзинь никому не говорит, почему так сильно ненавидит жителей Добрососедства, но ему кто-то там знатно насолил. Ему наплевать на местность, насрать на Капитолий, бизнес или власть. Он хочет уничтожить это место. Всех убить и всё сжечь. У нас полно взрывчатки и очень много горючего. Оставалось только набрать побольше людей и штурмовать город, — рассказывал Норти, заливаясь слезами от ужасной боли, сплёвывая и высмаркивая кровавые слюну и сопли. — Синьцзинь больной ублюдок, этого у него не отнять. Жёстко сидит на психо. С ним можно нормально разговаривать, только пока он эту дрянь по вене не пустил. Но, если он уже кольнулся, то лучше к нему вообще не подходить. Вы зря влезли в это дело. Он так просто вас не оставит. Если он своих так пиздит, то нельзя даже представить, что он сделает с вами».       — Значит, мы вовремя за них взялись, — решил Вальтер, в последний раз взглянув на труп Норти, загнанного в угол заброшенного жилого дома, и бросив на него визитки.       — Всех убить и всё сжечь… И только… зачем? — выдохнула сигаретный дым Кэра, выглянув на улицу и наблюдая, как когда-то красивый парк с шумящими от ветра деревьями, где на площадке хохотали дети, а старики вспоминали о своей жизни, медленно заливает. Сейчас этот милый уголок больше напоминал кладбище потерянного мира с надгробиями в виде разломанных качелей, сухих деревьев и ушедших почти наполовину под землю скамеек.       Мелкий моросящий дождь шёл уже не первый час и всё никак не останавливался. Сразу после убийства Норти они планировали вернуться в Добрососедство и обсудить с Хэнкоком полученную информацию. Инспектор была твёрдо убеждена — оставлять банду и самого Синьцзиня в живых крайне опасно. Он угроза для жителей как самого городка, так и для всего Содружества. Кто знает, остановится ли он только на уничтожении одного Добрососедства? Или решит уничтожить всё вокруг, пока от Бостона не останется только груда углей, бетона и стали?       — Месть, очевидно, — сделал вывод на основе всей информации Вальтер. — Не знаю, кто и что Синьцзиню такого сделал, но обозлился он серьёзно. Не удивлюсь, если Хэнкок чего натворил, а сейчас допереть не может. Или вспомнить.       — Он мог? — уточнила Кэра, скосив на него взгляд.       — Вполне, — кивнул Вал, но добавлять ничего не стал, лишь спросил. — Переждём дождь или добежим? Дождь мелкий, за несколько часов дойдём.       — Лучше добежим. В крайнем случае по дороге где-нибудь переждём, — решила Кэра и затянулась в последний раз, после чего бросила окурок на пол и потушила его носком.       Вальтеру оставалось только согласиться. В любом случае он чувствовал, что вернуться сегодня они не успеют. Тёмные тучи, надвигающиеся с севера не располагали к мелкому слабенькому дождю. Скорее предупреждали о страшной грозе. Его опасения подтвердились.       Ливень застал их, когда они переходили мост. Вальтер не знал его точного названия, отличал его от других только расположением улиц и тому, как сильно он был разрушен. Утонувшие в солёной воде легковые автомобили давно поросли водорослями и разъедены ржавчиной. Осколки бетона от моста покоились на дне, оставив от себя только ржавые арматуры. Вальтер и сам ходил по этому мосту только в крайнем случае, боясь, как бы тот окончательно не развалился. Кэролайн торопилась и была готова идти под дождём, но Вальтер её убедил переждать. Влетели в первый попавшийся открытый домик. Точнее он даже открыт не был — окна-витрины выбиты настолько, что даже торчащих осколков в рамах не наблюдалось.       Огромное множество разломанных манекенов, полок с трухлявыми джинсами, вешалок с остатками тканей от рубашек, костюмов, платьев, свитеров и самой разнообразной одежды, стойка с ржавым кассовым аппаратом, потускневшие и облезшие картины — бывший магазин одежды. Этаж был всего один и прятаться пришлось прямо в главном зале. Гуль отряхнул чёрный тренч, насколько это было возможно, взмахнул мокрой шляпой и упал на старый диван, отозвавшийся треском и скрипом. Кэролайн промокла намного сильнее, поскольку её костюм совершенно воду не отталкивал и не сдерживал.       — Тебе дать свитер? Замёрзнешь и простудишься, если останешься в мокром, — предложил помощь Вальтер, посмотрев на неё.       — Да не парься, я в порядке. Пара капель воды меня не убьёт, — широко улыбнулась она в благодарность и хорошенько встряхнула фрак, отчего капли воды полетели в разные стороны.       — Ну смотри, — слегка пожал плечами Вальтер и откинулся на спинку дивана. — Моё дело предложить.       — В любом случае спасибо за заботу, — кивнула Кэра и повесила фрак на плечики, предварительно отряхнув их от трухи. — Только бы дождь побыстрее прошёл.       — Не терпится вернуться? — спросил ради поддержки разговора Вальтер, прикрыв глаз.       — Естественно. Каждый раз, как возвращаюсь, надеюсь увидеть Кодсворта. Чем дольше Мэл возится, тем больше я беспокоюсь. Похоже, проблема серьёзная, а я слишком бесполезная, чтобы хоть как-то помочь. Начинаю жалеть, что когда-то выбрала архитектуру, а не программирование или робототехнику, — невесело усмехнулась Кэра и немного прошлась по магазину, разминаясь.       — Ты же не обязана быть профессионалом во всём. Что-то получается хорошо, а что-то не очень, — выдохнул Вальтер, расслабленно развалившись. — Самокопания — это твоё хобби?       — Ха-ха, очень смешно, — прыснула Кэролайн и замолкла, но спустя несколько минут наворачивания кругов по магазину, вдруг остановилась и ни капли не весёлым голосом спросила. — Вал, а могу я задать тебе серьёзный вопрос?       «Только не про Хэнкока, я тебя умоляю. И не про работу», — внутренне взмолился гуль и нехотя угукнул:       — Попробуй.       — У меня большие бёдра?       — Я не хочу говорить про Хэн… Что? — начал было Вальтер, но сам себя прервал, обдумав её вопрос. — Бёдра?       — Кент сказал, что у меня объёмные бёдра. Раз уж он не заикался, значит говорил о том, что нравится. Не могу перестать об этом думать. Взаправду такие большие? — расстроенно цокнула языком Кэра и покрутилась у мутноватого зеркала, покрытого грязью, разводами и пылью. — Жуть. Брюки прям в облипку, я свои трусы вижу. Ты почему не сказал?       — Я как-то не привык в открытую говорить женщине, что пялюсь на её задницу. Да я и не пялюсь, — с каплей растерянности ответил Вальтер и выпрямился, чтобы посмотреть на неё. — Кент умудрился такое сморозить? Что ж, мальчик взрослеет, начинает интересоваться женщинами. Я уж думал, что ему больше нравятся нарисованные выдуманные персонажи.       — Он, скорее, интересовался моим костюмом, — хмыкнула Кэра и повернулась к зеркалу спиной, чтобы посмотреть на себя сзади. — Ты на вопрос не ответил.       — Ну, как тебе сказать…? — потёр шею Вальтер, осматривая её ноги. — Как у стройных людей у тебя нет щели между ляжками, когда ты стоишь. Тогда твои бёдра стройными точно не назвать. Наверное действительно большие. А это плохо?       — Да нет, но теперь меня это беспокоит, — выдохнула Кэра, огладила свои ягодицы и посмотрела на мужчину. — У меня маленькая грудь и большая задница, это непропорционально, неправильно.       — Какой дурак тебе такое сказал? — недоумённо вздёрнул он «бровь» над отсутствующим глазом и похлопал себя по карманам в поиске пачки сигарет. — Люди вообще существа неправильные и несовершенные. Во всех отношениях.       — И их несовершенства делают их теми, кто они есть, я знаю, — продолжила его мысль и согласилась Кэра, после чего прошла к дивану и села рядом. — Но всё меняется, когда речь идёт о тебе самом.       Вальтер ответил не сразу. Он неторопливо закурил, предложил сигарету даме и даже помог прикурить от своей зажигалки. Лишь спустя пару минут, когда над ними поднимались едва заметные клубы никотинового дыма, мужчина всё же подобрал слова:       — Знаешь, Кэра… Если бы ты привлекала меня как женщина, я бы сказал, что у тебя очень красивая и сексуальная задница. Ещё я бы сказал, что у тебя отличная фигура. А тот мудак, который когда-то заставил тебя в этом сомневаться — латентный гей и совершенно ничего не понимает в женщинах.       Инспектор ненадолго зависла, даже забыла дым выдохнуть, но затем закашляла и завалилась на диван, разрываясь хохотом. Вальтер только сдержанно усмехнулся и поёжился от её несильного пинка коленкой.       — Не поняла, а чё это я не привлекаю тебя как женщина? — никак не могла удержаться от бестактного вопроса Кэра, заставляя себя подняться.       — Я твой характер ебанутый даже при большом желании не потяну, — прыснул Вальтер, скосив на неё взгляд и глубоко затянувшись.       — А вот сейчас обидно было, — вновь засмеялась женщина, но потом вспомнила о сигарете.

***

      «Этого не может быть! Просто не может быть! — разрывалась от нарастающей паники голова Инспектора. — Это дурной сон!»       Когда они вернулись в Добрососедство, город казался совершенно обычным. Будто ничего не произошло. Люди всё так же были заняты своими делами и проблемами. Они решали свои конфликты с членами семьи, с любовниками, коллегами. Где-то наверняка развязалась драка, кто-нибудь заливался слезами и бился в истерике. В каком-то переулке наверняка истекали кровью, а в тёмном углу зализывали раны. В баре точно играла музыка и разносилась по тоннелю песня.       Вальтер и Кэролайн вернулись в город, как ни в чём не бывало, собирались пойти к Хэнкоку и рассказать о том, что они узнали, после чего заглянуть к Кенту и поведать, как всё прошло. Однако Серебряному Плащу пришлось пока что идти одному.       Прямо у лавки Дэйзи Генерала Минитменов ждала занятная компания.       — Какого чёрта вы все здесь делаете? Ронни вас куда-то отправила? — в полном недоумении переводила она взгляд с Андреа на Престона, с Престона на Гэри и с Гэри на Тода. — А-а-а, или Гарви притащил с собой группу поддержки?       — Да что я-то сразу? — вымученно выдохнул Престон.       — Если Ронни нас куда-то и отправила, то только в пизду, — невесело усмехнулся Тод, почесал голову и поправил немного отросшие волосы.       — Не поняла, — нахмурилась Кэролайн и скрестила руки на груди. От её тяжёлого взгляда все спешно увели глаза в стороны и лишь Андреа, как-то стыдливо прячущаяся за спинами товарищей, призналась:       — Мы дезертировали.       — Вы… что? — удивлённо выдохнула Кэра и несколько воровато осмотрелась, после чего скомандовала. — За мной. Поговорим в другом месте.       Дезертиры неловко переглянулись между собой и, как нашкодившие дети, последовали за своим Генералом. Кэролайн торопливо провела их в бывший дом Безносой Бобби. То ли ввиду разрушений и огромного тоннеля под зданием, то ли из-за дурной славы, но дом этот до сих пор стоял незанятый. Мэл совершенно спокойно работал там и никто его не доставал, кроме владелицы робота. Генерал завела всех внутрь и прикрыла за ними дверь, после чего резко развернулась и, всех оглядев, спросила:       — Ну и какого хера произошло?       — Слушай, босс, тут такое дело… — неловко перебрал пальцы Тод, подперев стену спиной, после чего тяжело вздохнул, даже не зная, как начать.       — Ронни в край охуела, — пояснил Гэри, упав в стоящее в самом углу кресло, и вид его был мрачнее тучи.       — Так рассказывайте, — нетерпеливо подгоняла их Кэра и даже сняла с головы цилиндр, чтобы вновь оказаться не Инспектором, а Генералом. — Что она натворила?       — Она совершенно не понимает, что творит, — наконец-то начал Престон. — По её наводке мы потеряли три группы. В Лексингтоне, Кембридже и Джамейка-Плейн. Хочет отправить туда ещё людей. Я попытался на неё повлиять, но она совершенно меня не слушает. Она… Она не понимает, что наших сил на это не хватает.       — В тех местах кому-то нужна была наша помощь? — уточнила Кэра, пройдя чуть в центр комнаты.       — Нет. Эта ебанутая сука просто хочет повторить твой триумф с Конкордом, — мрачно отозвалась Андреа.       — Какого хера? Ты уверена? Конкорд был крупным проектом, на который мы потратили очень много времени и сил. Я даже не скажу, что он закончен. Там ещё полно работы, — тут же посмотрела на неё Кэра. — Чтобы вновь захватить целый город мало будет какого-то одного отряда.       — До неё, очевидно, это не доходит, — невесело отозвался Гэри и потёр глаза. — Ещё и настраивает всех ветеранов и новеньких против тебя. Говорит, что тебе на всех наплевать, что ты сбежала из Замка, чтобы веселиться, пока люди страдают.       — Поливает тебя таким дерьмом, ты просто не представляешь, — неодобрительно покачал головой Тод. — И её кто-то жестко избил недавно, чуть ли не до смерти, но на Шоу это никак не повлияло.       — «Кто-то»? — хмыкнула Генерал.       — Ну, может быть, я, — стыдливо опустила голову Андреа.       — А когда мы сказали, что уходим за тобой, потому что мы служим под твоим началом, она начала прессовать Гэри. Мол у него ведь семья в Сэнкчуари, а это территория Минитменов, — дополнил Тод, чем заставил Гэри ещё больше помрачнеть и даже схватиться за голову. — Трейси настолько запугана, что она не стала уходить.       — Ронни хочет тех старых Минитменов, как в её молодости, — попытался помягче пояснить Престон. — И да, я понимаю, ты о них ничего не знаешь, и я сам тебе предложил забыть обо всём, ведь о старых Минитменах никто не будет плакаться. О тех, кто бросил людей на произвол судьбы, пока сами грызлись из-за шляпы, как дикие собаки. И я считаю, что, в основном, ты всё делала правильно. Не всегда так, как надо… Ты могла бы и лучше, но…       — Сука, да откуда ты знаешь? — с пол-оборота завелась Андреа и вскочила с табуретки, на которую успела присесть. — Откуда ты знаешь, где бы мы были сейчас, если бы ты не доёбывал её? А, святоша? Как ты заебал меня, даже хуже Ронни. Она хотя бы не скрывает своих намерений и творит хуйню в открытую, а ты как крыса лезешь на чердак!       — Анри, успокойся, — тут же среагировал Тод и встал перед Андреа, чтобы она не кинулась на вице-генерала.       — Если бы я не направлял её, мы бы до сих пор сидели в Конкорде! — вступился за себя Престон.       — Направлял? Направлял?! Ты заставлял её! Принуждал и насилием вынуждал делать так, как тебе надо! А тебя прощали, прощали и прощали, — злобно зарычала на него девушка, сжимая ладони в кулаки. — Она даже после ебучего Макдонаха тебя простила, а ты, неблагодарная крыса, продолжил издеваться на пару с этой старой пиздой!       — Да как ты смеешь? Если бы не я, вас бы всех здесь не было! Минитмены возрождены только потому, что это я её встретил. Только потому, что это я попросил её помочь. Потому что предложил ей стать минитменом. Потому что заставил её стать Генералом! Всё, что есть сейчас у Минитменов, появилось только благодаря мне! — впервые на памяти всех присутствующих откровенно взорвался Престон. — Только благодаря моему давлению и контролю! А, может, мне вообще не стоило заставлять её становиться Генералом? Раз уж от неё одни только беды! Тогда бы мы не попали в такую ситуацию!       — Сука ебливая! Я тебя укокошу! — бросилась на него Андреа, которую силой пришлось удерживать Тоду. — Кем ты себя возомнил?!       Нарастающую до драки ругань прервала неожиданная, сильная, звонкая пощёчина по лицу Гарви, едва он захотел открыть рот. Звук шлепка отозвался воображаемым эхом в ушах всех присутствующих, а каждый из зачинщиков поймал пылающий взгляд кипящей крови от Генерала.       — Заткнулись. Оба, — пригрозила Кэролайн негромким, неожиданно низким голосом.       Андреа испуганно вздрогнула, впервые получив такой взгляд в свою сторону, и притихла, беспомощно повиснув в удерживающих её руках Тода. Престон настолько не ожидал такого, что от удара отстранился назад, а с головы слетела шляпа. Осознание сказанного пришло далеко не сразу. Он бросил на Кэру недоумённый взгляд, после чего действительно испугался и торопливо затараторил:       — Нет, подожди, я не это хотел сказать…       — Рот закрой. Вот сейчас я точно и писка от тебя слышать не хочу. Вмазала бы сильнее, да у меня есть проблема посерьёзнее, — хмуро глядела на него крайне раздражённая всем происходящим Генерал, после чего краем глаза заметила выглядывающего из-за угла лестничного пролёта Мэла.       — А вы тут…? Ну, это… — нервно и растерянно пытался подобрать слова робототехник, даже немного подняв голову, лишь бы не встречаться взглядом с Кэролайн. — Ха… Я как раз хотел тебя найти, но тут не срочно… Можно и попозже…       — Мэл, ты закончил? Наконец-то! Я буду готова тебя расцеловать, — практически мгновенно просветлела женщина и заулыбалась, быстро поднимаясь к нему.       — Ха, да… Да, закончил, — нервно посмеялся мужчина и пропустил её вперёд.       — А вы здесь чтобы ни звука, — зыркнула Кэролайн на своих людей, остановила взгляд на несчастном Гэри, но после поднялась в комнату, где ремонтировали Кодсворта. Ей нужна была секунда на передышку.       Помещение практически нисколько не изменилось. Не заправленная даже скомканным в углу одеялом кровать, несколько картотечных шкафов, из которых торчали провода, какие-то детали, инструменты и разные другие запчасти, письменный стол с открытым серым блокнотом, где на скорую руку не самым разборчивым почерком Мэл что-то записывал. Кэра лишь мельком взглянула в записи, после в терминал, чей экран пестрил словами и непонятными символами. Однако больше всего тревожило, что Кодсворт до сих пор стоял со сложенными манипуляторами на полу.       — Ита-а-ак? Можно его включать? Ты всё починил? — обернулась к вошедшему следом за ней мужчине Кэра.       — Слушай, тут такое дело… Сядь, пожалуйста, — попросил Мэл, а сам занял компьютерный стул. — Ты когда-нибудь слышала о таком явлении как «код-беглец»?       — Никогда, — качнула головой Генерал и присела на край кровати. — Что ещё за «код-беглец»?       — Я и сам не верил, что он существует. Мне о нём рассказал мой отец, а ему его мать, в общем… Это… Это была такая легенда, с которой однажды столкнулась моя бабушка, и мы в это не поверили, но… Кэра, это невероятно. Я никогда бы не подумал, что смогу хоть раз в жизни встретиться с «кодом-беглецом», — со счастливой улыбкой и воодушевлением начал Мэл, но потом взглянул на заведённую произошедшим внизу и ничего не понимающую Кэру и продолжил уже спокойнее. — В общем, если по-простому объяснять… О, точно! Ты видела на улицах, в жилых домах, всяких… заведениях Мистеров Помощников, Мисс Нянь или штурмотронов, которые были будто потерянные? Которые ничего не говорят и нападают на всех, кого видят?       — Да, довольно часто, — согласилась женщина. — Часто встречаю бытовых роботов в домах. А штурмотроны в основном на всяких военных объектах тусуются. Жёсткие ребята.       — Это точно, — подтвердил Мэл и сразу продолжил. — Ну так вот… С течением времени и под воздействием разных факторов некоторые роботы начинают «чудить». Они забывают о своём назначении, задаче, продолжают заботиться о мёртвых хозяевах, охранять вверенные им объекты, базы, военные машины. Они не понимают, сколько времени прошло, не могут дать оценку окружающему миру. Это одно из проявлений «кода-беглеца». Его неминуемый итог, как говорила моя бабушка.       — А откуда он взялся вообще? Это какой-то вирус? Его занесли при обновлении до войны? — никак не могла сообразить Кэра и упёрлась локтями в расставленные колени, не в силах сидеть спокойно.       — Нет-нет. Главная причина появления «кода-беглеца» — собственный искусственный интеллект. Роботы попадают в ситуации, при которых их «ИИ» должен принять решение, которое противоречит протоколу. Например… Ну… Штурмотроны не должны атаковать гражданское население, или Мистеры Помощники не должны причинять вред людям, роботы всегда должны выполнять приказы людей. Когда между «ситуацией» и «подходящим решением» возникает противоречие, «ИИ» создаёт новый код, позволяющий выполнить противоречащее «решение». Как-то так, — попытался как можно проще объяснить Мэл.       — То есть этот «код-беглец» позволяет обходить заложенные программы и развязывает «ИИ» руки? — попыталась сообразить Кэролайн. — Вроде как слишком сильное развитие?       — Практически, — неуверенно кивнул. — Этот код невозможно отследить, но он оставляет за собой «след» в виде ошибок в абсолютно всех системах. Начиная от координации и заканчивая анализом воздуха или памятью. И это вызывает критический сбой. Моя бабушка считала, что этот код и довёл все сбрендившие машины до такого состояния. Ну, кроме протектронов. Они слишком туповаты для этого.       — И как это исправить? Тебе нужно больше времени? — задалась самым главным вопросом Генерал. — У тебя его сколько хочешь. Этот робот очень важен для меня.       — Это… Это нельзя исправить. Можно, конечно, полностью снести все его данные, всю память и включить его заново, как нового, но он ведь будет уже не тем, кем был. Нет, если он нужен тебе в качестве слуги, то я могу всё снести хоть сейчас, — в подтверждение этому Мэл развернулся к терминалу.       — НЕТ! Нет-нет-нет! — испуганно воскликнула Кэра, вскочила и за плечи резко оттянула мужчину назад, чтобы он ничего не успел нажать. — Мне нужен не робот-слуга, а Кодсворт. Это совершенно разные вещи!       — Я понял, не тяни меня так! — невольно испугался от такого неожиданного движения Мэл и задрал голову, чтобы взглянуть на неё. — Его можно включить и так. У него будет, ну, не знаю, пара месяцев, прежде чем он окончательно сбрендит. Ошибки будут всё чаще, восстановление всё дольше, пока однажды он не «потеряется».       — Нет, так тоже нельзя, — забегала Кэра глазами по всему столу, стене, разлёгшемуся на полу Кодсворту и сжала плечи техника сильнее. — Нельзя с ним так. Он не такой, как другие роботы. Он живой.       — Я охотно в это верю. Помню его речь. Вероятно, эта «жизнь» и вызвала проблему. Решения, которые ему пришлось принимать, не пошли ему на пользу, — тяжко вздохнул Мэл и задумчиво почесал бороду. — Вот если бы существовал настолько совершенный механизм, который был бы способен контролировать «код-беглеца»…       — А такой есть? — тут же заинтересовалась Кэролайн.       — Сомневаюсь. Если не включать его, пока мы не найдём решение, то всё будет в порядке, — покачал головой мужчина и поднялся, аккуратно убрав её руки от себя. — Но пока что у меня нет идей. Даже институтские синты, с которыми мне приходилось работать, недостаточно совершенны.       Генералу не оставалось ничего, кроме как сесть обратно на край кровати и беспомощно наблюдать за Мэлом, что отключил Кодсворта от терминала, убрал все провода. Мужчина осторожно коснулся её плеча и с искренним сочувствием во взгляде выдохнул:       — С ним было интересно работать. И прости. Я сделал всё, что мог. Там на столе вещи, которые пришлось вытащить из его хранилища при разборке корпуса.       Однако Кэра не нашла в себе ни единого слова, чтобы ответить, лишь едва заметно кивнула. Мэл не стал ничего больше говорить и вышел из комнаты, давая возможность хозяйке побыть со своим роботом наедине. В голове уставшей после мокрой дороги, после ругани внизу всё никак не укладывалось, что же она сделала не так.       — Солнце, прости меня, — наконец подала она севший голос и взглянула на Мистера Помощника.       «Решения, которые ему пришлось принимать… решение, которое противоречит протоколу.»       Слова робототехника эхом разносились в её голове, всё сильнее убеждая Кэру в своей вине.       — Это всё моя вина. Если бы только ты не был втянут во все мои беды, то был бы в порядке. Прожил бы счастливую жизнь, как все роботы, — грустная усмешка вырвалась сама собой. — А как вообще выглядит счастливая жизнь у роботов?       — Может, счастливая жизнь роботов — это получать любовь своего заботливого хозяина? — поинтересовался хриплый баритон, со стороны двери. Привычно слегка насмешливый голос казался уставшим.       — Мне всё ещё стыдно смотреть на тебя, — прикрыла глаза рукой Кэролайн, пытаясь спрятать начинающие скапливаться в уголках век слёзы.       — Не смотри, можешь просто слушать и чувствовать, — беззаботно отозвался Хэнкок и неторопливо прошёл в комнату, оттолкнувшись от дверного косяка.       — И давно ты тут? — закрыла она глаза и повернула голову в его сторону.       — Подслушивал вас примерно со слов про «ебучего Макдонаха». Так волнительно, — беззастенчиво пояснил Джон и чем-то зашуршал. — Этой вещичкой Кодсворт дорожил. Не вздумай потерять.       Кэролайн вынужденно открыла глаза, почувствовав, как гуль сел рядом и вложил в её руки какую-то картонку, что заставило невольно вздрогнуть. Потускневшая, некогда синяя, и помятая пустая упаковка из-под снотворного, когда-то доставшегося ей от Сюзан. Кэра всеми силами пыталась откреститься от всего того кошмара, сковывающего её цепями по рукам и ногам, но прошлое снова и снова догоняло её.       — Кодсворт говорил, что хранит пустую упаковку в память о чём-то. Очень трогательно для робота, — припомнил Хэнкок и наклонил голову сначала вправо, а после влево, отчего шейные позвонки захрустели.       — Это… Это снотворное Сюзан. Она страдала от ужасной бессонницы. Не могла спать сутками, — пояснила Кэра и провела большим пальцем по глянцевой картонке. — Когда она умерла — у меня остались только её просроченные таблетки. Она их как-то случайно забыла. Если подумать, то от всей моей семьи остались только таблетки и гитара. Теперь и от Кодсворта осталась только картонка и натянутая леска на гитаре.       Хэнкок потёр шею и упёрся в кровать руками.       — Он двести лет ждал меня. Двести лет в разваливающемся доме. В полном одиночестве. Следил за мёртвыми цветами, полировал ржавую машину, подклеивал обои, пытался отмыть полы. Он сохранил в целостности мою гитару, — горько улыбнулась Кэра. — Он был единственным, кто защищал меня до войны, кто не бросил, кому не было плевать. И я подвела его. Это всё моя вина. Если бы не я, он бы не встречался с противоречиями.       — Может быть, — слегка пожал плечами Хэнкок. — Может быть не встречался, может, не сломался бы, может работал бы хорошо до сих пор. Но тогда не было бы Кодсворта. Был бы самый обыкновенный Мистер Помощник по имени Кодсворт. Если бы у него был выбор, он бы прожил жизнь по-другому? Как считаешь? — наклонился вперёд, желая заглянуть в её лицо.       — Ты повторяешь вопрос Скотта, — невесело усмехнулась Кэра и посмотрела на него. — Нет, думаю, он бы не прожил жизнь иначе.              — А что, хороший же вопрос, — хохотнул мужчина и удовлетворённо прищурился. — Уже не стыдно смотреть на меня?       — Я пыталась здесь скорбеть, не превращай всё в цирк, — с улыбкой сдвинула брови Кэра и выпрямилась.       — А чё скорбеть-то? Умирающий ещё не умер. Он просто спит. Мэл знает, что я его грохну, если он не найдёт решение. Я ему об этом напомнил сейчас, — фыркнул Хэнкок и выпрямился.       — Не прессуй моих людей, — наигранно нахмурилась Кэра. — Он мне нужен живой.       — Пока он на территории Добрососедства, его жизнь — моё дело. Более того, он ведь должен привести в порядок моего друга, — парировал Джон.       — Ну ясно, — понимающе кивнула Кэра и, убрав картонку в карман фрака, оглядела мужчину. На нём не было привычного наряда. Сюртук, жилетка и сорочка с волнистым воротником сменилась на тонкую кофту и кожаную куртку-авиатор, под которой торчал старенький полицейский бронежилет. Похоже, когда-то они разграбили один из полицейских участков. Но шляпу он всё-таки ни на что не променял. Это даже забавно. Однако одежда выглядела помятой, вся в красных, чёрных и коричневых пятнах, особенно джинсы впитали грязь, воду, на куртке сквозная дыра на левом плече с багровыми подтёками по краям на светлом меховом подкладе.       — А ты откуда такой помятый и красивый? — поинтересовалась Генерал, наконец-то взяв себя в руки и потерев глаза. — И зачем сюда пришёл?       — Только из «Хэймаркета» вернулись, — пояснил мужчина и повёл раненым плечом. — У меня тут дезертиры-минитмены, было жуть, как интересно на вас поглядеть.       — Точно же, дезертиры, — тяжело вздохнула Кэролайн, вспомнив про Ронни и своих товарищей внизу. — Этот день просто не может стать ещё хуже.       — КЭРА! — раздался громкий зов низкого хриплого баса с первого этажа.       — Вальтер…? — недоумённо вскинула брови Генерал и глянула в сторону выхода из комнаты, на пороге которой спустя несколько мгновений показался запыхавшийся и ужасно напряжённый Серебряный Плащ без шляпы.       По его серьёзному, даже немного испуганному взгляду и внешнему состоянию лидеры мгновенно поняли, что, пока их не было, случилось страшное.       Не прошло и пары минут, как вся троица бегом проследовала к «Дому воспоминаний», нараспашку рывками распахивая все двери на своём пути. Недоумённо переглянувшиеся дезертиры последовали за ними. Внутри театра царил самый настоящий разгром. Перевёрнутая мебель, трещины в крышках капсул, дыры от пуль в стенах и валяющиеся на полу гильзы. Когда-то вычищенный Кодсвортом красивый красный ковролин весь в грязных следах обуви, подвёрнут, тут и там в складках. Фоторамка с довоенными обитателями театра, которую на стену повесил Хэнкок, валяется разбитая на полу. Но даже это тревожило не так сильно, как выбитая, практически сорванная с петель дверь в комнатку Кента.       Инспектор пролетела к ней, проигнорировав льющую слёзы Ирму и пытающуюся её успокоить Амари, но первые несколько секунд боялась войти.       До ушей донеслась зацикленная запись чужих незнакомых голосов и испуганного Кента.       «…колени, мешок с дерьмом!» — сиплый женский возглас, будто девушка болела, сопровождаемый жутким грохотом. Прямо на пороге Кэра уже прекрасно видела опрокинутый шкаф с рассыпанными по полу комиксами.       «Ч-что вы делаете?» — нервный вопрос Кента, будто он ещё не понимал, что происходит, за которым последовал удар обо что-то твёрдое и треск. Спустя буквально один шаг, Инспектор увидела разбитую капсулу, будто в неё кого-то силой впечатали. На стекле остались смазанные красные разводы.       «Синьцзинь, все чисто», — отчиталась всё та же девушка.       «Это их штаб? А ты, значит, дружок наших супергероев», — незнакомый, грубый, хриплый голос с мягким акцентом, за которым следует неразборчивый скулёж и звук упавшего на пол тела. На деревянном полу и порванных файлах с комиксами остались пятна крови.              «Плащ и Инспектор, если хотите увидеть друга живым, приходите в больницу «Милтон», — чётко и ясно послышался голос из радио. Кэролайн будто прямо сейчас видела высокий человеческий силуэт, склонившийся над письменным столом.       «Не ходите туда, ребята, это ловушка! Спасайтесь! — с искренней храбростью воскликнул Кент, но после закричал от боли, пока микрофон ловил звуки множества ударов. — О боже, приходите! Приходите! Моё колено!»       «Тик-так, герои. Не заставляйте меня ждать. Нам нужно разобраться с одним делом», — усмехнулся Синьцзинь и опрокинул микрофон. На чём запись и прервалась. Спустя минуту она началась заново.       «Как такое могло произойти?» — раздался в голове Кэры один единственный вопрос.       В ногах ощутилась невыносимая слабость. Будто пол проломился и вот-вот бросит её прямо во тьму. На онемевших конечностях Кэра едва нашла силы дойти до неаккуратно заправленной кровати и присесть на самый край, боясь помять разложенные по ней комиксы.       — Это же полный пиздец! Надо срочно в погоню! — послышался из главного зала голос Андреа. — Нельзя нашего Кента вот так бросать!       — Ты откуда его вообще знаешь? — поинтересовался Тод, всё ещё переваривающий происходящее.       — Я бывший житель Добрососедства, дурень, — раздражённо зарычала Анри.       — В погоню уже бессмысленно. Его забрали несколько часов назад, — пояснила Амари, наверняка всё ещё обнимающая Ирму. — Их было очень много.       «Этого не может быть! — поселилась в голове Кэры первая пугающая мысль. — Нет, все не может быть настолько плохо!»       «А ты, значит, дружок ваших супергероев», — продолжала в наказание крутиться запись похищения прямо под ухо.       — Блядство. Всё же у нас где-то есть ещё крысы Синьцзиня, — после оценивания ситуации невесело хмыкнул Хэнкок.       — Не будем обсуждать, чья же это заслуга, — мрачно проговорил Вальтер.       «Просто не может быть! — продолжала стягиваться на её шее тревога. — Сначала мои люди, потом Кодсворт, теперь Кент. Почему всё так складывается? Что я делаю не так?»       «О боже, приходите! Приходите! Моё колено!» — в наполненных болью криках умолял о помощи Кент.       — Я знал, что её дурость однажды будет стоить кому-то жизни, — тяжело вздохнул Престон. — Доигралась. Я должен был силой утащить её в Замок.       — А ты вообще нихрена не меняешься, — цокнул языком Гэри. — Даже меня уже заебал. Смени свою грёбаную голозапись.              «Это дурной сон! Просто дурной сон! — начинала задыхаться Инспектор. — Что с ним сейчас делают? Избивают? А если уже убили? Синьцзинь больной! Если своих сжигает заживо, то что он сделает с пленником? Срочно нужно туда пойти! Немедленно!»       «Тик-так, герои. Не заставляйте меня ждать», — продолжал смеяться над ней глава рейдерской банды.       — Клянусь, Гарви, ещё одно слово в сторону Кэры, и я тебя отделаю сильнее, чем Ронни. Ты у меня кровью харкать будешь, — предупреждающе зарычала Анри.       — Анри, у нас и так здесь разгром, не добавляй нам проблем, — попросила её Ирма, шмыгнув носом.       — Этот Кент хороший парень, верно? Нам не пиздеть здесь надо, а решать как его спасать, — встрял в разговор Гэри. — Может мы и дезертиры, и больше не минитмены, но я не хочу бросать хорошего человека в беде.       — Если там вообще есть, кого спасать, — хмыкнул Престон.       — Блять, ты можешь перестать нагнетать обстановку своим ебальником? — не выдерживали нервы даже Вальтера.              — ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ! — неожиданно даже для себя воскликнула Кэролайн и с грохотом захлопнула дверь комнаты Кента, после чего упёрлась лбом в дерево и добавила. — Хотя бы на пять грёбаных минут!       Она могла вполне реалистично представить удивлённое угловатое лицо Тода, пристыженные выражения лиц Престона и Андреа, напряжение и недовольство Вальтера, печаль Ирмы, тревогу и беспокойство Гэри. Из компании ярко бы выделялся Хэнкок, что с невозмутимым видом бы достал свою часы на цепочке и засёк бы эти самые пять минут.       Кэру эта мысль самую каплю расслабила, как капля свежей воды среди грязи. Ей понадобилось немного времени, чтобы перевести дух и попытаться хоть немного привести мысли в порядок. Хотя ни о каком порядке речи быть не могло.       «Ронни отравляет жизнь моих товарищей. Я должна с этим разобраться. Нет, я вообще не должна была допустить подобного. Жизни пропавших в её вылазках на моей совести. Гэри угрожают из-за того, что он пошёл за мной. Трейси запугали до смерти. Я должна была стать сильнее и не позволить влиять на себя. Бесполезная слабачка», — в беспокойстве наматывала круги по комнате Генерал Минитменов.       «Почему я такая бестолковая? Почему не догадалась, что это я главная причина поломки Кодсворта? Я должна была догадаться. Он не должен причинять вред людям, даже если это бандиты и маньяки, это против его программы. Нельзя было впутывать его в свою жизнь, нельзя было позволять идти против Нейта», — продолжала себя закапывать владелица робота, и в попытке унять дрожь в руках подняла и поставила на место деревянный шкаф, стала собирать с пола комиксы.       «Кента похитили из-за моей беззаботности. Почему я решила, что сражаться со злом в прикольном костюме будет безопасно для него? Почему не поняла сразу, что он будет под самым большим ударом? Я должна была быстрее добраться сюда, а не пережидать дождь. Промокла бы, но не дала им забрать Кента. Даже если бы меня избили до смерти», — собрала в руки все комиксы Инспектор, с силой укусив себя за щёку, чтобы не прослезиться.       — От меня и вправду одни только беды, — заскулила вместе с Кентом из записи Кэра и села на колени прямо на пол.       Белые брюки тут же покрылись серыми пятнами от пыли, тёмно-коричневыми и чёрными от грязи с чужих ботинок и мелкими кровавыми смазанными полосами. Всё произошедшее в этой маленькой комнате прилипало к ней намертво, будто забиралось прямо под кожу. Она прекрасно понимала, что никогда уже эти пятна не отстирает.       Кэра судорожно выдохнула, обнимая и прижимая к груди хрупкие двухсотлетние комиксы, пытаясь заставить себя собраться, но мысли продолжали быстро сменять друг друга, мучить и загонять в ловушку. Силы нашлись лишь на то, чтобы подняться на ноги и положить комиксы стопочкой на полку шкафа.       Висевшая над кроватью Кента пробковая доска наполнилась огромным количеством фотографий. Ранее на ней были только здания, животные, но вот появляются люди. Фотографии друзей, фотография с какой-то из пропущенной Кэрой речей Хэнкока, фотографии с их вечеринки «210+», и совсем новые в костюмах. Ещё немного и вешать будет совсем некуда. Все их серьёзные позы и лица, все дурачества и шуточки, все улыбки и смех были навсегда запечатлены на маленькой картинке.       «Он гений», — мягко улыбнулась Кэролайн, осматривая эту доску.       «Арест» — очаровательная фотография того, как Марта приобнимала вытянутыми руками, скованными бутафорскими наручниками, Инспектора за шею.       «Покажи, покажи, покажи!» — выпрашивала Марта поглядеть на фотографию, после чего долго торговалась, надеясь забрать её себе.       «Внимание! Фаэр-шоу!» — одна из трёх фотографий того, как Кэролайн пыталась выполнить трюк с огненным дыханием. Первый раз у неё не получилось достаточно зрелищно, второй раз Кент не успел вовремя сфотографировать, а вот третья получилась идеальной, очень крутой, как прокомментировал сам фотограф. Прекрасно видно Инспектора, чьё лицо было скрыто за огромным пламенем, и её горящую руку.       «Перчатка горит! Кэра, перчатка!» — испугался Кент и схватился за огнетушитель. А ведь сама женщина не сразу и заметила, хлебнувшая лишнего водки на пустой желудок.       Дурашливая фотография того, как Кэра беспомощно повисла вниз головой за спиной Вальтера на согнутых коленях. Она до сих пор была безумно ему благодарна, что он удержал равновесие и крепко схватил её за ноги. Кент как раз запечатлел момент удивлённого выражения лица здоровяка и хохота Инспектора. Фотограф даже не смог придумать название и просто нарисовал смешную смеющуюся рожицу.       «Аха-ха-ха! — не смог сдержать откровенного ржача Филипп. — Была бы клёвая поза, если бы вы передом такой провернули!»       И тем не менее он помог женщине выпрямиться и встать на ноги.       «Вальс в темноте» — странная тёмная фотография, висевшая в самом углу, к которой пришлось присматриваться. «Это мы с Хэнкоком? Когда это…? Как…? Так ты не спал, прохвост», — не сдержала смущённой усмешки женщина. Фото казалось слишком личным, интимным, но очень нежным. Не знай Кэра контекста, подумала бы что-то не то. Как и любой человек, взглянувший на фотографию двух тесно прижатых друг к другу людей в темноте.       «Я отберу у тебя эту фотографию», — решила она точно это сделать, когда встретит его.       — «Шоу должно продолжаться», — вчиталась Кэра в единственную фотографию с самим Кентом. Она помнила, как при самой первой фотосессии попросила Марту сфотографировать их всех вместе. Кент в центре, Серебряный Плащ в фирменной позе с серебряным пистолетом-пулемётом по правую руку и опирающаяся на его плечо локтем в раскрепощённой позе с вздёрнутой головой Инспектор по левую.       Кроме подписи с восклицательным знаком, Кент даже нарисовал маленькое сердечко и неаккуратно его закрасил, будто очень торопился, как бы его за этим не поймали.       «Единственная фотография с тобой. Мы должны сделать их побольше», — кивнула сама себе Инспектор.       — Кэра, ты… как? — вдруг вырвал её из западни собственного разума низкий женский голос Андреа и осторожный стук. — Хэнкок говорит, что пять минут прошло.       — Даже десять, — добавил негромко мужчина через дверь.       — Могло быть и лучше, — не сразу отозвалась Кэра. — Можешь войти, если хочешь. Хотя, это всё равно не моя комната.       Андреа себя ждать не заставила. Она открыла дверь, каким-то злым неопознавательным матом отогнала, вероятно, Престона и вошла, закрыв за собой дверь обратно.       — Не смей его снова прощать. Это уже просто край. Прошу. Какие бы у него ни были причины, — ворчливо попросила Анри, взглянув на дверь, а после перевела взгляд на Генерала. — Хотя, как по мне, край очень давно был.       — Мне жаль, что так получилось с Ронни, пока меня нет. Я возьму на себя ответственность, — проговорила Кэролайн, не отрывая взгляда от фотографий.       — Да брось, — попыталась что-то сказать Андреа, но сама запуталась в мыслях и просто выдохнула. — Прости, я ж тогда... Я, ну, ударила тебя… Я не знала…       — Всё в прошлом. Я не злюсь на тебя, — качнула головой Генерал и наконец-то посмотрела на неё. — Ты хорошо выглядишь, несмотря на обстоятельства.       — Да, знаю, я набрала вес, — слегка кивнула девушка и спешно перевела тему. — Мы с парнями поговорили сейчас, в общем мы с тобой.       — Со мной? — не сразу поняла Кэра и невольно прищурилась.       — Мы присягнули тебе на верность. Не Ронни, Престону или ещё кому-то. Если уж ты идёшь спасать добряка Кента, то наедине с гандонами и психом Синьцзинем не окажешься. И это не обсуждается, — твёрдо заявила Андреа с до смешного серьёзным выражением лица. — Я обязана тебе жизнью. Новой, хорошей жизнью с клёвыми людьми. Гэри с семьёй тоже только благодаря тебе смогли укрыться от рейдеров. А Тод не загнил в Даймонд-сити до разложения духа.       — Чего ж они сами мне об этом не сказали? — по-доброму усмехнулась Кэра.       — Ты даже не представляешь, какое у тебя было грозное выражения лица и страшный голос, когда ты дверь захлопнула, — опустила взгляд в пол Анри и неловко потёрла шею.       — Опять «грозная», да? — прыснула Кэра и подняла с пола закатившуюся немного под кровать шляпу Кента, слетевшую с него, вероятно, при похищении. — Нам нужен очень хороший план. Если мы просто к ним завалимся, они сразу убьют заложника.       — Так точно, босс, — улыбнулась Андреа и знаком руки предложила ей выйти к остальным.       Кэролайн немного помяла края фетровой зелёной шляпы и, выдохнув, вышла из комнаты, распахнув дверь. Что-то тихонько обсуждающие Тод и Гэри мгновенно притихли и выпрямились, едва завидев своего Генерала. Хэнкок, едва слышно беседовавший с хмурым Вальтером, тоже поднял на вышедших дам взгляд. Вальтер же его лишь скосил, скрестив руки на груди. Ирма и Амари, вероятно, ушли наверх, в свои комнатки.       — Мы идём спасать Кента? — поинтересовался Вальтер, хотя его вопрос и был несколько риторическим.       — Я с вами навяжусь. В произошедшем есть и мой проёб. Чтобы дюжина рейдеров ворвалась в город, когда основные силы буквально в соседнем здании, и похитила моего друга — это непростительная хуйня, — не ожидая ответа, встрял Джон.       — Дюжина рейдеров ворвалась в город… — задумчиво повторила за ним Кэра, вновь немного помяв в руках шляпу Кента. Мгновение спустя глаза азартно заблестели, и она водрузила её себе на голову, ловко крутанув в руке.       — Друзья! Шоу должно продолжаться! У меня есть на уме чудесное представление!