Пламя и его тень

А ты играй,

А ты играй, играй,

Может быть,

Увидишь дорогу в рай.

(Ольга Арефьева "Дорога в рай")

АЛЬБЕРТ ЛЕВИ-СТРОСС

      Фотографии очень мне понравились: я даже пожалел, что поначалу не хотел фоткаться. Глядя на наши с Дереком счастливые лица, объятия, поцелуи, я чувствовал себя почти что уверенным в будущем.       «Дерек любит тебя, Альберт!» – шептали эти снимки, и сердце сладко замирало в груди.       – Я сумею сохранить чувства Дерека, – говорил я себе каждое утро. – Я стану классным гитаристом, а ещё я верный друг. Дерек будет во мне нуждаться!       Я всегда считал себя несимпатичным, но, посмотрев на сделанные Ксантиппом снимки, вдруг осознал, что с моей внешностью всё не так уж плохо.       «Оказывается, искренняя улыбка здорово меня украшает, длинные волосы скрывают большие уши. А эти загадочные чёрные глаза! Да я, как ни странно, могу быть реально привлекательным!»       Если бы не Ксантипп, я бы, возможно, не стал тем Леви, которого сейчас знает публика. Однако раз осознав свои достоинства, я уже не забывал о них и старался по возможности совершенствовать.       Я начал уделять больше внимания своей внешности, манере поведения. Первым делом я сходил в парикмахерскую и подровнял концы волос. Затем пересмотрел свой гардероб, отложил старую, выгоревшую и линялую одежду.       «Буду носить это, только когда надо выполнять грязные работы», – решил я.       Разобравшись с тряпками, я перешёл к фигуре. Совсем не сутулиться у меня не получалось, но я старался ходить настолько прямо, насколько возможно, и это даже немного компенсировало мой рост.       По вечерам я смотрел видеозаписи, изучал, как держатся на публике мои кумиры-музыканты.       «Кокетливый взгляд… Чуть заметное движение бровей… Не сжиматься, когда навстречу идёт толпа незнакомых людей… Выглядеть таинственно и интересно. Непринуждённым движением отодвинуть упавшую на глаза прядь волос...»       Я репетировал это так же, как когда-то репетировал американское произношение, и постепенно у меня стало получаться.       – С тех пор, как вы с Дереком начали встречаться, ты меняешься на глазах, причём исключительно в лучшую сторону, – не раз говорила мне Дэнди.       – Ты реально стал какой-то другой, – заметил однажды Джордж. – Как будто повзрослел. Или… ну я даже не знаю. Расцвёл, что ли. Раньше тебя разве что пожалеть хотелось, а теперь… Теперь я даже боюсь, что недостаточно хорош на твоём фоне!       Отец тоже обратил внимание на перемены в моём облике и манере держать себя.       – Я так рад, что у тебя наконец появились в Америке друзья, – говорил он, похлопывая меня по плечу. – Я же говорил, Альберт: всё наладится. Мама была бы очень рада видеть, как ты повзрослел и похорошел, скольким новым вещам научился. Ваша группа – это, конечно, шумное увлечение, но, когда ты не играешь по ночам на электрогитаре, оно мне очень даже нравится!       Истинная суть моих отношений с Дереком оставалась для папы тайной. Он очень уважал моего друга, зная, что тот спас меня от хулиганов и принял в свою компанию, но понятия не имел, что мы ещё и спим вместе.       «Когда-нибудь мы с Дереком станем известными, а ещё – взрослыми и независимыми. Тогда все всё узнают. А пока что – пусть нашу тайну хранят только Дэнди и Джо. И ещё Ксантипп, фотограф».       Лето тем временем медленно, но верно подходило к концу. Всё меньше оставалось до начала учебного года, засобирались в колледж Дэнди и Джо.       – Не могли вы поступить куда-нибудь в нашем городе? – сердился Дерек, бродя туда-сюда с непривычно унылым видом. – «Хрень в летнюю ночь», быть может, имеет шанс стать лучшей группой двадцать первого столетия, а вы…       – Да, мы уезжаем, и группа распадается, – подтвердил Джо спокойно. – Но ведь ты знал, что так будет. Я сразу говорил, что эта группа – временная. За время её существования все мы чему-то научились; настало время идти дальше.       – Вы с Леви сумеете создать новый коллектив, ещё круче, чем «Хрень»! – уверенно заявила Дэнди. – А мы с Джо продолжим играть в группе нашего колледжа – «Инфракрасное небо». Будем делиться по интернету впечатлениями: как у вас дела, как у нас. Кидать друг другу свежие, ещё сырые записи песен. Только вообразите, как будет интересно!       – Нет, – горевал Дерек, – инет – это совсем не то. Те группы, которые я организовывал раньше – они, понимаете, не были группами в полном смысле этого слова. Это были просто сборища не подходящих друг другу людей, которые пытались вместе что-то делать. Естественно, больше полугода ни одно такое безобразие не прожило. А «Хрень» – это бэнд в самом полном смысле слова! Это дружба и любовь, совершенствование и взаимопомощь! «Хрень в летнюю ночь» прожила бы много лет и покорила бы всю Америку! Не верите? Неужели вы мне не верите, ребята?!       В том, что «Хрень» смогла бы покорить Америку, я сомневался, но в остальном был полностью согласен с Дереком. Несмотря на кажущуюся разность характеров, мы четверо были очень похожи. Будь мы по-настоящему разными, у нас не вышло бы три месяца подряд проводить вместе дни напролёт, смеяться над общими шутками, прощать друг другу недостатки и помогать развивать таланты.       Только теперь я в полной мере осознал, насколько мне будет не хватать моих новых друзей. Знать, что, когда произойдёт какая-нибудь нелепость, не раздастся звонкий смех Дэнди, а Джо не подойдёт и не объяснит, как лучше сыграть ту или иную мелодию…       Однако расставались мы всё же не навечно, всегда можно было списаться или созвониться, так что я постарался сосредоточиться на хорошем – своей взаимной любви к Дереку.       Чтобы меньше грустить о распаде «Хрени» и скором начале учебного года, мы решили закатить грандиозный прощальный концерт. Организацией занялись Дерек и Джордж. Они получили разрешение на часовое выступление в парке и репетицию, арендовали оборудование, пригласили фотографа и видеооператора.       – Пусть у нас нет студийных записей, зато будет классный видос и фотки настоящего концерта! – приговаривал Дерек.       – Главное – чтоб пришло побольше людей, – добавляла Дэнди.       Заниматься пиаром поручили ей и мне. Дэнди сфотошопила неплохую афишу с нашими улыбающимися лицами, местом и временем проведения концерта, а я распечатал на цветном принтере побольше экземпляров и полдня катался на велике, расклеивая их тут и там. Также мы разместили объявления в интернете, плюс дополнительно сообщили о концерте всем, кто мог заинтересоваться и прийти.       День икс выдался на редкость холодным и ветреным. Чтобы не заболеть, под наши замечательные футболки с названием группы пришлось надеть тёплые джемпера.       – Всю неделю же была нормальная погода, что за хрень произошла этой ночью, отчего так похолодало? – возопил Дерек, взглянув с утра на градусник.       – Обычная хрень в летнюю ночь, – усмехнулся Джо. – Не обращай внимания, это не остудит наш музыкальный пыл!       Перед концертом Джо проверил все наши инструменты, затем мы отрепетировали всё уже на месте – на сцене в парке.       Играть на виду у прохожих оказалось даже сложнее, чем я ожидал. Если к взглядам Дерека, Дэнди и Джо я уже привык, то десятки незнакомых оценивающих глаз, казалось, прожигали меня насквозь.       «Не думай, не думай о них, Альберт», – говорил я себе, но получалось плохо. Медиатор дрожал в моей руке, ритм сбивался, я краснел от мысли, что подвожу друзей, и продолжал играть ещё фальшивее.       – Да что с тобой сегодня, Леви?! – напустился на меня после очередной песни Джордж. – Прекрати волноваться сейчас же, или мы всё провалим!       – Не ори на него, Джо! – Дэнди выпрыгнула из-за барабанов и встала между нами. – Не каждый сразу может свободно выступать на публике, некоторым для этого нужно учиться. Мы зря не устраивали открытых репетиций, но теперь уже поздно об этом думать. Леви, возьми мою кепку и сиди в ней, наклонив голову. Козырёк будет закрывать от тебя прохожих.       Придумка Дэнди сработала.       Заслонившись от мира козырьком и волосами, я перестал так сильно переживать, настроился на нужную волну, и дело пошло на лад.       Сам концерт прошёл гораздо лучше, чем я ожидал. После того, как Дэнди звонко выкрикнула название нашей группы и её встретили бурными аплодисментами, весь мой страх куда-то улетучился. Слушая голос Дерека и скользя пальцами по грифу Сильвии, я чувствовал небывалый прилив вдохновения. Эти песни мы написали сами – и они нравятся людям! Будь песни плохими – зрители не хлопали бы нам, не смеялись бы над смешными строками.       В перерыве между песнями я снял кепку – она оказалась мне больше не нужна. Десятки пар глаз смотрели на нас с интересом, десятки людей были готовы потратить час жизни, чтобы послушать наш концерт. Я был счастлив, и мои друзья тоже сияли.       Не обошлось, правда, и без эксцессов. В песне «Бездна со стеклянным дном» на гитаре играл только я, а Дерек просто скакал с микрофоном и выделывал трюки. Во время одного из трюков шнур неудачно попал Дереку под ноги, и наш солист, запнувшись, полетел на пол. Мне понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что произошло, а Дерек уже восстановил дыхание и продолжил петь, сидя на полу. Зрители пришли в восторг, а я понял, что не должен прерывать игру, что бы ни случилось на сцене: Дерек любую проблему сможет превратить в часть шоу.       Когда растворились в воздухе звуки последней песни и мы вышли на поклон, весь парк взорвался аплодисментами.       – «Хрень в летнюю ночь!», «Хрень в летнюю ночь!» – скандировала толпа. Несколько человек поспешило к сцене, чтобы вручить цветы двоим более харизматичным участникам нашего квартета – Дереку и Дэнди. Какой-то парень спросил у Джо, сможем ли мы дать интервью для местной газеты.       Я стоял, ошеломлённый тем, что концерт окончен и что мы теперь немножко звёзды.       – Позвольте вручить вам этот скромный букет, месье Леви-Стросс, – услышал я неожиданно знакомый голос. Передо мной стоял…. Мой отец собственной персоной. Он дружелюбно и немного смущённо улыбался, протягивая мне пять белых роз.       – Папа… – только и смог проговорить я.       Кровь прилила к моим щекам. Стало немного стыдно за дерзкие слова наших песен, и вместе с тем я ощутил счастье от того, что отец нашёл время приехать на концерт и даже купил цветы.       – Я увидел ваши афиши и решил заглянуть послушать, – сообщил отец, будто оправдываясь. – У вас очень хорошо получается! Название группы, правда, немного странное, но я, наверно, просто отстал от жизни. Как закончите – приходите к моей машине, вон туда. Я привёз два термоса чая и бутерброды.       Только теперь я ощутил, как же, на самом деле, холодно на улице, что я как выжатый лимон и еле стою на ногах.       Зрители постепенно начали расходиться. Какая-то девочка протянула мне конфету и сказала, что у меня красивая гитара. Технический персонал занялся отключением аппаратуры.       Я оглянулся на друзей и улыбнулся усталой счастливой улыбкой.       «Сейчас мы выпьем горячего чая, а потом поедем домой и будем делиться эмоциями. А вечером я лягу спать, обняв Дерека, и будет тепло и хорошо...»