Балдурские байки

Должно быть, над Эстер решили поглумиться сами боги – другое объяснение тому, что её забросило к чёрту на рога, так ещё и с паразитом в башке, придумать было сложно. И самое жестокое было в этом то, что произошло это аккурат после того, как ей впервые улыбнулась удача – на украденные из кармана зазевавшегося богатея монеты полуэльфийка намеревалась наконец-то вкусно поесть и купить свой первый магический свиток. Что ж, она хотела выбраться из трущоб Нижнего города и начать новую жизнь – получите, распишитесь. Только никто не предупредил, что эта жизнь будет в облике иллитида, в которого девушка вот-вот превратится из-за паразита, если не найдёт лекарство. - Ну, зато мы сможем летать, - произнесла она вслух, обратив на себя косые взгляды новоявленных товарищей по несчастью. - Что? - Я говорю, мы сможем летать и драться щупальцами, если станем иллитидами. И еду искать не надо. Звучит вполне неплохо. Белокурый эльф, устроившийся в отдалённой палатке, её энтузиазма не разделил и осуждающе цокнул. От исходящей от него ауры холодного высокомерия, несмотря на приклеенную к лицу милую улыбочку, хотелось съёжиться и отвести глаза, но девушка удержала короткий зрительный контакт – не на ту напал. Подобных холёных товарищей она особенно недолюбливала и с большим удовольствием обчищала их карманы при первой же возможности – жаль, удавалось это крайне редко. И пусть он был неимоверно, богоподобно красив, словно сошёл с полотен талантливейших художников, Эстер нутром чуяла, что не стоит поворачиваться к этому товарищу спиной. И виной тому не «тёплый» приём при первой встрече, не червячки в их мозгах и вызывающее поведение эльфа, а нечто иное. Чужеродное. - Что ж, оптимизма у тебя не занимать, - ответил ей Гейл, отвлекшись от помешивания похлёбки в импровизированном котле. У Эстер сладко заныло в желудке от предвкушения полноценного ужина. Всё же было в этом незапланированном приключении что-то хорошее – она давно ждала возможности набить голодное брюхо. Выходец из Глубоководья вызвал у неё уважение с первых минут знакомства – для неё было честью даже просто постоять рядом с опытным волшебником, не то, что завести разговор. Она не осмеливалась даже помечтать о том, чтобы он обучил её паре магических приёмов, да и не рассчитывала на его дружелюбие, впрочем, как и на расположение остальных спутников. Несмотря на то, что они все теперь в одной лодке, от каждого сквозило недоверием и подозрениями. Девушка, впрочем, эти чувства полностью разделяла, будучи привыкшей полагаться только на себя – а по-другому в трущобах было и не выжить. Компания подобралась любопытная: архимаг из далёких краёв, воительница гитьянки, жрица, охраняющая таинственный артефакт, и напыщенный эльф с тёмным прошлым и аристократической наружностью. Эстер могла похвастаться перед ними примерно…ничем. Она не обладала ни обширными знаниями об окружающем мире, ни о секретах магии – спасибо, что хотя бы умела читать. Лишь умение держать лицо и приличные шмотки, добытые на наутилоиде – должны же были чёртовы иллитиды как-то компенсировать ей потерянный кошель с золотом! – не выдавали в ней нищую оборванку, которой она была считанные дни назад. Полуэльфийка не желала раскрывать своё происхождение, когда у неё появился шанс стать кем-то другим хотя бы ненадолго. Возможно, никому не было дела до её прошлого, однако Эстер страшно не хотелось ударить в грязь лицом – в особенности перед Гейлом - и давать малейший повод посчитать её не ровней. Если придётся, слепить о себе подходящую легенду, объясняющую её отточенные навыки выживания и повадки, не составит особого труда – образования и манер, может, и недоставало, но хитрости ей было не занимать. И всё же, множество привычек из прошлой жизни, от которых в одночасье не избавиться, могли её выдать, если, конечно, спутники заинтересуются её личностью больше, чем следовало бы. Сейчас же каждого волновал лишь новоприобретенный дружок-мозгоед, и поэтому Эстер могла быть спокойна. Хотя бы на время. Запах варева в котле щекотал ноздри. Ей всего лишь нужно научиться не смотреть на еду такими голодными глазами. *** А ещё спать на лежанке, а не прижавшись спиной к дереву в обнимку со своей полупустой котомкой. Шэдоухарт бросала на неё вопросительные взгляды, но не настаивала – Эстер отбрехалась, что ей так удобнее наблюдать за лагерем. То, что это было для того, чтобы никто во сне не мог напасть на неё со спины и отобрать пожитки, как это частенько бывало в трущобах – её спутникам знать было не нужно. Не менее тяжело было заставить себя…мыться. Эстер вовсе не была отъявленной грязнулей и какая-то часть её стремилась к прекрасному – эльфийские гены пальцем не раздавишь – но достать на улицах брусок мыла всё равно что откопать слиток золота, и то второй добыть было проще. Пользоваться всеми благами комфортной жизни в её условиях было довольно проблематично, да и нос с детства привык к любой вони – настолько, что полуэльфийка могла раскладывать её по нотам. Запах немытого тела не воспринимался ею как нечто отвратительное, она и не замечала его, считая чем-то привычным. А Лаэзель даже как-то странно и с интересом принюхивалась к ней после боя… Когда Астарион пожаловался, что давно не принимал ванну, а после подозрительно прищурился, и, взглянув на Эстер, выдал: «тебе тоже не мешало бы освежиться, дорогуша. Ты, как сказать бы помягче…смердишь» - полуэльфийка поняла, что придётся принять правила игры. В рамках их изнурительного путешествия наводить марафет было последним делом, но чрезмерно глазастый товарищ стал замечать, что лидер отряда уж больно редко пользуется возможностью ополоснуться и очиститься от крови и грязи. После этого девушка не пропускала ни один ритуал купания, отправляясь к ручью вместе с Шэдоухарт при первой же возможности. Со временем она привыкла и, однажды натираясь куском монастырского мыла, любезно предложенным соратницей, поймала себя на том, что ей нравится аромат холодной свежести и чистоты, исходящий от её кожи после вечерних процедур. С появлением в отряде Карлах стало намного легче. Тифлингша была максимально приземленной и простой в своих потребностях, совершенно их не стесняясь. Эстер чувствовала себя спокойнее рядом – перед ней не нужно было выпендриваться, а ещё поддерживать свою легенду стало проще. Она наблюдала за Карлах и перенимала её привычки, притворяясь такой же скиталицей по бренному Фаэруну. Камнем преткновения стал глупый и смешной для остальных, но не для неё повод – еда. Карлах не просто любила поесть, она любила пожрать, основательно и сытно. Устраиваясь у костра после очередного трудного дня, она с наслаждением вгрызалась в поджаренный, сочащийся жиром кусок мяса, громко сёрбала варево Гейла, прося добавки. Эстер, сидя с такой же порцией в руках, поскрипывала зубами, нервничая, что их запасы такими темпами будут быстро опустошены, и она будет голодать. Снова. Поэтому обыскивая каждую корзину на пути, волшебница в первую очередь искала съестные припасы. Компаньоны не возражали и даже радовались возможности вкусно отужинать, благодаря полуэльфийку за новую добытую булку хлеба. Порой её стремление обеспечить всех провизией доходило до крайностей. - Ты с ума сошла?! – вопил Астарион вслед, когда Эстер бросилась прямиком в огонь, увидев полный еды буфет в приюте Вокин. Задыхаясь и кашляя от дыма, заполнившего кухню, она с маниакальным усердием набивала сумку булочками и румяным хлебом. - Эй, погоди, солдат, ты всё не унесёшь, - рядом появилась Карлах, - давай помогу, я огня не боюсь. Волшебница смерила её подозрительным взглядом и кивнула, принимая помощь. И всё же не смогла подавить злость и тревогу, видя, как продукты стремительно исчезают в походном рюкзаке тифлингши, ведь это всё наверняка достанется ей. Ночью, лёжа кверху набитым до отвала брюхом и с трудом дыша, Эстер не могла успокоиться, думая о припасах, оставшихся в инвентаре Карлах – наверняка та не выложила всё и прикарманила что-то себе на перекус, обделив соратников и лидера отряда. Эта мысль, раскручиваясь и окрашиваясь злобой, не давала полуэльфийке покоя. И тогда она, удостоверившись, что все спят без задних ног, покралась к палатке Карлах. Варварша беззаботно спала, прижав к себе плюшевого мишку. Волшебница осторожно поддела рюкзак посохом – тяжелый, недовольно подметила она, - и подтянула к себе. Среди хлама всех мастей полуэльфийка нашла то, что искала: аккуратно завернутый в бумагу кусок хлеба. Негодование накрыло красными пятнами перед глазами – как она могла присвоить себе пищу, когда в любой момент её могло не хватить? Злобные мысли, что не стоило заступаться за дьяволицу перед Уиллом, заполонили голову. - Я тебе сейчас…ой, солдат, это ты? – увлёкшись, Эстер не заметила, что слишком громко ковырялась в чужом инвентаре и неосторожным звуком разбудила Карлах. Полуэльфийка замерла и покраснела от стыда, ожидая, что тифлингша сейчас поднимет скандал на весь лагерь из-за того, что та залезла в её вещи. Однако она сонно потёрла глаза, и кивнув на свёрток в руках волшебницы, спросила спокойным тоном, будто совсем не злилась: - Ты голодна? - Я… - Забирай, - девушка доброжелательно взглянула на Эстер, вызвав у неё ещё большее смятение, - я как раз забыла отдать его тебе перед ужином. Когда похлебку закусываешь хлебушком, намного вкуснее и наедаешься лучше! Этот акт неожиданной доброты обезоружил полуэльфийку и накрыл непрошенными воспоминаниями о том, как однажды с ней точно так же разделил скромную трапезу старый бродяга, пожалев тощую голодную девчонку – её разум приоткрылся на мгновение, и Карлах легко увидеть всё, задействовав личинку, но та не стала пользоваться уязвимостью. Тифлингша прочла всё по растерянному взгляду, направленному то на неё, то на булку хлеба. - Всё в порядке, солдат. Я понимаю тебя. Эстер добило окончательно. Вякнув робкое «спасибо» полуэльфийка сорвалась с места, исчезнув за пределами лагеря. Огромное дерево оказалось лучшим укрытием. Прислонившись спиной к стволу, за которым её никто не увидел бы, волшебница крепко обхватила руками свёрток – и прижала к груди, дав волю горячим слезам. За последние годы Эстер ни разу не позволяла себе плакать и стоически выносила удары судьбы – улицы быстро уничтожали слабых. Но в эту ночь накопившаяся боль вырвалась наружу неконтролируемым потоком, и она не могла остановиться, всхлипывая снова и снова. С ней поделились просто так, ничего не требуя взамен – и пусть эта была просто еда и для добродушной Карлах этот жест наверняка был пустяком, но для Эстер значил очень много. Несмотря на то, что поиск исцеления от паразитов сплотил их небольшую компанию, волшебница стремилась ни к кому не привязываться, понимая, что каждый преследует свою выгоду – и она в том числе. И всё же тифлингша показала ей, что в этом приключении есть место и чему-то большему. Сама того не подозревая, Карлах стала её первым настоящим другом. *** Время шло, их поиски медленно, но верно продвигались. Возрастало доверие и раскрывались чужие неожиданные секреты. Вышедшие на поверхность тайны не очень приятно удивляли Эстер, но видя, как другие спокойно принимают очередную правду о компаньонах, следовала их примеру. Однако сама не решалась заговорить о себе – по сравнению с магическим голодом Гейла, адским двигателем в груди Карлах или вампиризмом Астариона проблемы её прошлого казались просто смешными. Она всячески увиливала от просьб «а расскажи что-нибудь о себе», конечно, вызывая справедливые подозрения. Тогда на помощь приходила Карлах, говоря, что она такая же бродяга по пустошам, и рассказывать здесь особо не о чем. На время расспросы прекращались, за что лидер отряда была ей крайне благодарна. К тому же, проблема позабылась, когда сбылась мечта начинающей волшебницы – Гейл предложил помощь с обучением заклинаниям, и та полностью посвятила себя тренировкам. Однако настал день, когда лидер отряда больше не могла держать в себе правду – они все заслуживали знать, что Эстер представляет из себя на самом деле. - Я должна вам кое-что рассказать. Это важно, - собрав всех у вечернего костра, волшебница встала в центр, нервно потирая руки. - О боги милосердные, только не это, - страдальчески протянул Астарион, - что на этот раз: проклятие, контракт с дьяволом или, может, ты вообще оборотень? - Нет, я… Полуэльфийка запнулась под выжидающими взглядами компаньонов, но тут же собралась и выпрямила спину: - На самом деле я никакая не искательница приключений. Я сирота и всю свою жизнь провела в грязных трущобах. Ну вот и всё. Теперь Гейл перестанет обучать её магии – разве захочет могущественный волшебник иметь дело с какой-то оборванкой? Все шуточки Астариона теперь будут крутиться вокруг её происхождения, а Шэдоухарт больше не будет делать ей причёски и вообще прикасаться к её волосам, думая, что у неё вши… - Оу, - глубокомысленно изрёк Гейл. - И на этот бесполезный разговор ты потратила наше время, исстик? – с раздражением бросила Лаэзель. Гитьянки развернулась и отправилась в свою палатку точить меч, громко звякая сапогами. Эстер осталась стоять истуканом, ожидая от остальных отрицательной реакции, но лица соратников оставались непроницаемыми, будто никому не было дела до сказанного. - Адова сера, я уж думал что-то серьёзное, - всплеснул руками эльф, - дорогая, у нас в головах червячки, Гейл со своей сферой вообще может уничтожить нас всех в любой момент, - архимаг в этот момент бросил на него недовольный взгляд, - и ты переживала из-за этого? На сердце отлегло. Волшебница взглянула на Карлах – та поддержала её ободряющим кивком. Уилл, сын великого герцога, посмотрел на полуэльфийку с уважением, очевидно, тоже ничуть не огорчённый её происхождением. - Если это всё, то я, пожалуй, пойду отдыхать, - Астарион покинул их, отправившись к своей палатке. Метания Эстер окончательно закончились после того, как за ужином она, неловко переминаясь с ноги на ногу, подошла к Гейлу: - Прости, что не сказала тебе раньше… - Не бери в голову, здесь не о чем переживать, - волшебник даже не повернулся к ней, продолжая колдовать над котлом. - Я боялась, что ты не станешь помогать, узнав, кто я на самом деле. - Послушай, Эстер, - Гейл повернулся к ней, резко посерьёзнев, - если я берусь обучать кого-то магии, я смотрю не на происхождение, а на стремление к знаниям. А ты способная ученица. Если мы хотим добраться до культа Абсолют живыми, нам потребуются сильные союзники, и чем больше в команде толковых заклинателей – тем лучше. К тому же, помогать лидеру отряда – моя прямая обязанность. - Спасибо тебе, - только и смогла ответить она, краснея. Если её приняли такой, то всё не так уж плохо. - Держи, - он протянул ей тарелку с похлебкой, - поужинай и отдохни, завтра понадобится много сил. Благодарно улыбнувшись, Эстер поспешила к костру, устраиваясь рядом с Карлах. Они вдвоём принялись орудовать ложками, наполняя желудки, как вдруг полуэльфийка остановилась и потянулась к сумке. Делиться всё ещё было непросто, но она училась этому. - Я для тебя кое-что припасла, - взору тифлингши предстала свежая булочка. - Ох, солдат, умеешь ты порадовать старушку Карлах! – она приняла из рук угощение и тут же поделила его пополам, протянув одну из частей волшебнице. - Знаешь, ты всё-таки была права, с хлебушком вкуснее. Она наконец-то стала своей и обрела то, что так давно искала, о чём раньше боялась даже помечтать. Но теперь Эстер знала, что для неё не было ничего дороже, чем делить ужин и приключения с новыми друзьями.