Лудунь

       Впереди забрезжил слабый фиолетовый свет, холодный, но ровный…        Камни в пещере излучали сияние сами по себе: ни лучика солнца не пробивалось сюда. Чернильные узоры по полу, стенам и потолку были привычны, но посередине пещеры было озеро черной воды — вероятно, родник, откуда брал начало водопад… Вокруг змеями вились узоры Символов, куда плотнее, чем где бы то ни было; воздух слегка дрожал.        Барьер. — Это трупы? — осторожно спросила Сяо Нин, первая заметив фигуры в доспехах рядом с одним из плоских валунов по берегу. — Да, скелеты в доспехах. Легендарных, — отозвался Не Ли и прищурился, вглядываясь. Он сделал несколько аккуратных шагов вперед между письменами. — Говорят, вещи, принадлежащие мертвым, приносят несчастье. Что скажешь, Лю Нинг?        Его распирало предвкушение: конечно, доспехи были не в лучшем состоянии, но даже так могли на что-то сгодиться, да и главное сокровище — за барьером, в самом Роднике… — Суеверия, — отозвалась она, рассматривая шесть почти бесформенных силуэтов над телами.        Они были полупрозрачны, слабы, как дым от потухшей свечи, и колыхались от несуществующего ветра. Им давно пора бы исчезнуть, раствориться в путях бесконечного Дао, оставить столь далекую прошлую жизнь и пройти множество новых, но долг или что-то иное заставляло их цепляться за это место, пускать корни в пустые древние кости и испещренные Символами камни.        Они встрепенулись, вкусив дуновение ее энергии, стали едва четче — но оставались лишь силуэтами; двинулись, просачиваясь в кости и доспехи, сплелись черными нитями с материальным…        Сяо Нин ахнула; затрещали слегка молнии, полыхнуло духовной энергией от Чень Линьцзяня — один Не Ли остался собран, хотя и тоже готов в любой момент вступить в битву. Доспехи и кости задребезжали, будто недовольные вторжением, но Лю Нинг мягко погладила Сяо Нин и Чень Линьцзяня по плечам: души не несли ни ненависти, ни злобы, ни желания навредить. — Они хотят говорить, — в переплетениях энергии Смерти различила четкое желание Лю Нинг и сделала шаг вперед.        Скелеты, пошатываясь, шагнули навстречу, но остановились: им в таком состоянии было слишком тяжело — уже чудо, что они были! — и они опустились на колени. — Сохрани Огненное Перо, Сиванму, — голоса вплетались в шелест ветра и капель воды с потолка, в бурление черного озера посреди пещеры, и могли казаться игрой разума.        Лю Нинг не вздрогнула, но напряглась: воины настолько древние?..        Скелеты застыли в коленопреклонённых позах — уже навсегда. Их души истаяли, словно освобожденные от долга… Барьер задрожал, и из-под глади озера пробил теплый свет, поднялся выше, формируясь в языки пламени, — и из него соткалась фигура. Молодая красавица с бледной кожей и тонкими бровями, ее белые волосы слегка торчали во все стороны и окутывали ее фигуру, часть их была собрана в пучок изящной золотой шпилькой в форме языков пламени. Ее красно-золотые одеяния были опалены и потрепаны и битвами, и временем… Но глаза сияли не только Пламенем: мудростью. — Мы ждали тысячи лет — и ожиданию настал конец. Представьтесь, храбрецы, достигнувшие этого места, — сказала она с тонкой улыбкой; ее оранжевые глаза смотрели на них с высоты прожитых лет, ее огонь освещал их души до глубины, высвечивая тайны… Говорила она не только о себе, но и о тех, кто принес осколки ее души сюда. Пламя, окутывающее ее, истаяло, оставшись лишь красным узором посередине лба. — Я Юй Янь, богиня Огня.        Не просто «Огненное Перо», Юй Янь — отличное имя для богини Огня… Впрочем, имя Нинг писалось иероглифом покоя, тишины, мира — чем не описание смерти? — Меня зовут Не Ли, — ответил Не лаоши в задумчивости, внимательно рассматривая огненную богиню, явно оценивая потоки энергии вокруг нее — едва ли его заинтриговала ее внешность.        Она напоминала божественного предка Фенсюэ энергетикой, но сознание сохранила намного лучше: ей явно не требовалась сила Лю Нинг, чтобы разговаривать с ними и вот так воплощаться в видимую глазу людей форму.        Тихо и смущенно представилась Сяо Нин, слегка стушевавшись, Чень Линьцзянь тоже оробел перед силой осколка богини, заикнувшись… Они смотрели на незнакомую богиню во все глаза: та излучала теплую сияющую энергию, и это было… величественно.        Юй Янь покровительственно посмотрела на них, прежде чем ее взгляд скользнул на Лю Нинг, — и внеземной красоты лица коснулась тень ностальгии… или узнавания. — Ты… ты потомок Фэншен? — спросила она, в первую очередь остановившись на волосах Лю Нинг.        Никуда от семейки Фенсюэ она не сбежит — даже существовавшие столетия назад богини признают «породу»… Лю Нинг не знала имя божественного покровителя Фенсюэ, которого с помощью Не лаоши смогла отправить на перерождение, но стоило ей услышать имя из уст Юй Янь, как она поняла, о ком речь. — Мое имя Лю Нинг, я богиня Смерти, — расставила акценты она и сложила руки перед собой, слегка кланяясь.        Глаза огненной богини распахнулись от удивления, она внимательнее присмотрелась к Лю Нинг… Как и следовало: Фенсюэ — Вьюга, она — Смерть, отдельно и не надо связывать. Выражение лица Юй Янь приняло озадаченное выражение, а потом… — Не может быть! Старый дракон был повержен Владыкой Подземелья, да и даже убереги он частицу себя — скорее бы отправился в небытие, чем позволил человеческому дитя овладеть силой Закона! — воскликнула пораженно… даже возмущенно Юй Янь, словно обвиняя во лжи.        Лю Нинг слегка пожала плечами и прикрыла губы рукавом, пуская по телу энергию Смерти, чтобы ее окутала пробирающая до костей аура. — Не то чтобы Бай Лун добровольно поделился со мной силой и знаниями, но тем не менее признал меня, — парировала она; Юй Янь нахмурилась, все еще сомневаясь в ее словах, но не в силах оспорить.        Она чувствовала ауру Закона Смерти вокруг Лю Нинг — как и остальные: Сяо Нин пришла в себя, потеряв очарование огненной богиней — да, та была сильна, но ощущения от Лю Нинг были роднее, понятнее, спокойнее, приводили мысли в порядок; Чень Линьцзянь расслабился, расправил плечи и улыбнулся — он ощущал гордость за названную сестру, и ее энергия приносила приятную прохладу по сравнению с сияющей жаркой силой Юй Янь… — Ты даже знаешь его имя… Это… — огненная богиня пребывала в замешательстве, будто что-то не складывалось в ее картине мира. — Так… ты Дух или осколок души? — вклинился в беседу Не Ли, уже несколько минут озадаченно рассматривавший Юй Янь. — Мы, божества мироздания, повелеваем всеми стихиями Неба и Земли, — Юй Янь мгновенно отвлеклась; она не выглядела оскорбленной, но голос зазвучал сильнее и ярче, как вспыхнувшее пламя. — Мы бессмертны. Даже если сущность моя рассеялась, а божественная природа разбита на разлетевшиеся по всем уголкам мироздания осколки, я могу возродиться. Несколько тысячелетий моя божественная природа постепенно собиралась воедино, а вместе с ней и моя сущность. Я уйду в небытие, лишь окончательно передав силу наследнику, способному стать новым Богом Огня… либо если всё пламя в мире потухнет навсегда, — слегка снисходительно, но без презрения и высокомерия рассказала она.        Лю Нинг тихо хмыкнула, прикрыв губы рукавом, тут же заслужив подозрительный взгляд Юй Янь. Но право, с наличием наследника, Боги становились не такими уж бессмертными, да и если можно разбить их сущность, низведя до призраков, — истинное ли это бессмертие? Даже Сиванму нашла способ убить себя и реинкарнировать в другие миры… правда, почему-то, ее все равно притянуло обратно, — и вот Лю Нинг стоит теперь здесь перед другой Богиней. «Элементальной», как фыркал Бай Лун. — Разговаривайте, мы похороним воинов, — предложила Лю Нинг учителю: ей богиня Огня была мало интересна.        Не Ли кивнул, но попросил собрать вещи: воинам они ни к чему, а живым вещи послужат. Юй Янь ничего не высказала против, то ли соглашаясь, то ли просто из-за присутствия Лю Нинг (уж очень выразительный бросила на неё взгляд). — Настоящая богиня, подумать только… — пробормотал Чень Линьцзянь и неловко улыбнулся Лю Нинг, когда они с Сяо Нин копали землю лопатами (надо же было выкапывать образцы для Ян Синь; на всякий случай инструментов взяла с запасом, благо наличие двух колец позволяло не ограничиваться в выборе инвентаря…). — Ты, конечно, тоже настоящая богиня и, мне кажется, сильнее, но ты как-то… роднее? Ближе, а госпожа Юй Янь — древняя, — попытался он оправдаться.        Сяо Нин издала смешок, бережно снимая со скелетов Пространственные кольца и доспехи тоже. Один был тончайший, словно шелк… Находки аккуратно отложили в сторону — Не Ли на оценку.        …К Не Ли и богине они вернулись минут через десять и как раз оказались свидетелями предложения: — Чтобы человечество не пало, я передам вам силу Законов. Конечно, Лю Нинг уже обладает таковой, и я рада, что Смертью овладела та, кто является человеком… — Юй Янь улыбнулась со спокойствием и верой в лучшее — но промелькнула в ее взгляде печаль. Возможно, по ушедшим в небытие человеческим богам? — Из двадцати семи богов представителей человеческой расы пало шесть. Есть шесть Законов, которыми вы можете овладеть: Свет, Тьма, Первозданный Хаос, Земля, Гром и Злато. — Какие сильнейшие? — уточнил Не Ли сходу, сжав подбородок.        Юй Янь удивилась, но покачала головой с неизменной улыбкой. — Чем сильнее принцип, тем сложнее им овладеть. Выбирать нужно подходящий, — предупредила она и сложила руки на груди, рассматривая их. — Свет и Тьма считались сильнейшими, как и Первозданный Хаос. Я собственными глазами видела, как бог Первозданного Хаоса — Хундунь упал с небес. Он был весьма странным, может, и выжил… — Думаю, он идеально подошел бы Лу Пяо, — высказалась Лю Нинг, прикрывая губы рукавом; Сяо Нин издала смешок. Лу Пяо был громким и бестолковым, но порой пугал тем, как многие его действия и фразы приводили к положительному результату, пусть и не обходясь без тумаков… Лю Нинг считала его поцелованным Удачей не меньше, чем Не Ли: у учителя просто были годы опыта и знаний в запасе. — Законом Грома, думаю, сумеет овладеть Сяо Нин: у тебя всё указывает на родство с ним, — чуть мягче и с верой в подругу сказала она. — Мне тогда Злато? Нет никого в Светозаре, кто бы со златом обращался лучше моей семьи, — улыбнулся Чень Линьцзянь. — Почему не Земля? У тебя замечательно получается картографировать, — возразила Сяо Нин, заставив и его озадачиться.        Лю Нинг разницы не видела: Злато ведь вовсе часть Земли? Или имелось в виду метафорическое Злато, используемое в Торговле?.. Возможно, именно из-за такого подхода Лю Нинг с Закона Смерти никогда и не сдвинется. Впрочем, главное — чтобы это не помешало ей овладеть законом Жизни. — Прежде всего вы должны постичь суть, заключенную в Законе. Это не происходит быстро, возможно, понадобится лет двадцать провести затворником здесь, прежде чем вы сумеете обрести эту силу, — предупредила Юй Янь, не реагируя энтузиазмом на их размышления; она смотрела немного сурово, показывая, что не шутит. — Двадцать лет? — Не Ли присвистнул, нахмурившись, да и остальные приуныли.        Времени не было: Светозар без них столько не выдержит, а Темные двинутся на него через три месяца. Лю Нинг могла бы выстоять с обретшим божественность Е Цзуном и Боевым Порядком, созданным Не Ли, тем более когда задумалась о возможном нивелировании влияния Смерти на человеческое тело с помощью Юмина… Но объективно лучше было бы, вернись в Светозар все сильнейшие. Забавно, что именно молодежь их поколения шагнула далеко вперед, почти не уступая «старикам», даже если по рангам казалось, что еще не догнали… — Это совсем немного. Когда мы сами осваивали Законы, нам потребовалось более полувека, чтобы хоть немного разобраться в принципе действия — и это при условии, что в наше время Законы были сильнее, человечество поклонялось их принципам, чтило их. Сейчас я чувствую, что ослабли и вера, и сами Законы. Кроме некоторых, — Юй Янь грустно улыбнулась, снова посмотрев на Лю Нинг. — Смерть, Тьма, Свет, Огонь — люди неосознанно подпитывают их, меньше прочих — Вьюгу, что приходит зимой или царит лишь там, где она вечна. Вьюга и Смерть часто идут рука об руку… — Лю Нинг, за сколько ты освоила закон Смерти? — уточнил, вклинившись в паузу, Не Ли, будто почувствовал, как она начала раздражаться.        Даже если он в чем-то был согласен с Юй Янь, он знал: Лю Нинг ни за что не признает, что в чем-то может соприкасаться с Фенсюэ. Она открещивалась от них с поразительным упрямством… и, зная ее историю, он не мог ее винить. Е Цзун годы не пытался ничего сделать, чтобы облегчить жизнь единокровной сестре, хотя все, у кого были глаза и капелька внимательности, могли заметить ее страдания, да и теперь не отличался попытками наладить родственные отношения, не шел навстречу даже там, где она просила, как в случае с Шэньшэн… Единственным, кто по-настоящему принял Лю Нинг (вопреки всем ее словам), был Е Янь. — Я с ним родилась, — Лю Нинг иронично изогнула бровь, держа рукав у лица, скрывая губы, а потом склонила голову на бок. — Мне слишком повезло с Бай Луном, поэтому… пара месяцев? — предположила она, не зная, как можно это рассчитать.        Ее жизнь началась со смерти, когда ее тело утонуло в озере, и продолжилась выживанием; Закон открылся позже… Или всегда дремал в ней. Как тут скажешь, сколько ей потребовалось для понимания?        Те же сомнения читались в глазах Юй Янь, хотя она была удивлена. — Я тоже родилась с этой силой, но на ее постижение мне понадобились десятилетия… Возможно, закон Смерти уникальнее… — пробормотала она неуверенно.        Лю Нинг не сомневалась — элементальные Законы должны быть сильнее, они ведь суть природа, но Смерть отличалась от них. Часть природы — но немного над или вне; но неотрывно связанная. — Останемся на месяц. Потом мы уйдем: у нас есть еще дела… иначе, если задержимся, некуда будет возвращаться, — уверенно кивнул Не Ли.        Он обернулся на товарищей, но никто не собирался отступать. Юй Янь тихо вздохнула с покровительственной улыбкой. — Этого недостаточно… но не буду вас останавливать. Прежде всего, важно закалить тело и развить Восприятие. Слабое тело не выдержит Силу Закона, а слабое Восприятие не даст почувствовать его силу, — более наставническим тоном продолжила она.        Сяо Нин неуверенно посмотрела на Лю Нинг; та мягко улыбнулась и слегка кивнула, опуская руку ото рта. Да, именно слабое тело подвело ее в битве под стенами Светозара, когда собственная Сила чуть не выпила жизнь из ее тела, оставив только Смерть. — Звучит логично, у нас уже есть пример влияния Силы на неподготовленное тело, — усмехнулся Не Ли, уперев руки в бока и мимолетно глянув на Лю Нинг.       Чень Линьцзянь недоумевал, но уже через пару секунд его глаза озарились догадкой: он не находился так близко к событиям, но ему пересказали что Сяо Нин, что сама Лю Нинг. — Рада, что вы понимаете важность этого этапа, — кивнула Юй Янь и хлопнула в ладони; мерцающий барьер вокруг озера разошелся, освобождая путь к черным водам. — Моя божественная природа частично находится в Черном роднике, она закалит ваши тела и поможет развить Восприятие, а это позволит вам выдержать нагрузки, когда начнете постигать суть Закона. Однако для Золотых, как вы, это будет мучительная пытка, подобная горению в огне. Выдержите, сколько можете, и выбирайтесь, — строго сказала она… возможно, даже с заботой. Она смотрела на них как на приведённых самой судьбой, видела в них шанс для человечества, потому и зла не желала… — Не навредите себе.        Не Ли двинулся к воде, но властный голос богини остановил его: — Одежду сними.        Не Ли замер, даже как-то… сконфузился и уставился на Юй Янь, как если бы она потребовала что-то неприличное. Лю Нинг хмыкнула, снимая рубашку: ей закаленное тело очень даже нужно было… Сяо Нин, красная как спелые плоды вишни, решительно развернула Чень Линьцзяня спиной и подтолкнула, намекая, чтобы он выбрал другую часть озера; и приказала ни за что не оборачиваться. — Не лаоши, вы тоже не подглядывайте, — посоветовала насмешливо Лю Нинг, оставшись в штанах и тонком топе, прикрывавшем ее не оформившуюся подростковую грудь.        Не Ли скользнул взглядом по белоснежным плечам, заметил застарелые шрамы, смутился и отвернулся. Его подобное давно не должно было смущать, он думал, что отреагирует только на Е Цзыюнь, однако сердце сжималось и от вида ученицы. Возможно, все дело было в следах на ее нежной коже. Как бы он хотел переломать руки ее тетушке… — «Учитель»? — удивилась Юй Янь, вопросительно взглянув на юную богиню Смерти. — Как-нибудь потом расскажем, — отрезала Лю Нинг.        Им пришлось раздеться догола, чтобы каждой порой прочувствовать силу пропитавшего родник Закона. Лю Нинг принимала совместные ванны и ходила в купальню с Сяо Нин, но с ними не было ни Чень Линьцзяня, ни Не Ли; и если Лю Нинг смущалась мало, то Сяо Нин цеплялась за нее и краснела до кончиков ушей. Лю Нинг распустила волосы подруги — их длина была достаточной, чтобы прикрыть её, — и в который раз восхитилась цветом жженого сахара… Длиной волосы Сяо Нин почти не уступали её собственным. Свои распускать ей было откровенно лениво, да и формы у неё были куда скромнее Сяо Нин, не испытывавшей трудностей с питанием.        Не Ли уже отплыл от берега, уйдя в медитацию; его окружили духовные потоки, видимые глазу благодаря количеству задействованной энергии. Чень Линьцзянь издал болезненный стон, оказавшись в воде, упрямо хмурился и потел, даже подплыл ближе к Не Ли — и там смог немного расслабиться: концентрация Закона вокруг снижалась, настолько быстро тот впитывал энергию. Лю Нинг вступила в воду — щиколотки и пальцы ног обожгло, заставив поморщиться. Вода бурлила, как будто немного кипела; кожу опалило огнем… кислотой даже, хотя видимых повреждений не появилось. Она обернулась на державшую её за руку Сяо Нин.        Они справятся. Что она, пережившая достаточно страданий как духовных, так и физических, что Сяо Нин, пережившая чудовищную болезнь и прошедшая испытания моральные по прихоти семьи.        Не расцепляя рук, они погрузились по грудь. Волосы Сяо Нин медными нитями плавали по поверхности, окружая их; она зажмурилась и стиснула ладонь Лю Нинг, болезненно вздыхая сквозь зубы. Лю Нинг тоже было больно, но… терпимо. Она ощущала, как чужеродный Закон терзает ее тело — но закаляет мышцы, укрепляет их, а не сладостно-нежно слизывает, как Смерть. — Почти как во снах про Чащу Мрака, — прошептала Сяо Нин; ее хватка почти заставляла ныть кости. — Но там было мучительнее — и я была одна, — она приоткрыла глаза и с теплом и благодарностью посмотрела на подругу.        Лю Нинг мягко улыбнулась ей и прижалась лбом к ее лбу. Да, Сяо Нин не одна, и Лю Нинг не одна, и Чень Линьцзянь, и Не Ли… Индивидуальная сила важна, но когда ты один — много ее или мало? Становится ли она всем, что необходимо? — Думай о грозе. О твоем Жаворонке, о сиянии и скорости, об ощущениях, когда твоя сила в виде молний пробегает по телу, о том, как внутри тебя сосуд Души отзывается на то, как ощущается Грозовой Жаворонок; о том, как ты реагировала на грозу до — и после, — посоветовала Лю Нинг, ощущая, как тело скручивает дискомфорт от перехода на новую ступень — не как в Священном пределе Небесного Превращения, в который они вдвоем вошли, казалось бы, вечность назад, но… ощутимо.        Кажется, она имеет все шансы покинуть родник Легендарной?        Сяо Нин немного расслабилась, доверяя подруге; она послушно представляла себе моменты, вспоминала мысли и ощущения — и задавалась вопросом: что для нее — Гроза? Ярость природы, ее крик — или свобода? Она вспомнила, как разила молниями Шэнь Фэя, посмевшего ворваться в зал собраний клана; как сила переполняла ее; как трещал воздух; как молнии, направляемые ее волей и рукой, терзали никчемного — бывшего! — жениха…        Фантомный ветер коснулся ее лица — и боль в теле от вод Черного родника поутихла. Голос Лю Нинг обладал волшебной силой вводить Сяо Нин в транс — она заметила это давно, и вспомнилось, как в купальне когда-то в прошлом Лю Нинг рассказывала о ношении чокера…        Вернувшееся жжение напомнило о необходимости концентрации на Законе, и она выбросила из головы дорогие сердцу, но неуместные сейчас воспоминания. — Вы должны освободить разум от суетных мыслей, достигнуть точки равновесия… постарайтесь отрешиться от всего, — наставляла их Юй Янь, летая над ними.        Лю Нинг спокойно смотрела на сосредоточенную Сяо Нин: сама она полезла в воду только за укреплением тела, и о Смерти не думала — напротив, подавляла силу внутри, чтобы та не мешала закалке. А Смерть ластилась, шептала, рвалась окутать ее, огородить от влияния огненного Закона, терзавшего ее…        Именно из-за открытых глаз она заметила сияние за спиной Сяо Нин — не то, что появлялось, когда она использовала Трансформацию Души или сливалась с духом Грозового Жаворонка. Лю Нинг аккуратно отплыла, не отпуская руки подруги, и взглянула на спину…        На которой проступил загадочный красный Символ. — Ощущается энергия Пространства и Времени, — пробормотала Юй Янь, тоже привлеченная сиянием.        Ее голос заставил Сяо Нин распахнуть глаза; она зашипела и жалобно нахмурилась, вопросительно смотря то на Лю Нинг, то на богиню Огня. — У тебя на спине Символ светится, — пояснила Лю Нинг, не зная, что еще сказать: Символ она не узнавала, вероятно, это было что-то сложное, что мог бы расшифровать Не Ли… — А… это… дедушка перед смертью оставил. Сказал, что Страница защитит меня в любом случае однажды, если судьба будет немилосердна, — пробормотала она; пот выступил на бледном лице.        Лю Нинг изогнула бровь, складывая кусочки паззла. Страница артефакта, энергию которого Юй Янь признала Пространством и Временем… не та ли страница из книги Не Ли спрятана в Символе на спине Сяо Нин? Вот уж действительно — Судьба, как бы сильно Лю Нинг ни ненавидела это понятие… — Тебе стоит показать ее Не лаоши, — высказала вслух мысли она, но была прервана громким всплеском — и криком Чень Линьцзяня. — Не Ли нырнул! — закричал он, почти захлебываясь в воде: с отдалением Не Ли в ней резко повысилась концентрация Закона, почти парализуя его тело. — Немедленно вернись! — Юй Янь подлетела к месту, где скрылась рыжая макушка, но ничего сделать не могла: она была лишь осколком Духа.        Лю Нинг создала над почти отключившимся Чень Линьцзянем узкую костяную платформу, за которую тот зацепился; ведомая ее силой конструкция вытащила его на берег — и Сяо Нин, уже начавшую терять сознание от боли. — Что вы за ненормальные! Больше трех минут в роднике Стального бы заживо сварили, а вы всего лишь Золотые! — Юй Янь была раздосадована, но больше обеспокоена.        За них. Они были ей никем, но за столетия одиночества у нее не нашлось никакой компании… и, кажется, к людям в принципе она была неравнодушна. Лю Нинг лишь хмыкнула: богине Огня не повезло (или крупно повезло) столкнуться с эпатажным Не Ли. — Сяо Нин, я за Не лаоши! — крикнула она и, набрав воздуха, скрылась под водой.        Лицо и глаза тут же обожгло — но терпимо, на уровне побоев от тетушки Юнхуа. — Стой! — закричала Юй Янь без сил на что-либо повлиять.        Лю Нинг погрузилась в пылавшую, сдавливавшую тьму — ничего общего с родной и успокаивающей, принадлежащей её сосуду Души, где обретался Бай Лун…        Закон Огня обступал со всех сторон, и чем глубже погружалась Лю Нинг, тем жарче и злее он покусывал кожу, напоминая настоящий огонь, а не кипящую воду. Когда давление на сосуд Души и тело выросло колоссально, она наконец позволила Закону Смерти скользнуть по каналам, смешиваясь с обычной энергией. Приятная прохлада, ластящаяся, не приносящая вреда, прокатилась по телу — и жжение отступило. Она продолжила погружаться, вычленяя слабое ощущение учителя: совместные тренировки определенно пошли на пользу во всех смыслах, заложив основу для «внутреннего компаса»…        Однако тьма оказалась не абсолютной: через несколько метров она ослабевала, сменяясь сиянием.        Не Ли замер у сферы, внутри которой находилось что-то белое и некрупное, размером с дыню или… младенца. Лю Нинг подплыла ближе; это была фигура свернувшейся в позу эмбриона взрослой женщины размерами меньше расстояния от пальцев до локтя. Закон Огня окутывал тело странной женщины нестерпимым сиянием, которое жгло глаза, даже когда их окутывала родная Смерть. Именно так восстанавливалось физическое тело богини Огня? Сюда она стягивала по крупицам Закон Огня, наращивала чуть ли не поклеточно настоящее своё тело… Рождалась заново из своего Закона.        Возможно, под светом солнца или в вулкане дело бы шло быстрее… Лю Нинг ощутила неясный образ — и толчок, сбивающий ритм сердца. Энергия Смерти позволяла продержаться без кислорода, да и сама духовная сила помогала задерживать дыхание…        Лю Нинг застыла, когда Не Ли потянулся рукой к телу богини Огня. Глаза его горели чисто исследовательским интересом и искренним любопытством. Впрочем, Юй Янь при всей своей божественной красоте ни разу не была похожа на Е Цзыюнь.        Прошло несколько мгновений, вода вокруг Не Ли забурлила, его лицо озарилось… а потом он резко поплыл к поверхности, вылетая почти со скоростью привыкшей выпрыгивать из воды рыбы. Что-то он всё-таки осознал, чем ему не терпелось поделиться, а как бы ни искажали законы мироздания Заклинателя, говорить под водой они способны не были… Разве что телепатически?        Обдумывая эту мысль, Лю Нинг собиралась последовать за лаоши, но толчок не давал покоя, а сердце слегка ныло, зовя ее в противоположную сторону — даже не к телу Юй Янь: глубже, еще глубже. Ко дну.        Она посмотрела вниз; всякий свет терялся там.        Это было важно. Но что — это?        Легкое чувство ностальгии щекотало сознание, и Лю Нинг мысленно извинилась перед учителем.        Она последовала мистическому неясному зову, не зная, что ее ждет на глубине.        Но там — ждет. Что-то.        Кто-то.

***

       Не Ли выпрыгнул из воды и быстро поплыл к берегу: ему не терпелось поделиться с богиней идеей, как ей быстрее восстановить физическое тело и наконец без опаски покинуть родник! Кроме того, стремительное развитие переполняло его энергией — он за секунды оказался на берегу, натягивал одежду прямо на мокрое тело… Взгляд зацепился за обеспокоенные лица Чень Линьцзяня и Сяо Нин, оба — одевшиеся наспех, лишь бы прикрыть наготу… С волос капала вода…        В голове Не Ли забилась паническая мысль; уже имея опыт, он сглотнул и заозирался, но знакомой фиолетовой макушки с проседью не заметил. Он повернулся к обеспокоенно кружившей над озером Юй Янь. — Что с Лю Нинг? — спросил он, сам удивляясь твёрдости голоса: он был далек от спокойствия!        О силах Законов Не Ли знал мало, и значит — помочь ученице имел меньше возможностей… — Она в озере! Но спускается глубже! — Юй Янь знала о происходившем вокруг её тела, но рамки восприятия до самого дня не доставали. — Я уже почти не могу отслеживать ее… — Что на дне? — мрачно уточнил Не Ли, раздеваясь снова и заходя в воду.        Он вообще не ощущал боли, слишком поглощенный переживаниями за ученицу и мрачным предчувствием. Будто на этот раз действительно… — Я не знаю, — ответ он услышал за секунду до того, как вода сомкнулась над головой, отрезая все звуки.        Он греб руками и ногами, погружаясь все ниже, проплыл без задержек мимо тела богини, спускаясь глубже. Давление было колоссальным, но обжигающая сила Огня отступала, её начинал сменять холод… Где-то там ощущалась Лю Нинг.        Он молился всем богам, которых знал и не знал, чтобы с ней всё было в порядке! Неугомонная девчонка везде находила приключения — действительно достойная ученица, — но сейчас его впервые пробрала настолько мощная тревога. Интуиция вопила, что он может потерять ее навсегда…        Он увидел свечение, но холодное, как свет полной луны. Давление исчезло, сменившись ощущением тепла домашнего очага, спокойствием; приятная нега разлилась по телу, а лоза внутри сосуда Души будто радостно затрепетала листьями. Свечение оформилось в персиковые деревья и полупрозрачные лотосы, они скрывались за резными воротами, сотканными из того же лунного света, и Лю Нинг держала бледные ладони на створках — то ли открывая, то ли не давая открыться.        Не Ли ничего не мог сказать под водой, но, увидев ученицу, вокруг которой колыхались фиолетовые волосы с белыми нитями седины, загреб активнее.        …Ворота дрогнули и исчезли, пузырьками поднявшись во тьму. Ветви трепетали на фантомному ветру, которого здесь и быть не могло, но прекрасное видение мигнуло — и ветви потяжелели, обросли листьями, лишившись персиковых плодов; обернулись глициниями.        Напряженные плечи Лю Нинг расслабились, она твердо стояла на дне… От нее исходила эта же ластящаяся энергия, вызывающая почти эйфорию, — и радостное осознание переполняющей силы, стремления, счастья…        На лице Лю Нинг, когда он подплыл ближе, счастья не было. Она почти в ярости взмахнула рукой — и сотканная из света призрачная картина взорвалась мириадами пузырей, отбросивших их двоих. Не Ли ощутил такое чудовищное давление, будто тело, душу и сущность пытались разорвать на частицы; он почти закричал, но зажал рот рукой. Лоза внутри его сосуда души, которая легко разрасталась и выпускала новые листья, впитывая закон Огня, не впитала ни единой частички взорвавшегося на дне. Волна, как бы он ни сопротивлялся, толкала его на поверхность, — и он не успел схватить Лю Нинг за руку.        Всё внутри него похолодело от ужаса, он пытался держать глаза открытыми, но не смог.        Его чуть не размазало о барьер, когда воды Черного родника разошлись в стороны, но Юй Янь очень вовремя восстановила его, иначе бы смыло и Сяо Нин с Чень Линьцзянем… или вовсе выкинуло в ущелье. Лю Нинг лежала на берегу неподалёку, ее волосы окружали бледное тело. Она… не шевелилась. Не Ли сорвался к ней, спотыкаясь и скользя по мокрым камням, рухнул на колени, переворачивая ее и прощупывая пульс.        Живая. Теплая. Дышит.        Ее ресницы дрогнули, когда он коснулся пульса на шее и запястье; черные как дно озера глаза посмотрели на него… сквозь него… Бледные ладони шлепнули его по обеим щекам, когда она резко приподнялась, удерживала его лицо в руках.        Он замер, вскинув брови. — Ненавижу Символы, — почти прошипела она — и тут же отклонилась в сторону, чтобы опорожнить всю черную воду: наглоталась не так чтобы много…        Не Ли издал немного нервный смешок, доставая из кольца кусок ткани, который захватил для торговли на Плато, и завернул ученицу; вот и пригодился… Она казалась такой хрупкой и уязвимой. Ощущение, что он чуть не потерял, ее не отпускало. Лю Нинг не сопротивлялась — послушно завернулась в ткань и посмотрела на него. — Весь этот мир ограничен Символами — и он не единственный, верно? Я не про Темное Узилище, — строго сказала она, буравя его взглядом; её глаза походили на два черных фэй чуй: могут как наслать проклятие, так и отвести его.        Не Ли рассмеялся: его проклятьем и одновременно избавлением от проклятья Лю Нинг и была — и каждый раз находила, чем огорошить. Их мир ограничен Символами? Что бы это значило… — Я путешествовал в другой мир через книгу «Демонических сущностей времени и пространства», да и сама она представляла из себя отдельный мир, — он вздохнул и покачал головой, прикрылся другой тканью из кольца и внимательно посмотрел на Лю Нинг. Та слушала, не перебивая, и он скользнул взглядом в сторону. Юй Янь открыла барьер, к ним спешили сама богиня, Чень Линьцзянь и Сяо Нин… — Я пока не готов рассказывать кому-либо, кроме тебя. Если то, что ты видела на дне, связано…        Он не успел договорить: Лю Нинг поднялась, пусть и слегка покачиваясь. Не Ли вскочил следом, готовый ее ловить. — Я готова рассказать и им тоже. Они важны для меня, как и вы, Не лаоши, — сказала она твердо.        У Не Ли на душе одновременно потеплело и заныло, но он лишь улыбнулся. Его секрет ученица всегда сохранит и не станет раскрывать, а если не хочет иметь своих — пусть.

***

       Сяо Нин налетела на Лю Нинг с объятиями — подругу та поймала едва-едва: сама-то с трудом держалась на ногах. На помощь пришел Чень Линьцзянь, аккуратно приобнял за плечи со спины, помогая сохранить равновесие… — Я так за тебя испугалась! — воскликнула Сяо Нин и чуть отстранилась; ее карамельные глаза с тревогой и облегчением рассматривали Лю Нинг, горячие ладони ощупывали лицо. — Ладно Не Ли, но ты чем думала? Тоже вдруг стала бессмертной, как богиня Юй Янь?        Лю Нинг издала смешок. — Чисто технически, я тоже вроде как бессмертна, но… немного иначе, — расплывчато ответила она, перехватывая ладони Сяо Нин и убирая их с щек. Как реинкарнация Сиванму, она действительно могла бы похвастаться феноменальной живучестью — в случае чего превратилась бы в нежить, вроде лича, но… смогла бы восстановить оболочку как Юй Янь? Пожалуй, только если ее станут перевозить по кладбищам и местам крупных битв, чтобы собрать концентрированную энергию Смерти. — Я прошу прощения, что заставила волноваться, но это было необходимо. На дне я нашла некоторые ответы, которые, между тем, вызывают лишь больше вопросов. — О чем ты? — уточнил обеспокоенно Чень Линьцзянь; навострил уши и Не лаоши. — Я реинкарнация Сиванму. Не помню ее жизнь, но кое-что в наследство мне досталось, — «вредный дракон, сила Смерти, кармические долги вероятно, и еще много тайн», — а на дне был ее духовный след: именно ее сила помогла душе Юй Янь не развеяться окончательно, сохранить воспоминания и личность, хотя тело ее способен восстановить лишь Закон Огня, — поведала она, заметив, как Юй Янь парит рядом, внимательно слушая.        Что-то еще говорить про богов она не хотела, да и не имело смысла. Она просто поняла: Бай Лун не презирал элементальных богов — он презирал человеческих элементальных Богов Крошечного Мира, потому что они — почти заготовки под настоящих, и сам он… никогда не был настоящим. Этот мир тоже не сам собой появился.        Его создали.        Из клетки…        Ни старый Лудунь, ни дракон Бай Лун не смогли спасти ее ни из одной. — Сиванму бежала от мужа и отца; выходом стала реинкарнация — и вот она, я, спустя неизвестно сколько воплощений. Предыдущих, за исключением одного, не помню, — она развела руками, не вдаваясь в подробности.        Теперь носителями ее тайны стали и Чэнь Линьцзянь, и Сяо Нин — и, невольно, Юй Янь, но она Лю Нинг волновала мало…        Сяо Нин медленно кивнула. — Зато теперь понятно, почему ты всегда казалась мне мудрее своих лет и старше, — и лишь мягко улыбнулась; глаза её наполнились сочувствием, и она лишь крепче обняла подругу…        Лю Нинг ощутила прилив благодарности. До каких неведомых границ простирались понимание и принятие Сяо Нин? Она приняла ее как богиню Смерти, она приняла ее как ту, чей настоящий возраст не соответствует телу… — Так мне все-таки называть тебя «старшей сестренкой», — вздохнул притворно сокрушенно Чэнь Линьцзянь, проведя ладонью по мокрым волосам Лю Нинг.        Она тихо фыркнула: в детстве он так ее и называл! Не лаоши усмехнулся, скрестив руки на груди. — Думаю, нам лучше обсохнуть, — предложил он.        Вести разговоры в мокрой одежде — сомнительное удовольствие.

***

       Первый день в Черном роднике оказался слишком впечатляющим; они разбили на берегу палатки и развели небольшой костерок, чтобы обсохнуть и заварить отваров для укрепления тела. Рядом, на другом костерке, Не Ли готовил лекарство; его кольцо было забито фиолетовыми звездообразными камнями, и он обещал, что те могут всем укрепить тело еще лучше, можно будет чередовать с тренировками в водах…        Никто не возражал. Они сортировали содержимое шести колец — легендарных, как и их хозяева: внутри были сотни кубометров. Таких артефактов в Светозаре не видывали… или их хозяева очень скромно и дальновидно умалчивали.        Несмотря на то, что внутри колец время обычно текло настолько медленно, что положенное туда свежее мясо и через семьдесят лет будет свежим, вещи внутри пришли в негодность: они вытряхивали прах и невнятные обломки из колец в огонь. Несколько столетий — значительный срок.        Из действительного пригодного к использованию был лишь тот самый тончайший доспех — его отдали Не Ли, слишком он загорелся энтузиазмом, расхваливая «Доспех Духа Ветра», способный и удар Легендарного выдержать… Не то чтобы кто-то претендовал: все были погружены в размышления, да и доспех по размеру идеально подходил именно ему: Чень Линьцзяню он оказался тесен, как и Сяо Нин (но в области груди), а на Лю Нинг слегка болтался.        Тишина витала над ними — но уютная и спокойная, слегка усталая.        Лю Нинг все думала о первой человеческой богине Смерти. Вряд ли до появления Сиванму на свет не было ничего. Конечно, было! Возможно, просто тогда у Смерти был другой облик — или не было облика вовсе, но сама она существовать обязана… Мысли не приводили ни к чему хорошему, настроение стремительно портилось.        Что она могла сказать? Разом обрушившиеся знания прибавили печалей, и понятный и заигравший красками мир перестал быть таким прекрасным. Лю Нинг мечтала покинуть Светозар, чтобы обрести свободу, но о какой свободе речь, когда весь мир — клетка? Крошечный мир… Ограниченный Законами, прописанный Символами — Бай Лун не использовал метафоры, когда говорил, что Сиванму выпустили из одной клетки, чтобы запереть в другой. Конечно, конкретно эта клетка не создавалась ради нее — хотя кто знает, но… Были и пути в другие миры — больше, опаснее, древнее. Все вместе они пронизывали Бесконечное Дао, везде были и люди, и демоны, и прочие существа, но всё контролировал Император. Существо, достигнувшее такой точки развития, к какой ревностно не подпускало никого другого…        Закон Жизни — теплый, бесконечный, вечный. Не противоположность Смерти — давний спутник. Инь и Ян: одно проистекало из другого и вливалось обратно, вечное движение друг за другом и друг в друге, — познав Смерть, не так сложно познать Жизнь… однако понимание Смерти у Лю Нинг глубже. Она будто никогда не умела жить. Давать жизнь тоже — и речь не про рождение детей: казалось бы, она спасла столько жизней что у Серебряных Крыльев (которые могли стать лишь эхом былого всем кланом), что Шэньшэн! Но давать Жизнь, понять ее целиком — не могла. Встала на путь к пониманию — то самое тепло, тревожащее сердце, ускорявшее пульс, кружилось неосязаемым внутри, оберегаемое прохладной Смертью, не прорывалось наружу, ощущалось отголосками прошлого — не зацепить пальцами, не вытащить, не развить в полноценную Искру Закона.        Смерть… понятнее.        На дне Черного родника не было, конечно, самой Сиванму, но отпечаток ее силы отразился в мире персиковыми садами с плодами бессмертия, дыханием из фантомных лотосов, сопровождавшим ее; и чтобы не раствориться в этой завораживающей силе, чтобы не растерять саму себя такой, какая она есть, Лю Нинг взяла Жизнь под контроль. Чудесные деревья обернулись глициниями, и…        Она ведь жила. Да, жила тогда, когда Ван Ян и Лю Мэй достали ее из озера поместья Ван. Но как же мало она жила — и еще меньше помнит, каково это — жить!        Захотелось просто последовать примеру Сиванму.        Утопиться. — Сяо Нин, не забудь показать Не лаоши страницу книги, запечатанную на спине, — вспомнила она.        Бай Лун ей не помощник: он с законом Смерти-то не то чтобы разобрался, а к закону Жизни вовсе не подступится. Лю Нинг не сомневалась, что они одного поля ягоды. Хотя не то чтобы был правильный способ жить…        Не Ли вскинул голову и удивленно посмотрел на Сяо Нин, а та сжала в руках пространственное кольцо; её глаза расширились от удивления, а потом она кивнула, заалев щеками. — Д-да, конечно… но, может, ты сможешь достать страницу?.. — уточнила она, смутившись оголять спину перед Не Ли — а именно под лопаткой притаился Символ…        Чень Линьцзянь нахмурился; неизвестно, понял ли он затруднение Сяо Нин, о чем вообще подумал и ревновал ли, но выражение его лица было мрачным.        …В итоге Сяо Нин замотали в ткань так, что лишь лопатка оголена и была, — и только тогда под недовольным взором Чень Линьцзяня Не Ли смог извлечь страницу. Он был удивлен и рад находке, но вместе с тем… будто опечален? — Это уже третья страница очень важного и могущественного артефакта: одну я нашел в руинах Гуланя, другую — внутри своего клана, — без подробностей ввел друзей в курс дела Не Ли, страницу бережно спрятав в кольцо. — Настолько могущественный, что даровал тебе все твои многочисленные знания? — въедливо уточнил Чень Линьцзянь, складывая картину, хотя и посматривал на Лю Нинг с некоторым подозрением — вероятно, в его голове крутились мысли, что не одна она реинкарнировала.        Не Ли лучезарно улыбнулся, взъерошив волосы. — О, ты близок к правде: книга «Демонических сущностей времени и пространства» искажает, ну, время и пространство, я довольно долгий срок провел внутри нее, набираясь знаний, — раскрыл очередную правду Не Ли: не стоило им знать, что это было в прошлой жизни в будущем, которое уже никогда не настанет.        Это объяснение было принято без дополнительных вопросов: ни Сяо Нин, ни Чень Линьцзянь не допытывались до последнего, когда видели, что другу неудобно развивать тему.        После всего они решили немного поспать, чтобы восстановить силы и душевное равновесие. Палатки и припасы из их собственных пространственных колец позволяли устроиться с определенным комфортом.