Я обещаю, что вернусь

Бас, неплохой тембр, но все же слишком громкая музыка. Очень трудно что-то расслышать, особенно такие протяжные, но такие холодные стоны в последней кабинке туалета. Хотелось быстрее убраться отсюда не от отвращения, а от холодности партнеров.       Как люди вообще трахаются в туалетах клубов?       Отвратительно.       Но почему-то им сейчас так все равно на обстановку вокруг, оба пошли на это и не уйдут, пока не получат желаемое. Оба все в пыли и потные, как самые последние собаки на улице. Наверное, сейчас их поведение было больше похоже на животное, абсолютное отключение какой-либо человечности благодаря дикой похоти. Хочется трахаться до потери пульса и одновременно хочется все прекратить и уйти отсюда в тихое и спокойное место…       «На самом деле так хочется человеческого тепла» — вдруг промелькнуло у Чимина в голове, но ноющее чувство, так сильно раздражающее изнутри, тянущее, сводящее и затуманивающее рассудок, не дает куда-либо уйти, не получив того, зачем они вообще все это дело начали.       Чимину, именно Чимину, не трудно было завести и увести этого похотливого альфу за собой, но все же раз он решился на такое снова, лучше заняться животным сексом, чем опять заглушать свой омежий запах таблетками, от которых потом весь организм ходуном ходит. Опять идти на бои, где в финале его покромсают на куски, а потом дня три отлеживаться опять дома, пытаясь сам о себе позаботиться. Простой секс для снятия внутреннего напряжения и гнева в этом бою с гордостью выиграл.       В этом сексе не было никаких чувств, а также не было желания удовлетворить друг друга, было желание удовлетворить только себя. Этот противный эгоизм, которому нет места в таких делах, но в наше время сейчас все предпочитают думать лишь о себе; забывая о чужих границах, все отстаивают свои.       «Какие же они все одинаковые!»       Пустые. Пыльные.       Сколько бы он не трахался еще ни один альфа не позаботился об его удовлетворении. Все сплошняком думали только о себе, и это еще больше раздражало,, еще больше заставляло полыхать внутренний гнев, что и так был внутри немалых размеров. Этот мир казался был сделан из поленьев, что почти каждую секунду подбрасывали в пламя Чимина.       Скоро пик Чимина, который предвещает скорый спад напряжения, и он чуть ли уже не насаживает себя на член альфы, потому что тот вдруг решил сменить темп на медленный. «Какой же блять дебила кусок…»       Долгожданная разрядка, и вот он выходит из туалета первым, пока альфа дорабатывает рукой. Не отвечая ничего тому полену, что остался негодующим в кабинке, Чимин привел себя немного в порядок, рядом с зеркалом около входа в туалет. Помада на пухлых губах размазалась, подводка около темно-серых глаз канула в пике. Укладка на пепельных волосах угрожала, что больше не потерпит над собой таких издевательств, но все же оставалась более менее целой. Зеркало будто говорило ему до чего он жалок, что взбесило Чимина еще больше. Это показательно выразилось в ударе стены около зеркала. Он смотрел в свое отражение. Смотрел в свои глаза, что отливали голубым, и не мог поверить, что его сейчас все устраивает. Он почти на дне. Но, что еще хуже — Он знает об этом.        Спешно вышел оттуда и из этого состояния у зеркала. Он направился прямо к выходу из клуба. Но остановился, будто вспомнив о какой-то важной вещи:       — Эй, Цветок, идем! — позвал он паренька, что сидел на диванах в окружении всех тех людей, что просто переносить Чимина не могли. Парень медленно поднялся, не спеша подходить к Чимину. Тот очень сильно пугал своим выражением лица. Было похоже будто он опять накуренный. Чимин иногда балуется таким, оттого презрения у всех к нему не убавлялось.       — Шевели ногами давай! — уже не сдерживая своего гнева немного повысил тон Чимин, а у паренька вмиг стерлись все опасения, когда он подошел ближе. Глаза Чимина выражали лишь безразличие и холодность, но глубоко в душе Цвет видел, что там есть обязательно что-то еще, но он не мог понять что. Чимин был тем еще сложным человеком.       С разных сторон послышался шепоток, чье влияние неприятно сказалось на лице Мини. — Не слушай ты этих идиотов, Цветок — отозвался Чимин, приобнимая его за плечи обеими руками, уводя к выходу.       Мини еще больше зарылся в свое сиреневое худи, урываясь в нем по самые глаза. Но незнакомый запах альфы вмиг отрезвил его и заставил остановиться и посмотреть на Чимина, не скрывая своего возмущения.       — Ты же говорил, что постараешься больше не трахаться с кем попало! — отозвался, нет, почти прокричал ЧимЧим. Внутри все кипело, почему после того, как они постоянно разговаривают о том, как можно по-другому избавляться от гнева, тот все равно продолжает так издеваться над собой.       — Говорил, и я правда стараюсь, — в ответ на это послышался лишь вздох огорчения в перемешку с роптанием. — Только не начинай… — Чимин закатил глаза, но это не остановило парня с такими же пепельными волосами, начать читать гневную тираду о том, как Чимин так безответственно подходит к своему телу, здоровью, да и к чести тоже.       Стоит заметить, что они с Чимином были внешне во многом похожи, но все-таки различия были. Они были как две стороны одной медали. Чимин — молодой парень, который пробует все вкусы жизни. Он не боится умереть, не боится кого-то потерять, не боится рискнуть. Ему все равно, оттого он так безмятежен. Но еще одна черта, которой он умело пользуется — он чертовски сексуален и харизматичен. Он знает, что он хорош — это в нем притягивало.       Парень же, что был рядом, даже имени его толком никто особо и не знает, а Чимин зовет его Цветок, Цвет или ЧимЧим, или еще десятки тысяч милых названий. Он был раним, эмпатичен и чуток. Он прятался и был тенью Чимина, а тот единственный видел в нем лучик света. Мини же не волновало мнение других Главное самый важный для него человек его любит.       Они подошли к двухместной машине, такой же притягательной, как и ее владелец. Черная, как и его душа, но мягкий и нежный белый салон все-таки выдавал с потрохами, кто на самом деле владелец этой машины. На самом деле оба были теми еще чертами во плоти, просто если один этого не скрывал и был честен, то другой прятал своих демонов внутри и не давал им выхода наружу.       — Ты водишь, я сегодня выпил — Чимин бросил ключи одногодке.              На самом деле Чимин просто хотел, чтобы порулил он. Чимину нравилось ездить, но не водить, а вкусы в езде у обоих совпадали, так что.. И Чимин лишь довольно ухмыльнулся.       — Ц, — Мини лишь закатил в ответ глаза, но все-таки его шаг в некоторую припрыжку говорил о его внутреннем ликовании.       — Только акку… — Чимин и слова сказать не успел, как его уже отбросило назад на сидение. — Я сколько раз говорил так не делать! Помереть за хотел? — это сильно веселит водителя.       — Просто признай, что тебе нравится! — корейский рэп во всю громкость, распахнутые окна, и оба мчат домой. Плевать на спидометр вместе с этими паршивыми светофорами в Корее, которые никто не понимает, как они работают. В принципе с людьми ведь тоже самое? Никто не знает и не старается узнать. Но вдруг тот, что за штурвалом этого неугомонного корабля, вспоминает какой сегодня день и резко разворачивается, чуть не создав аварию. Он мчит в обратном направлении. «Твою мать, чтоб ты сдох!» фраза помножается на миллион в его голове.       Чимин, который все это время спал, открывает глаза и спокойно встречает догадку, почему они вдруг сменили место назначения, и с таким же спокойствием принимает новый маршрут.       Через минут 15 оба оказались у дерева. В восточных странах есть разные способы почтить память умерших. Чимин решил вложиться в память дорогого человека, поэтому посадил дерево. Оно не растет. Оно останется вечно молодым. Чимин также немало платил за то, чтобы за ним ухаживали, так что он надеется, что оно проживет долго. Он не задумываясь посадит хоть еще и миллион таких же деревьев, но количество здесь было не причем. Это был один из бабушкиных бонсаев, так что не хотелось, чтобы он завял.       — Тебе не надоело?       Холодно. Безразлично.       Но все же с неким презрением спросил Чимин. — КАЖДЫЙ РАЗ таскаешься сюда ни свет, ни заря.. Я думал, ты забудешь сегодня об этом дне.       Цвет был немного впереди Чимина и ближе к дереву, он опустился на колени. Будучи в белых джинсах с разрезами в коленях было немного холодно. И Чимин будто почувствовал этот холод на себе, поежился от волны мурашек, что затронули не только кожу, но и душу. Парень, что сам по себе казался маленьким, будто уменьшился еще в 10 раз. Склонив голову, его мысли больше не были заполнены пространственным ощущением, он полностью погрузился в свои размышления и чувства.       Чувства Скорби, Боли и Утраты.       Мини все равно, он пропускает мимо ушей и мимо сердца то, что сегодня Чимин нарочно убрал все напоминания об этом дне, специально морочил голову и забивал ее другими проблемами и мыслями, лишь бы тот не вспомнил. Мини давно за все эти 10 лет, уже свыкся с этими упреками и постоянным причитанием, что надо давно отпустить прошлое. Ему так говорил не только Чимин. Все ему так говорили, но… он не может, он все еще не может. Это трудно не цеплять за человека, что вырастил тебя и был очень близок тебе, как за единственную соломинку. Холодная темная плитка будто была напоминанием о суровой и завораживающей реальности, которая цеплялась за него будто жвачкой. Она не хотела отпускать Чимина, также как и Чимин не хотел отпускать ту, что всегда была с ним.       — Бабушка умерла ровно 10 лет назад, именно в этот день… Помнишь? Мне было тогда 10 и я думал, что все будет хорошо… Но.. они не дали мне забыть утраты, еще больше заставив скучать по ней.. Хорошо, что тогда появился ты..       Чимин пнул камень, который раздался непривычным стуком по лестнице. Он был зол. Зол, что такое вообще в его жизни происходит, точнее почему вообще так получилось. Разве нельзя просто быть счастливым? Почему нельзя переродиться заново? Что такого в прошлой жизни он сделал, что его сейчас так отчаянно мотает из стороны в сторону? Чимина, точнее Цвета, вырастила бабушка. Родители были слишком молоды, чтобы заботиться о маленьком ребенке. Да и сами они не очень его хотели и никогда не скрывали..       У Чимина все сжалось в груди, поэтому он выбросил себя из этих жалких воспоминаний.       Цветок там и заснул бы, если бы Чимин не взял его на руки и не донес до машины, они были примерно одинаковы и в росте и в весе, но все же было немного тяжко. Он посадил Цвета на пассажирское сиденье, аккуратно его пристегнул, закрыл дверь и уже хотел было отправится к водительскому месту, вдруг остановился. Ноги не хотели слушаться, а тело будто пригвоздили к земле. В глазах и в сознании земля и небо начали менять свое обыденное расположение. Начали бить где-то очень далеко кувалдой о что-то тяжелое и металлическое. В стороне послышался отчаянный крик человека. Голова начала дико болеть. Все казалось сейчас смешивается в что-то черное и непонятное. Вдали показался человек, точнее тень отдаленно напоминающая человеческую фигуру. Чимин оперся руками о капот машины. Холод металла немного отрезвил, но ненадолго. Внутри было всё то же состояние тревоги, в голове били сигналы, а в полости живота было так пусто, что стало страшно не успели ли его за это немалое время его жизни продать его органы? Все-таки весьма прибыльный бизнес, но кто бы стал вообще его органы брать? Чимин, ты слишком самовлюбленный дурак. Но момент и все это говно под названием «Впечатлил себя за три секунды» также резко прекратилось, как и началось. А тот «человек» впереди рассеялся…       Чимин сел в машину и лег на руль. Это не первый раз, когда так происходит, когда ЧимЧим засыпает. Он чувствует, что он с каждым днем все более крепнет и становится сильней. Цвет больше не страшится дать Чимину отпор. Все ужасно бесило, но сил на то, чтобы как-то выплеснуть злость уже не было, поэтому ему только и оставалось, как устало выдохнуть. И. Он заревел с каждой каплей все сильнее.. Как самый жалкий на свете человек, его слезы было не остановить. Он плакал молча, сам не осознавая, что плачет. Казалось, он сейчас даст по газам прямо в ближайший столб, чтобы это все прекратить. Горячие капли стекали прямо на пол машины, оставляя жгучий след не только на полу, но и в его сердце. Он чувствовал себя будучи в зале, когда ты очень сильно хочешь что-то сделать, чего достичь или что-то тяжелое осилить, а у тебя это не получается из-за низких физических возможностей, или малой одаренности, или же мало опытности. Все сжимало и давило.       Хотелось все уничтожить. Все, что видел рядом. Почему в душе так невыносимо? За что сердце так с ним поступает? В этот день, да и не только в этот, а в какой-то период своей жизни, он действительно думал покончить собой. Он глотал таблетки и выплевывал. Резал, а потом залечивал свои раны на руках. Рисковал своей жизнью, где только можно было, но всегда что-то его отбрасывало назад. Ему было плевать на собственную жизнь. Но в душе.. Это мягкое сопящее рядом существо не отпускало его. Не сказать, что Мини не совершал попыток самоубийства. Его состояние было гораздо хуже, чем у него. Но из этого состояние его вытащил Чимин, и внутренне чувство ответственности за свои слова, что в жизни есть еще много чего прекрасного, помимо сраных людей, чего они еще не пробовали и могут попробовать вместе. Что он верит в него и в его силы, и что он со всем справится. И Цветок, что никогда не слышал от Чимина таких слов, доверился ему. Он решил не вступать в темноту, взявшись за протяжную им руку. Он взял на себя ответственность не за чью-то жизнь, а за свою. Цвет и он — это один и то же человек. Ему давно пора бы уже это признать. Чимин все же ударил по газам, но уже в направлении дома, а не столба.