Тронутая феями. Дневник искателя приключений

      Телегу пришлось оставить рядом с указателем, потому что дорога в Громодеревья совсем заросла виноградными лозами и кустарником. Кроме того, к аншлагу заброшенного поселения был приколочен дощатый щит: «Берегись! Нашествие опасных растений и монстров! Уходи!»       Тут бы нам стоило насторожиться, но мы не успели. Едва Триса прошла футов тридцать за кустистую ограду, как ей прямо в шею воткнулся острый шип какого-то растения. Спустя секунду, пока лучница вытаскивала эту колючку, Мортос указал на маленькую человекоподобную фигуру, словно сплетенную из сухих веток, которая, потрескивая в звенящей тишине, кралась вдоль ограды. У этого скрюченного деревянного существа не было лица, а темные провалы глазниц веяли искаженной магией и ужасом.       Затем появилась ещё одна! И ещё! Теперь точно уже пришлось готовиться к схватке.       Триса ловким движением вскинула лук и выпустила стрелу в странное существо. Попадание было блестящим: стрела насквозь пробила то сплетение веток, которое мы принимали за голову. Тварь будто и не заметила эльфийской стрелы!       Сцепившись сучковатыми отростками рук с другой такой же, они быстрыми и резкими скачками бросились к нам. Мортос среагировал первым, когда острые ветки хлестнули его по лицу. Он резко вскинул руку, указывая пальцем на странного стража, воскликнул зловещее магическое слово. Похоже, что это было слово «сгори», потому как пламя взметнулось перед ним, охватывая оживший сухой куст, но язык был мне по-прежнему не знаком. За долю секунды адский огонь спалил хворост в пепел и перекинулся на второго. Искры летели во все стороны, опасно прожигали лоскуты паутины у старых разрушенных домов, падали в кучи валежника и сухостоя. Похоже, что именно там и прятались колючие отродья. Раздался оглушающий писк, треск и шипение – и на нас бросилась целая ватага маленьких сухих колючек на ножках, а от увитой виноградной лозой ограды отделилась фигура заметно крупнее.       Триса, быстро сообразив, что к чему, оторвала длинный лоскут от своего изношенного плаща и, полив маслом, обмотала им несколько стрел. Мортос выставив ладони вперед поливал врагов пламенем. Меня же привлекла цель у изгороди, в которую устремился перламутровый луч потрескивающей энергии. При попадании крупную тварь чуть не сбило с ног, в грудине виднелся внушительный пролом. Дальше, как сквозь марево, я видела отделившиеся от этой твари шипы-пальцы, которые летят прямо в меня! Кувырок в грязь и пепел позволил мне увернуться, а Триса уже выпустила по моему противнику горящую стрелу.       Деревянная фигура загорелась, но не обратилась пеплом как остальные. Добить её получилось не сразу. Ещё два силовых заряда от меня и Мортоса наконец-то переломили пополам древесную плоть.       Противники больше не набегали волнами, а вокруг нас медленно расползалось кольцо огня. Горела трава, ветки, паутина, старые доски… Всё это грозило обернуться настоящим пожаром. Стало страшно. Дым щипал глаза. Вдруг, как по волшебству, на лицо упали капли дождя. Это было чудо! И сотворителем этого чуда, был наш колдун. Он призвал целую тучу, которая тушила разбегающийся огонь, и размазывала черными потоками пепел по нашим лицам.       Теперь мы смогли осмотреться. С северной стороны у одноэтажного каменного здания с проваленной крышей виднелась вывеска. На ней сквозь мох и паутину проглядывал рисунок лошади, держащей кувшин эля. Здание просело и обветшало, но всё-равно выглядело лучше, чем руины через дорогу. Похоже, что именно про это место говорила Мирна Дэндрар: таверна «Бурая лошадь» когда-то принадлежала её семье.       Я сделала решительный шаг сквозь дверной проём. И тут же пожалела о содеянном. Паутина укрывала внутренне помещение настолько плотно, что я не могла в неё не вляпаться. На мокрую одежду и волосы она налипала как клей и сковывала движения. Через пару мгновений я собрала на себя огромный кокон и с трудом могла пошевелиться. «Зато прочистила дорогу своим товарищам» - так я себя утешала, пока не почувствовала шевеление под потолком.       Попытка поднять голову была ещё одной ошибкой – я повалилась на спину, а на меня прямо с потолка свалился огромнейший паук! Он жутко клацал жвалами перед лицом, а мне оставалось только одно… На мой звучный визг вбежали Мортос и Триса. Я не слышала язвительных комментариев, но всем нутром почувствовала, что они были.       Паутина дрожала, перерубаемая кинжалом эльфийской лучницы. Тифлинг оттаскивал паука, припечатывая его силовыми зарядами. А в это время из-за старинной барной стойки медленно выползали ещё два акромантула! Как только Триса освободила мне руки, я перестала визжать и включилась в битву. Грозовой разряд ударил моего обидчика прямо в центр его мохнатого брюшка, пробивая в нём дыру, а затем перескочил на одного из двух здоровяков у стойки!       Только сейчас я заметила, что рогатый товарищ придерживает окровавленную руку. Ярость охватила меня настолько, что я вскочила, получив болезненный удар паучьей лапой, и почти потеряла контроль! Ещё один грозовой импульс и связь с заклинанием пропала.       Триса билась двумя длинными ножами, потому как стрелять из лука в зале таверны было совсем невозможно. Было видно, что в ближнем бою она одна не справится. Мистический удар, ещё один, третий… Мортос собрал волю в кулак и тоже бросал свои темные потоки энергии в последнего паучьего гиганта. Последний удар нанесла Триса, вонзив в голову паука кинжал по самую рукоять. Когда она выдернула его резким движением с противным звуком, её обрызгало зелено-оранжевой жижей – теперь мы все выглядели ужасно.       Когда он пал, мы втроём оттащили его из-за стойки и стали искать тайник, чтоб хоть как-то скрасить впечатления. Тайник под большой широкой доской нашелся быстро. Там лежали несколько серебряных монет и изумрудное ожерелье искусной работы. Изделие настоящего мастера, золотая филигрань удерживала две дюжины некрупных камней и массивный камень в подвеске. Примерно так описывал мне настоящие украшения гном-ювелир, что держал лавку напротив магазинчика мистера Орсикера в Невервинтере. Готова поспорить, он бы не отдал такое за дешево.       Да уж! Мы были вымотаны. И ведь не скажешь, что нас не предупреждали, что здесь опасно. Теперь надо было не только обсохнуть, но и отдохнуть. Сил не осталось настолько, что я даже не подумала собрать паучий яд! Оставаться в этой старой таверне дольше желания не было, но примеченные Мортосом пара бочек за стойкой явно были ценные. Стыдно признаться, основной доход приключенца – мародерство.       Мы выкатили две огромные бочки через грузовые воротца наружу. Отряхнув от пыли и паутины нашу добычу, мы аж присвистнули. Вино в этих бочках можно считать не только элитным, но даже коллекционным. «Черный посох» — крепкое, яркое, неравномерное. Это красное вино — словно Глубоководье, разлитое по бочкам. Так написано на клейме винодела. С выдержкой в сорок лет, его по праву можно назвать напитком аристократов! В другой же бочке оказалось сокровище для любого тавернщика – кормирский бурбон «Сердце золотого дракона» с полувековой выдержкой в магически укрепленной бочке. Об этом крепком и убийственно-жгучем напитке мне рассказывал один боцман купеческого галеона в порту Невервинтера. Выдержка каждого года добавляет к стоимости бочки почти сотню золотых. Аукционный дом Гринфезер мог бы выручить продавцу такого товара целое состояние!       Превозмогая боль ушибов и ссадин, мы докатили бочки до телеги и загрузили их.       Ну что ж, награда нашла своих героев, пора и за дело приниматься. Если записку у сельского аншлага приколотил друид, то где-то тут должны быть и его следы. Их и будем искать. А вдруг эти кусачие кусты – его питомцы, и он их тут разводит? Надо быть аккуратнее, и не ввязываться пока в драки.       Мы вернулись в разрушенное поселение и стали осматривать дома напротив старой таверны. Они выглядели не просто покинутыми и разрушенными. Они выглядели разбитыми и опасными.       Мы обшарили каждый дом. То залазили в окно, то через стену, потому как всё поселение было заражено сухими деревьями. В каждом углу в тени пряталась какая-нибудь ветка или сверкал множеством глаз крупный паук. В одном из таких домов на тифлинга свалилась одна их мохнатых тварей, размером с быка! Мортос кинул в паутину под ним огненную искру – всё на что хватало сил – и прыгнул рыбкой в окно! Уж не знаю, что там было, но рвануло оно мощно!       Остатки крыши подбросило в воздух, а бедного Мортоса вынесло в окно и воткнуло рогами в землю! Когда он поднялся, то с досадой обнаружил сколотый рог. Чертыхаясь, он зарёкся обшаривать дома таким способом, а мы чуть дальше по улице заметили относительно неплохо сохранившийся дом. Может быть, удастся там отдохнуть в безопасности.       Дом оказался совсем не разрушенным и вполне пригодным для жизни. Массивные двери и крепко сколоченные ставни были закрыты. Мы постучали – никто не открыл. Выбить дверь, чтобы переночевать в этом доме, показалось нам тогда логичным решением.       Подхватив старое бревно, мы с разбега вынесли дверь… и ошалели. Нас встретил хозяин! Он с широко открытыми глазами достаточно сдержанно спросил: "вы кто такие? Я вас не звал". Мы не придумали ничего умнее, чем выпалить: "А мы тут всем помогаем, может вам помочь чем-нибудь?"       С удивительным терпением, крепкий бородатый мужчина в зеленом дублете попросил вернуть дверь на место и зайти, раз уж пришли. Как выяснилось это был тот самый друид, и он никуда не пропал, просто живет тут какое-то время. Мы объяснили ему, зачем мы его искали и принесли из телеги припасы от нашей общей знакомой. Друид, не распаляясь в благодарностях, коротко кивнул «спасибо». Гостеприимство его тоже было лаконично: «Отдохните тут коли надо. Не шумите».       Разговор явно не клеился. С час мы сидели и молча переглядывались. Затем я не выдержала и начала задавать вопросы со скоростью самострела. Хозяин выждал, когда я выдохнусь (долго!) и односложно ответил на всё. А вот про деревянных противников он немного рассказал.       Называются эти ожившие кусты – древесные заразы. Это оскверненная природа, и мерзость её распространяется. Вообще сказал, держаться от них подальше. Когда их много, они могут стать очень опасны. Наведением порядка тут должен заняться весь круг друидов! А еще сказал уходить и не оставаться тут на ночь, тут тайные дела и древнее существо! Сказал – как отрезал. И не поспоришь. Суровый дядька. Ещё просто держаться подальше от башни, и не баловаться с огнём. Больше он не рассказал ничего, как мы не просили. Видно, мы страшно надоели ему, он почти выставил нас, а сам обернулся медведем у крыльца и ушел в лес. Какой вредный!       Главное, осматривать дома он нам не запрещал. Вдруг там что-то важное, нужное, ценное в конце-то концов? Мы осмотрели ещё пару-тройку домов на той же тропе. В одном только мусор и паутина. В другом – покорёженный от времени сейф с различными инструментами. В третьем нашёлся тайник с золотом богатенького жителя.       Потихоньку мы набрали почти целую телегу всякого хлама: "пригодиться". Могли бы и дальше шариться по развалинам, но стало темнеть. Ночевать в лесу желания так и не появилось, да и Рейдот запретил.       Мы уже развернули телегу, когда над нами пролетела тень. Огромная. Стремительная. На секунду мне показалось, что это может быть настоящий дракон, но остальным я ничего не сказала. Я заметила их испуганные глаза, и мы энергично подхлестнули лошадок на обратный путь.       Дорога была нервной. Заросшая тропа вдоль реки казалась ещё более суровой в вечерних сумерках. До Высокого тракта оставалось ещё почти полдня пути, и мы пристроились у заброшенной фермы на ночлег. Развернули спальные мешки, развели костёр. Мортос лёг спать, потирая сломанный рог. Ему явно с трудом давались наши приключения. Скорее всего он не ожидал, что задержится с нами надолго. Мы не осуждаем... Может еще придёт в себя.       Триса встала на дежурство первая, а я решила сделать записи в свой журнал приключений, пока костёр ещё яркий. Не успела.       С гиканьем и улюлюканьем на нас выскочили из прибрежных ивовых зарослей пятеро крепких детин, вооруженных дубинами. Один из них бросился отвязывать наших лошадок. Другой, крепкий дварф, побежал ко мне и, впопыхах, наступил на ещё спящего тифлинга. Тот спросонья соскочил и направив ладони в магическом пассе провопил: «Во имя владыки девяти преисподних, как его там, ну этого… короче… сдохни дварфийское отродье!»       И тут кольцо на его руке разлетелось с яркой огненной вспышкой, а сам колдун упал без памяти. Я ещё не успела ничего понять, но две стрелы просвистели с противным звуком врезаясь в ягодицы бородача-разбойника. Я судорожно схватив свой посох, и швырнула в конокрада силовой заряд. Ещё трое разбойников поодаль, увидев вспышки магии пустились наутёк.       Эти же двое были ранены. Мы с Трисой крепко связали их, и бросили в телегу между бочками, а после стали приводить в чувства Мортоса. Опасения не подтвердились. Он был жив, но в сознание не приходил. Мы пристроили его в телеге и заботливо укрыли спальником.       Спать было уже бесполезно, да и страшновато, поэтому мы закрепили на телеге лампу и медленно поплелись в сторону тракта.       К рассвету мы наткнулись на патруль, которым благополучно сдали ноющих грабителей, а сами двинулись в Фандалин. Мортос стонал во сне, но в себя пришел лишь на вторые сутки. Выглядел он болезненно, с облезающими рогами и мрачным как у Трисы взглядом. Говорить он не хотел, а мы не спрашивали, позволяя товарищу прийти в себя.       По приезду, он даже не стал разгружать добро с нами. Сразу ушел в комнату. Ну пусть. Ещё будет время объясниться.       А я всё думала, неужели драконы и правда живы? Патрульные тоже говорили о драконе, и друид говорил про древнее существо. Нужно обязательно раздобыть книги про драконов. Может мне Элласия поможет?