Капитан и справедливость

Гвен долгое время молчала. Настолько долго, что Папирусу это стало казаться вечностью. Его ДУША болезненно сжималась, а от прежнего присутствия УР не осталось и следа. Джастис анализировала всю его историю. Да, она признаёт то, что скелету выпала ужасная судьба, что этот мир обошёлся с ним совершенно несправедливо. Она могла в какой-то степени посочувствовать ему. Да о чем речь?! Конечно же она могла, ведь Папирус был её другом, её опорой в это непростое время! Гвен не должна оценивать его историю с такой перспективы! Она должна делать это с холодной головой, без всяких поблажек. Папирус в данный момент находился на суде. Джастис выступила в роли судьи. Она должна оценивать всё справедливо, несмотря на их дружбу. Гвен должна прийти к решению, вынести приговор. История скелета действительно была очень грустной, ужасной и, несомненно, душераздирающей, и тем не менее, он убил столько народу…Шестьдесят пять! Шестьдесят пять убийств! Грязная и отвратительная метка убийцы привилась к его ДУШЕ. Эта коррупция проклинала само существо скелета. Убийству нет оправданий. Убийцам нет оправданий. Папирус не постеснялся убить человека прямо на глазах Гвен. Молот правосудия казалось бы завис над столом, готовый стукнуть, как только Джастис озвучит решение суда. Но он не ударил, а Гвен ничего не произнесла. Все эти обвинения были продиктованы не Джастис, а её ДУШОЙ. Кажется, сейчас Гвен поняла суть всех её проблем. Они с ДУШОЙ не ладили. Буквально. Гвен и её ДУША сосуществовали в одном теле как два совершенно разных организма. Пока одна яро возмущалась насчёт Папируса, другая всячески его защищала. Гвен попросту не хочет принимать такие решения. Она не судья. Однажды, в школьные годы, ей дали такую кличку. Это была скорее шутка, чем правда. Да, Джастис действительно вела себя как какая-то судья, когда пыталась разобраться в конфликтах своих одноклассников. Она оценивала их не по собственному мнению, а по их поступкам, по их показаниям, по-справедливости. Когда-то Гвен даже думала пойти в судебную систему, но у неё была другая мечта. Мечта, которую Папирус сохранил. Только благодаря ему она обрела новых друзей и новое место работы. А для Гвен это была не просто работа, а её жизнь! Там были её цели, её желания и мечты! И он защитил её мечты, защитил её! Причём несколько раз! Он лечил её, смешил, учил, оборонял и заботился! Почему, ДУША, ты не хочешь принять его? Мир несправедлив, это была аксиома, что давным давно установлена. Нам приходится совершать ужаснейшие поступки, чтобы защитить собственные ценности. Было ясно видно, что Папирус делал всё ради своего брата, он совершал все эти гнусные действия в благих намерениях. Разве этого недостаточно для тебя, ДУША? Гвен спрятала лицо в руках. Молчание продолжалось. Её голова могла убить её, как и её собственная ДУША! Почему Папирус вывалил на неё эту информацию сейчас?! Нет, она не должна так думать. Вообще не имеет на это право. Джастис сама напросилась, сама настояла. И не зря. Гвен понимала Папируса, она…она не могла полностью его понять, но попытаться стоит! Джастис чувствовала как возмущения внутри её груди стали чуть приглушены и заменились сомнениями. Гвен стала искать новые доказательства. Теперь же она выступала в этом суде как адвокат. Довольно двуличная профессия, в какой-то степени лицемерная, мерзкая, но почитаемая. Джастис скорее была на стороне лицемерных адвокатов. Да, Гвен эгоистичная, да, она лгунья, и да, она нехороший человек. Она с лёгкостью могла признаться в этом себе, смотря в зеркало, без угрызения совести! Да, она защищала убийцу, но она оправдает его, как бы ужасно это не было со стороны морали. Джастис помнила, что однажды Папирус поведал ей о зелёной магии. Целебная магия, которую презирали многие монстры, лишь потому, что она исходила из-за…доброты. Вот оно. Вот оно железное доказательство! Доброта — то, что осталось у Папируса. Его ДУША всё ещё полна доброты, несмотря на всё, через что он прошёл! А это значит, что ещё не всё потеряно, Папируса можно оправдать. Не все монстры были способны на целебную магию, а значит все уже давным давно смирились с тем, что доброте не место в нашем мире, но не Папирус. Скелет всё ещё верит в неё. Он верит в мир, он верит в монстров, в людей, он верит в лучшее будущее. И разве не Папирус помогает защитить мир между человечеством и монстрами? Именно он расследует крупную организацию, именно он заботится о монстрах и помогает им, именно он точно также заботится о людях. Он заботится о невиновных, заботится об их судьбах. Сомнения стали усиливаться внутри Гвен. Суду требуется перерыв, Джастис уступает. – Мне очень жаль, Папирус, – Гвен смотрит вдаль, на восход. Она хмурится и поправляет себя, думая, что скелет может неправильно трактовать её слова: – Я испытываю к тебе не жалость, а сочувствие. Я сочувствую тому, через что ты прошёл. Мне кажется, что никто этого не заслуживает. Наконец она возвращает глаза к своему напарнику. Папирус безмолвно смотрит на неё недоверчивым, но мягким взглядом. В его глазницах тлеет надежда, тепло и благодарность. Казалось бы, такие простые слова, но скелету так необходимо было их услышать. И спустя столько лет он их слышит, слышит от своего нового друга. Джастис никогда бы не подумала, что может увидеть это. Она бы и не поверила своим глазам, списала бы всё на сон, если бы не почувствовала это своими руками, когда прижала их к скулам скелета. Влага впилась в её кожу, когда она мягко гладила череп Папируса. Скелет сам не мог изначально понять почему Джастис прикоснулась так к нему, но он точно не возражал. Ему даже очень это нравилось. И только чуть позже до него дошло, что он плакал. Он, капитан королевской гвардии, капитан и также лейтенант полиции Эббот, Великий и Ужасный Папирус, плачет. Плачет перед человеком. Перед девушкой. Если бы кто-то сказал ему это пять лет назад, он бы откровенно рассмеялся над этой выдумкой. Но сейчас…это реальность. Это правда. Красные слёзы текут из его глазниц и он не в силах их остановить, а мягкие руки Гвен только усиливают их. Он чувствует противоречия внутри своей ДУШИ, но решает мудро их игнорировать. Папирус вздрагивает, когда Джастис притягивает его череп к ней и кладёт на её плечо. Скелет не заставил себя ждать и уже привычно положил свои фаланги на её лопатки. Он вжался в старую кожаную куртку, что одолжил ей. Папирус делает пометку, что она очень идёт Гвен и ему стоит просто отдать куртку ей позже. Скелет тихо дрожит, крепко сжимая челюсть, чтобы не издавать хныкающие звуки. Как это было унизительно, Папирусу стало противно от самого себя. Ему было стыдно, что он дал слабину перед Гвен, что она увидела его таким…мягким. Но скелет также давно для себя решил, что может доверить Джастис свою ДУШУ. С чем это точно было связано он не знал, но был уверен, что она никому ничего не расскажет, что он может быть слабым рядом с ней. Он видел её слёзы, теперь его очередь открыться ей. Это было честно по отношению к Гвен. Папирус действительно больше не мог держать свои эмоции под контролем. Он не показывал такую слабость кому-либо долгое время. Несмотря на то, что фигура Гвен была очень маленькой в его объятиях, она давала большое утешение. Тепло, казалось бы, исходило не только от её человеческого тела, но и от самой ДУШИ, поскольку приятные флюиды в виде её намерений начали кружить в воздухе. Это было комфортно, безопасно и хорошо. Папирус чувствовал, что полностью дал слабину. Кто-то правда понял его, кто-то посочувствовал ему. Папирус не мог понять, почему Гвен так добра к нему. Она должна ненавидеть его, проклинать само его существование. Но вот она здесь, дарит ему одно из самых приятных объятий в его жизни. Папирус готов застрять здесь на день, может на месяц, а может и на века. Он хочет остаться с ней здесь, пока лучи солнца греют их тела, а они сидят на этой скамейке, в этом безлюдном месте, где никто их не побеспокоит. Он не просто привязался к Гвен, кажется, он теперь официально записал её в список своей семьи, куда входит и Санс, и Андайн. Подумать только, как быстро Джастис «охмурила» его. Папирус почувствовал, что его ухмылка неосознанно растягивалась на плече Гвен. Но это ведь была правда, скелет ещё ни к кому так быстро не привязывался. Детей он не брал в счёт, ведь дети были самыми чистыми существами в этом мире, он быстро к ним теплел, это факт. Гвен мягко гладила череп Папируса, давая ему всё утешение, на которое она могла быть только способна. Она хотела бы сделать больше, чтобы помочь ему. Джастис чувствовала вину за то, что вообще позволила своей ДУШЕ обвинять его в чём-то. Как она посмела думать так о своём напарнике, о своём друге? Гвен сжала рукой спину Папируса сильнее, прижав к себе ближе. Она хотела бы защитить Папируса от всех бед, что принёс ему этот мир, она хотела бы просто стать его щитом, чтобы больше никто не смел причинять ему боль. Джастис больше не могла как-либо врать о том, что не заботится о Папирусе также, как она заботится о Вайолет, о Маффет. Он был ей очень дорог. К несчастью, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Папирусу пришлось использовать всю силу воли, чтобы начать отстраняться от Джастис. Но напоследок он прошептал слова благодарности в ухо Гвен. Он сказал это настолько тихо, чтобы слова были услышаны лишь ею, чтобы никто больше не знал о них. Скелет хочет показать свою преданность, свою благодарность и признательность ей. И от Папируса точно ускользнуло то, как Гвен неосознанно приятно дёрнулась от его шёпота. Джастис моргнула, пытаясь привести себя в порядок. Это было странно даже для неё. Они посидели в тишине ещё какое-то мгновение. На самом деле Гвен подумывала о том, чтобы раскрыть и свою часть прошлого, чтобы как-то больше выразить поддержку в сторону Папируса. Но она отказалась от этой идеи, когда вспомнила о том, что сегодня был «вечер Папируса». А ведь они так и не поспали. Джастис усмехнулась, привлекая внимание Папируса к себе. – Думаю, сегодня будет интересный день. Нужно много кофеина, – Гвен мудро кивнула. Папирус прочистил «горло»: – ПРЕДЛАГАЮ ЗАКРЫТЬСЯ В НАШЕМ КАБИНЕТЕ НА ВЕСЬ ДЕНЬ. Джастис хихикнула и потёрла переносицу. – Да, это хорошая идея. Боюсь, я не сдержусь, если Джерри снова ворвётся к нам с очередной тупой просьбой. Лицо скелета стало мрачным. – ЭТОТ МУСОРЩИК ВСЁ ЕЩЁ ЗАХОДИТ В УЧАСТОК? КТО ЕГО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ПУСКАЕТ? – Хм, думаю, что он кого-то подкупил, – Гвен усмехнулась. Она похлопала его по плечу. – Не переживай, я попросила Догго и Кроко позаботиться о нём, если он снова появится у нас. – КРОКО? – Папирус поднял вопросительно уставился на Джастис, услышав незнакомое имя. – Да, сержант Кроко, он монстр-крокодил, который работает в отделе по убийствам, – она объяснила. – Раньше у нас были…недоговоренности, но после моего «выступления» против Брауни, он вроде как начал меня уважать. Папирус рассмеялся, вспомнив как она полезла с дракой на монстра-медведя. Он всё ещё относился к этому недоверчиво, всё ещё не мог поверить, что Джастис была настолько безрассудной…и храброй. – НУ, ЭТО ТОЛЬКО ЗНАЧИТ, ЧТО «СОВЕТ» АНДАЙН ПОМОГ, НЕ ТАК ЛИ? Скелет увидел самодовольную ухмылку Гвен и поспешно хмуро добавил: – ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ ЕЙ, ЧТО Я ТАКОЕ СКАЗАЛ. – Как скажешь, ворчливые кости.

_______________________

Папирус и Гвен спокойно работали в своём кабинете, разбирая документы. Рядом с местом Джастис стоял стаканчик кофе, который она и Папирус прихватили по пути на работу. Конечно, ехать на мотоцикле, держа при этом в руках кофе, было очень опасно и не совсем законно. Но Гвен доверяла вождению Папируса и она доверяла его чуйке, которая каким-то образом помогала ему не попадаться на глаза патрульных машин. Их шалости продолжились, когда они закрылись в своём кабинете, чтобы больше никто их не беспокоил сегодня. Может быть, что-то и произойдет серьёзное, но Гвен верила в монстров, которые здесь работали, и была уверена, что они со всем справятся. В любой случае, ни Джастис, ни Папирус не были в состоянии ловить преступников. Даже работа с бумагами была очень болезненной для их усталых тел. Папирус также мудро добавил, что если вдруг будут какие-то проблемы с королевой или с АМ, то Андайн предупредит их, выломав дверь. Рыбного монстра Джастис не видела уже давно, только тогда, когда Андайн была вместе с ней в больнице. Гвен надеется, что всё на миссии Андайн проходит хорошо. Кто-то постучал в дверь, заставив скелета и Джастис остановиться и затихнуть. Они оба прислушивались к тому, кто был за дверью. – Звёзды, неужели опять они на перерыве! – злобно прорычал низкий голос монстра. – Гарри, где черти носят капитана и лейтенанта? Голос замолчал. – Что значит ты «не знаешь»! Хочешь сказать, что за весь день их не видели?! Снова тишина и бубнёж другого голоса. – Я не верю в это. Если бы это была какая-то миссия, нам бы доложили! Я думаю, они просто в патруле. Бубнёж стал каким-то самодовольным. – Сам ты дурак! У тебя есть другие версии? Тихий голос что-то хитро прошептал. – Не неси чушь! Это опять слухи от какого-то идиота! Папирусу стало интересно, о каких слухах на этот раз говорили монстры. Он не припомнит, чтобы слышал что-то новое…Ему действительно стоит ввести запрет на эти глупые шутки. Монстры в их департаменте были несерьезны. – Ну и что, что они вместе ходят? Я же с тобой хожу тоже! У Гвен складывались представления о том, что именно обсуждали монстры. Она сдержала вздох, не до конца уверенная, что монстры по ту сторону двери не могли её услышать. – Ты мне не так нравишься, идиот! Самый громкий голос начал удаляться, а значит, Папирус и Джастис снова были в «безопасности». Они снова начали работать с документами. – ЧТО НА ЭТОТ РАЗ ЭТИ ИМБИЦИЛЫ ПРИДУМАЛИ? – Папирус поинтересовался у своей напарницы. Быть может, она слышала о новых выдумках монстров. – Не знаю, но судя по их разговору, у меня есть догадки, – Джастис устало вздохнула, потирая свой шрам у брови. Скелет любопытно придвинулся ближе к Гвен, решив послушать её версию. Нет, он не пал настолько низко, чтобы интересоваться глупыми слухами, просто…просто это обычное любопытство, вот и всё. – Тебе это не понравится, – Джастис предупредила его. Папирус просто закатил зрачки в глазницах. – Я СЛЫШАЛ, ЧТО КТО-ТО СЧИТАЛ, ЧТО Я «СПАЛ С КАКОЙ-ТО ЖЕНЩИНОЙ ИЗ УЧАСТКА». ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ХУЖЕ? Гвен неприятно поморщилась. – Ну, например, то, что этой «женщиной» была я. И скорее всего слухи об этом возобновились. Скелет долгое время смотрел на Джастис своими расширенными глазницами, словно она сказала ему о том, что единороги существуют. Папирус неосознанно полностью оглядел тело Гвен, чтобы снова посмотреть в её карие глаза. Он моргнул раз, потом два, затем три. – СЕРЬЁЗНО…? Джастис подняла бровь. – А ты думал кто это? –...НЕ ЗНАЮ, Я ДУМАЛ…Я ВООБЩЕ ОБ ЭТОМ НЕ ДУМАЛ! – он защищался. – Я НЕ ДУМАЮ О ТАКИХ ГЛУПОСТЯХ. – Ох, то есть спать со мной — это глупость? – не подумав, в шутку спросила Гвен. Она сразу же пожалела о своих словах. – Забудь. – НЕТ, Я НЕ ЭТО ИМЕЛ В ВИДУ, – Папирус смущённо поднял свои руки вверх. – Я НЕ ДУМАЮ, ЧТО ЭТО ГЛУПО, – он покачал головой, также передумав. – НЕТ, ЭТО ГЛУПО, НО НЕ ТАК…Я…НЕ ЭТО ХОТЕЛ СКАЗАТЬ, – он начал нервно крутить руками, пытаясь собраться с мыслями. Звёзды, Папирус был в таком же беспорядке, что и Гвен. Но Джастис была рада, что «позорится» сейчас не она одна. Она усмехнулась, положив щёку на руку. Гвен подумывала о том, чтобы подразнить его сильнее, но решила благоразумно убрать эту мысль из головы. – Я ХОЧУ СКАЗАТЬ, ЧТО ЭТО ГЛУПЫЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ, – он продолжал вращать руками в разные стороны, выражая свои эмоции. – У НАС ДАЖЕ НЕ БЫЛО СВИДАНИЯ, ПОЭТОМУ У НИХ НЕПРАВИЛЬНОЕ МНЕНИЕ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ И ЭТО ОНИ ГЛУПЫЕ, А НЕ ТЫ И НЕ Я. ТЫ ВООБЩЕ НЕ ГЛУПАЯ, – Папирус понял, что только загнал себя больше в угол. Он вздохнул и потер свою переносицу, чувствуя как красный цвет распространяется по его скулам. Он проклинал свою магию. – ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ. Я ПРОСТО…Я ПРОСТО ЗАТКНУСЬ. Гвен не могла больше сдерживать хихиканье. Она прикрыла рот рукой и склонилась над столом. Папирус хмуро смотрел на её фигуру, которая становилась ещё меньше, по мере того, как она сжималась в клубок на этом столе. Скелет вздохнул и откинулся назад на своём кресле, скрестив руки. А ведь у них действительно не было «свидания». Папирус устраивал свидание с Фриском, когда тот флиртовал с ним. Скелет слегка усмехается воспоминанию. Он тогда не совсем понимал концепцию дружеских отношений людей, поскольку случайно нашёл книгу по человеческим отношениям и прочёл недостоверную информацию, которая запутала его. А ведь он и правда верил, что для дружбы нужно приглашать друг друга на свидания. – ТЫ ЗАКОНЧИЛА? – он недовольно посмотрел на смеющуюся Джастис. – Прости, Папирус, просто это одна из самых милых вещей, которую я от тебя слышала, – она призналась, вытирая слезинки из глаз. – Фух, я не думала, что ты настолько сильно будешь развивать эту тему. Папирус что-то проворчал себе под нос. Джастис снова вернулась к документам, но теперь на её лице красовалась ухмылка. – Но говоря о свиданиях, – она поиграла бровями, посмотрев на Папируса. – Как насчёт действительно куда-нибудь сегодня сходить? Скелет неприятно поморщился. У Джастис правда были силы на прогулки? – ЧТО ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ? – он решил полностью проигнорировать слово «свидания». – Мм…бар? Папирус фыркнул. – Нет, серьезно, нам обоим нужно расслабиться после всего того дерьма. И я правда соскучилась по Гриллби, – Гвен усмехнулась. – О НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ТУДА, – скелет нахмурился. – ЭТО ЦАРСТВО ФАСТФУДА НИКУДА НЕ ГОДИТСЯ. Я ПОКЛЯЛСЯ, ЧТО МОЯ НОГА НИКОГДА НЕ СТУПИТ В ЭТО МЕСТО. Джастис решила использовать свой старый добрый детский метод «щенячьи глазки» для убеждения.

_______________________

Папирус упёрто стоял на месте около дверей заведения Гриллби, отказываясь делать шаг. Несмотря на своё вынужденное согласие, он не мог побороть себя и переступить порог. Он чувствовал своей спиной, как его пыталась подталкивать Джастис к дверям. Скелет повернул череп, посмотрев назад. У Гвен не получалось его сдвинуть, что заставило Папируса немного повеселиться над этим. Но веселье закончилось, когда она (точно намеренно!) задела его позвонок и он потерял самообладание, что привело к тому, что Джастис удалось привести скелета в это заведение. Папирус хмурился, пока Гвен вела его к барной стойке, поскольку остальные места в баре были заняты другими монстрами. Папирус прошёлся зрачками по большому столу, где обычно, как он помнил, сидела семья собачьих монстров. Он был рад, что их там не обнаружил. Особенно Догго. Этот пёс мог только подогреть слухи об их с Гвен отношениях. Папирус всё ещё был смущён этому. Он мог понять с чего монстры с участка так решили, но всё равно для него эта мысль была странной? Не то, чтобы «встречаться» с Гвен он считал странной…нет…это… Он даже в собственных мыслях запутался! Гвен села на привычное место, которое находилось рядом с «местом Санса». Папирус сел с другой стороны, рядом с ней. Скелет чувствовал на себе взгляды от других монстров, в то время как Гвен здоровалась с несколькими завсегдатаями бара. Ну, конечно же, она подружилась тут со всеми. Папирус закатил зрачки в глазницах и, с каким-то неприятным чувством, смотрел на всех монстров вокруг. Он защитно выпрямился, раздумывая о том, хватит ли у кого-то смелости подойти к нему и Гвен, после его очевидного проявления предупреждения. Несколько монстров сразу же отвернулись от разглядывания Папируса и Джастис, в то время как последняя неодобрительно посмотрела на скелета. Папирус чуть не забыл, что сам же научил её ощущать намерения. Видимо, она поняла, что скелет специально окружил и её своей «защитой». Он просто пожал плечами в ответ. Что он мог сделать со своими привычками? – Приятно и неожиданно видеть вас здесь, капитан, – Гриллби подошёл к месту, где расположились Гвен с Папирусом. Огненный элементаль почтительно поклонился в сторону Джастис. Гвен улыбнулась ему в ответ и также подарила поклон. Папирус просто хмыкнул, не желая как-либо признавать присутствие огненного элементаля. Папирус не то, чтобы плохо относился к Гриллби. Просто ему не нравилось это место, не нравился сброд монстров, которые могли потенциально убить Санса, который слишком часто тут «зависал». Особенно в Подземелье… Хотя Гриллби действительно заботился об обоих скелетах в их детстве, иногда приглядывал за Папирусом по просьбе Санса. Но младший скелет не испытывал к элементалю таких же тёплых чувств как Санс. Гриллби не был врагом Папируса, но и не совсем другом, скорее просто хорошим знакомым, который также приглядывал за Сансом, когда это не мог сделать сам Папирус. Скелет смотрел на Гвен, которая уже делала заказ монстр-коктейлей, ожидая, когда Гриллби покинет их. Когда поблизости не оказалось лишних ушей, Папирус наклонился к Джастис чуть ближе. – Почему ты не заказала обычный алкоголь? – прошептал скелет, слегка обеспокоенный. Не за себя, а за неё. Джастис снова отказалась принимать тот факт, что она вздрогнула от приятного шёпота скелета. – Он перестал действовать на меня, точнее, действовать не так хорошо, как магический, – Гвен объяснила таким же тихим тоном. – К тому же, он намного вкуснее. Папирус сдержал очередное закатывание зрачков. – Я не об этом. Я спрашиваю о том, будет ли тебе безопасно сейчас пить, добавляя к своему запасу больше магии. – Я стала контролировать это, – резко отрезала она. – Может я не могу ею пользоваться, но контроль всё ещё у меня. Папирус просто вздохнул, поверив ей на слово. Он подумал о том, чтобы сильно не увлекаться, чтобы в случае чего проследить за ней. Скелет вообще не фанат таких «посиделок», но он делал это ради Гвен. И, может быть, чуть-чуть ради себя. Гриллби с хитрой ухмылкой поставил перед двумя офицерами коктейли и удалился от них. Вот ещё одна причина, почему огненный элементаль не нравился Папирусу: он был непредсказуем, любил говорить загадками и никогда не показывал своих истинных мотивов. Возможно, насчёт последнего Папирус не переживает, поскольку довольно таки давно знает этого монстра, но вот насчёт двух первых…Скажем так, Папирус чувствует, что Гриллби мог подмешать в напитки что-то необычное, чтобы посмотреть на реакцию скелета. Ни что-то опасное, ни в коем случае, ведь огненный элементаль был известен именно из-за своих качественных и безопасных напитков, но что-то, что вызовет неоднозначное поведение у Папируса, могло быть внутри. И такая же хитрая улыбка играла на губах Джастис, которая уже поглядывала на скелета и следила за его первым глотком. – ЧТО ТАМ? – прямо спросил Папирус у Гвен, хмуро глядя на неё. – Попробуй и узнаешь, – ухмылка Джастис расширилась. Папирус скрестил руки и подозрительно покосился на неё. Значит, она тоже была в курсе и предчувствие скелета его не подвело. То есть, Гвен изначально сделала такой заказ? Как бы Папирус не хотел поспорить с ней, он слишком устал для этого. А его череп требовал наконец освободится от гудящей боли. Поэтому Папирус сделал быстрый глоток, а за ним последовала и сама Гвен. Скелет почувствовал типичное приятное тепло, а после него вкус чего-то сладкого, очень напоминающий одно известное в Подземелье кондитерское изделие. – ЭТО… ПОЧЕМУ У НЕГО ВКУС КАК… – Маффет объединилась с Гриллби, помнишь? – Гвен усмехнулась. – Так что они создали кое-что новое как в напитках, так и в выпечке, объединив свои рецепты. Понятия не имею как Гриллби удалось воспроизвести вкус паучьих пончиков, но это потрясающе. Папирус просто кивнул в ответ, сделав ещё один глоток. Это было…вкусно. Хотя скелет не особый любитель сладостей, но коктейль был неплох. Папирус уже начал чувствовать, как магический алкоголь расслабляет его тело, что было хорошими новостями. Джастис облегчённо выдохнула, осознав начало своего опьянения, как и скелет. Гвен была рада, что Папирус позволил его привезти сюда. Одной из причин, почему она планировала напиться сегодня, заключалась в том, что Джастис хотела стать более смелой в разговоре. Она хотела бы поделиться своим далёким прошлым так же, как это сделал он. И без алкоголя Гвен не справится, по крайней мере потому, что её ДУША всё ещё принимает решение насчёт Папируса, а это значит, что головные боли не за горами. Быть может, если Джастис сблизиться с ним благодаря своей истории, то её «сущность» успокоится. – Знаешь, Санс рассказывал мне о том, как ты раньше пил, – Джастис фыркнула, положив голову на руку. – И я вот хотела узнать, действительно ли ты так плохо это делаешь. – ПОЭТОМУ ТЫ МЕНЯ СЮДА ПРИТАЩИЛА? – скелет усмехнулся, покачав головой. – Я ЗНАЮ СВОЙ ПРЕДЕЛ, ТАК ЧТО В ЭТОТ РАЗ НЕ ВЫЙДЕТ, ПРОСТИ, ЧУДИЛКА. Лёгкий смех донёсся от Гвен. – Жаль, я бы хотела посмотреть как ты танцуешь. – ЭТО БЫЛО ОДИН РАЗ, – Папирус смущённо опустил череп на барную стойку. – Значит это правда? – Джастис снова хихикнула. – Ладно, не расстраивайся, я тоже раньше не умела пить, – она утешительно похлопала по его плечу. – И ЧТО ТЫ ВЫТВОРЯЛА? – Папирус заинтересовано уставился на неё, желая знать её неловкие моменты. Настал шанс Джастис раскрыть какую-то информацию о себе. – Проще сказать, чего я не вытворяла, – Гвен вздохнула, почесав шрам. – Например, в мой «первый раз» я каким-то образом угнала машину директора школы. Папирус поднял несуществующую бровь и указал: – НО Я НЕ ВИДЕЛ В ТВОЕМ ДОСЬЕ ЧТО-ТО ОБ УГОНАХ. – Потому что моей пьяной головушке удалось догадаться вернуть машину на место вовремя. Почему я вообще её угнала я не помню, – Гвен задумчиво потерла подбородок. – У меня даже прав на то время не было. Подожди…ты читал моё досье? – В НАУЧНЫХ ЦЕЛЯХ, – Папирус поморщился, начиная потеть. Скелет не хотел бы раскрывать секрет о том, что какое-то время следил за ней, когда у них ещё не было нормальных дружеских отношений. Чтобы отвлечь внимание Джастис от себя, он быстро спросил: – ЕСТЬ ЛИ ЕЩЁ ЧТО-ТО НОВОЕ В МЕНЮ ГРИЛЛБИ? Папирус, совершенно не подозрительно, выпрямился, показывая всю свою заинтересованность. Гвен просто покачала головой на его выходки. Забавно, что алкоголь, похоже, делал Папируса более эмоциональным и позволял проявляться этому внешне, в его движениях. – Вообще, да, – Джастис улыбнулась, сделав у Гриллби ещё один заказ. Она снова сосредоточилась на Папирусе, вспомнив ещё одну забавную историю про свои пьяные приключения.

_______________________

Гвен открыла глаза, прежде чем сразу же их закрыть. От света мигрень становилась всё сильнее, а света в комнате было много. Странно, ведь Джастис обычно закрывала все шторы, чтобы не просыпаться из-за солнца. Гвен промычала в подушку, которую прижала ближе. Запах почему-то был другим, более чистым. Неужели Папирусу опять пришло в голову постирать её постельное белье? Ей следует немедленно запретить ему это делать. Гвен застонала от очередной боли в голове. Джастис схватила ближайшее одеяло, которое было каким-то тонким. Это была простынь? Гвен открыла глаза, чтобы проверить. Почему её простынь была чёрной? Гвен огляделась. Где она вообще находилась? Это не было похоже на её комнату. Джастис вскочила с кровати, весь сон как рукой сняло. Она уставилась на пол, на котором были разбросаны как другие одеяла, так и какие-то странные игровые карточки. Там же валялась её толстовка и майка. Только сейчас Гвен осознала, что носила на себе только бюстгальтер. Джастис посмотрела вниз. Поправка: штаны, которые, кстати говоря, были слишком большие, всё ещё висели на ней. Утешала или ужаснула эта мысль, не ясно. Что же вчера такого случилось, что Гвен проснулась в таком положении, да ещё и в незнакомой комнате. А была ли эта комната не знакома? Ощущение, что Джастис знала это место. Коллекция каких-то фигурок в углу комнаты давала небольшую подсказку. Ладно, я хотя бы в комнате моего знакомого. Это уже что-то. Но что делала Гвен в комнате Папируса? Джастис плохо помнила, что именно случилось после их четвертого коктейля. Неужели алкоголь монстров правда был таким мощным? В прошлый раз она такого эффекта не ощущала. Скрип на кровати заставил Джастис испуганно обернутся. Гвен неосознанно потянулась к несуществующему пистолету, но расслабилась, когда поняла, что это был Папирус. – О звёзды…– Джастис недоверчиво выдохнула. Почему она оказалась в кровати с её напарником?