снизу гаснут огоньки

тусклый свет большого, просторого, полупустого помещения, эхо в котором доносилось до каждого студента, что находился в аудитории, усыпляя студентов, придавал темноте за окном еще большего устрашения, словно преувеличивая тошноту бытия зимним вечером. пусть еще и не было позднего часа, темнота уже стояла слепая. казалось, стоит покинуть учебное заведение и эта темнота поглотит того, кто осмелится выйти в нее. к слову, после четырех пар любой студент не отказался бы от такой участи, еще и в понедельник, когда вся неделя впереди. одним из таких студентов был Серёжка Акумов, семнадцатилетний мальчик, симпатичный ученик второго курса, которым девушки почему-то не интересовались, пусть и было в нем все, что нравится противоположному полу: высокий рост, черные волосы, бледная кожа, аккуратные черты лица, приятный голос с украинским акцентом и общая ухоженность. почему же у такого парня не было второй половинки? все елементарно просто — его безразличный, отчужденный и холодный характер. вероятно. если можно было полностью отгородить себя от социума и никогда не общаться с людьми, он так бы и поступил. люди для него давно казались мерзкими и отвратительными, причем все, без исключений — даже собственная мать, что уж говорить о остальных членах семьи. но единственным исключением, пожалуй, можно считать его единственного друга, который прошел с ним одиннадцать лет сего ада земного, за все годы которого он оставался для Серёжи самым любимым и родным Мишкой кусакабе, которого любил называть философом хреновым, но этот «философ» порой реально вкидывал то, над чем Акумов мог задумываться ночами напролёт. Кожевников, наверное, был единственным кто застал все изменения акумы, начиная с первого класса. тот же, никогда не обращал внимания на внешность своего друга. да, красивый бесспорно, но Серёга словно больше смотрит на личность человека, нежели на лживую оболочку и презирает Мишу, за то, что он общается с кем попало, мол «предадут же, сломают тебя, а потом и ко мне доверие потеряешь», что конечно было маловероятно, но говорил он это кусаке скорее из-за переживаний насчет него, а не узов их дружбы . пролетав в мыслях как обычно, все пары напролёт и стремительно направляясь к выходу из училища, как и все сидящие в аудитории несколько секунд назад, которые сейчас неслись как стадо бизонов, чтобы потом разойтись по разным дорогам: кто домой, кто на работу. Серёжа сам был бы не против работать, пусть все еще и жил с мамой, но степендии не хватало, чтобы покрыть все его расходы, а идти работать куда-нибудь после четырех, а то и пяти пар — это последнее, о чем думал он. толком пусть и не учился но от учебы уставал. жил он недалеко от колледжа, четыре остановки всего на местной маршрутке. но как бы он не уставал на парах — домой возвращаться тоже не хотел. ведь придет, а на кухне снова вечные ссоры, напряженная обстановка, еще и вдобавок настроение больше испортят. угнетали не только вечные ссоры между матерью и отчимом, а и младший брат, который всегда находился с ним в одной комнате, ибо комнат больше не было. не то, чтобы мальчик ему как-то мешал, скорее сережа вообще не обращал на него внимания, но осознание, что тот родился от такого мерзкого человека как отчим, заставляло акумова иметь отвращение и к своему брату, но в глубине знал что мальчик ни в чем не виноват. старается как можно тише зайти домой, дабы не привлекать лишнего внимания, что ему не удается, ведь уставшая мать встречает у порога, будто специально выжидая его. —Серёж, ты чего так тихо? — обеспокоенно спросила она. —не хотел афишировать. — холодно ответил он, вешая куртку в шкаф, и уже собирался идти в комнату. —подожди.. — после этих слов акумов послушно остановился. — поговори с Ромой, ему сегодня от папашки просто так влетело. —от него всем влетает «просто так» — недовольно вздыхает. — а ему никто в ответ пизды не дает —Серёж. — недовольной теперь становится она. и Серёже ничего не остаётся кроме как «ладно, хорошо» и наконец-то вернуться в комнату. конечно ни с кем время свое он проводить не собирался, тем более с братом; просто даст тому денег, может даже спросит как дела, но не более. все что он хотел — лечь спать, но никак не пиздеть с пиздюком о их тяжелой жизни. всем сейчас тяжело, чего уж поделать. молча и небрежно кидает малому в лицо трехзначной купюрой, затем ложится на своей кровати напротив, отвернувшись лицом к стене, словно не желая смотреть на брата и закрывая глаза. —че, мамка поговорить сказала? — еле заметно улыбается Рома, пряча купюру. очевидно, он хотел чтобы ему хоть кто-то уделил внимание, поэтому деньги не приносили уже какого-то удовольствия. получив положительное мычание на свой вопрос, продолжил: — а.. как дела? на свои расспросы он получал короткие, однословные и порой даже нечленораздельные ответы. Серёжка конечно терпел эти по его мнению «доёбы» , но терпение в общении с людьми у него крайне короткое. — а.. — младший не успел закончить формулировку вопроса, как внезапно получил развернутый ответ —Кир, отъебись уже и завали ебало! Кир — было вторым неформальным именем Ромы, которым Акумов назвал его, когда тот был еще в утробе, однако смесь алкаша и аутиста, которого принято звать отчимом настоял чтобы ребенка назвали в честь его деда, который пережил сталина, ленина, гитлера, хуитлера, немцев и голодомор, а может даже и голодоокеан. самому Киру больше нравилось свое второе имя, чем то, которым назвали в итоге и он даже пообещал себе, что чего бы не стоило — в 14 сменит, подождать бы ещё два года. но это были лишь грёзы, стоит ему вернуться в реальность где его послал брат просто потому что Кир хотел хоть чьего-то внимания, которое не доставалось ему с детства «знал бы он, за что мне въебали — не пиздел бы так» — подумал кир в это время Серёжа читал тупые сообщения от митохондрии по имени Михаил и то и дело отвечал на них встречным тупизмом. kusaka6e, ??:?? бля, дава кароч снимем видес для тиктока, где мы сначала сосемся а потом прыгаем с крыши и разъебываемся akumaqq, ??:?? давай без давай kusaka6e, ??:?? как ты хочешь поднять кэш, ебаный лейм?