Я - Дискорд!

      Удар, что приняли на себя мои органы чувств, был неописуем. Будто у слепого открылись глаза. У глухого прорезался слух. Парализованному инвалиду позволили пробежать небольшой кросс с парой реактивных установок для ракетных капсул. Человеку, что всю жизнь питался водой и сухими галетами, устроили королевский ужин. И все эти личности в этот момент были мной.       Ослепленный, оглушенный, сбитый с толку многообразием открывшихся красок… я ощущал, что живу. Возможно, даже прослезился бы, если б вспомнил, как это делается. Мое тело, что, судя по всему, располагалось на какой-то возвышенности, неловко покачнулось и… практически не слушая команд своего владельца, начало падать!       В преддверии жесткой посадки рефлекторно сузились глаза, а мышцы непроизвольно напряглись. Но физического беспокойства не последовало. Единственное, что я почувствовал при соприкосновении с землей – легкий толчок. Странно. Почему-то мне казалось, что живые существа в подобных случаях испытывают если не боль, то, как минимум, неприятные последствия... что точно должны были быть после падения с такой высоты.       - «Это может и подождать», - уверяю себя, позволяя своему телу произвольно валяться на твердой поверхности… кажется, это зовется каменной дорожкой.       Мое освобождение было для меня столь неожиданным, как рождественский подарок посреди апреля. Положительные эмоции точно бы нашли выход в моих действиях, если бы… как бы странно это не звучало, но я совершенно забыл, как управлять телом из плоти и костей. И, чтоб его, в мыслях мне казалось это куда более легким занятием!       Я мог бы вечность провести в подобном состоянии, наслаждаясь попросту тем, что наконец-то обрел свойства материального существа, но рой мелькающих мыслей, что не хотел оставлять меня просто так, понемногу нагонял тревогу. Согласитесь, было бы глупо потерять свою жизнь сразу после ее пробуждения... просто потому, что не захотел лишний раз пошевелиться.       Помнится, живые должны находиться начеку, находясь не на своей территории. Я не знал, где нахожусь в принципе, но сам факт того, что на мою безвольную тушку до сих пор никто так и не посягнул, наводил на благоприятные выводы. Но вот совсем уж пускать на самотек происходящее все же не стоило.       Приподняв свою обзорную часть тела оглядываю местность, стараясь не терять голову от буйства красок открывшейся мне реальности. Судя по всему, сейчас в мире наступал ранний вечер. Небо имело оранжево-красные оттенки, но сам заход Солнца терялся за стройными рядами деревьев.      Обратив внимание на окружающую меня растительность, делаю новый вывод: я нахожусь в парке. И в довольно богатом, прошу заметить. Об этом говорили не только ровные ряды клумб и бережно выложенных тропинок, но и воистину красивые статуи, расставленные по округе.       - «Кто бы ни являлся владельцем этого сада, он явно любит экзотику», - мельком подумал я, неспешно обводя глазами нестройные ряды разнообразных каменных лошадей, среди которых встречались даже… единороги и пегасы, если моя память меня не подводит.       Потребовалось еще несколько минут перед тем, как сопоставить собственное положение с собственными же воспоминаниями. И тут же, ведомый малопонятным ощущением, что вызвало целую смесь притупленных эмоций, оборачиваюсь назад. Второстепенное чувство того, как малопропорциональная голова с какими-то ответвлениями на макушке повинуется моему внутреннему приказу, было... сложноописуемым.       Пустующий постамент лишь утвердил мои самые яркие и поразительные догадки, но до конца увероваться в свою неожиданную теорию я не спешил. Ненадолго задумавшись над тем, что мне вообще подвластно, обращаюсь к рефлексам тела. Небольшой импульс желания, вышедший из моего мозга и осторожно прощупывающий мое тело на состояние подвижности не выявил никаких ошибок. Вообще. Я совершенно точно здоров и полон сил. Будто идеал здорового чело… стоп.       Поднявшись на четыре конечности, смотрю на свою… лапу? Будто куриная (орлиная? соколиная?) конечность окрепла и обзавелась дополнительным четвертым пальцем. Разве их не должно быть три… или, как у нормального представителя хомо сапиенс, пять? Твердая уверенность в том, что данная мелочь (в сравнении с общей картиной происходящего) была угрожающе неправильной, с каждой секундой разжигала в моем существе неясное пламя.       Вспышка. Секунда, и вот я снова неверяще смотрю на свою, уже пятипалую когтистую конечность с противопоставленным большим… пальцем? Сложно подобрать определение с наскоку. Слишком уж привычно мне раздумывать над каждым приличным вопросом неприличное количество времени… что и неудивительно, если подумать о том, где и как мне довелось провести последние года(?) своего существования.       - «Вау. Не припоминаю, чтобы мог так раньше», - слегка удивленно констатирую неочевидное предположение, медленно осматривая измененную руку.       После этого удивляюсь снова, но уже собственной реакции. Почему-то я уверен, что такая малоэмоциональность для прошлого меня не свойственна. Впрочем, прочь лишние вопросы. О моем поведении стоит думать если не в последнюю очередь, то уж точно не сейчас. Смутные образы летают в моем сознании, освещая его пространство неяркими вспышками при столкновении с друг с другом. Нужно лишь прислушаться к их отголоскам. А уж это я могу – тренироваться приходилось частенько. Хе-хе. Кхм.       Подумав, что перемещаться на четырех лапах было бы уж слишком нетипично для моих обеих личностей, поднимаюсь на задние ноги. Они тоже были… особенными – будто взяты из частей тел разных животных. Странно, но никакого видимого дискомфорта это мне не доставляло. Странно было бы жаловаться на подобное, если раньше конечности вовсе не чувствовались или отсутствовали как таковые.        Как бы ни было жаль, но для новых идей и мыслей сейчас не было времени. Для решения прошлого предположения у меня уже имелись определенные мысли, которые стоило воплотить в жизнь как можно скорее. Так, медленной походкой, ощущая, как за моей фигурой тянется ящеровидный хвост... мне пришлось пройти пару шагов. Мнда, вот уж кем-кем, а химерой я представлял себя в последнюю очередь.       Идти пришлось не так уж и долго. Что, впрочем, и не удивительно, если учитывать, что никуда от места своего падения я не уходил. Внимательный взгляд моих вертикальных зрачков уперся в золотистую табличку, подписывающую постамент.       - «Дискорд... Я помню это имя», - стоило мне только обдумать эти мысли, как непроизвольная улыбка тронула уголки моих губ. Ненадолго зависнув от такой реакции, отбрасываю новые предположения о собственном состоянии всторону. Не до того.       Приближающийся цокот копыт, замеченный непозволительно поздно, вызвал в собственной груди волну холода. До конца не отдавая отчета собственным действиям, взлетаю на белый камень. Щелчок, короткая вспышка, и вот перед вышедшими из-за поворота пони вновь стояла неотличимая от оригинала статуя.       - … Ну, я ей и сказал: «Не для того меня в стражу нанимали, чтобы я свои копыта у ворот простаивал», - немного смущенно закончил свой рассказ светло-серый земнопони, голову которого украшал золотистый шлем, надетый поверх зеленовато-коричневой гривы.       - Вот это ты выдал, конечно! – сквозь тихий пробивающийся смех ответил его товарищ – желтовато-белый единорог с хвостом фиолетово-черного цвета. – Заявить подобное командиру, это же какие мысли у тебя были на тот момент?       - Венет, ты обещал, - нахмурился недавний рассказчик, отчего скорее еще больше раззадорил единорога своей надувшейся мордочкой.       - Не беспокойся, я – молчок! – уже не так открыто веселясь, заверил своего друга пони светлого окраса. – Но ты просто вдумайся: попасть в недельный наряд по патрулированию только из-за того, что один раз не смог просто помолчать...       - Я думал, она оценит мое рвение! – попытался оправдаться земной жеребец, но, видя, что данная оговорка ничуть не исправляет ситуацию, обиженно отвернулся.       - Ага, наша Фаерис – она такая. Только дай повод себя показать, сразу заприметит, - вновь усмехнулся слушатель, но, заметив реакцию своего собеседника, сбавил обороты. – Прости-прости. Я тебя правда понимаю, просто не мог не представить, как подобное выглядело на самом деле.       Краем глаза повернувшись к своему попутчику, мордочка которого изо всех сил старалась выражать искренность, сероватый жеребец ненадолго задумался, будто для самого себя прокручивая картину подобного рассказа. Не прошло и нескольких секунд, как мордочка пони расслабилась, позволив появится на ней небольшой усмешке:       - Ладно, так уж и быть. Это и впрямь забавно… совсем немного.       За таким непринужденным разговором двойка патрульных дошла до моей статуи. Уж не знаю, какой толк от таких архаровцев, если по сторонам они смотрят только во время неловкого зевка, но дела государственные – не мои проблемы. Пусть хоть малых жеребят в патруль ставят. Они, хотя бы, будут проверять округу за счет своей возрастной гиперактивности.       Стоило мне об этом подумать, как единорог, поравнявшись с моим постаментом, недоверчиво развернул свои глазенки в мою сторону. Будто задумавшись, пони ненадолго застыл на месте, пока его взгляд недоверчиво осматривал "каменного" меня.       - Ты чего? – спросил своего напарника чуть прошедший вперед земнопони.       - Да так… - неуверенно начал Венет, переводя взгляд с моего лица на мои ноги и обратно, - просто, тебе не кажется, что он немного... неправильно стоит, что ли?       - Ничего такого, - заверил своего приятеля неудачливый страж, мельком глянув в моем направлении. Тут же, будто подумав о чем-то своем, жеребец ехидно усмехнулся. – А что, ты думаешь, Дискорд устал неподвижно стоять и решил сменить позу?       - Да ну тебя! – единорог тут же охладел вниманием к моей персоне. – Мне всегда было неуютно около него, вот и все.       - Твоя правда, - нехотя подтвердил земнопони, все же вглядываясь в каменное изваяние, коим я с переменным успехом умудрялся притворяться (опыт, что вы хотели?). – Даже не представляю, какой скульптор мог сотворить подобное. Он будто живой!       «Да что вы говорите», - чудом удержав на морде выражения ужаса перед неминуемой карой Элементов, фыркаю про себя. Если так интересует автор, то лично могу дать адресок. А то и два. Впрочем, они бы очень удивились, протяни я им визитки их же принцесс. Хотя, тут вопрос скорее стоит над тем, что бы их удивило больше: Селестия в виде скульптора, или сама статуя, раздающая визитки?       Пони уже продефилировали в противоположную от меня сторону, а я чудом удерживался от идеи немедленно привести эту авантюру в действие. От одной мысли об их шокированных мордочках у меня начиналась нездоровая тряска здорового потребителя удивительных веществ.       - «Что со мной такое? Мне нельзя так глупо раскрывать себя!», - убеждаю сам себя, не заметив, как кисточка на моем хвосте самовольно издала короткий щелчок.       Что ж. Думаю, этим жеребцам не стоит заглядывать в свои сумки в ближайшее время. Ибо белая аликорна, лично предлагающая свои услуги мастера архитектурных работ прямиком с золотистой визитки, не самое повседневное и успокаивающее зрелище.       Все же дождавшись, пока патрульные скроются в стороне предположительного выхода из сада, аккуратно спрыгиваю вниз. Первая задача выполнена процентов на восемьдесят, ибо узнал о себе я не так уж и много, а вот с раскрытием и вовсе чуть не произошел небольшой казус. Если не считать за таковой новую профессию Селестии, разумеется.       Бросив взгляд на вновь пустующий элемент дворового декора, вновь щелкаю пальцами. Даже не задумываюсь о том, как и чего именно я хочу. На подсознательном уровне понимаю, что с магией хаоса так делать нельзя. Не знаю, откуда такая уверенность. Это… просто как нерушимый фундаментальный закон, который просто есть.       В небольшой вспышке миру явилась новая статуя имени меня. На этот раз – настоящая и искусственная (такой себе речевой оборот, если честно). От обычной она, правда, отличается отзеркаленной версией меня, ну, и тем, что это… тульский пряник. Очень прочный, не имеющий возможности испортиться или рассыпаться от случайного касания… пряник.       Что же, пожелаем приятного аппетита моей лучшей подруге прошедшего тысячелетия, а сами приступим к самому главному делу – побегу! Не думаю, что нашу любительницу тортиков надолго задержит мое чудо кондитерского искусства, но лучше так, чем ничего. Она бы все равно быстро догадалась. А так, хоть на чай задержится. Ха-ха!       Наложив на себя иллюзию кружевного платка ручной работы, взлетаю в небо и уже через пять минут планирования снизу вверх... останавливаю самого себя. Нет. Больше бегать от странности этой ситуации нельзя. Меня будто ведет нечто, находящееся за пределами понимания обычного существа. Почему я вообще не удивлен тому, что являюсь неким Дискордом, а не человеком? И вообще, насколько мне помнится, он в моей памяти был сказочным персонажем! Хе-хе, что тут, что там, кстати. Сто-о-оп машина! Не отвлекаемся.       - «Если мне не…», - не успеваю додумать очередную мысль, как делаю фейспалм. Уже через мгновение моя пасть, заглотнув побольше воздуха, используется по ее прямому назначению. – А с чего бы мне не поговорить, как самые ненормальные нелюди?       Собственный голос звучит чуднó, с небольшой хрипотцой и грубостью, но сам факт того, что у меня есть возможность говорить… блаженство! Но что это? Я опять отвлекся! Возможно, мне стоит записаться на курсы по контролю для молодых дракониусов, хе-хе.       - А ведь, насколько мне помнится, сейчас для меня не существует ничего невозможного, - задумчиво располагаюсь в небольшом облаке сладкого клубничного пудинга, следя за полетом собственной мысли. Таки поймав эту егозу за хвост, и не слушая нецензурных пререканий и возмущенного чириканья оной, обращаю ее в жизнь.

* * *

      Тихий, спокойный вечер. Такой милый ветерок, что сейчас неласково обдувает мои слегка обледеневшие брови, явно чересчур сильный для обычного ветра, струится, проходя будто через все мое тело. Да и с чего ему быть обычным, если прямо сейчас я смотрю на мир с высоты в несколько десятков этажей? В голове ни единой четкой мысли.       - Как-то глупо получается, - хотел бы я сказать, но данное предложение исходит вовсе не из моего рта, звуча откуда-то позади меня.       Чудом не упав, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов. Позади меня стоит неизвестный, в красно-черно-фиолетовом костюме дворецкого. Сразу и не понять, где начинается один цвет и кончается другой. Буйство красок просто переливалось по всему костюму незнакомца, удивительно сочетаясь в друг друге.       - Не холодно? – интересуюсь, сузив глаза. По виду, в таком наряде, у моего собеседника поджилки должны трястись. И вовсе не в переносном смысле.       - Даже не удивлены? – ответив вопросом на вопрос, дядя Мишура слегка наклоняет голову. Усмешка и чуть приподнятая бровь явно говорит о его осведомленности подобного поведения, но человек продолжает ломать комедию. – Вы бы о себе побеспокоились. О близких.       - Кто ты? – не поддерживаю легкость беседы. Незнакомец не приближается и явно не спешит меня отговаривать от подобного решения, но и взяться из ниоткуда он не мог... ведь так?       И еще… меня немного беспокоит тот факт, что я никак не могу зацепится за черты его лица. Могу понять, что обозначают его отельные лицевые действия, но общую личность этого чуда-юда узнать никак не выходит.       - Что тебе в имени моем… - качает головой этот сумасшедший. – Гораздо важнее то, что я могу тебе дать.       Дать? Мне уже ничего не нужно. Никакие деньги уже не спасут такого как я. Не преступник. Не шантажист, террорист или еще какая-нибудь гадость. Моральный урод. Такой, какой он есть в своем совершенстве.       Мне все равно на жизнь – что свою, что чужую. Страдания или радость, боль или наслаждение людей… для меня лишь секундная эмоция. А собственных переживаний у такого как я давно нет. Может, это и неправильно, но мне, повторюсь, плевать. До сего дня я просто жил, наслаждаясь теми крохами животных удовольствий, что можно было раздобыть при моем положении в обществе. Сейчас же… просто надоело. Как по мне – достойная причина для добровольного ухода из жизни.       - Какие деньги, дарагой? – одними глазами смеется человек(?), смерив меня цепким взглядом. Но тут же переходит на официальную речь. – Я могу предложить тебе жизнь. Какую захотите. Как вам такое предложение?       - Дерьмо, а не предложение, - холодно отсекаю ненужный треп, краем сознания цепляясь за тот факт, что я, в общем-то, ничего в слух не говорил. Стоило бы уже закончить эту нелепую беседу, но что-то не позволяло мне просто взять и сделать шаг назад. Не хотелось признавать, но… этот хрен смог заинтересовать меня. – Кому нужна такая мелочь, как жизнь? Мне нужно все, и не меньше!       - «Все, и не меньше»? – буквально расцветает незнакомец, с нескрываемой широкой улыбкой всплеснув руками. – Превосходное желание! Но… что вы готовы дать взамен?       Я задумался лишь на секунду. Несмотря на то что все происходящее больше напоминает необъяснимый бред или глупую постановку в спектакле, мне хочется, чтобы происходящее было нечто большим, чем чьей-то глупой шуткой, а неизвестный человек не оказался каким-то рандомным бомжом, заявившимся прямиком с лакокрасочного завода. Так что и отвечаю я вполне серьезно:       - Как-то один человек сказал очень хорошую мысль, - впервые за долгое время позволяю себе почти искреннюю короткую улыбку. - «Все, что у меня есть – лишь я сам».       - Чудно, - легко констатирует незнакомец, после чего… толкает меня вниз?!       «И когда только умудрился так близко подойти?», - мелькнула у меня пустая мысль, перед тем как свист рассекаемого ветра оборвался смачным хрустом фисташек с карамелью.

* * *

      - Ха-ха-ха… кхе-кхе! – прервал я просмотр такого интересного сериала, подавившись сладостями. Советский телевизор, транслирующий мне историю прошлого меня, легонько взмахнул стрекозиными крыльями и, показав помехи, улетел искать зрителей на новое ТВ-шоу Эквестрии. – Вот же дает, негодник.       Последняя фраза предназначалась больше собственному творению, что, впрочем, не отменяло моего превосходного настроения. Вообще, как оно может быть плохим у того, кто освободился из тысячелетнего (плюс-минус) заключения в камне? Вот и я думаю, что никак.       Впрочем, мне теперь абсолютно точно понятно, что происходит. Я продал обменял самого себя за власть над Хаосом – явлением, что, по сути, и является ВСЕМ. Даже если и косвенно - сама природа изначального явления, что было даже ДО появления вселенной, уже говорит об уникальности ее владельца и его становления в иерархии выше всех и вся.       - Правда, цена у такого предложения, может показаться кому-то во истину чудовищной, - констатирую факт, на секунду сделав свое лицо совершенно серьезным. – Того «меня», как личности, больше нет. Здесь и сейчас стоит… кхм… допустим, лежит совершенно другой «я». Что меня… полностью устраивает!       Вновь разойдясь веселым смехом, закидываю в рот парочку шоколадно-мармеладных ложек, предварительно зачерпнувших пудинг из моего же облака. Кому нужна та серая мазня, коей и был тот человек, что по какой-то глупой случайности и являлся мной? Сейчас я наслаждаюсь ощущением легких потоков воздуха, вкусом пищи, щебетом птиц. А о способностях к восприятию у моей прошлой личности мне, пожалуй, стоит умолчать вовсе. Ведь, помимо базовых способностей, у него не было такого шикарного Хаоса в самой сути существования! Так уж получилось, что само понятие депрессии для меня сейчас ну ОЧЕНЬ притуплено.       - Ну а теперь… – размяв кисти рук, кои я все же предпочел сделать под реалии человеческие, сохранив основную концепцию видового разнообразия их составляющих, - … начнем веселье?