Сто йен

      — Ты уехала, — вместо приветствия произносит Рюгуджи, — почему? Мы же договаривались, Третья голова.       И что мне ему ответить? Смотрю на Тору-тору, мелкую собаку породы пекинес с перекошенной мордой и кривыми зубами, та глядит в ответ своими мутными глазками. Тору-тору дышит быстро-быстро и громко, пугая и нервируя с самого первого дня, как мы только приехали погостить к дедуле.       — Чего молчишь?       — А что говорить? — пожимаю по привычке плечами, не задумываясь, что Кен не мог сейчас меня видеть. — Сам не справишься? Пойми, — начинаю оправдываться, — я же опять все испорчу. От своих слов не отказываюсь, но боюсь, что все пойдет по пизде, как обычно.       — В этот раз…       — Что? — перебиваю резко, повысив голос. — Будет все по-другому? Прости, Кенчик, но я не могу. Думаю, что Те-чан будет рад избавиться от нерадивой невесты, бегающей за другим, — шутка явно неудачная, раз друг продолжает молчать. — Ну или оставь все как есть. Пусть они поубивают друг друга.       — Ты изменилась, Широ.       — Повзрослела, — исправляю легко друга, — пусть все идёт своим чередом, Кенчик.       Не говорить же ему, что если сорвусь сейчас, наделав глупостей, то Риндо перестанет со мной разговаривать. Он и так заебал меня, во всех смыслах, умоляя не лезть на рожон.       — Широ, — произносит с глухим стоном, сдаваясь, — ты… — замолкает, — Перезвоню позже, — мне не понравилось, что наш разговор так резко прервался, но что я мог ещё сказать? Как оправдаться?       Ханагаки вышла из больницы тем же вечером, как я уехал. Кен выждал для надёжности дня четыре, устроив за девушкой слежку, подбив на это дело Хаккая и Юзуху, пообещав последней, что поговорит с Тайджу, чтобы тот отпустил сестру на летних каникулах с друзьями на пару дней на море. До летних каникул ещё больше месяца, так что у Кена были все шансы уговорить Шиба.       И что теперь?       Прячу телефон в карман рабочих штанов. Те были мне великоваты на три размера, но выбирать не приходилось. Даже с полностью открытыми окнами и створками дверей дома было душно. Не спасали даже работающие вентиляторы в каждой комнате. Дохожу до кухни, доставая из холодильника банку с вишнёвой колой. Прикладываю её сразу ко лбу и щекам, к шее. Тору-тору семенит следом за мной.       — И чем нам заняться? — интересуюсь я у собаки, открывая банку с газировкой. Делаю несколько маленьких глотков. — Кур мы с тобой уже покормили, — Тору-тору звонко тявкает. Не думаю, что он вообще понимает, что я ему говорю.       Тору-тору не Зузу или толстяк Джо. Вот с кем у меня была полная гармония. Странно, что я больше так сильно не скучаю, как те первые два месяца, готовый сорваться в любой момент, боясь, как с ними что не случилось. Вот только Зузу и Джо жили припеваючи, и наряд ли скучали уже по мне. Дракен даже как-то прислал мне несколько фотографий Джо в костюмчике Санта Клауса, на рождество. Костюм Джо не шёл, но кто будет меня спрашивать? Зузу же полюбился Курокава. Об этом я тоже узнал от Кенчика. Те двое определённо стоят друг друга.       Пока я придавался унынью и воспоминаниям, Рюгуджи спрятав привычно телефон под кассой, ушел принимать товар, игнорируя зашедшего зачем-то в мотомагазин Инуи. Наверное, так сошлись звёзды, вот и всё. Сейшу не хотел подслушивать, но все равно переписал мой номер телефона, оторвав клочок бумаги от каких-то смет, убедившись, что Кен не вернётся обратно в магазин в течение пятнадцати минут. И как-то этот момент стёрся из памяти, хотя и пронесся перед глазами, как и сотня других до этого, заставляя бросится к умывальнику и ополаскивать спешно лицо.       Круги под глазами меня не красили, как и дикий недосып.       Запрокинув голову, нащупываю в кармане телефон, желая написать Риндо, чтобы тот как можно скорее возвращался домой. Поспать хоть немного мне удавалось только днём и то, когда Хайтани сидит рядом, поглаживая меня по спине или голове, перебирая волосы. Печатаю сообщение автоматически, прищурив один глаз. И то не дописываю его, подпрыгнув на месте от громкого хлопка, что донёсся с улицы. Тору-тору сразу же бросился на улицу, громко тявкая. Я же, придерживая полотенце у своего носа, осторожно выглядываю на улицу, боясь выйти.       Сам дом находился в низине. Приходится хорошенько постараться, чтобы хоть что-то разглядеть на дороге. Вижу черный автомобиль, похожий на Pajero аники, с мутными от пленки окнами. «Не помню, чтобы Ран собирался приехать», — думаю про себя хмуро. Дедулю пока не собирались выписывать, хотя тот и грозился сбежать из больницы. Да и для умирающего тот выглядел довольно сносно.       Повалил дым. Хлопнула глухо дверца автомобиля. Через несколько секунд ещё одна. Я же поспешил в гараж за огнетушителем, бросив мокрое полотенце на пол. Успеваю в последний момент, когда из-под капота показались яркие язычки пламени, запнувшись о свои же ноги. Выбежал я босиком.       — Говорил же, что не выдержит долгой дороги, — мельтешит отчего-то знакомый мне парень с довольно длинной косой, — а ты всё заладил: погнали, приключение на двадцать минут. Развеямся!       — Заткнись, Мочизуки, — просит его Муто-сан, заставляя меня молча развернутся и рысью бросится назад к калитке.       — Куда побежала? — кричит Обезьяна, заметив меня. В два шага оказывается рядом, вырывая из моих рук огнетушитель. — Да дай сюда, — не знаю, чего я вцепился в него, как утопающий за соломинку. — Да чтобы я ещё раз повелся на твои бредни. Пожалел, еблана, думал, что совесть тебя заманала драть, раз ты решил с сестрой встретиться, а ты завез меня в эту дыру и чуть не прикончил! Я понял, — его недовольный бубнеж, перекрывает шум залпов от огнетушителя, — раз у неё не вышло добить меня, то ты решил сделать это сам!       — Заткнись.       Кошусь осторожно на Ясухиро, боясь выйти за калитку. Тору-тору умудрился пролезть через доски, крутясь рядом с Обезьяной, подтявкивая в такт его словам.       — Пиздец, — заключается Мочизуки, и я полностью с ним согласен.       Огонь у него удалось потушить, залив все пеной. Попало даже на Тору-тору, но тот даже и рад был охладиться. Меня же прошиб холодный пот.       «Что Ясухиро забыл здесь?» — не понимаю я, судорожно пытаясь найти ответ в ускользающих мыслях-образах.       Муто грызла вина и обида. И обида явно больше, раз он только спустя четыре года решил объявится и попросить прощение за тот случай с кирпичом и больницей. Да и хер с этим, я-то давно уже простил и отпустил их всех, не вспоминая даже, но не Ясухиро. Увидев, как Ран бережно усаживает меня в машину, перепачканного всего в крови, что-то в нем дрогнуло. Ясухиро убеждал себя и всех вокруг, что я пошла во всю в нашу мать, раз решила сбежать от них за лучшей жизнью, как-то не задумываясь о мотивах данного поступка.       Ясухиро было проще забыть, что у него была младшая сестра, чувствуя себя преданным.       И вот он тут стоит смурной, тяжело вздыхая. Стою рядом и я, понимая, что Муто-сан пока не признал меня.       — В этой дыре есть нормальная автомастерская? — обращается ко мне Мочизуки.       — Да, — киваю, — в соседней деревне. Где-то номер был, сейчас найду, — возвращаюсь спешно в дом, доставая на ходу телефон и сигнализируя в сообщениях Риндо, что мы в полной жопе. Не обращая внимания на идущую из носа кровь да легкое головокружение.

Скоро буду

Держись

      Приходит через несколько минут сообщение от Хайтани.       Отписываюсь ещё и Рану, чисто на всякий случай. Мало ли что может сейчас произойти.       — Эм, хозяева, — доносится из открытых дверей.       — Да, сейчас, — отзываюсь сразу же, показавшись из комнаты дедули с записной книжкой в руках, — где-то тут было. А вы вообще чего поехали, зная, что машина не исправна? Тот случай с отказом тормозов ничему не научил?       — Откуда тебе это известно? — спрашивает сипло Мочизуки, переглянувшись с Ясухиро.       — Где мои манеры? — отвечаю вопросом на вопрос, поспешив на кухню. — Проходите, сейчас холодненького принесу.       «Вот чего я сам себя в яму загоняю-то?!»       Вытираю ребром ладони лицо, размазывая кровь по губам, щекам и подбородку. Достаю из холодильника оставшиеся две банки с газировкой и натягиваю на лицо радостную улыбку. Вот только руки всё равно мелко подрагивают, а к горлу подкатывает тошнота. И чего Риндо вздумалось выбраться в магазин именно сегодня? Ну были бы у нас на ужин сосиски с малосольными огурцами, вполне себе очень даже сытно и вкусно.       — Держите, — одну банку протягиваю Мочизуки, что остался стоять на пороге, вторую отдаю Муто, что во всю разглядывал сделанную где-то два года назад нашу общую с братьями Хайтани фотографию в Диснейленде. — А, — действую на опережение, — вы знакомые аники? Точно, — выдаю изумлённо, — вы же из Поднебесья. Мне Ран о вас рассказывал. Вы, кажется, — указываю пальцем на Ясухиро, — Муто-сан? Да, — киваю, — этот взгляд ни с чем не перепутать. А вы, Мочизуки-сан?       — Ты, — выдаёт Ясухиро сипло, — не помнишь нас? Мы уже встречались раньше, — каждое слово даётся ему с трудом.       — Правда? Ну, — неловко улыбаюсь, почесывая щеку, — у меня часто бывают провалы в памяти, — начинаю врать безбожно, искренне надеясь, что моя актерская игра вышла на славу. — Так что всё может быть. Так зачем вы приехали? Аники в Токио, а Риндо ещё вернётся не скоро.       — Мы приехали увидеть тебя, — произносит нервно Мочизуки, впериваясь взглядом в побелевшее лицо Муто.       — Зачем?       — Ну-у-у, — не находится с ответом Канджи.       Понятно, что они приехали сюда, чтобы убедиться, что со мной все в порядке и я не откинусь в скором времени, как это предполагал Ясухиро. Наверное, не стоило ему обзванивать все местные больницы, в поисках какого-нибудь Хайтани, ведь по предположениям Ясу, я и фамилию сменил, решив тем самым оборвать с семьей все концы.       — Мы хотим нанять тебя.       «Серьезно?»       — Боюсь, — тяну все так же радостно и с улыбкой, — у вас денег не хватит. Мои услуги стоят дорого.       — Проститутка из тебя так себе, Хяку, — прыскает Мочизуки, открывая банку, — без обид.       — Хяку? — хмуро. — Не важно, — трясу головой. — И разве парни из Поднебесья не могут выбить долги сами? Зачем я вам?       — Хочу чтобы ты проследила кое за кем.       — О, и за кем? — мне и правда интересно.       — За моим младшим братом, — произносит смиренно Ясухиро, — Коконой Хаджиме.       — Коконой? Ха-а, а у нас одинаковые фамилии, представляете, Муто-сан!       Мочизуки давится громко газировкой, а у братца Мучи дёргается глаз.       — Я пришлю вам контракт на почту, — начинаю деловито, листая записную книжку в поисках номера автомастерской, — и если вас все устроит, то договоримся об оплате.       Не хочу знать, куда мог влезть Хаджиме. Или это только предлог?       — Вот, — нахожу визитную карточку с нужным нам номером телефона, — телефон там дальше, в прихожей на тумбе, — всучиваю ее Ясухиро, отбирая обратно рамку с фотографией.       Братьям в тот день с трудом удалось напялить на меня пластиковые мышиные уши. Настроения веселится не было никакого, но я смог выдавить из себя счастливую, полную радости улыбку, прижимаясь к Рану. Риндо прижимался к брату с другого бока, показывая знак Виктории. Хорошая фотография.       — Мы подождем эвакуатор в машине, — извещает меня Муто-сан, собираясь уходить.       — Вы так и не скажите ваш электронный адрес? — нужно отыгрывать свою роль до конца.       Быстро обменявшись номерами телефонов и сохранив в записной книжке электронный адрес Муто-сана, я терпеливо дождался, когда парни выйдут из дома и вернутся к машине. А затем бросаюсь в сторону туалета, чувствуя подкатившую к горлу тошноту. Рвёт меня долго.       «И где только адрес дедулиного дома достал?» — не понимаю я, костеря Ясухиро.