Сто йен

      Мне с трудом удается сесть. Разглядываю мутным взглядом свои босые ступни и мягкие, длинные ворсинки ковра. Мотаю головой, пытаясь избавиться от нарастающего гула. Хочется пить. Облизываю потрескавшейся губы, как-то запоздало понимая, что заболел.       Я плохо помню, что было после того, как ушёл Хитто. Мы, вроде бы, о чем-то с ним договорились? Или нет?.. В голове натуральная каша.       Чувствую, как Джо бодает меня своей мордой, забираясь ко мне на колени. Зузу же противно мяукает, прибегая ко мне в комнату из зала. Тру опухшее от слёз лицо.       — Хорошо, что вы подружились, — сиплю я, гладя толстяка Джо.       Шерстка у него мягкая, да и не воняет он больше дохлой псиной. Значит, я успел его помыть? Зузу подбирается ко мне с другого бока, пытаясь достать толстяка Джо своей перепончатой лапой. Толстяк фыркает недовольно, чихая, бьёт обрубком хвоста по моим коленям.       — Не ругайтесь, — прошу их я.       Горло сдавливает невидимой, когтистой рукой. Заваливаюсь обратно на кровать, шмыгая заложенным носом. Шевелиться совсем не хотелось. В какой-то момент засыпаю под тарахтение толстяка Джо, что перебрался с коленей ко мне на грудь. Чувствую сквозь сон, как вибрирует телефон под подушкой. Долго так, не переставая. Но у меня нет сил даже, чтобы согнать Зузу со своего лица.       «Достойная смерть», — хмыкаю про себя, — «Интересно, я смогу переместиться, если умру не от ножевого ранения?»       Мне было хорошо лежать вот так в тепле, в болезненном мареве, в окружении мурчащих котов.       «Они хоть голодными не останутся, если подохну вот так»       Морщусь от трели домофона. Ну и кого там принесло? Чего, блять, названивать так, если никто не отвечает? Для чего?       Показалось или сейчас щёлкнул замок в двери? «Похер», — решаю я, — «Красть у меня все равно нечего». Сумки с деньгами засунул себе под кровать, заставив коробками. Пока достанешь, заебешься.       Зузу заинтересованно поднимает морду, принюхиваясь. Бьёт хвостом. Джо мяукает совсем рядом. Открывается тихонько дверь. От сквозняка? Или Джо такой неугомонный?       Кто-то торопливо заходит в комнату, сбрасывая с меня Зузу и приподнимая.       — Блять, Хяку, ты весь горишь, — произносит неизвестный растерянно, — слышишь меня?       — Не называй меня так, — едва разборчиво. Пытаюсь открыть глаза, но в них будто песок насыпали. Стоит гул в ушах.       Упираюсь лбом в чужую шею, извернувшись. Пытаюсь подняться самостоятельно, опираясь ладонью на грудь незнакомца. Цепляюсь пальцами за маленькие пуговки школьного пиджака.       — Идиотская кличка, — бурчу я, — как у собаки.       Некто тихо смеётся, проводя ладонью по моей спине.       — Коко рассказывал, что ты сам выбрал её себе.       Коко?       — Инуи? — ошарашенно.       Скатываюсь на ковёр и тру лицо, чувствуя горячие слёзы в уголках глаз.       — Ты хули здесь делаешь? — горло дерет от кашля. — Погоди, а как ты вообще попал в квартиру?       — Ключи дал мне твой брат, — отвечает спокойно Сейшу, продолжая разглядывать меня сверху, явно чувствуя себя хозяином положения.       «Ещё бы», — дёргаю плечом, — «не он же сейчас сидит на полу».       — Тебя не было в школе два дня, я волновался.       — Заткнись, — прошу я, морщась. — Ты даже моего имени не знаешь, раз зовёшь тем уебищным прозвищем.       — Я знаю, как тебя зовут, — обрубает резко, дернув головой. — Подумал, что мы еще не в тех отношениях, чтобы звать друг друга по именам.       Смеюсь хрипло, не удержавшись. Не в тех отношениях? Серьезно? Качаю головой, а после поднимаюсь на ноги, игнорируя протянутую руку юноши, хватаясь за край кровати. «И правда, как-то жарковато».       — У тебя есть лекарства? — Сейшу расстегивает пиджак, поднимаясь. — Я могу принести, только скажи…       — Иди домой, Инуи, — перебиваю его я.       — Ты не в том положении, чтобы отказываться от помощи, Коконой.       «О, уже Коконой, не Хяку,» — усмехаюсь я.       — Передай брату, что я в порядке.       — Я здесь по собственной инициативе, — киваю задумчиво, понимая, что совсем не удивлен.       Хаджиме было плевать на меня, впрочем, как и мне сейчас на него. У меня не было сил и желания бегать за старшим братом, вымаливая прощения. Я мог хоть в лепешку расшибиться, Коко пройдет и не обернется. А оно мне надо? Может, потом если?..       — Тебе надо умыться, — заключает угрюмо Инуи, — не отказывайся от моей помощи, Широ, хотя бы сейчас.       — Говоришь, меня два дня в школе не было? — резон в его словах был. — Ладно, — сдаюсь я, — сможешь разогреть на плите томатный суп? Вроде осталось что-то в шкафчиках, посмотришь?       Сейшу кивает.       Дохожу до шкафа, доставая из него чистую футболку и спортивные штаны. Белье. Полотенце. Пока я стою на ногах и чувствую себя сносно, надо было привести себя в порядок и вспомнить, чего я такого пообещал Хитто. За кем-то присмотреть? А за кем? Видимо меня накрыло из-за дождя. Нужно хоть иногда думать головой, прежде чем бросаться в омут.       Отмокаю под душем минут пятнадцать, используя шампунь и гель для душа младшего из братьев Хайтани, что стоял на одной из боковых полок. Риндо не успел собрать свои вещи. Я скучал по своему другу. «Наверное, надо будет попытаться извинится как-нибудь», — думаю угрюмо, — «за испорченный праздник и вообще».       — Ты не знаешь, как пользоваться плитой? — я как-то успел позабыть, что Инуи в двух тысячи третьем не умел пользоваться кухонной плитой и готовить. Он же только из колонии вышел, так что не удивительно.       «Как он вообще смог прожить этот месяц? Питался одной лапшой?»       — Ага, — признается легко тот, оборачиваясь, — но я открыл уже банку и достал кастрюлю, — Инуи успел снять школьный пиджак и закатать рукава белой рубашки. Собрал волосы в куцый хвостик на затылке с помощью резинки. — А еще поменял воду в миске и насыпал твоим котам корма. Или мне не надо было этого делать?       — Ты голоден? — отвечаю вопросом на вопрос, жестом отогнав его от плиты. — Можешь достать хлеб из холодильника и засунуть его в тостер? Ну и сыра потереть? — начинаю привычно командовать.       — Хорошо, — кивает, улыбаясь кротко.       Молча достаю еще одну банку томатного супа и открываю его. Выливаю содержимое в кастрюлю, включая газ. Беру с мойки чистую ложку, пробуя на соль. Понимаю, что ни черта не чувствую вкуса, протягивая ложку с пока еще холодным супом Инуи.       — Попробуй, — прошу я, — а то не пойму соленый он или нет. Чего ты смотришь на меня так странно?       — Ты ложку облизал.       — И? — не понимаю я. — Мне долго ждать? — гневно. — Ну и хуй с тобой, — говорю закашлявшись, — не вини меня потом в том, что он соленый или еще что. Я-то вкуса не ощущаю.       До меня только потом доходит, что Инуи так отреагировал, побоявшись заразиться. Достаю из подвесного шкафчика две глубокие миски. Как раз успел поджариться хлеб в тостере. Разливаю суп по мискам, сверху посыпаю потертым сыром. Ничего так выглядит, аппетитно.       — Прошу, — произношу не без тени гордости, ставя тарелки на обеденный стол.       — Спасибо, — смущается чего-то он.       Я же пока не спешу приниматься за еду, доставая аптечку и пытаясь найти в ней жаропонижающее. Не знаю поможет ли, так что выпиваю сразу две таблетки. Смешиваю с водой витаминную добавку, чтобы наверняка убить заразу в организме.       — Очень вкусно, — Сейшу внимательно следит за мной, — у тебя явно талант.       — Ты еще мою фирменную тушеную картошку не пробовал, — хмыкаю довольно.       — Надеюсь, что мне удастся попробовать её когда-нибудь.       Черт.       — Как там Коко? — перевожу сразу тему, стараясь не показывать своей нервозности. Зачерпываю взявшийся сыр ложкой. — Все хорошо?       — Да, — кивает, — в полном. Он редко ночует у меня.       — Он ночует у Шиба? — спрашиваю удивленно, облизывая губы.       — С чего бы ему ночевать у Шиба? — не понимает Инуи. — После того, как тот послал нас, мы и не общались толком.       — Как это «послал»? — переспрашиваю сипло. — Почему?       — Сказал, что ему неинтересно наше предложение, — пожимает плечами Сейшу, — и что у него есть более важные дела, чем управлять шайкой малолетних дебилов.       Чего?       Очумело хлопаю глазами, пытаясь переварить услышанное. Томатный суп встал где-то в горле противным комком.       «Почему Шиба отказался встать во главе Черных Драконов?»       — Я подумал, может мы смогли бы?.. — суп лезет через нос.       Судорожно кашляю, вытаращившись на юношу. Мы, блять, что?..       Сейшу бросается ко мне, обеспокоенно похлопывая по спине, пока я вытирал лицо влажным полотенцем.       — Повтори, что ты сейчас сказал? — приказываю хрипло, хватая его за руку.       «Как ему в голову вообще эта идея пришла?»       — Я хочу восстановить Черных Драконов, как это было при Шиничиро Сано, при первом поколении, — произносит пылко Сейшу, присаживаясь напротив меня на корточки. — Сейчас в банде разлад: нынешний Глава, Мадараме Шион больше не в почете из-за того, что проиграл каким-то местным малолеткам. Это наш шанс, Широ. Мы втроем смогли бы…       — Нет, — качаю головой, — нет. Ни за что. Не проси меня от этом, Инуи.       Точно! Что-то щелкает у меня в голове. Хитто же просил приглядеть меня за Шионом, боясь, что тот сможет пойти в разнос из-за смерти своей старшей сестры.       — Ты один из самых сильных бойцов в школе, — продолжил убеждать меня Инупи, — тебя боятся, — осторожно сжимает мою подрагивающую ладонь своей, — с тобой у меня есть шанс вернуть Черных Драконов.       — Коко не позволит, — сипло.       — Он не будет против, поверь мне.       — Хаджиме готов удавить меня за смерть твоей сестры, — скидываю его руку, вскакивая на ноги, — а сейчас ты говоришь мне, что он не против? Серьезно? Он хоть знает о твоей авантюре, Инуи?       — Нет, — поднимается следом, — но он обещал последовать за мной куда угодно. Он доверяет мне.       Мотаю головой.       — Я не могу, — начинаю сочинять на ходу, — не хочу. К черту Черных Драконов. К черту тебя, Инуи! Нет!       — Это из-за денег? — хмуро. — Из-за того, что я не могу заплатить тебе? Считай это, как одно из будущих вложений.       — Я уже состою в банде, — блять.       — Да? И в какой же? — не верит мне Сейшу.       — Токийская Свастика, — едва слышно, — Капитан пятого Дознавательного отряда, — братец Мучи меня убьет, когда узнает.       Погодите, а Муто-сан состоит уже в Тосве или я чего-то путаю?       — Покажи тогда форму.       — А я только недавно в нее вступил.       — Пиздишь.       — Нихера, — дышу заполошенно. — Тебе лучше уйти, Инуи.       — Хорошо, — соглашается Сейшу, — но подумай об этом, как о шансе помириться с братом.       Инуи знал, как задеть побольнее, всковырнув старые раны. Вот только в рот я ебал Черных Драконов.       Я не провожаю Сейшу, терпеливо игнорируя его слова о былом величии Первого покаления. Покажешь заинтересованность — и его будет уже не остановить. Прошу оставить ключи на столике. Выливаю успевший остыть суп в раковину.       Тут даже думать не о чем.       Ухожу в свою комнату за телефоном и возвращась обратно. Закрываю дверь на все замки, проверяя входящую почту на телефоне. Три десятка сообщений от Сано-семпая. От Риндо. Парочка с неизвестного номера, но я быстро догадался, что сообщения были от Хитто.

Я перевел половину нужной суммы

Мадараме ты сможешь найти на складе. Вот адрес

Не разочаруй нас, Хяку

      Просто прекрасно.

Риндо (03:27)

Почему ты мне ничего не рассказала?

Риндо (10:22)

Я не обижаюсь на тебя, Мондаи-чи

Наверное у тебя башню сорвало из-за гормонов. Слышал, у баб иногда такое бывает

Купить тебе шоколадку?

Риндо (17:02)

Мондаи-чи?

Риндо (20:54)

Ну и иди в жопу

Плевать я на тебя хотел

Риндо (02:09)

Забудь.

Не читай то сообщение

Как там тот кот? Нормально?

Риндо (11:34)

Эй! Не игнорируй меня, чертова девка

      И около пяти пропущенных. я заболел. только пришел в себя толстяк Джо впорядке. они подружились с Зузу прости за испорченный праздник       Не думаю, что это сообщение хоть как-то поможет.       Набираю Манджиро, усаживаясь на диван. Чувствую, в комнате стало еще жарче, чем было.       — Ши-чан! — обрадовался моему звонку Майки. — Почему на сообщения не отвечаешь? Я волновался.       — Сможешь одолжить мне форму Токийской Свастики? Надо одного гондона пристурунить, — говорю хмуро.       — А? — удивленно. — И это все, что ты можешь мне сказать? Злюка ты, Ши-чан, — бурчит юноша, и я его не виню.       — Я заболел, — почему это звучит сейчас так жалобно? — Температура кроет, горло болит. Прости, я не специально игнорировал тебя, Манджиро. Просто так получилось. Всё как-то разом навалилось, и я не справился.       — Тебе не нужно быть сильным, Ши-чан, — возвращает он сказанные когда-то мною же слова, — не нужно за это извинятся, я понимаю.       — Спасибо, Манджиро.       — Не знаю будет ли тебе моя форма как раз.       — Мне только покрасоваться в школе, — опираюсь затылком на мягкую подушку, прикрывая глаза. — Если что подвердишь, что я числюсь Капитаном пятого отряда?       — У меня только три Капитана, — тянет удивленно тот, — но хорошо.       — Пятый Дозновательный, звучит же? — смеюсь тихо.       — А ты хочешь ко мне в Тосву? — спрашивает на полном серьезе Сано. — Вот только не думаю, что многим это понравится, особенно после того, как Кенчик ушел. И что на него нашло? Хочешь быть моим заместителем?       — Не хочу, — отвечаю чуть резковато, — погоди, то есть Кенчик ушел? Куда? Почему? Вы разве не лучшие друзья?       — Последнее время он сам не свой, будто повзрослел сразу на два десятка лет, — начинает жаловаться мне Манджиро, — какое тебе дело с кем я разговариваю, Эмма? Нет, я не буду передавать ему привет от тебя. Уйди, — смеюсь я, слыша его перепалку с сестрой, — так вот, баран он! Ушел, сказав, что ему не интересно больше с нами. Даже Такаши не знает, что случилось.       Вот как.       — Да и не нужен он нам больше, правда, Ши-чан?       — Правда.