Сто йен

      Кейске так и не вернулся домой. Ближе к одиннадцати, когда Баджи-сан была готова уже ринуться в ближайшее отделение полиции, позвонила Ханамия-сан. Они говорили недолго:       — Пожалуйста, позаботьтесь о нём, — просит Рёко, устало потирая ладонью опухшие от слёз глаза. — Я заберу его завтра. Да, я всё понимаю. Приношу свои искренние извинения, — ставит трубку стационарного телефона на специальную подставку, завершая тем самым вызов. — Я его убью.       — Не нужно так горячиться, — отец ласково проводит по её плечам, успокаивая. — Я сам поговорю с ним завтра, по-мужски.       — Упрямством он пошёл явно в меня, — качает головой Баджи-сан, — упертый баран.       Переглядываюсь с Коко, не скрывая своёй кривой улыбки. Мин Кю хмурится, прикладывая к опухшей щеке кусок замороженной курицы. Досталось случайно, когда отец разнимал мальчишек.       «Чертов мальчишка», — проклинал я про себя Джульетту. Из-за его побега мне так и не удалось объясниться с Соей. Я же бросился за Кейске на улицу, не думая. Кавата побежал за мной. А Баджи уже и след простыл. Вот и пришлось возвращаться обратно в квартиру, чтобы прояснить хоть немного ситуацию.       — Пошли спать, — Мин Кю надоело смотреть на обнимающихся взрослых.       — Ко мне или к тебе? — спать вместе у нас явно вошло в привычку. И непонятно: это Коко пытался так восполнить что-то или я.       — Я приду, как они лягут.       Киваю и ухожу в ванную первым. Чищу быстро зубы, крутя головой и радуясь, что у меня отрасли волосы. Немного, конечно. «Наверное, на следующей неделе надо будет забежать в парикмахерскую», — решаю я. В своей комнате приглушаю свет, оставляя гореть ночник на столе. В общем чате желаю мальчишкам спокойной ночи.

Я могу завтра проводить тебя до школы?

      Сообщение от Кавата заставляет меня глупо улыбаться. Забывшись, киваю, а после сам же бью себя по лбу. конечно! (〃▽〃)

(っ˘ω˘ς)

      Прилетает мне сразу же в ответ.       О Кейске я совершенно не переживал.       — Ты чего такая счастливая? — удивляется моему настроению Мин Кю, закрывая за собой дверь. В руках держит одеяло и подушку.       — Не скажу, — показываю ему язык, копируя жест Хаджиме из своей прошлой жизни.       Коко укладывается рядом, пока я ставлю телефон на зарядку.       — Как думаешь, чего мелкий взбесился на тебя?       — Может у него такой переходный возраст? Ты, вот, к отцу сбежал, а он, — морщусь, — забудь. Не хочу даже говорить о нём.       Вот только Джульетта отлично умела драться даже в столь юном возрасте. Майки не держал слабаков, а Кейске им никогда и не был. Так что изменилось? Тихонько сажусь, пытаясь осознать, что именно меня смущает во всей этой истории. Для чего Кейке лез в бутылку? Чтобы спровоцировать меня? Отца? Свою мать? Тут явно что-то другое. Даже согласись я показать парочку приемов, Джульетта не смогла бы их освоить за рекордно короткое время.       — Ты много думаешь, — Мин Кю тянет меня за ворот футболки, заставляя лечь обратно. — Спи, Ши Ро.       — Что-то тут не сходится, — закусываю губу, слыша, как зачесался рядом с дверью толстяк Джо.       Осталось только понять, что именно.       Я настолько озаботился этим вопросом, что вообще ничего не замечал. Утром собравшись на автомате, как-то упустил момент, когда Соя взял меня осторожно за руку.       — Я долго не мог сегодня заснуть, — говорит сипло Кавата. Чувствую, как дрожали его пальцы. Он щекочет мою ладонь, забираясь под тонкий бинт, за которым я скрывал татуировку. — Всё думал о твоих словах. О нас.       О. Моргаю заторможенно.       — Пошевеливайтесь, — кричит нам Нахоя нетерпеливо, — мы так опоздаем.       Он вместе с Коко ушел далеко вперёд, находясь уже у самых школьных ворот.       — Я понимаю, — тихо, — знаю, как это выглядит. А ещё у тебя скопилось просто уйма вопросов. Но между мной и Кенчиком ничего нет, — кажется, я повторяюсь. — Как и с Мадараме, Таке-чаном, Хару, Принцессой и Шиба.       Про Тетту пока ничего говорить не хотелось. Хоть мы с ним и поговорили, прояснив ситуацию, терять мне друга не хотелось. Как и не хотелось терять Кавата.       — У тебя довольно много друзей, — тянет хмуро Соя.       — Они моя семья, — дёргаю плечом, — как Хаджиме или Муто-сан.       — Мне пока это трудно понять.       — Ради них я пошёл против своего отца, — вырываю свою руку, пряча ладони в рукавах пиджака, — и некоторых своих убеждений.       — Я хотел с ними познакомиться, вот и всё — ошеломлённо.       — Тебя надо явно спасать, — подмигивает Кавата Сон Мин Кю, — а то, когда у неё такой взгляд, всем сразу становится хреново. Идём, — уводит меня за собой брат.       «Зря я разозлился на Сою».       Как вообще говорить о чем-то спокойно, если я взрываюсь при любой возможности? Я безнадёжен.       Мин Кю провожает меня до класса, насильно усаживая за парту.       — Видимо, поговорить у вас не получилось?       — Чего спрашиваешь, если сам уже обо всем догадался?       Взглядом ищу Кенчика, ожидая от него хоть какой-нибудь поддержки. Но его нет.       — Увидимся за обедом, — бросает уходя Коко.       — Где Дракен? — спрашиваю я у забежавшего в кабинет Мадараме.       Кен приезжал в школу одним из первых, избегая пробки на дорогах. Брал в библиотеке парочку книжек, изучая те, пока класс не начинал заполняться учениками.       — Он взял подработку на утро, — улыбается мне Шион, — не думаю, что он вообще сегодня приедет.       — Почему он меня не предупредил? — хмурюсь я.       В сообщениях от Рюгуджи вообще ничего не было о том, что он сегодня не придет.       — Не знаю, — чешет щеку тот, — может, волновать тебя не хотел? После второго урока я тоже сваливаю: у сестры сегодня начинается химиотерапия, хочу поддержать её.       О сестре Шиона мы говорили мало. Мадараме не любил в принципе говорить о своей семье. Один Тетта знал, что там происходит на самом деле, воспользовавшись связями своего отца, чтобы выбить место Мирико в одной из экспериментальной групп в онкологическом центре.       — Когда ты уже нас с ней познакомишь?       — Как Ми-чан станет легче, то обязательно, — улыбается мне широкой улыбкой друг. — Ей понравился тот свитер, который ты купила. Такой мягкий. Она с ним не расстается.       — Во-первых, купила свитер Юзуха, во-вторых-       Мне не дал договорить звонок, который оповещал о начале занятий. Пишу быстро сообщение Рюгуджи с просьбой, чтобы он предупреждал меня, если его не будет на занятиях. иначе я подниму все экстренные службы в следующий раз. и пожалуюсь Усо-чан       Надеюсь, последнее его напугает.       Первым уроком шла литература, а потом математика. Разглядывая листок с результатами теста, я думал, как преподнести его отцу. Девяносто шесть баллов. Неплохо. Мадараме вон светился от гордости, получив твердые восемьдесят. Шион отлично ладил с точными науками. Химия, физика, расчеты — в этом он плавал, как рыба в воде. Я же пользовался памятью прошлого.       — Кто-нибудь из вас двоих, — обращается к нам учитель, указывая сначала на Мадараме, а потом на меня, — передайте Рюгуджи, чтобы тот забрал свой тест после в учительской.       — А сколько у него баллов? — интересуется Шион, скалясь.       — Пятьдесят четыре.       Черт. Придется покупать Кенчику обед. Дракен и сам слабо надеялся, что наберет хотя бы тридцатку, споря с нами. Я же верил в друга, ставя на то, что он решит задачки хотя бы на восемьдесят баллов, ведь их проходили еще в начальной школе. Проще простого же. Мадараме поставил на пятьдесят, чисто по-братски. Рюгуджи переиграл нас.       — Побежал я, Мондаи-чи, — прощается со мной Мадараме, стукаясь кулаками, как прежде. Только в этот раз у меня не идет кровь из носа.       Я же решаю прогуляться до автомата с горячими напитками. Дома у нас не готовили бенто, а перекусить можно было и булочками с чаем, что можно было купить за сто йен. Терпеливо стою в очереди, перебирая монеты. Покупаю две банки молочного чая и клубничное молоко, а после иду на второй этаж. В кабинете брата не оказалось, как и Кавата. Так что я молча ставлю на парту Мин Кю банку с чаем. Чувствую, как завибрировал телефон в маленьком кармашке юбки.

Буду ждать возле школы. Не опаздывай.

      Чего это понадобилось от меня Муто-сану? И я разве говорил ему, в какой школе я учусь? А, ну да. Я же кидал ему фотки моей новой школьной формы, чтобы он показал их бабуле Ио. надеюсь в этот раз с вами не будет Хяку. а то будет довольно неловко (ﾒ` ﾛ ´)       Последний раз, когда братец Мучи приехал ко мне в школу, все закончилось «маленькой» трагедией.       — Мондаи-чи? — вздрагиваю напугано, оборачиваясь.       — Не зови меня так, — прошу я Сою, — пожалуйста. Лучше по имени, сокращенно или Каннон, — протягиваю ему бутылочку с подслащенным молоком, видя, как вытянулись у некоторых мальчишек лица в классе. — Хотя я еще та «проблема», — неловко улыбаюсь. — Извини, что сорвался на тебе сегодня утром.       — Это ты меня прости.       — Что-то мы часто стали извиняться перед друг другом.       Соя неловко мне улыбается.       Бросаю взгляд на экран телефона.

(￢‿￢)

      Ну и как это понимать? «Чертов Мучи». Захлопываю крышку телефона, опираясь на парту Кавата. Скрещиваю руки.       — Мондаи-чи называл меня один парень еще в прошлой школе, — говорю я, — из-за того, что я потерялся. Братец Мучи попросил меня помочь ему прибраться дома, ведь бабулю Ио должны были выписать из больницы, а у меня же топографический кретинизм, вот. Инуи подрабатывает в одном магазине, возле которого я и присел, в ожидании, когда меня найдет Муто-сан. А потом оно прицепилось как-то, особенно после того, как ко мне обратился при всех на собрании Курокава. Такая себе история становления героя, правда же? — пытаюсь открыть банку, не чувствуя, как та трясется в моих руках.       Кавата аккуратно забирает банку с молочным чаем из моих рук, открывая. Отдает обратно, о чем-то размышляя.       — Наверное, я тебе мешаю, — спохватился я, — сейчас же обед. Ну я пойду.       — У тебя что-то было с тем парнем?       Чувствую себя какой-то проституткой, ведь с кем у меня только не было. Аж неловко как-то. Но я не могу не ответить юноше, как и соврать. Хуже же будет.       — Инуи думает, что я его родственная душа. Даже не спрашивай, — жестом прошу замолчать Кавата, хотя тот и готов был разразиться сотней вопросов, — но у нас ничего с ним бы не получилось. Он хороший человек, друг и товарищ, — не договариваю специально, зная, что Соя мог не понять меня. Сейшу — предатель. И даже понимая его мотивы, у меня не было сил, чтобы простить Инуи. — Да и он в обиде на меня после одного случая, а после того, как Курокава объявил меня своим преемником, то вообще готов морду набить.       — Погоди, — Соя ошарашен моей историей, — это он пытался тебя убить? — ставит молоко мне за спину, на парту, наклоняясь ближе.       — Не, это был Хяку, — делаю глоток своего чая, — но это и так всем известно.       — Ты с ним встречалась, — заключает он тихо.       Глаза у него мягкого голубого цвета, будто кто-то синюю краску в воде развел. Под губой маленькая родинка.       — Меньше месяца.       — И он чуть не убил тебя.       — Ага.       — Почему ты так спокойно об этом говоришь? — неожиданно взрывается он. Даже венка на виске выступила.       — Потому что это уже случилось, — пожимаю плечами и делаю очередной глоток из банки, — и от этого никуда не деться. Репутация у него и без того подпортилась после того, как он отпиздил своих же заказчиков.       — После того, как разобрался с тобой.       — После того, как разобрался со мной, — повторяю болванчиком его же слова.       — Ты столько натерпелась, — начинает жалеть меня Соя, осторожно обнимая меня.       Вот только этого мне не хватало.       — Не нужно жалеть меня, Кавата, — мой голос звучит сейчас довольно зло.       — Но как же? — не понимает он, почему я пытаюсь вырваться из его объятий.       — Жалость — это последнее, что мне от вас всех нужно, — понимаю, что снова сам же лезу в бутылку. — И так все носятся со мной, как с фарфоровой куклой, а еще и ты. Отпусти меня.       — Нет. Я не отпущу тебя.       — Вас вот ни на секунду нельзя двоих оставить, — хмыкает Мин Кю. — Отпусти её, — просит пока по-доброму тот. — В порядке?       — В полном, — дергаю плечом.       Не этого я добивался, рассказав Сое часть своей истории. Совсем не этого. Горечь образовавшуюся на языке я не смог убрать ни оставшимся сладким чаем, ни молочным коктейлем, что купил мне Муто-сан в кафе.       — Вы же позвали меня сюда не для того, чтобы поболтать по душам, Муто-сан, — говорю я устало, — а то мне есть, что Вам рассказать.       Щурюсь, играя в любимые гляделки Ясухиро. За обед платил не я, так что мог и посидеть в кафе и подольше. Коко я предупредил, как и отца, что встречаюсь сегодня с братцем Мучи, проблем возникнуть не должно.       — Драконы.       — Они же вымерли давно, — усмехаюсь.       — Курокава хочет, чтобы ты возглавила Девятое поколение, — терпеливо произносит он.       — А хуй он пососать мой не хочет? — вырывается быстрее, чем я успел обдумать эту мысль.       «Пизда мне», — сокрушенно.       — Не матерись, Широ. Ты все еще числишься заместителем в моем отряде.       — Но вы же больше не состоите в Черных Драконах, — размешиваю трубочкой шапку из сливок.       — Так надо, — заключает угрюмо Муто-сан, потянувшись за картошкой-фри.       — До сих пор играете в какие-то игры, — качаю головой. — А я надеялся, что вы просто соскучились по мне, — давлю на жалость, едко усмехаясь.       — Инуи не сможет повести за собой людей, — Ясухиро будто не слышал моих слов, продолжая гнуть свою линию.       «А я будто смогу».       — Ты победила Курокаву в честном бою, — смотрит упрямо, уверовав в свои же слова, — Черные Драконы по праву твои.       — Да когда это было, — дергаю плечом. Роняю случайно со стола пластиковую вилку, потянувшись за ней.       Какого?       Через два столика сидит один из братьев Кавата. Лицо он скрыл за листом меню, но его пышную шевелюру я-то узнал. Осталось только понять, кто именно сидит там. И почему он один? Зря я попросил братца Мучи прогуляться пешком до кафешки.       — Вы же знаете мой ответ, — стараюсь говорить спокойно, удерживая себя на месте, чтобы не броситься к Кавата и хорошенько не встряхнуть его за плечи.       — Если ты переживаешь о Хяку, то Изана уладил этот вопрос.       — Плевать я хотел на Хитто, — зло, — как и на Курокаву и Вас.       — И по этому ты принимаешь его подарки?       — Я даже их не открывал! — пытаюсь оправдаться, отворачиваясь. Чувствую, как у меня запылали кончики ушей. — Да даже если я и соглашусь, то у меня нет людей, чтобы противостоять Инупи. Я слышал, что он собирает людей.       — Я буду на твоей стороне, Широ, — заверяет меня Муто-сан. — И разве у тебя нет людей?       — Не нужно ввязывать ребят во все это, — прошу я, сжимая кулаки до хруста суставов под столом.       — Ешь, Широ, — кивает на еду Ясухиро, — а то все остынет.       Можно же выступить на стороне Сейшу, испортив все карты «Ужасному поколению». И эта мысль меня настолько воодушевила, что я даже не заметил промелькнувшее раздражение на лице Муто-сана.       — Мне надо обдумать этот вопрос, — говорю я, — обсудить все с ребятами. Сколько у меня есть времени?       — День, — спокойно, — два. Не более.       Допиваю залпом свой молочный коктейль, морщась от холода, что прошелся волной по нервам. Вскакиваю на ноги, хватая свою школьную сумку.       — Я напишу, — бросаю я, направляясь к выходу из кафе.       Замечаю какое-то копошение со стороны столиков, где сидел один из близнецов Кавата. Первым выхожу из кафе, направляясь в противоположную сторону от своего дома, к торговым центрам. А после резко разворачиваюсь, встречаясь взглядом с в один миг покрасневшим Соей.       — Не хорошо так преследовать человека, который может и уебать, — стараюсь скрыть раздражение в голосе неуместной шуткой. — Почему ты следил за мной, Соя?       — Ты так быстро ушла, — стал оправдываться тот, — а там Муччи и вообще… А если бы с тобой что-то случилось?       — Не случилось же, — дергаю плечом.       — О чем вы говорили?       Рассказать или нет?       — Идем, — казалось, что сегодняшний день хуже, чем вчерашний. Хотя куда еще?       — Куда? — хмурится Кавата.       Он тянется ко мне, забирая мою сумку. Медлит, осторожно беря меня за руку.       — Мне нужно купить парик и утягивающих бинтов.       — Но для чего?       «Глупыш такой».       — Для одного представления, мой милый синий Огр, — не удержавшись, треплю его по голове. И чего мне пришла такая ассоциация с детской сказкой?       — Твой? — ошеломленно.       — Или ты до сих пор против?       — Нет, — мотает головой, словно я на него ведро холодной воды вылил, — я только за!