Сто йен

      — Я думаю обратиться за помощью к специалисту.       Мицуя резко вскидывает голову, убирая ногу с педальки швейной машинки. Медленно выпрямляется, садясь ровно, и расправляя затёкшие плечи, продолжает держать пальцами натянутую ткань рядом с иголкой.       — Коко-чи, — дёргает меня за толстовку Луна, протягивая альбомный листок с рисунком корявого солнышка и домика на зелёной опушке. — Держи.       — Спасибо, Луна-чи, — благодарю я малышку, улыбаясь, — очень красиво, — листок задрожал в моих руках.       Выдыхаю, закрывая глаза, пытаясь унять дрожь в пальцах. Содранные костяшки неприятно саднили.       — Тетта рассказал, что с тобой произошло, — голос у Мицуи спокоен. — В тот раз, когда мы сидели в тату-салоне, я думал, что мне показалось из-за яркого света. Знаешь, игра воображения? — улыбка у него какая-то до странного натянутая. — Ты пыталась покончить с собой? Почему?       Дергаю головой, опираясь затылком на дверной проем, подтягиваю к животу ногу. Сидящая в специальных ходунках Мана засмеялась чему-то своему, привлекая к себе внимание. Забавная такая. Маленькая. Пухлолицая.       — В тот момент, я думал, что другого выхода нет, — говорю медленно, продолжая смотреть на малышку Ману. — Наверное, я сделал это из-за одиночества и эгоизма, решив, что никому не нужен. Отец вечно на работе, одноклассники…       — Ты и сейчас чувствуешь себя одиноко?       Тихонько усмехаюсь и качаю головой. Одиноко? Я?       — Я боюсь потерять вас всех, — признаюсь я, — а одиночество не так уж и плохо на самом-то деле.       Как-то же я выжил те два года, когда рассорился с братом. И когда Сейшу переехал к нему, оставив меня одного в том доме.       — Вчера, стояв в окружении незнакомых мне мальчишек, я понял, как сильно мне вас не хватает, — ещё одно признание. — К хорошему быстро привыкаешь, Таке-чан. Прости меня, что вёл себя, как последнее мудло всю эту неделю.       — Тебе не за что извиняться, Широ, — смущается друг, отведя взгляд. — У всех нас бывают плохие периоды в жизни.       «Но не так же часто», — хочется возмутиться мне, но я молчу. Качаю головой, убирая с глаз отросшую неровную челку.       Мицуя принялся за работу, пытаясь обстрочить края моей фирменной джинсовки с эмблемой банды и больше не пытаясь вывести меня на очередной разговор по душам. Таке-чан и так сделал уже для меня многое, впустив к себе домой спозаранку и молча помог обработать лопнувшую губу. Вчера мне было не до этого, когда я пытался проскользнуть в комнату Мучи в первом часу ночи. Кто же знал, что мы так задержимся?       — Мы ненадолго, — предупредил бабулю Ио Муто-сан, велев мне собираться.       — В гараж её тащишь? — хмурится женщина.       — Братец Мучи обещал мне показать собранный движок Suzuki GSX-R, — придумал я находу отмазку, вытирая руки полотенцем. — Мы туда и обратно, бабуль.       Быстро переодевшись в серую толстовку и любимые короткие треники, я достал из спортивной сумки обрезанную джинсовку. Две пары носков. Натянул так же на шею шарф, чтобы не замёрзнуть вечером.       У Муто-сана дернулась бровь, когда я вышел из его комнаты полностью готовый. Ясухиро также успел переодеться в фиолетовый комбинезон. Достав из висящего на вешалке кардигана пачку сигарет с зажигалкой и жвачку, я присел на порожек, обуваясь.       — Шарф не хотите взять? — спрашиваю я. — Там довольно холодно.       — Что ты сделала с формой? — задаёт он мне вопрос.       — Она мне великовата, — пожимаю плечами, — а так ничего не будет мешать и вообще, — прячу пачку сигарет в кармане своих брюк. Закидываю в рот одну полоску жвачки. — Я не планирую долго задерживаться в Драконах.       — Это не тебе решать, — невозмутимо спокойно говорит Ясухиро, — идём.       В последний момент успеваю схватить с полки вязаный шарф и натянуть его на шею юноши. Проснувшийся во мне альтруизм меня не обрадовал. Как и скачущее резко настроение. Ведь проснувшись сегодня утром, после короткого сна, я ничего не почувствовал. Ни усталости. Ни апатии. Ни злости. Оглушающая пустота в голове. «И чего мне переживать?» — не понимаю я, качая головой.       — Муто-сан, — запнувшись на ступеньке, смотрю наверх, — вы куда-то уходите?       Оля всё такая же рыжая и милая. Смотрит внимательно. Тёплая ветровка накинута сверху на тонкое домашнее платье.       — Иди вперёд, — велит мне Мучи, — я скоро подойду.       — А кто это с вами? — доносится громким эхом до меня. — Ваш друг?       — Ты что-то хотела?       — Да, — кивает девушка, спускаясь на две ступеньки вниз, к поднимающемуся к ней Ясухиро, — не могли бы вы зайти ко мне после? Я приготовила… — что именно рыжуля приготовила для Мучи я не слышал.       Да и надо было оно мне?       — Ты решила попросить прощения у каждого из нас? — смеётся Мицуя, проверяя шов на ткани.       — Ага, — кивок, — ты в моём списке первый, Таке-чан. Дракена и Акаши завтра поймаю в лапшичной, — помогаю открыть коробку мелков Луне, доставая красную восковую палочку. — Мне тут, кстати, телефон новый подогнали, — хвастаться мне не хотелось, но оно вышло как-то само собой. — Хочешь? Только там надо почистить сообщения.       — Спасибо, но я обойдусь.       — Жаль, — выдыхаю я, опираясь подбородком на колено.       Громоздкая раскладушка была совершенно новой. Даже пленку с экрана не сняли. Сначала, я попытался отказаться от подарка, но Муто-сан был непоколебим, как скала.       — Лучше бы бабуле купили чего-нибудь, — морщусь я, крутя телефон в руках.       — Не считай чужие деньги.       — А Тетта?       — А что с ним? — глупо моргаю, делая вид, что не понимаю сути вопроса.       Разговор с Усо-чан я оставил на потом. На завтра? Или на понедельник? Написав ему утром слабенькое пожелание с добрым утром, я не надеялся на успех. Переписав номера друзей из записной книжки, которую я таскал с собой почти всё время в школьной сумке, я так же не забыл маякнуть и брату.       — Ты с ним поговоришь? — Таке-чан протягивает мне готовую джинсовку, хватая меня без предупреждения за руку.       Медлю с ответом, прикусив губу. Пальцы у Мицуи довольно длинные и ухоженные. А ещё холодные.       — Да, конечно, — одергиваю руку, пряча ладони под фиолетовой тканью, — как запишусь к психотерапевту.       Такаши качает головой, больше не поднимая эту тему.       Домой я вернулся часа через три. Папа довольно спокойно выслушал мою просьбу записать меня к мозгоправу в ближайшее время.       — Я могу попросить помощи у Рёко? — он довольно долго собирался спросить меня об этом. — Она работает в больнице.       А?       Рёко?       «И почему я раньше не догадался?»       — Ты про Баджи-сан? — голос у меня всё-таки дрогнул.       — Ты её помнишь? — расслабленно спрашивает тот, ставя чайник на газ. — Рёко… Она помогла мне, когда ты… — ему трудно вспоминать те полные отчаяния и глухой ярости летние деньки. — Она не дала мне сойти с ума.       — Я понимаю, — тихо, — тебе не нужно оправдываться, пап.       — Что у тебя с лицом? — резкая смена темы и грозный тон меня выбили из колеи. — Тебя кто-то ударил?       — Ночью задел ногой столик, когда в туалет пошёл, — отвечаю я нервно, — зубами прикусил.       Ложь. Настолько нелепая, что в неё поверит только полный идиот. «Или полностью любящий человек».       Мой новенький телефон папа так же воспринял спокойно, пообещав отдать за него деньги Муто-сан при встрече. Не знаю сколько он стоил, но девайс был явно дорогим. И заряд держал долго. Как и имел хорошую камеру. Успел вчера сделать парочку снимков храма Мусаши в отблесках вечерних фонарей.

Новый телефон? А со старым что случилось?

я его разбил. Семпай подогнал вот с распродажи       Было бы странно, расскажи я Хаджиме о Братце Мучи. Коко мог и не понять, обидевшись.       Фирменную джинсовку прячу под кроватью, завернув её в пакет. В пакет так же бросаю эластичный бинт. Всё равно он мне пока не понадобится. Ладони я перевязывал обычной белой марлей, скрывая татуировку. Уношу в стирку свою толстовку с пятнами крови и треники.       — Ты дома? — спрашивает вместо приветствия Усо-чан, когда я ответил на звонок.       — Да, — улыбаюсь я.       — Выйдешь?       — Да, хорошо, — бегло осматриваю свою комнату, пытаясь найти, что можно накинуть на себя.       — Жду.       «И чего он такой серьезный?» — не понимаю я.       Поверх домашней кофты натягиваю толстовку. В коридоре натягиваю свои берцы, крича отцу, что выйду из дома на минуту. Тетта стоит у крыльца, спрятав руки в глубоком кармане своёй красной толстовки и укутав половину лица в клетчатом шарфе, так что кончики покрасневших ушей торчат.       Чувствую, как резко пересохло в горле.       — Как всё прошло?       Облизываю губы, почувствовав, как защипала ранка от слюны.       — Довольно неплохо, — отвечаю я через некоторое время, усаживаясь на ступеньку. — Не всем, конечно, это понравилось.       Кисаки садится рядом со мной.       — Но я смог убедить их в обратном.       — Ты избила кого-то?       — Да, — признаю я, — избил. И мне это понравилось, — тихо, — я словно вернулся на несколько лет назад. Прости меня, Тетта. Такого больше не повторится.       — Ты перестанешь драться? — поворачивается ко мне друг лицом, удивлённо спрашивая.       — Нет, — морщусь, — я про другое. Я не должен был вести себя, как последнее мудло по отношению к вам. Папа обещал записать меня к мозгоправу, может поможет?       — Я понимаю, что тебе тяжело, — усмехаюсь горько, не слыша ни капли сострадания в его бездушном голосе, — но ты должна отпустить ту временную линию.       — Знаю, — закрываю глаза, — и я обещаю тебе, что сделаю это. Ведь, ты мне слишком дорог. Не хочу потерять тебя и ребят из-за такой глупости-и-и, — тяну я ошарашенно, чувствуя цепкие пальцы друга на своих плечах.       Тетта притягивает меня к себе, заключая в объятья, дыша сипло мне в шею. Мягко обнимаю его в ответ, пододвигаясь ближе.       — Я не хочу быть больше одинок, — шепчу я, растворяясь в тепле друга. — Так что, тебе не избавиться от меня, Усо-чан. Присосусь, как пиявка и не отпущу. Никогда.       — Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, Каннон.       — А чего так официально? — смеюсь я.       — А теперь, — он отпускает меня, — расскажи мне всё, — Кисаки будто не расслышал моего вопроса. Смотрит на меня сурово, пальцем поправляя свои большие очки.       — Ну, — пожимаю плечами, — меня приняли за парня. А это маленькая, но победа. Обозвали ещё пиздаболом, решив, что я выебываюсь. Ведь у Муто-сана не может быть заместителя. Ага. Вот и пришлось доказывать обратное.       — Вижу, тебе понравилось?       — Не особо, — отвожу взгляд, — Инуи оказался одним из множества Командиров. Я знал об этом, но столкнуться лично вот так, после того, что мы устроили в школе, было довольно некомфортно. Он-то упорно верит в феномен «родственных душ», насмотревшись своих снов.       — Он видит будущее? — сипло.       — Видимо, — отвечаю я, подтягивая к животу ноги и утыкаясь лбом в колени. — Думаю, ты прав: существует ещё один путешественник во времени. Или же Сейшу пересекся с Хитто, каким-то образом сумев пробудить эту способность. Вариантов как это произошло дохулион. Один хрен, я хотел с ним объясниться.       — И что тебе мешает это сделать сейчас?       — Оставшаяся гордость.