Сто йен

      — Вот чего ты до человека доебался? — спрашиваю я у непонятно чего забывшего у меня в квартире Мадараме. — Может, он всё детство мечтал о вилке-динозаврике?       — Мы точно говорим сейчас о Хитто?       — А о ком ещё? — удивляюсь искренне я, делая глоток томатного сока из пластиковой банки.       — Я вам не мешаю? — уточняет так буднично спокойно Какучё, сжимая в правой руке злополучную детскую вилку с пластиковой ручкой в форме зелёного динозаврика.       — Я даже немного завидую, — тянет Шион, подперев щёку кулаком.       — Там в наборе ещё ложка была и маленький ножик, — смеюсь я.       — Даже не думай, — бросает предупреждающий взгляд на в один миг севшего прямо юношу. — И вообще, какого хера?       — Ну он сок принес и игровую консольку с антикражкой, — говорю я, — как я мог тут устоять?       — Ещё бы, — фыркает Хитто.       Подцепляю палочками кусочек тушеного мяса и отдаю его Какучё. На обед я потушил картошку с мясом и сделал лёгкий салатик из овощей. Немного на самом деле, но Какучё искренне был рад этому, всячески отвлекая меня от готовки. Эти несколько дней мы провели вдвоем, кочуя из квартиры в квартиру и выбираясь вечером в магазин или на прогулку. Я успел наделать тысячу, если не все две, различных снимков, пока не закончилось место в карте памяти. Часть пришлось удалить, оставив только самые лучшие.       На какой-то момент я даже забыл о Ханагаки. Как и о скорой своей кончине. Это стало неважно. А потом, Сано-семпай прислал злоебучее сообщение позавчера, с просьбой встретиться. И все вернулось на круги своя.       «Хорошего помаленьку» — сжимая пластиковый корпус своего телефона подумал я.       Я знал, в какой именно больнице лежит Майки и его бравая и поломанная команда. Баджи успел рассказать обо всем, воя мне в трубку и явно размазывая сопли по вороту Ханмы. Слышал я его гнилой смешок на фоне, как и спокойный голос Тетты. Не представляю, как и где они втроем пересеклись, если мой зам и Первый командир должны были пытать Ханагаки где-нибудь в подворотне или на пустом складе. Кокосик посмотрел, конечно, на меня косо, но промолчал, ласково поглаживая меня по спине, пока мы пытались посмотреть фильм.       — Я же их подвел, — сипит Кейске.       — Ты не знал, — повторяю я уже в который раз за эти десять минут, — да и откуда? Парни же тебе не рассказывали ни о чем, считая предателем. Они явно кому-то перебежали дорогу за эти недели… — вижу, как широко ухмыляется Хитто.       — Я бы знал об этом, — продолжил упираться Баджи, — Ай! Чего ты брыкаешься, Ханма?       — Да заебал ты уже ныть.       — У тебя и так там поддержка хоть куда, — говорю я, — чего тебе от меня надо?       — Дай сюда, — вырывает из его рук телефон Тетта, — напишу, как мы эту плаксу шекспировскую домой дотащим. Бывай.       Теперь Сано желал встречи. Не представляю, догадался ли он, что я причастен ко всему этому или нет. Может, ему Муто что-то да наплел, сдав своего друга и меня с потрохами. Или Акаши. Или кто другой. Врагов у Майки достаточно, как и у Хитто. Подгадить могли с любой стороны. А отвечать за все это мне.       «И что мне делать?»       Тетта убеждал меня никуда не ходить и даже не думать отвечать на дальнейшие сообщений кого-либо из Токийской Свастики.       — Пусть разбираются сами, — серьезно так произнес мой Первый командир. Слышу, как он затягивается сигаретой. — Это не наше дело. И не твоё, Широ! Пошлю Ханму на разведку, идет?       — Идет, — отвечаю я ему лениво, закинув ногу на ногу, улегшись на пластиковом стуле, который мы притащили на наш балкон с барахолки. В комплект шел еще один пластиковый стул и стол, за которым пришлось возвращаться в магазин, ведь Хитто не позволил мне самому тащить этот столик.       Через пару часов отписался Шуджи.

Требует встречи с тобой

хорошо. спасибо       Потом посыпались сообщения от Дракена. От младшего Шиба. И Па-чина. Хорошо, что Баджи мне не написывал со всякими просьбами, потерявшись где-то.

Что делать если у меня появились чувства к незнакомому человеку?

      Хина, ну еб твою мать. подожди с недельку, а там посмотрим. ты только глупостей не делай, пожалуйста       «Наделает же».       Прошу нескольких ребят из банды, которые живут рядом с Тачибаной, приглядеть за подругой. Без фанатизма.       Парни пообещали сделать все на высшем уровне, отчитываясь каждые несколько часов короткими сообщениями. За что я им обещал проставиться. Ну и Тетту предупредил на всякий случай, во избежание.       — Ты чего задумался? — толкает меня Шион.       — Да так, — дергаю плечом, — у Хины новый кавалер, вот пытаюсь понять, что это за чмо.       — Пробить по своим каналам? — сразу же подобрался Мадараме. — Как узнаю — устраним?       — С особой жестокостью, — киваю я кровожадно,       — Она ведь уже взрослая, — говорит Хитто, — сама разберется.       — Цветочек? Хина? — в один голос выдаем мы вдвоем, уставившись на юношу. — Она же еще маленькая, ей четырнадцать, — говорю я со всей серьезностью, — только недавно вино попробовала, на моцике покаталась, в драке поучаствовала.       — Боюсь спросить, во сколько ты начала всё это делать, — усмехается лукаво Хитто.       — Поймал, — улыбаюсь я, — первый моцик — в тринадцать, драка — в двенадцать, а вот вино где-то между, у родителей тогда затяжной развод, все дела. У отца была занимательная коллекция алкоголя, а у меня штопор. Коко притащил дорогущее сашими. Мне продолжать?       — Если вы не соснулись — то не надо, — подмигивает Мадараме Хитто.       Давлюсь соком, вытаращившись на юношу, мол откуда узнал?       — Серьезно? — хрипит Какучё.       — Нет, конечно. Блевали мы дальше, чем видели, а потом от опохмела страдали, — смеюсь я громко, бросая палочки в пустую тарелку. — Будто у вас никогда такого не было.       — Было, конечно, — кивает умно Шион, — и не раз. Просто у тебя все истории из жизни такие интересные, так что я не удивлен.       — А чего-то ничего не знаю ни о каких историях, — смотрит на меня внимательно Хитто.       — А чего тебе знать? Должна же быть у меня от тебя хоть какая-то тайна? — встаю из-за стола, собирая пустые тарелки.       — Это какая? — не отстает от меня Хитто, вставая следом. Останавливает попытавшегося встать Мадараме, сжав его плечо рукой. — Расскажешь? — и тянется ко мне, целуя.       Шион устало вздыхает, закатывая глаза.       — Может, это, — тянет он, — мясо съездим пожрем?       — Ты же только что жрал, — качаю головой я, облизываясь.       — У него не желудок, а Марианская впадина, — Кокосик сжимает пальцы сильнее на его плече, — и да, — наклоняется к нему, — еще раз припрешься к моей девушке без моего ведома — выебу монтировкой без вазелина. Понял?       — Да, к какой девушке? — попытался встать Мадараме, но хватка Хитто была сильнее. — Я же только к тебе да к Ши-чан. А, ну и на разборки.       — Отпусти его, — прошу я ласково, — недалекий он у нас, глупенький.       — Э-э, — резко поворачивает голову Мадараме, — попрошу.       — Ты меня понял, Мадараме? — спрашивает еще раз Хитто.       — Не совсем, — косится на меня Шион.       — А то, что у нас одинаковые футболки тебя не смущает? — улыбаюсь я. — Или то, что мы сейчас сосались у тебя на глазах?       — Да я будто смотрю, что на вас надето, и что вы там делаете, — бурчит Шион, вырываясь из цепкой хватки своего старшего товарища. — Да понял я, понял, — вскакивает со стула.       Мне аж неловко стало.       — Я знаю один неплохой ресторан-гриль, — говорю я, — мясо там офигенное, только место малясь чуханское, зато атмосфера очень даже, — смотрю на Хитто. — Пока доедем уже вечер будет.       — Наших позовем, — поддакивает Мадараме.       — Ладно, — дергает головой Кокосик, — делайте, что хотите.       — Щас я найду адрес, Ханма мне кидал, — ухожу за телефоном, что лежал на низком столике. Ищу в чате нужное сообщение. Перекидываю его Шиону.       — Надо таксу вызвать, — говорит Хитто, убирая грязную посуду в раковину.       — Да так поедем, — печатает что-то в телефоне Мадараме, — на поезде.       — Ты уже заманал своей любовью к поездам.

Прости меня, Широ

      Рука дернулась. Перечитываю еще раз пришедшее сообщение от Сейшу.       Неожиданно. это я должен просить прощения у тебя. за все       Печатаю быстро, пока юноши отвлеклись на что-то. зря ты мне ничего не сказал. я бы не стал держать тебя       Не думаю, что Инупи ответит мне сейчас что-то. Да и на душе как-то легче не стало.

Пожалуйста, помоги Майки удержать Шибуя

      «Серьезно?»       Инуи еще что-то писал, но у меня не было сил читать эти сообщения.       «Он наступил себе на шею, чтобы попросить о помощи?»       — Все в порядке? — спрашивает меня Хитто, отвлекшись.       — В полном, — говорю я, — надо же переодеться. Найду ток свои парадные штанишки и можно выходить.       Ухожу к себе в комнату, плотно закрывая дверь. Набираю сообщение брату: Шиба хочет отбить территорию у Тосвы?       Подумав, написал еще и Тетте. это отличная возможность. подумай       Переодеваюсь в узкие джинсы. Оставляю футболку. Проверяю деньги в бананке. И пока парни ушли в квартиру Кокосика быстро мою посуду, а остатки картошки и салата убираю в холодильник. Насыпаю корма в миску Зузу и меняю воду. После, чищу зубы и убираю волосы заколками-зайками.       — Идем, Ши-чан, — зовет меня Шион, заглядывая в ванную комнату. — Хватит в зеркало глядеть.       — Ага, — киваю я.       Закрываю балкон, хватая с подоконника пачку сигарет. Чешу Зузу за ухом, обещая вернуться, как можно скорее и обуваюсь в свои любимые ботинки. Закрываю дверь на два замка.       Хитто решил так же, как и я не менять футболку. Натянул шорты, кепку, очки и кеды. «Мы даже со стороны похожи на нормальную парочку», — думаю я изумленно, беря юношу за руку.       — Так, — говорит довольно Мадараме, идя впереди нас, — Муто написал, что придет со своей, Хайтани молчат, как и Моччи. Ну и без них посидим.       Нахожу номер Моджи-чана, спускаясь по ступеням и не особо глядя по сторонам. Чувствую спиной чей-то любопытный и открытый взгляд, резко вскидывая голову, оглядываясь.       «Блять»       У юноши довольно привлекательное лицо, с выразительно фиолетовыми глазами. Он прикладывает палец к губам, призывая так молчать меня. Серьги ханафуда дергаются, когда он подается вперед, провожая нашу процессию взглядом.       «Блять! Почему он вернулся так рано? Выпустили за хорошее поведение?»       — Ты какая-то задумчивая, — подмечает Хитто, когда мы вышли из подъезда, — точно, всё хорошо?       — Ага, — сипло.       Сказать ему? Кокосик и так узнает, как вернется домой.       — Курокаву выпустили раньше, — выдавливаю я из себя.       Чувствую, как Какучё напрягся, сжимая мою руку.       — Это одно из твоих видений? — тихо.       — Он прятался этажом выше, поджидая, когда мы свалим, — срываюсь на писк, — это же пиздец, Кокосик! Ты чего остановился? Погнали жрать мясо. Пусть человек отдохнет с отсидки, придет в себя. Кстати, — говорю я, подумав, — у тебя же холодильник пустой. Я сейчас, — вырываю свою руку, бегом направляясь обратно в подъезд, навернувшись на ступенях.       «Что я делаю?»       За считанные минуты добегаю до квартиры Хитто. Стучу в дверь.       — Я знаю, что ты там, Курокава, — говорю я сипло, — открой дверь, — стучу еще раз, в этот раз уже ногой.       — Ха, — дверь резко открывается, — а ты собственно кто такая? — от его тона у меня все органы скрутило в узел.       — У меня в холодильнике картошка и салат, — насильно вручаю ему свои ключи от квартиры. — Только Зузу ничего не давай, идет? Обещаю притащить тебе жаренного мясца. Бывай, — и бегом обратно, пока Шион не решил пойти за мной. — А, с возвращением.       Лицо в этот момент у Изану до уморительного потерянное.       — А вот и я, — выдаю преувеличенно радостно, хватая Какучё за руку и уводя его как можно дальше от дома. — Думаю, он разберется, как подогреть в микроволновке картошку, — говорю я тихо. — И нам надо будет не забыть купить ему мясо. А то сожрет ночью от обиды, — набираю телефон Моджи, которому я так и не позвонил.       — Спасибо, Широ, — услышал я в промежутке между гудками.       — Б-босс?       — Нам бы столик на десятерых организовать сегодня, — вместо приветствия, — вот прям через часа полтора-два. Заплатим наличкой.       — А? — удивляется искренне тот. — Хорошо! Все будет готово в лучшем виде.       — Не за что, Кокосик, — захлопываю свою раскладушку, обнимая юношу.       «Надеюсь, меня не придушат ночью за моё же самодурство»