Children of chaos.

Вирджиния. Замок Эвермор. Гнездо И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,  Видя важность черной птицы, чопорный ее задор,  Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,  О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,  Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?»  Каркнул Ворон: «Nevermore». Младшая лига, затем балтиморские коты, команда воронов и наконец национальная сборная - именно это ожидало свиту. Свита короля.  Громоздкое, однако, название для группы подростков, закованных цепями обязательств клана.  Еще давно пара выходцев из Японии и Ирландии загорелась идеей создать новый спорт, гибрид футбола с лакроссом, неуступающий по жестокости хоккею. Кейли Дэй и Тецудзи Морияма - легенды мира экси, создатели, творцы и гении в мире спорта. Но на самом деле все было не так сладко, как казалось. Слава, мировое признание и деньги никогда не скроют кровавую правду этой истории. Университет в Фукуи, Япония там и встретилась девушка с горящими глазами и благой целью с вторым сыном японского синдиката. Кейли, чья идея была отвергнута многими была на седьмом небе от счастья, когда молодой Тецудзи убедил ее в том, что сделает все, чтобы исполнить ее мечту. Надев розовые очки, студентка доверилась ему, не замечая подвохов. Спросите, что же не так? Вроде звучит, как начало слащавого романа про бедную девочку и парня с золотой ложкой. Но нет.  Еще с детства Тецудзи знал свою судьбу, как второго сына, ему в этой жизни давалось лишь три варианта будущего. Первый - умереть, после всхода его брата на престол, но этот вариант ему явно не нравился. Второй - убить брата и занять его место, это тоже мимо. Какими бы не были его амбиции, вероятность удачного завершения такого плана была крайне мала. И третий - стать полезным будущему главе. Услышав и примечательной идеи сокурсницы, Тецудзи понял, что это его возможность получить лучшую жизнь не ударив и пальцем об палец, поэтому пообещав девочке золотые горы, тот принялся продумывать план, позволивший бы ему жить припеваючи.  Обдурив и так наивную до убожества Кейли, Тецудзи принялся обговаривать «свою» задумку с отцом, аргументируя тем что для раскрутки спорта много не понадобится, а если он все таки станет популярным Морияма смогут использовать его чтобы отмывать деньги. А Кейли, а она мешать не будет, права на экси забрать проще, чем отобрать конфетку у ребенка. Так что в итоге старый глава Морияма принял идею второго сына, сосчитав ее не такой уж и бесполезной. Кейли не была глупа или наивна, просто утопая в своей мечте, трудно расчетливо мыслить. Получив капитал от Морияма, девушка с японцем под рукой обговаривали все детали, подавали заявки на спонсорство, писали письма многим спортсменам ради пиара, в общем пытались внести экси на мировую арену. И у них получилось. Морияма не прогадал. Создание Комитета по Регламенту Экси, ежегодных игр, команд для любых возрастов и мастерства, а вскоре и вовсе национальную сборную, представляющую США на Олимпийских играх. Все это произошло за удивительно короткий срок, благодаря усиленной работе связей японского синдиката. Бизнес стал успешным и это способствовало развитию клана еще больше, ведь теперь деньги прежде отмывавшиеся исключительно благодаря легальной компании, точнее сети отелей премиум класса в японии.  Единственной проблемой была сама создательница спорта, ведь та и не собиралась принимать подноготную своего партнера по делу. Жить припеваючи в неведении прекрасно, до тех пор пока паранойя не достигнет своего апогея. Еще на пути к всемирной известности Кейли сквозь пелену счастья мечты, обнаружила семя сомнения, хранившееся в ней с предложения помощи от однокурсника, который позже стал хорошим ей другом, по крайней мере она считала именно так. Экспансия тихо, но уверенно росла с течением времени. Тренировки с перспективными спортсменами, множество интервью, банкеты и заседания проходили мимо сознания молодой женщины, ее мысли занимали лишь случайно брошенные фразы, жесты, странное поведение, вечные телефонные разговоры, ухмылки в ее сторону, пачки купюр, раскинутые по кабинету. Все действия и слова Тецудзи взрастили из маленького семени огромное дерево, не дающее избежать саспенс.  Оказалось все тревоги, препятствующие спокойному сну Кейли не были домыслом параноика.  Отрицание - бессонные ночи, окутанные пылью реминисценции пьяных разговор и касаний двух полуночных любовников под бутылку клубничного джина со льдом, слезы, сопли и отторжение, режущей осколками, правды . Гнев - сотни и тысячи частиц разбитого хрусталя на полу, ссадины и крики, битые пороги, сорванный голос в порыве эмоций, руки близкого друга, молящие об успокоении. Торг - 32 звонка без ответа, надпись «вы не можете отправлять пользователю сообщения» на весь экран, одно объяснение и оправдание «как успокоишься, поговорим», клубок идей, запутанный в зазеркалье лабиринта сознания. Депрессия - тяжесть, транквилизаторы, снижение либидо и вечно ноющая голова, сухое горло, нуждающееся в воде, сальные волосы , отросшие ногти, беспокойные взгляды, забота и ее непринятие, слабость, а стоит ли это все? Может пора все закончить. Принятие - тяжелый и измученный выдох, натянутая улыбка и прожигающее тело своей сутью рукопожатие, работа, подсчеты, купюры, маски, актеры, тренировки до потери сознания и единственная отдушина - разговоры с воплощением любви, которой не суждено сбыться. Одна ночь с привкусом эфирного масла сандала и жасмина, изменившая ход событий, когда едва оправившаяся девушка достигла своего пика и породившая на свет новое, похожее и юное - сына с сверкающими юностью и задором изумрудами, черными как зола волосами, почти выходца из сказок про принцев на белом коне и мечом из самой твердой стали, но растворяющимся в ночи луны других, с едва живым орудием и потухшими глазами.  Горделивая, скрывающая страх и смиренно ожидающая удачи, подобно пантере, затаившейся в глуши тропиков, где-то в джунглях амазонки, переступила черту, с которой и закрутилась ее жизнь в попытках выбраться на сторону добра, но не сумела застать белой полосы и сгинула в давно продуманной до мелочей сцене, в машине, с улыбкой и фотографией сына, письмом в сейфе ее дома и неведущим ни о чем любовнике.  Так и завершилась история Кейли Дэй, грезившей о славе с ранних лет. Под ивой, с каменной сломанной розой поверх надгробной плиты и плачущим сыном в руках у убийцы.  Сломанная роза – рано оборвавшаяся жизнь женщины или девушки, цветок Девы Марии. «Ты пророк», вскричал я, «вещий! Птица ты иль дух зловещий, Этим Небом, что над нами — Богом скрытым навсегда — Заклинаю, умоляя, мне сказать, — в пределах Рая Мне откроется ль святая, что средь ангелов всегда, Та, которую Ленорой в небесах зовут всегда?» ‎Каркнул Ворон: «Никогда». Звонкие детские голоса юных игроков раздавались эхом в коридорах темницы Эвермора. Еще совсем хлипкие и худощавые они носились друг за другом, изображая профессиональных спортсменов. Непослушные кудри двух рыженьких восьми лет развивались при беге, сверкая в темноте гнезда словно фонари, освещающие пустынные улицы туманного Лондона. Рядом парочка с номерами на скулах, глядящая чуть ли не с толикой зазнайства и надменности на своих бесстыжих друзей. Но вот улыбки исчезают вместе с радостными визгами детей, пришел тот, кого было бы верно назвать персоной нон гранта. Повелитель здешней тьмы - Тецудзи Морияма, постукивающий своей металлической тростью по холодной плитке гнезда.  Собравшись как можно быстрее, компания друзей выстроилась почти в шеренгу, первый - Рико Морияма, с единицей на щеке, племянник самого Тецудзи, следом второй - Кевин Дэй, зеленоглазое творение погибшей Кейли Дэй, а заключали всю цепь парочка третий и четвертая из рода Веснински, сиамцы, почти копии друг друга разного пола, хоть кровь лишь наполовину общая. Как послушные марионетки кукловода все замолкли, едва уловимая тревога детей заполняла помещение под ледяным взглядом старшего Мориямы. Четыре юных героев с еще пылким закалом огня в сердце и искрящихся звезд в глазах, на которые достаточно подуть, чтобы устроить пожар, поглощающий все на своем пути. Должно быть эти черты единственное, что ни раз спасало детей от гнета взрослого, нарекшего себя мастером. Именно это не давало запуганным щенкам вечно готовых уклоняться от ударов или доверять своему главному инстинкту «бей или беги» совсем потерять голову и сойти с ума.  Удар, еще один удар и до этого смеющееся дети оскалились, глаза залились кровью, а когти освободились из оков. Рвать и метать, именно, это их задача, защитить каждого, защитить себя, один за всех и все за одного - истина, пускай их кровь, текущая в жилах, разная, но что может быть крепче, чем союз построенный на совместной ненависти и желании выжить? Ничего, исход один даже если ты знаешь, что твой час настал бейся до конца, возьми своё сердце, зажги его смело, отдай его людям, чтоб вечно горело, согревая своим теплом и закрывая от всего каменной стеной защиты. Сродни воронам Тауэра они не могли улететь далеко, не могли покинуть их темницу, ведь все они были замешаны в кровавых играх подполья. Кто-то бы назвал гнездо настоящей тюрьмой, но это даже не тюрьма, здесь страдают невинные, изнашивают свой организм 16 часовыми тренировками, терпят избиения от тренера и старших игроков, лишаются всех прелестей детской жизни, да и жизни в целом. И сидит, сидит зловещий, Ворон чёрный, Ворон вещий, С бюста бледного Паллады не умчится никуда, Он глядит, уединённый, точно Демон полусонный, Свет струится, тень ложится, на полу дрожит всегда, И душа моя из тени, что волнуется всегда, ‎Не восстанет — никогда! Колумбия. Дом близнецов. В попытках найти себе место на диване и уснуть Нат ворочался юлой на спальном песте благородно оставленным ему под эту ночь. Уже смирившись со своей участью лишиться и пары часов сна тот перевел взгляд на потолок, чтобы отключить сознание, но в моменте он услышал еле заметный скрип одной из ступеней лестницы, а затем шуршание картона или бумаги. Человеком предупреждающим о своем появлении была никто иной, как его сестра. Встряхнув пачкой сигарет в воздухе, та метнулась к двери, призывая идти за ней на воздух. Не возникая, не споря Натаниэль привычным шагом пошел за своей младшей, одетой в огромную розовую футболку и мужские шорты, видимо Ники являлся хозяином этих лохмотьев, что так непривычно смотрелись на Аннабель. До рассвета оставалось не так уж и много, когда дым от зажженных сигарет оплел огненные кудри пары, скуривающей уже не первый сверток табака. Диалог не шел, но это никому не мешало. Человек, с которым даже молчание приятное - лучшее, что может произойти в жизни любого. Предрассветная пора, двое, кто сломан настолько, что даже такая мелочь как эта кажется невозможной, недостижимой, как украсть пару звезд из лап ночи. «Шерсть дыбом встала» народная фразочка, которая описала чувства обоих Веснински, когда Эндрю Миньярд открыл дверь и присоединился к ним, не проронив при этом не слова. Нет, они не испугались его прихода. Брата с сестрой насторожило лишь то, что они не услышали его движения, шаги. Все-таки жизнь с маньяком, бесконечные западни, в которые те попадали частенько, будучи неопытными бешеными псами Ичиро или лучше сказать не профессиональными убийцами. Сотню раз им удавалось выживать из-за паранойи, доставшейся от Мэри. Собранность, внимательность, сосредоточенность - убийства, по сути игра в шахматы, использует те же законы, которые спасают жизни таких как они. Часто мы упускаем из внимания тот факт, что органы чувств это все что у нас есть. Нет зрения? Нож в спину от союзника.Нет слуха? Ты будешь козлом отпущения, ведь оправдаться не сможешь. Нет вкуса? Ты не сможешь почувствовать цианид, если тебя попробуют отравить. Нет обоняния? Не услышишь запах аммиака, пиши пропал.Нет осязания? Не почувствуешь стекло в руках, вскроешься. Вот на что всегда полагались Аннабель и Натаниэль, без этого они бы давно лежали под землей, поэтому и испугались пришедшего друга. Конечно, он бы не смог им навредить сильно, но все же стоит задуматься об ошибке - потери бдительности. Подметив в мыслях, что стоит быть аккуратнее Веснински продолжили как не в чем небывало курить, не обращая внимания на блондина, который сверлил их своим безразличным взглядом. Точнее не их двоих, а лишь одного Ниэля - это и приметила Аннабель. «Интересно однако, посмотрим, что хочет этот паренек» - про себя произнесла девушка.  -Пялишься - сказала та, даже не соизволив посмотреть в глаза Эндрю. Стоящий напротив изменился, поменяв незначительную черту своего выражения лица, он уже стал другим.  -И что с того, рыжик? - бесстрастно ответил Миньярд, на что девушка лишь хмыкнула и снова потянулась к сигарете - Занимательные вы и подозрительные. -Это комплимент? - съехидничал Натаниэль -Ооо нет..это он намекает, что ошибок мы допустить не можем, иначе он с нами разберется - протянула Бель с хищной улыбкой на губах.  Эндрю замолчал. Они не боятся его. Монстра Пальметто. Нет, такое невозможно. Они лишь жалкие лжецы. -Поверь, если я захочу, то разберусь с вами, даже не моргнув - угроза, которая должна была дать крови застыть в жилах послужила катализатором смеха брата и сестры, что явно застало блондина в расплох. Это было видно по его лицу, от чего эти расхохотались еще сильнее.  Через пару минут надрывного смеха, те все же успокоились. Аннабель вытерла слезы, а Нат прижал руку к животу, поглаживая напряженные мышцы. -Развеселил ты нас, принцесса - улыбаясь, глянул Ниэль прямо в медовые глаза напротив. -Оу..принцесса и правда хорошее прозвище для горячей блондинки! - хлопнув брата по плечу, добавила рыжая.