Дотянуться до тебя

Легла вчера пораньше, чтобы утром всё успеть. В итоге опаздываю на пару. Ещё и позавтракать толком не успела. Даже кофе не выпила. Как Банчан утром всё успевает. Я не понимаю. Я не готова так рано вставать. После окончания первой пары решаю сходить в буфет, чтобы купить сэндвич и кофе. На выходе из аудитории натыкаюсь на толпу первокурсников. Обхожу их, замечая в конце коридора знакомую макушку. Кажется, Банчан идёт прямиком сюда. В руках у него два стаканчика с кофе. — Привет! — Привет! Ты утром даже не позавтракала. Поэтому решил купить для тебя кофе, — говорит с улыбкой Чан и протягивает один из стаканчиков. Становится так приятно от таких поступков. Это так мило, что он заботится обо мне. — Спасибо, — отвечаю с улыбкой и забираю кофе. В этот момент наши пальцы соприкасаются, и я чувствую лёгкое покалывание, тепло. — Это ещё не всё, — сказал он и достал из сумки круассан. — Ты мой спаситель. Спасибо большое! Замечаю, как на нас смотрит компания Джуна. В том числе и он. Сейчас понапридумывает себе ещё. Хотя, какая мне разница. Мы больше не вместе. — Ну что все вопросы решил с деканатом? — Да. Завтра уже буду на учёбе. — Рада за тебя. — Забыл утром сказать, что поздно сегодня вернусь. — Поедешь в офис? — Да. — Удачи тебе! — говорю бодрым голосом, подняв кулаки вверх. — Спасибо. Увидимся вечером. — Увидимся, — отвечаю с улыбкой и провожаю его взглядом. Делаю глоток горячего кофе. Как же хорошо. Ставлю стакан на подоконник и открываю упаковку с круассаном. Замечаю, что в мою сторону идёт Джун. Он выглядит крайне недовольным. Но мне всё равно. — Кто этот парень? — спрошивает он, чуть ли не прижав меня к подоконнику. — Вы знакомы? Что у тебя с ним? Говори. По глазам Джуна видно, что он ревнует. Совершая такие поступки, он показывает своё настоящее лицо. Свою сущность. Ведь совсем недавно я была его. А теперь другой парень оказывает знаки внимания. — Это не твоё дело. Беру свой кофе и иду на следующую пару, которая будет проходить во втором корпусе. Сижу на истории Англии и кошусь на вторую парту, где сидят мои бывшие друзья. С другой стороны аудитории сидит Джун в окружении своих друзей и сверлит меня взглядом. Лекция поточная, так что вся команда в сборе. Хёнджин машет мне рукой, я – ему. Наён обращает на это внимание, и на долю секунды мы пересекаемся взглядами. Но её гордо вздернутый нос ясно даёт понять: о примирении можно только мечтать. От этого становится грустно. С последнего ряда слышится звук скрипящего стула. Боковым зрением замечаю, что Джун встал со своего места. Спускается по ступеням амфитеатра. Проходит мимо, специально задев меня бедром. Телефон летит на парту. К счастью, он приземляется на тетрадь, а не падает по гладкой поверхности на пол. Джун выходит из аудитории, хлопнув дверью с такой силой, что на пол осыпалась штукатурка. Псих и долбаный ревнивец. – Что случилось? – спрашивает Хани, наклонившись ко мне с верхнего ряда, при этом стыдливо поглядывая по сторонам. Вчера меня приветствовали, потому что Джун решил, будто я к нему вернусь. Но это не так. Их плану было не суждено сбыться. — Я откуда знаю? Он ведь твой друг. — Ну, он же, твой... — Он. Не. Мой, — повышаю голоос на Хани, развернувшись всем корпусом, чтобы до неё наконец-то дошло. Теперь на нас уже смотрят все. Она самоуверенно кривит губы, всем видом показывая, чтобы не зарекалась. Ловлю взгляды бывших друзей, которые даже не пытаются скрыть, что не пялятся, и ищу в них силы. Вдруг кто-то даст знак, что все будет хорошо? Что мы снова станем друзьями, и я просто вернусь в прежнее русло? Что я хоть немного это заслужила? Но преподаватель откашливается и выводит всех из транса, заставляя перестать друг на друга таращиться. Наён ухмыляется, приняв нашу перепалку с Хани за очередное проявление дружбы, а это худшее моё предательство. Можно смело откладывать примирение на пару недель. – И всё равно он твой , – хихикает Хани. Хочу её убить. Как же она меня раздражает. Вместо этого падаю лбом на парту и без настроения жду конца пары. Со звонком торопливо собираю вещи со стола и, едва разогнувшись, натыкаюсь на Хёнджина.  — Привет! – парень неловко машет рукой. – Привет. Хёнджин до ужаса милый, красивый и крепкий. Он всегда говорил, что однажды непременно женится на одной из нас, раз уж мы все его подруги. От теплых воспоминаний из прошлой жизни хочется плакать, а не смеяться. — Как ты? Слышал, вы... — начинает он, но прямо за мной сидит Хани и остальные девчонки из её компании. Увидев их, он почему-то не решается продолжить. — Да, мы больше не вместе. Я впорядке. Поглядываю на девчонок, которые ждут Хёнджина внизу амфитеатра. Мия улыбается так же тепло, как и он, а вот Сана и Наён смотрят куда угодно, только не в нашу сторону. — Что? Так быстро вернешься к старым подружкам? — говорит Хани, проходя мимо, цокая каблуками. — Как дела у Наён? – А ты согласна со мной дружить, если я не с Джуном? Она замирает, разворачивается ко мне и оценивающе смотрит. На мне юбка миди, почти до края все тех же чёрных полусапожек, и тонкий бежевый свитер. Нет, Хани это не нравится. Она поджимает губы, явно разрываясь между непониманием, что со мной стряслось за это лето, и уверенностью, что я совершила серьезную ошибку. Я сама смотрю на неё и чувствую себя неуютно в собственной одежде. Отвратительное ощущение, которое возникает рядом с такими очевидно привлекательными людьми, как Хани и её подружки. — Не понимаю, — подтверждает она мои догадки. — Зачем ты так странно выглядишь? И ведёшь себя. Всё же было хорошо. — Повторю вопрос. Я нужна вам без Джуна? Хани сглатывает слюну, быстро облизывает губы и косится на девочек. Но так и не находит, что ответить. Разворачивается и уходит. Видимо, это вместо «нет». Нет, без Джуна я им не нужна. Я не сомневалась, и это не обидно, но всё равно минус к настроению. Наконец начинаю спускаться, но натыкаюсь на новое препятствие в виде Джуна. — Давай поговорим. — Нам не о чем с тобой разговаривать. Оставь меня в покое, — стараюсь говорить спокойно, но голос немного дрожжит. Оставляю его одного и ухожу. Домой возвращаюсь ближе к вечеру. Я ужасно голодная, поэтому первым делом разогреваю еду. Поужинав, убираю всё за собой и решаю сходить в магазин за продуктами. На улице к этому времени уже стемнело. Решаю далеко не ходить и уду в магазин у дома. Купив всё необходимое, возвращаюсь обратно. Выхожу на улицу и тут же замечаю на парковке слишком знакомую машину. Не сразу придаю значение. В конце концов, мало ли похожих черных седанов. Но дверь распахивается, и на тротуар выпрыгивает Джун. Разминает руки и шею. Слишком знакомый жест. Поглядывает по сторонам и закрывает дверь. Если сейчас уйти вправо, может, он и не заметит? Или вернуться обратно в магазин и дождаться, когда он уедет? Не хочется быть трусихой. Меня даже берёт злость, от того что я не могу ходить спокойно по собственному району. Он ничего мне не сделает. Пусть только попробует. Смотрю по сторонам и как назло, ни одного прохожего. Прижимаю к груди пакет, торопясь свернуть к тротуару. Там пройти всего метров пятьсот, и можно спрятаться в подъезде, избежав неприятного разговора. Разумеется, Джун думает иначе. У него никогда не было чувства уважения к чужому и личному пространству. Он в две секунды оказывается рядом, играючи ловит меня за талию и с самой добродушной улыбкой приподнимает так, что наши лица оказываются на одном уровне. — Привет. — Ну что тебе от меня надо?  Я ужасно зла. Такими темпами во мне ни капли сострадания не останется. — Да так, ехал, вспоминал всё хорошее, что было между нами, – улыбается он, заглядывая мне в глаза. Было. Было много хорошего. И я не стану лгать, говоря, что это не так. Даже не попытаюсь сделать вид. В машине, припаркованной в двух метрах от того места, где мы стоим, прошла сотня наших вечеров. Мы оба обожали кататься по ночному городу. Ели фастфуд, кричали из окон. Там же порой эти вечера и заканчивались. И даже сейчас от воспоминаний об этом разовеют щёки. Джун замечает мою реакцию, потому что его глаза начинают не хорошо и азартно сверкать. — Прокатимся?  Парень ставит меня на место. Он кажется совсем юным пацаном, в которого я когда-то влюбилась. Тот пацан встречал меня из кинотеатра в полночь и вёз домой. Не настаивал на первом поцелуе и долго красиво ухаживал. — Я не хочу. Это нечестно, но правильно. Нечего давать шансы. Пытаюсь уйти, но Джун ловит меня за плечи. — Сядь в машину, — настойчивым голом просит тот. — Нет. Я его не боюсь, конечно, но в горле что-то нехорошо першит. Джун не полный идиот, но он очень импульсивен. Из тех, кто может начать швырять телефоны в стену или бить посуду. Он может взорваться и за секунду превратить день в адреналиновые горки. Всякий раз, спускаясь с них, я чувствовала себя почему-то невероятно счастливой. Сложно объяснить, но каждая ссора казалась концом света, а в момент примирения становилось настолько хорошо и легко, что появлялось ощущение крыльев за спиной. Вседозволенности. Человек, которого нельзя было обнять, вдруг обнимает тебя сам, а ты думаешь, что оно того стоило. Почему-то. Я ненормальная, должно быть. Или была малолеткой, обожающей истории про вампиров и героев абьюзеров. — Сядь. В машину. — Это ни к чему. — Сядь, я сказал! – очень громко рявкает Джун. Я вздрагиваю и жмурюсь от неожиданности. Всплеск адреналина и страха прокатывается по телу. Это ненормально, и он не имеет права так себя вести. — Ты хочешь всё испортить? — я тихо спрашиваю его, пытаясь поймать взгляд, но он будто специально смотрит куда угодно, но не в глаза. Раньше я очень быстро сдавалась и никогда не умела успокаивать Джуна. Да и особо не хотела. В его шумном, вздорном характере было что-то привлекательное. Он часто говорил: «Я сложный, меня не каждая вытерпит!» А я думала: «Я особенная, чёрт возьми!» — Джун, я не хочу с тобой никуда ехать. Нет, значит нет. Он сжимает пальцами мои плечи, делая мне больнее. — С кем ты теперь? — Одна. — Тогда кто был тот парень, что подходил к тебе в университете? Он бегает взглядом по моему лицу, ищет, в какой момент я совру. — Тебя это не касается. — Я имею права знать, кто он! Джун повышает голос на каждом слове, а я всё сильнее втягиваю голову в плечи. – Нет, блин, не имеешь! А вот и та самая истерика, которая никогда не заканчивалась ничем хорошим. Я точно знаю, что мне нельзя сейчас оказаться в его машине. Это всё плохо кончится. Я очень быстро вырываюсь. Разозлившись, он теряет концентрацию. Делаю два шага, и он тут же ловит меня за руку. — Пожалуйста, — шепчет он, уткнувшись мне в волосы. – Не говори так, Лия! Пожалуйста.  Он прижимается лбом к моему затылку. Клонит голову то вправо, то влево. — Пожалуйста. — Отпусти, люди смотрят. — И что? — Я закричу. — И кто тебе поможет? — Я не знаю. Просто отпусти. И уже смирившийся со своей потерей, как будто расслабившийся и осознавший всё, Джун опускает руки. Но стоит только сделать шаг в сторону, вдруг хватает меня и тащит в машину. – Джун, блин, да что ты за псих! – кричу изо всех сил, царапаюсь, а он не реагирует. – Хватит! Что ты собираешься со мной сделать? Отпусти! Парень пытается запихнуть меня в машину, но я сопротивляюсь. — Хорошо, Джун. Давай поговорим. Только отпусти меня, слышишь. Он смягчается. Кажется, мне удалось до него достучаться. Парень отпускает меня. Мы стоим напротив друг друга. Я боюсь сказать что-то лишнее, а иначе он запихает меня в машину. — Что ты хочешь от меня услышать? Единственный разговор, который ты сейчас воспримешь, это если я скажу, что мы снова вместе! Он молчит. Я вижу, что он напряжён, нервничает. С моих глаз капают слёзы, но я не свожу с него взгляд. — Почему для тебя ничего не значит то, что я этого не хочу?  Я не кричу, потому что это бесполезно. Чтобы достучаться до него, мне нужно его успокоить. Касаюсь его локтя, но он отдергивает руку в попытке избавиться от моих пальцев. Ясно, сейчас лучше без прикосновений. — Потому что ты сама не знаешь, чего хочешь, – зло усмехается он, даже не смотрит на меня. — А ты знаешь? Странно говорить спокойно, когда сердце бешено колотится. — Я знаю! — прикрикивает он. Жмурюсь, но сдерживаю крик, чтобы казаться спокойной. — С чего ты взял, что я… — Все это знают! Все знают, что ты хочешь вернуться.  Он смеется, и мне страшно с его реакции. По телу пробегают мурашки. — Ты такая обманщица! Ты просто маленькая трусливая стерва, которая ждёт, что к ней приползут. Это так страшно, когда человек верит только в то, во что хочет. У меня мурашки по коже оттого, насколько это жутко. – Я ушам не поверил, когда ко мне подошла Хани. Серьезно? Поговорить с ней, а потом меня отшить? – Он отворачивается, а потом смотрит на меня. – Ты дала мне гребаную надежду, а потом посмеялась? Так дела не делаются, Лия. — Никакую надежду я тебе не давали. Хани всё сама себе напридумывала. — Я подожду. Сколько ты выдержишь свое одиночество, а? Каждый раз, когда ты будешь одна, рядом буду я. А ты всегда одна.  Джун пожимает плечами, объясняя мне эти простые истины.  – Все знают, что ты не сможешь долго быть отверженной, ты же центр гребаного мира. Все это знают. Ты думаешь, скажешь, что я тебя пугаю, и кто-то тебе поверит? Это же смешно, Лия! Никто не поверит. Мне никто не поверит. Защита. Неужели мне от Джуна теперь нужна защита? – Всё же было хорошо! Что тебя не устраивало? – кричит он так громко, что хочется сделать потише, будто звук доносится из стереосистемы, и мне нужно просто повернуть колесико. — Да я жить без тебя не могу! Что тебе ещё нужно? Жить не может. — Все знают, что ты ко мне вернешься. Так и будет, потому что люди, Лия, не меняются. Ты можешь вернуться к своим дружкам. Можешь наряжаться во что захочешь и жить, где захочешь. Но ты – это всего лишь ты.  Он начинает говорить тише, а я понимаю, что всё это время по моему лицу катились слёзы. И кажется, что по его лицу тоже.  — Через месяц соберёшь вещи и как миленькая вернёшься. И по девочкам ты своим соскучишься, и по магазинам с безлимитной картой, и по нормальной компании. Но самое главное, Лия, ты соскучилась по мне. Я оглядываюсь, стараясь переворить всё только что сказанное. Больно всё это осознавать. — Я дал тебе время отдохнуть, всё обдумать. Три месяца пытался забыть, потом увидел – и всё. Как будто ничего и не было. Чувствую, всё так просто не закончится. Джун тянется ко мне, я отшатываюсь, но он притягивает к себе. Его пальцы зарываются в мои волосы, сжимают их до боли. — Ты сумасшедший. Мы так близко, что я шепчу это ему прямо в губы. — А ты одна, — улыбается он. — Девочки от тебя отвернулись, потому что без меня ты им неинтересна. Я его не узнаю. Передо мной совершенно другой человек. Или меня просто больше не цепляет вся эта абьюзерская романтика? Джун всё ещё держит меня так, что наши носы соприкасаются. От боли в затылке из глаз по-прежнему бегут горячие слезы. — Твои друзья тебя обратно примут не скоро, потому что ради меня ты от них ушла. – он тянется и мягко целует меня в щёку. – Твоя Наён тебя не примет, потому что ты её предала. Меня качает на волнах страха. Нет, все-таки таким жестоким он раньше не был. Или я не помню? Ну неужели мне отшибало память всякий раз после наших ссор? Или я так сильно любила и ничего не видела? Или я и правда ему нужна, чтобы быть адекватным? Без меня он становится просто опасен. — И кто у тебя кроме меня, есть? Он ловит мой взгляд, а я ищу в его лице хоть что-то знакомое, но вижу только болезненную одержимость и бесконечную печаль. — Я. У меня есть я! – выдавливаю слова из последних сил. – Этого недостаточно? Кажется, пора прекращать. Я отталкиваю парня, тот пошатывается, но делает шаг назад. — Заеду за тобой утром. — Что? Нет! Но Джун уже идёт к машине с таким видом, будто только что выиграл битву. К счастью, не войну. Я ухожу в сторону своего подъезда. Меня всю трясёт. Стараюсь дышать, чтобы успокоиться. Присаживаюсь на лавочку, чтобы прийти в себя. Поднимаюсь в квартиру без настроения. Ставлю пакет с продуктами на стол. Завариваю себе чай и выхожу на балкон. Сажусь в кресло, укутавшись в плед, который лежал на спинке. В лицо подул слабый ветерочек. Делаю глоток горячего чая, прокручивая в голове весь разговор. Как мы могли быть два года в отношения? Почему раньше не обращала внимания на его поведение, изменчивость в настроении, психи. Неужели он всегда был таким сумасшедшим? Почему я раньше этого не замечала? Я всё это терпела из последних сил. Но всему бывает предел. С глаз вновь идут слёзы. Я устала держать всё в себе. Не могу так больше. — Лия, ты где? — слышу голос Банчана. Он заглядывает на балкон. — Вот ты где спряталась, — с улыбкой проговоривает, взглянув на меня. — Ты уже пришёл, — говорю не громко, вытирая с глаз слёзы. — Как день прошёл? — Ты плакала? — он проигнорировал мой вопрос. Отворачиваюсь. К глазам вновь подступают слёзы. — Всё в порядке, — качаю головой. — Лия,— парень зовёт меня тихим, спокойным голосом. — Я переживаю за твоё состояние. — Банчан, мне очень плохо... У меня болит... Уже не сдерживаю себя. Рыдаю в захлёб. — Что болит? Я кладу руку на грудь в области сердца. — Вот здесь болит. Невыносимо ноет. Почему так? Я не знаю, что мне делать, чтобы приглушить эту боль. Как мне с этим справится. Никакое лекарство не поможет. Парень присаживается на край кресла. Я кладу голову ему на плечо. — Что мне делать? — смотрю на него в ожидании совета. Пусть хоть что-то скажет. — Ты плачешь из-за бывшего? — решает уточнить он, и я киваю головой. — Он тебя чем-то обидел? — Можно и так сказать. Джун хочет, чтобы мы снова были вместе. А я не хочу этого. За эти три месяца я поняла, что без него мне в разы лучше. Нет никаких каждодневных ссор, истерик. Моя жизнь без него стала спокойной и размеренной. Я не хочу её менять, — пока я всё в крации рассказывала свою историю, Банчан внимательно слушал и поглаживал меня по спине. От таких манипуляция я потихоньку успокаивалась. — Как мне до него достучаться? Как донести мысль о том, что мы больше никогда вместе не будет. Как бы сильно он этого не хотел. Обычных слов он не понимает. — Мне трудно сейчас что либо ответить... Но я хочу тебе помочь. Дай мне время обо всём подумать. Мы что-нибудь решим, не переживай. — Спасибо тебе. Для меня это многое значит. — Я просто не хочу, чтобы ты грустила. Тебе больше подходит улыбка, нежели грусть. От его слов на душе становится тепло. Парень обнимает меня за плечи. В его объятиях чувствую себя в безопасности. Как же хорошо, что он сейчас со мной. Я уверена, что скоро в моей жизни всё наладится. Нужно только подождать, набраться терпения и решить все свои проблемы.