Дотянуться до тебя

Оказывается, два года жизни могут поместиться в две спортивные сумки. Больно, печально и несправедливо. Я собрала вещи, но никто мне не отдаст ни часть души, ни воспоминаний вместе с ними. Гардероб так и остался нетронутым. Я долго смотрела на красивые платья, костюмы, блузки. Все они были куплены Джуном. Но у меня не поднялась рука снять хоть что-нибудь с плечиков. Это всё не моё. Я забираю только то, с чем пришла. — Я тебя отвезу, — хриплый голос Джуна пронзает тишину, наедине с которой я была последние два часа. Он совсем бледный. Мне кажется, что я вырвала его сердце и выпустила пару литров крови. Его губы кривятся снова и снова. Он вот-вот наговорит обидных слов. А потом будет просить прощения. Мне становится страшно, от того насколько хорошо я его знаю. Знаю его запах, жесты, любимый сорт кофе. Знаю, сколько ему нужно времени утром, чтобы собраться и выйти из дома. Знаю, какую машину бы купил и за какую футбольную команду болел, если бы следил за матчами. Меня пугает, насколько этот человек  мне знаком, и выйти из его жизни - всё равно, что покинуть собственное тело. Я встаю с ковра, и Джун тут же падает к моим ногам на колени, вцепившись в бёдра. — Не уходи, прошу тебя. — Я вызову такси. Пытаюсь его игнорировать. Пытаюсь не слышать тяжёлого дыхания рядом с собой. Это тяжело до безумия. Вглядываюсь в покрытый сетью экран своего телефона. Пытаюсь отыскать иконку приложения такси. – Лия… – Прекрати. Я не могу так больше. Как же тяжело! Но голос звучит резко и уверенно, на мой совершенно не похож. Это какая-то другая девчонка, которая может и прикрикнуть, и набраться смелости уйти, и не станет его жалеть. И всё равно так хочется сесть на диван, улыбнуться, дать заднюю. Пообещать, что всё будет хорошо: и кота заведём, поедем отдыхать на недельку подальше от всех, и всё у нас будет хорошо. И, конечно, нет ничего страшного в ссорах. Все ссорятся, что такого? Главное же не это, верно? Но теперь всё по другому. Я чувствую себя обманщицей, когда прокручиваю в голове этот сценарий. И всё это явно не относится к хорошим знакам. – У папы скоро юбилей, – хрипло бормочет Джун. – Я помню, – отвечаю сухо и без эмоций. — Джиён звала... — Не звала. Она меня терпеть не может. – Мы с парнями… – Неинтересно. – Как ты будешь одна? – Замечательно. – Сама-то веришь? – Нет.  Я даже не замечаю, что всё это время жмурюсь. И только на последнем слове открываю глаза, чтобы столкнуться с его прямым пронзительным взглядом. Колени подгибаются сами собой. Джун тут же перехватывает меня за талию, прижимает к себе и зарывается лицом в мои волосы. Горячие губы начинают покрывать мою шею поцелуями. С жадностью, как будто понимая, что это в последний раз. Но я совершенно точно знаю, что он думает иначе. Мне становится дурно от его прикосновений. – Не трогай меня! – срываюсь на крик, иначе он не понимает. – Мне уже пора. – Ты бы давно ушла, если бы было пора, – бормочет он между поцелуями, даже не догадываясь, что делает только хуже. И мне, и ему будет тяжело и больно, но я всё равно уйду, даже если так и не вызову такси. – Пусти. Он прижимает меня к себе сильнее. – Пусти, Джун! Он мотает головой, как ребёнок, у которого забирают игрушку и велят идти спать. – Джун, я устала! Пусти! Я хочу домой. – Твой дом тут. – Нет. Я отстраняюсь от него настолько, что мы можем посмотреть друг другу в глаза. Джун тут же затихает, перестаёт бороться и опускает руки. – Ты вернёшься? – Нет.  Голос даже не дрожит, но это сомнительная победа. – Вернёшься. Я снова пытаюсь вызвать такси, но не с первого раза попадаю по иконке. – Я куплю новый, я же разбил. – Не нужно. Мне от тебя больше ничего не нужно. Телефон сообщает, что машина найдена. Джун бледнеет ещё сильнее. Так далеко я никогда не заходила. Вещи собирала, да, было несколько раз. Даже выносила их за порог. Оставляла в коридоре и уходила ночевать к подругам. Но не вызывала такси с сумками в руках. – Вернёшься, – бормочет он снова и снова. – Ты вернёшься. Я поднимаюсь на ноги, подхватываю вещи и иду к двери. Мне кажется, что я вонзаю нож в сердце Джуна, когда дрожащими пальцами снимаю с брелока ключи от нашей квартиры. Они застревают, и всё никак не получается от них избавиться. Такого я тоже не делала. Даже когда во время крупных ссор уезжала из дома. Даже когда в шутку кричала, что уйду к маме. Комплект ключей всегда был со мной. Джун смотрит на меня, как провинившийся ребёнок. Всякий раз от взгляда на него замирает сердце. Выхожу и прижимаюсь спиной к двери. Это наш с тобой конец. Выхожу на улицу и сажусь в тёплый салон такси. Парень уточняет адрес и трогается с места. Я оборачиваюсь в последний раз, чтобы взглянуть на дом, в котором нам вместе было хорошо когда-то. Мы с Джуном так прекрасно друг другу не подходим, что очень быстро когда-то решили, что это любовь. Но как же мы сильно ошибались. Сколько же ссор и слёз было пролито в этих отношениях. Как же осточертела мне эта любовь! К горлу подступает ком. Я начинаю задыхаться в попытке сдержать слёзы. – У вас всё в порядке? – спрашивает водитель. – Да, всё хорошо. Поскорее бы уже приехать. Я так устала и до чёртиков хочу на свободу. – Во двор заезжать или тут где-то подъезд? По карте не вижу. – Во двор. Возле второго подъезда остановитесь. – Приехали, – машина останавливается возле бардюра. – Спасибо. Выбираюсь из авто с сумками и останавливаюсь. Вот она, моя свобода. Двадцати этажное здание, новостройка, седьмой этаж с неплохим видом из окона. На душе тут же начинает разливаться грязной лужей тоска. Когда-то, три года назад, я так же шла в эту квартиру с парой сумок. Только не одна, а с братом. Родители купили эту квартиру ему, когда он учился в университете. Потом в ней жила я. До начала первого курса было всего два месяца – столько дел и планов было впереди. За то лето я нашла себе первую и последнюю работу – контролером в кинотеатре. Полюбила всей душой кино и посмотрела, кажется, две сотни фильмов. Все эти воспоминания всплывают в моей голове именно в лифте. Оказавшись в коридоре, подхожу к двери. Ключ, лежащий в моей руке, кажется неправильным: слишком маленьким и неудобным в отличие от того, которым я открывала квартиру Джуна два последних года. Но знакомо поворачивается в замке, щёлкает дважды, и в нос бьёт пыльный запах. Бросаю сумки посреди коридора, падаю рядом с ними на пол таким же бесформенным мешком и обнимаю себя руками. Всё не так плохо, как могло бы быть. Мне есть куда уйти. Осталось решить парочку проблем и всё наладится. Всё обязательно наладится. Надо только верить. А через секунду звонит телефон. И я даже знаю кто это, но отвечать не буду. Я ведь как то раньше жила без него. И сейчас тоже смогу. Я сильная. Ничего. Время залечит все раны, верно? Верно.