В объективе страсти

Скромность — вид гордости, который меньше всего раздражает людей.

      День начался с хороших новостей. Хотя у нас с Вивьен есть негласное правило: в воскресенье мы не контактируем, давая друг другу возможность отдохнуть от работы, сегодня она решила нарушить молчаливую договорённость. Так что, с утра увидев на экране телефона имя менеджера, я поняла: меня ждёт либо что-то очень плохое, либо что-то очень хорошее, и приняла вызов, стараясь унять дрожь в кончиках пальцев.              Мне повезло, что в этот самый момент рядом со мной находилась Элиан, которая стала невольным свидетелем такой радости, словно я выиграла купон на миллион евро. Она поняла меня без слов, увидев растянувшуюся впервые за несколько дней широкую улыбку, а через минуту заключила в искренние объятия, сказав, что это надо отметить.              Не уверена, что правильно поняла посыл её слов, однако сейчас мы всё же медленно проходим по Елисейским полям. Только я не могу думать ни о чём, кроме того, что Ноа, похоже, всё-таки сдержал своё обещание.              Я должна отблагодарить его, только как?       Хотя моё окружение состоит из самых лучших людей, я всё-таки не привыкла полагаться на кого-то, кроме себя, так что доверяться Ноа было чем-то сродни прыжку со скалы. Я не знала, что ждёт меня там, внизу, однако за неимением вариантов зажмурилась, до боли в ладонях сжала кулаки и рискнула прыгнуть. Как оказалось, внизу меня ждало спасение, только вот в момент падения я не знала об этом.       Или я совсем выжила из ума, раз доверилась тому, с кем едва знакома, или же он магическим образом смог пробраться в мою голову, заставив принимать решения, из-за которых раньше я лишь покрутила бы пальцем у виска.       А может, и то и то?       Как бы то ни было, я возвращаюсь в реальность. Не очень-то красиво с моей стороны витать в облаках, раз уж решилась в кои-то веки прогуляться с лучшей подругой по любимому району Парижа — точнее, посидеть на одной из деревянных скамеек. Мне нравится, что, хотя прямо сейчас мы окружены сотнями брендовых бутиков, единственное, что нам требуется, — вкусная еда и напитки.       — Вот, что я думаю, — Элиан щёлкает пальцами, откусывая свой ароматный креп, наполненный нутеллой и бананами, который мы купили у милого мужчины через дорогу от Триумфальной арки. — Сегодня ты к родителям, в четверг у тебя показ мод…       — У нас, — исправляю её я и встречаюсь с застенчивой улыбкой.       — Да, точно… У нас, — соглашается она. — А в пятницу ты снимаешься для «Élan». Как тебе идея в субботу отметить всё это чем-то… более масштабным, чем бабл-ти и крепы?       — Ночёвка, красное полусладкое и свечи? — предвкушающе спрашиваю я, хотя знаю, что Элиан нацелена на что-то такое, о чём наутро мы точно пожалеем.       — Клуб, горящие шоты и танцы, — она со знанием дела отпивает через трубочку кофейный напиток, подмигнув мне.       — Моя лучшая подруга — та ещё авантюристка! — смеюсь я. — Конечно, я согласна. Только ты, я и оглушающая музыка после тяжёлой недели. Звучит как мечта.       — Мона, только я хотела ещё кое-что предложить… — менее уверенно произносит она.       — Давай.       — Может, позовём с нами Макса? — Элиан пытается придать своему голосу большей непринуждённости, чем есть на самом деле, однако я знаю её слишком хорошо, чтобы понять: изначально эта затея была придумана лишь для того, чтобы лишний раз встретиться с моим братцем.       Жаль, но я должна разочаровать подругу: эта идея — полный провал, и вот несколько причин в пользу моего ответа. Первое и самое главное — едва ли нам удастся выпить больше одного шота, если эта заноза в заднице будет рядом. У Макса в голове определённо стоит пункт на то, чтобы не позволить мне напиться. И появился он после того, как в выпускном классе ему пришлось под руку вести перебравшую меня домой, чтобы не дать попасться на глаза родителям. Но, если я смогу пережить это, то сентиментальная Элиан вряд ли сможет смириться со второй причиной моего отказа.       Не знаю, как мадемуазель-рациональность всё ещё не сложила в голове два плюс два, однако я легко догадываюсь, чем именно будет заниматься в клубе Макс. Блондинка, брюнетка или рыжая? Не имеет значения — он попробует пофлиртовать с каждой. И, мало того, он ещё и поделится своими успехами с нами, конечно, не забывая следить за количеством выпитого мной.       — У него в субботу суд, — ненавижу врать, а тем более, близким, но что поделать, если иной ответ Элиан не устроит? Отныне придётся держать их как можно дальше друг от друга, потому как её детская влюблённость, как бы мне ни хотелось отрицать это, уже давно перестала быть таковой. Ни к чему кормить себя напрасными надеждами, когда ты буквально живёшь в городе любви, и с сегодняшнего дня я буду стараться открыть глаза подруге, погрязшей в безответных чувствах.       Элиан ничего не отвечает — лишь расстроенно поджимает губы и продолжает есть сладкий креп, запивая его холодным напитком. Я даю ей время прийти в себя и решаю скоротать его, пролистывая ленту соцсетей. С улыбкой смотрю на трогательные видео, смеюсь от забавных роликов, закатываю глаза от плоских шуток и останавливаю своё внимание на записи с какой-то съёмки. Не задумываясь, дважды нажимаю по экрану при виде интересного образа модели и качества самой съёмки. Девушка на видео выглядит так, словно сошла с обложки глянца, а студийный свет идеально подчёркивает выразительные черты лица и структуру шёлкового платья.       И, только я хочу переключить это видео на следующее, на экране появляется имя, от которого из моего рта вырывается такой смех, что Элиан непонимающе поднимает бровь, пытаясь понять происходящее.       «Ноа Мартен ждёт Вас на съёмку в «Tour Eiffel» с понедельника по пятницу!»       И как только я не узнала его студию?       — Что такое? — недоумённо спрашивает подруга, на что я просто протягиваю ей свой телефон. Она сама заходит на аккаунт, открывает главное фото, и… на нём Ноа. Точно он.       — Да ладно, из всех аккаунтов в мире мне нужно было поставить лайк именно на его видео? — приложив обе ладони ко рту, смеюсь я. Честно говоря, не могу быть уверена, что смех — не истерический.       — Знаешь, как говорится… первый раз — случайность, второй — совпадение, а третий — закономерность, — таинственно произносит она и протягивает мне телефон. — В вашем случае уже какой, десятый?       Я закатываю глаза, прожигая экран взглядом:       — Это просто лайк, ничего такого. Тем более, у него много подписчиков, так что он даже не… — обрываюсь на полуслове, когда мне приходит новое уведомление.       «@noah_studio подписался на ваши обновления»       Перевожу взгляд с уведомления на не сдерживающую смех Элиан и обратно, после чего, сделав вид, что ничего не произошло, складываю телефон в сумку. А это — просто подписка.       — Не сомневалась, что он подпишется на меня, как только увидит мой аккаунт, — кивнув с горделивой улыбкой, говорю я.       — А я ни на секунду не сомневалась в твоей самоуверенности, но тебе не кажется, что дело в другом? — Элиан откусывает ещё немного сладости и неоднозначно поигрывает бровями.       — И в чём же? Элиан! — восклицаю я, видя, как шоколадная начинка из крепа норовит оказаться на её фисташковых шортах, но никто из нас не успевает предотвратить этого. Не уверена, что это красиво с моей стороны, однако теперь моя очередь смеяться. Всегда поражаюсь, как в моей подруге одновременно уживаются и вселенская ответственность, и забавная неуклюжесть. — Это карма, Делаж, в следующий раз будешь поменьше шутить.       — Во-первых, я не шутила, во-вторых, не смешно, Мона! — вымученно стонет подруга, приподняв руки над собой. Я пытаюсь помочь ей убрать нутеллу с одежды, но рискую размазать её ещё больше. — Есть салфетки?       Элиан выбрасывает в урну пергаментный конус из-под сладости, но я лишь сочувственно поджимаю губы. Увы, предусмотрительность — не лучшая моя черта.       — Давай в буланжери зайдём, — киваю в сторону уютной на вид пекарни, расположенной неподалёку от нас на углу одного из зданий. — Уверена, у них они точно будут.       Подруге ничего не остаётся, кроме как согласиться. Элиан пожимает плечами и издаёт тяжёлый вздох. Такой, словно она испачкалась из-за меня, но я всё равно едва сдерживаю улыбку от её недовольного вида.       В пекарне пахнет ванилью и шоколадом, а милая девушка за кассой обслуживает посетителей, умело находя подход к каждому из них. Кажется, ей удалось угодить даже той немолодой паре, что зашла сюда с траурно-хмурыми лицами. Во мне просыпается надежда, что она сумеет нам помочь.       Когда наступает наша очередь, я обращаюсь к кассирше, заправляющей прядь интересного пудрового оттенка за ухо:       — Bonjour! — здороваюсь я, однако она не даёт мне договорить:       — Добрый день! Выбрали что-нибудь? У нас сегодня свежие круассаны, — улыбается девушка, но я лишь отрицательно качаю головой.       — Наверняка выпечка у вас действительно великолепная, — отвечаю я, боковым зрением заметив, что Элиан прикрывает шоколадное пятно на шортах ладонью. — И мы обязательно проверим это, но чуть позже. Понимаете, у нас тут небольшая проблема, — кивком головы указываю в сторону подруги и вынуждаю её показать кассирше испачканную одежду.       — Оу, — улыбка на её пухлых губах сменяется с дружелюбной на сочувствующую. Кто ещё поймёт девушку так же хорошо, как другая девушка? — Я бы могла предложить вам салфетки, но они сухие и вряд ли чем-то помогут… Подождите минуту, пожалуйста.       Она открывает дверь, расположенную позади стойки с выпечкой, и просовывает голову внутрь. Оттуда до нас сразу же доносится запах свежих сладостей, и я предполагаю, что за дверью — кухня.       — Раф, иди сюда! Нужна помощь, — громко зовёт она, не оборачиваясь к нам.       По тому, как вышедший в фартуке парень смахивает со щеки остатки теста, я понимаю, что перед нами — пекарь. Он вытирает ладони о клетчатую ткань и переводит задумчивый взгляд на нас с Элиан. Похоже, мы помешали, но я почему-то не ощущаю вины за это. Раф, как назвала его работница, серьёзно хмурит брови, но он не выглядит как человек, который будет на нас ругаться.       Парень стягивает с головы поварской колпак, открывая нашему взору светло-каштановые волосы, посередине разделённые пробором на две стороны, и прикрывает за собой дверь.       — Что-то случилось?       Его голос отдалённо напоминает мне кого-то, только не могу понять, кого именно. Хотя, если подумать… Рафаэль, Раф… Не тот ли это друг Ноа, с которым мы невольно поменялись чемоданами в аэропорту?       — Да, у мадемуазель тут небольшая проблема, — с таким извиняющимся видом, словно это она поставила пятно на шортах Элиан, говорит работница, указывая в сторону моей подруги, однако взгляд Рафа устремлён в мою сторону.       Я сталкивалась с людьми, которые меня узнавали, всего пару раз, однако сейчас я на сто процентов уверена, что пекарь этой милой буланжери определённо точно не входит в число тех фанатов. Теперь я не сомневаюсь: он — тот самый друг Ноа. Только откуда он знает, как я выгляжу?       — Я попробую чем-то помочь, но… простите, мадемуазель Лагранж? — неуверенно произносит Рафаэль, будто всё ещё сомневается, кто перед ним стоит.       — Просто Мона, мы, кажется, уже знакомы, — с непринуждённым видом произношу я и теперь едва сдерживаю смех. Вера в судьбу — эти слова никогда не были про меня, но после моего возвращения в Париж я не могу оправдывать всё происходящее простыми случайностями или стечением обстоятельств. Это начинает выглядеть очень подозрительно, и мне приходится опустить взгляд в плиточный пол, прикусив уголки губ, чтобы не расхохотаться.       Боковым зрением замечаю, как Элиан, больше не прикрывающая шоколад на своей одежде, переводит растерянный взгляд с меня на Рафа и обратно. Она знает всё моё окружение, так что определённо удивлена тому, что я знакома с Рафаэлем.       А по непринуждённому общению между работницей и Рафаэлем нетрудно догадаться, что они, возможно, не просто коллеги, так что её удивлённый взгляд тоже не кажется мне чем-то странным. Она хлопает в ладоши, и в непонимающем взгляде проглядываются отблески осознания:       — А-а, я поняла, — кивает она каким-то собственным мыслям. — Вы чемоданы перепутали, да? Точно. Я вспомнила: Ноа редактировал Ваши фото после съёмки.       Не зная, что ответить, я лишь продолжаю улыбаться и кивать, пока меня забрасывают всё бо́льшим количеством информации. Девушка оказывается очень разговорчивой, и мне это даже нравится, несмотря на то, что я не успеваю вставить и слова. И уж тем более, объяснить что-либо Элиан, хотя, кажется, она уже и без меня всё поняла.       И я тоже кое-что понимаю. Во-первых, теперь вопрос, откуда Рафаэль знает, как я выгляжу, отпадает, а во-вторых, теперь я знаю, что работница, чьё имя я надеюсь узнать в ближайшие минуты, тоже знакома с Ноа.       — Можно на «ты», — произношу я, когда её поток слов немного уменьшается. — Просто Мона.       — Тогда просто Софи, — она приподнимает уголки накрашенных губ и переводит взгляд на мою подругу, за последние несколько минут не проронившую ни слова. — А Вы…       — Ты, — Элиан отводит плечи назад, выдохнув. — Элиан.       — Элиан, — Рафаэль выскальзывает перед Софи, перенимая внимание подруги на себя, и протягивает ей руку. — Я помогу разобраться с этим, пойдём. А ты, Софи, угости чем-нибудь Мону пока. Разумеется, за наш счёт.       — Не… — пытаюсь возразить я, подняв ладонь в протестующем жесте, однако парень останавливает меня, не давая продолжить:       — Отказы не принимаются, — обольстительно улыбается он и пропускает Элиан за стойку со сладостями. Она следует за Рафаэлем с лёгким румянцем на припудренных щеках, лишь единожды обернувшись на меня, и уже через мгновение они скрываются за дверью, из которой несколькими минутами ранее вышел Раф.       Теперь я остаюсь один на один с дружелюбной Софи, но меня это нисколько не напрягает. Бывают такие люди, чья положительная энергетика ощущается за километр, и она определённо относится к их числу. Я даже не замечаю, как оказываюсь за столиком у окна, вдыхая яркий аромат булочки с шоколадом. Софи садится напротив, подперев щёку рукой, и внимательно наблюдает за мной.       — Хочешь интересный факт? — спрашивает она, на что я киваю. — Ноа часто сидит за этим столом, и именно за ним он редактировал твои фото. Когда они с Рафом рассказали, что произошло на вашей фотосессии, мне стало так жаль тебя, что я чуть не дала этому грубияну по лбу, — Софи смеётся, а я почти давлюсь откусанной булочкой.       Насколько они близки, если Ноа показывает Софи снимки и обсуждает с ней рабочие будни?       — Вы давно знакомы? — спрашиваю я невозмутимым тоном — так, словно просто пытаюсь поддержать диалог. Хотя сама знаю: дело совершенно в другом. Я хочу знать, в каких отношениях они находятся, и такая заинтересованность не очень мне нравится. — Похоже, вы хорошо общаетесь, — не знаю, зачем добавляю это, и едва заметно прикрываю глаза.       — Ну да, типа того, — с громким вздохом отвечает Софи, и, когда она начинает мысленно считать годы, которые они знакомы, я без слов понимаю: давно. — Мы… дружим.       — О… вот как.       От меня не уходит вмиг изменившееся настроение Софи, когда речь заходит об их взаимоотношениях. Она опускает взгляд, рассматривая содержимое белой чашки, и задумчиво проводит по её краю кончиком указательного пальца.       — Да. Извини, — проходит меньше десяти секунд, прежде чем Софи приходит в себя и, прокашлявшись, вновь устремляет взгляд в мою сторону. — Как тебе работа моделью?       Думаю, если бы в их с Ноа дружбе всё было хорошо, вряд ли блеск в её глазах сменился бы… разочарованием? Она определённо точно не договорила мне что-то, но я не уверена, что хочу знать, что именно.       И ответить на вопрос я не успеваю. Софи, повёрнутая спиной к стеклянной двери, не замечает того же, что и я. Ноа, которого мы обсуждали секундой ранее, заходит в буланжери с ослепительной улыбкой, удерживая руки в карманах шорт, и я… во-первых, не могу отвести от него взгляда, а во-вторых, вспоминаю, что так и не отблагодарила его.       На моих губах появляется легкомысленная полуулыбка, а ладонь сама собой поднимается над столиком, поприветствовав Ноа, чьё удивление ощущается не только в Париже, но и в Ницце, не меньше. Разумеется, Софи это замечает — она поворачивается лицом к вошедшему, и я вижу, как она прикусывает нижнюю губу, кончиками пальцев начиная сминать подол фартука.       Ноа встречается со мной взглядом, отчего я не сразу понимаю, заметил ли он Софи напротив меня. Его приподнятые брови вкупе со знакомой ухмылкой дают понять, что он уже что-то задумал.       Разве это возможно? Он вошёл мгновение назад!       Он уверенно направляется к нам, преодолев расстояние всего в три размашистых шага, и, нисколько не стесняясь, с характерным скрежетом выдвигает из-за стола ещё один стул.       — Я даже не знаю, с какого вопроса начать, — Ноа ставит перед собой стул спинкой вперёд и удобно устраивается на нём, перекинув руки через верхнюю перекладину.       И только сейчас я понимаю, что именно Софи не договорила мне. Я ни с чем не перепутаю надежду и любовь, вспыхнувшую в её глазах, стоило Ноа переступить порог буланжери. Она не проявляет своих чувств напрямую, но, чтобы понять, что человек влюблён, не обязательно обладать высокими познаниями в психологии.       Её взгляд громче любых слов.       Не знаю, как на это реагировать. Чувствую себя чужой и запутанной в их компании, а то, что Элиан с Рафаэлем так и не вернулись, лишь усугубляет ситуацию. Однако я не позволяю эмоциям отразиться на моём лице, и улыбка не сходит с моего лица: я сама не понимаю, почему реагирую так странно, прикусывая внутренние стороны щёк, а потому, утопая в собственных мыслях, просто перевожу взгляд с Ноа на Софи и обратно.       Будто это поможет понять, что между ними.       Какого чёрта мне не всё равно?       Теперь я внимательнее прежнего наблюдаю за их действиями. Софи всё время поправляет волосы. Могу поклясться: она почти не касалась их, когда мы были наедине. Что до Ноа — его поведение почти не изменилось. Он всё так же продолжает шутить, хитрым взглядом оценивая реакцию собеседника, и мне время от времени приходится посмеиваться, делая вид, что я по-прежнему с ними.       На самом деле, весь внешний мир перестаёт существовать, сливаясь в одно блеклое пятно, как только я начинаю осознавать некоторые вещи.       Например, то, что взгляды Ноа на меня и Софи отличаются.       Широкая улыбка, дарованная нам, — одна и та же. Однако на Софи он смотрит с тёплым дружелюбием и какой-то родственной гордостью — я узнаю в подобном Макса рядом со мной. Это любящий взгляд человека, который искренне ценит своего друга. Подругу. Сестру. В его глазах нет того блеска, который есть у самой Софи. Внимание Ноа легко переключается с девушки на любую другую мелочь, её же — всё время зациклено на нём.       Но когда он смотрит на меня…       Я чувствую на себе его пронзительный взгляд даже тогда, когда отворачиваюсь. Он почти всегда чуть прищурен, и мне кажется, что Ноа разглядывает меня внимательнее положенного. Я имею в виду, намного. Мартен абсолютно точно не из тех парней, кто стесняется собственных действий.       А я всегда вижу, когда нравлюсь парню.       И что мне теперь делать с этим осознанием?       Не имею понятия.       В горле пересыхает, и я машинально делаю глоток кофе, продолжая отсутствующе смотреть сквозь Софи и Ноа. А всё потому, что я не могу отрицать: мне нравится, что я ему не безразлична. И не из-за того, что это помогает мне поднять самооценку или что-то подобное, а из-за того, что…       — Мона, ты здесь? — он щёлкает пальцами перед моим лицом, возвращая меня в реальность.       Не знаю, сколько я пребывала в собственном мире, но к моменту, когда я его покидаю, замечаю, что Софи за столиком уже нет. Она стоит за кассой, всё так же радушно приветствуя клиентов и не забывая бросать на Ноа короткие, но многоговорящие взгляды.       Стол начинает вибрировать от пришедшего на мой телефон уведомления, и я, как-то устало потерев глаза, беру его в руки.       макс       скинь геолокацию, я скоро заеду за тобой       Мне повезло, что брат на своей машине. Благодаря этому спускаться в прохладное метро приходится намного реже, чем могло бы потребоваться. Отправив ему адрес буланжери, откидываюсь на спинку стула и поправляю волосы назад. Ноа по-прежнему продолжает смотреть на меня, и только сейчас я понимаю, что всё ещё не поблагодарила его. Точно.       Однако я не успеваю этого сделать: негромкий знакомый смех доносится до моих ушей, когда Элиан и Рафаэль возвращаются к нам. Теперь на её шортах — лишь мокрое пятно, которое, я уверена, быстро высохнет.       — Я твоя должница, — смущённо произносит она и занимает за столом место, где минутами ранее сидела Софи.       — Не говори глупостей, — отмахивается Рафаэль и так же садится с нами. — У нас, конечно, нет крепов, но могу предложить профитроли, политые шоколадом.       Элиан активно машет головой из стороны в сторону:       — Больше никакого шоколада сегодня.       — Понял, — смеётся Рафаэль, примирительно приподняв руки над собой. — Как насчёт клубничного тарта?       — Уже лучше, — соглашается подруга.       Не без помощи Софи сладость оказывается на нашем столе в считанные секунды, и меня не может не поражать щедрость Рафаэля. Порой я задаюсь вопросом, как так выходит, что настолько разные люди могут оказаться лучшими друзьями?       Ноа, скрестив руки на груди и подняв бровь так возмущённо, словно они прервали диалог мировой важности, переводит взгляд с Элиан на своего друга, а после — на меня. Я лишь пожимаю плечами не в силах сдержать вновь появившуюся на губах улыбку.       — Кажется, вам и без нас нормально, — шутит он, и я киваю в знак согласия.       — Ага, так что, надеюсь, ты не расстроишься, если Макс сейчас заедет за мной? — с извиняющимся видом спрашиваю я у подруги. Я могла бы предложить, чтобы мы подвезли её, но, кажется, они с Рафаэлем нашли общий язык, а у меня нет намерений прерывать общение Элиан с кем-то новым. Это должно пойти ей на пользу — по крайней мере, я надеюсь на это, потому что пока плана «б» у меня нет.       — Всё хорошо. Не переживай, я найду дорогу домой, — Элиан почти не удостаивает меня вниманием, на что я непонимающе поднимаю бровь. На самом деле, это хороший знак: обычно она позволяет себе расслабиться с кем-то, кроме меня, только если чувствует себя комфортно, так что мне, наверное, действительно не за что переживать.       — Уже уходишь? — с удивительной серьёзностью спрашивает Ноа, игнорируя присутствие своего друга и моей подруги. Не знаю отчего, но после его вопроса я лишь приоткрываю губы и сдавленно выдыхаю. — Ничего не хочешь сказать? — его голос тише прежнего, словно он не хочет, чтобы вопрос услышал кто-то, помимо меня.       И я знаю, какого ответа он ждёт.       — Мой брат скоро подъедет, — невозмутимо ухожу от ответа. Так же, как он не хотел, чтобы вопрос услышали наши друзья, я не хочу, чтобы они услышали мою благодарность. Почему-то кажется, что это должно быть чем-то бо́льшим, чем простое «merci». Всё-таки он спас мои принципы, а это не то же самое, что купить кофе или, например, придержать дверь.       — Тогда я тебя проведу, пошли, — Ноа, абсолютно точно уверенный в том, что я не откажусь, поднимается со стула и, сложив руки в карманы, ожидающе смотрит на меня.       Я же с нескрываемым смешком в глазах переглядываюсь с подругой, в глазах которой легко читаю невысказанное «вот это газ». Покрутив пальцем у виска, повторяю за Мартеном и начинаю прокручивать в голове варианты, как же отблагодарить его. Оставляю на щеке Элиан слабый поцелуй, после чего забираю со спинки стула свою сумку, которая именно в этот момент кажется чем-то донельзя тяжёлым. Мы прощаемся с Софи и Рафом, а я ни на секунду не перестаю ощущать на себе немигающий взгляд Ноа, когда направляюсь к выходу.       Тёплый летний воздух бьёт в лицо, стоит мне открыть дверь, и я первой оказываюсь на улице. Мы отходим в сторону, к парковке, чтобы я не заставляла Макса ждать, и продолжаем молчать. Кажется, это первый раз, когда в присутствии Ноа я слышу всё: гул машин, пение птиц и шелест листьев на деревьях, но не самого Ноа.       Чувствую, что должна первой начать диалог, но вместо этого лишь достаю из сумочки тонкую сигарету и закуриваю. В последнее время я стала делать это слишком часто, и не сказать, что меня это устраивает.       Ноа опирается спиной о стену здания позади нас, по-прежнему удерживая руки в карманах. И, похоже, ему надоедает наше молчание, потому как спустя минуту он нарушает его. Недолго продержался, но мне только лучше.       — Итак, — прокашливается он и отталкивается от стены. Я замечаю, как он почти делает шаг в мою сторону, но останавливается.       — Итак… — лениво повторяю я и делаю ещё одну затяжку, выдыхая дым в сторону. — Вивьен всё рассказала мне.       На долю секунды на его лице прослеживается удивление, однако уже через мгновение ничего такого нет. Клянусь, ещё несколько подобных случаев — и я поверю в то, что у меня галлюцинации.       — Всё? — с непонятным для меня нажимом спрашивает Ноа. Я сдвигаю брови к переносице и заправляю прядь волос за ухо:       — Ну… наверное? — теперь менее уверенно произношу я. Почему он так удивлён, словно я многого не знаю? — Она сказала, что благодаря тебе съёмка пройдёт на первоначальных условиях.       Ноа едва заметно выдыхает, но это всё же не уходит от моего внимания. Да в чём дело?       — А, ну да, — он горделиво приподнимает подбородок, разве что не обмахиваясь невидимым веером. А я уже успела было подумать, что Ноа — не месье Мартен — умеет быть серьёзным! — Жду благодарность. Ты же ради этого на мой профиль заходила? — он шутливо играет бровями, и от таких резких заявлений я даже давлюсь дымом.       — Какого ты высокого самомнения! — возмущаюсь я, не переставая кашлять, и чувствую, как Ноа начинает стучать по моей спине, только делает он это с такой силой, что становится лишь хуже. — Всё, всё, перестань.       — А что, кошка, думала, я не раскушу ваш хитроумный план? — наконец перестав стучать, он улыбается так, словно разгадал все тайны мироздания. — Нашла мой профиль, узнала, что здесь работает мой лучший друг…       — Мы будем говорить о том, что это ты подписался на меня? — выбрасываю окурок в урну и скрещиваю руки на груди, с вызовом смотря на Ноа.       — Ну это ведь ты нашла меня, — не сдаётся он. — Я зашёл на твой профиль, мне понравилось, почему бы не подписаться?       Меня, честно говоря, порой поражает его прямолинейность. Но я бы соврала, сказав, что она мне не нравится.       — Ну да, логично, — с закатанными глазами фыркаю я.       — Так и… даже спасибо не скажешь? — в его голосе слышится напускная драматичность, но во взгляде всё так же пляшут смешинки. Кажется, ему не всё равно?       Что ж, вот и проверим.       Уже в следующую секунду я делаю шаг к нему навстречу. Один шаг, чтобы проверить грань дозволенного. Один шаг, чтобы подтвердить свои догадки. Карие глаза Ноа словно темнеют ещё больше, когда он изучающе смотрит на меня сверху вниз, а я же намеренно задерживаю взгляд на его приоткрытых губах.       Я просто хочу узнать, насколько далеко он позволит мне зайти.       — Спасибо, Ноа, что спас мою репутацию, — шепчу я, но не могу быть уверена, что мои слова не растворились в потоке бесконечных машин.       В нос бьёт навязчивый аромат его парфюма: приятный, с нотками цитрусов и лёгкой горечью, он наполняет мои лёгкие, смешиваясь с летним воздухом.       Ноа не двигается. Не делает встречных шагов, но и не отталкивает — лишь изучающе наблюдает за мной, пытаясь прикинуть, что я могу сделать.       Привстаю на носочки и едва ощутимо касаюсь гладкой щеки Ноа своими губами, оставляя там слабый поцелуй, который приходится прямо на его выделяющуюся родинку. На коже отпечатывается след от бордовой помады, и я принимаюсь оттирать его большим пальцем. Ни я, ни Мартен не отводим друг от друга глаз, но, когда я пытаюсь стереть косметику до конца, чувствую, как мужская рука перехватывает моё запястье, не позволяя этого сделать.       Неужели это больше, чем он ожидал?       Чувствую, как щёки щиплет от подступившего румянца. Я не могла ошибиться. Я никогда не ошибаюсь, если дело касается мужского внимания.       Но, если это вдруг произошло, стоит просто сделать вид, что так и должно быть.       — Решил оставить на память, как автограф? — с наигранной ухмылкой отшучиваюсь я и чувствую, как его хватка становится лишь сильнее.       — Именно так, — сощурившись, отвечает Ноа.       Он всё продолжает стоять на месте, не позволяя мне сдвинуться. Почему Мартен не отпускает меня? Ждёт, что я сделаю что-то ещё?       Однако я не делаю.       — Такая благодарность тебя устроит? — спрашиваю я и играючи прикусываю губу.       — С первого раза не понял. Давай ещё раз.       Я чуть склоняю голову набок, внутренне ликуя. Он не стал бы просить продолжения, если бы не хотел этого на самом деле. Конечно, я же сказала, что не могла ошибиться, и теперь ощущаю, как победный триумф разливается в крови.       — А больше ничего тебе не сделать? — довольно язвлю я. В этом раунде один-ноль в мою пользу, и едва ли Ноа сможет оспорить это. — «Ещё раз» надо заслужить, — добавляю я и теперь выпутываюсь из его хватки. По правде говоря, я и сама не прочь оставить ещё один след от помады на его щеке, но так у Мартена будет повод думать, что мяч на его стороне. А это не так.       — То есть у меня есть шанс?       Пожимаю плечами, делая задумчивый вид, однако мои мысли останавливает протяжный сигнал машины позади нас, которую я, занятая важными делами, не заметила. Макс.       — Мне пора, — с беспристрастной улыбкой говорю я и разворачиваюсь на пятках, направляясь к припаркованному авто.       — Мы не закончили, кошка, — бросает Ноа мне вслед, но я уже не отвечаю. Просто иду вперёд, чувствуя на себе его взгляд.       Когда я захлопываю переднюю дверь машины, Макс раздражённо цокает и в своей манере закатывает глаза. Он заводит двигатель в ту же секунду, и мы сразу же двигаемся с места, пока я по какой-то странной причине смотрю на по-прежнему стоящему на месте Ноа. И прежде, чем вернуться в буланжери, он посылает мне воздушный поцелуй.       Вот же придурок. И почему я снова чувствую, как мои щёки краснеют?       — Я жду, — требовательно произносит брат, когда Мартен исчезает из поля зрения, а мы выезжаем на главную дорогу.       Пристёгиваюсь и делаю музыку в машине чуть громче. Теперь можно расслабиться. Наверное.       — Чего ждёшь? — переспрашиваю я, открыв окно и впустив в салон свежий воздух.       — Умопомрачительного рассказа о том, почему ты только что поцеловала фотографа, которого терпеть не можешь, на глазах у всего Парижа.       О, разумеется, он не сразу дал нам знать о своём прибытии. Запомните одну вещь о моём брате: личное пространство и Макс — вещи несовместимые.       — Это была просто благодарность. Он помог мне — я отблагодарила. На этом всё, — опускаю пассажирское зеркало и оцениваю своё отражение. Щёки всё ещё покрыты лёгким пунцом, а помада чуть смазалась. Поправляю её большим пальцем и вытягиваю губы вперёд, оценивая результат.       — Что-то не припомню, чтобы ты так благодарила меня или хотя бы Элиан.       Возмущённо выгибаю бровь, развернувшись корпусом к Максу. Он же внимательно следит за дорогой, не позволяя себе оторваться и повернуться в мою сторону.       — Элиан я благодарю по-своему, а ты обойдёшься, — отвечаю я и резче, чем требуется, захлопываю зеркало.       — Ага, ну да, это хорошо объясняет, почему вы прилипли друг к другу как застуканные подростки, — саркастично отвечает Макс, и, клянусь, не сиди он за рулём, я бы отвесила ему хороший подзатыльник.       — Как кто… что за бред?! — внезапно вскрикиваю я, и от приятной эйфории, кажется, не остаётся и следа.       — Ой-ой, как агрессивно, — смеётся Макс, убрав одну руку от руля и подняв её в знак капитуляции. Не то чтобы это помогло. — Да ты запала, подруга. У тебя стадия отрицания, — похоже, он решает добить меня, сделав окончательный выстрел.       И это звучит настолько абсурдно, что я даже не нахожу слов, чтобы ответить. Хорошо, не буду отрицать: Ноа симпатичен и интересен мне, но… запала? Просто для справки: мы знакомы несколько дней. Я не могла запасть.       — Максимилиан, мама точно не роняла тебя в детстве? Я обязательно спрошу у неё это сегодня, потому что у тебя явно проблемы с головой. Мы с Ноа просто… — запинаюсь, понимая, что не могу подобрать подходящее слово, и начинаю ненавидеть этот момент ещё сильнее.       — Именно, — подхватывает он, щёлкнув пальцами. Он настолько уверен в своих словах, что даже игнорирует ненавистную форму собственного имени.       — Что?       — Ты не смогла договорить, потому что сама не знаешь, что между вами. Всё просто.       — Mon Dieu, — я издаю вымученный стон и зарываюсь пальцами в волосы. — Перестань строить из себя психолога и думать, что знаешь всё лучше всех.       Несмотря на мои ответы, я всё же задумываюсь над его словами. Действительно, а в каких взаимоотношениях мы с Ноа? Что создают собой шуточный флирт, искренняя помощь и колкости при любом удобном и не очень моменте?       — Я не строю, а подмечаю очевидное, — продолжает стоять на своём Макс. Максимилиан. Он заслужил, чтобы я называла его так до конца дней. — Едва ли ты позволяешь кому-то лишний раз прикасаться к тебе, а тут… Я бы не говорил так уверенно, если бы не видел, как вы обжимались только что. Ставлю ставки, если бы я не посигналил, вы бы…       — Даже не думай заканчивать эту фразу! — сквозь зубы перебиваю его и слышу звук уведомления на телефоне, через секунду доставая его из сумки.       — Я просто хотел сказать, что вы с твоим ненавистным фотографом продолжили бы прожигать друг друга взглядами. А что ты себе уже напридумывала? — на губах Макса появляется недвусмысленная ухмылка. Звание «брат года» определённо достаётся ему — так искусно издеваться над своей единственной младшей сестрой ещё нужно уметь!       Тем временем я включаю телефон и не без удивления замечаю пришедшее сообщение. У меня открытый аккаунт, так что Ноа, конечно, не составило труда написать мне.       @noah_studio       хорошей поездки, кошка       надеюсь, ты поблагодаришь меня за такое доброе, а главное, искреннее пожелание       Чувствую, как улыбка вновь неконтролируемо появляется на моих губах, а подмигивающий смайлик в конце лишь заставляет усмехнуться. Однако я не успеваю ни ответить, ни даже обдумать свой ответ: любопытство Макса оказывается сильнее благоразумия, и он, не стесняясь, заглядывает в экран.       — Макс, придурок, следи за дорогой! — воплю я, легонько ударив брата в плечо, но не знаю, чего боюсь больше: того, что велика вероятность попасть в аварию, или того, что он может прочитать сообщения.       — Как скажешь, кошка, — передразнивает он, на что в ответ получает ещё один слабый удар. — Что и требовалось доказать. Ты так улыбалась, словно стала директором агентства. А это просто сообщение!       — И я терплю тебя уже двадцать четыре года… Где я так нагрешила в прошлой жизни? — я поднимаю голову вверх, словно в молитве, и чувствую вибрацию в руке. Снова Ноа?..       @noah_studio       так рада моему сообщению, что не можешь подобрать слов?       Даже в переписке он умудряется оставить свою ухмылку, хоть и в виде смайлика. Даже в переписке выводит меня на эмоции, хоть и не видит этого.       — Опять она улыбается! — Макс хлопает по рулю со знающим видом, а я, приподняв глаза, замечаю, что мы уже въехали в Сен-Клу, небольшой городок в пригороде Парижа. Значит, осталось совсем немного.       — Ой, замолчи уже.       И, пока Макс не придумал очередную шутку и способ поиздеваться надо мной, я начинаю перебирать пальцами по клавиатуре, чтобы быстрее ответить Мартену.

@monamour

не льсти себе, я просто хотела проверить, сколько ты продержишься без моего ответа

      Разумеется, не обходится без саркастичного поцелуя в конце.       Отложив телефон, я понимаю: слова Макса повлияли на меня сильнее, чем мне хотелось бы. Я правда выгляжу со стороны так, как он описывает? Неужели неосознанно позволяю Ноа больше, чем другим?       Мои пальцы сжимают замолчавший телефон крепче положенного, пока я отворачиваюсь к окну. Нет, ничего такого. Это просто шутки Макса, которому точно нечем заняться. Он слишком любит подначивать меня, чтобы включить мозги, так что…       Если так, почему я чувствую разливающееся в груди тепло, когда телефон снова вибрирует?