Пэйринг и персонажи
Описание
Девочка по имени Курушими потеряла всё. Сможет ли она обрести снова? Какие сюрпризы ей подкинет жизнь? Найдёт ли друзей в своём новом доме?
Примечания
(Давно начало этой работы у меня лежит в черновике. Вдохновившись некоторыми фанфиками, я всё же решила опубликовать свой. Надеюсь, что мне хватит сил и фантазии завершить его)
Курушими
29 июля 2024, 12:09
Где я?
Что это?
Почему так больно?
Я не понимаю...
Мне было невыносимо больно. Из-за этой боли я и кричала. Кричала от непонимания и непринятия.
Ничего не вижу.
Не могу открыть глаза.
Что происходит?
Почему я ничего не помню?
Нет, почему же. Помню. Помню, как я умерла. Помню, как я с подругой и мамой летела на самолёте куда-то. Но вот куда? Помню, как по громкоговорителю пилот сообщил о том, что самолёт падает. Стоп. Падает? Помню, как все запаниковали, а стюардессы, которые перепуганны не меньше пассажиров, пытались успокоить людей. Ну а кто умира-то хочет? Помню глаза мамы и подруги. Помню, как они вцепились в меня с двух сторон. И помню невыносимую боль и взрыв. Такой оглушающий взрыв, который заглушил крики людей.
А больше я ничего не помню.
Не помню как меня звали, не помню всю свою жизнь. А свой возраст... странно, я не могу сказать, что я это помню, я просто знаю. Мне 15. Было. Какое странное слово - было. Да, потому что после такого взрыва невозможно выжить.
Но почему я до сих пор мыслю? И почему так невыносимо больно не только физически, но и душевно. Больно там, где сердце. А что такое сердце? Наверное, это то, что стучит в груди, раз болит там. А почему оно болит? Скорее всего я сожалею, что я умерла. Но почему я сожалею? Я же ничего не помню. Я не помню маму, не помню подругу. Не помню ни единых чувств к ним. Я просто знаю кто эти люди.
Но сейчас главный вопрос: что происходит?
Из-за невыносимой боли, криков и усталости я уснула. Вроде.
А когда я проснулась, то была жутко голодной. Но что меня удивило, так это то, что я не могу пошевелиться, всё было настолько тяжёлым. И зрение подводило. Я вообще ничего не видела, всё было размыто.
Нет. Почему я вообще чувствую голод? Почему я должна что-то чувствовать, двигаться, видеть, если я умерла? Не понимаю.
Ко мне подошёл какой-то человек, взял на руки и стал кормить. Так. Кормить. В смысле кормить? Это вообще как? Это молоко? Я что, снова родилась? То есть... у меня начинается новая жизнь? Слишком много вопросов, но теперь я хотя бы не голодна. Хоть что-то радует. Поэтому я снова решила поспать.
Примерно через две недели, а может и три, я запуталась где день, а где ночь, я свыклась с тем, что у меня новая жизнь и другие родители, которых я уж точно не забуду.
Прошло ещё какое-то время и моё зрение начинает восстанавливаться, я могу фокусировать его на людях. И как я поняла, меня кормит женщина. Грудью. Значит, она моя мама. Она очень красивая. Длинные светло-фиолетовые, переходящие к концам в чёрный, волосы, большие зелёные глаза, пухлые губки, под которыми есть маленькая родинка. Интересно, а кто мой отец?
День какой-то. Ха-ха, да, я сбилась окончательно. Но! Я могу поворачивать голову в разные стороны и фокусировать зрение на особо ярких предметах.
И как раз сегодня вместе с мамой зашёл ещё один человек. Это был мужчина с чёрными длинными волосами, которые отливали синим, и такими же чёрными глазами. Лицо его не выражало никаких эмоций, но глаза смотрели на меня с теплотой.
– Милый, я так и не назвала дочку, решила, что это должен сделать ты, – подала голос женщина. Как я её понимаю? По логике, я должна учиться говорить и понимать речь ещё ой как не скоро... странно. Но если так подумать, то я уже слышала как говорит мама, как она поёт мне, а я даже улыбалась на это. Так почему я задалась этим вопросом только сейчас? Странно.
– Она досталась нам невероятными муками и страданиями. И ты, и я пережили слишком много боли, чтобы она родилась на свет. Я верю, что имя, которое я ей дам не принесёт того несчастья, как его значение. Я верю, что наша дочь сломает само это слово и будет жить. Я даю ей имя Курушими. – Сказал мужчина и взял меня на руки. А я смотрела на него с любопытством. По всей видимости это мой папаша, но вот где он был всё это время? Не понятно. И что означают эти его слова? Разберусь с этим потом, годиков так через пять.
Курушими, что означает страдания и боль.
Несколько месяцев назад.
Эти люди снова пришли, но они не стали нас избивать. Какой-то мужик подошёл ко мне и отстегнул цепи. Силой потащил наружу.
Сначала я обрадовалась, думая, что меня отпустят, но потом вспомнила про Исао и про то, что такой исход маловероятен. Как и ожидалось. Эти ненормальные привели меня в соседнее здание и кинули к какому-то столу.
– Уберись тут, тогда мы тебе дадим подарочек, – протянул тот, что и привёл меня сюда. Я огляделась. В помещении было слишком много мусора, где-то в углу даже кого-то стошнило. Было мерзко. По всюду витал запах алкоголя и табака, хотелось блевать.
В итоге я попыталась всё это убрать, но мало что получалось, потому что эти свиньи мусорили и плевали там, где я только прошлась тряпкой, что они мне дали. Глава был недоволен.
В итоге, никакого "подарочка" не было, а было очередное избиение. Очеулась я уже прикованная в камере.
Конец того дня.
– Тогда нам надо быть осторожнее и не привлекать внимания. Посидим эти нескольпо месяцев ещё тише, – произнёс мальчик. А я нахмурилась.
– Какой смысл в осторожности, если ты уже сидишь в клетке? Даже если мы станем ещё тише, это не поможет нам сбежать. В нашем распоряжении будет время. Есть 3 месяца, чтобы спланировать все возможные варианты.
Исао на это только задумчиво кивнул.
^^^
Прошло около трёх с половиной месяцев. Наш план был составлен уже давно, так что должно всё получиться.
Вот надсмотрщик открыл решётку, взял нас под руки и вывел из камеры.
Но тут была неожиданность и для нас. Прогремел взрыв. Мужик хотел запихнуть нас обратно в камеру, но Исао выхватил кунай с его пояса и попытался воткнуть его в живот или грудь этому человеку. Но у него не получилось. Мужчина оттолкнул Исао от себя, а тот, отлетев к стене, выронил кунай. Раздался новый взрыв и крики. Потолок посыпался. Мужчина взял камень, который упал у его ног и кинулся ко мне, но мне бежать некуда, позади стена, впереди этот ненормальный, а Исао я бросать не собираюсь. Но не успела я ничего предпринять, как мой друг оказался передо мной. Камень с силой ударил ему по макушке, что пробило череп, а после этот мужик оттолкнул его в стену, в которой торчал какой шштырь (скорее всего что-то от прутьев клетки). Исао наткнулся на него, а мои глаза запекло. Мой друг посмотрел на меня и сказал:"Живи".
Я взревела. Я снова потеряла. Он погиб из-за меня. Исао защитил меня. Я стала видеть в разы чётче, все движения этого мужчины. Не обращая внимания на его удивлённое лицо, когда он посмотрел на меня, я бросилась к кунаю. Схватив оружие, понеслась на мужчину и воткнула кунай ему в живот, так как только до него я доставала. Он оттолкнул меня, но я снова встала и побежала на него. Не знаю, как мне это удалось, но я снова смогла воткнуть оружие ему в правый бок. И вот тут, он упал, а я, вся измазанная в крови, с кунаем в руках и с дикой слабостью, пошла в сторону выхода.
Взрывы прекратились уже давно, до лестницы я дошла еле-еле, падала раза три. Но когда я собиралась подниматься, то увидела мужчину. Он был в маске, а его пепельные волосы были растрёпаны и в грязи.
– Ребята, подождите! Тут выживший! – крикнул он и стал рассматривать меня, а я сжала кунай посильнее, потому что не знаю, что от него ожидать.
– Не бойся, я не враг и не причиню тебе вреда. – Заверил он и начал подходить ко мне.
А я почему-то почувствовала облегчение и начала терять сознание. Последнее, что я помню, это сильные руки, которые подхватили моё измученное тело так аккуратно, что меня удивило. Ведь за последний год я уже и забыла, что такое забота.
***
Мне 1,5 года. Даа. Удивительно. Почему? Ну, наверное, потому что я слишком активный ребёнок, мне всё интересно. Вот правда. Я уже могу бегать и немного разговаривать. Нормальную речь ещё не выдаю, но по несколько предложений - запросто. Моя мама со мной занимается, развивает мою речь и вместо сказок на ночь, рассказывает истории из жизни. Теперь я начинаю понимать слова отца про их трудную судьбу. Маму зовут Ариса Каминари. В клане Каминари есть отличительные черты. Это светло-фиолетовые волосы, что плавно переходят к концам в чёрный, независимо от их длины, и способности управления молнией, некий кеккей генкай. Райтон - их основная стихия. Ариса жила со своим кланом в деревеньке в стране Мороза. Её родители погибли во Второй Мировой войне шиноби, когда ей было 13. Через 2 года глава клана решил отдать её замуж за старейшину, который былстарше девушки на 40 лет. Тогда Арису решила бежать. Она путешествовала, побывала во многих странах, но именно в стране Огня она встретила Нитору, отца Курушими. Они стали часто встречаться, но Арису не могла пойти за парнем в его деревню, ведь, когда ей было 17, её клан был уничтожен, а она - последняя из Каминари, неизвестно, что с ней будет, тем более назревали конфликты между Большой Пятёркой. Так и случилось, когда ей было 24 года началась 3 Мировая война. Она была жестока, на поле боя отправляли даже детей, а Арису приходилось сражаться в тени, помогая бойцам страны Огня. Когда война закончилась, девушка обоснавалась на окраине одной деревеньки на границе страны Огня и страны Железа, а Нитору стал частым гостем её небольшого домика. Но вот отца я видела ещё раза два, не больше. Он приходил, играл со мной, разговаривал с мамой по несколько часов и снова пропадал. Про него я почти ничего не знаю, только имя, которое упоминала мама, но из какого он клана - остаётся загадкой.***
Мне 2 года и 5 месяцев. Я уже нормально говорю и во всю ношусь по нашему небольшому дому. Вот, например, как сейчас. – Курушими, не носись по дому, сейчас упадёшь и больно будет! – Кричала мама с кухни. Но я смеясь, бежала дальше, изображая шиноби, про которых рассказывала мама. Когда почти добежала до двери, то не успела затормозить, когда она открылась и я врезалась в какого-то мужчину. – Иттэ! – Прошипела я и потёрла нос, которым ударилась. – Курушими, ты так выросла, – сказал кто-то и поднял меня на руки. Когда я поняла, что этот кто-то - мой отец, то тут же обняла его за шею. – Я так скучала, папа! Отец прошёл в дом со мной на руках, а мама светилась от счастья и накрывала на стол на ещё одного человека. Этот день прошёл просто прекрасно. ^^^ На следующее утро меня подняли в шесть утра. Я вообще не понимала, что происходит, и, как на автомате, ходила по дому. После завтрака отец вывел меня на поляну за домом. – Куру, расскажи, что ты знаешь о чакре – Чакра - это компонент, имеющий важное значение для выполнения большинства базовых техник. Обычно для этого используются ручные печати. Хождение по воде и деревьям, создание иллюзий и выдыхание огня или воды - всё это невозможно без чакры. – Рассказала я то, что со мной начала учить мама пару месяцев назад. Сперва задавалась вопросом:"Зачем это знать двухлетнему ребёнку?" Но потом я поняла. Мама боится, что будет новая война, хотя с прошлой прошлой всего 3-4 года, что детей снова будут отправлять на поле боя. Она хочет, что бы я была сильной, чтобы смогла постоять за себя, хотя бы умственно. Ведь мама начала не только рассказывать мне про чакру и историю мира шиноби, но и учить читать и писать. – Молодец. Есть три главные категории техник: ниндзюцу, тайдзюцу и гендзюцу. Но для них ты ещё мала. Сегодня ты начнёшь повышать свою выносливость, и я покажу как правильно кидать сюрикены. Я была рада, что мои ожидания оправдались. Отец начнёт меня тренировать. О том, как это сложно, я подумаю потом, а сейчас я счастлива, что есть чем заняться и выплеснуть свою энергию. ^^^ Отец дома был 4 дня. Всё это время он тренировал меня. Сюрикены я почти научилась метать, но нужно отрабатывать, а вот с выносливостью проблемы. Пробежать 7 кругов вокруг дома, 10 приседаний и отжиманий - это уже чуть ли не смерть. Но настало время, когда папе снова нужно было уйти. Его наставления по поводу моих тренировок по выносливости я никогда уже не забуду. Не забуду его тёплый взгляд. Такие родные чёрные глаза. Большие руки, которые так нежно меня обнимали. Почему я так говорю? А всё из-за того, что, когда мне 3,5 года, я прибежала с букетиком цветов из леса домой, я застала маму рыдающей на полу кухни. Тот день я не забуду никогда, было больно, будто что-то рухнуло внутри. Я не хотела верить в то, что сказала мне мама. Не могла поверить. Отец не мог умереть. Это просто невозможно. Но люди не вечны. И с этим нужно смириться. Наши близкие бы не хотели, чтобы мы страдали из-за них. Надо жить дальше.***
Сегодня 24 мая, 4 дня назад мне исполнилось 4 года. Я уже научилась писать и читать. Это оказалось не так трудно. После смерти отца мама основательно занялась мной. Пропустить тренировки по выносливости и метанию сюрикенов было невозможно, нагрузку он мне увеличивала сама. Вот и сейчас мы с ней сидели на кухне. Она мне рассказывала о географии этого мира. О пяти великих странах. Сегодня я узнала, что мы живём на границе страны Огня, недалеко от границы со страной Железа, в мирной деревушке. Но сегодняшняя ночь стала роковой. ^^^ Ночь. Тишина. Что-то взорвалось на другом конце деревни. Паника. Люди начали выбегать из своих домов. Чёрное небо уже не мешало глазам осмотреться, ведь всё вокруг освещал огонь. К нам в дом забрались люди. Мама, которая прибежала ко мне, пыталась бежать, сражаться, защищать меня. Пока я была за спиной матери и хваталась дрожащими руками за край своей белой спальной туники с чёрными вставками, то решила посмотреть в окно. Я ужаснулась, слишком много крови, люди безжизненно лежали на земле, кто-то бежал, пытался спастись, вокруг полыхал огонь. Когда услышала звук метала, то повернулась обратно в комнату, а глаза расширились в ужасе. Слёзы полились с ещё большей силой, глаза невыносимо защипало, я не знала, что делать. Трое незнакомых людей, которые были в доме окружили нас. А один из них стоял с катаной, которая проткнула грудь мамы насквозь. Мама повернулась ко мне с мягкой улыбкой на лице, а изо рта шла кровь, одними губами она прошептала мне:"Я люблю тебя. Живи." Из-за боли в груди, глазах и голове я потеряла сознание.***
Очнулась я с дикой слабостью в каком-то тёмном и сыром помещении. На руках у меня были какие-то цепи. Для чего они? Я всё равно не смогу сбежать. Решила оглядеться, так как глаза более менее привыкли к темноте. Большая комната, в которой был один источник света и это решётка, которая вела в коридор. Вот оттуда и светил факел. В этой комнате я была не одна. У другой стены лежал мальчик не многим старше меня. Примерно через часа два я услышала гулкие шаги. Повернула голову к решётке и увидела, что возле неё стоял какой-то мужчина с безумной улыбкой и факелом в руках. Он вошёл к нам и пнул мальчика, от чего тот застонал и открыл глаза. Из-за света я смогла его разглядеть. Короткие рыжие грязные волосы, голубые глаза. Лицо всё в грязи и саже, но всё равно было видео родинку над губой. – Ну что, детишки, очухалися? Ахахаха, – раздался противный голос и смех, – есть хотите? А нееет, еду вы не получите просто так, вы её заработаете. Ну что, детишки, хотите почувствовать боль? А вы её почувствуете. – Мужчина хлопнул в ладоши и цепи, которые держали наши руки, начали подниматься. Это было невыносимо больно, нас подняли на землёй на метров 5 за руки. А после в камеру зашло ещё 3 человека, которые что-то держали в руках. Сначала они подошли к мальчику, и тут же по помещению раздался детский крик. Эти люди били его какими-то плётками около часа, пока мальчик не потерял сознание. – Ого, продержался целый час, – протянул тот же человек и подошёл ко мне, – интересно, сколько продержится эта милая девочка? И тут начался мой ад, они били меня также около часа, вот только из-за того, что я ещё была в сознании, они решили поиздеваться подольше. Взяв нож, начали вырисовывать какие-то узоры у меня на бедре. Вот эту боль я уже не стерпела. Мой крик пронёсся по комнате, а кровь тёплыми ручейками текла по ноге. Я не знаю, сколько это длилось, но мозг не выдержал и отключился. В следующий раз, когда я пришла в себя, я почувствовала на себе взгляд того мальчишки. – Как тебя зовут? – тихо и хрипло проговорил он. – Курушими, мне 4, – выдавила я. – Я Исао, мне 6. Может подружимся? Кажется мы здесь надолго, – попытался улыбнуться. – Хорошо, – после долгого молчания дала я ответ. Сейчас я не хотела ни с кем разговаривать, я и жить не хотела, но меня просила мама, поэтому я не могу её подвести. Мамочка всегда говорила бороться, даже если больно, даже если плохо и кажется, что выхода нет, надо бороться и жить. Мамочки больше нет, как и папы, но есть я. Я должна справиться, я выживу. – Я с этими людьми уже давно, они подобрали меня с улицы, так как я сирота, но били они меня вот так впервые. Я промолчала. Ну а что на это ответить? Через какое-то время нам принесли воды, а дальше снова темнота. ^^^ Прошло около недели. С Исао я начала понемногу разговаривать, так как стук капель с потолка в этой тишине угнетал. К нам приходили раз в день, давали воды, какой-то странной каши и водили в туалет. Иногда конечно оставляли без еды, но учитывая, что каши было не так много, это не критично. А ещё примерно через неделю к нам снова пришли те люди. Они вызывали душераздирающий крик Исао с помощью разгорячённого оружия. Над ним издевались у меня на глазах. Было страшно. Когда очередь дошла до меня, я думала будет то же, что и с моим новым другом, но нет. Эти люди решили зайти дальше. Мне всего 3 года, а они потянули свои грязные руки под мои трусики. Это было мерзко. Они гладили моё тело, трогали везде, где хотели. А когда им надоело, с помощью тока (я так и не поняла, где они его взяли, возможно техника какая-то несмертельная), который поднесли к моему плечу, вырубили меня. Я очнулась от боли в левом плече и ужасного чувства внизу. Я до сих пор чувствовала их руки. На плече были заметны цветы молнии. ^^^ Когда следы молнии начали уходить с моего плеча, эти люди пришли снова. Но вот Исао они не трогали, подошли сначала ко мне. На этот раз они отрезали мои волосы по плечи, потом нанесли ножами порезы на спину, а после снова молния в то же плечо. Я кричала, много кричала. Было больно. А потом снова темнота Что-то слишклм много темноты. Уже не понятно, сколько раз я теряла сознание, сколько раз я просыпалась. Но самый главный вопрос: сколько я здесь нахожусь? ^^^ Я не знаю сколько мы уже здесь. Они приходили каждые 3-5 дня и издевались то над Исао, то надо мной. "Терапия: молния в плечо" проходила всегда. Скорее всего шрамы в виде цветов молнии остануться навсегда. По нашим ощущениям прошло около трёх месяцев. Было больно. Они постоянно приходили посмотреть на то, как мы мучаемся. Мне это не нравится. Почему они это делаеют? Я помню, что они говорили про какие-то войны, про то, что Большой Пятёрке плевать на маленькие страны и за границами они так пристально сейчас не следят, так как не так давно кончилась Третья Мировая, поэтому силы тратятся на восстановление экономики. Всё же я кое-что поняла. Убийства - страшно. Война - ужасна. Шиноби - убийцы. А где шиноби, там убийства. Значит, шиноби - не люди. Но если, ты хочешь защитить близких тебе людей?... В этом мире убийства - норма, раз есть такие люди, как шиноби. Если пойти в них, чтобы защитить? Чтобы не было войн и других, ненужных, убийств? Но чем мы тогда будем отличаться? Из-за мыслей, что роились в моей голове я часто не выдерживала и отключалась. Сколько можно.... ^^^ Я думала, что никогда отсюда не выберусь. Исао постоянно с ужасом смотрел на меня и не решался заговорить. Я ведь слишком часто пропадала в своих мыслях, а выражение лица было отрешённым, а после побоев всё в крови. Смотрелось жутко. В один день он всё же решил попробовать разговорить девочку. Когда мальчишка увидел, что Курушими открыла глаза, хотел узнать, как она себя чувствует, но увидев её безжизненный, пустой взгляд, с ужасом замер. Он не знал, что сказать. Спрашивать про самочувствие самое ужасное, что можно придумать сейчас, ведь видно, что всё плохо. В итоге Исао попытался отвлечь своей болтавнёй, но на середине его рассказа она просто уснула. ^^^ Прошло ещё около пяти месяцев. Издевательства не прекращались, а я не понимаю, как им может нравиться мучения детей. У Исао было израненно не только тело, но и лицо. А вот моё почти не трогали, остался только шрам на брови (так сказал мой друг, после того, как нас отмыли). Сегодня нас повели отмыть кровь и грязь. Мы хотели сбежать, но не вышло. Ведь заметили на выходе людей с перечёркнутыми повязками на лбу. Но плюс сегодняшнего дня - нас не приковали в цепи. Видимо подумали, что мы совсем отчаялись и не захотим свободы. Когда все ушли, Исао заговорил: – Мы должны отсюда сбежать, сейчас, по моим подсчётам, март или ещё февраль. Холодно. Сбежать не выйдет, но вот в мае или июне - самое то. Нас не приковали снова, значит мы сможем действовать быстрее, но вот как?... Кстати, слишком мне любопытно, когда у тебя день рождения? Мне в начале февраля исполнилось 7. – Вовремя ты вопрос задал... ладно, мне 20 мая будет 5. А вот на счёт того, как сбежать... я заметила, что мыться нас водят каждые 3-4 месяца, значит поведут примерно в июне, как раз то, что нам нужно. У этого мужика есть кунай. Он на поясе висит. – Точно, можно произвести эффект неожиданности, выхватить кунай, я до него дотянусь, прирежем его, а там сбежим. Но вот куда? – Это я знаю. Меня выводили наружу один раз, я помню дорогу, – мрачно сказала я, вспоминая тот день.