Promising

      Как я и думала, Ротбарт сидит на кухне. И как обычно, вразвалку у камина. Компанию ему составляет Феликс.        Наверняка уже рассказал, как Одетт меня встретила.       — О, Крыса! — приветствует меня колдун с энтузиазмом. — Блудная дочь вернулась? Давай сюда: как раз собирались пообедать.       На столе и правда ютятся блюда с пирогом, хлебом, сыром, мясом. А ещё я вижу несколько кружек с пивом…       — Неплохо ты устроился, — бурчу я себе под нос, отодвигая стул. — Целыми днями ешь, спишь и пьянствуешь…       Поскольку Одетт нет, не думая о манерах, хватаю еду прямо руками. Обычно я так не делаю — пытаюсь избавиться от этой привычки, но на этот раз желудок мстительно колет, требуя внимания.       — Ох, вечно ты во мне сомневаешься. Скоро увидишь, как была не права.        — Кажется, Ротбарт задумал что-то интересное, — на губах Феликса играет лёгкая улыбка. — Но он пока что не признаётся.       — Угу, — отвечаю я с набитым ртом.       — Говорят, принцесса устроила тебе взбучку? — колдун произносит это как бы между делом, но я вижу его ехидное выражение лица.       Неопределённо повожу плечами, бросая быстрый взгляд на его приятеля: об этом говорить мне не хочется. Компания не располагающая.       Кажется, Ротборт это понял, потому что, размяв шею, произносит:       — Так и где ты была? Принцесса уже решила, что тебя похитили.       Как же близко и далеко от правды на самом-то деле. Проглатываю большой кусок пирога и произношу:       — Кому меня нужно похищать?       — Да разное бывает, — Феликс проводит указательным пальцем по губам, всё ещё тонко улыбаясь. — Ты всё-таки телохранительница… хотя ладно… забудь.       Лукаво-кошачье выражение глаз. Слегка поднятый подбородок… да уж: дворянин без титула…        Я хмурюсь. И почему сегодня все пытаются на что-то намекать? Что вообще имеет в виду маг?       Бросаю взгляд на Ротбарта, но по его лицу трудно что-то понять.       Нужно будет расспросить его позже. Не при Феликсе. Пока лишь пожимаю плечами, вновь возвращаясь к еде:       — Да никто меня не похищал. Просто вышла прогуляться. Проветрить голову, и всё. Я тут вроде как на вольных хлебах. Имею право.       — Конечно, — Ротбарт поглаживает бороду, — однако, ты всё ещё работаешь на меня, а обычно, рабочие сообщают об уходах.       — Обычно рабочим платят.       — Ты говоришь это, пока ешь мою еду? — колдун закатывает глаза, изображая оскорблённое достоинство. — Какая вопиющая неблагодарность, Крыса!..       Его еда? С таким же успехом я могла бы стащить что-нибудь с рынка, но Ротбарт попрекает меня в шутку, да и у меня нет настроения ругаться.       — Прощения просим, — передразниваю я интонации вельмож, правда, чуть злее, чем мне хотелось бы.       — Да ладно тебе, не надувайся ты так. Я же знал, что ты вернёшься.       — Надо отдать должное Одетт, — задумчиво отзывается Феликс. — Никогда не видел, чтобы так переживали. Обычно, когда при дворе пропадает, кхм... телохранительница, а может, ещё кто, кто не вхож в королевскую семью официально — никому до этого и дела нет. Правда, обычно это оттого, что все пропажи санкционированы. Привязанность, зачастую, не входит в число королевских черт.       — Но Одетт не такая!       — Да, — маг улыбается, глядя на огонь. — Одетт не такая. Возможно, из неё правда получится хороший правитель. Хотя она ещё слишком юна, но радостно, что она не разделяет всех по происхождению.       Как-то слишком печально выходит у него эта речь. Впервые я задумываюсь о том, что жить среди богатеев, когда сам ты без имени и титула, возможно, не так-то просто.       — Я не подумала, что она так отреагирует, — от души надеюсь, что это не звучит так, будто я оправдываюсь.       Маг лишь кивает, немного устало приподнимает кончик губ. Такая перемена настроения кажется мне странной, но я тоже молчу. Зато Ротбарт, похоже, полон энтузиазма за нас всех:       — Так где ты была?       — Дома.       В отличие от Одетт он сразу понимает про что я, смеряя меня долгим задумчивым взглядом. Потом жестом руки заставляет кружки с пивом подвинуться к нам ближе и интересуется:       — Ну и как там сейчас?       Раздумывая с мгновения, всё же беру предложенное. Пробую и морщусь — не особый-то я любитель. Хотя всё лучше бурды.       Периодически отпивая из кружки, рассказываю про то, как меня встретили на крысиной улице. Когда я перехожу к моменту встречи с Тайпаном, на лице мага вновь проступает наглая ухмылочка:       — Так что же, получается, ни дубинки, ни мечи тебе нипочём?       — Ага. Посмотри на это: я демонстрирую разбитые костяшки пальцев. — Мне просто повезло. Переулок был узкий, а они — не шибко-то профессиональны.       — Брось, — Ротбарт делает пару глотков из своей кружки, — Крыса отлично фехтует. А ещё умеет стрелять из лука и метать ножи. Так что к дьяволу скромность!       — Неожиданная похвала от тебя, — фыркаю я.       На моей памяти он говорил мне что-то приятное раза два, и то, я не совсем уверена, что адресовано это было именно мне.       Глаза Феликса же совсем разгорелись:       — Так что же, ты на все руки мастер? Знаешь, я же тоже немного фехтую. Может, как-нибудь устроим спарринг?       — Полегче, герой, — колдун в шутку бьёт кулаком по плечу мага. — У нас ещё будут поводы помахать мечом.       — Кстати, насчёт этого, — пиво почти допито, и мне становится чуточку веселее. — Меня попросили поговорить с тобой. Хотят, чтобы ты расчистил королевский тракт. От Великого Зверя.       — Даже так? — Ротбарт хихикает. — И сколько предлагают?       — Мы же когда-то так и зарабатывали, знаешь? — отзывается Феликс. — Когда только ушли из академии.       — Никогда об этом не слышала, — я подаюсь вперёд.       Ротбарт нечасто рассказывает о себе. Даже то, что в стремлении захватить государство Одетт, он руководствуется не просто алчностью, а личными мотивами, я узнала не так давно.       — А почему вы ушли из академии? — пользуюсь случаем узнать побольше.       — Я — выпустился, а Ротбарту всё это надоело.       — Быть преподавателем — на деле та ещё скукота, — колдун зевает. — Всё это подтирание соплей и вечные вопросы ни о чём…        Да уж, я удивлена, что его вообще хоть кто-то подпустил к образованию.       — Ну в общем, мы ушли, — продолжает Феликс. — Но нам было нужно зарабатывать на что-то. А мы без титулов, без знамён, без принадлежностей хоть к какому-нибудь государству.       — Тебя это всегда трогает больше всего, не правда ли?..       Кажется, ехидная реплика Ротбарта пришлась магу не по вкусу — лицо его скривилось, но, впрочем, он быстро взял себя в руки:       — Ну, знаешь, титулы — они имеют свойства появляться. Например, за особые услуги перед правителями…        Так значит, вот в чём дело. Теперь понятно, что помогает Одетт он не просто так. Не знаю, радоваться мне или нет.       Собственно, не много-то это меняет.       — Так вот, — на лице Феликса уже вновь играет его привычная ухмылочка. — Нужно было не просто кормиться, а ещё и где-то жить. Так что мы придумали занятную штуку…       — Я становился Великим Зверем, — Ротбарт тычет больши́м пальцем себе в грудь. — Навещал деревня и посёлки. «Селился» в ближайших лесах. Ревел, шумел, грыз кого-нибудь… в общем, не давал как следует жить.       — А потом появлялся я, — Феликс проводит рукой по волосам. — Бродячий маг. Отважный герой, готовый вступить с чудищем в схватку. За небольшое вознаграждение, конечно…       — И как вы убеждали селян, что Ротбарт мёртв?       — Притаскивал окровавленную одежду, мех, иногда чью-нибудь шкуру. Они же в чудовищах не разбираются. Обмануть было легко. А потом появились конкуренты…       — Паршивцы, — фыркает Ротбарт, словно до сих пор почитает их наличие за личное оскорбление. — Один такой прыткий, чуть не всадил мне стрелу в… ладно, не об этом. Но это было далеко от этих земель, да и давненько уже. Здесь про такое и не слышали…       — Но, кстати, лежит-то на поверхности, — Феликс погладил бородку. — Лучше уж вам действительно заняться этим раньше, чем какой-нибудь доморощенный герой решит шастать по лесу.       — Да и наш «наниматель» нам может пригодиться, — я вкратце рассказываю про Тайпана и его предложение.       — Интересно, — Ротбарт щурится, обдумывая мои слова. — Только вот не помешало бы узнать о нём побольше.       — Через пару дней я встречаюсь со шпионкой — могу ей поручить собрать информацию.       — Можно попробовать, — колдун проводит рукой по бороде. — Главное, чтобы осторожно, а то, похоже, этот Тайпан — парень непростой…       Некоторое время мы молчим, а затем Ротбарт щёлкает пальцами:       — Ладно! Давайте-ка займёмся делами! Фел, у вас с Одетт будут сегодня занятия?       — Я бы хотел, — маг легко встал со стула. — Она очень быстро всё схватывает. Только вот терпения не достаёт. Сейчас занимаемся метаморфозами: превращаем белок в птиц и наоборот. Думаю, через неделю-другую можем перейти и на что-то посложнее. Человека там, например…        Мне совсем не понравился взгляд, который он на меня бросает. Но, Ротбарт подаёт голос раньше, чем я успеваю ответить:       — Хорошо. Крыса? Мне нужна будет твоя помощь, так что останься на пару минут.       — Ну, ладно…        Слегка заинтригованная, я смотрю, как Феликс устремляется прочь. Едва дверь за ним закрывается, колдун манит меня к себе:       — Подойди ближе.       Слушаюсь. Слегка морщусь, потому что после драки болит и нога, Ротбарт видит это и фыркает:       — Ну что, досталось тебе, да? Давай сюда руку.       Протягиваю, и он проводит ладонью над моими разбитыми костяшками. Я чувствую тепло, и ранки слегка щиплет.       — Надеюсь, это все разбойники, не принцесса? — ухмыляется колдун, занимаясь второй рукой.       — Конечно, не она. Хотя… мне кажется, она была близка к этому.       — Была бы полностью права: что вообще с тобой творится?       Смотрю в его лицо. Крючковатый, не раз ломанный, нос. Насмешливые морщинки у глаз. Ротбарт вредный, язвительный, мстительный, и всё же… всё же за эти годы я привыкла ему доверять.       — Я ничего не понимаю, — признаю́сь я. — Вроде только пару дней назад всё было хорошо, а теперь… после того, как… ну…       — Появился Феликс?       — Да я не знаю, говорю же!       — Садись, — колдун кивает на стул, который раньше занимал маг, — дай осмотреть ногу. Ага… просто ушиб… ничего особенного… знаешь, скоро будет год, как Одетт здесь.       — И что?       — Ну, лицезреть наши облики в течение двенадцати месяцев без перерывов, конечно, вдохновляющая перспектива, но даже от прекрасного устают. Тем более, Фел всегда был… вхож в её круг, поэтому кажется кем-то близким. Но это ещё ничего не значит.       — Да дело не в этом! — чувствую совершенно неуместный румянец. — Я не ревную, или типа того! Просто понимаешь…       Кусаю губы, бросая взгляд на огонь — ну как же ему объяснить?..       — Она никогда не говорила, что любит меня, — наконец выпаливаю я, чувствуя примесь досады и облегчения.       — Крыса-Крыса-Крыса, — Ротбарт хлопает меня по голенищу, глядя чуть ли не с жалостью. — Ну и размякла же ты за этот год! Кем ты себя возомнила, бродячим рыцарем без страха и упрёка с юной, трепещущей девой под боком?       Ротбарт знает, как уколоть, хоть меня и удивляет, что вопрос его вызывает досаду:       — Ну и что, если так?       — Ничего, просто тогда ты сама себя обманываешь, только и всего. Ты не рыцарь, Крыса, не герой. А она… она как-никак будущая королева. Непростая девушка. Да и если была бы простая… как же тебе объяснить… помнишь, эту твою… кудрявую… рыжеволосую такую?       — Лили Роуз?       — Ну да, с дурацким именем. Она же была первой?       — Не понимаю, причём здесь это.       Колдун, как мне кажется, едва сдерживается, чтобы не закатить глаза:       — Помнишь, как я вас застукал?       Ещё бы не помнить! Он тогда исчез на несколько дней, предоставив замок в моё полное распоряжение. Естественно, я решила воспользоваться случаем!       Лили Роуз жила в королевстве Юберты — вероятнее всего, живёт, и до сих пор — я не справлялась об этом после того, как наши пути разошлись.       Весёлая деревенская девчонка: любительница музыки с отличным голосом. Я помню, как увидела её впервые. Лето. Только начинающийся день обещает знойную жару. Все уже проснулись и спешат начинать работу, а она идёт, тащит ведро с водой и поёт…       Как же она пела!..       Мне нужно было к кузнецу — я заказала новый меч, но так и застыла, сжимая кошель в руках. Про всё позабыла. Её пение меня околдовало.       Надо ли говорить, что дел с тех пор в той деревне у меня прибавилось? Но заговорить с ней я долго не решалась. Потом долго не решалась перейти к чему-то ещё…       Она первая поцеловала меня. Однажды ночью у речки.       Я помню, меня как ледяной водой окатило. Не знала, куда деть руки…       Потом она ушла. А я ещё долго там была — никак не хотела уходить.       Мы встречались украдкой. Подальше ото всех. Тщательно следили, чтобы никто не увидел — её семья бы этого не пережила. Было здорово, смущающе и грустно одновременно. Я всё думала, как было бы здорово, если бы семья её была другой.       Как, например, на крысиной улице: там никому ни до чего нет дела. Мало ли кто с кем гуляет и кто, что делает! Там вообще разное происходит. Особенно в кабаке.       Замок без присутствия Ротбарта показался мне надёжным укрытием: деревенские сюда явно бы не заглянули. Я переместила нас с Лили при помощи порошка, и мы провели славные несколько часов прямо на этой кухне…        И приспичило же Ротбарту явиться в самый ответственный момент!..       — Когда она убежала, — колдун прерывает мой приступ ностальгии. — Помнишь, что ты мне сказала?       — Что мне наплевать, что ты об этом думаешь и что с кем я провожу ночи исключительно моё дело?..       — Не то, чтобы я хоть когда-то за это волновался, конечно, — Ротбарт накручивает на палец ус. — На мой взгляд, меньше головной боли с нежелательными последствиями. Да и не моё это дело. Но стоит отдать тебе должное: ты всегда знала чего хочешь, и тебе было всё равно на остальных. Но ей-то всё равно не было.       Это точно. С тех пор на речке она не появлялась…       — И что? Нам было по пятнадцать…       — А Одетт девятнадцать. И росла она в куда более тепличных условиях. Принцессы о подобных связях даже и не думают, а если думают, то точно не говорят, а если и говорят, то…        — Я поняла. Целомудрие и табуированность. Но теперь-то уже всё! Мы тут королевство собираемся захватывать! Нам больше вообще никакой закон не писан.              — От старых привычек сложно избавиться. Хотя она уже делает в этом прогресс.       — Прогресс? Да её же качает из стороны в сторону!       — А ты как хотела? Сколько у вас эта любовная лирика? Полгода? Да, в топку восемнадцать лет учений! У нас тут наёмница с крысиной улицы. Острая на язык мастерица на все руки!       — Да ну тебя…       — А ещё не забывай, что при этом она оказалась похищенной, а потом и преданной. Естественно её качает! Не дави на неё. Результат тебя удивит.        — Возможно, ты и прав.       — Я всегда прав, Крыса. Пора бы тебе это уже понять. Но знаешь, пора и правда браться за работу. Ещё немного, и я сдвинусь с мёртвой точки. Нужно будет забрать у Одетт камень-поисковик…       — Она попросила его вернуть, — вытаскиваю из кармана шарик. — Говорит, вы опять поцапались.       — Конечно! Она собиралась бежать за тобой в лес сломя голову, нафантазировала себе…       Полено в камине трескает, пожираемое пламенем. Вновь чувствую себя виноватой:       — Она подумала, что я её бросила.       — А что она ещё должна была подумать? Ждала тебя к завтраку, а ты так и не спустилась. Постель пуста. Записки нет.       — Да я же не знала… я бы никогда её не бросила!       — Вот ей это и скажи.        — Уже говорила.       — Тогда докажи.       — Но как?       Ротбарт всё же закатывает глаза, запрокидывая голову:       — Если я поменяю профессию и стану свахой — ты узнаешь об этом первой. А пока что давай… займи себя чем-нибудь!..       Я лишь пожимаю плечами. Встаю. Нога больше не болит.       Ротбарт отлично умеет заживлять раны.

***

      Несколько дней проходят без существенных изменений. Лето кончается, и Одетт с Феликсом проводят занятия у замка, ловя последние солнечные дни. Одетт делает заметные успехи в колдовстве, и мне скрепя сердце, приходится признать, что из мага выходит действительно хороший учитель.       Действительно же плохой учитель кропит над чем-то в своей комнате, выходя только на кухню. Правда, однажды он всё-таки перемещается куда-то, естественно, не посчитав нужным кого бы то ни было посвятить в свои планы.        Одетт рвала и метала, когда он, наконец, вернулся под вечер, вынудив её весь день провести в обличии лебедя.       — Знаешь, — делится вполголоса тогда со мной Феликс, который, как и я, наблюдает за скандалом со стороны, — а она ведь может снять это заклятие — у неё точно есть всё для этого. Но она будто бы и не хочет…        — Давно бы расколдовал её, если это так легко.       — Нет, — вновь надменная тонкая улыбочка. — Я это сделать точно не смогу.       Я так и не смогла решить, нравится мне маг или нет. Иногда он кажется мне нормальным, а иногда…       Тем более, бывают дни, когда я упражняюсь с мечом или луком на улице, во время их занятий с Одетт, и тогда я ловлю на себе его странные заинтересованные взгляды.       Впрочем, Феликс тут же отворачивается, стоит мне обратить своё внимание на него.       Вот наконец однажды утром Ротбарт собирает нас всех на кухне. На обеденном столе распростёрта карта, однако, подходя ближе, я понимаю, что она мне не знакома.       Это явно не королевство Одетт или Юберты. Да вообще не королевство. Скорее лесные тропы. И что такое колдун задумал?..       — Есть какие-то планы на день? — глаза Ротбарта так и блестят.        Нехорошо это. В последний раз он был в таком настроении, когда ему пришла в голову идея похитить принцессу, дабы заключить с ней фиктивный брак.       — Я сегодня вижусь со шпионкой, — напоминаю настороженно.       — И приведёшь её сюда, — Одетт тут же встрепенулась. — Не забыла?       — Не забыла.       — Ничего страшного, — кажется, Ротбарт и не помнит, что был против этого. — Мы всё равно сделаем это завтра.       — А что сделаем? — Феликс поглаживает бородку.       Всё ещё лучась энтузиазмом, колдун разводит руками:       — Знаете, кому принадлежал этот замок когда-то?       — Мне говорили, — Одетт слегка морщит нос вспоминая. — Вроде какому-то принцу?       Ротбарт щёлкает пальцами кивая:       — Это было очень давно. Жила тут одна весьма напыщенная особа. Кстати, чем-то он был похож на тебя, Фел.       — Как грубо… с возрастом ты совсем потерял былое изящество.       — А оно разве было?       — Полегче, Крыса! Ты всё-таки работаешь на меня.       — Прости-прости…       — Так вот, — Ротбарт продолжает, активно жестикулируя. — Принц — а это действительно был он — правил чуть севернее. А здесь была его весенняя резиденция. Любимая — надо сказать — он часто сюда приезжал…        Я обвожу глазами кухню. Конечно, я слышала эту байку раньше, но тут вдруг так и представилось, как дюжина поваров трудится над яствами. Они бегают туда-сюда. На огне готовится каша, за столом шинкуют овощи.       В замке есть столовая, правда, мы с Ротбартом никогда её не использовали — как-то это глупо: иметь отдельную комнату, где ты готовишь и отдельную, где ты ешь. Наверно, Одетт это более привычно, но она никогда не жаловалась.       — …Принц был той ещё фигурой. Высокомерный, самовлюблённый — он рано лишился родителей, и никто с детства не смел ему перечить. Так и прожил восемнадцать лет, наслаждаясь королевской властью и всеми преимуществами, что даёт голубая кровь. А потом появилась ведьма…       — Конечно, — фыркает Феликс. — Без неё было бы неинтересно…        — Кем она была? — интересуется Одетт, слегка склонив голову набок.       — Тут версии разнятся, — Ротбарт принимается загибать пальцы. — Одни говорят, что это — бывшая возлюбленная. Другие — что опекунша. Третьи уверяют, что они вообще были не знакомы до того рокового дня. Но суть одна: произошёл конфликт. Очень громкий и неприятный. Похоже, принц перешёл границы. А злить чародеев себе дороже, так что милорд наш мигом превратился в лягушку. Если верить легендам, так он тут и квакает. Может, даже Одетт его встречала, пока плавала по озеру… кстати, принцесса, с тобой никакая живность тут не разговаривала?       — Нет, — от тона Одетт веет холодом, но Ротбарт только ухмыляется в ответ.       Ох и нравится же ему её сердить!..       — Это, конечно, познавательно, — я вновь смотрю на карту. — Но нам-то что с этого?       — А вы подумайте. Не спешите, — колдун падает в кресло, чтобы сложить руки за голову, а ноги взгромоздить на стол. — У меня-то весь день свободен…        Принцесса издаёт глухой звук, морщась — отсутствие манер её коробит. Мне интересно, как воспринимает это Феликс, но он задумчиво проводит указательным пальцем по губам, а потом выдаёт:       — А куда делись остальные?       — Ну не зря! — Ротбарт вновь вскакивает на ноги. — Не зря я потратил столько времени на твоё обучение! Это правильный вопрос. Куда же делись остальные? Свита, подданные? Дело в том, что королевство принца было как раз посередине между моим и королевством Юберты…       — Ты хотел сказать «нашим»? — в голосе Одетт я вновь слышу знакомую сталь.       — Конечно, принцесса. Просто оговорился. Так вот. Когда принц исчез, наше королевство поглотило часть его владений. Вторая часть отошла бабке Юберты. Здесь же появился нейтральный лес. Конечно, помимо земель был ещё народ. И кто-то действительно забыл своего принца. Стали жить под чужими гербами. Однако не все. Были и те, кто ушёл вглубь леса…       — То есть ты хочешь сказать, — перебиваю я его, — что где-то тут бродят лесные жители?..       От этой мысли мне становится немного неуютно — раньше мне казалось, что во всей округе не сыщешь человеческих следов. Насколько близко они подбираются к замку? Следят ли они за нами?       — Жутковато, правда? — Ротбарт делает большие глаза. — Но на деле найти их не так просто. Они уж постарались…       — А зачем нам их искать?..       — Мне захотелось поздороваться с соседями! Сама-то как думаешь, Крыса?       — Они не являются моими подданными, — Одетт задумчиво стучит ногтями по столешнице. — Так что… а сколько их?       — По моим подсчётам около тысячи.       — Ого! — вырывается у меня, да где они все помещаются-то?       — Неплохо, — принцесса в раздумьях игнорирует мою реплику. — Если хотя бы половина в состоянии держать оружие…       — И вы считаете, что они согласятся драться за нас? — я хмурюсь. — Если бы они захотели захватить королевство — они бы уже попытались. Наверное.       — По крайней мере, они согласны послушать, что мы предлагаем.       — Что?!       — Ну, намедни я не просто так отсутствовал — Ротбарт посылает Одетт улыбку, в которой чувствуется нотка издёвки. — Я налаживал дипломатические связи. Завтра лесные жители прибудут сюда, чтобы выслушать, что мы хотим сказать.       — Боюсь поинтересоваться, — холодно отзывается принцесса, — но кто будет говорить?       — Я предоставлю эту честь тебе.       — А ты не думал, — ноздри Одетт угрожающе раздуваются, — что меня сто́ит предупредить об этом заранее?..       Замечаю интересную особенность: говоря всё тише, она, тем не менее, производит впечатление, будто бы кричит. По крайней мере, мне делается не по себе.       Ротбарт же всё ещё улыбается:       — Не волнуйся, я напишу тебе, о чём говорить!       — Как ты вообще о них узнал? — интересуется Феликс раньше, чем мы застанем очередной скандал.       — Общался с ними очень-очень давно. Мы пришли к соглашению, и вроде как соседствовали. Примерно по этой причине они сюда и не ходят — можно сказать, я взял в долг у них замок. Меня они, конечно, не особо любят — как и всех колдунов — но ведь бедняжка Одетт пока не колдунья, а заколдованная принцесса…       — И что они ждут от меня? — судя по тону, Одетт ни капли не успокоилась.       — Да по мелочи… — колдун пожимает плечами. — Признание независимости, гарант ненападения… может быть немного земель…        — Исключено. Моё королевство и так небольшое.       — Ты хотела сказать наше королевство?       Принцесса сверяет Ротбарта холодным взглядом:       — Конечно. Я просто оговорилась.       — Понимаю. Нам не обязательно даровать им земли — достаточно просто пообещать…        — …и тогда нас всех вздёрнут в ближайшие пару месяцев, — мрачно предрекаю я, кладя ладонь на рукоять меча. — И будут правы: проливать кровь за того, кто не держит слово, никто не будет.       — Кровь и не за таких проливали, — отмахивается колдун.       — Но Эрика права: мы забираем престол силой, стало быть, у нас его могут точно так же и отобрать. Я не знаю, сколько у меня есть ещё родственников, которые в состоянии претендовать на трон.       — Значит, нужно отдавать земли.       — Нет, — Одетт качает головой. — Сделаем по-другому. Когда они помогут вернуть наше королевство, они получат нашу поддержку в притязаниях на эти земли. Пора бы нейтральному лесу перестать быть нейтральным. Тракт всё ещё будет важен мне, и лучше бы его контролировали лояльные мне люди. Юберта уже показала свою ненадёжность.       — Хм, — Феликс закручивает пальцем ус. — А ведь неплохо звучит…       — Надеюсь, завтра это тоже будет звучать неплохо, — Ротбарт прищуривается. — Но в целом я согласен: выглядит, как хороший компромисс.       — Куда лучше обмана, — киваю я.       — Видишь, как хорошо, — глаза Одетт сверкнули, — когда ты держишь меня в курсе происходящего.       Колдун лишь хмыкает, но прежней издёвки я в его взгляде не чувствую.       Возможно, он даже послушает её.       В конце концов, даже чудеса иногда происходят.