Пацифист

      99 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.       Спустя полчаса.       Восточная часть пустыни Ши Вонг, Центральный регион, Царство земли.       — Ну и чем же вы занимались в наше отсутствие? — Спросил я, с удобством расположившись в одном из двух корпусов лодки, натянув сверху парусину, скрывавшую нас от Солнца.       — Ничем. — Ответила Тоф, лежавшая рядом со мной и по-хозяйски закинув на меня левую ногу. И если кому-то могла показаться весьма пикантная поза, то он всего лишь пубертатный извращенец, ведь племяшка в свой манере просто разлеглась рядом со мной, использовав правую часть моего тела как подушку. — Просто лежали, просто ели, просто пинали тупых болванов, которые ко мне приставали.       — Эй! — Возмутился сидевший напротив Сокка. — Ты все переврала! Все было наоборот!       — Ты в этом уверен? — Бросив в его сторону полный «любви» и «нежности» взгляд спросила Тоф, заставив храброго южанина невольно побледнеть и отвернуться.       — Не волнуйся, Сокка. В случае чего я тебя защищу от этого маленького чудовища. — Сказал я парню и начал резко щекотать не ожидавшего такого племяшку, которая сразу покраснела и начала вырываться, но все было бесполезно. От большого и сильного дяди не обежишь.       — Точно? — Уточнил брат Катары, взглянув на меня краем глаза.       «Это ж насколько она его запугала» — Невольно подумал я, бросив взгляд на брыкающуюся в моих руках малышку, и ответил:       — Точно.       И началось.       Дальнейший рассказ Сокки я слушал с круглыми глазами и постоянно бросая непонимающие взгляды то на Тоф, то на парня, не в силах поверить в сказанное.       В начале все было нормально — Тоф и Сокка, вместе с нанятыми мной караванщиками, Колау и Аппой, после трех дней прибыли к побережью залива Хамелеона, где с помощью местных быстро нашли базу Южного племени. Те, оказывается не сильно то и скрывались, давно наладив диалог не только с простыми крестьянами, за бесценок снабжавшими их провизией, но и с местными чиновниками, которые не только за достойную цену скупали добытое в налетах, но и давали немалое вознаграждение за голову каждого офицера и штандарт корабля.       — Подожди, сколько они твоему отцу давали? — Уточнил я, когда услышал про три мешка серебра за столько же эсминцев.       — Я не уточнял… — Немного смутившись от вопроса ответил Сокка, задумчиво почесав щеку. — Вроде бы отец говорил что в каждом порядка сотни серебряных монет. Огромные деньги, на которые можно…       — Пх-ха-ха-ха… — На мой громкий, заливистый смех, повернулись наверно все, кто был в лодке. Даже Тоф прекратила вырываться (хотя я давно перестал ее щекотать) и посмотрела на меня взглядом аля «У дяди совсем крыша поехала».       — Что смешного? — Непонимающе спросил Сокка, начав озираться по сторонам, в поисках причины моего веселья.       — Мой юный и наивный друг… — Обратился к нему, привстав и оперившись локтем на колено, облокотил голову на ладонь. — Дело в том, что вас немилосердно обманули. Хотя в этом нет ничего удивительного. Ты и твои соплеменники просто не могли знать об этом.       — Да о чем вы говорите?! — Возмутился горячий южный парень, сжав кулаки и подавшись вперед, но получив от меня легкий, едва заметный, щелбан сел обратно.       — Остынь. Сейчас все расскажу. — С улыбкой сказал я, опустив руки и посадив Тоф себе на колени. — Дело в том, что 70 лет назад, когда Царство Земли начало стремительно проигрывать в войне с Народом Огня, правивший тогда Царь издал закон, по которому любой, кто принесет чиновнику доказательство победы над захватчиками получит вознаграждение в чистом золоте.       — Чистом?       — Золоте? — Одновременно произнесли брат и сестра, с округлившимися глазами. Да, Катара тоже слушала нас, пока Якон на корме правил лодкой, которую своим ветром толкал вперед Аанг.       — Да, да, чистом золоте. — Кивнул я, хотя про себя задался вопросом откуда жители изолированного южного плесени знают о ценности этого металла. Может я чего-то не знаю? — На тот момент земли, которые теперь стали Колониями, еще не до конца стали частью Народа Огня, поэтому там нашлось много людей, которые ради такого вознаграждения готовы были ловить по ночам солдат или проникать на корабли, чтобы потопить их и украсть знамена. В ответ Хозяин Огня, которым тогда стал еще молодой Азулон, развел настоящий террор в захваченных провинциях с целью поймать охотников за головами. Итог был спорным — его войска на десять лет застряли в Колониях, ведя войну не только против царской армии, но и самого населения, которое в те года сократилось несколько раз.       — Какой ужас… — Сказала Катара, рукой прикрыв лицо, да и Аанг с Соккой невольно сбледнули с лица. Воображение наверняка рисовала им не самые добрые картины, вот только я не знал, что было хуже — реальность или детская фантазия.       — Не спорю. — Кивнул я, прикрыв глаза. — С годами на западе эта практика прекратилась, ведь за каждую такую смерть огневики отвечали десятикратно, зачастую вырезая целые деревни, где жили «охотники за головами», но на востоке, где у них постоянных колоний и только редкие патрули, на которые и охотятся ваши соплеменники, она до сих пор практикуется.       — Все это конечно интересно… — Дождавшись когда я договорю сказал Сокка, облокотившись на колени и подавшись вперед. — Но вы говорили что нас обманывают, мастер Шайнинг. Неужели нам должны были давать награду в чистом золоте?       — Правильно. — Согласно хмыкнув ответил. — И не только это. По закону Царства любого, кто ведет постоянную охоту за армией Народа Огня местные чиновники не только должны сами обеспечивать едой и проживанием, но и всячески помогать с починкой оружия и кораблей, если все происходит на море. Судя по твоему рассказу вас не только лишают девятой части награды, ведь за озвученные тобой успехи, твоему отцу должны были дать три мешка золота, а не серебра. И помогать вам должны были не сердобольные местные крестьяне, а чиновники, которые наверняка брали с твоего отца не малую пошлину за остановку в портах, питание и продажу трофеев.       — Вот же… — Парень аж покраснел от злости, сжав кулаки и готовясь разразиться гневной тирадой.       Шлеп…       — Эй! — Возмутилась Тоф, которой я заткнул уши от греха подальше и, как оказалось, не зря.       Ругался Сокка долго и со вкусом. От его многочисленных пожеланий на головы царских чиновников Аанг покраснел и отвернулся спустя несколько секунд, а Катара, хоть и полностью понимавшая чувства брата, покраснела до кончиков ушей, когда тот начал описывать сношения царских служащих с некоторыми животными, такими как медведесобаки или морские львы.       Буду честен — я был впечатлен. Ваш покорный слуга конечно не знаток местного народного творчества, но как человек, много путешествовавший на кораблях и невольно поднабрался матроской лексики, но Сокка смог обойти их на несколько голов, при этом почти не используя чистых ругательств, больше напирая на изобретательность в… кхм… нетрадиционных половых отношениях одних нехороших людей с их семьями и представителями особо тучной живности.       Что сказать? Талант.       — Я тоже хотела послушать! — Возмутилась племяшка, когда литературный спич Сокки исчерпался и он устало откинулся на борт лодки.       — Тебе еще рано. — Ответил я ей, а после, переведя взгляд на промочившего горло парня, дополнил:       — К тому же я еще не знаю что ты натворила за две недели.       А натворить Тоф успела многое.       Оказалось что прибыв в лагерь Южного племени она, не желая присутствовать на воссоединении отца и сына, решила прогуляться по округе. Ага, в месте, где жили одинокие взрослые мужики, которые только вернулись из очередного рейда.       Уже скоро к ней докопался один из воинов, шедший в свою палатку вместе с местной жрицей любви и, приняв мою племянницу за дочь одной из куртизанок, которые обычно работали в качестве прислуги, потребовал принести ему вина. За что был послан в далекое пешее путешествие, которое, зная Тоф, наверняка носило эротический характер. Все же ангелом моя племянница не была и пока завоевывала место чемпиона на подземной арене наслушалась всякого.       Мужик такого стерпеть не мог и уже хотел наказать зарвавшуюся девку, вот только вместо ожидаемого страха и извинений получил удар в пах выскочившей из земли каменной колонной.       По словам Сокии визг мужика, которому зарядили по хозяйству, в тот момент слышал весь лагерь. Вместе со своим отцом они рванули в сторону крика, посчитав его нападением Народа Огня, но вместо этого застали сюрреалистическую картину как маленькая девочка, облаченная в толстый каменный доспех безнаказанно избивает двадцать взрослых и вооруженных до зубов мужиков.       Кстати, это было одной из причин почему в армии Народа Огня любой боевой группе, вне зависимости от того, простой это патруль или элитная боевая группа, вроде лучников Юян, всегда был маг огня. Ведь в отличие от покорителей огня и воздуха, опытного пользователя магии земли простому человеку было почти не достать, что было не слишком удивительно. Попробуй с помощью копья или стрелы пробить несколько сантиметров камня. С водой, а точнее льдом история была похожей, но там нужно было уметь создавать очень твердый и холодный лед, что было под силу только мастерам этой стихии.       Но возвращаясь к Тоф. Эта засранка, после прибытия вождя и разбора полетов, не только не пошла на мировую, так еще и оскорбила избитых мужиков, проигравших маленькой и слепой девчонке. Все по канонам Слепого Бандита.       Те такого не стерпели и начали строить ей подлянки. Однако бедным южанам неоткуда было знать о способности моей племяшки чувствовать все происходящее в лагере, из-за чего каждая их подстава заканчивалась фееричным провалом, приводящим к взаимным ссорам и дракам между соплеменниками.       Отец Сокки прознал об этом только во время очередного рейда, чуть на своей шкуре не прочувствовав разлад в собственно команде, после которого он настоятельно попросил Тоф не стравливать его команду, на что эта хитрая мелочь лишь покивала, перестав подставлять провинившихся мужиков.       Вместо этого она начала просто и незамысловато над ними издеваться.       То камень на дороге выскочит, вынудив беднягу упасть лицом в коровью лепешку.       То на стуле за обеденным столом пара острых камней окажутся, заставив несчастного подпрыгнуть и опрокинуть свою трапезу на сидящего напротив человека.       То земля в выгребной яме неожиданно станет слишком сыпучей, из-за чего очередной бедолага на свое шкуре узнавал, какого это искупаться в навозе.       И самое веселое, что никто не мог Тоф на этом поймать. Эта засранка по полной использовала мои уроки и применяля покорение из своей комнаты или практически без движений, зарабатывая себе идеальное алиби. Ведь все знают — магу для покорения нужно видеть место и выполнять ката.       Так что вышла смешная ситуация, как в той притче про суслика. Весь лагерь знал, что все произошедшее дело рук Тоф, но пойти и нажаловаться вождю не могли. Останавливала гордость и полное отсутствие доказательств.       Лишь пару дней назад, когда мои подопечные отправились в пустыню, забрать нас из библиотеки, южане устало и радостно выдохнули. Даже их лидер, который по словам Сокки все понимал, но его все устраивало, ведь дисциплина и бдительность в их рядах выросла на порядок. А то что он сам один раз случайно провалился в выгребную яму, это так, мелочи жизни.       — Тебе не стыдно? — С осуждением спросил я у племяшки после окончания рассказа.       — За что? — Удивленно спросила она, изобразив нас своей мордашке искреннее изумление.       — Накажу… — Ответил я, состроив максимально серьезное выражение лица, которое в отношении Тоф использовал только в одном случае: когда назначал особо трудную и тяжелую тренировку.       — Поняла, поняла я! — Воскликнула она, подняв руки в воздух. — Но они сами виноваты.       — В чем же? — Уточнил я, вернув на лицо свою привычную вежливую улыбку.       — Они относились ко мне без уважения. — Возмутилась племяшка, дернув руками. — Хотя я их победила и надрала им задницы!       — Тоф… — Осуждающе сказал я. — Ты же леди.       — Да, да, помню. — Отмахнулась от меня эта засранка. — Но это не меняет главного — они меня не уважали! Вот я и мстила!       — Тебя?! — Возмутился сидевший рядом Сокка. — Да ты же мелочь пуза… Кхм…       — Повтори… — Вперившись в него своими слепыми глазками потребовала племяшка, заставив его подавиться.       — Пхи-хи-хи… — Вот только со сторону это выглядело скорее потешно, чем страшно. Ведь сидя у меня на коленках и обнятая мной в талии, Тоф выглядела скорее мило, чем серьезно.       — Да что смешного?! — Вот только сама она этого не сильно понимала, от чего вызывала еще больше смеха. Как со стороны Катары и Аанга, так и меня, сидевшего и незаметно тискающего свою любимую племяшку.       «Как же я по ней соскучился» — Подумал я, откинувшись на борт и невольно задремав.       Песчаная лодка мерно продолжала свой путь по барханам пустыни, идя на восток, где нас уже ждали. Сокку и Катару — отец, Аанга — Аппа, Тоф — неотомщенные "обиды", а меня долгие и тяжелые переговоры. Лишь Якон продолжал мерно и спокойно править вперед, ощущая на своей коже горячие ветра Ши Вонг.       

***

      99 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.       Два дня спустя.       Шатер вождя, лагерь Южного племени Воды, восточное побережье, Восточный регион, Царство земли.       — Мда… Жизнь не перестает меня удивлять. Ты когда успела, Колау? — Сказал я, глядя на весьма провокационную картину, как одна зеленоглазая бестия, плотно прижимается к высокому, хорошо сложенному и немного растрепанному мужчине, который не знает куда деть глаза и постоянно озирается.       — Ты о чем, Шай? — Спросила пустынница, бросив на меня непонимающий взгляд. Вот только даже не будучи Станиславским я мог смело сказать — не верю! Мало того, что я невооруженным взглядом видел легионы демонят, танцующих в глубине глаз этой чертовки, так она еще и "незаметно" бросала полные в веселья взгляды на Сокку и Катару, которые сидели раскрыв рты не в силах поверить, что у их отца появилась новая пассия.       А ведь все начиналось так чинно и мирно.       Мы без приключений, не встречая местных монстров или патрули Народа Огня, после двух дне пути прибыли к лагерю Южного племени воды, которое, по словам Сокки, уже активно готовилось к очередному рейду и завтра планировало уйти в море. Из-за этого в лагере царила нездоровая суета — воины точили оружие, торговцы продавали последние товары, а многочисленные девушки развязной наружности искали счастливчика, который готов был приобрести у них ночь любви.       Но это отнюдь не помешало водникам нас встретить. Стоило песчаным лодкам остановиться, как к нам вышел высокий, поперек себя шире, южанин, в котором Катара сразу узнала Шуру, близкого друга ее отца и одного из лучших плотников их деревни, сразу кинувшись ему в объятья.       Аанг от Катары не отставал. Только своей целью он выбрал подлетевшего к нам летающего бизона, который соскучился по своему хозяину не меньше, чем он по нему.       Сокка же, быстро поздоровавшись со своими соплеменниками, сказал следовать за ним, прямо к шатру его отца. Однако стоило мне спрыгнуть на землю, как я мгновенно схватил парня за плечо, попросив подождать. Ведь с помощью вибраций сразу понял, что лидер племени сейчас немного занят, активно работая в горизонтальной плоскости…       Это был один из минусов сейсмочустивтельности: ты не мог контролировать, видеть что-то или нет. От чего и от меня, и от Якона, и Тоф в поместье Бейфонг почти не было секретов. Мы все чувствовали, все ощущали и все понимали… Ну, по крайней мере я.       До сих пор вспоминаю тот момент, когда Тоф за завтраком спросила у Лао зачем вон та служанка сегодня ночью прыгала на вон том стражнике в одной подсобок поместья. Чай тогда брызнул фонтаном у всех… Даже я не ожидал такого вопроса.       Голубков спасло лишь то, что они были официально помолвлены и имели право заниматься чем хотели, а вот Лао пришлось долго и обстоятельно рассказывать о различиях мальчиков и девочек, под мой громкий, надрывающийся смех, а после покрывать деревом все спальни в поместье. Да, против традиций, но психика ребенка и собственная конфиденциальность ему была дороже. А вот против Якона такой защиты не было, поэтому лишь я и Тоф знали о его способности ощущать кровь, не рассказывая никому. Меньше всего, мне хотелось чтобы у сына появилась репутация вуайриста.       Но вернемся в настоящее. Поняв что мы не вовремя я пригласил ребят после нескольких недель в пустыне полюбоваться морем, а сам попросил Шуру предупредить вождя о нашем прибытии. Тот конечно удивился, но когда вернулся, спустя десять минут, лишь уважительно кивнул и передал, что нас желают видеть.       И вот мы сидим в огромном шатре, вокруг походного очага, и пытаемся понять, что здесь происходит.       Ну как мы?       Я, Сокка и Катара, сидевшие напротив милующейся парочки, пока Аанг, Якон и Тоф, беззаботно ели предложенный рыбный суп, не обращая на происходящее никакого внимания. Или делая вид, что не обращая.       — Кхм, Кол… Может ты сядешь нормально. — Впервые вступил в разговор Хакода, стараясь не смотреть в глаза сыну и дочери.       — О… А тебя что-то смущает? — Спросила Колау, улыбнувшись и проведя пальцем по подбородку вождя и обхватив его правую руку своей грудью.       — Нет… Ну… — Тот аж покраснел, но лицо сохранить смог. Кремень мужик.       «Которого нужно срочно спасать» — Подумал я, вспоминая как эта лиса десять лет назад творила тоже самое со мной. Любит моя бывшая наставница вертеть мужиками и судя по ее напору Хакода ей сильно приглянулся.       — Колау, слушай, а это не у твоей лодки там какой-то караванщик пытается руль перенастроить? — Спросил я, прекрасно помня слабые места своей бывшей наставницы.       — Чего?! Да чтоб эти криворукие кретины потянули руки к моей крошке?! — Вскочив на ноги воскликнула женщина, на мгновение напомнив мне взбесившуюся кошку. Которая мгновенно перемахнула через нас и выбежала за пределы шатра, разбираться, кто посмел прикоснуться к ее любимой лодке.       На мгновение внутри установилась тишина. Все были слишком шокированы произошедшим, но я не стал отдавать инициативу Катаре, которая наверняка устроила бы здесь настоящий семейный совет, не дав нормально переговорить с вождем.       — Мы так и не представились. — Сказал я, встав и, исполнив традиционный приветственный поклон, продолжил:       — Меня зовут Шайнинг Бейфонг, второй сын благородного дома Бейфонг. Являюсь мастером покорения земли и наставником ваших детей, Катары и Сокки.       — Очень приятно. — Улыбнувшись краешком губ ответил вождь, тоже встав и поклонившись, хоть и немного топорно. — Меня зовут Хакода. Вождь Южного племени Воды. Для меня честь, что представитель самого рода Бейфонг занят обучением моих детей.       — Вы о нас знаете? — Удивился я, слегка приподняв брови.       — Кто из ходящих по южным морям не слышал о доме Летающей Свиньи? — Вопросом на вопрос ответил мужчина, усмехнувшись. — Ваша слава, как умелых дельцов, дошла даже до нас, людей далеких от дел Царства.       — И это очень печально. — Сказал я, сложив руки в замок на животе. — Не будь вы так отчуждены вождь, вас бы не обманывали местные чинуши.       — Прошу прощения? — Нахмурившись спросил Хакода. — О чем вы, мастер Шайнинг?       — Это длинный разговор. — Сказал я, невольно хмыкнув. — Так что устраивайтесь поудобней и готовьтесь слушать.       В семейном сходстве между отцом и Соккой я смог убедиться очень скоро.       Хакода, когда понял как им попользовались местные чинуши, сначала пытался сохранять спокойствие, пытаясь выглядеть спокойным и мудрым вождем, вот только выступившие на висках жилки и до хруста сжатая тарелка говорили сами до себя. Пришлось выставить детей наружу, что бы дать бедному мужику выругаться.       «Ну теперь я не сомневаюсь, что они с Соккой точно родственники» — Думал я, слушая долгую и подробную отповедь, что, как и с кем сделает Хакода за несколько лет обмана, из-за которого ему и его людям периодически приходилось спать на голых камнях, когда не хватало денег обновить палатки, или удирать флота огневиков, если не хватало их фирменных вонючих мин.       Я на это лишь задумчиво кивал, да иногда подливал ему в стакан местного слабого вина, не способного нормально опьянить, но расслабившее нервы и делавшее моего собеседника более сговорчивым.       Благодаря этому, к моменту когда словесный поток иссяк, Хакода был в достаточной кондиции, чтобы выслушать мое и предложение и почти сразу на него согласится.       Что за предложение?       Все просто — я предложил ему продавать свою добычу и закупать необходимые его людям вещи исключительно через дом Бейфонг. С моей стороны была гарантия качества, скидки и переговоры с чиновниками, которые точно не стану обманывать представителей благородного дома, а со стороны Хакоды обещание, что все полученные им трофеи будут отходить только нашему дому.       В чем моя выгода?       Все банально — деньги. Дело в том, что в Царстве, несмотря на активно шедшую войну, очень ценили вещи, произведенные Народом Огня, в своем прогрессе ушедшем далеко вперед остального мира. Закупай мы трофеи даже вдвое больше цене, чем местные скупщики, прибыль все равно была бы баснословная.       С вождём мы расстались лишь под вечер, еще не друзьями, но хорошими приятелями, ведущими общий бизнес. В шатре я отставил небольшое письмо, написанное управляющему нашего здешнего филиала, а сам забрал у Хакоды расписку на закупку различных комплектующих для кораблей и его новых задумок, на кои отец Сокки оказался тем еще выдумщиком. Конечно нашему сближению помогла не только информация о хитрости местных, но и песчаные лодки, прибывшие несколько дней назад и закрывшие большую часть нужд южан, однако я не видел в этом ничего странного.       Ведь зачастую крепкая дружба начинается с таких небольших, но приятных подарков.       

***

      99 год после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.       Вечер того же дня.       Окраина лагеря Южного племени Воды, восточное побережье, Восточный регион, Царство земли.       — Ну и зачем нужно было все представление, Колау? — Обратился я к своей наставнице, которая сидела на вершине расположенного неподалеку от лагеря холма и молчаливо наблюдала за полной луной, медленно плывущей над океаном.       — Что именно, Шай? — Спросила она, повернувшись ко мне лицом, на котором была легкая улыбка. Полностью соответствуя своему имени, что на наречии местных значило "россыпь звезд", Колау любила ночное небо и часть любовалась ими, когда появлялась возможность.       — Зачем ты детишек провоцировала, так заигрывая с их отцом? — Спросил я, сев рядом с ней по турецки.       — С чего ты взял, что заигрывала? — Удивилась она, повернувшись ко мне всем телом. — У нас Хакодой все серьезно.       — Да? — Если бы скептицизмом можно было наполнять бутылки, то рядом со мной сейчас бы плескалась целая батарея. — Напомню, что вы знакомы всего две недели. Ты за столько пустыню обычно пересекаешь. Какие чувства, Колау? Тебе столько лет?       — Вот именно. Сколько… — Ответила она, а в ее изумрудных глазах мелькнула глубокая и невероятно сильная печаль. — Я уже не молода, Шай. Пятый десяток недавно пошел, а я все также одна.       — Вот только, по моему, тебя никогда это не волновало. — Заметил я, убрав из голоса любую язвительность. Такой я свою наставницу видел всего пару раз, когда она была в максимально разбитом состоянии.       — Люди меняются. — Ответила она, подняв взгляд на небо. — Раньше мне и вправду никто не был нужен. Я была ветром, путешествующим по барханам пустыни. Летала где хотела, делала что хотела, брала кого хотела… — Задорный взгляд, брошенный на меня даже невольно смутил. — Но эти времена в прошлом. Теперь хочется иметь твердое плечо, на которое можно опереться. Человека, который всегда придет к тебе на помощь и которому ты всегда сможешь довериться.       — Как Хакода? — Уточнил я, откинувшись назад, на руки.       — Да. — Кинула Колау, прижав колени к телу и обняв их руками.       — Он тебе так понравился? — Продолжил спрашивать я, начав невольно перебирать пряди своих волос. Разговор был для меня не самым… привычным, но я не мог его прекратить. Слишком сильно я волновался за свою наставницу.       — Да. Он надежный, умный, смелый. Неплохо выглядит. — Ответила она, слегка пожав плечами. — Да и в постели неплох.       — Но любви между вами нет? — Уточнил я другой, интересовавший меня вопрос.       — Любви? — Удивленно посмотрела на меня женщина. — Шай, ты меня удивляешь. Какая глупость, любовь… Откуда бы ей взяться? Запомни, мой любимый ученик, любви не существует. Есть влечение, страсть, похоть и другие чувства, которые люди по ошибке принимают за любовь, но самой по себе ее нет. Это лишь совокупность эмоций, которые люди испытывают друг к другу.       — Интересное мнение… — Со смешком ответил я, повторив позу наставницы.       — Ты так не считаешь? — Уточнила она, продолжая смотреть на небосвод.       — Нет. — Сказал я, повторив за ней и невольно залюбовавшись мириадами звезд, раскинувшимися на ночном небе. — Не считая тебя, у меня не было долгих отношений с женщинами. Все они были мимолетны, подобно вспыхивающей на мгновения страсти, но я верю, что когда-нибудь все измениться и я встречу ту самую, которую заставит мое сердце биться с новой силой.       — Да ты романтик, Шай. — Усмехнулась Колау, но я не обратил на это никакого внимания, ведь…       — Все так и есть. Я романтик и дурак, который верит в людей и надеется на лучшее. Но именно это делает меня таким, какой я есть.       Ответа не последовало.       Весь оставшийся вечер мы в полной тишине просидели на вершине холма, наблюдая за звездным небом. И если мысли Колау так и остались для меня загадкой, то я меня одолевало странное предчувствие.       Предчувствие, что скоро со мной произойдет что-то невероятное, способное навсегда изменить мою жизнь.