В поисках правды

Гейзеры. Молчат, молчат — выстрелят — и сохрани тебя небо попасться на их пути. Едва ли получится угадать, когда именно горячая струя пробьёт кажущийся спокойным воздух. "Это случилось совсем недавно, но это уже прошлое, невозвратимое прошлое. Прошлое полно обмана". Недавнее или уже забытое — никакого значения. "Обман никак нельзя понять, не выходит понять истину, но ведётся борьба за неё..." Истёртые перчатки мнутся, когда руки с непонятным усердием сжимают до боли знакомый камень. "...и борьба непременно увенчается успехом — нужно единство союзников, борющихся против лжи". Шедоу отрывает взгляд от травяной зелени найденного Изумруда Хаоса и смотрит вперёд. "Бойтесь розни; бейтесь с рознью". Омега покорно стоит и ждёт указаний. Наклз, оперевшись на него спиной и хмуро прикрыв глаза, от нечего делать мнёт кулаки. "Вы коснулись обмана, но не можете понять его, не в силах обойти; ищете разгадку, хотя она совсем близко. Вы не доверяете этой тайне, но не в силах сопротивляться". Изумруд приветливо переливается, будто тянет к нему руки. "...именно обман за обманом увенчаются достойной победой ваши поиски правды". Семь замечательных сокровищ, — разноцветные, загадочные, похожие и непохожие друг на друга. Семь непонятных обманов. В общей сложности — четырнадцать. Шедоу не знает, почему, но уверен, что не ошибается в своём суждении. По ту сторону пространственной ткани ещё двое идут к этой неведомой "достойной победе". И тоже обман за обманом... Хотя зная Соника — вряд ли их там уже только двое. Он точно должен был подцепить кого-то ещё. Над головой ещё жужжат двигатели захваченного эггмановского судна. Шедоу быстро прикидывает план действий, стыкуя его с указаниями напарницы. Если даже она ещё не на базе, то однозначно где-то близко к ней. — На корабль. Гейзерная долина снова становится необитаемой. В солнечную погоду это одно из самых живописных мест, какие только можно представить: каменистые склоны, густая трава, деревья, какие не растут в городе, прозрачные потоки, ручьи, водопады и голубая гладь реки, вокруг которой и собралась по берегам вся эта красота. Кипящие потоки, бьющие из-под земли — благодатная почва для исследований и извлечения естественной энергии. Теперь покрытая тенью пугающих синих туч и усыпанная кое-где останками роботов доктора, долина уже взволновала все возможные средства массовой информации: слишком частые землетрясения здесь, в месте тектонического стыка, особенно настораживали... Корабль летит, собирая сведения о магнитных сбоях, от которых Шедоу и Наклз этим утром снова чуть не взвыли. Боль и дезориентация выводили из себя, но они были слишком выносливы, чтобы не суметь взять себя в руки и продолжить работу. Орбот, в одиночку справляющийся с поручением, делает шумный выдох — на самом деле ему не нужный и скорее символический. В момент, когда его кубоголовый братец перестаёт озвучивать бестолковые наблюдения и размышления, он, не отворачиваясь от пульта, обращается к нежелательным пассажирам: — Нам, вообще-то, пора возвращаться к боссу... Хотя я не удивлюсь, если вы попросите подвезти вас туда же. Робот молчит пару секунд, но так и не дожидается отклика. — Вы могли бы отвечать хотя бы из вежливости? — разворачивается он, но никого не находит. Как, впрочем, не находит никого и во всём корабле. Кьюбот радуется — и как не обрадоваться, когда пара алых визоров больше не следит за каждым его движением? Известное дело: кот из дома — мыши в пляс.

***

Яркий, насыщенный цвет, ровный свет каждого из минералов — только наигранная, лицемерная улыбка, скрывающая внутри пустоту. Где-то посреди смешанного леса на большую площадку приземляется несколько устаревшее эггмановское судно. — Ай-яй, какое чудушко, — умиляется Соник. — Чтобы док летал на таком старье? Воздух здесь совсем другой. Оттого ли, что это уже другое измерение? Вряд ли. Перемесь хвои, смолы, маленьких цветков и раздавленных ягод — резкий, приятный, целительный запах. Ветер роняет кругом звуки: птичье гарканье, треск веток, жужжание диких пчёл, подземные шорохи, нервный шелест неспокойных листьев. Телепорт вынес их почти ровно в место назначения. — Сомневаюсь не меньше, чем ты, но это именно то, что нам нужно. Слова Тейлза — это всегда голос разума. Квартет понемногу приближается. Корабль медленно опускается на площадку, и горячий ветер, пахнущий металлом, пылью и духотой нагретой резины, обдаёт их лица. Нижняя часть корабля сцепляется с площадкой; та открывает холодную пасть и впускает кого-то внутрь. Там, под землёй, будто кто-то ворочается — неизвестность, темнота, опасность, так что нет смысла предполагать, чего же бояться, когда там окажешься. Сильвер выглядит серьёзнее обычного. Мрачная сила обозначилась, затаившаяся перед каким-то страшным выходом наружу, во всём его выражении, во всех действиях, в речи, лишь только команда твёрдо убедилась в фальши собранных Изумрудов. Он забыл об усталости, он крепко уцепился за разгоревшуюся в нём решительность; только бы побороть потерянность, охватившую душу, только бы дойти до конца и уж теперь наверняка всё исправить. Фальшь. Обман. Они побывали едва ли не в самом пекле — для чего же? Чтобы попасть впросак? Поддаться на провокацию? Угодить в ловушку? Потерять время? — Не дрейфь, — крепкий хлопок по плечу. — Мы почти у цели. — Да я... задумался просто. Соник как никто умеет взбодрить. Мрачные мысли сменяются ровной сосредоточенностью.

***

Вход в базу был освещён приятным голубым светом. Просторный коридор с низким потолком простирался в обе стороны, на концах плавно уходя в повороты. Два робота, сошедшие с корабля, направились к лифту, бубня что-то о своём боссе и споря, стоит ли отчитываться ему действительно обо всём. Двери закрылись, и лифт устремился вниз. — Ну всё, можно считать, ложная тревога. Эти ребята не представляют никакой опасности. — Вы их знаете? — спросила Блейз. — Пфф, кто их не знает? — усмехнулся Соник. — Сразу и правая рука Эггмана, и левая, причём обе косячат. — Мы идём за ними, — решил Тейлз. Лифт уместил в себе всех, не будучи даже сильно забитым. Похоже, тесноты здесь не терпели. Оно логично — надо же доку где-то размещаться... Блейз не могла отделаться от ощущения, что они идут по тонкому льду и лишь чудом ускользают от чужого взгляда. Сердце её подчас начинало стучать в горле и висках, в груди начинало холодеть и тянуть: может быть, уже сейчас, совсем скоро, удастся всё вернуть, только бы, только бы... Двери лифта легко и плавно раздвинулись. Ещё один коридор, обрубленный на сей раз тяжёлыми массивными дверями — какая только сила способна открыть их? Нигде на стенах не было пустого места: прямоугольные голубые энергополя скрывали за собой по небольшой комнате — такие чаще закрывают решётками... Возле каждого входа выдавалась из стены короткая полоска — очевидно, особые замки. Сверху потолок часто оторочен маленькими устройствами, готовыми сорвать всю операцию — камерами наблюдения. — Это тюрьма, ребята, — заключил Тейлз. — Здесь вряд ли пройдём незаметно, так что была ни была... — Тейлз? Высокий голос донёсся с противоположного конца коридора. Соник вдруг переменился в лице, и трудно было понять, что же оно теперь выражало: удивление, скуку, испуг, радость или разочарование. Нежная голубизна освещения вдруг разбилась, как убитая бабочка, и была вытеснена тяжёлым тёмно-красным миганием; мерное жужжание кондиционеров безнадёжно заглушили истерические вопли сирен, так что напарники невольно схватились за уши. Бросив через плечо задорное: "За мной!" — Соник побежал в сторону голоса. — Ребята, вы даже представить себе не можете, как я рада вас... Это ещё кто?! Сильвер смущённо поджал губы; Блейз решила про себя, что знакомство можно оставить и на потом. Соник, не церемонясь, разбил замок, выдающийся из стены, и ярко-красного поля не стало. Выбежавшая в коридор девушка с визгом бросилась на шею опешившему ежу, но тут же отстранилась и стала сердито задавать вопросы. — И вообще, где вы были всё это время? Куда исчезли, что я нигде вас так и не нашла? — Поговорим позже, Эми, ладно? И кстати, ты чисто случайно не знаешь, как отсюда... — Это опять они! С другой стороны приближался шорох и гвалт, сопровождавший целую толпу роботов, на сей раз не только хватающих. Стайка угрожающе быстро приблизилась и уже открыла частую стрельбу. Но пули наткнулись на внезапно возникший бирюзовый шестиугольник — в тёмно-красном мраке он казался совсем неправильным, слишком контрастным остальному окружению. Снаряды отрикошетили и посыпались на пол, покорёженные. Затем пальба на секунду прервалась; машины не успели перезарядиться, когда на них осыпалась целая серия скоростных ударов сразу с нескольких сторон. Потратив ещё немного времени на то, чтобы ударить по уцелевшим врагам — просто так, огнём или даже молотом, — вновь пополнившаяся команда побежала дальше. — Погодите, нужно найти Марин! — сказала Эми. — Марин? — встрепенулся Сильвер. — Рыжая девочка с Южного острова? — Боже, как она здесь оказалась... Где её искать? — спросил Тейлз. — Я не знаю точно, но она тоже где-то здесь... Соник, ты же должен её знать? — Откуда?! Сильвер сосредоточился и раздвинул тяжело поддающиеся двери в конце коридора. Не зная, удивляться или нет, он обнаружил за ними продолжение тюрьмы. "Зачем здесь так много камер, если тут почти никого нет..." Компания перебежала дальше, и он сдвинул двери обратно. В этот раз далеко бежать не пришлось, потому что крики, ругательства и частый стук кулаков посыпались совсем близко. Ещё одно энергополе было ликвидировано, и в коридор выпрыгнуло существо, больше всего напоминающее взрыв или ураган. — Ох ты ж, как тебя, здоро́во тебе! — Марин с размаху хлопнула Сильвера по ладони для рукопожатия. Оглядевшись, заметила Эми. — Ой, и ты здесь! Ты там нашла ненаглядного своего? Ой ёлки-пальмы, ещё и Ваше Высочество тут? Здрасьте, — девочка отрывисто поклонилась. Соник тактично промолчал. Блейз сбил с толку и одновременно тронул такой приём, и она поздоровались в ответ. — А там чё, опять эти паршивцы? И фиг ли мы стоим? А ну за мной все, свистать всех наверх! Марин, не оглядываясь, во всю свою прыть побежала вперёд, в другой конец коридора, где виднелся поворот. Остальные побежали за ней. Двери позади снова открылись и впустили в коридор новую партию роботов, тут же начавших валиться от того, что их же пули, охваченные голубоватым сиянием, разворачивались и пробивали их насквозь. Сражение пришлось продолжить. Марин с криками, размахивая кулаками, бросилась навстречу им, но Блейз одёрнула её, несмотря на все отчаянные возмущения. Все уже успели привыкнуть к непрекращающимся визгам сирены; глаза, кое-как притерпевшись к красным вспышкам, сменяющим практически беспросветный мрак, начинали болеть от напряжения. Топот ног перебивался с надрывными воплями динамиков. Коридор наконец оборвался; команда вышла в открытое пространство, шевелящееся механизмами и пахнущее горячим металлом и проводами. По воздуху над пропастью были расположены вооружённые дроны. Выполнить своё предназначение им не удалось: вместо того чтобы остановить вторженцев, они послужили им своеобразной лестницей, которая не дала героям упасть в низкую механическую пропасть, и тут же были устранены. Новый коридор продолжился развилкой; шум приближающихся бадников становился громче, но ещё громче разлетались их останки, безнадёжно заглушая испуганные вскрики, задорный смех, напряжённые выдохи, переходящие в рычание. Попетляв дальше, Соник едва успел притормозить на последнем повороте и присвистнул: они пришли в неосвещённый тупик. Развернувшись, он полуиронически спросил у компаньонов: — Идём на таран с теми ребятами или ломимся в стену? Сильвер обнаружил в себе свойство, которое было очень кстати: в этой непонятной, незнакомой ситуации он чувствовал себя как никогда уверенно, несмотря на то что не представлял, что теперь следует делать, и действовал по наитию. Отчего так происходило? Оттого ли, что его было, кому прикрыть? Или оттого, что он делил ответственность за исход вместе со всеми? Или, может быть, оттого только — что он почувствовал ответственность за всех на самом себе? Услышав вполне уместный вопрос синего ежа, Сильвер догадался прощупать стену на предмет какой-нибудь подсказки. Зеленоватый блеск покрыл стены, пол, потолок... — Удача на нашей стороне, здесь скрытый проход! Хотя больше напоминает... лифтовую шахту, кажется... И даже две, — заключил психокинетик. — Но не думаю, что нам нужно разделяться сейчас. — Блестяще, Сильвер! — похвалил Тейлз. — Думаю, нам давно пора повидаться с доком. Враги снова объявились, но уже не вовремя для себя. Напоследок приняв в себя острые и жгучие удары необыкновенного большого пламени, роботы с перегоревшими и оплавленными механическими потрохами попадали на пол. Блейз старалась отдышаться под восхищённые визги Марин, приправленные всеми диалектными изысками Южного острова, и дружеские подбадривания остальных напарников, когда лифт уже собирался отбыть...

***

"Давно сошли с корабля?" "Около четверти часа". Ландшафты сменяются один за другим. "Я нашла скрытое помещение. У базы три входа, направляйтесь к юго-восточному. На два часа от вас. На подходе свяжемся снова". Шедоу сверяется с радарами. "Принято". Деревья всё частеют. Волей-неволей приходится сбавлять скорость, обходя топкие болотистые участки, перескакивая через валежник и отыскивая хоть какие-то тропы среди разросшихся корней, могучих стволов и ещё не окрепшей молодью... Резкая мешанина из запахов хвои, смолы, мелких лесных цветов и въедливого ягодного сока, из звуков птичьих перекличек, ломающихся веток, тяжёлого шёпота колышимых еловых лап; а всё вокруг — сливается в полосы: сине-зелёные, смольно-чёрные, серо-голубые. "На месте, Руж". "Отлично. Дальше чётко по моей команде". Коридор до середины. Заворот направо. Тяжёлые двери. Короткий спуск. Ещё поворот. Лифт. Два ряда голубых энергополей. Нет, уже красных... — Миссия под угрозой провала, — озвучивает общую мысль Омега. — Правда, что ли... — ворчит Наклз. Он знает, что за конвульсиями сирены его недовольство никого не потревожит. До конца коридора. Роботы оказываются слишком медлительны, чтобы помешать вторженцам, и пол устилает их побитыми и обожжёными останками. — Рада видеть вас целыми и невредимыми, мальчики. Тупик. Лифтовой портал, слившийся со стеной. По плану рядом есть вторые, но сейчас не выгодно разделяться. Даже Омега входит без особых затруднений. Спуск. Тишина в кабине почти оглушает. Теперь всё складывается в их пользу. ...или не всё. Лифт с грохотом подпрыгивает и встаёт. Лампочки дрожат в попытках проморгаться, но гаснут, и единственным источником света становятся визоры Омеги. За стенами слышится зловещая возня. В крышу кабины что-то многократно ударяется. — Да что, чёрт возьми, происходит?! И надолго вопрос хранителя Мастер-Изумруда без ответа не остаётся: в них начинают стрелять. Омега, не дожидаясь приказов или дальнейшего развития событий, начинает палить в ответ. Потолок пробивают острые лезвия, и над головой остаётся неосвещённая пустота. Атакующие железки оказываются выведены из строя в тот же миг, как острые шипы на костяшках зудящих от злости и напряжения рук пробивают их головы. От лифта почти ничего не остаётся: стены разбиты, потолка уже почти нет, и даже нельзя определить, что и откуда стреляет — роботы, автопилоты, дистанционное управление? Разбитая взрывчаткой с обаятельными сердечками, неизвестность становится милосерднее. Шедоу понимает, что перестрелка в замкнутом пространстве может кончиться более, чем плохо, особенно — когда они повисли между этажами. Внезапно ощутив внутри всплеск переливающейся через край энергии, он действует почти неосознанно. Вспышка. Электрические дзыки. Серия хаотичных взрывов, сопровождаемых молниями. Стрельба со сторон кончается, оставив еле живые стены в покое. Тяжёлая одышка и страшная духота. Кабина содрогается и вновь сдвигается с места — к нижнему этажу. Секунды тянутся как десятилетия. Трос над головой издаёт жалобный треск; лифт не выдерживает, снова со скрежетом подскакивает и кренится, так что команда оказывается в полушаге от того, чтобы упасть в глубь лифтовой шахты. Что-то замыкает; двери на этаж не открываются, и квартет дружно пытается выбивать их самостоятельно. Сверху появляется ещё один недобитый робот. Он оказывается на редкость проворным, и, хотя почти не вооружён, проникает внутрь. Омега в очередной заряжает пушки, чтобы отбиться... Долгожданный проход наконец появляется. Лифт окончательно косит; короткое замыкание переходит во взрыв. Дым ест глаза и заставляет откашливаться; пахнет горячим металлом, жжёным пластиком и перегоревшими проводами. Шедоу, Наклзу и Руж удаётся, толкаясь, упасть на пол ускользающего от падающего лифта этажа. Раздаётся душераздирающий скрежет; Руж оборачивается и вскрикивает. — Омега!!! Самый проворный среди собратьев, бадник кровожадно сжимает в верхней конечности вырванный хаос-драйв, а затем лифт проваливается вниз — вместе с ним и уже безжизненным Омегой с развороченным корпусом, и остаётся только чернота. Три оставшихся компаньона, встрёпанные, побитые и местами опалённые, в первые секунды не находят в себе сил встать. Забыв о сдержанности и строптивых характерах, с раскрытыми ртами и широкими от шока глазами они провожают этот погром взглядами. Со стороны слышится посторонний шум. Похоже, их сражение не оставило в покое и вторую лифтовую шахту. Но кроме грохота слышатся ещё и... голоса?

***

Пришельцы из Сол выглядели сосредоточенными и взволнованными перед встречей с главным врагом, в то время как остальная часть получившейся команды уже была полна уверенности, азарта и, как это ни странно, скуки и даже снисхождения. Сомнительный грохот и шум ворвался в пространство за стенами. Было похоже, что там что-то стреляло и рушилось. — Ребзя, а никого кроме меня не колышет эта мозгодолбёжка? — спросила Марин. — Если ты не заметила, мы только и делаем, что попадаем в страшные переделки, — ответил Соник. Прямо над головой раздался очень нехороший звук — как лопнувшая струна, только громче и басовитее. Лифт встряхнуло. Лампочки неприятно замерцали, быстро-быстро меняя безнадёжную темноту на свет слишком слабый, чтобы что-то разглядеть, но никак не гасли. Угрожающе близко загрохотали выстрелы. — А что нас щас убьют — это тоже нормально? Затишье не наступило и после этого — лифт, подёргавшись немного в конвульсиях, стал падать. Команду подхватило невесомостью, но тут же бросило на пол: Сильвер напряг все силы, и кабина повисла на месте. Все умолкли и замерли. — Тейлз, есть предложения? — робко спросила Эми, потихоньку любуясь бирюзовым блеском на стенах. Тейлз уже предполагал, что вся надежда теперь на его блестящие мозги. Снаружи, слева от них, что-то взорвалось. Тогда Тейлз бросил думать и начал действовать. Он принудительно открыл двери злополучного лифта; в замкнутую глухоту тут же ворвался хаос металлического лязга, грома, выстрелов. Стены душераздирающе задребезжали от пулемётной очереди, которую голубая аура также благополучно сдерживала — казалось бы, какая тонкая преграда отделяла их теперь от смерти. — Здесь есть ещё один этаж, где-то здесь должен быть вход... — сказал Тейлз. Блейз осветила темноту; проход тут же отыскался, хотя запертый и чуть ниже положенного. Но преграда ли это, если очень нужно и просто необходимо? Быстрая и ослепляющая ярко-синим светом полоска, помелькав несколько раз туда и обратно над тёмной пропастью, пропилила колючками преграждающие путь двери. Неприветливый холод открывшегося им просторного помещения проглотил горячий ветер шахты. Выпрыгнув, Соник чуть проскользил по полу этажа и тут же занялся тем, чтобы никто не остался внутри. Лифтовая кабина провалилась куда-то вниз. Сильвер с непривычки почувствовал в теле небывалую лёгкость.

***

Поняв, что сейчас придётся столкнуться с кем-то ещё, Шедоу первым поднял себя с пола; остальные последовали его примеру. Руж меньше, чем он, старалась скрыть своё потрясение. Наклз нервно отряхнулся, что, впрочем, чище его не сделало. Шедоу рефлекторно пригладил иглы, что также не очень помогло. В двери второго лифта что-то часто забилось, и они по очереди исторгли из себя целую разноцветную группу. — Какие лю-юди! — Соник выглядел так, словно просто не знает куда себя деть от радости неожиданной встречи, и хлопнул по плечу старого друга. — На-аклз! Ты нашёл себе новую компанию? — ёж посмотрел через его плечо на оставшихся двоих. — Иди ты, — отозвался Наклз с дружелюбным оскалом и отпихнул его. — Схожу с ума от восторга, — драматично сообщила Руж. — Хоть кто-то не будет бурчать над ухом. Как жаль, что я не при марафете, — мышка положила одну руку на сердце и откинула спутанные волосы другой. Эми неопределённо скривила губы. "Знал же, что к нему кто-то прилепится по дороге", — подтвердил свои недавние мысли Шедоу, прямо глядя на три незнакомые фигуры. Те, кажется, заметили его взгляд. — Ну, довольно, — сказала Руж уверенно и серьёзно, хотя не убирая с лица усмешки. — А теперь за мной. — Ну и типы, — на ходу заметила вслух Марин. — Наше пересечение с ними нам на руку, — сказал Тейлз. Сильвер и Блейз, каждый про себя, почему-то внутренне поёжились, когда увидели этих странных личностей — в особенности того, кто так ничего и не сказал, а бегу теперь предпочитал скольжение. Компании открылась огромная светлая комната, не похожая ни на что. Лампы, больше похожие на прожекторы, загорелись. По полу, потолку и стенам комнату делила пополам непрерывная чёрная линия, похожая на надрез. От тишины звенело в ушах. — Это у старины Эгги вроде стадиона? — не унимался Соник. — Или бальный зал? — Ты это серьёзно сейчас? — прорычал Наклз. Картинка по ту сторону полосы задрожала и начала рассыпаться на тысячи миллионов крупинок, перемежаясь с какими-то чужими, новыми крупинками, так что сквозь реальность этого места стало пробиваться место иное. — Портал! — понял Тейлз. — Ох-хо-хо! Не рассчитывали встретиться с вами здесь, но — что ж! Как угодно! Сверху появились две грузные, похожие друг на друга, как близнецы, фигуры. В пересечении реальностей вырисовывалось нечто, напоминающее алтарь, украшенный минералами разного цвета, меж ними — один большой, зелёный и блестящий, а над всем — сверкающий самоцветами скипетр... Блейз почувствовала себя в вакууме. Как если бы оглушили. Ударили по голове. Подбили колени. Спину облили ледяной водой. Ни забористый смех учёных, ни нахальные фразы Соника, ни цветистые выкрики Марин, ни что-либо ещё не достигало ушей. Она рванула навстречу пробивающейся картинке, которая становилась всё более чёткой, почти осязаемой... ...но над головой прогремело: — Хаос-Контроль! — Сол-Империум! Свет покрыл собой всё, так что остались одни очертания, и те уже через мгновение истончились до того, что обратились в ничто.