Память времени

      Разноцветные вспышки разбивались о щит вокруг площадки для дуэлей. Энни ловко увернулась от летящего в неё заклинания и коротким взмахом палочки отправила его обратно. Протего Софии разбилось, и девушка отшатнулась на пару шагов назад. Словно по команде, Энни сделала выпад вперёд и произнесла:       — Экспеллиармус!       Спустя пару мгновений палочка Софии оказалась у Энни в руках. Блондинка с чуть приоткрывшимся от удивления ртом смотрела на древко в её пальцах. Голоса поддержки в её сторону смолкли, и все остальные студенты в немом шоке наблюдали за окончанием тренировочной дуэли.       — Очень хорошо, мисс Уоллес. — Голос профессора Вилкост заставил обеих слизеринок чуть отрезветь и одновременно перевести на неё взгляд. — Мисс Уэйнрайт, что стало с вашими дуэльными навыками?       — Всё в порядке, профессор. Я недооценила противницу. — Она понуро опустила голову, а голос её сделался совсем тихим.       Обе они тяжело дышали и не могли прийти в себя. Никто не видел на лице Энни того ликующего выражения, которое было присуще победителям. Она так же ошеломлённо, не веря, как и София, смотрела на профессора.       — Я рада, что вы это признали. — Профессор Вилкост хмыкнула и развернулась к остальным студентам. — Малфой! Розье! Ваш черёд!       Энни медленно спускалась с платформы, сжимая в онемевших пальцах обе палочки. Она молча передала подошедшей Софии древко и отвернулась, тяжело вздохнув.       — Не знала, что ты хороший дуэлянт, Энни! — придя в себя, высказала она своё удивление.       Энни ничего не ответила и прошла мимо неё на выход из помещения. Все были озабочены новым противостоянием между Малфоем и Розье, поэтому никто не заметил, как она вышла.       В коридорах было ни души. Слышались только её спешные шаги и неровное дыхание, которое не могло прийти в норму с момента начала поединка с Софией. Едва ли не забежав в туалет, Энни тут же вцепилась в первую попавшуюся раковину и посмотрела на собственное отражение. Вся яркость пропала с её лица, оставив белое полотно с блестящими от ужаса глазами. Губы — ярко-красные, искусанные, выделяющиеся на общем фоне.       Нет. Это не София её недооценила. Это Энни превзошла собственные способности. Словно кто-то извне управлял ею. Мыслями, движениями… Нервно запихнув палочку в карман мантии, она включила кран и подставила ладони под напор воды, чтобы умыться.       Энни лихорадочно тёрла лицо, стараясь изо всех сил смыть то подконтрольное ощущение, которое преследовало и пренебрегало её желаниями. Всё тело до сих пор сотрясала мелкая дрожь, и, не замечая за собой, Энни проливала воду на мантию и кафель. В темноте закрытых глаз мелькали яркие вспышки. И чужой, почти нежный шёпот… едва слышимый и доходивший до сознания лишь отголосками. Он не командовал, лишь подсказывал. Чужие руки направляли её. Чужая магия текла по её венам, стирая в порошок любой поставленный Софией щит. И сила… жгущая, словно раскалённая магма в теле. Энни никогда не чувствовала в себе такой энергии. Ни во время битвы за Хогвартс, ни при нападении в Лютном переулке.       Она подняла голову, чтобы посмотреться в зеркало, и почувствовала, как по коже новыми волнами накатывает паника. Ссутулившись, Энни вцепилась одеревеневшими пальцами в края раковины. Мокрые вьющиеся волосы прилипали к белому как мел лицу, а радужка глаз… она по своей природе и так имела довольно светлый оттенок карего, но сейчас словно светилась изнутри и придавала взгляду ярко-медовый цвет. Пару раз моргнув, Энни сбросила это видение своего больного воображения и зажмурилась, чтобы потереть веки мокрыми пальцами.       Всё это началось после того, как она надела медальон. Энни подозревала, нет, была уверена, что дело в нём, хотя о таких специфических действиях артефактов она никогда не слышала. Тогда что? Откуда было взяться такому сильному магическому давлению в её теле? Откуда взялась эта уверенность и знание в своих действиях? Стойка, манера держать палочку, движения, которые Энни видела лишь у опытных магов, — всё было чем-то чужим, не присущим ей самой. И те тёмные и пугающие мысли в голове…       Нужно возвращаться в кабинет. Что бы то ни было, нельзя вызывать подозрения у других студентов и профессора Вилкост. И надо было ей устраивать практическое занятие именно сегодня? Она постаралась успокоить нервно стучащее сердце. Взять под контроль разбушевавшиеся эмоции и не позволить им контролировать её. Время близилось к вечеру, и последний урок скоро закончится. А дальше можно пойти остудиться на свежий воздух.

***

      — Ты не говорила, что хорошо владеешь боевыми заклинаниями. — София едва заметно придвинулась к ней, чтобы остальные не слышали их разговора. — Хотя от тебя можно ожидать: на твоей родине идёт страшная война.       Энни рассеянно кивнула. Она не станет в чём-то переубеждать блондинку и пытаться доказать обратное. Пусть лучше думает так. Но не София сейчас владела её вниманием. Энни почти безотрывно наблюдала за площадкой, на которой в этот момент разыгралась игра в одни ворота между Лестрейнджем и — никто не сомневался, что он не упустит возможности показать своё превосходство, — Реддлом.       Она с шумом втянула в себя воздух, когда с палочки старосты в очередной раз сорвалось мощное заклинание, которое вдребезги разбило Протего слизеринца. Не то чтобы Энни как-то за него волновалась… разве что только слепой мог не восхититься манерой ведения боя Реддла. Бескомпромиссная, никого не щадящая, с резкими, ловкими движениями — всё это приковывало взгляды к его не перестающей двигаться высокой фигуре. Очевидно, что Лестрейндж не выйдет из этого спарринга победителем. Реддл не оставлял и шанса на это своему несчастному противнику.       Юноша взмахнул палочкой и привёл дуэль к её логическому концу.       — Экспеллиармус!       — Как всегда, превосходно, мистер Реддл. — Вилкост одобрительно закивала, снимая с площадки щиты. — Закончим на сегодня. Все свободны!       — Ты куда? — София удивлённо выгнула брови, когда Энни засеменила на выход без неё.       — Хочу подышать свежим воздухом. — Она потупила взгляд и отвела его в сторону. — Мне что-то нехорошо…       — Буду ждать тебя на ужине.       Повернувшись к ней спиной, Уоллес не могла видеть, с каким подозрением София окинула её взглядом.       Энни держала путь на Астрономическую башню. Это было одно из её излюбленных мест для возможности подумать. Она делала это и в своём времени. Почему бы и сейчас не поразмышлять над своей ситуацией там?       Наконец, почувствовав холодный октябрьский воздух на своей коже и в лёгких, Энни расслабленно улыбнулась. Сознание постепенно очищалось, а мысли приходили в привычное спокойное состояние. Прикрыв глаза, она положила ладони на ограждение и подставила горящее лицо под накрапывающий дождь. Энни чуть приоткрыла веки, чтобы в полную силу насладиться открывающимся отсюда видом.       — У тебя урок Астрономии, Уоллес?       Энни глубоко вздохнула и с деланым испугом развернулась.       — Ты меня преследуешь?       — Сюда нельзя подниматься во внеурочное время. — Реддл бесшумно прошёл вперёд, отчего Энни отступила назад и прижалась к ограждению.       — Я не знала.       — Правда? — Он сощурился и остановился в трёх шагах от неё. — Но путь сюда как-то нашла.       Энни сглотнула, слыша сквозившее в его голосе подозрение. Он что, ей не верит? Стоило ожидать.       Реддл снова двинулся вперёд, держа руки за спиной. Староста пока не выглядел разозлённым. Скорее это было едва видимое волнение из-за одному ему известной темы.       — Знаешь, Уоллес, — Том руками облокотился о перила, — я с самого начала заметил одну очень странную особенность.       — Какую? — Она выдохнула и машинально отодвинулась от него на пару шагов.       — За всё то время, что я наблюдал за тобой, ты ни разу не заблудилась в школьных коридорах. — Реддл криво усмехнулся и перевёл взгляд на её моментально побледневшее лицо.        Энни изобразила самое настоящее недоумение. Она нахмурилась, не понимая, к чему он клонит.       — Скажешь что-нибудь в своё оправдание? — Реддл развернулся к ней всем корпусом. Его черты лица были разглажены, он был спокоен. Лишь тёмные глаза продолжали пытливо рассматривать её, выдавая настроение своего хозяина.       Что делать? Пуститься наутёк? Ему не составит труда поймать её. Она подозревала, что сегодняшняя демонстрация навыков была лишь малой частью его способностей. А значит, атаковать с намерением оглушить у неё не выйдет. Энни даже палочку не успеет вытащить — тут же окажется на каменном полу в горизонтальном положении.       — Не знаю, что сказать. — Энни боялась, что ветер унёс её тихие слова, но староста, казалось, отлично всё расслышал. — Зачем ты следил за мной?       — Мы сейчас говорим о тебе, Уоллес, — напомнил он.       — И всё же? Зачем? — Она развернулась к нему.       — Профессор Слизнорт в начале года просил меня приглядывать за новой студенткой, — смиловавшись, ответил Реддл.       Энни видела, как его губы едва заметно дрогнули, выдавая его нетерпение. Она кивнула и отвела взгляд с его лица на расстилавшиеся перед её глазами просторы.       — У меня достаточно хорошая память, чтобы запомнить маршрут с первого раза. — Она повела плечом и зябко поёжилась от сильного порыва ветра. — София сопровождала меня первые две недели, а дальше я сама…       Энни говорила достаточно убедительно, не заикаясь и надеясь, что таким ответом Реддл останется доволен. В следующую секунду ей послышалось, что он хмыкнул, но поворачивать голову, чтобы воочию убедиться в этом, она не решилась.       — Допустим. А теперь поговорим о твоих навыках.       — Что? — Энни удивлённо выгнула брови и снова посмотрела на него.       — София хороший дуэлянт, — Реддл своей фразой подтвердил слова других студентов, заставив пальцы Энни железной хваткой вцепиться в ограждение, — и ты не могла победить её, имея за спиной лишь образование, полученное от матери.       — Я быстро учусь на ошибках других? — предположила она. Ей становилось жутко от его тона, но какая-то неведомая сила удерживала её на месте, не давая сделать и шагу назад.       Краем глаза она заметила, что он двинулся в сторону. По шелесту мантии и шагам позади себя Энни слышала, как Реддл обошёл её и остановился. Следующее его действие заставило хрупкие плечи сжаться.       — Что ты скрываешь, Энни?       Она так и не смогла разобрать, от чего по коже забегали мурашки: от его прикосновения к плечам или от собственного имени, которое впервые слетело с его губ; либо же от холодного промозглого ветра, который сильным порывом колыхнул её волосы и мантию, пробираясь до самых костей. Она застыла каменной статуей, вжимаясь в несчастные перила. Только его руки удерживали от вспыхнувшего внутри неё желания сброситься с башни и покончить с этими мучениями. Сейчас в её понимании это выглядело более привлекательно и щадяще, чем всё здесь происходящее. Ей в один момент стало плевать и на его реакцию, и на спасательную миссию, которая грозилась накрыться крышкой её гроба.       — Не знаю, что ты там себе вообразил насчёт меня. — Она вздрогнула, когда его пальцы чуть с силой сдавили её плечи, и продолжила, заметно заикаясь: — Но ты ошибаешься.       — В самом деле? — с деланым удивлением в голосе спросил он. — Тогда, должно быть, твоя неплохая манера ведения боя привиделась мне?       Он что, сейчас так завуалированно похвалил её? Значит, не она одна следила за площадкой. Реддл также смотрел и оценивал её.       — Что ты хочешь от меня услышать? Я сама не могу объяснить свои действия!       Она дёрнула плечом, чтобы скинуть его руки, но Реддл держал крепко, впиваясь в неё своими пальцами, не давая двинуться. Энни начало потряхивать, и уже не из-за разбушевавшейся непогоды.       — Я мог бы поверить в твою ложь относительно школы.       Она почувствовала, как он подошёл ещё ближе к ней. Его гипнотически холодный голос заставлял её сходить с ума от отчаяния и накатывающей волнами паники. Он пробирался в мозг и проникал под кожу, жаля своими укусами. Реддл был к ней неприлично близко, и она могла поклясться, что спиной чувствует исходящее от него тепло. Его прохладная ладонь медленно переместилась на её шею и осталась лежать под тёмными густыми волосами. От прикосновения кожа к коже в мозгу Энни словно сработал какой-то переключатель.       — То, как ты мастерски уходила от атак опытного дуэлянта, и то, с какой сосредоточенностью отвечала на выпады, наводит меня на мысль, что ты бессовестно врёшь насчёт своего прошлого.       — И не противно ли тебе, Реддл, прикасаться к грязной полукровке? — Энни скривила губы в едкой улыбке. — К «магловскому отродью», как вы выражаетесь?       — Что ты несёшь, Уоллес? — Он, казалось, опешил от такого заявления и слегка расслабил пальцы.       Энни воспользовалась секундной заминкой и вынырнула из власти его рук. Она в спешке отошла от Реддла на пару шагов и потянулась за палочкой. В её голову неожиданно пришла одна всегда работающая, но максимально сумасшедшая идея по отношению к нему.       — Я не позволяла тебе дотрагиваться до меня! — Состроив оскорблённое выражение лица, Энни направила на него палочку.       К её удивлению, староста не сделал того же и продолжил смотреть на неё как на душевнобольную.       — Я не позволяла тебе приближаться ко мне! Если в тебе играют гормоны, Реддл, то все старшекурсницы школы в твоём распоряжении! Будь волен, выбирай любую! — Придав тону истеричности, она слегка повысила голос, чтобы он хорошо расслышал её слова.       — Уоллес, ты больная?       Ей показалось, что в этот момент он определённо вытащит палочку и нашлёт на неё банальный Круциатус. Его взгляд заметно потемнел, но Энни решила довести до конца свою миниатюрную театральную постановку:       — Если ты хоть что-то знаешь о воспитании, то будь добр не тянуть свои руки к девушке, которая не жаждет твоего внимания!       «Мерлин, что я делаю? Отчитываю будущего лорда Волдеморта! Он же сейчас меня с башни скинет!»       По его лицу пробежала тень осознания, и красивые черты лица едва заметно скривились.       — То есть ты действительно считаешь, — от его пронизывающе-едкого тона Энни попятилась назад и с силой сжала палочку, — что я домогался до тебя?       Ей вдруг почудилось, что теперь уже Реддл выглядел в полной мере оскорблённым её словами.       — Разве нет? — невинно похлопала она глазами с деланым изумлением.       — Ты в своём уме, Уоллес? — Он окинул её брезгливым взглядом. — Что ты о себе возомнила?       — А что я должна была подумать? Что ты решил погреть свои руки у меня на шее? — ядовито выплюнула она в ответ.       Чего он вообще хотел от неё? Почему раз за разом появлялся в поле зрения и портил своим поведением всю идеально состроенную картину?       Энни опустила руку с зажатой в ней палочкой. Она усмехнулась. Ей было отчётливо видно, что Реддл считает чем-то омерзительным якшаться с какой-то «грязной полукровкой». Энни надеялась, что ей удалось довести старосту до такого состояния, при котором он забудет о своих первоначальных намерениях. Она развернулась и направилась прямо к лестнице, ведущей вниз.       — Я тебя не отпускал.       — Тогда зачем держать меня здесь? — Энни остановилась и повернулась к нему вполоборота. — Холодно. Можем спуститься в холл и поговорить там.       Он не будет действовать у всех на виду. И она решила воспользоваться единственной возможностью, чтобы спастись. Чего только стоят его глаза, которые едва ли не метали молнии. Он был зол. Энни мило улыбнулась и повела плечом. Она была довольна, что стёрла с его лица обычно видимое всем спокойствие. Её до сих пор потряхивало от его близкого присутствия, но момент требовал сохранять свой образ до конца.       Кожа спины до сих пор хранила его тепло, но Энни быстро отмахнулась от этого чувства и продолжила путь. А ведь разминулись они уже приличное количество времени назад…       — Надо же, Уоллес, — протянул он, медленно ступая вслед за ней. — Я удивлён.       — Чем? — Энни спускалась вниз по ступенькам, крепко держась за поручень, чтобы не свалиться и не свернуть себе шею.       Ох, как бы это позабавило его!       Она услышала быстрые шаги позади себя и обернулась. Оказавшись на таком непозволительном расстоянии, Энни едва ли не уткнулась носом в его мантию на уровне груди. Их разделяли жалкие сантиметры, и от такой близости она чуть было не расслабила руку и не повалилась вниз. Её волос коснулось его тёплое дыхание, заставив чёрные вьющиеся локоны чуть колыхнуться. По коже новой волной прокатились мурашки. На задворках сознания пролетела одна дурная мысль, что такая реакция тела была вызвана далеко не страхом.       — Не думай, что избежишь этого. Мы не закончили.       Юноша одним движением оттолкнулся и обошёл девушку. Тем самым он оставил Энни впитывать собственную реакцию, которая волновала её больше, чем прямые слова угрозы. Внезапно обессилев, она присела на лестницу, провожая взглядом его удаляющуюся фигуру.