Между двух миров

      И вновь белая пустота. Но на этот раз ни спереди, ни сзади, ни даже сбоку никого не было. Прежние фигуры пропали и овчар находился в этом месте совсем один. В голове уже успела пронести мысль, что кошмары закончились, но всё-таки это было слишком странно. Почему он тогда вообще находится в этом странном месте?       Возможно, совет Люцифера действительно помог, ведь до сна кареглазый успел обо всём подумать и попытаться не так сильно бояться своих же выдумок. — Думаешь, ты самый умный? — спросил кто-то раздражённым голосом. Странные чёрные щупальца, вылезшие из нижней белой поверхности крепко схватили тело так, что даже двинуться стало невозможно. — Перестать бояться своих же выдумок... Как оригинально!       Сарказмом была пропитана вся фраза. — Но эти выдумки принадлежат не тебе, чтобы просто так от них отвязаться, — проговорил некто, и странные щупальца сдавили тело сильнее, обвив шею. — И я буду их делать столько, сколько захочу. А если попробуешь рассказать кому-то о том, что сейчас произошло, то я сделаю так, что ты даже заснуть нормально не сможешь и будешь просыпаться каждые пять минут в холодном поту!       Такого исхода событий нельзя было предвидеть. — Надеюсь, мы с тобой договорились?       Пришлось неуверенно кивнуть головой. — Вот и славно.       Уже в следующую секунду тело вновь упало в чёрную яму.

* * *

      Падение на пол уже не стало неожиданность, скорее, болезненным подарком к странном сну. Спина после такого полёта начала зверски ныть, поэтому пришлось перевернуться на живот для начала, а после уже и встать. Но боль никак не уходила. Что ж, видимо на экзамене он будет немного не в форме.       Дверь открылась, и в комнату заглянул Маршалл. Он в неё не заходил, лишь посмотрев с порога, видимо, услышав звук падения. Увидев, что рогатый не спит, он спросил: — Что-то случилось? — далматин посмотрел на только что вставшего парня, который болезненно пытался то ли потереть спину, то ли нащупать, что же у него там болит. — Просто упал с кровати, — проговорил он, немного шикнув, когда нашёл очаг боли. — А со спиной что? — продолжил пятнистый. — Не знаю, болит, — сказал овчар. Голубоглазый вошёл в комнату. — Наверное, сильно ударился, когда падал. — Нужно осмотреть и помазать мазью, — проговорил тот. — Сними верх, я помогу. Только ляг на кровать, так будет удобнее и тебе, и мне. — Ну, ладно, — согласилсился тот, развязав пояс одежды. Уже скоро ненужная сейчас её часть оказалась на краю кровати. Пёс аккуратно лёг назад, а ящер примостился у него на пояснице, сидя по большей части на своих коленях, что расположились побокам овчара. Он аккуратно ощупывал сначала кожу, что находилась подальше от очага дискомфорта, периодически спрашивая, болит ли тут, а позже переходил ближе к позвоночнику. Спустя несколько минут мычания и ойканья от боли, а так же тщательного осмотра кожи под шерстью, Маршалл огласил: — У тебя два больших продольных синяка на спине. Могу предположить, что ты их себе набил вчера, когда падал на землю во время побега от головорезов, — сказал голубоглазый. Он осторожно взял уже заготовленную коробочку с мазью, приступив к делу. Уже после в комнату вошёл Мрай. — Что вы тут делаете? — видимо, возгласы кареглазого и спецэфичная поза пятнистого создают не ту картину происходящего. Он прищурился, осмотрев помещение. — У него спина болит, — проговорил далматин. — Из-за чего? — спросил парень со шрамами, немного остыв. — Не знаю, — пробубнил овчар. — Маршалл предположил, что возможно из-за вчерашнего падения. — У него тут два синяка на пол спины, да и больше негде ему их набивать, — проговорил младший пятнистый. — Дай посмотреть, — сказал Мрай. — Маршалл, а ну слезь, пока я добрый, — тот слез с поясницы рогатого, сев на край кровати. А Мрай, убедившись, что это действительно так, и синяки не простые, а аж фиолетовые, переходящие в жёлтый цвет, что находился почти на самых боках, продолжил. — Да уж, в таком виде сдавать экзамен не дело. — Пусть тогда сдаст позже, когда всё пройдёт, — сказал Маршалл. — И что нам до этого времени делать? — спросил старший. — Отдыхать. Или тебе не хватило погони, убийств, чемпионатов и прочего? — поинтересовался Маршалл. — Это было, конечно, интересно, но мне пока что хватило, — отмахнулся Мрай. — Пока что? — удивился Гончик. — Мне этого хватило до конца жизни! — В любом случае, тащить тебя до пекарни с больной спиной не дело, пока экзамена нет, и ещё пару дней мы все останемся тут, — проговорил старший далматин. — Зачем? — с интересом спросил овчар. — Пока я не в форме, ты и остальные можете идти. Люцифера только нужно насильно отдать Рокки, чтобы он мог свободно писать письма и не переживать. — Парни действительно могут идти, а вот я останусь. Боюсь, ты не переживёшь гон Маршалла в одиночку. Как минимум, потому что в вашем мире этого нет и ты вообще не представляешь, как это происходит, — проговорил Мрай. — Оу, — понимающе протянул кареглазый. — Да, и первый день только начался, а он уже, встав с утра пораньше, вылизал весь дом до блеска и приготовил лучшее из своего арсенала еды, — проведя рукой по лицу, сказал старший, в то время как упомянутый как ни в чём не бывало пожал плечами, — не трудно догадаться, для кого, — пробубнил он, выходя из комнаты.       Второй ящер и овчар долго засиживаться не стали. Кареглазый аккуратно поднялся, надев верх одежды, а после вышел на завтрак. На протяжении всего процесса далматин всячески предлагал свою помощь, что немного смущало, но, видимо, являлось частью гона.       И полы действительно были чистыми, так что никакие тапки носить не нужно и можно просто ходить босиком. Оставался один вопрос, какой бзик произошёл в голове у далматина, что тот решился разгребать всю грязь, но спрашивать овчар не стал.       Выйдя в коридор первым, кареглазый наткнулся на Люцифера, который с гнездом на голове пытался проснуться, идя на кухню. — Доброе утро, Люци, — сказал овчар, улыбнувшись. — И тебе, — пробубнил он, зевнув. Маршалл, в это время уже оказавшийся за спиной Гончика, остановился. Прищурившись, тот взял рогатого под локоть и потащил дальше на кухню. Красноглазый непонятливо посмотрел на удаляющихся друзей, а после услышал: — Тебе нужно поесть, — проговорил далматин.       Пожав плечами, красноглазый пошёл дальше до кухни. За ним плёлся Рокки, который думал сейчас лишь о завтраке.       Уже собравшись за столом, парни приступили к еде, которую приготовил с утра пораньше Маршалл. Но главное, во внимание бросалось немного другое расположение компании: ладно Рокки и Люцифер, они сидели как обычно, но в этот раз, между всегда сидящими рядом Гончиком и младшим пятнистым сидел Мрай, который параллельно со слежкой за братцем ещё и оценивал его кулинарные способности. — Кто сегодня готовил? — сонным голосом спросил крылатый, потянувшись, когда положил ложку в уже пустую чашку. Крылья за спиной вытянулись, как и руки над головой. Было видно бинты на одном крыле и на предплечье. — Было очень вкусно. — Сегодня готовил Маршалл, — проговорил старший ящер. У него бинтов не было видно, так как рана под одеждой, так же, как и у Маршалла. Впрочем, в это время упомянутый сидел и медленно ел еду с явным недовольством. Видимо, кто-то явно хотел сидеть рядом с единственной омегой в компании, но его мнение отправили по почте на известную гору Фиг. И выглядело всё так, будто Мрай строгий родитель, а Маршалл провинившийся ребёнок, которого лишили конфет на месяц. — Ого, по какому поводу? — удивился дворняга. — А ты будто бы не чуешь, — сказал с сарказмом Мрай. Дворняга принюхался, после чего выдал: — Всё с вами ясно. А я ещё думаю, почему в комнате так чисто.       Ради интереса, овчар тоже принюхался, не делав это намерено без особых причин здесь раньше. Знакомый запах младшего далматина был сильнее, чем обычно, и даже так, без особых усилий, касался носа. Уже после слов Рокки, это повторил и красноглазый, задумавшись. — А когда его экзамен? Сразу после завтрака или оставим на вечер? — указав ложкой на самого младшего, спросил Люцифер. Интересно, ему уже рассказали про вчерашних головорезов? — В ближайшее время его не будет, — повторил Мрай слова, что были приняты ещё в комнате овчара. — Всмысле? — удивился крылатый. — Почему? — Он не в форме, у него на спине синяки, — сказал уже далматин с гоном. — Мне кажется это вселенский заговор, — недовольно протянул Рокки. — А для тебя это просто потеря потерь, я вижу, — усмехнулся овчар. — Позже сдаст этот экзамен, нечего страшного, — проговорил Мрай. — Так что до того времени вам можно пойти сегодня назад. — Ну нет, я остаюсь. Я не для того сюда шёл, чтобы потом уходить, — сказал Люцифер. — Ты можешь остаться с Рокки, тут как раз недалеко и вы с Гончиком сможете нормально переписываться, — проговорил старший далматин. — Да ну нет, я не хочу с ним, он готовить не умеет! — сказал терьер. — Эй, вообще-то обидно! — сказал Рокки. — На правду не обижаются, — показал язык тому белошёрстый. — А ну прекратите, вы сейчас за столом, — проговорил Мрай. Те успокоились, после чего Люцифер отправился в баню, а Рокки временно в комнату. Доевший свою еду Мрай глянул на в общей сложности три пустые чашки, вызвавшись их помыть и встав с места. Он уже развернулся к мойке, после чего Маршалл пересел на освободившееся рядом с овчаром место, передвинув ближе еду. Рогатый усмехнулся, но ничего говорить не стал, медленно разжёвывая еду, что у него была в тарелке. Ясно, к чему альфа так медленно ел свою порцию, аналогично скорости овчара. Уже когда посуда была помыта, старший далматин развернулся и упёр лапы в бока, увидев картину происходящего. — Так, а ну брысь! — сказал тот. Реакции не последовало, а младший брат лишь ближе придвинул стул к кареглазому. — По-хорошему значит не хотим. Что ж, ладно, — парень со шрамами подошёл к младшенькому, буквально вместе со стулом поднял пятнистого, держащего тарелку с едой, немного вверх и понёс вон из кухни в коридор, не смотря на возмущённые возгласы. Дойдя до входной двери он открыл её ногой и выставил табурет вместе с Маршаллом на порог, а сам вернулся в дом. — Ты знаешь, как вообще проходит гон у альф? — спросил Мрай. — Нет, в первые дни ночёвок тут Маршалл рассказал только в общем, что и как тут со вторичным полом, — проговорил овчар. — Тогда я расскажу чуть больше, — сказал старший, сев на другой стул рядом с младшим. — Если говорить кратко, то в этот период альфа становится довольно... любвеобильным до своей омеги и начинает считать всех других альф вокруг своими соперниками, сильно ревнует... в общем, ты понял. — А какие-то минусы будут? — спросил тот, доев завтрак. — Так как вы теперь пара, и он твой альфа, а ты его омега, то он будет хотеть тебя во всех смыслах этого слова, — на серьёзных щщах выдал далматин, скорее перефразировав первое своё объяснение. — Повешу табличку на пояс «строго для проверки синяков», а на штаны «строго после восемнадцати», — усмехнулся рогатый. — Это его явно не остановит, так что будь осторожен, когда он захочет тебя «просто обнять» или «просто поцеловать в щёчку», — проговорил Мрай. Отойдя от шуток, Гончик кивнул. — Если что, просто иди ко мне, я постараюсь быть всегда поблизости. Да и сомневаюсь, что он захочет тебе навредить, скорее, просто быть рядом. — Я понял, — проговорил кареглазый. — Отлично, — ответил Мрай. — Тогда постарайся поменьше нагружать спину и почаще мазать её мазью. Тогда синяки пройдут в пару-тройку дней, а там как раз и экзамен можно будет провести. Уже после него мы с тобой пойдём до пекарни. Не волнуйся, с Маршаллом вы будете видеться часто, отрывать я вас друг от друга не намерен. — Кхм, — задумался рогатый, отведя взгляд в сторону. — Что такое? — спросил пятнистый. — Да вот думаю, кого из нас двоих ты убьёшь первым, — пробубнил овчар, усмехнувшись. Голубоглазый это услышал и уже готовился слушать, кто и что натворил. Смысла утаивать несогласованное с Мраем решение больше не было. — Чего я ещё ожидал? — спросил сам у себя тот, выслушав всё, как есть. — Мне нужно всё обдумать, потому что оставлять тебя одного с Маршаллом как минимум в ближайшие пару дней я не хочу. — То есть, ты не злишься? — переспросил овчар. — Как можно злиться на тебя? — спросил тот, потрепав младшего по голове. — А вот Маршаллу профилактику сегодня устрою, чтобы поменьше думал. У него это получается плохо без моей помощи, видимо.       Рогатому стоит радоваться, что люлей от Мрая не получил, или сочувствовать Маршаллу, так как старший братец уже готовится прописать ему один здоровый подзатыльник, как минимум? — Ладно, пока что можешь идти в комнату и немного отдохнуть, раз баня занята, уже после посмотрим, как твоё состоянием, и решим, что ты сегодня будешь делать, чтобы не помереть со скуки. — Хорошо, — сказал тот, после чего ушёл в комнату. Первым делом нужно было привести в порядок кровать и поставить на видное место мазь от синяков, ведь она сегодня будет нужна каждые несколько часов, скорее всего.       И пока все парни поочерёдно ходили в баню, у овчара было достаточно времени поразмышлять над сном. А сон ли это? С кем парень говорил вчера, оказавшись на краю гибели? Кого он слушал во сне? Кто они? И что же будет дальше? Вечные кошмары, которые даже со знанием данного факта невозможно не бояться? И вот опять слишком много вопросов. Хотелось бы знать, когда уже начнётся спокойная жизнь без всякого волнения... — Твоя очередь, Гончик, — сказал Мрай, постучавшись в комнату кареглазого. — Иду, — ответил он, выйдя из помещения.       Как только все водные процедуры были сделаны, рогатого встретил младший пятнистый сразу у выхода из бани, сидя на траве около двери. — Маршалл, ты что, всё это время ждал, пока я выйду? — спросил кареглазый, увидев ящера. Тот молча кивнул. Прямо как маленький ребёнок, честное слово! Просто смотрит на овчара и хлопает глазками, выжидая, что же он скажет. — Ох, ладно, я к этому скоро привыкну. Пошли в дом, Мрай как раз сказал, что поищет мне какое-нибудь занятие, раз у меня болит спина, и я не могу сдать экзамен. — Сильно болит? — спросил тот. — Может нужна помощь? — Нет, помощь не нужна. А болит терпимо, что ещё хорошо, — сказал рогатый. — Но лишний раз даже касаться спины больно.       Войдя в дом, двое сразу нашли Мрая, который предложил младшему несколько дел: почитать книги, что есть у Маршалла в доме, побыть на кухне и поучиться готовить, а также многое другое, но оно показалось Гончику не таким привлекательным и интересным. И овчар согласился чередовать первые два занятия, ведь долго нагружать спину не стоит, да и почитать что-то — хорошая идея.       И всё же, без приключений и зрелищ было скучно. Да и с больной спиной тоже. Так бы парень смог спокойно сдать экзамен и учиться дальше большему.       Мрай с чистой совестью прогнал братца в его комнату, чтобы он поискал что-то, что младшему можно будет прочитать, периодически давая комментарии далматину, что приносил какие-то книги. Гончик в это время следил за стоящим в печке котелком, крышка которого уже начинала дрожать и подниматься. В данном занятии он был наблюдателем, а на первых моментах руками. Мрай же наоборот, сначала лишь давай комментарии, что и как нужно делать, а потом сам всё ставил и делал. Уже в скором времени еда была готова, а старший ящер вдруг спросил: — Ты себя хорошо чувствуешь? — Кроме спины ничего не беспокоит. Зачем спрашиваешь? — ответил кареглазый, потянувшись. — Твой магический след слишком странный, — проговорил пятнистый. — За последнее время он достаточно сильно поменялся и стал... нестабильнее? — Может всё это волнение во время наших похождений повлияло? — спросил тот. — Навряд ли, — проговорил голубоглазый. — Чтобы след поменялся так быстро за такое короткое время, нужно было испытать много стресса. Может, тебя что-то ещё беспокоит?       Сначала рогатый задумался, но потом ответил: — Просто в том мире много волнуюсь. Но ничего, скоро это всё закончится, не переживай. — Ты можешь обращаться к нам, если тебе нужно выговориться. Мы прекрасно понимаем, что сейчас у тебя и Люцифера положение не самое лучшее, так что лишний раз выплеснуть эмоции и рассказать, что тревожит не будет лишним. Твоя магия всё чувствует и зависит и от твоего душевного состояния. Помни это, — проговорил парень со шрамами.       Овчар кивнул, а после ушёл в комнату. Там, на кровати, его уже ждала средних размеров по толщине книга. Интересное название дополняло обычную скучную бледную обложку, и единственное, что привлекало внимание, так это имя автора на обратной стороне корки. — Àмо Де Фàро, — монотонно сказал парень. — Ну что ж, приступим.       Книга оказалась действительно интересной, и таким макаром всего за несколько часов овчар успешно её прочитал. Лишь в процессе чтения заходил Мрай, чтобы помазать синяки младшего мазью, и в тот момент пришлось оторваться от книги. Но в последующее время рогатый действительно слишком увлёкся и даже не услышал, как Мрай звал его для помощи в готовке ужина. Только когда далматин заглянул в комнату, рогатый, остановившись буквально в этот момент читать, наконец-то поднял свои глаза и хотел потянутся, да заметил пятнистого. — Гончик, — проговорил голубоглазый. — Да? — спросил рогатый. — Я тебя уже раза три точно зову на кухню готовить. Так увлёкся чтением? — спросил тот, улыбнувшись. — Ой, прости, я действительно сильно увлёкся, но зато прочитал всю книгу, — сказал неловко младший, положив предмет на кровать рядом с собой. — Ничего страшного, — махнул рукой далматин. — Пойдёшь готовить? — Конечно! — согласился тот, встав в кровати. Спина отозвалась глухой болью, но особого внимания на этом кареглазый заострять не стал.       Уже скоро все парни сидели за столом и ели приготовленную еду. Маршалл до настоящего момента времени на глаза не попадался и даже не пытался зайти в комнату овчара. Сейчас же он тихо сидел и то ли грустно, то ли обиженно ел еду. Рокки и Люцифер, видимо, весь день проводили вместе на улице, ведь иначе грязь на волосах и одежде никак не объяснить. А вот что делал всё это время Мрай — не понятно.       А вскоре, после ужина, дворняга и белошёрстый отправились в дом к первому перечисленному, ведь тесниться в одном доме всей компании действительно было не очень, хоть и весело. Возможно, Люцифер будет расспрашивать крылатого уже у него дома, что же произошло и откуда у него бинты на крыле. Уже рассчитывая, что на этом всё и они останутся дома втроём, овчар отправился на улицу подышать свежим воздухом, а через некоторое время заметил Мрая, что выходил из дома со своими вещами. — Мрай? — удивился кареглазый. — Я пойду назад в пекарню, — проговорил он. — С Маршалла честное братское слово, что он тебя трогать без твоего же согласия не будет, выбил, можно и идти, — из дома действительно вышел второй далматин, что старался сохранять хладнокровие, но явно был рад уходу брата. — Счастливой дороги, раз на то пошло, — сказал Гончик. — Спасибо, — ответил парень со шрамами. — Не наткнись на головорезов, — тоже сказал напутствие Маршалл. — Ну тут уж как получится, — пожал плечами он. — Скоро увидимся!       Так он и ушёл. Первым в дом зашёл голубоглазый, а уже за ним и овчар. Далматин то и дело старался незаметно заглянуть в комнату рогатого, но уже после того, как его замечали, медленно убирал голову из дверного проёма. Рогатый лишь по-доброму смеялся после такого милого шпионства.       После того, как все водные процедуры были приняты, спине Гончика потребовался кто-то второй, кто смог бы помазать её мазью. Единственным таким вторым в доме был Маршалл, а потому уже скоро овчар удобно расположился лёжа на животе на своей кровати, ожидая, пока далматин сможет присесть рядом. Пятнистый долго думал, как бы так присесть, видимо, выбирая подходящую ему позу. Уже после пары минут таких раздумий рогатый сказал: — Можешь сесть, как утром, если тебе так будет удобно, — он посмотрел на голубоглазого, который уже после этого с радостью принял нужное положение. Ушибленные места на спине отзывались болью сильнее, чем утром.       Уже скоро парень закончил с делом и слез с пса. Маршалл спокойно закрыл баночку с мазью и поставил в шкаф, в то время как младший одевался. Когда он собирался лечь в кровать и уснуть, то заметил, что пятнистый стоит в комнате и будто бы раздумывает, что же сказать. — Что-то ещё? — спросил Гончик. Переминаясь с ноги на ногу, ящер наконец-то сказал: — Можно мне тебя обнять? — спросил почти умоляющим голосом он, посмотрев на рогатого. — Не смотри на меня такими глазами, я же не смогу отказать, — немного повернув голову в сторону, сказал овчар. — Мрай сказал быть осторожным, когда ты будешь просить о таких мелочах. — Но я всего немного, — продолжил он, не сдвинувшись с места. Подумав, рогатый всё-таки выдохнул. — Ну ладно, ты сегодня был хорошим мальчиком, иди сюда, — уже услышав эти слова, далматин подошёл к кровати, на которую сел рогатый в процессе диалога, и улёгся на ноги телом, голову разместил весьма удобно, утыкаясь одной щекой в живот рогатого, а лапами обхватил бёдра сзади. — Я тебя люблю, — сказал далматин. Можно ли это принять в данном случае за «спасибо»? — Я тебя тоже, — проговорил парень, поглаживая пятнистого по голове.       И уже через некоторое время, что они проводили за диалогами, голубоглазый успел сесть, обнимая омегу сидя. Периодически он поднимал голову с плеча младшего, осматривая его лицо, так что уже скоро кареглазый спросил: — Я же вижу, как ты смотришь на мои губы, — далматин оторвал взгляд от столь манящего места на теле омеги. — Если ты так хочешь, можешь меня поцеловать, но только один раз, и с учётом, что Мрай об этом не...       Голубоглазый уже коснулся сладких губ, аккуратно сминая их. Руки его дрожали, но лишь слабо цеплялись за пояс овчара, стараясь удержаться от того, чтобы прижать тельце рогатого ближе к себе и, не отпуская ни на миллиметр от себя, зацеловать до того, чтобы сам омега просил продолжить такие приятные действия.       Поцелуй ящер искусно растягивал, почти без перерывов на дыхание цепляясь за мягкие губы. И когда уже лимит на сегодняшний день был достигнут и даже превышен, далматин отстранился, переводя дыхание. Ничего такого не произошло, а он будто бы марафон бежал. — Ты так вкусно пахнешь, можно мне ещё поцеловать тебя... — проговорил далматин. — Спасибо, конечно, за комплимент, но нет, сегодня нет, — ответил овчар, погладив парня по голове. — А вот завтра да. Но так же немного. — Можно тогда я завтра не буду тебя целовать, а сегодня поцелую ещё, пожалуйста... — Ясно всё с тобой. Иди спать, завтра об этом поговорим! — проговорил рогатый. Далматин неохотно послушался парня, встав с кровати. — Спокойной ночи, — потерев глаза и зевнув, сказал старший. — Тебе тоже.       Так и наступила ночь.